Гюнтер Грасс
Биография писателя
Гюнтер Грасс — немецкий писатель, скульптор, художник, график, лауреат Нобелевской премии по литературе 1999 года.
Родился в Вольном городе Данциге (ныне Гданьск). По воспоминаниям самого писателя, приведённым в книгах «Жестяной барабан» и «Луковица памяти», его родители занимались торговлей. По этническому происхождению отец писателя — немец, мать — представительница кашубского народа. Во время Второй мировой войны в 15 лет вместе со своими одноклассниками был призван в обслугу зенитной батареи, затем отбыл трудовую повинность и в ноябре 1944 года был зачислен в 10-ю танковую дивизию войск СС, в составе которой участвовал в сражении с советскими войсками в апреле 1945 года и был ранен. После войны пробыл в американском плену до 1946 года.
С 1947 по 1948 год Грасс обучался профессии каменотёса в Дюссельдорфе, в дальнейшем учился скульптуре и живописи в Академии искусств в Дюссельдорфе. С 1953 по 1956 год продолжил изучение живописи в Высшей школе изобразительных искусств в Западном Берлине под руководством скульптора Карла Хартунга.С 1956 по 1959 год Грасс жил в Париже. В 1960 году вернулся в Западный Берлин, где жил до 1972 года. С 1972 по 1987 год жил в Западной Германии — в Вестфалии и Шлезвиг-Гольштейне.
В 1954 году Грасс женился на Анне Шварц, с которой развёлся в 1978 году. В 1979 году женился второй раз на Уте Грунерт.
В 1956—1957 годах Гюнтер Грасс начал выставлять свои скульптурные и графические работы и одновременно начал заниматься литературой. В то время Грасс писал рассказы, стихи и пьесы, которые сам он относил к театру абсурда. Образным языком был написан и дебютный роман Грасса «Жестяной барабан» (нем. Die Blechtrommel), опубликованный в 1959 году. За этот роман он получил премию «Группы 47», к которой он сам принадлежал с 1957 года. В романе реальные исторические события конфронтируют с сюрреалистически-гротескным образным языком Грасса. Стиль, в котором написан роман «Жестяной барабан», стал стилем Гюнтера Грасса. После выхода «Жестяного барабана» Гюнтер Грасс получил мировую известность. Впервые после Второй мировой войны немецкий писатель получил международное признание.
В 1960 году жюри литературной премии города Бремена хотело присудить свою премию роману «Жестяной барабан», но сенат Бремена воспротивился этому. В 1979 году роман был экранизирован режиссёром Фолькером Шлёндорфом. Фильм «Жестяной барабан» получил главный приз Каннского кинофестиваля — «Золотую пальмовую ветвь» — в 1979 году, а также «Оскара» как лучший иностранный фильм.
Второй роман Грасса «Кошки-мышки», действие которого происходит во время второй мировой войны в Данциге и в котором рассказывается история юного Иохима Малке (Joachim Mahlke), вызвал скандал. Гессенский министр работы и здравоохранения, из-за описанной в романе сцены онанизма, сделал запрос в федеральные органы надзора о проверке романа как имеющего аморальное содержание. Но после последовавших протестов общественности и других писателей запрос был отозван.
В 1985 году вместе с джазовым музыкантом Гюнтером Зоммером (Günter Sommer) выпускает много необычных записей, на которых читает свои произведения под музыку Зоммера.
В 1990 году высказался против воссоединения Германии (ФРГ и ГДР). Грасс считал, что объединённая Германия может возродиться как воинственное государство.
В 1999 году в возрасте 72 лет Гюнтер Грасс был удостоен Нобелевской премии в области литературы.
Гюнтер Грасс до самой смерти проживал в окрестностях Любека. Собственно в Любеке находится его дом, где хранится основная часть его рукописей и художественных работ.
В августе 2006 года в Германии вокруг имени Гюнтера Грасса и его моральной роли в послевоенной Германии разгорелся скандал. Писатель признался в том, что в молодости состоял в рядах Ваффен-СС. В то время, по словам Грасса, он воспринимал эту организацию как космополитические элитные войска, а в двойных рунах в петлицах униформы Ваффен-СС не видел ничего предосудительного. Грасс заявил, что во время службы в Ваффен-СС он не совершал военных преступлений и не сделал ни единого выстрела. Скандальное откровение Грасса вызвало общественный резонанс и побудило его к написанию мемуаров. «Луковица памяти» увидела свет в 2006 году. В книге причудливым образом сплелись реальные факты из жизни писателя и апокрифические эпизоды (например, совместное выступление Гюнтера Грасса с Луи Армстронгом или игра в кости с, предположительно, Йозефом Ратцингером во время совместного пребывания в американском лагере для военнопленных). Следует отметить, что «Луковица памяти» — не первое произведение, где вместо фиктивного рассказчика выступает сам Гюнтер Грасс. Подобный прием был использован в книге «Из дневника улитки» в 1972 году.
Своеобразным продолжением автобиографического цикла стала книга Грасса «Фотокамера. Истории из темной комнаты» (2009). Это семейная хроника Грасса, все персонажи которой легко узнаваемы, невзирая на подмену имен. Зимой 2009 года увидел свет следующий том автобиографического цикла Грасса под названием «По пути из Германии в Германию» — это реальный дневник писателя за 1990 год.
8 апреля 2012 года Израиль объявил Гюнтера Грасса персоной нон грата за обнародование стихотворения под названием «То, что должно быть сказано», в котором тот резко критиковал Израиль за угрозу превентивной войны в отношении Ирана из-за его ядерной программы и напомнил, что у самого Израиля имеется созданное в тайне ядерное оружие. Формальным поводом для этого решения стала служба писателя в частях СС — по законам Израиля это является пособничеством нацизму и основанием для отказа во въездной визе. В связи с данным скандалом Грасс пояснил, что к Израилю в целом он испытывает глубокую симпатию и его ошибка состоит в том, что он писал про Израиль в целом, а не про нынешнее израильское правительство. Он заявил, что не встал на сторону Ирана, а призывал международное сообщество контролировать обе стороны конфликта, и выразил удивление тому, что, хотя он получил много писем поддержки и одобрения его позиции, немецкая пресса посчитала возможным дать высказаться только его критикам. Бывший посол Израиля в Германии Ави Примор, хотя и негативно отнесся к стихотворению Грасса, но назвал решение министерства внутренних дел Израиля преувеличенным и популистским и сказал, что нет никаких оснований считать Грасса антисемитом. Еврейская община Германии также посчитала действия властей Израиля чрезмерными.
Через 2 месяца Грасс опубликовал другое стихотворение актуальной политической тематики «Стыд Европы», обвиняя на этот раз Европу и международных ростовщиков в нападках на Грецию. Напоминая немцам что «Они своим оружием ранили благословлённую островами страну, неся вместе со своими мундирами Гёльдерлина в ранце» он завершает «В маразме ты сморщишься без страны, дух которой тебя, Европа, создал».
В 2013 году писатель заявил, что больше не будет писать романы: закончить ещё одно большое произведение, работа над которым занимает пять-шесть лет, ему не позволят возраст и здоровье. В основном он занят тем, что пишет картины акварелью.
Смерть писателя наступила 13 апреля 2015 года в одной из больниц города Любек.
Похожие авторы:
Упоминание книг автора:
Цитаты из книг автора
Оскар
Гюнтер Грасс
Гюнтер Грасс – писатель, книги которого я всегда начинаю, но не дочитываю. И вот свершилось – осталась позади последняя страница «Моего столетия». Что я хочу сказать? Да ничего в принципе, потому как я в недоумении. На полном серьёзе не знаю, понравилось мне или нет. Но самый главный вопрос: а зачем я вообще это читала?
Мне понравилась структура книги. Это не полноценный роман, а сто небольших зарисовок, каждая из которых соответствует определённому году от 1900го до 1999го. Изначально Грасс хотел сделать главной героиней пожилую женщину, вспоминавшую свою долгую жизнь. Но такие воспоминания не смогли бы показать всю широту жизни в Германии того времени. По этой же причине и сам писатель не подходит на роль рассказчика – своей жизнью он не мог охватить целый век и потому появляется лишь в двух годах – 1937 и 1959. В остальных новеллах он показывает происходящие событии в виде воспоминаний самых разных, в основном безымянных, людей.
Представить себе это можно таким образом: в определённый год читатель как бы попадает внутрь одного самого обычного человека и минут пять может читать его мысли и следить за происходящим. Это здорово и интересно. Проблема в том, что момент вырван из контекста. Неизвестно, что было с человеком до, что станет после и в чём, собственно, смысл изображённого момента из его жизни.
Например, 1901 год. Неизвестный персонаж рассказывает о том, как находит в лавке старьёвщика старые открытки. Он читает написанные на них слова, а после покупает. Всё. Или ещё один, чуть более поздний рассказ другого неизвестного о том, как он купил соломенную шляпу и ходил в соломенных шляпах много лет. Есть истории и с более масштабным смыслом, касающиеся политики, войн и революций. Но мне так трудно было связать их воедино. Да и есть ли у них общий, глобальный смысл? А воспринимать каждую по отдельности невозможно – это просто зарисовки из жизни.
Обычно я бросала чтение Гюнтера Грасса из-за его стиля. Что в оригинале, что в переводе мне очень тяжело его читать. «Моё столетие» в этом плане исключение. Сложность в другом: не зная хорошо события двадцатого века, трудно понимать написанное.
Я могу согласиться, что Гюнтер Грасс писатель великий и незаурядный, но не мой совершенно. Мне трудно понять, что он хочет сказать. Я его не понимаю.
Книга, которую сложно читать... Но еще сложнее писать на неё рецензию. Потому как, если ты не обладаешь некоим воображением для раскрытия подтекстовых смыслов, то не видать тебе познания смысла истории, рассказанной Гюнтером Грассом. Увы, я могу собирать лишь вершки. А потому если спросить меня кратко о чём эта книга, отвечу "о событиях в Германии первой половины 20 века, рассказанными через ощущения карлика". И вот тут то и лежит главная загвоздка понимания книги. Я вижу карлика, а другие (кто восторгается этой книгой) видят образы и символы.
В общем, я из тех кто не оценил данную книгу. Причинами тому являются две вещи, которые я и отрицательными-то назвать не могу. Скорее то, что меня отталкивает в книгах. Первое это сложность. И тут я даже не знаю, что сложнее для меня было: форма или содержание?
Форма. У Гюнтера Грасса очень своеобразный язык. Долго не могла сформулировать, чтобы объяснить, что не так с его слогом. Ведь сами слова у него не такие уж замудренные и даже просты. И вот наткнулась на классное сравнение в интернете "Мы скажем: «платье плотно облегало ее фигуру», автор пишет: «ее тело заполняло всё пространство внутри платья». Согласитесь, довольно необычно и на первый взгляд очень красиво. Но при чтении текста постоянно переворачивать у себя картинки в голове для меня было сложным.
Содержание. Эту книгу можно читать прямолинейно. Как, в принципе, я и читала. Но в таком случае перед вами предстанет театр абсурда. Так как все главы, или можно назвать их историями, хоть и построенны в хронологическом порядке, между ними нет плавного перехода. От того сюжет кажется рванным. Также многие моменты в сюжете кажутся бессмысленными. Но именно эти бессмысленные моменты и являются в книге ключиком к образам и смыслу. К примеру. Тот карлик, которого я упоминула в начале рецензии и который является главным героем романа по имени Оскар, не просто так стал таким. С рождения прекрасно развивающийся ребенок, обладающий тонким умом к пониманию мира, перестает в один момент расти именно по своему собственному велению не становиться взрослым, чтобы не видеть всё то, что происходит вокруг. И эта параллель непосредственно к развитию Германии в первой половине 20 века. Автор потрясающе завуалировал всё это. Но... а можно было попроще? Для тех, у кого не развит так тонко ум, как у Оскара? А еще можно было не колошматить почти всю книгу по этому барабану? Да, этот громкий барабан всему виной! Именно он мне и не давал сосредоточиться над чтением.
Думаю достаточно о сложностях чтения. Еще хочу высказать своё мнение о настроении Грасса. Мрачность. Вот то настроение, которое создал автор и которое передастся вам. Понятно, другого тут и не могло быть. Всё-таки описываемые времена истории тут таковы. Но автору мало этого. У него была явная цель довести читателя до тошноты, описывая многие простые детали так мерзко. Так при произношении слова "угорь" у меня теперь к горлу начинает резко подкатывать тошнота. А еще Грасс любитель "пошлостей". За что многие и ругали его, запрещали, изымая из печати. Но не буду снобом. Тут я промолчу. Просто знайте, если вы восприимчивая особа, или брезгливая, то книга однозначно не ваша.
#голод (Евразия)
На обложке рот
Один из немногих авторов, которых я просто физически не могу читать из-за манеры написания. Даже не помню, дочитала ли я "Жестяной барабан" или бросила. Для меня слишком своеобразно.
@neveroff, не спорю. Но я из тех, кто считает, что красота в простоте
@rina_rot, есть такой писатель Нил Шустерман и переводчица любительская его текстов. Причем, ее перевод лучше официального. Если у нее есть вопросы, она пишет Шустерману и он ей поясняет
После твоей рецензии убедилась, что мне обязательно нужно прочесть эту книгу. Моё, чувствую уверенно...
Ох и настрадалась я с этой книгой. У меня ощущение, что я просто выпала из жизни и читала ее без перерыва много и много лет. Продираться сквозь этот стиль, это многообразие (как мне кажется) смыслов, аналогий, метафор, разных интерпретаций было ну очень сложно. Не раз посещали мысли бросить, потому что ну я просто не вывозила. Читаешь-читаешь, думаешь "Что здесь творится вообще и как это понимать?" и все равно не вывозишь, но и не бросаешь, ибо принцип, книга ведь должна быть прочитана.
Я не получила удовольствия от книги только по той причине, что для меня она оказалась какой-то слишком множественной. На мой взгляд, тут есть скрытое дно, и оно явно не одно, но я так и не смогла до них добраться и разгадать. А интересно ведь тогда, когда понятно, или когда хотя бы есть намеки на понимание - в любом случае, когда твоя мысль движется. К сожалению, с "Жестяным барабаном" у меня этого не произошло. Мои мысли пытались двигаться, но только в хаосе сумасшедше разбегались по разным сторонам, крича о помощи. А если же судить книгу только по поверхностно открытому смыслу, то так вообще никакого резона нет, интереса нет, и многие происходящие события покажутся абсолютным бредом. Даже не многие, а практически все.
Но все же нет плохого без хорошего. Некоторые части мне было приятно и интересно читать. В большей степени во второй половине книги, когда Оскар, вечный трехлетка, начинает внутренне взрослеть, живет самостоятельной жизнью. Тогда, кажется, и мысли его, рассказ обретают какую-то иную, более понятную, сторону. Даже читать становится чуточку легче. Но только чуточку, потому что это и правда было сложно. Непростой, удивительный стиль у Грасса. И, вроде, ничего сложного, все слова понятны и легки по отдельности, но когда складываешь воедино и пытаешься доискаться до истины - что тут сказано - встаешь в ступор. Немного путало в начале постоянное перескакивание с третьего лица на первое - то Оскар сказал, то я; то Оскар сделал, то я. И что это было - две грани личности? Способность смотреть на себя другим взглядом? Я до этого так и не дошла, как и до многого в этой книге. Она наверняка очень потрясающая своим смыслом, но для меня это оказалось сложным, запутанным и непонятным.
@bedda, он пока в листе ожидания (или в данном контексте лучше говорить в стойле?)
Три игры, поэтому по очередности))
@neveroff, я именно мееедленно и читала.))
@bedda, а так да, глубокая книга, только по поверхности не оценишь.)
Сложно представить каких трудов стоила автору та лёгкость стиля, с которой он пишет об очень сложном и страшном времени. Гюнтер Грасс - удивительный человек, что не оставляет вопросов к тому, почему же он стал настоящим событием для своей страны. Удивительны не только его книги, но и сама жизнь, где он и писатель с Нобелевской премией, и скульптор, и художник, и общественно-политический активист, и умелый повар, и многодетный отец. Но таким он стал позже. А в "Луковице памяти" Грасс пронзительно и красочно рисует портрет "другого себя", из детства , юношества, и на пути к зрелости. Он периодически так абстрагируется от себя-мальчишки, что нельзя не прочувствовать идею двойничества, и для меня образ взрослого Грасса и его младшей версии действительно раздвоился.
Этот автобиографичный роман - "луковица" не только по названию, но и по форме и содержанию. Теперь любое взаимодействие с луком будет навевать целый ворох "грассовских" мыслей и образов, эпизодов романа. Луковица - это память, которая говорит правду только при чистке. Снимаешь слой за слоем, чтобы через болезненные слёзы добраться до сердцевины, а там отыскать и вернуть на место ребёнка. Ребёнка, которого так необходимо простить и утешить, но чью вину надо будет искупать всю последующую жизнь, с чьими ошибками надо будет считаться и ни за что нельзя забывать. Ничего уже не исправишь и никакие "если" уже не случатся, но несмотря ни на что нельзя открещиваться от прошлого, нельзя бояться мыслей, нужно всё вспоминать, не жалея себя. Вина не исчезает.
Утопаешь в мурашках, когда вместе с Грассом разглядываешь его маленькую версию - "мальчугана в коротких штанишках и гольфах, который постоянно корчит гримасы. Он уклоняется от вопросов, не хочет под суд... говорит: "Я же был ещё ребёнок, всего лишь ребёнок..." Утопаешь в мурашках и идёшь вслед за писателем, который продолжает чистить эту проклятую и неизбежную луковицу. А мальчишка довольствуется полусознанием или ложным знанием, не омрачён сомнениями, не задаёт лишних вопросов: "Тогдашнее молчание гулко звенит у меня в ушах". Он - "волчонок" из гитлерюгенда, юный нацист, бегущий от мещанского быта и семейных обязанностей, от тесноты и бедности. Ему кажется, что он бежит навстречу свободе и прекрасному будущему.
Но так рос художник Гюнтер Грасс, и его не было бы без нацистского прошлого, без войны, на которой все становятся убийцами, без не заданных вопросов и блуждания в тумане, без медленного узнавания всех ужасов, без чувства голода. Голод в романе раскрывается в самых различных преломлениях: не только голод по еде (книга полна описаний кулинарных шедевров и гастрономических пассажей, упоминается стихотворение Грасса "Холодец из свиной головы"), но и порабощающий сексуальный голод, а затем при утолении этих первичных потребностей ещё более глубокий и основательный - голод эстетический .
Показательно и то, что этот "луковичный" процесс воспоминаний - это не только про одного человека, это про всю страну, которая совершив преступления против человечества вынуждена и понимает обязательство не забывать и жить с виной по сей день. "О чувстве вины и стыда можно, как и о голоде, сказать, что оно гложет, постоянно гложет; только мой голод был временным, а вот чувство стыда..." Но суровый и плачущий от паров лука взгляд в прошлое, осознание, принятие и понимание пути искупления даёт силы идти вперёд. Тяжёлый и бесконечный путь в гору. Вот почему такой парень как Сизиф (по Камю) пришёлся в своё время Грассу по вкусу.
"Я признал осуждённого богами каторжника достойным поклонения новым святым, для которого абсурдность человеческого существования была столь же очевидной, как восход и закат солнца, и который сознаёт, что поднятый на вершину камень не останется там лежать. Герой по ту сторону сомнений и отчаянья. Человек, который счастлив оттого, что ему суждено катить в гору камень. Такой никогда не сдастся".
#БК_2018 (2. Книга, в названии которой есть что-то съедобное)
@rina_rot, спасибо, это книга очень эмоциональная и я порадовалась, что читалась она достаточно легко в плане стиля. Например, в "Жестяном барабане" я не смогла продраться через первые страницы и решила отложить, и думаю, что не зря.
А автор совсем недавно умер, всего в каком-то 2015, с ним можно и немало интервью на ютубе найти, это так странно, потому что он воспринимается почему-то как более "древний" писатель)))
@liu, а я вот только и читала Барабан в вузе. Но ты же понимаешь, что я уже ничего не помню)) хотя как ничего...кое-что отчетливо)
@rina_rot, кое-что уже хорошо, не ты же в конце концов диссертацию писала))) А я настроена прочесть (начать по крайней мере в этом году) всю его Данцигскую трилогию, которую как раз Барабан и начинает.
Ну, я прямо знала, для кого в списке эта книга)
@natalya.s.alex, так я ещё в прошлом году дала себе пинок побольше читать на немецком. Так что если ещё будут немцы в списках, то все мои (может быть, не загадываю)))