Рецензия на книгу Отцы и дети от downj

#Б1_4курс
4.2 Детский абонемент

Здравствуй, Евгений Васильевич, здравствуй, любезный друг. Давно не виделись. Сколько лет прошло с нашей прошлой встречи? Лет пятнадцать, наверное, уже минуло. Ты все тот же, а я тогда была младше тебя, а теперь вот – старше, старше даже Анны Сергеевны, а она то тогда называла вас «старыми».

Вообще, в первую нашу встречу многое сказанное тобой казалось мне правильным, нигилизм твой поддерживала. Я думала, ведь так и надо, разве понимают старики, у нас все по-другому будет. А оказалось, ошибался ты. Крути – не крути: итог один, молодые бунтуют, старики вспоминают. Вот и ты тогда попался Анне Сергеевне под башмачок, может и выплыл бы, а может, как Павел Петрович, на всю свою жизнь остался бы с занозой в сердце.

Говорил ты верно, и про мужика, и про аристократов в деревне, я сейчас даже соглашаюсь с твоими словами про баб, сам помнишь какими. Но ведь это у тебя не нигилизм был, а цинизм, к которому склонны все доктора и студенты медики. Но вот как ты с родителями общался – этого я тебе простить не могу. Не заслужили они такого обращения.

И самолюбование твое кажется мне смешным, «не богам горшки обжигать», да кто ты такой, чтоб богом или великаном себя считать? Молод еще слишком. Конечно, умен, людей насквозь видишь, так это не от тебя одного, это от родителей тебе досталось.

Евгений Васильевич, горе твое от ума, суета сует и томление духа. Сам знаешь, скажи она тогда да, разве остался бы ты тем махровым бобылем? Забегал бы, как Аркадий Сергеевич, на задних лапках перед зазнобой своей.

А помнишь, отец твой кричал «Возропщу» и спрашивал про справедливость. Может в том и есть справедливость, что не дали тебе больше пожить. Может, наломал бы ты дров, за сто лет не вывезти. А так, тишь да гладь. Революция задержалась более, чем на 50 лет.

Одно чувство к тебе осталось неизменным – жалость, ты уж прости меня. Знаю, не любишь ты этого, но против себя не пойдешь, против глупого женского сердца, из-за родителей жалко, из-за неразделенного твоего чувства.

Ну что же, Евгений Васильевич, пора прощаться, надеюсь не последняя наша встреча. Ты подумай, может еще какие тузы у тебя в рукаве спрятались, а я постараюсь понять, хоть нам, бабам это и не просто дается:)