Под розой

Мне было семь лет, когда я решила убить маму. Но успело исполниться семнадцать, прежде чем я это сделала.

Так начинает рассказывать свою жизнь пожилая женщина, которая пишет мемуары в дневнике. Ева очень любит розы их у нее в саду очень много, она разговаривает с ними и розы ей отвечают.

Евино детство было пропитано материнской нелюбовью. Все вращалось только вокруг ее матери, которая постоянно была всем недовольна и обвиняла родных в том, что они ее не понимают и не поддерживают. Она могла спокойно устроить истерику из-за подарков и тогда все ходили вокруг нее на цыпочках и задаривали еще больше. Дочь для нее была пустым местом и помехой веселой жизни. Она никогда не хвалила ее, а наоборот всем выставляла ее недостатки напоказ.

Ужасно самовлюбленная и эгоистичная женщина, я к середине книги уже начала уставать от ее тупости. Вообще не удивляет, что дочь захотела от нее избавиться. Странно то, что это не пришло в голову мужу.

Сложно понять где правда, а где вымысел в ее истории. Автор водит нас многими путями, все больше путая, и дает право решить, что было на самом деле.

Кстати, если ждете от этой книги детективных расследований или триллера, то не ждите. Это скорее психологическая драма.

Предлагаю всем родственникам после пятидесяти дарить тетради и блокноты и требовать мемуары, заманчивое выйдет чтиво. Тут-то все и случится: семейные тайны выплывут из темных вод, а вы, столь любимая родня, с удивлением поймете, насколько мало вы знаете друг друга. А потом подумаете: "Да на кой черт я вообще дарила этот блокнот?", потому что иногда стоит оставаться в неведении.

Ева, получившая от внучки подарок в виде дневника с розами на обложке, начинает вести записи, и практически сразу признается в содеянном: да, мол, виновата, но иначе бы не получилось, смотрите сами. И мы смотрим, куда деваться-то.

Интересно, до Форвард (которую я так люблю упоминать, каюсь) кто-нибудь осознавал, что отношения, подобные тем, что были у Евы с матерью, вовсе не редкость? Если, разумеется, закрыть глаза на особенные нюансы. Некоторые люди не имеют таланта к родительству. Да-да, я полагаю, что и в этом деле необходим талант. За что я уважаю чайлд-фри, так это за то, что, принимая взвешенное решение, они не портят жизнь ни себе, ни ребенку. Если ты прекрасно осознаешь, что мать (отец) из тебя выйдет никудышная - зачем мучить себя, подстраиваясь под общество, требующее детей в каждую семью? Вполне очевидно, что безымянной матери Евы ребенок был не нужен. Она - стрекоза из басни, она порхает, веселится и радуется жизни, и ей не нужен довесок, чтобы быть счастливой, и дочь ее только угнетает. Не зависть, не ревность заставляли мать Евы ненавидеть своего ребенка - а то, что та была лишней в ее разноцветном мирке, Ева была нитью, привязывающей ее к земле, в то время как ей хотелось взлететь прямиком к сияющему солнцу. Их обеих жаль по-своему. Ева часто упоминала слова Шекспира: «То божество намерения наши довершает, хотя бы ум наметил и не так», подразумевая, что человеческие жизни - лишь утлые лодочки, которые несет река-судьба по своему усмотрению. Но, кажется, Ева никогда не задумывалась о том, что и ее мать была узницей этой реки.

В этой книге очень много роз. Они везде: в названии и в саду, в букетах и в магазинах, в словах и в письмах, они выражены ароматом, лепестками, бутонами, шипами... Розы, ставшие одним из символов влюбленности, считаются банальными, но Эрнестам создает из них часть потрясающего фона, на котором они резко контрастируют с неприступными скалами и непредсказуемым морем. Временами казалось, что сюжет можно предугадать, но на деле Эрнестам обводила меня вокруг пальца даже в мелочах, а когда я приступила к послесловию переводчицы, я и вовсе впала в ступор. Как так? Хоть бери и перечитывай! А как вам Эрик, младшенький Евы, которому нравилась старушка-Ирэн, ведь она «умела ладить с мужчинами и знала, когда их надо почесать за ушком»?

Книга мне очень понравилась. Собираюсь знакомиться с произведениями Эрнестам и дальше, и, разумеется, рекомендую к прочтению.

Осторожно! Возможно, мини-спойлер.

Единственная проблема, не дающая мне поставить заслуженную десятку, это неясность с возрастом: в начале книги мы празднуем день рождения Евы, которой исполняется пятьдесят шесть лет, а ближе к середине наступает тридцатидвухлетие ее дочери. Суть в том, что Ева вроде бы должна была родить в восемнадцать лет, но с помощью нехитрых подсчетов мы выясняем, что роды были, когда главной героине исполнилось двадцать четыре года.

"Даже если раны детства заживают, ранимость никогда не проходит. Возраст не служит защитой от душевной травмы."
Марио Пьюзо. Дураки умирают.

"Шведская писательница Мария Эрнестам погружает читателей в перевернутый мир подсознания" пообещала мне аннотация.

Ева. Ей семь. У нее зеленые глаза, золотисто-рыжие волосы и она хочет убить маму.
Мама - любит наряды, вечеринки, танцы и себя.
Папа - очень любит Еву...но этого недостаточно.
Еве нужна любовь мамы. А мама смотрит сквозь дочь. Она не видит того, в чем уверены большинство мам - исключительности своего ребенка. Мама видит растрепанные волосы, медлительность, "странность", сломанный кулон....соперницу в конце концов!
Ева очень несчастна. Нет, ее никто не бьет, не морит голодом, не держит взаперти.
Ее "просто" унижает, высмеивает, не замечает, не любит самый дорогой человек на свете - мама.

Трудно расти без солнечного света материнской любви, без теплого дождя поцелуев и объятий, без тихого жужжания ласковых слов. Сквозь камни равнодушия, на хлестком ветру злых слов, в кромешной тьме чужого эгоизма, пробился цветок. Он научился бороться с норовящими его обгрызть жуками, с оставляющими на нежных лепестках противную слизь улитками, с тянущимися побыстрее сорвать чужими руками. Зло научился бороться, жестоко.

Ева любит математику, потому что там почти всегда только один правильный ответ. Автор наоборот, совсем не в ладу с математикой. 17+32 у нее равно 56. Слагаемое оказывается вычитаемым. А вроде бы извлеченный корень - так и остался постоянным множителем. В итоге - Вы сами выбираете, чему равен X.

Мне книга понравилась. Моя черствоватая читательская душа переживала за Еву. Подмороженное от частого общения с книжными маньяками сердце начинало биться быстрее. Но наметанный детективами глаз замечал искажения картинки.

Осталась ли я довольна концом? Тут писательница предложила "шведский стол" - выбирай, что нравится.