Рецензия на книгу Молитва об Оуэне Мини от liu
"Я обречен до конца жизни помнить этого мальчишку со странным пронзительным голосом - и вовсе не потому, что у него был такой голос, и не потому, что он был самым маленьким из всех, кого я знал, и даже не потому, что он явился орудием смерти моей мамы, а потому что он привел меня к Богу".
Одним из первых абзацев Джон Ирвинг раскрывает некоторые основы сюжета, и мало что в книге становится слишком большой неожиданностью. Из одного предложения узнаёшь, что вот есть рассказчик, который был не слишком-то верующим человеком, но у него был лучший друг маленького роста и с весьма странным голосом Оуэн, который каким-то образом убил его мать, но в итоге сделал рассказчика верующим. Важным кажется и слово "обречен", обреченность действительно сопутствует всему происходящему, во многом являясь добровольным выбором. Сомнительный путь веры разрастается до целых 700 страниц, а книга - самая настоящая молитва, только очень длинная и отчасти занудная, которая будет длиться до конца жизни рассказчика - Джона Уилрайта. Нельзя даже точно определить кому предназначена эта молитва, Богу или всё-таки самому Оуэну Мини, и о ком эта молитва - об этом странном человечке, о себе, о матери, о своём поколении или об Америке. Чаще повествование больше похоже на отчаянный плач о потерянном поколении и о потерянном себе, иногда на благодарность за что-то, что мне не удалось понять.
Джон Уилрайт говорит о том, что друг привёл его к Богу, а дальше и о том, как тот помогал ему с учёбой, научил по-настоящему читать, помог откосить от армии и зачастую направлял его на принятие жизненно важных решений. Мне же показалось, что та вера, которой был награждён рассказчик и гроша ломанного не стоит, польза от её приобретения сомнительна. Это не путь веры, а путь поиска утешения и попытки оградиться от новых потрясений. Оуэн Мини, пускай и не злонамеренно, но приложил руку к тому, чтобы сделать Джона ещё более потерянным, одиноким, сломанным, его помощь всегда граничила с разрушением.
Новыми красками в этом свете начинает играть образ Христа, с которым ассоциирует себя неординарный паренёк. Религиозные символы устраивают самые настоящие танцы на страницах романа. Тут же предоставляется и возможность узнать о различных ответвлениях и конфессиях христианства: англиканцы, епископалы, конгреционалисты... Думая и заявляя о себе как о новом Иисусе, Оуэн не может рассчитывать на то, что другие примут это всерьёз, особенно учитывая серьёзную детскую травму. Его фатализм на грани нормальности, он мнит себя орудием в божьих руках, мучеником, святым, он с твердой уверенностью знает своё будущее - точную дату и условия смерти. Когда же всё сбывается, Джон Уилрайт остаётся наедине со своей верой в чудо, оказывается, что больше никому это конкретное и лично для него доказанное чудо не нужно. И хотя рассказчик преподносит свою веру как дар, со стороны это больше похоже на разочарование и чувство отчуждённости. Джон Уилрайт не смог залечить свои раны по-настоящему и вера мало ему в этом помогает, это скорее бремя.
Несмотря на искристый юмор и потрясающие комичные и радостные моменты, трагедия здесь ощущается сильнее: рассказчик лишается матери, разочаровывается в Америке, в культуре, в современности, в биологическом отце, который долгое время оставался тайной, и несмотря на его вполне устойчивое положение в канадском обществе, кажется маргиналом. Герой живёт только прошлым, призраками и воспоминаниями, и оказывается неспособным обрести новую настоящую семью.
Трагично и безропотное принятие судьбы Оуэном Мини. С одной стороны, финальный акт героизма заслуживает восхищения и похвалы, с другой стороны, острый ум и неординарные способности могли бы быть применены лучше, героизм мог бы быть ярче, общественной пользы могло бы быть больше. Воспевание же Оуэна рассказчиком зачастую раздражало, в этом была какая-то слепая любовь жертвы, что-то вроде отголосков стокгольмского синдрома. То, что представляется Джону спасением, уж очень сильно напоминает рабство.
Роман удивляет прежде всего тем, что несмотря на растянутость и докучливость, несмотря на то, что во время чтения не возникает желания срочно узнать, что же там дальше, потому как всё
предсказуемо, к нему всё равно возвращаешься и с каким-то спокойствием, точно в медитации, дочитываешь до конца. Он цепляет гротескностью, трагикомичностью и даже каким-то неудобством. Неудобны были прежде всего религиозные моменты, поскольку не получалось быть с ними на одной линии. Политический фон с Вьетнамской войной - стандартный и с общественной точки зрения не вносит чего-то необычного и нового, но зато служит ещё одним инструментом для раскрытия внутреннего мира героев. Периодически возникает ощущение дежавю, так как автор по крайней мере по второму кругу использует похожие образы, ситуации и приёмы. Например, образ матери уж очень сильно напоминает аналогичный из "Мира глазами Гарпа", момент с необычным рождением тоже переместился из одного романа в другой. Подобное узнавание одновременно и приятно, и подозрительно.
Роман неоднозначный, вызывающий целый ряд эмоций от искреннего смеха до лёгкого раздражения, он даже очень запоминающийся, но, к сожалению, ни разу не удалось испытать чувство, которое достаточно часто испытывали его герои, в отличие от них, у меня внутри ничего
не переворачивалось, всё осталось на месте.
#БК_2018 (9. Книга, написанная в год, когда вы родились)
