Светлана Алексиевич цитаты из книг

Они до сих пор парализованы не только сталинским гипнозом и страхом, но и прежней своей верой. Не могут ещё разлюбить то, что любили. Мужество на войне и мужество мысли — это два разных мужества. А я думала, что это одно и то же.

Человек больше всего виден и открывается на войне и ещё, может быть, в любви.

Мы не воюем... А гробы в Россию уже идут из России...

Любовь — единственное личное событие человека на войне. Все остальное общее — даже смерть.

Человек придумал технику, к которой ещё не готов. Не равен ей. Можно ли ребёнку в руки давать пистолет? Мы — безумные дети. Но это эмоции, я запрещаю себе эмоции…

Человек умирает… Сгорает… И если человек смертен, то «горячие частицы» бессмертны. Человек умрёт и за тысячу лет превратится в землю, в пыль, а «горячие частицы» будут жить. И эта пыль способна будет снова убивать...

Он начал с того, что прочитал клятву Гиппократа… Говорил, как все данные о заболеваниях закрывают под шифром «секретно» и «сверхсекретно». Медицину и науку втягивают в политику…

„А мог бы ты не так сильно пострадать? Сохранить здоровье?“ — „Наверное, мог бы, если бы больше думал.

«Мы — фаталисты. Мы ничего не предпринимаем, потому что верим: все будет так, как будет. Верим в судьбу. У нас такая история… На каждое поколение выпадала война… Кровь… Откуда нам быть другими? Мы — фаталисты…»

— Ой, людцы, а сколько грибов в этом году. И грибов, и ягод, как насажено.

— Они заражённые…

— Чудак человек… Кто заставляет тебя есть — насобирал, насушил и отвёз на базар в Минск. Миллионером станешь".