Подмененный Роджер Желязны Мир волшебника #1 Дилогия романов «Подмененный» и «Одержимый магией» посвящена характерной для Роджера Желязны теме каки можно ли вообще совместить науку и волшебство. Драматические фигуры героев изобретальность сюжета, динамичность повествования несовменно привлекут внимание читателей. ( предисловие к «Мирам Р.Ж.» т. 8 издания Полярис, 1995) Роджер ЖЕЛЯЗНЫ ПОДМЕНЕННЫЙ 1 Когда среди нападавших лорд Рондовал увидел хромающего старого Мора, он понял, что конец его правления уже близок. Штормовые черные тучи закрыли небо, и стало темно. Непрестанно шел дождь, сверкали молнии, удары грома становились все ближе. Но Дет Морсон, стоявший на главном балконе замка Рондовал, не собирался уходить. Он вытер лицо черным шарфом и пробежал рукой по снежно-белым волосам, среди которых выделялась широкая черная прядь, тянувшаяся ото лба до затылка. Он достал искусно сделанный скипетр и вытянул его вперед, держа обеими руками чуть выше уровня глаз. Затем вдохнул и начал говорить. На его правой руке запульсировало родимое пятно в форме дракона. Внизу разлился свет, преграждая нападавшим путь. Люди отпрянули назад, и только лучники-кентавры проявили твердость. Они выпустили стрелы в его сторону. Когда сильный порыв ветра разметал их по сторонам, Дет расхохотался. Он запел воинственную песню, и тут же на земле, под землей и в воздухе его грифоны, драконы, василиски и демоны стали готовиться к последней битве. Но старый Мор поднял посох, и свет погас. Дет сокрушенно покачал головой, сожалея об утерянном могуществе. Он повысил голос, и земля содрогнулась. Василиски вылезли из мрачных глубин и ринулись на врагов. Гарпии устремились на них с воздуха, пронзительно крича, осыпая дерьмом и клацая страшными клювами. С флангов на нападающих бросились оборотни. Высоко в горах драконы услышали его призыв и расправили крылья. Но пламя погасло, гарпии были уничтожены стрелами кентавров, василиски от яркого света, лившегося из посоха Мора, мгновенно ослепли и погибли, и лишь драконы, самые разумные, слишком долго спускались с гор и избегли столкновения с нападающими, которые теперь снова двинулись вперед. Дет понял, что счастье отвернулось от него, что слуги уже не помогут ему. Он уже не мог использовать для спасения свое могущество – Мор блокировал все магические выходы, а обычные выходы из замка Рондовал были блокированы людьми, окружившими замок. Дет снова покачал головой и опустил скипетр. О почетной сдаче в плен не могло быть и речи. Они жаждали его крови, и при этой мысли его охватила внезапная слабость. Выругавшись и бросив последний взгляд на нападающих, он вернулся в комнату. На последние приготовления оставалось совсем мало времени. Он решил не пытаться обмануть их инсценировкой самоубийства – это слишком слабо для них. Лучше он возьмет побольше их с собой в могилу. Дет стряхнул воду с плаща и поспешил вниз. Он встретит их на первом этаже. Гром грянул уже над самой головой. Яркие молнии сверкали в каждом окне, мимо которого он проходил. Леди Лидия Рондовал шла так быстро, что ее темные волосы развевались над ней. Повернув за угол, она увидела, что чья-то тень мелькнула и скользнула в дверную нишу. Произнеся заклинание, изгоняющее те нечеловеческие создания, которые могли здесь оказаться, она продолжила свой путь по коридору к этой двери. Войдя, она осмотрелась и тут же поняла, что ее заклинания были бесполезны. Перед ней стоял Маусглов, маленький человечек, вор, одетый во все черное. До этого момента леди была уверена, что он заперт в камере в подземелье. Маусглов быстро оправился от испуга и, улыбнувшись, поклонился. – Очень рад встрече с миледи. – Как ты выбрался? – С затруднениями. Очень уж хитрые замки. Она вздохнула и прижала к себе свой сверток. – Мне кажется, что ты проделал свой фокус в неподходящее время, – сказала она. – Враги стучатся в наши двери. Они вот-вот ворвутся в наш замок. – Так вот что это за шум, – протянул он. – В таком случае, может, ты мне покажешь ближайший тайный выход отсюда? – Боюсь, что они все блокированы. – Жаль. Может, это и невежливо с моей стороны, но я все-таки поинтересуюсь, куда это ты спешишь с… Ай! Он пытался протянуть руку к свертку, но леди Лидия сделала почти незаметный жест, и он тут же отдернул ее и стал дуть на обожженные пальцы. – Я иду в башню, – сказала Лидия. – Надеюсь, мне удастся вызвать дракона, чтобы он спас меня. Если, конечно, они есть поблизости. Чужих драконы не любят, так что тебя я не приглашаю. Тебе там делать нечего. – Иди, – сказал он. – Торопись. А мне придется самому позаботиться о себе. Как всегда. Она кивнула. Он поклонился еще раз, и леди заспешила дальше. Посасывая на ходу обожженные пальцы, Маусглов бросился туда, откуда пришел. У него тоже был план. Ему тоже надо было торопиться. Когда Лидия дошла до конца коридора, замок начал дрожать. Она пошла вверх по лестнице. Окно на площадке разлетелось вдребезги, и в замок ворвались дождь и ветер. Лидия поднялась на второй этаж и свернула на винтовую лестницу, ведущую на верх башни. Страшный удар грома оглушил ее, стены угрожающе затрещали. Однако леди продолжала свой путь. Вскоре она ощутила, что башня начала шататься. Лидия заколебалась. На стенах появились трещины, пыль и щебень посыпались сверху. Лестница начала клониться. Сорвав с себя плащ, Лидия завернула в него сверток и бросилась обратно вниз по лестнице. Лестница наклонилась еще больше. Со всех сторон леди слышала угрожающий скрип. Впереди треснул потолок, и в замок хлынула вода. А дальше внизу был виден вздыбливающийся пол. Лидия без колебаний сунула сверток в образовавшееся в стене отверстие. И мир под ней провалился. *** Когда войска Джареда Кейта по трупам защитников ворвались в главный зал замка Рондовал, из бокового коридора с большим луком в руках вышел лорд Дет. Он выпустил стрелу, и она пробила доспехи Джареда, грудную кость и сердце. Дет отбросил лук в сторону и взял скипетр. Он медленно провел им над головой, описывая круг. Его враги почувствовали, что какая-то невидимая сила отбрасывает их назад. Но один из них вышел вперед. Это, конечно, был Мор. Его светящийся посох вертелся в руках, как огненное колесо. – Зачем ты с ними, старик? – спросил Дет. – Это же не твоя война. – Она стала моей с тех пор, как ты нарушил баланс, – ответил Мор. – Ха! Баланс был смещен много тысяч лет назад и причем в нужном направлении. Мор покачал головой. Его посох завертелся быстрее. Казалось, руки старика не касаются его. – Я боюсь вызванных тобой последствий. Нельзя заниматься этим в одиночку. – Так надо было вдвоем, – Дет медленно наклонил скипетр. Он колебался долю секунды, затем скипетр сверкнул, и из него вырвалось ярко-красное огненное копье. Оно ударилось о сверкающий щит, образованный сверкающими посохом Мора, отразилось от щита и с силой ударилось в потолок. С грохотом, заглушавшим удары грома, потолок треснул, и на лорда Рондовала обрушились каменные глыбы, которые свалили его на пол и погребли под собой. Мор выпрямился. Вращение посоха замедлилось, и он снова стал просто посохом. Мор тяжело оперся на него. Когда эхо в зале замерло, звуки боя тоже начали стихать. Буря начала удаляться, молний стало меньше, удары грома доносились откуда-то издалека. Ардель, один из лейтенантов Джареда, медленно вышел вперед, пристально глядя на кучу камней. – Все кончено, – сказал он наконец. – Мы победили… – Вроде бы, да, – ответил Мор. – Его людей осталось совсем немного. Мор кивнул. – …а драконы? …и другие его сверхъестественные слуги? – Теперь они не очень опасны, – мягко ответил Мор. – Я сам ими займусь. – Хорошо… Что… что это за шум? Они прислушались. – Какой-нибудь колдовской трюк, – сказал сержант по имени Маракас. – Узнай точнее. Сходи и посмотри. Доложи немедленно. *** Маусглов в это время прятался за шторами вблизи от лестницы, ведущей вниз, в подвалы. Он хотел вернуться в свою камеру и запереться там. Пленник Дета, рассудил он, вправе рассчитывать на доброжелательное отношение. Но он успел добраться только до этого места, когда ворота замка распахнулись, ворвались нападающие и состоялась дуэль магов. Все это Маусглов видел через дырочку в шторах. И теперь, когда внимание всех было направлено на другое, был самый подходящий момент, чтобы выскользнуть из своего убежища и скрыться в подвал. Но… любопытство пересилило. Он остался. Вскоре внесли сверток, издающий какие-то звуки. Сержант Маракас держал в руках плачущего ребенка. – Дет, наверное, приготовил его для жертвоприношения, чтобы добиться победы, – предположил он. Ардель наклонился и посмотрел на ребенка. Он взял его хрупкую ручонку и повернул ладонью вверх. – Нет. На его правой руке родимое пятно в форме дракона. Это фамильный знак могущества, – сказал он. Это ребенок самого Дета. – О! Ардель взглянул на Мора. Но старик глядел на ребенка, не замечая ничего вокруг. – Что мне с ним делать? – спросил Маракас. Ардель прикусил губу и сказал: – Этот знак означает, что ребенок будет колдуном. Даже если ему никто ничего не скажет об отце, он все равно рано или поздно узнает правду. И когда это произойдет, захочешь ли ты встреться с колдуном, который знает, что ты участвовал в убийстве его отца и уничтожении его рода? – Понимаю, что ты предлагаешь, – начал Маракас. – Самое лучшее – уничтожить ребенка. Сержант отвернулся. Затем сказал после непродолжительного молчания: – А, может, отослать его в отдаленную страну, где никто никогда не слышал о роде Рондовал? – И где однажды появится путешественник, который обо всем знает? Нет. Нерешительность может погубить нас. Другого выхода я не вижу. Надо быть решительным и безжалостным. – Сэр, а, может, просто отрубить ему руку? Это все же лучше, чем убийство. – Могущество все равно останется, – вздохнул Ардель. – И с рукой и без руки. К тому же здесь очень много свидетелей. Будут ходить легенды, которые только добавят горя. Нет. Если ты не можешь сделать это сам, среди нас найдется тот, кто… – Подожди! – это сказал старый Мор. Он как-будто очнулся ото сна. – Выход есть. Есть возможность оставить ребенку жизнь и быть уверенным, что твои опасения не сбудутся, – он подошел и тронул ребенка за руку. – Что ты предлагаешь? – спросил Ардель. – Когда-то, тысячи лет назад, у нас были большие города, могучие и умные машины, и к тому же мы обладали магией… – Я слышал эти легенды, – сказал Ардель. – Но чем нам это может помочь? – Это не просто легенды. Действительно, был катаклизм, после которого мы оставили себе магию, а от всего остального отказались. Теперь все это кажется сказкой, и с тех пор мы ненавидим все, не созданное силами природы. – Конечно, ведь это… – Дай мне закончить. Ключевое решение создало развилку, потому что во вселенной должна сохраняться симметрия, развитие жизни должно параллельно идти различными путями. Так что существует второй мир, во многом подобный нашему, но там отказались от магии и сохранили все остальное. Там наш мир и наш образ жизни является такой же легендой, как у нас – их жизнь. – И где же этот мир? Мор улыбнулся. – Он является контрапунктом в музыке нашей сферы, – сказал он. – Этот мир совсем рядом, за углом, но туда никто не может повернуть. Это другой поворот на развилке сверкающей дороги жизни. – Колдовские загадки! Как это может нам помочь? Может ли туда кто-нибудь попасть? – Я могу. – О! Тогда… – Именно. Если мы переправим его туда, он останется живым, но могущество не будет иметь для него никакого значения. Ученые будут пытаться объяснить это явление, рационализировать его. Ребенок найдет себе место в жизни и никогда не узнает о нашем мире, не будет даже подозревать о его существовании. – Отлично. Так и сделаем, если это так просто. – Этому есть цена. – Что ты имеешь в виду? – Закон симметрии, о котором я говорил, должен выполняться. Может произойти только обмен: камень на камень, дерево на дерево. – Ребенок? Ты хочешь сказать, что в обмен мы получим оттуда ребенка? – Да. – А что мы с ним будем делать? Сержант Маракас откашлялся: – Мы с женой Мел только что лишились ребенка. Может… – Хорошо. Пусть будет так. Ардель кивком указал на скипетр Дета и пнул его ногой. – А с этим что? Он не опасен? Мор кивнул, наклонился и поднял скипетр. Он стал вертеть его в руках, что-то бормоча. – Да, – сказал он наконец, когда ему удалось разделить скипетр на три части. – Его нельзя уничтожить, но если я каждый сегмент помещу в углы магического треугольника Инта, то, возможно, он навсегда лишится могущества. Во всяком случае, восстановить его будет трудно. – И ты сделаешь это? – Да. *** В этот момент Маусглов выскользнул из-за шторы и бросился вниз по лестнице. Затем остановился и прислушался, боясь услышать окрик. Но ничего слышно не было. Он поспешил дальше. Добравшись до подвала, Маусглов повернул направо, сделал несколько шагов и остановился. Здесь были не коридоры, а, скорее, естественные туннели. Он не помнил, из какого из них он выбирался отсюда. Может, из правого? Или из этого, который круто поворачивает? Он даже не запомнил, что тоннелей было два… Откуда-то сверху послышался шум. Маусглов решил идти по правому туннелю и заспешил вперед. Здесь было так же темно, как и тогда, когда он выбирался отсюда. Но шагов через двадцать он дошел до крутого поворота, которого не помнил. Но назад идти было уже поздно. А впереди забрезжил слабый свет… В глубине небольшого алькова горел камин. Рядом лежала вязанка хвороста. Маусглов сунул сук в огонь, подул, чтобы он разгорелся. У него получился импровизированный факел. Он захватил с собой несколько сучьев и отправился дальше по туннелю. Вскоре он пришел к развилке. Левый путь казался более широким, он как бы приглашал Маусглова. И Маусглов пошел по нему. Он опять скоро дошел до развилки, но на этот раз повернул направо. Через некоторое время он заметил, что туннель постепенно углубляется. Маусглов миновал еще три развилки, а затем комнату в виде пчелиных сотов. После этого он решил оставлять отметки углем на правой от себя стене. Наклон стал более пологим, туннель расширялся, становясь все менее и менее похожим на коридор. Когда Маусглову пришлось остановиться, чтобы зажечь второй факел, он забеспокоился. Ему казалось, что путь, которым он выбирался отсюда, был заметно короче. Но и возвращаться назад он тоже боялся. Пройду еще сотню шагов вперед, решил он. Хуже не будет. Когда он прошел это намеченное расстояние, то оказался перед входом в большую теплую пещеру, из которой как-то странно пахло. Он не мог припомнить такого запаха. Он поднял факел высоко над головой, но дальний конец этой огромной пещеры остался скрытым во мраке. Еще сотню шагов, решил он… Пройдя их, он решил больше не рисковать, а возвращаться назад тем же путем. Но в тот же момент он услышал вдали подозрительный шум, который постепенно приближался к нему и становился все громче. Маусглов понял, что ему надо либо отдаться на милость этих людей, попытавшись, если удастся, объяснить ситуацию, либо спрятаться, погасив факел. Но по своему опыту он знал, к чему может привести встреча с людьми, поэтому стал осматриваться, ища убежища. *** По всему замку в эту ночь шла охота за слугами Рондовала. Их ловили и убивали. Драконов и прочих чудовищ, которых невозможно было уничтожить, Мор своим могуществом заколдовал и перенес их в глубокие пещеры, где погрузил их в сон на многие столетия. Однако, то, что ему еще предстояло сделать, было гораздо труднее. 2 Он шел по сверкающей дороге. Вся дорога была усыпана разрядами миниатюрных молний, но это не пугало его. То слева, то справа от него появлялось сияние – это мелькали возле дороги другие миры, другие реальности. Прямо над головой нависал темный купол небес, на котором ровным светом горели звезды. В правой руке он держал посох, в левой – ребенка. Время от времени он проходил перекрестки с мрачными боковыми ответвлениями. Он миновал их, едва бросив взгляд, но на одной из развилок он свернул и пошел по левому пути. Мерцания сразу же стали реже. Он шел теперь гораздо медленнее, внимательно разглядывая появляющиеся по сторонам дороги изображения. Через некоторое время он совсем остановился и стал всматриваться в открывшуюся его глазам панораму. Он шевельнул посохом, и панорама застыла. Мор смотрел на нее некоторое время, а затем вытянул посох вперед. Картина перед ним стала оживать. Она вырастала, наливаясь цветом и жизнью. Осень… вечер… маленький городок… небольшая улочка… Университет… Он шагнул вперед. *** Майкл Чейн, румяный, рыжеволосый, весом в триста с лишним фунтов, ослабил узел галстука и уселся за письменный стол. Левой рукой он пробежался по клавиатуре ЭВМ, и на дисплее появились какие-то фигурки. Майкл изучал их с полминуты, затем покрутил что-то на задней панели. Взяв карандаш и линейку, он срисовал фигуру на лист бумаги, откинулся в кресле, пожевал губу, затем что-то исправил. – Майкл, – сказала высокая черноволосая женщина в вечернем платье. – Ты можешь оторваться от своей работы? – Но я уже одет, а сиделки все еще нет. – Она здесь. Завязывай галстук, мы опаздываем. Майкл вздохнул, положил карандаш и выключил компьютер. – Хорошо, – сказал он, поднимаясь и застегивая ворот. – Через минуту я буду готов. Хотя на факультетский вечер можно было бы и опоздать. – Да, но ведь там будет декан. – Глория, – он покачал головой. – все, что тебе надо знать о Майке, что последнюю неделю он не находится в реальном мире. – Давай не будем об этом, – сказала она, выходя. – Я знаю, что ты здесь несчастлив, но с этим ничего нельзя сделать. Относись ко всему проще. – У моего отца есть фирма, – сказал он. – И она со временем станет моей. – Но у него совсем нет заказчиков… Идем. Пора. – Это временно. Раньше все было хорошо, со времен деда, основавшего фирму… – Знаю, знаю… Все это достанется в наследство нашему Дену, а пока… Он взглянул на Глорию и спросил мягко: – Как он? – Спит. С ним все будет в порядке. Он улыбнулся. – Ладно, давай одеваться. Я буду хорошо себя вести. Она повернулась и вышла. Он пошел следом за ней. Бледный глаз следил за ними с экрана дисплея. *** Мор стоял возле дома, находившегося через улицу от того, который его интересовал. На ступеньках того дома стоял высокий мужчина в темном пальто, сунув руки в карманы и глядя на улицу. Рядом с ним стояла невысокая женщина и разговаривала с кем-то через полуоткрытую дверь. Наконец, женщина закрыла дверь, повернулась, взяла мужчину под руку, и они пошли по улице. Мор следил за ними, пока они не повернули за угол. После этого он подождал еще немного, чтобы быть уверенным, что они не вернутся, забыв что-нибудь. Затем он перешел улицу, подошел к двери и постучал посохом. Дверь спустя некоторое время приоткрылась, оставаясь замкнутой на цепочку, и из-за нее на Мора смотрела девушка с темными глазами, в которых не было ни тени подозрения. – Я пришел, чтобы кое-что забрать и кое-что оставить, – сказал он. Благодаря заклинанию, его язык был понятен девушке. – Хозяев дома нет. Я сиделка. – Это хорошо, – сказал он, медленно опуская посох до уровня ее глаз. Дерево слабо запульсировало, сучки и прожилки засветились бледным светом. Взгляд девушки приковался к посоху. Старик зафиксировал ее внимание, а затем медленно поднял посох к своему лицу. Их глаза встретились, и он приковал к себе ее взгляд. Голос его перешел в более низкий регистр. – Сними цепочку с двери, – тихо сказал он. Она едва заметно шевельнулась, цепочка звякнула и упала. – Отойди назад, – приказал он. Лицо исчезло. Он открыл дверь и вошел. – Иди в комнату и там сядь, – он запер за собой дверь. – Когда я отсюда уйду, ты закроешь дверь на цепочку и забудешь, что я здесь был. Я скажу тебе, когда это сделать. Девушка ушла в комнату. Старик пошел по квартире, осторожно заглядывая в комнаты. Наконец, он остановился на пороге детской, в которой было темно. Затем вошел туда, посмотрел на ребенка в кроватке, затем приблизил посох к его головке. – Спи, – сказал он. – Спи, – и дерево запульсировало слабым светом. Он осторожно положил своего ребенка на пол, прислонил посох к кроватке, раскрыл и взял ребенка из постели. Он положил его на пол рядом со своим и внимательно осмотрел обоих. В слабом свете, проникавшем через полуоткрытую дверь, он заметил, что этот ребенок был заметно меньше того, которого он принес, и волосы были посветлее. Ну, ничего… Он быстро поменял их одежду и закутал ребенка из кроватки в свое покрывало. Затем он положил в кроватку последнего лорда Рондовал и долго смотрел на него. Он слегка коснулся пальцами родимого пятна в форме дракона, затем резко отвернулся, взял свой посох и поднял с пола маленького Даниэля Чейна. Проходя по коридору, он сказал: – Я ухожу. Закрой за мной дверь и забудь обо всем. Он вышел на улицу и, отходя от дома, услышал, как звякнула цепочка. Звезды сверкали в просветах между облаками, холодный ветер дул ему в спину. Из-за угла выскочил автомобиль, осветил его фарами, но не остановился, а проехал мимо. По сторонам дороги заиграли огоньки, дома начали терять свою реальность, переставали быть объемными, стали подергиваться рябью. Сверкание искр усилилось, и тротуар постепенно перешел в сверкающую дорогу, ведущую куда-то в бесконечность. Множество мелких дорожек разбегалось от нее вправо и влево. По сторонам дороги старик видел удивительную мозаику из различных миров. Мозаичные изображения непрерывно менялись, создавая причудливые картины. Иногда Мор видел на боковых дорожках другие фигуры, не всегда человеческие. Они шли по своим делам, таким же непостижимым, как и его дело. Когда он приблизился к своему миру, посох его начал светиться. Из-под ног у него вылетали молнии. 3 Шло время. Когда мальчику было уже шесть лет, заметили, что он не только пытается исправить то, что сломал, но и что это ему часто удается. Мал показала мужу кухонные щипцы, отремонтированные мальчиком. – Не хуже, чем это бы сделал в кузнице сам Винчи, – сказала она. – Мальчик будет хорошим мастером. Маракас осмотрел щипцы. – Ты видела, как он это сделал? – Нет. Я слышала, что он стучит молотком, но не обращала на это внимания… Он вечно возится с железками. Маракас кивнул и отложил щипцы в сторону. – Где он сейчас? – Думаю, что плещется в оросительном канале. – Я схожу туда, похвалю его за щипцы, – сказал он, подходя к двери и открывая ее. На дороге он завернул за угол и пошел по дорожке мимо огромного дерева по направлению к полю. В траве жужжали насекомые, весело щебетали птицы. Он шел и с гордостью думал о своем приемыше. Сильный, здоровый мальчик – и очень умный. – Марк! – позвал он, подойдя к каналам. – Я здесь! – раздалось откуда-то справа. Он пошел в ту сторону. – Где? – переспросил он. – Внизу. Он подошел к каналу и заглянул вниз, чтобы увидеть Марка и посмотреть, чем он занят. Он увидел, что мальчик поставил поперек канала ровную круглую палку, а в центре палки закрепил колесо с лопатками. Водный поток ударял в лопатки и крутил колесо. Странный трепет охватил Маракаса при виде этого сооружения. Он не смог разобраться, что это было за чувство, но постепенно, пока он наблюдал за вращением колеса, оно сменилось чувством гордости за своего сына. – Что это ты сделал, Марк? – он уселся на насыпь. – Колесо, – мальчик улыбнулся. – Вода вертит его. – А что оно делает? – Ничего. Просто вертится. – Это очень интересно? – А разве нет? – Ты очень хорошо сделал щипцы, – Маракас сорвал травинку и сунул ее в рот. – Твоей матери очень понравилось. – В этом не было ничего сложного. – Тебе нравится делать вещи? – Да. – Ты хотел бы заниматься этим всю жизнь? – Наверное. – Старый Винчи ищет себе ученика в кузницу. Если ты считаешь, что тебе нравится работать с железом, я могу поговорить с ним. – Поговори, – Марк улыбнулся. – Лучше ведь делать настоящие вещи, а не игрушки, а? – Маракас кивнул на колесо. – Это не игрушка, – Марк повернулся к своему творению. – Но ты же сказал, что оно ничего не делает. – Оно может делать. Я придумаю, как заставить его работать. Маракас рассмеялся. Он встал, потянулся, бросил травинку в воду и понаблюдал, как вода уносит ее. – Скажешь мне, когда придумаешь. Он повернулся и пошел обратно к дому. – Скажу, – задумчиво ответил малыш, не отрывая взгляда от вращающегося колеса. *** Мальчику уже исполнилось 6 лет. Он вошел в кабинет отца, чтобы еще раз посмотреть на странную машину, с которой работал отец. Может, в этот раз… – Ден! Выйди отсюда! – крикнул его отец, Майкл Чейн, даже не повернувшись к нему. На экране дисплея маленькая фигурка вдруг заплясала, поползла вниз и превратилась в прямую линию. Рука Майкла лихорадочно забегала по пульту управления, пытаясь восстановить изображение. – Глория! Забери его отсюда. Опять то же самое. – Отец, – начал Ден, – я не хотел… Майкл повернулся к нему: – Я же говорил тебе: не заходи сюда, когда я работаю. – Я знаю. Но я думал, что на этот раз… – Ты думал! Пора уже слушаться старших. – Прости… Майкл Чейн начал подниматься со стула, и Ден мгновенно выскочил за дверь. Он услышал за спиной шаги матери, повернулся и обхватил ее руками. – Прости меня, – сказал он. – Опять? – спросила Глория, глядя на мужа. – Опять, – вздохнул тот. – Этот ребенок – настоящий генератор помех. На столе вдруг задребезжал стаканчик с карандашами. Майкл повернулся и изумленно посмотрел на него. Стаканчик дернулся, повалился на бок и медленно покатился к краю стола. Майкл бросился, чтобы поймать его, но не успел и только сильно ударился о край стола. – Уведи его отсюда! – крикнул он в бешенстве. – Идем, – сказала Глория, уводя мальчика. – Мы знаем, что ты не виноват. Распахнулось окно. Со стола полетели бумаги. Что-то треснуло, и из шкафа вывалилась книга. – В этом нет ничего сверхъестественного. Такое иногда случается, – закончила она, когда они с мальчиком выходили из комнаты. Майкл вздохнул, закрыл окно, собрал рассыпавшиеся бумаги. Когда он снова сел за ЭВМ, она уже работала нормально. Он посмотрел на нее с раздражением. Он не любил того, чего не мог понять. Может, мальчик излучает какие-то волны? И это излучение становится более сильным, когда он обижен или раздражен? Майкл уже пытался обнаружить излучение, но датчики барахлили и выходили из строя. – Ну, вот, опять ты обидел его, – сказала Глория, входя в комнату мужа. – Мальчик плачет, и в доме все ломается. Если бы ты был с ним помягче, может быть, все было бы не так плохо. Я обычно вывожу его из этого состояния с помощью ласки. – Во-первых, – сказал Майкл, я вовсе не уверен, что делаю что-то не так или неправильно. А, во-вторых, это всегда происходит слишком внезапно. Она рассмеялась, и он тоже. – Ну, хорошо, – сказал он наконец. – Пойду поговорю с ним. Я знаю, что он не виноват, и не хочу, чтобы он чувствовал себя несчастным. Он подошел к двери и остановился. – Но я все думаю… – начал он. – Я знаю, – ответила она. – Уверен, что у нашего ребенка сначала не было этого странного родимого пятна. – Ну, хватит, не начинай этого снова, пожалуйста. – Ты права. Он вышел из кабинета и пошел к комнате Дена. До его ушей донеслись мягкие звуки гитары. Один аккорд, другой. И довольно чисто. Он удивился, что малыш так быстро научился играть на большой гитаре. Это было странно. В их роду никто не обладал музыкальными способностями. Майкл осторожно постучал в дверь. Музыка прекратилась. – Да? – Можно мне войти? – Конечно. Майкл открыл дверь и вошел. Ден полулежал на постели. Гитары видно не было. Наверное, под кроватью. – Ты очень хорошо играл. – Всего несколько звуков. – А почему ты перестал? – Тебе же не нравится. – Я так не говорил. – Я это и так знаю. Майкл сел рядом и потрепал Дена по плечу. – Ты не прав. Каждый должен делать то, что ему нравится. Я, например, люблю свою работу. Ты пугаешь меня, Ден. Я не понимаю, почему это происходит, но когда ты идешь мимо, машины просто сходят с ума. А то, что я не понимаю, меня пугает. Но ты не думай, что я на тебя злюсь. Я кричу от неожиданности и удивления. Ден прижался к нему, посмотрел ему в лицо и улыбнулся. – Ты не сыграешь что-нибудь для меня? – спросил отец. – Я послушаю. – Не сейчас, – мальчик покачал головой. Майкл окинул взглядом комнату, шкафы с красочными книгами, приемник. Затем посмотрел на Дена. Мальчик потирал руку. – Болит? – спросил отец. – Нет. Просто ка-то странно пульсирует пятно. – Часто? – Иногда. Когда случается то, что пугает тебя, – он махнул рукой на дверь комнаты. – Сейчас это пройдет. Отец взял руку мальчика, тщательно осмотрел пятно. Родимое пятно в форме дракона. – Доктор сказал, что можно не беспокоиться, ни к чему плохому оно не приведет. – Сейчас уже все нормально. Майкл долго смотрел на руку, затем погладил ее, выпустил и улыбнулся. – Тебе что-нибудь нужно, Ден? – Ну… еще книжек. – Это все, что тебе нужно? – Майкл рассмеялся. – Ладно, как-нибудь мы с тобой заглянем в книжную лавку, и ты сам выберешь, что захочешь. Наконец Ден улыбнулся. – Спасибо. Майкл слегка толкнул его в плечо и встал. – …я больше не буду заходить в твой кабинет, отец. Майкл еще раз ласково потрепал плечо сына и вышел, оставив его на постели. Когда он дошел до своего кабинета, он снова услышал мягкие звуки гитары. *** Когда мальчику было уже двенадцать лет, он сделал лошадь, которая двигалась сама при помощи пружины. Все свое свободное время он работал в кузнице, что-то ковал, рубил, резал, шлифовал. И вот теперь лошадь танцевала на полу перед ним и Норой Вейль, девятилетней соседской девочкой. Она захлопала в ладоши, когда лошадь повернула голову и как бы посмотрела на них. – Это прекрасно, Марк! – воскликнула она. – Это прекрасно! Ничего подобного никогда не было, разве что в старину. – Что ты имеешь в виду? – быстро спросил он. – Ты сам знаешь. Когда-то очень давно у людей были разные умные вещи, вроде этой. – Но ведь это сказки. Разве не так? Она покачала светловолосой головой. – Нет. Мой отец был в одной из запрещенных мест к югу от горы Маунвил. Там все еще валяются всякие сломанные машины, каких люди теперь делать не могут, – она посмотрела на лошадь, движения которой стали медленнее. – Может, даже такие, как эта. – Это интересно. Но я не понимаю… И они все еще лежат там? – Так говорил мой отец. Мальчик смотрел в глаза Норы, и она отвела взгляд. – Знаешь, эту лошадь, наверное, лучше никому не показывать. – Почему? – Люди могут решить, что ты копался в запрещенных вещах и изучал их. – Это глупость, – сказал он, когда завод пружины кончился, и лошадь упала. – Самая настоящая глупость, – он помолчал. – Пожалуй, я подожду, пока не сделаю что-нибудь получше, что обязательно понравится людям. *** Следующей весной он продемонстрировал друзьям и соседям мельницу, которая работала за счет движения воды в оросительном канале. Две недели люди спорили об этой мельнице, а затем решили разобрать ее. – Я придумаю еще что-нибудь. Что-нибудь такое, что им обязательно понравится, – сказал он Норе. – Зачем? – спросила Нора. – Чтобы они, наконец, поняли! – Что поняли? – Что прав, конечно, я, а не они. – Этого люди никогда не поймут. – Посмотрим, – рассмеялся он. *** Мальчику было уже двенадцать лет. Он, как обычно, взял гитару и пошел в маленький парк, расположенный в самом центре города, созданного из пластика, стекла и бетона, в котором жила теперь его семья. Он потрогал пыльное синтетическое дерево, пересек искусственную лужайку, на которой была голографическая картина травы и цветов, и сел на пластиковую скамейку. Из скрытых динамиков доносилось пение птиц. В воздухе порхали искусственные радиоуправляемые бабочки. Аромат цветов наполнял воздух из скрытых аэрозольных распылителей. Он вынул из футляра гитару, настроил ее и начал играть. Бабочка, пролетавшая слишком близко, выпорхнула из управляющего луча и упала на землю к его ногам. Он нагнулся, чтобы рассмотреть ее поближе. Проходившая мимо женщина бросила к его ногам монету. Он выпрямился и, глядя вслед женщине, пробежал рукой по волосам. Серебряные волосы, которые рассыпались, когда он нагнулся, легли теперь на место и закрыли широкую черную прядь, проходившую широкой полосой от лба до затылка. Юноша опер гитару на колени и стал играть правой рукой очень сложную композицию. Внезапно рядом с ним села птица – настоящая птица! Ден от изумления чуть не перестал играть. Он перешел на простую мелодию, чтобы полюбоваться птицей. Иногда он играл на гитаре прямо на крыше дома, там, где гнездились птицы, прямо под звездами, мигающими ему с неба. Он не раз слышал попискивание птиц недалеко от себя, но ни разу не видел их. Может, их отпугивала аэрозольная установка? Теперь он с любопытством смотрел на птицу, которая попрыгала возле него на земле, затем подскочила к лежавшей на земле бабочке и схватила ее, но тут же поняла, что эта бабочка несъедобна, бросила ее и попрыгала прочь. Вскоре она поднялась в воздух и улетела. Ден снова перешел на сложную мелодию, затем начал петь, стараясь заглушить городской шум. Красный шар солнца пылал над его головой. Время от времени весь парк начинал вибрировать – это под землей проносились поезда метро. После того, как он несколько раз сфальшивил, Ден понял, что у него начал ломаться голос. 4 Марк Мараксон, ростом уже в шесть футов и все еще продолжающий расти, с крепкими, как у каждого кузнеца мускулами, вытер руки о полотенце, откинул со лба непослушные огненно-красные кудри и подошел к машине. Еще раз он проверил топку, подрегулировал клапан давления, а затем уселся за руль управления. Машина дернулась, когда он открыл клапан, и выехала из сарая. Марк поехал по расчищенной вдоль дороги полосе. Он счастливо улыбался, ощущая своими руками мощность машины. Затем резко повернул руль и снова обрадовался, что она легко подчиняется ему. Это было уже шестое испытание его самодвижущейся тележки, и по-прежнему все работало превосходно. Первые пять поездок он совершил тайно, но на этот раз… Он громко рассмеялся. Да, пришло время удивить жителей деревни, показать, что могут умелые руки и умная голова. Марк еще раз проверил давление пара. Все в норме… Для поездки утро было превосходным – солнце, легкий ветерок, весенние цветы по сторонам дороги. На больших рытвинах Марка немилосердно подбрасывало, и в голове у него билась мысль о системе мягкой подвески. Это будет великий день. Он мчался по дороге, изредка подкладывая дрова в топку, и представлял себе выражение лиц людей, когда они впервые увидят его машину. Вдалеке на поле фермер бросил свою лопату и выпрямился, завидев это чудо, но он был слишком далеко, и Марк не мог насладиться его удивлением. Ему сразу захотелось встроить в машину свисток или колокол. Приблизившись к деревне, он сбавил ход и поехал по обочине. Ему хотелось въехать прямо на центральную площадь, остановиться, встать на сидение и сказать: «Откажитесь теперь от своих лошадей! Для вас настали новые времена!..» Он услышал восторженные крики ребятишек. Вскоре их за ним бежала уже целая толпа. Они что-то спрашивали, и он пытался что-то отвечать, но из-за шума машины не было слышно ни вопросов, ни ответов. Свернув на единственную улицу деревни, Марк поехал еще медленнее. Встречная лошадь шарахнулась от машины и опрокинула телегу. Марк увидел, как к нему побежали люди, услышал, как захлопали двери. Завыли собаки, залились лаем и бросились за ним. Дети не отставали ни на шаг. Доехав до площади, он остановился и осмотрелся. – Можно нам покататься? – спрашивали дети. – Потом, – сказал он, осматривая машину. Все было в полном порядке. Из домов выходили люди и смотрели на него, но на лицах их было совсем не то выражение, которого он ожидал. Некоторые из них побледнели, на лицах других был страх, иные смотрели с гневом. – Что это? – крикнул один из жителей. – Паровая машина, – ответил Марк. – Она… – Убери ее отсюда! – крикнул другой. – Она вызовет на нас проклятье. – Но здесь нет никакой злой магии! – Убирайся отсюда! – Привести в деревню эту проклятую машину… Ком земли ударил в котел. – Вы не понимаете… – Убирайся! Убирайся! Полетели камни. Люди стали приближаться. Марк обратился к человеку, которого хорошо знал: – Джед! – крикнул он. – Ведь это не магия! Здесь просто пар от кипящей воды! Это почти что чайник! Джед ничего не ответил. Он молча шел вместе с людьми, которые угрожающе приближались. – сейчас мы вскипятим тебя, ублюдок! – крикнул кто-то. Они стали кидать камнями по машине. – Стойте! Перестаньте! Вы же сломаете ее! – закричал Марк. Давление пара в котле было высоким, а прочность его не была рассчитана на удары камней. Марк понял, что сейчас произойдет, и выпрыгнул из машины. – Идиоты! – падая на землю, закричал он; потом покатился по земле и ударился обо что-то головой, но сознания не потерял. Он увидел, как котел взорвался и полетели угли из топки. Несколько капель горячей воды обожгли его, но основная масса кипятка хлынула в канаву, не задев его. – Идиоты! Идиоты! Идиоты! – как бы со стороны слышал он свой голос. Затем сознание его помутилось. Когда он снова пришел в себя, то почувствовал запах дыма и услышал треск пламени. Машина была охвачена огнем. Вокруг стояли люди и смотрели, как она горит. Спасти ее никто не пытался. – …умного человека, чтобы изгнать из нее бесов, – услышал он женский голос. – Дети, отойдите подальше! Ее нельзя трогать. – Идиоты, – прошептал он и попытался подняться. Маленькие руки мягко придержали его. – Не привлекай к себе внимания, лежи тихо. – Нора? Он посмотрел на нее и только сейчас понял, что она прикладывает к его голове холодную мокрую тряпку. – Да. Пока отдыхай и собирайся с силами. Сейчас уйдем отсюда. Надо скорее уходить. – Они не понимают… – Знаю, знаю. Это почти как та лошадь, которую ты сделал в детстве. – Да. – Я понимаю тебя. – Будь они прокляты, – выругался он. – Нет. Просто они думают не так, как ты. – Я докажу им. – Только не сейчас. Готовься уходить отсюда. А затем, я думаю, тебе лучше вообще исчезнуть на некоторое время. Не отрывая глаз, он смотрел на горящую тележку, на лица людей, собравшихся вокруг нее. – Наверное, ты права, – сказал он, наконец. – Будь они прокляты. Я готов. Пойдем отсюда. Она взяла его за руку. Он поморщился и отдернул руку. Девушка сказала: – Извини. Я не заметила, что рука обожжена. – Я тоже, Ну, ничего. Пошли. Девушка помогла ему подняться, и они пошли, скрываясь за кустами и домами. Он пошел за ней, не спрашивая, куда она его ведет. Когда они остановились для отдыха, Марк сказал: – Спасибо. Пожалуй, ты права. Я уйду отсюда на некоторое время. – Куда? – На юг. – О, нет. Не надо. Там очень страшно, – девушка посмотрела ему в глаза. – Нет, нет. Юноша шагнул к ней и обнял ее. Она вся напряглась, но затем расслабилась, покоряясь его объятиям. – Я вернусь за тобой, – сказал он. *** Он шел, и деревья становились все ниже, а земля все суше. Уже меньше было растительности и больше пустошей. Почва стала каменистой, и здесь было значительно тише, чем на его родине. Он шел и не слышал ни пения птиц, ни журчания воды в ручейках, ни хруста сучьев под ногами животных. Его рука уже зажила. Бинт с головы он тоже уже снял. Его походка стала более твердой, несмотря на слабость, которая его не покинула. На горизонте показалась цепь гор. Уже удлинялись тени, наступал вечер. За спиной он нес небольшой мешок, а на поясе болталась фляга с водой. Одежда его была грязной, лицо и руки тоже. Но он улыбался и продолжал идти вперед. Он не верил, что здесь водятся, как утверждали люди, демоны и другие чудовища, однако, был вооружен коротким мечом, который сам выковал себе когда-то, когда был еще слабым и меньше ростом. Теперь он казался Марку игрушкой, с которой он обращался с удивительной легкостью и скоростью. Он затратил очень много времени на обучение фехтованию и испробовал много мечей, и это дало ему возможность стать хорошим мастером по оружию. Марк не забыл взять этот меч, когда возвращался в кузницу, чтобы собраться для побега. Теперь же, когда он приближался к запретной зоне, он не ощущал необходимости в нем, так как земля вокруг была пустынна. Однако, он заметил, что, несмотря на искусство, с которым был обработан меч, он значительно уступал по качеству кускам металла, которые он время от времени находил здесь. Один из таких кусков он нес в руке и по пути изучал его. Это был какой-то очень прочный сплав, легкий и, как выяснилось после того, как Марк очистил его от грязи, совершенно не подвергающийся коррозии. Что за силы создали этот сплав? Какие температуры? Какие давления? Марк понял, что здесь когда-то существовало что-то чрезвычайно могущественное и развитое. К вечеру он подошел к сохранившемуся остову гигантского здания. Он не мог даже представить себе, что могло бы быть там внутри. Когда он остановился, осматривая здание, ему дважды послышались какие-то звуки. Хотя он не заметил ничего подозрительного, ночевать он решил подальше от развалин. Он никак не мог решить, отпугнет ли костер или привлечет тех, кто обитает в этих местах. Но отсутствие достаточного количества дров для костра убедило его обойтись без огня. Он поел всухомятку и, завернувшись в одеяло, пристроился спать на уступе на высоте футов восемь над землей. Меч он положил рядом. Марк не мог бы сказать, сколько времени он спал, но ему показалось, что прошло несколько часов, прежде чем он проснулся от царапающего звука. Он мгновенно пришел в себя, и рука его потянулась к мечу. Марк повернул голову и увидел, что что-то движется между камней. Двигалось оно в направлении к нему. Его состоящее из сегментов тело блестело в лунном свете. Оно проворно пробиралось между камнями, перебирая множеством ног. Передняя часть туловища то поднималась, то опускалась. Существо было раза в три или четыре больше его и походило на гигантскую металлическую гусеницу, двигавшуюся по его следу. Верхом на передней части гусеницы сидело что-то скрюченное и похожее на человека. В левой руке оно держало поводья, а правой сжимало древко длинного копья. Гусеница поднялась на задних ногах во весь рост, и голова ее оказалась на уровне уступа, на котором лежал Марк. Затем она качнулась и упала вперед, наклонив голову, как бы вынюхивая след. Волосы у Марка встали дыбом, кровь заледенела. Он быстро осмотрелся в поиске возможности для побега. Если он поторопится, у него, может, еще есть шанс спастись. Марк выдохнул воздух и прыгнул вниз на землю, но неудачно – подвернул ногу. Поднявшись на ноги, он, хромая, двинулся к камням и тут же услышал за собой царапающий звук. Он понял, что существо преследует его, и заковылял вперед со всей скоростью, на которую был способен. И думал о длинном копье в руке неизвестного. Оглянувшись, Марк увидел, что странный всадник уже близко и занес руку для броска. Но камни были уже рядом. Марк мгновенно бросился под прикрытие камней и услышал, как позади него копье ударилось в камень. Марк тут же побежал дальше, стремясь к тем развалинам, которые осматривал вечером. Звуки погони не утихали. Чудовище, очевидно, передвигалось быстрее, чем он ожидал. Марк бежал между камнями, все время слыша шум у себя за спиной. Он отчаянно стремился добраться до развалин. Там можно будет спрятаться, да и защищаться там удобнее, чем здесь, на открытом пространстве. Он обогнул громадный камень и замер. Его рука сама выхватила меч. Еще одно существо, тоже со всадником, выскочило ему навстречу. Оно тоже охотилось за ним. Опасность была уже совсем близко, в него уже летело копье. Марк отбил копье мечом в сторону и нанес удар мечом по туловищу гусеницы. Оно зазвенело, как колокол, и дернулось вперед. Марк отскочил в сторону и ощутил острую боль в колене, а затем бросился на всадника. Лезвие меча вошло во что-то, послышался короткий вскрик. Марк выдернул лезвие, повернулся и побежал. Шума погони слышно не было, и, когда Марк оглянулся, он увидел гусеницу без всадника, бесцельно бредущую среди камней. Он облегченно вздохнул, но в тот же момент куда-то провалился. Он недолго падал в полной темноте и вскоре приземлился, ударившись плечом обо что-то твердое. Лезвие со звоном выскочило из его руки, но Марк тут же схватил его. Сверху что-то звякнуло, посыпались мелкие камни и комья земли. И вдруг вспыхнул свет, такой яркий, что он невольно зажмурил глаза. Когда же он, наконец, смог их открыть, он никак не мог понять, где же он находится. Стол… да, это стол. И стулья. А где же источник света? Неужели та серая квадратная штуковина с квадратным стеклом, закрепленная на потолке? Все вокруг него было неподвижно, лишь медленно оседала серая пыль. Он поднялся на ноги и медленно двинулся вперед. – Здрасьте! – прошептал он. – Да, здрасьте! Здравствуйте?… – ответил громкий голос. – Где ты? – спросил Марк, остановившись и осматриваясь. – Здесь, рядом, – прозвучал ответ. Слова были с каким-то странным акцентом, почти как у жителей Севера. Построение фразы тоже было необычным. – Я не вижу тебя. Где ты? – У тебя странная речь. Ты чужой? Я справочная и обучающая машина. Компьютер. – Моя речь кажется тебе странной, потому что прошло много лет, – сказал Марк, внезапно поняв, что перед ним машина, созданная очень давно. – А ты не могла бы приспособиться ко мне? Я с трудом тебя понимаю. – Хорошо. Тогда говори что-нибудь. Мне нужно много речевой информации для настройки. Расскажи о себе и скажи, что тебе хотелось бы узнать. Марк улыбнулся и опустил меч. Он дохромал до ближайшего стула и опустился на него, потер ушибленное плечо. – Ну, давай, – сказал он. – Что здесь светит? Перед ним засветился экран. Под толстым слоем пыли появилась схема электропроводки. – Ты это хотел узнать? – Не знаю. Вполне возможно. – Ты знаешь, что это? – Еще нет. Но с удовольствием узнаю, если ты мне расскажешь. – Здесь есть все, что нужно для твоего существования, так что я могу рассказать тебе все, что ты хочешь узнать. – Кажется, я провалился именно в ту яму, к которой стремился, – ответил Марк. – Я расскажу тебе о себе, а ты расскажешь мне все, что знаешь… 5 Даниэль Чейн, стройный и крепкий после двух лет усиленных занятий боксом и регби, увлекался изучением Средневековья. В то же время его отец настойчиво уговаривал его бросить свои музыкальные упражнения и перейти работать к нему в контору. В тот вечер Даниэль, сидя на высоком стуле, размышлял над многими вещами. Он всегда погружался в мечты и размышления во время игры на гитаре. В клубе было дымно и душно. Он подыгрывал Бетти Льюис, которая пела зажигательные песни и томительные блюзы. Когда она раскланялась, зал взорвался аплодисментами. Затем она ушла со сцены, и Ден заполнил зал звуками своей гитары. В этом клубе он играл по субботам, а иногда и по пятницам, исполняя как инструментальные произведения, так и песни. Публика любила его музыку. Петь ему сегодня не хотелось. Была пятница, и зал был полон только наполовину. Ден узнавал знакомых, сидящих за столиками, и кивал им, здороваясь. Пока Ден играл, он создавал из клубов дыма под потолком замки, горы, леса, фантастических чудовищ. При этом пятно на его руке загадочно пульсировало. Как ни странно, но никто не замечал этого. Может, все считали это самом собой разумеющимся? Импровизируя, он двинул армию через горы на потолке, затем атаковал ее драконами и полностью разгромил. Войска в панике разбегались. Улыбнувшись, он ускорил темп. Внезапно он заметил, что локоть одного из сидящих за столиками столкнул кружку пива. Он продолжал играть, но кружка застыла в воздухе, повернувшись так, чтобы содержимое ее не выливалось, и плавно опустилась на пол. Когда тот человек обнаружил свою кружку на полу, он громко проявил свое изумление, а Ден продолжал играть, вернувшись в свой фантастический мир деревьев, гор, единорогов и ревущих грифонов. Джерри, бармен, прислал ему пинту пива. Отхлебнув пива, Ден начал играть мелодию, которую сочинил сам и назвал Минивер Чиви. Затем он запел. Внезапно Ден заметил испуганный взгляд Джерри. Джерри отклонился назад, а человек, стоящий перед ним, наклонился вперед, держа в руке стакан и смотря прямо ему в лицо. Ден откинулся на стуле, чтобы лучше видеть происходящее. Он заметил маленький пистолет, завернутый в носовой платок. Ден еще никогда не пытался помешать выстрелу и не знал, сможет ли он это сделать. Конечно, можно помешать нажать на курок. Джерри медленно повернулся к кассе. Ден посмотрел на тяжелую пивную кружку и заставил ее бесшумно скользить по стойке, при этом пульсация в его кисти с родимым пятном заметно усилилась, затем он перевел взгляд на пустой стул и стал двигать его к стойке, под ноги к незнакомцу. При этом Ден как бы сам переселялся в эти предметы. Джерри открыл кассу и стал отсчитывать банкноты. Стул уже занял место позади грабителя. Ден снова запел. Замки стали рушиться, драконы взмыли в воздух, войска в панике разбегались. Джерри повернулся к стойке и протянул незнакомцу толстую пачку денег. Они быстро исчезли в кармане грабителя. Оружие теперь было полностью завернуто в платок. Он выпрямился и отклонился от стойки, глаза и оружие были направлены на бармена. Грабитель стал поворачиваться, но неожиданно зацепился за стул и упал. Когда он оказался на полу, кружка соскочила со стойки и упала ему на голову. Удар был сильным, и незнакомец потерял сознание. Пистолет, завернутый в платок, выскользнул из его руки, покатился по полу и исчез под сценой. Ден закончил песню и отпил еще глоток. Джерри уже вытаскивал деньги из кармана грабителя. Вокруг него столпились люди. – Это было очень странным. Ден повернул голову. Это была Бетти Льюис. Она покинула столик, за которым сидела, и сейчас стояла возле сцены. – Что было странным? – спросил он. – Я видела, как стул двигался сам – тот, о который он споткнулся. – А, может, его кто-то толкнул? – Нет, – теперь она смотрела только на него, не обращая внимания на все остальное. – Очень странно все это было. И кружка… Странные вещи происходят, когда ты играешь. Что-нибудь маловероятное, но и малозаметное, хотя, может быть, это только ощущение. Он улыбнулся. – Это следствие настроения. Я мастерски играю и потому могу внушать. Он тронул струны и сыграл аккорд. Она рассмеялась. – Нет. Я думаю, ты околдовываешь. – Как Чиви, – кивнул он. – Видениями. – Все позабыли о нас, никто на нас не смотрит, – сказала она. – Давай сядем. – Хорошо, – он положил свою гитару и перенес пиво на ее стол. – Ты свои песни сам пишешь? – спросила она, когда они сели. – Да. – Мне нравятся твоя музыка и твой голос. Может, нам сделать несколько номеров вместе? – Можно, если ты не будешь возражать против тех странностей, которые происходят, когда я играю. – Мне нравятся странности, – она протянула руку и коснулась его волос. – Эта прядь настоящая? – Конечно. – Мне с самого начала показалось, что в тебе есть что-то колдовское. – А теперь ты в этом уверена? – Да, – она рассмеялась. – Я слышала, что ты учишься. Это правда? – Правда. – А потом ты будешь заниматься музыкой? – Трудно сказать, – он пожал плечами. – Мне кажется, ты бы добился успеха. Ты записывался на пластинки? – Нет. – А я записывалась. Но ничего хорошего из этого не вышло. – Очень жаль. – Полный провал. Не знаю, почему. Мне очень хочется попробовать с тобой. Надо посмотреть, как это будет звучать. Если получится, я знаю человека… – Мои песни? – Да. – Хорошо, – он кивнул. – Когда здесь все закончится, пойдем куда-нибудь и попробуем. – Я недалеко живу. Можно пойти ко мне. – Отлично. Он снова отпил пива, осмотрелся и увидел, что грабитель уже начал приходить в себя. Вдали послышались звуки полицейской сирены. Он услышал, как кто-то спросил: «А где пистолет?» – Когда я слушаю тебя, – сказала она, – у меня возникает странное ощущение, что в нашем мире появляется трещина… – Может, так оно и есть. – …как будто ты проделываешь в нем щель, и я могу заглянуть через нее в другой мир. – Как бы я хотел сделать эту щель широкой, чтобы я мог пролезть через нее. – Ты говоришь почти как мой бывший муж. – Он был музыкантом? – Нет, он был физиком и любил поэзию. – И что с ним сталось? – Он ушел на побережье, в Коммуну. Искусство, ремесла, садоводство и все такое прочее… – Он просто ушел или звал тебя за собой? – Он звал, но я не хочу пачкать ноги в поросячьем дерьме. Ден кивнул. – А я все смотрю, не найдется ли такая щель, чтобы я смог пролезть через нее. У входа, сверкая своей мигалкой, остановился полицейский автомобиль. Ден уже допил пиво, когда, наконец, нашли оружие. – Мы с тобой такая парочка, что нас можно хоть сейчас на обложку журнала, – сказала Бетти. – Особенно твоя прядь. Может быть… Человека с разбитой головой уже уводили. Ден, поднимаясь, сказал: – Мне нужно спеть что-нибудь. Или твоя очередь? Она посмотрела на часы. – Заканчивай ты, а я послушаю. Он взял в руки гитару. Клубы дыма начали формироваться в причудливые картины. 6 Огромная металлическая птица принесла Марка Мараксона на вершину холма. Марк отвернул рукав рубашки и нажал несколько кнопок на широком браслете, одетом на кисть левой руки. Птица взлетела в воздух. С помощью кнопок на браслете он управлял полетом птицы и через маленький экран на браслете смотрел на землю сверху глазами птицы. Он увидел, что дорога впереди свободна. Марк закинул за спину мешок и стал спускаться с холма. Затем он долго шел через лес, после чего вышел на дорогу, идущую по более открытой местности. Птица парила над его головой и казалась всего лишь черной точкой. Теперь он шел мимо возделанных полей, приближаясь к дому отца. Дорогу домой он выбирал очень осторожно. Его мастерская стояла нетронутой. Марк оставил там мешок и пошел к дому. Дверь захлопнулась за ним. В доме был такой страшный беспорядок, какого он еще никогда не видел. – Эй! Кто-нибудь! – крикнул он. – Эй! Никто не ответил. Он обошел весь дом, но Мелани нигде не было. Он осмотрел окрестности, посмотрел в сарае, в стойлах, посмотрел возле оросительных каналов и в поле. Никого. Он вернулся в дом и поискал что-нибудь поесть, однако, ничего не нашел, и ему пришлось поесть из того, что принес он сам. Затем он пообщался немного с браслетом, и птица в небесах перестала кружить и полетела на юг. Охваченный беспокойством, он стал наводить порядок в доме, затем пришел в мастерскую и приступил к сборке механизма, который принес с собой. Был уже вечер. Марк уже давно закончил свою работу и отдыхал, когда услышал звук подъезжающей телеги. Он вышел из дома и стал ждать, когда она подъедет. Он увидел, как Маракас подошел к сараю и начал разгружать телегу. Марк подошел помочь ему. – Отец, – сказал он. – Здравствуй! Маракас повернулся и увидел его. Выражение его лица было совсем тупым. И таким оно оставалось на лице долго, очень долго. По этой замедленной реакции Марк понял, что его отец сильно пьян. – Марк, – наконец сказал отец, поняв, кто перед ним. Затем сделал шаг вперед. – Тебя долго не было. Полтора года. Почти два. Что с тобой было? Где ты пропадал? – Это долгая история. Позволь мне помочь тебе. Он разгрузил телегу, загнал в конюшню лошадей, дал им сена. – …и они разломали мою тележку. Я испугался. Я сбежал. Я ушел на юг. Он запер входную дверь. Солнце было уже совсем возле горизонта. – Но почему, Марк, ты так долго не посылал мне даже словечка? – Я не мог. А как… как мать? Маракас отвернулся и ничего не ответил. Затем, наконец, махнул рукой в сторону кладбища. – Там… Немного помолчав, Марк спросил: – Как это случилось? – Во сне. Она не мучилась. Идем. Они прошли на кладбище. В тени небольшого дерева Марк увидел небольшую обложенную камнями могилу. Он остановился рядом с ней и долго молча смотрел на нее. – Мой побег?… – спросил он наконец. – Это из-за меня? Маракас положил руку ему на плечо. – Нет. Конечно же, нет. – Такие, как она, всегда незаметны… пока их не лишишься. – Знаю. – И поэтому в доме все не так, как раньше? – Не секрет, что я начал много пить. Мое сердце не переносит разлуки с ней. Марк кивнул, опустился на колено и прикоснулся к камню. – Теперь, раз ты вернулся, мы сможем работать вместе… – сказал Маракас. – Вряд ли я смогу. – У нас теперь другой кузнец. – Я не хочу быть кузнецом. – Чем же ты будешь заниматься? – Совсем другим. Это тоже долгая история. Мать… Его голос дрогнул, и он замолчал. – Марк, я туго соображаю, когда выпью. Не знаю, стоит ли тебе это говорить. Ты любил ее, она любила тебя, и я не знаю… – Что? – Думаю, что мужчина должен знать о себе все. Знаешь, мы очень хотели ребенка… Марк медленно поднялся. – Что ты имеешь в виду? – Я не твой отец. И она тебе не мать. В прямом смысле, конечно. – Не понимаю. – Наш ребенок умер. Для нас это было большим горем. И как только появилась возможность взять ребенка, мы его взяли… – А где же мои настоящие родители? – Не знаю. Это случилось сразу же после войны. – Я был сиротой? – Скорее всего, нет. Трудно понять, что говорят эти колдуны. Они не хотели убивать сына старого дьявола Дета и куда-то его перенесли. А в обмен взяли там тебя. Это все, что я знаю. Мы с радостью тебя усыновили, Мел стала намного счастливее, я тоже. Надеюсь, в наших отношениях ничего не изменится? Думаю, ты имеешь право все знать. – Вы хотели меня, – Марк обнял его. – Немногие могут сказать это о своем ребенке. – Хорошо, что ты вернулся. Пойдем домой, найдем какую-нибудь еду. За ужином они выпили бутылку вина. Маракас скоро уснул. Марк снова пошел в мастерскую. Птицы, вероятно, уже кружились над ней. Они принесли материалы и оборудование и теперь только ждали его сигнала, чтобы спуститься. Марк перенес прибор, который собрал, на открытое место и оттуда передал команду. Из облаков стали спускаться черные птицы, заслоняя звезды. Они приближались к земле и становились все больше. Марк радостно рассмеялся. За несколько часов он разгрузил их и перенес все в сарай. При этом он до смерти устал. Затем он отослал всех птиц обратно на юг, кроме одной, которая осталась кружить над ним. Покинув мастерскую, перед тем, как идти спать, он снова зашел на кладбище и постоя у могилы. На следующий день Марк собрал небольшой автомобиль, который, как он объяснил Маракасу, энергию от движения берет от солнца. Ему никак не удавалось убедить отца, что здесь обошлось без магии, а то, что он не хотел говорить отцу, откуда взялись части машины, еще больше усилило подозрения старика. Когда Марк заметил, что его объяснения Маракасу безрезультатны, он прекратил их и вернулся к работе. В полдень он нагрузил машину различными деталями и поехал по дороге вдоль канавы. Ему пришлось сделать несколько рейсов, чтобы перевести оборудование. В следующие пять дней Марк почти не появлялся на ферме. К полудню шестого он завершил все, что задумал, и поехал в деревню. Он въехал в нее и поехал по центральной площади, на которой когда-то сломали его паровую тележку. Там он включил громкоговорящую систему и взял микрофон. – Я Марк Мараксон, – начал он, и его голос разнесся по всей деревне. – Я вернулся, чтобы сказать вам то, что вы не захотели слушать раньше, и еще кое-что… Из окон стали высовываться люди, захлопали двери. – Эта машины, как и все другие, не приводится в действие демонами. В ней работают только силы самой природы. Я могу построить завод и делать для вас машины, которые будут работать быстрее и лучше, чем любая из ваших лошадей. Я предлагаю бесплатно снабдить машинами каждую ферму и научить всех пользоваться ими. Я хочу, чтобы вы собирали большие урожаи. Я хочу, чтобы вы все стали богатыми, чтобы не было среди вас нищих и несчастных… Народ выходил на улицу. Он увидел знакомые лица, но были среди них и такие, кого он не знал. Возможно, люди и кричали, но Марк не слышал их. Его голос заглушал все. – Я могу научить вас выращивать богатые урожаи, обрабатывать почву, удобрять ее, выводить хорошие породы скота. Для вас всегда проблемой было орошение. Я создал систему, в которой автоматические клапаны поддерживают в канавах постоянный уровень воды. Такую действующую систему вы можете увидеть на заброшенной ферме Бренсона. Я хочу, чтобы вы посмотрели на нее и увидели, как она работает. А после этого подумайте над моими словами. Он говорил, а в машину уже летели палки, камни, комья грязи, но все это не могло причинить ему вреда, и он продолжал: Я обработал и засеял одно заброшенное поле. Посмотрите, как хорошо оно обработано, и подождите до следующего урожая. Ручаюсь, вы будете поражены. Четверо мужчин бросились к нему и ухватились за машину, но их тут же отбросило назад. – Это электрический удар, – сказал Марк. – Я не такой идиот, чтобы дать вам еще раз сломать мою машину. Черт возьми! Ведь мы же соседи, и я хочу вам помочь! Я хочу, чтобы ваша деревня стала самой богатой! И это только начало! Скоро для каждого из вас жизнь станет сказкой. Я сделаю вам машины, которые станут летать по воздуху, плавать под водой! Я создам оружие, с которым вы выиграете любую войну! Я сделаю вам механических слуг! Я… Крики толпы перекрыли даже рев мощной громкоговорящей системы. Полетели тяжелые предметы. – Хорошо! Я уезжаю! – крикнул он. – Но подумайте над моими словами! Когда вы остынете, они покажутся вам более разумными. Сходите и посмотрите на ферму бренсона. Я еще вернусь, и тогда мы поговорим. Машина медленно двинулась. Несколько человек пытались преследовать его, кидали камни и палки, но вскоре они отстали. Марк выехал из деревни. Он повернул направо и стал подниматься по склону холма. Внезапно он заметил стройную девушку в голубой блузке и серой юбке. Она стояла на обочине и махала ему. Марк узнал Нору, остановился и открыл дверь. – Садись. Она недоверчиво посмотрела на машину и покачала головой. – Нет. Я знала, что ты здесь поедешь, и прибежала тебя предупредить. – Предупредить? – Они очень злы… – Я знаю. Она сердито стукнула кулаком по ладони. – Не перебивай! Слушай! Ты мог слышать, о чем они говорили? – Нет. Я… – Уверена, что в этом шуме ты ничего не слышал. А я слышала и знаю, что они не желают смотреть, что ты сделал, и не собираются успокаиваться. Думаю, что ты остался жив только потому, что они не смогли разбить эту штуку, – она осторожно дотронулась до дверцы. – Не возвращайся домой! Тебе, наверное, лучше снова исчезнуть, – голос ее дрогнул, и она отвернулась. – Ты ни разу не дал о себе знать, – сказала она. – А ведь обещал. – Я… я не мог, Нора. – Где ты был? – Далеко. – Далеко? В горах Анвил или в других запретных местах? Он не ответил. – Там? – снова спросила она. – Это совсем не так, как ты думаешь, – сказал он наконец. – Да, я там был, но… – Уходи! Я не хочу больше знать тебя! Я тебя предупредила. Если тебе дорога жизнь, не появляйся здесь больше. Не возвращайся! – Я могу доказать, что ты не права. Если ты выслушаешь меня, если позволишь мне показать… – Я не хочу тебя слушать! И не хочу ничего смотреть! Она повернулась и побежала между деревьями. Марк мог бы догнать ее, но побоялся покидать машину. Ведь жители деревни могли гнаться за ним. – Вернись! – позвал он, но ответа не было. Неохотно он закрыл дверь и включил мотор. С вершины холма за ним наблюдал изумленный кентавр. 7 По улицам оживающего города ползали синтетические гусеницы и убирали грязь и мусор. Низкий широкоплечий мутант с тяжелыми надбровными дугами, их надсмотрщик, наблюдал за работой и изредка подгонял их. Над сверкающими шпилями зданий сияло безоблачное небо. Роботы-гусеницы уже очистили от грязи широкие террасы. Ровный гул от работы сборочных заводов наполнял воздух. С автоматических сборочных линий сходили роботы различного назначения, машины, летательные аппараты, оружие. Огромные металлические птицы взлетали и садились на крыши домов, неся патрульную службу. Мутанты склоняли головы, когда проходили мимо монумента из белого камня, воздвигнутого у входа в здание, в котором находилась обучающая ЭВМ. Это здание приказал соорудить повелитель. Он назвал его святилищем. Надсмотрщик крикнул и щелкнул кнутом. Вот она, наконец-то, жизнь. Пришел тот, кто коронован солнцем, тот, кто обладает властью над старыми машинами. Мутант с нетерпением ожидал, когда предводитель вернется с успехом из очередного похода. Тогда все они пойдут в святилище и вознесут молитвы за тепло, за свет, за обилие пищи. И от избытка радостных чувств он снова щелкнул кнутом. *** Майкл Чейн, уже постаревший и с поредевшими волосами, сидел в маленьком ресторанчике напротив Даниэля и старался не показывать виду, что изучает его. Ден, в свою очередь, очень неловко чувствовал себя в новом костюме. Он тыкал ложкой в растаявшее мороженое, пил остывший кофе и старался не показывать, что его несколько обескураживает такое изучение. Время от времени он ощущал пульсации в кисти руки, и тогда где-то начинали дребезжать тарелки. Ден поспешно подавлял эти пульсации, пользуясь техникой биосвязи, которой владел совсем недавно. – Дела с записями на студии идут не совсем хорошо? – спросил Майкл. Ден поднял голову и покачал ей. Затем пожал плечами. – Сперва трудно понять, что делаешь неправильно. Но теперь я уже вижу многое, что следовало бы сделать иначе… – А мне понравилось, – сказал Майкл, чем здорово удивил Дена. Затем он хлопнул ладонью по столу. – Зато небольшие налоги, вычеты… Ты знаешь, как много песен записывают каждый год? – Да. И я знаю… – Все же ты кое-что смыслишь в статистике и экономике, несмотря на гуманитарное образование. – Но больно уж все это сложно, – признался Ден. Майкл снова хлопнул ладонью по столу. – Да это почти невозможно понять, черт побери! Где-то на кухне снова раздался звон разбитой посуды. Ден вздохнул. – Наверное, ты прав. Я ко всему этому еще не готов. Старший Чейн заказал послеобеденную выпивку. Ден отказался. – Ты по-прежнему встречаешься с этой Льюис? – Да. – Очень экстравагантная особа. – Нам хорошо вместе. – Решай сам, это твоя жизнь, – Майкл пожал плечами. Ден допил кофе. Когда он снова поднял глаза на отца, тот смотрел на него и смеялся. – Я рад за тебя, – он коснулся руки Дена. – Я рад, что ты живешь своим умом. Я знаю, что иногда слишком давлю на тебя, но послушай: что бы ни случилось, знай, что в моей фирме для тебя всегда найдется место. Если ты когда-нибудь решишь сменить работу, знай, что место для тебя всегда есть. Помни об этом. – Спасибо, отец. Майкл допил виски и осмотрелся. – Официант, счет! Подсвечник на столе начал подозрительно шататься. Ден тотчас среагировал и постарался остановить излучение энергии. *** Мор стоял, держась руками за спинку кровати и яростно тер пальцами глаза. Ему показалось, что в последнее время он занимался только сном. И колени его снова распухли… Он взял со столика у кровати графин с водой и жадно выпил, закашлялся, затем принял снотворное, приготовленное заранее, и запил его глотком воды. Подойдя к окну, он откинул тяжелые шторы и открыл его. На бледном небе сверкали звезды. Утро это или вечер? Этого он не мог сказать. Поглаживая свою седую бороду, он смотрел в окно, прекрасно понимая, что не просто физиологическая потребность подняла его ото сна. Он снова ждал сон, приносящий облегчение, но тот не приходил. Постояв у окна, он затем опустил шторы, не позаботившись его закрыть. Может, если он вернется в постель, и сон вернется к нему… Да, это хорошая мысль. Медленно покачивая головой, он подошел к постели. Человеческие тела так подвержены болезням, подумал он. Несколько раз проухала сова. Где-то между стенами скреблись мыши. *** Глубоко под землей, в подвале замка Рондовал, одурманенный сильным заклинанием, погрузившим его в сон, в величественной позе на полу пещеры лежал Лунная Птица – самый могущественный дракон. Его дыхание теплым ветром разносилось по пещере, согревая его соседей. Дух его, как некий призрак, носился в небесах. Он пролетал мимо огромный черных птиц, чьи тела были, как мечи, из металла, и летали они на тех высотах, которые были доступны только ему. Он был невидим и нематериален, он не угрожал и не нападал, и птицы летели по своим делам, не обращая на него внимания. Он не мог причинить им вреда. Бессилие приводило Лунную Птицу в бешенство, и он возвращался назад, в глубокую пещеру, где покоилось во сне его тело. Страшные когти дракона во сне царапали по каменному полу, едва не задевая соседей. 8 Раздающиеся крики не разбудили Марка. Он еще долго спал после того, как они прозвучали впервые, и проснулся только тогда, когда чья-то фигура появилась в мастерской, схватила его за плечо и стала его трясти. – Проснись! Пожалуйста, проснись! – услышал он чей-то шепот. – Что… – начал он, но тут же ладонь зажала его рот. – Тихо! Это я, Нора. Скоро они будут здесь, они совсем близко. Тебе надо бежать. Рука освободила его рот. Он сел и начал обуваться. – Что случилось? О чем ты говоришь? – Я старалась успеть раньше, чтобы предупредить тебя, но они бежали слишком быстро. Я вспомнила, что ты часто ночевал в мастерской… Он взял свой пояс с ножнами и одел его. – У меня в сарае есть оружие, способное остановить кого угодно. Я только здесь не держу оружия… – Сарай уже горит. – Горит? – Да. И дом, и стойло, и остальные постройки тоже. Он сразу же вскочил на ноги. Подойдя к окну, отодвинул штору. – Отец был в доме… Она схватила его за руку, но он вырвался и бросился к дверям. Она крикнула: – Стой! Уже поздно! Спасайся сам! Он распахнул дверь и увидел, что она права. Дом пылал, как факел. Крыша уже провалилась. Жители деревни уже бежали сюда. Дикие крики огласили воздух, когда они увидели его. Он отступил назад. – Уходи через заднее окно, – прошептал он Норе. – Иначе они узнают, что ты была здесь. Быстрее! – Идем вместе! – Поздно! Они уже заметили меня. Беги! Он вышел из мастерской, закрыл за собой дверь и обнажил меч. Они приближались. Грязные и потные лица, освещенные огнем пожарища. Марк вспомнил о сгоревшем в своем доме старом Маракасе. Поздно, слишком поздно… – Они поплатятся за это, отец! Он выступил вперед. Они были вооружены дубинками и мечами – Марк был уверен, что некоторые из этих мечей были сделаны им самим. Мечи были заточены и смазаны. Марк не замедлил шага. – Убийцы! – крикнул он. – В доме был мой отец! Вы все его знали! никогда никому не причинил он зла! Будьте все вы прокляты! Никто ему не ответил, но он и не ожидал ответа. Размахивая мечом, он бросился на них. Ближайший из них, мясник Гим, крикнул и упал на землю, схватившись за распоротый живот. Марк ударил еще раз, и по земле с криком покатился брат мясника. Следующий удар Марка был отбит, и дубинка ударила его по плечу. Марк отбил удар, направленный в его грудь, и упал. Меч его описал широкую дугу и рубанул по руке с дубинкой, занесенной над его головой. С неба сыпался пепел. Огонь, пожирая сухую траву, двигался кладбищу. Слева, рассыпая искры, пылал сарай. Что-то тяжелое ударил его в грудь. Он пошатнулся, но не перестал размахивать мечом. Снова его ударила дубинка, на этот раз в бедро, и он снова упал. Все набросились на него, пиная и нанося удары дубинками. Меч вырвали у него из рук. Он сразу же схватился за браслет и нажал несколько кнопок. Над его головой завис меч. Марк откатился в сторону, но почувствовал, как острое лезвие входит в его тело… Он вскрикнул и закрыл лицо руками. Среди криков нападавших послышался знакомый голос. Истекая кровью, сквозь острую боль, он слышал истерический крик Норы: – Вы убьете его! Стойте! Остановитесь! Кто-то еще раз пнул его, но это был последний удар. Раздались испуганные крики. Из облаков вынырнула черная птица и стала спускаться прямо в гущу нападавших. Ее когти были остры, как бритвы, а металлический клюв наносил сильные удары по жителям деревни. Марк облегченно вздохнул и с трудом поднялся на ноги. Его сознание было затуманено болью, левая рука была по-прежнему прижата к лицу, кровь текла между пальцами, стекала по рукам, окрашивая браслет в красный цвет. Большинство нападавших уже лежало на траве, а черная птица охотилась за теми, кто еще двигался… Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=120341) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.