Рецензия на книгу Обладать от bedda

#Добро1_2курс (список "догадайся сам")

Эту книгу надо читать в оригинале, при соответствующем уровне языка, конечно. Потому что только в этом случае, а также при наличии солидной культурной базы в области мифологии и английской литературы, как минимум, можно заметить и понять все аллюзии, игры слов, оценить поэтические отрывки, которыми изобилует роман. В этом смысле "Обладать" мне чем-то напомнил многослойное творчество Умберто Эко, где на поверхности - доступная всем увлекательная история, а тем, кто в теме, открывается чтение совершенно иного уровня.

Интрига закручивается со случайного обнаружения "падубоведом" Роландом Митчеллом черновика письма поэта викторианской эпохи Рандольфа Падуба к незнакомке. Кто адресат? Было ли отправлено письмо? Если да, существовала ли переписка и сохранилась ли она? Научный интерес и простое любопытство заставляют Роланда начать расследование. С этого момента читателю придётся самому стать литературоведом: роман выстроен так, что создаётся ощущение непосредственного участия в исследовательской работе. Рассказ от третьего лица ведётся только о ходе изысканий в настоящем, а все, что касается прошлого, выложено на страницах книги в виде дневников, писем, отрывков поэм и стихов, с которыми читателю приходится "работать" и на основании которых складывать картину прошлого, как при настоящем научном поиске.
Надо отдать должное автору и переводчикам - в предложенных документах им удалось очень достоверно передать поэтический и эпистолярный стиль викторианской эпохи. Продираться через "загромождённые, как мебельный склад, предложения" было нелегко, но именно этот витиеватый слог создавал нужную атмосферность, контраст с настоящим временем.

В английском варианте роман называется Possession, что можно перевести двояко: обладание или одержимость. Все в книге так или иначе охвачены одержимостью обладания. Одержимость учёного во имя обладания знанием, одержимость собирателя с целью обладания редкостным экземпляром, одержимость любовников - чтобы обладать друг другом.

Роман мне очень понравился, хотя продвинуться глубже основного сюжета мне удалось во многом лишь с помощью примечания. И тем не менее, у меня возникали свои собственные параллели при чтении.
Мортимер Собрайл очень напоминал профессора Таккера из "Бумажных людишек" Голдинга, потратившего жизнь на преследования своего "Падуба" - Уилфрида Баркли.
Кристабель Ла Мотт казалась сделанной из одного теста с Сарой Вудрафф из "Женщины французского лейтенанта". Я даже внешне их одинаково представляла.
Переклички с "Фаустом" Гёте, "Холодным домом" Диккенса и "Нортэнгерским аббатством" Остин были очевидны, а для последователей Фрейда и феминисток в романе вообще поле непаханное.

И ещё одна неожиданная параллель - с недавним замечанием @neveroff об этичности публикаций переписки великих:
"Страшно представить себе, как хищные руки шарят в письменном столе Диккенса в поисках личных бумаг, где он запечатлел свои интимнейшие чувства – для себя и только для себя, а не на потребу публики."
"Письмо, наконец, не предназначено для читателей как соавторов или читателей как угадывающей и предсказывающей инстанции – оно вообще не для читателей. Оно – если это настоящее письмо – написано для читателя , одного, единственного."