Владимир Алпатов
Биография писателя
Владимир Михайлович Алпатов — российский лингвист, член-корреспондент Российской академии наук по отделению историко-филологических наук, доктор филологических наук. Автор более 200 работ по лингвистике, прежде всего по японистике и истории языкознания.
Родился в семье историка и писателя М. А. Алпатова и историка-византиниста З. В. Удальцовой. Окончил отделение теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета МГУ в 1968 году. В 1971 году защитил в Институте востоковедения АН СССР кандидатскую диссертацию на тему «Грамматическая система форм вежливости современного японского литературного языка». С 1972 года работал в Институте востоковедения АН СССР/РАН, в том числе длительное время — в должности заместителя директора. В 1983 году защитил докторскую диссертацию «Проблемы морфемы и слова в современном японском языке».
C 29 мая 2008 года — член-корреспондент Российской академии наук по отделению историко-филологических наук. 28 апреля 2012 года на общем собрании Института языкознания РАН большинством голосов избран директором этого института. C 1993 года читает в МГУ (ОТиПЛ) и РГГУ курс «История лингвистических учений».
Исследует восточные языки (в особенности японский), участвовал в работе над коллективной монографией «Части речи. Теория и типология». В его кандидатской и докторской диссертациях материал японского языка используется для постановки более общих теоретических вопросов о природе слова и морфемы, грамматической категории, агглютинации и некоторых других известных проблем общей морфологии и теории грамматики.
К важнейшей части научных интересов В. М. Алпатова относится история языкознания (особенно русского). В этой области он является одним из ведущих специалистов России. Он автор выдержавшего несколько переизданий учебного пособия по истории лингвистических учений, охватывающего в кратких очерках эпоху от зарождения первых лингвистических знаний до середины XX столетия. Не менее существенны исследования В. М. Алпатова по истории российской лингвистики советского периода: ему принадлежат монографии о лингвистических взглядах М. М. Бахтина и В. Н. Волошинова, о судьбах славистов и тюркологов в эпоху большого террора (совместно с Ф. Д. Ашниным) и, наконец, о личности Н. Я. Марра и судьбе его «нового учения о языке». Работы В. М. Алпатова по истории науки, рассчитанные на достаточно широкий круг читателей, играют важную общественную и публицистическую роль, отстаивая позиции научного мировоззрения.
Среди работ В. М. Алпатова немалое место занимают и исследования по социолингвистике, касающиеся языковой ситуации в Японии, а также языковой политики в СССР на разных этапах его существования. Он также автор научно-популярных книг о Японии.
Похожие авторы:
Когда заявлено, что книга для широкого круга читателей и для людей далеких от лингвистики - именно этого и ожидаешь. Это тот самый случай, когда аннотация оказалась более интересной и понятной, чем сама книга. Приготовившись прочитать о том, как же и зачем изучают языки, как он устроен, как изменяется со временем и функционирует - я совершенно не ожидала натолкнуться на сухой академический язык, который изобилует словами явно не для среднестатистического обывателя, далекого от мира лингвистики. Видимо, как говорится, "Гугл в помощь". Ну или тезаурус в конце книги, но о нем на протяжении всего текста нет даже и намека. Кстати, он все равно не поможет разобраться со всеми научными терминами и сложными понятиями. Ожидая каких-то интересных примеров и фактов, ты в итоге находишь выдержки из большого количества теорий, концепций и идей, и вместо дополнительного к ним объяснения - куча перечисленных имен ученых с годами их жизни. Вообще все это больше похоже на лекцию на съезде профессоров.
Конечно же не все прошло мимо меня и я отметила для себя некоторые вещи:
1) Лингвистика, языкознание и языковедение - три равнозначных названия науки.
2) К 1940-1950 гг. бурное развитие теоретической лингвистики стало сменяться сосредоточением на фактах, отличающихся по характеру от фактов ученых, которые изучали старинные тексты. Именно в этот момент набирала обороты полевая лингвистика, т.е. изучение современных языков в полевых условиях. Ученые отправлялись в районы распространения языков и работали непосредственно с их носителями - информантами. В североамериканской лингвистике было чуть ли не обрядом посвящения, чтобы лингвист провел 1-2 года среди носителей индейского языка и написал его грамматику. Такие полевые исследования позволили найти языки, о которых ранее не было известно, так как у них не было письменности или удавалось найти вымирающие языки, изученные и исчезнувшие сразу после экспедиций. Например, одним из таких языков был айнский на острове Хоккайдо, чьи родственные связи остаются неизвестными.
3)Если сузить и грубо обобщить круг проблем лингвистики, то можно выделить три основных вопроса: "Как устроен язык?", "Как функционирует язык?" и "Как развивается язык?". С начала 18 в. до начала 20 в. наука сделала поворот к вопросу "Как развивается язык?", он казался главным, и только с конца 19 в. вновь стал ставиться всерьез вопрос об устройстве языка.
4)Именно "лень человеческая" приводит к "экономии трудовой энергии" человека и говорящий бессознательно старается упростить произношение слов, что приводит и к упрощению речи. (Не знаю почему, но именно в этот момент мне вспомнился новояз из произведения 1984 Джорджа Оруэлла.) Тем не менее, если язык имеет литературную форму, то он меньше подвержен изменениям.
5)Письменная форма языка изучена хуже, чем устная речь, но в большинстве обществ она не менее важна.
6)Японский язык образовался в результате переселения на Японские острова алтайских племен, смешавшихся, передав свой язык, с местным населением. Современный чешский литературный язык создавался в 19 в. как противовес господствующему в культурных сферах Чехии того времени немецкому языку. Язык прижился и в 1918 г. после объявления независимости стал общепринятым в Чехословакии.
7)Использование языков бывает для "своих" и "чужих". Например, мегрелы говорят между собой на своем этническом языке (кстати, оставшимся бесписьменным), но при этом читают, пишут и говорят с "чужими" (грузинами) по-грузински.
Чтобы сказать о книге в целом, хочется привести цитату из нее же: "что в ней говорится, я уловить не мог, но о чем говорится, мне было совершенно ясно". Прям как в различиях европейской и японской системах письма: при первом взгляде на иероглифы мы понимаем о чем книга (минимальную информацию), а при европейской системе письма мы должны прочитать весь текст, чтобы понять о чем он и что в нем говорится. На мой взгляд, заявленная цель книги автором не достигнута: ввести в курс дела непосвященного читателя, дать базу для более серьезного раскрытия вопроса у него не получилось.
#буклайв_навык_механика2 (253) замена сумкой
#буклайв_книжный_магазин_завоз
Принято