Рецензия на книгу Голем от liu

#СВ1_3курс (Загадочное Средневековье)

Роман «Голем» появился на свет очень вовремя - в начале 20-го столетия, когда психоанализ был в самом своём расцвете, а мистицизм и оккультизм становились мейнстримом. Он был просто обречён на успех, несмотря на свою сложность и специфичность, Майринк «попал в струю», но и сам во многом её обозначил.

Воспринимать подобную работу нелегко, автор вложил слишком много символики, мифологем, религиозных мотивов, философских основ и прочих идей. Он погрузился в них на такие глубины, в которые средне-статистический читатель погружаться не готов. Да и надо ли… Зато как он экспрессивен, порой доходя до пафоса - отголоска романизма предшествующей эпохи. Роман очень ярок в своей мрачности, словно картины Гойи позднего периода. Не обошлось и без кабалистики, вызвавшей два воспоминания: чтение «Маятника Фуко» Умберто Эко с утопанием в оккультных теориях заговора и прогулки по артистично-кабалистическому Цфату. Хотя действие в «Големе» происходило в Праге, мне было гораздо удобнее и приятнее перемещаться в израильский город и представлять некоторые сцены там, это совсем не противоречило ирреальному духу произведения.

Всё в книге балансирует на грани реального и иллюзорного, основное состояние тела и духа – пограничное. Игра контрастов приводит в итоге к полярному восприятию действительности, но к смешению и размыванию рубежей: день и ночь, сон и явь, свобода или заключение, нужда и богаство. Главный герой остаётся неопределённой личностью – в этом не может разобраться ни сам персонаж, ни читатель: сумасшедший, избранный, человек или потустороннее существо, многоликий? Может он сам Голем? Он лишён своего прошлого, так как заблокированы его воспоминания. Он переживает реальность некоего Атанасиуса Перната за 33 года до своей реальности, каждые 33 года по легенде возрождается Голем, 33 года – возраст Христа, а если покопаться в нумерологии, то можно найти ещё сотни занимательных сакральных значений числа 33. В книге упоминаются и карты Таро, где карта 33 – это ключ, который приведёт загадочного главного героя к нахождению ответов на вопросы и выходы из лабиринта, из комнаты без дверей.

В комнате без дверей находится Голем, пересечь физические границы возможно только при помощи духовных практик и мистического опыта, чем по сути и занимался сам Майринк и его персонаж. Таким образом достигается бессознательное, а знакомство и познание его расширяет границы сознания. Можно только догадываться, на что был бы способен в своём творчестве писатель, если бы дожил до времён ЛСД и увлечения прочими психоактивными веществами.

Идея Голема у Майринка немного отвлечена от оригинальной идеи яростной борьбы со злом и сосредоточена на познании себя и стремлении к просветлению, к обретению иного, не физического дома. На фоне происходит уничтожение еврейского гетто в Праге, антимилитаристские идеи тоже присутствуют на страницах, тем не менее значение всего этого теряется на фоне изучения индивидуального бессознательного, переходящего в бессознательное коллективное. Путь обретения гармонии связывается и с мифом об андрогинах, в талмудической трактовке человек был изначально создан как одно целое – мужчина и женщина в одном теле, у Майринка он зовётся Гермафродитом, он же конечная цель. Прийти к ней можно лишь одним путём, лежащим посередине между «путём жизни» и «пути смерти» - снова пограничный выбор.

Удивительно то, как в достаточно компактный сюжет писатель упаковал множество загадок и посланий. Читателю приходится поплутать, но книга композиционно стройна, органично сплетаются детективные и любовные линии, персонажи раскрываются постепенно и при частой карикатурности и размытости образов в итоге не кажутся картонными, а «марионеточность» всегда обоснована. Еврейское гетто получилось не таким, каким обычно представляешь его в воображении, но реалистичность – это не об этом романе. Более того, читателю так и не удастся по-настоящему встретиться лицом к лицу с Големом, он будет неуловимым призраком, чей образ как будто отражается в воде, покрытой частой рябью. Выражаясь словами рассказчика:

«Всё это в каком-то полусне, походившем на явь. Сладкую, томительную, мутную явь».

Вместе со всей этой духовностью и полуявью, роман наполнен физическим, есть целые сцены сосредоточенные не теле, на физических недостатках и уродствах, на грубой сексуальности. Физическое тоже становится символом. Прошибает история о том, как жаждущий наживы и славы доктор лишает зрения здоровых прежде пациентов. Не так же ли мы порой лишаемся способности ясно видеть среди современного информационного шума? Предельно физиологичен и образ «камня, похожего на кусок сала», который обрамляет композицию. Можно лишь догадываться, что хотел сказать этим автор, придумать несколько интерпретация, но для меня этот камень так и остался лишь неприятным образом, в отличии от других – например, лунного света или карты «пагада», зеркал и дома последнего фонаря, он не заговорил со мной.

Так или иначе, Майринк призывает искать свои смыслы, дабы слова не превратились в мёртвые догмы. И его «Голем» - идеально подходит для подобных поисков.