Рецензия на книгу Жена от id104247923

Этот рассказ не проходят обычно в школе, и поэтому он, кажется, выпадает из поля зрения большинства. Очень сильный, глубокий рассказ. Рассказ о нравственном перерождении человека. Инженер Асорин живет в имении, он богат, наступает голодный год и в окрестных деревнях голодают крестьяне. Асорин чувствует, что он не может спокойно жить, ему не по себе, он хочет сделать что-то для голодающих. Это не мешает ему подать жалобу на укравших как-то ночью из его амбара хлеб - он чтит законность. Он узнает, оказывается его жена, в тайне от него, организовала фонд помощи. Он удивлен, как ей, необразованной и неопытной, удается привлечь людей, а ему, опытному и разумному, нет. Оказывается, есть такие дела, где нужны сердечность, открытость, способность сопереживать, а не только умение правильно вести дела. Через жену он знакомится с доктором Соболем, здешним уездным врачом, человеком подчас рассеянным, беспорядочным, но обладающим возможно более дорогим - способностью отдавать себя другим, больным и голодным крестьянам, смотреть правде в глаза. Он не то чтобы уж так сопереживает, но он делает что может и не тревожиться понапрасну. Или сосед помещик Иван Иваныч, который живет как обычно, много ест и пьет, жертвует видимо не слишком обременительные суммы в фонд помощи, и живет спокойно. Встает главный вопрос рассказа: почему Асорину тревожно, а другим спокойно? И даже в самой деревне, где голодающие, удивительно тихо и спокойно. Ответ выведен Чеховым гениально, как умеет только он: потому что Асорин холоден и рассудочен, а другие сердечны и теплы. И упрекает Асорина совесть не за голодающих, а за то, что он не такой человек, как нужно. Другие тоже не святые, и доктор Соболь в конце рассказа ясно на пальцах доказывает, что все эти фонды помощи тоже только для отвода глаз и самоуспокоения - они дают 10 копеек на человека в день, а надо в десять раз больше, и это не благотворительность, а сохранение своих же работников. Асорин принимает решение кормить тысячу семейств в продолжение двухсот дней. Теперь его совесть успокоена, и он спокойно продолжает писать "Историю железных дорог", его больше ничто не тревожит.