Три девушки в голубом

Попалась мне недавно статья от Арзамас, озаглавленная, ни много и не мало, «Пять главных послевоенных пьес». Материал интересный, хотя очень во многом спорный. Хотя бы в том, что сложно назвать послевоенной пьесу, написанную в 1981 году. Или пассажи вроде «внутренняя суть так называемого совка». Но все же узнав, что главную роль в постановке играла Инна Чурикова , я поняла, что это действительно стоит прочесть. Эта актриса давно стала для меня маркером качественного фильма или театральной постановки. И меня действительно проняло. Настолько, что я сразу поверила, что зрительницы иногда буквально рыдали и рвали на себе волосы в финальных сценах. Мужчины эту пьесу не поймут, не смогут прочувствовать. Здесь очень много не «так называемого совка», а женской боли и одиночества.
Название сразу отсылает нас к Чехову, хотя девушки здесь давно не девушки, да и мечтать о Москве им не нужно, они в ней живут постоянно. Но, как вы догадываетесь, счастливыми их это не сделало. Ощущение безнадеги и близкого надвигающегося несчастья – вот это, пожалуй, действительно роднит эту пьесу с Чеховым. Хотя, конечно же, это только реверанс в сторону мастера, а не попытка стилизации или повторения. Почему «девушки» в голубом я так и не поняла, кто в курсе, объясните пожалуйста.
Итак, есть три условных сестры, Ира (интеллигентка, из тех, что «вшивые» - образованность не дала ей ни подлинного ума, ни карьеры, ни достижений), Светлана (хамоватая и пробивная) и Татьяна (ведомая и немного подловатая, всегда готова перейти на сторону сильного в данный момент), которые на самом деле какие-то дальние родственницы, и есть бабулька Федоровна (скряга, но довольно добрая). Потом появляется мать Иры (нарциссическая и токсичная). Сначала даже не можешь выбрать, какая из этих женщин более жалкая и неприятная. Круг их интересов, их мелочные дрязги, навязчивость и полная невозможность деться друг от друга на маленькой подмосковной даче или в московской квартире. Они могли бы жить счастливо и дружно, помогая друг другу, но они, как заведенные повторяют одно и то же, бесконечно ругаясь. Иру я особенно поначалу осуждала, она относится к типу романтичных натур, которые способны настолько влюбиться, чтобы реально забыть обо всем. Например, оставить серьезно больного сына на попечении старой больной и не очень адекватной бабушки. Для меня подобные поступки совершенно немыслимы, поэтому писательница и правда невероятно талантлива, так как под конец я не только простила героинь, но приняла и поняла каждую из них, по-настоящему почувствовала всю боль их неустроенных, одиноких жизней.
Что бы там не писали про «совок», на самом деле пьеса показалась мне до сих пор актуальной. Такие женские типажи встречаются на каждом шагу, борьба за имущество и стяжательство приняла сейчас еще более гротескные, порой даже кровавые формы, состоятельному мужчине по-прежнему легко увлечь уставшую, задерганную женщину мечтой о любви, море и солнце. Дети по-прежнему часто болеют и дерутся, и некуда их девать. И выход по-прежнему в женской солидарности и взаимовыручке.