Дороти и Волшебник в Стране Оз Лаймен Фрэнк Баум Волшебник из Страны Оз #4 Повесть «Дороти и Волшебник в Стране Оз» продолжает рассказ об удивительных приключениях героев сказочной Страны Оз. Л. Ф. Баум Дороти и Волшебник в Стране Оз 1. ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ Ночной из Фриско сильно запаздывал Обычно он прибывал в Хагсонский тупик к полуночи, но на этот раз лишь в пять часов утра, когда небо на востоке начало уже светлеть, маленький поезд медленно подполз к платформе, служившей местным вокзалом. Заскрипели тормоза. Кондуктор громко выкрикнул: – Хагсонский тупик! Юная пассажирка поднялась с места и заторопилась к выходу. В одной руке у нее был плетеный саквояж, в другой – прикрытая газетой птичья клетка, под мышкой зажат зонтик. Кондуктор помог ей выйти из вагона, машинист снова развел пары, состав застонал, запыхтел и потащился по рельсам дальше. Запаздывал он потому, что накануне всю ночь напролет земля под рельсами вздрагивала и сотрясалась. Машинист опасался, что рельсы того и гляди разойдутся, и тогда пассажирам несдобровать. Поэтому он вел паровоз медленно и осторожно. Девочка постояла, провожая глазами поезд, пока он не скрылся за поворотом, потом с любопытством огляделась. Хагсонская станция выглядела не слишком гостеприимно, ибо была совершенно пуста. Единственным ее украшением служила старая деревянная скамья. Сквозь мутную пелену предрассветных сумерек нельзя было разглядеть ни строений, ни людей. Спустя некоторое время девочка заметила неподалеку под деревьями лошадь с коляской. Она подошла поближе и обнаружила, что лошадь стоит привязанная к дереву, понуро свесив голову до самой земли. Лошадь была рослая и костлявая, с длинными ногами и крупными копытами. Кожа так туго обтягивала ее ребра, что пересчитать их ничего не стоило, а длинная голова была явно великовата для туловища. Хвост у коня был короткий и куцый, а упряжь во многих местах порвана, но заботливо починена с помощью бечевок и кусков проволоки. Зато коляска была почти новая, с лакированным верхом и занавесочками по бокам. Зайдя спереди и заглянув внутрь, девочка увидела на сиденье паренька, который крепко спал, свернувшись калачиком. Она поставила клетку на землю и ткнула в паренька зонтиком. Тот моментально вскочил и принялся яростно тереть глаза. – Привет! – сказал он, заметив девочку. – Ты, что ли, Дороти Гейл? – Я, – ответила та, внимательно разглядывая всклокоченную шевелюру и мигающие спросонья серые глаза возницы. – Ты, видно, меня поджидаешь, чтобы отвезти на Хагсонскую ферму? – Ну да, – кивнул тот. – А что, поезд пришел? – Если не пришел, как бы я здесь оказалась? – улыбнулась Дороти. Ее собеседник рассмеялся весело и дружелюбно. Выпрыгнув из коляски, он забросил саквояж Дороти на сиденье, а клетку пристроил в ногах на полу. – Канарейки? – поинтересовался он. – Вот и нет, это мой котенок Эврика. Он у меня всегда так путешествует. Мальчик покачал головой. – Странное имя для кота – Эврика, – заметил он. – Я назвала его так потому, что он найденыш, – объяснила Дороти. – Дядя Генри говорит, что «эврика» значит «я нашел». – Ясно. Ну, залезай. Девочка взобралась на сиденье, парнишка – следом за ней. Он разобрал вожжи, тряхнул ими и причмокнул: – Н-но! Конь не шелохнулся, лишь едва повел обвислым ухом. – Н-но! – снова прикрикнул мальчик. Конь оставался недвижим. – Быть может, – предположила девочка, – надо отвязать его от дерева. Паренек опять весело рассмеялся и соскочил на землю. – Похоже, я все еще сплю, – сказал он, отвязывая лошадь. – Зато Джим хорошо знает свое дело, верно, Джим? – и он похлопал коня по длинной морде. Мальчик вновь уселся в коляску и взялся за вожжи. Лошадь попятилась из-под деревьев, неторопливо развернулась и затрусила по песчаной дороге, уже слегка различимой в предрассветном тумане. – Я думал, поезд вовсе не придет, – заметил мальчик. – Пять часов прождал на станции. – Нас то и дело трясло, – пояснила Дороти. – А ты не чувствовал разве подземных толчков? – Ну мы-то в Калифорнии к ним привыкли, – отвечал ее собеседник. – Уже и бояться перестали. – А кондуктор говорил, что на его памяти это самое сильное землетрясение. – Да ну? Тогда, наверное, я его проспал, потому и не заметил, – озадаченно сказал паренек. Девочка помолчала немного. В тишине было слышно только мерное цоканье лошадиных копыт. Потом поинтересовалась: – Как поживает дядя Генри? – Неплохо. Они с дядей Хагсоном друг другу были рады-радешеньки. – Мистер Хагсон – твой дядя? – спросила Дороти. – Да. Дядя Билл Хагсон женат на сестре твоего дяди Генри. Выходит, мы с тобой – троюродные брат и сестра, – догадался мальчик и очень обрадовался собственному открытию. – Я работаю у дяди на ранчо за десять долларов в месяц и харчи. – Не сказать, чтобы много, – проговорила девочка с некоторым сомнением. – Спросить дядю Хагсона – скажет, что много, а меня – так нет. Я ведь золото, а не работник: работаю не хуже, чем сплю, – добавил парнишка и опять рассмеялся. – Как тебя зовут? – спросила Дороти, подумав про себя, что ей решительно по душе этот весельчак. – Зовут по-разному, – почему-то смутился он. – Полное имя – Зебедия, но для своих просто Зеб. Ты, значит, была в Австралии? – Да, вместе с дядей Генри, – ответила Дороти. – Мы прибыли в Сан-Франциско неделю назад, только дядя Генри отправился прямиком на Хагсонскую ферму, а я на несколько дней задержалась в городе у знакомых. – А надолго вы к нам? – спросил Зеб. – На один только день. Завтра мы с дядей Генри отправляемся обратно в Канзас. Мы и так долго не были дома, и оба очень соскучились. Мальчик вытянул свою костлявую лошадь кнутом и задумался. Он хотел еще что-то сказать своей маленькой спутнице, но не успел открыть рот, как коляска начала вдруг страшно раскачиваться из стороны в сторону, а земля перед ней вздыбилась. В следующий миг раздался оглушительный грохот, и Дороти увидела, как рядом с дорогой в земле разверзлась глубокая трещина, а потом сомкнулась снова. – О Господи! – закричала она, вцепившись в железные поручни. – Что же это такое? – Землетрясение, вот что! – Лицо парнишки вмиг побелело. – Мы с тобой просто чудом спаслись, Дороти. Но тут внезапно конь стал как вкопанный. Напрасно Зеб тряс вожжами, понукал его – ничто не помогало. Тогда мальчик принялся что было силы хлестать животное по бокам кнутом. Джим протестующе заржал и медленно потрусил по дороге. Несколько минут и мальчик и девочка сидели молча. В воздухе пахло нешуточной бедой. Каждые несколько минут земля вздрагивала и колебалась. Уши Джима встали на голове торчком, все тело напряглось, как струна. Бежал он не очень быстро, но на боках проступили пятна пота, и время от времени он начинал дрожать как осиновый лист. Небо вновь потемнело, над долиной со зловещим плачем-завыванием пронесся ветер. Внезапно раздался ужасающий треск, и прямо под лошадью в земле открылась огромная трещина. Дико заржав от ужаса, животное рухнуло в расщелину, увлекая за собой коляску вместе с пассажирами. Дороти крепко уцепилась за верх коляски, мальчик сделал то же. Оба были настолько потрясены, что не сразу поняли, что происходит. Со всех сторон их окружал мрак, и во мраке они все летели вниз, ежесекундно ожидая, что упадут и разобьются вдребезги об острые скалы или что земля сомкнется над их головами и погребет навеки в своих недрах. Жуткое ощущение падения в бездну, тьма, леденящие душу звуки – не в силах вынести всего этого, Дороти на несколько мгновений лишилась чувств. Зеб – он был все же мальчик – в обморок не упал, но был тоже страшно напуган и, плотно вжавшись в сиденье коляски, ожидал каждое мгновение, что оно станет для него последним. 2. СТЕКЛЯННЫЙ ГОРОД Когда Дороти очнулась, коляска все еще продолжала падать, но уже не так стремительно. Благодаря тому что ее верх уподобился надуваемому ветром парашюту или зонтику, они теперь опускались плавно, как бы парили в воздухе, что было бы даже приятно, если бы пассажиры не думали о смерти, грозящей им ежеминутно, и о том, что ждет их на дне огромной расщелины. Над головами у них раздавались как бы раскаты грома – это земля смыкалась на месте образовавшихся было трещин. Мимо то и дело проносились камни и комья глины. Дети не видели их, только слышали, как они барабанят по крыше коляски, да еще как взвизгивает почти по-человечески Джим, когда его настигает очередной булыжник. На самом деле камни не причиняли большого вреда животному, которое ведь тоже падало, только чуть медленнее из-за коляски-парашюта. Коню было скорее страшно, чем больно. Долго ли, коротко ли продолжалось падение, Дороти не знала. От удивления и испуга она потеряла счет времени. Постепенно, поборов страх, она решилась заглянуть вниз, в черную бездну. Совсем рядом маячили смутные очертания лошади: задранная кверху голова, стоящие торчком уши, длинные ноги, растопыренные в разные стороны. Посмотрев вбок, Дороти обнаружила, что мальчик, онемевший от страха, как и она сама, попрежнему сидит рядом. Дороти вздохнула с некоторым облегчением. Худшего, кажется, удалось избежать. Наоборот, начиналось новое приключение, обещающее оказаться не менее странным и чудесным, чем те, что ей пришлось уже пережить. При этой мысли девочка ободрилась и еще раз выглянула из коляски, чтобы узнать, откуда исходит странное свечение, все более разгонявшее мутную мглу. Далеко внизу она заметила шесть огромных сияющих шаров, как бы висевших в воздухе. Средний, самый крупный, был белого цвета и похож на солнце. Вокруг него располагались лучами звезды остальные пять: розовый, фиолетовый, желтый, голубой и оранжевый. От этого роскошного семейства разноцветных светил расходились во все стороны радужные лучи. По мере того как лошадь с коляской, Дороти и Зебом опускалась все ниже, лучи становились все ярче. Они переливались нежнейшими оттенками, заполняя все окружающее пространство ослепительной, волшебной, красочной игрой света. От изумления Дороти потеряла дар речи и молча смотрела, как одно ухо у Джима становится фиолетовым, а другое розовым, хвост окрашивается в желтый цвет, а туловище – в голубые и оранжевые полоски, не хуже, чем у зебры. Она оглянулась на Зеба, чье лицо стало голубым, а волосы розовыми, и растерянно хихикнула: – Вот смехота!… Мальчик и сам смотрел на нее во все глаза. Через лицо Дороти пролегла зеленая полоса, потом одна половинка оказалась голубой, другая – желтой. Тут, пожалуй, испугаешься. – Н-не в-в-вижу н-ничего смешного! – заикаясь, пробормотал Зеб. В этот момент коляска качнулась и вместе с лошадью плавно перевернулась набок. Они, однако, продолжали падать, так что дети не ощутили особой разницы, оставшись сидеть в коляске на своих местах. Затем они опрокинулись вверх дном и продолжали медленно кувыркаться, пока не вернулись наконец в первоначальное положение. В течение всего этого времени Джим отчаянно дрыгал и молотил в воздухе ногами, а когда они оказались опять ниже головы, выдохнул с облегчением: – Ну, так-то лучше! Дороти и Зеб удивленно переглянулись. – Твой конь умеет разговаривать? – спросила Дороти. – Раньше я за ним такого не замечал, – отозвался мальчик. – Это первые слова в моей жизни, – проговорил конь, – а откуда они у меня взялись – не могу вам объяснить, и не просите. В хорошенькую передрягу вы меня втянули, нечего сказать. – Мы ведь и сами в нее попали, – примирительно произнесла Дороти. – Не волнуйся, очень скоро это чем-нибудь да закончится. – Еще бы, – проворчал конь, – боюсь только, конец будет не из веселых. Зеба била дрожь. Все происходящее было ужасно, фантастично и решительно не укладывалось в голове – легко ли тут не пасть духом! Вскоре они приблизились почти вплотную к пылающим цветным светилам и проплыли мимо них. Свет стал такой яркий и так резал глаза, что дети закрыли лица руками, чтобы не ослепнуть. Жара, однако, совсем не ощущалось, и, когда верх коляски укрыл их от пронзительных лучей, мальчик и девочка снова смогли открыть глаза. – Должны же мы когда-то добраться до дна, – сказал Зеб с глубоким вздохом. – Не можем мы падать вечно. – Конечно, нет, – согласилась Дороти. – Думаю, мы теперь примерно посередине Земли и не иначе как вот-вот выпадем с противоположной стороны. Ничего себе дыра, а? – Здорово глубокая, – поддакнул мальчик. – Там внизу что-то виднеется, – объявил вдруг конь. При этих словах оба пассажира выглянули из коляски и посмотрели вниз. И точно, под ними, уже не особенно далеко, лежала земля. Но падали они теперь очень медленно – так медленно, что это едва ли можно было назвать падением, – и поэтому у них было предостаточно времени, чтобы успокоиться и оглядеться вокруг. Под ними лежали равнины и горы, озера и реки, очень похожие на те, что встречаются на поверхности Земли, однако вся панорама была чудно окрашена пестрыми лучами шести светил. Тут и там виднелись группы домов, сооруженных, похоже, из чистого стекла – уж очень ярко они блестели. – Я уверена, что бояться нам пока нечего, – бодро сказала Дороти. – Мы спускаемся так медленно, что не можем разбиться при приземлении, а местность премиленькая. – Но мы же никогда не вернемся домой, – простонал Зеб. – А ты не загадывай, – возразила девочка, – да и стоит ли об этом беспокоиться теперь, Зеб? Сделать мы все равно пока ничего не можем, а ведь нет ничего глупее, чем горевать понапрасну. Мальчик замолчал, вполне убежденный столь разумными словами, и вскоре оба, забыв обо всем, уже разглядывали странные картины, развертывающиеся перед ними. Они падали прямо в центр большого города, в котором было много высоких зданий со стеклянными башнями и остроконечными шпилями. Шпили напоминали наконечники огромных копий, и упасть на один из них было бы куда как несладко. Джим тоже тревожно поглядывал вниз, от страха прядая ушами. Дороти и Зеб затаили дыхание в ожидании неминуемой развязки. Но ничего страшного не произошло: они плавно опустились на широкую плоскую крышу, и на том полет завершился. Когда Джим ступил наконец на твердую поверхность, ноги у бедняги едва не подкосились. Но Зеб тотчас выпрыгнул из коляски, правда, так поспешно и неловко, что задел ногой клетку Дороти – та выпала и покатилась по крыше. Дно у нее отвалилось, и из перевернутой клетки вылез розовый котенок. Он уселся на стеклянной крыше, сладко зевнул и замигал круглыми глазами. – А вот и Эврика, – обрадовалась Дороти. – Впервые в жизни вижу розового котенка, – заявил Зеб. – Эврика не розовый, а белый. Он только кажется розовым в этом чудном свете. – Где мое молоко? – осведомился котик, заглядывая снизу вверх в лицо Дороти. – Я умираю от голода. – Ах, Эврика, неужели и ты умеешь разговаривать? – Разговаривать? А я разве разговариваю? Боже милостивый, и впрямь! Ну не смешно ли? – Все здесь какое-то невсамделишное, – степенно рассудил Зеб. – Животным не положено разговаривать. А вот поди ж ты, старина Джим и тот вдруг заговорил. – Не вижу тут ничего невсамделишного, – грубовато отозвался Джим. – Во всяком случае, это не менее всамделишное, чем все, что нас здесь окружает. Но что с нами будет дальше? – Понятия не имею, – ответил мальчик, с любопытством осматриваясь. Дома в городе были целиком из стекла, такого чистого и прозрачного, что сквозь стены можно было смотреть, как сквозь окна. Под крышей, на которую они приземлились, Дороти видела комнаты и в них по углам кучи каких-то странных предметов. За спиной у детей в крыше была пробита огромная дыра. Вокруг валялись груды осколков. Ближайший к ним шпиль лишился наконечника. Стены других зданий были рассечены трещинами, кое-где отколоты углы, но даже и это не могло их совсем лишить былого великолепия. Радужные лучи шести солнц мягко освещали стеклянный город, окрашивая его строения в нежные и мягкие, радующие глаз цвета. С момента высадки путешественников ни один звук не нарушил тишины, кроме их собственных голосов. Они начали уже гадать, куда подевались обитатели прекрасного подземного города, как вдруг через дыру в соседней крыше вылез человек. Он был невысок ростом, хорошо сложен, лицо имел спокойное и безмятежное, как будто нарисованное. Одежда ловко сидела на нем; пошитая из красивой ярко-зеленой ткани, она переливалась всеми цветами радуги, то ли на солнце, то ли еще и сама по себе. Человек сделал один или два шага по стеклянной крыше и тут, заметив чужеземцев, резко остановился. На его спокойном лице не отразилось ни страха, ни удивления, хотя он был, наверное, и поражен и напуган. Когда же взгляд его упал на нескладную фигуру лошади, он повернулся кругом и торопливо зашагал к дальнему краю крыши, не отрывая, однако, глаз от невиданного животного. – Берегись! – крикнула Дороти, заметив, что красавец совершенно не смотрит себе под ноги. – Осторожнее, свалишься вниз! Но тот не обратил на ее крик ни малейшего внимания. Дойдя до края высокой крыши, он шагнул через него и пошел себе дальше. Потрясенная девочка подбежала к краю и увидела, что человек быстро спускается вниз по воздуху, как по лестнице. Вскоре он был уже на мостовой и исчез за дверьми одного из стеклянных строений. – Как странно! – воскликнула девочка, с трудом переводя дух. – Может, и странно, зато ужасно забавно, – пропищал тоненький голосок котенка, и Дороти, оглянувшись, обнаружила, что ее любимец тоже гуляет по воздуху примерно в полуметре от края крыши. – Назад, Эврика! – закричала она в ужасе. – Убьешься! – У меня девять жизней, – промурлыкал котенок, делая круг по воздуху и возвращаясь назад, на крышу, – но я ни одну из них не подвергаю опасности, потому что не могу упасть, даже если захочу. – Тебя держит воздух? – удивилась девочка. – Ты разве сама не видишь? – котенок снова прогулялся по воздуху. – Чудеса! – обрадовалась Дороти. – Пусть Эврика спустится на улицу и позовет кого-нибудь к нам на помощь, – предложил Зеб, который был не менее ее поражен этими странными явлениями. – А вдруг мы тоже можем ходить по воздуху? – предположила девочка. Зеб вздрогнул и отшатнулся. – Я бы не отважился, – сказал он. – Может быть, Джим попробует? – предложила Дороти, оглянувшись на коня. – Может, да, а может, и нет, – отвечал Джим. – Я достаточно накувыркался в воздухе, мне и на крыше хорошо. – Мы ведь не упали на крышу, – размышляла девочка, – мы парили в воздухе, и я почти уверена, что могли бы опуститься плавно до самой мостовой без всяких ссадин и ушибов. Вон Эврика, смотрите, отлично ходит по воздуху. – Эврика весит всего полфунта, – презрительно фыркнул Джим, – а я – не меньше полутонны. – Ты весишь не так много, как хотелось бы, Джим, – покачала головой девочка, окинув лошадь взглядом, – ты ведь ужасно худой. – Что делать, я стар, – вздохнул конь, понурив голову. – Я мало хорошего видел в жизни, к тому же в былые годы мне пришлось потаскать конку по улицам Чикаго, а на этой работенке не разжиреешь. – Зато теперь он ест за троих, будто решил наверстать упущенное, – вставил мальчик. – Я ем? Что-то я не припомню, чтобы я ел хоть что-нибудь сегодня на завтрак, – проворчал Джим, которого слова Зеба задели за живое. – Никто из нас не завтракал, – сказал мальчик, – и вообще, не время болтать о еде сейчас, в минуту грозной опасности. – Нет опасности более грозной, чем голод, – снова фыркнул конь, пропустив мимо ушей упрек своего юного хозяина. – Хотел бы я знать, растет ли в этом странном месте овес, а если растет, то стеклянный он или нет? – Конечно, нет! – воскликнула Дороти. – Мне отсюда видны окраины города, сады и поля – нам бы только добраться до земли! – Так что же вы не сойдете вниз? – удивился Эврика. – Я голодный, как лошадь, и очень хочу молока. – А ну, рискни, Зеб, – предложила девочка, повернувшись к своему товарищу. Зеб колебался. Он был все еще бледен и не в себе, необычайное приключение совсем выбило его из колеи. Однако он не хотел, чтобы Дороти сочла его за труса, и медленно двинулся к краю крыши. Держась за руку Дороти, Зеб оторвал от крыши ногу и ступил в пустоту. Как ни странно, он почувствовал под ногой твердую опору. Набравшись мужества, он сделал шаг и второй ногой. Не выпуская его руки, Дороти последовала за ним, и вскоре оба уже гуляли по воздуху рядом с весело резвящимся котенком. – Давай, Джим, – позвал мальчик, – бояться нечего! Джим нехотя осторожно приблизился к краю крыши. Будучи благоразумной и многоопытной лошадью, он не мог не признать, что ничто не мешает ему последовать за остальными. С фырканьем и ржанием, помахивая коротким хвостом, он потрусил с крыши вниз к улице. Из-за своего большого веса он спускался быстрей, чем дети, и обогнал их на полпути. Но на стеклянную мостовую он приземлился так мягко, что даже не успел испугаться. – Ну и ну! – сказала Дороти, переводя дух. – Что за удивительное место! Из стеклянных дверей начали выходить люди, чтобы поглазеть на пришельцев, и вскоре собралась целая толпа. В ней были мужчины и женщины, но совсем не было детей. Местные жители были стройны и хорошо одеты, имели правильные и приятные черты лица. В толпе не было ни одного безобразного человека, но и красивым Дороти не показался ни один: слишком бесстрастными были эти кукольные физиономии. Они не улыбались, не хмурились, не выражали ни испуга, ни удивления, ни любопытства, ни дружелюбия. Они просто глазели на чужестранцев, основное внимание уделяя Джиму и Эврике, поскольку раньше никогда не видели ни лошадей, ни котов, а детей приняли за себе подобных. Вскоре к собравшимся подошел незнакомец, в темных волосах которого прямо надо лбом сверкала звезда. Похоже, это был уважаемый здесь человек, ибо прочие расступились, чтобы дать ему дорогу. Обведя безмятежным взором сначала животных, потом детей, он обратился к Зебу, который ростом был чуть повыше Дороти. руки и вскочила в коляску. Мальчик занял свое место рядом с ней и скомандовал: – Н-но, Джим! Лошадь тронулась. Жители Стеклянного Города расступились перед коляской, а затем всей толпой двинулись следом. Они медленно шагали то по одной улице, то по другой, пока не оказались на широкой площади, в центре которой высился стеклянный дворец с башней посредине и четырьмя высокими шпилями по углам. 3. ПОЯВЛЕНИЕ ВОЛШЕБНИКА Вход во дворец был достаточно широк, коляска въехала внутрь без труда, и дети очутились в великолепном зале с очень высоким потолком. Толпа ввалилась следом и расположилась вдоль стен, оставив в середине круга только коня, коляску и человека со звездой. – Явись нам, о Гвиг! – громко воззвал тот. Вдруг все вокруг заволокло дымом. Облако заклубилось у самого пола, потом поднялось к потолку, открыв взорам странную фигуру на стеклянном троне, возникшем неведомо откуда прямо под носом у Джима. Восседавший на нем человек ничем не отличался от прочих обитателей этой страны, если не считать одежды ярко-желтого цвета. Волос у него не было вовсе, зато на лысине, на лице и на тыльной стороне ладоней росли острые шипы, вроде тех, что торчат на розовых стеблях. Даже на кончике носа у него красовалась колючка, и это было так смешно, что Дороти не выдержала и расхохоталась. Услышав смех, Колдун смерил девочку холодным взглядом, который мгновенно отрезвил ее. – Как вы посмели незваными вторгнуться в заповедную Страну Мангабу? – сурово спросил он. – Мы это сделали не по своей воле, – отвечала Дороти. – Как вы посмели злонамеренно обрушить на наши жилища разрушительный каменный дождь? – продолжал тот. – Мы не делали этого, – возразила девочка. – Докажите! – вскричал Колдун. – Ничего мы не собираемся доказывать! – с негодованием воскликнула Дороти. – Если у вас есть хоть капелька здравого смысла, вы должны понять, что случилось землетрясение. – Мы знаем только, что вчера на нас сошел каменный дождь, который причинил большой ущерб строениям и людям. Сегодня прошел еще один каменный дождь, а сразу за ним объявились вы. – Между прочим, – сказал человек со звездой, строго глядя на Колдуна, – еще вчера ты уверял, что второго каменного дождя не ожидается. А он все-таки прошел и был даже сильнее первого. Что пользы от твоего колдовства, если оно то и дело ошибается? – Мое колдовство не знает ошибок, – заявил поросший колючками человек. – Я предсказал, что выпадет один каменный дождь, так и было. Во второй раз с неба падали люди и лошади с коляской. И кое-какие камни заодно. – Следует ли ожидать еще дождей? – спросил человек со звездой. – Ни в коем случае, мой принц. – Ни каменных, ни лошадиных? – Никаких, мой принц. – Ты уверен? – Совершенно уверен, мой принц. Порукой тому мое колдовство. В этот момент в зал вбежал какой-то человек и с низким поклоном обратился к Принцу: – В небе снова творятся чудеса, ваше высочество, – взволнованно доложил он. Принц и его приближенные тут же бросились из зала на улицу, чтобы собственными глазами увидеть, что происходит. Дороти и Зеб выпрыгнули из коляски и побежали следом за всеми, и только Колдун как ни в чем не бывало остался сидеть на своем троне. Над головой они увидели шар. Он стоял в воздухе пониже, чем пылающее созвездие шести светил, и продолжал опускаться, но так медленно, что на первый взгляд казался неподвижным. Толпа затихла в ожидании. Больше им ничего не оставалось делать, ибо оторваться от странного зрелища и уйти было невозможно, но и ускорить приземление шара они тоже не могли. Земные дети ничем не выделялись в толпе, будучи ростом со среднего обитателя Страны Мангабу, а конь остался во дворце Колдуна вместе с Эврикой, мирно уснувшим на сиденье коляски. Воздушный шар постепенно увеличивался в размерах, что означало, что он точно опускается. Дороти поразило хладнокровие Мангабуков: у нее-то сердце было готово выпрыгнуть из груди от волнения! Шар нес с собой нового гостя с поверхности Земли, а с ним – надежду на помощь, так необходимую ей и Зебу. Час спустя шар оказался настолько низко, что можно было разглядеть подвешенную под ним корзину. Спустя два часа – чью-то голову над краем корзины, а через три часа огромный шар медленно опустился на запруженную толпой площадь и остался лежать на стеклянной мостовой. Тут из корзины выпрыгнул небольшого роста человечек, снял с головы цилиндр и вежливо со всеми раскланялся. Коротышка был немолод, с вытянутой, длинной и абсолютно лысой головой. – Да это же Оз! – в изумлении вскричала Дороти. Человечек оглянулся на нее, удивившись, похоже, не меньше девочки, но тут же заулыбался и ответил с поклоном: – Да, милочка, Оз, великий и грозный, собственной персоной. Ну а ты, конечно, Дороти из Канзаса. Я тебя отлично помню. – Кто это? Как ты его назвала? – зашептал Зеб девочке на ухо. – Это Волшебник Оз. Разве ты про него не слышал? Тут к Волшебнику подошел человек со звездой. – Незнакомец, – сказал он, – что привело вас в Страну Мангабуков? – Я и не знал, что это за страна, сынок, – отвечал тот с любезной улыбкой, – и, честно говоря, отправляясь в путь, вовсе не собирался наносить вам визит Я живу на поверхности Земли, где, с вашего позволения, не в пример лучше, чем внутри. Вчера я поднялся на воздушном шаре, а когда стал спускаться, провалился в огромную трещину, образовавшуюся при землетрясении. Из моего шара вытекло так много газа, что я не мог снова подняться, а потом земля над моей головой сомкнулась Так что я продолжал снижаться, пока не попал сюда И если вы мне укажете способ отсюда выбраться, я с удовольствием отправлюсь восвояси Прошу простить за причиненное беспокойство, но я не нарочно, честное слово. Принц выслушал его внимательно. Затем заговорил снова: – Эта девица, прибывшая, как и ты, с поверхности Земли, назвала тебя волшебником Волшебник это что же, вроде колдуна? – Даже и сравнивать нельзя, – быстро отозвался Оз. – Один волшебник стоит трех колдунов. – Ну, это тебе еще предстоит доказать, – сказал Принц. – Среди Мангабуков живет сейчас один из самых могущественных колдунов, когдалибо сорванных с куста, но даже он иногда ошибается Ты когда-нибудь ошибаешься? – Никогда! – самоуверенно заявил Волшебник. – Уж будто, Оз, – засомневалась Дороти. – Помнится, в удивительной Стране Оз. тебе случалось совершать ошибки, и немало. – Чепуха! – сказал Волшебник, краснея, ибо как раз в этот миг на его лицо упал алый солнечный луч. – Следуй за мной, – приказал ему Принц. – Я хочу представить тебя нашему Колдуну. Волшебнику это приглашение не особенно понравилось, но не принять его он не мог. Он прошел вместе с Принцем в огромный башенный зал, а Дороти, Зеб и вся толпа поспешили следом. Поросший колючками Колдун по-прежнему восседал на троне. Увидев его. Волшебник хихикнул: – Что за нелепое создание! – На вид он, может, и нелеп, – негромко проговорил Принц, – но колдун, каких поискать. Его единственный недостаток состоит в том, что он слишком часто ошибается. – Я никогда не ошибаюсь, – возразил Колдун. – Совсем недавно ты утверждал в моем присутствии, что с неба больше не будут падать камни или люди, – напомнил Принц. – Правильно, ну и что? – Вот еще один человек, упавший с неба. Выходит, ты был не прав. – Один человек еще не люди, – заявил Колдун. – Если бы с небес спустились хотя бы двое, вы могли бы с полным основанием утверждать, что я ошибся. Но появился один, поэтому никто не разубедит меня в моей правоте. – Неплохо, – сказал Волшебник, одобрительно кивая головой. – Счастлив засвидетельствовать, что подземные жулики ничем не отличаются от наземных. Ты выступал когда-нибудь в цирке, братец? – Не пришлось, – осторожно ответил Колдун. – А следовало бы попробовать, – серьезно посоветовал маленький человечек. – Я представляю здесь Объединенный Всемирный Цирк Байлума и Барни – три арены в одном шатре и сбоку зверинец. Уверяю вас, это чудная компания. – А чем, собственно, вы занимаетесь? – полюбопытствовал Колдун. – Поднимаюсь на воздушном шаре и зазываю публику в цирк. Правда, на этот раз мне не повезло: ухнул сквозь землю и опустился куда ниже, чем хотел. Но можете не волноваться, едва ли кто другой сможет проникнуть в вашу Страну Габазуков. – Мангабуков, – поправил его Колдун. – Уж если ты волшебник, мог бы не ошибаться в названиях. – Ясно волшебник какие могут быть сомнения! Такой же волшебник, как ты – колдун. – Это мы еще посмотрим, – отрезал тот. – Если ты сможешь доказать, что ты искуснее его, – сказал Принц залетному претенденту, – я сделаю тебя в моей стране Главным Колдуном. А если нет… – Что будет, если нет? – торопливо спросил Волшебник. – Я прерву твою жизнь и запрещу тебя высаживать, – ответил Принц. – Прогноз малоприятный, – заметил Волшебник, озабоченно разглядывая звездоносца. – Ну да не беда. Будьте покойны, я заткну за пояс эту старую колючку. – Мое имя Гвиг, – сообщил Колдун, обращая на соперника холодный бессердечный взор. – Попробуй сравниться со мной в могуществе. Он повел колючей рукой в воздухе, и послышался нежный перезвон колокольчиков, выводящих замечательную мелодию. С того места, где стояла Дороти, во всем огромном стеклянном зале не было видно, однако, ни одного колокольчика. Мангабуки выслушали музыку без особого интереса. Эту штуку Гвиг проделывал каждый раз в доказательство своих колдовских талантов. Теперь наступила очередь Волшебника. Он улыбнулся собравшимся и спросил: – Не будет ли кто так любезен одолжить мне шляпу? Ответа не последовало по той простой причине, что Мангабуки шляп не носили, а Зеб потерял свою во время полета. – Гм! – сказал Волшебник. – Не будет ли кто так добр одолжить мне носовой платок? Носового платка также ни у кого не оказалось. – Ну что ж, – пожал плечами Волшебник. – Тогда, если позволите, я воспользуюсь собственной шляпой. Теперь, уважаемая публика, следите за мной внимательно. Как видите, в рукавах у меня ничего нет и в кармане тоже ничего не спрятано. Ну и шляпа, разумеется, пустая. – Он снял с головы шляпу, повернул ее вверх дном и энергично потряс. – Покажи-ка мне, – потребовал Колдун. Он взял шляпу, тщательно осмотрел ее и вернул Волшебнику. – А сейчас, – продолжал старичок, – я из ничего сделаю нечто. Он поставил шляпу на стеклянный пол, проделал над ней несколько пассов, затем поднял, и – под шляпой оказался маленький белый поросенок, размером не больше мыши, который тут же принялся бегать, прыгать и тоненько визжать. Публика следила за всем этим, затаив дыхание, ибо никто из них никогда не видел свиней, ни больших, ни маленьких. Волшебник нагнулся, посадил крошечное создание к себе на ладонь, ухватил его за голову большим и указательным пальцами одной руки, а за хвост пальцами другой и разделил пополам, причем каждая половинка тут же превратилась в поросенка, целого и невредимого. Затем Волшебник пустил одного из них резвиться на полу, а второго опять разделил пополам, так что получилось уже три поросенка. Это удивительное занятие он продолжал до тех пор, пока под ногами у него не забегали целых девять крошечных поросят, которые все визжали и очень забавно хрюкали. – Теперь, – сказал Волшебник, – сотворив из ничего нечто, я намереваюсь обратить его снова в ничто. С этими словами он поймал двух поросят и сжал их вместе так, что получился один. Затем он поймал еще поросенка, прижал его к первому, и тот исчез. Постепенно все девять поросят слепились в одного. Этого последнего Волшебник накрыл своей шляпой, сделал над нею таинственный пасс, и, когда он поднял шляпу, поросенка под ней поразительным образом не оказалось. Старичок раскланялся перед толпой, безмолвно наблюдавшей за происходящим, а Принц проговорил своим неизменно спокойным бесстрастным голосом: – Ты и в самом деле великий волшебник, даже более могущественный, чем мой Колдун. – Недолго ему быть великим волшебником, – проворчал Гвиг. – Почему это? – удивился Волшебник. – Потому что я остановлю твое дыхание, – последовал ответ. – А ты, как я понял, настолько нелепо устроен, что не сможешь жить, не дыша. Оз не на шутку встревожился. – Сколько времени тебе на это понадобится? – спросил он. – Около пяти минут. Итак, я начинаю. Смотри на меня внимательно. Он начал выделывать странные телодвижения перед носом Волшебника, но маленький человечек и не подумал на него смотреть. Вместо этого он раскрыл свой кожаный чемоданчик, достал из него несколько острых ножей и соединил их один с другим, так что получилась длинная сабля. Он уже приделывал к сабле рукоятку, когда почувствовал, что чары Колдуна начали действовать и дышать ему становится все труднее. Тогда, не теряя времени. Волшебник бросился вперед со своей саблей, размахнулся, крутнул ее раза два над головой и нанес мощный удар, которым рассек Колдуна пополам. Дороти завизжала от ужаса и закрыла глаза. Когда она их открыла, то увидела две половинки Колдуна, лежащие порознь на полу. Она убедилась, что внутри у него нет ни костей, ни крови. В разрезанном виде его тело больше всего напоминало ломтики репы или картофеля. – Да ведь он – овощ! – вскричал пораженный Волшебник. – Естественно, – согласился Принц. – Мы все в этой стране – овощи, а вы разве нет? – Мы-то нет, – отвечал Волшебник. – Люди с поверхности Земли состоят из плоти и крови. Ваш Колдун умрет? – Конечно. В сущности, он уже мертв и очень скоро завянет. Его следует немедленно высадить, чтобы из него проросли новые Колдуны, – пояснил Принц. – Как же это так получается? – спросил озадаченный Волшебник. – Если вы пройдете со мной в общественные сады, – отвечал Принц, – то я вам открою и продемонстрирую тайны нашего Овощного Королевства. 4. ОВОЩНОЕ КОРОЛЕВСТВО После того как Волшебник отер с сабли картофельный сок, вновь разобрал ее на части и уложил в чемоданчик, человек со звездой велел своим людям доставить обе половинки Колдуна в общественные сады. Джим, прослышав, что они направляются в сады, навострил уши и изъявил готовность присоединиться к процессии, надеясь по пути найти что-нибудь съедобное. Зеб опустил у коляски верх и пригласил Волшебника присоединиться к их компании. Сиденье было широкое, на нем могли свободно поместиться двое детей и взрослый, а котенок, когда Джим тронулся к выходу из зала, вскочил ему на спину и устроился там, очень довольный собой. Процессия медленно двигалась по улицам города. Во главе – носильщики с останками Колдуна, следом – Принц, потом – Джим, впряженный в коляску с путешественниками, замыкала шествие толпа овощелюдей с их всегда безразличными лицами: не имея сердец, они не умели ни улыбаться, ни хмуриться. Стеклянный Город состоял из нескольких красивых густонаселенных улиц. Сразу за городом раскинулась широкая равнина, усеянная садами и орошаемая множеством говорливых ручьев. В садах были проложены дорожки, а через ручьи тут и там перекинуты стеклянные мостики необыкновенной красоты. Дороти и Зеб охотно вышли из коляски и пошли пешком рядом с Принцем, желая получше разглядеть растения и цветы. – Кто построил эти прекрасные мосты? – спросила девочка. – Их никто не строил, – отвечал человек со звездой, – они сами выросли. – Как странно, – удивилась Дороти. – А стеклянные дома в вашем городе тоже вырастают сами? – Конечно! – последовал ответ. – Им, правда, требуется много лет, чтобы подняться в полный рост. Вот почему мы так огорчились, когда каменный дождь побил кое-какие башни и поколол крыши. – Разве их нельзя починить? – осведомилась Дороти. – Нет, но со временем они срастутся сами. Нам остается только ждать. В окрестностях города встречалось немало роскошных цветников, но Дороти никак не удавалось определить, что за цветы в них росли, потому что окраска их постоянно менялась, благодаря игре лучей, испускаемых шестью светилами. Цветы оказывались то розовыми, то белыми, то голубыми или желтыми. Низкорослые широколистные растения, в изобилии произраставшие тут и там, также непрестанно меняли цвет. Когда они вышли на луг, Джим поспешил наклониться к траве и стал ее пощипывать. – Ничего себе страна! – ворчал он, ни к кому в особенности не обращаясь. – Уважающая себя лошадь принуждена питаться розовой травой! – Она, скорее, фиолетовая, – поправил его Волшебник из коляски. – А вот теперь уже голубая, – пожаловался конь. – Все равно что радугу жуешь. – И как она на вкус? – поинтересовался Волшебник. – Совсем не плохо, – признался Джим. – Было бы ее в достатке – я бы на цвет не смотрел. Тем временем компания достигла края свежевспаханного поля, и Принц объявил, оглянувшись на Дороти: – Вот здесь мы производим посадки. Несколько Мангабуков со стеклянными лопатами вышли вперед и принялись рыть яму. В нее они опустили обе половинки Колдуна и забросали сверху землей. Другие тем временем принесли воды из ручья и полили грядку. – Он скоро должен взойти, – сказал Принц, – и со временем превратится в пышный куст, с которого можно будет собрать несколько штук отборных колдунов. – Неужели вы все вырастаете на кустах? – спросил пораженный мальчик. – Разумеется, – был ответ. – А неужели у вас на поверхности Земли не все люди вырастают на кустах? – Мы о таком и не слыхивали. – Подумать только! Если вы последуете за мной в один из наших общественных садов, я расскажу и покажу вам, как мы произрастаем в Стране Мангабуков. Оказалось, что местные жители, хотя и могли гулять по воздуху, предпочитали все же обычный способ передвижения по земле. В их жилищах не было ступенек, они в них не нуждались, но по плоской поверхности чаще ходили пешком, как мы. Маленькая группа путешественников следовала за Принцем по дорожкам, временами переходя через ручьи по стеклянным мостам, пока наконец не подошла к саду, окруженному высокой оградой. Джим отказался покинуть луг, где он мог щипать траву без перерыва, поэтому Волшебник вышел из коляски и присоединился к Дороти и Зебу, а котенок бодро засеменил за ними по пятам. За оградой ровными рядами росли удивительного вида растения. Их широкие листья, изящно изгибаясь, почти касались кончиками земли. В сердцевине каждого красовался, наподобие бутона, красиво одетый Мангабук. Одежда, похоже, росла прямо на нем. Растущие на кустах Мангабуки были всех возрастов, от крошечного младенца до вполне уже взрослых мужчин и женщин. На кусте можно было увидеть бутон, цветок, младенца, подростка или юношу, но все они, даже уже вполне зрелые, оставались неподвижны и безмолвны, как бы лишены жизни. Только теперь Дороти стало понятно, почему среди Мангабуков она не видела детей, – обстоятельство, до сих пор остававшееся для нее загадочным. – Настоящая жизнь для нас начинается лишь после того, как нас сорвут с куста, – пояснил Принц. – Обратите внимание на то, что все Мангабуки соединены со своими растениями стопами ног. Достигнув полной зрелости, они легко отделяются от стебля и тут же обретают дар движения и речи. Пока они растут, про них нельзя даже сказать, что они живые, но, будучи сорванными, все как один становятся добрыми гражданами. – И сколько вы живете после того, как вас сорвут? – спросила Дороти. – Это зависит от ухода, – последовал ответ. – При обильном поливе, избегая несчастных случаев, мы можем прожить лет пять. Лично я был сорван шесть лет назад, но наша семья славится долгожительством. – А чем вы питаетесь? – осведомился мальчик. – Питаемся? Да ничем! Мы нуждаемся в пище не больше, чем картофель. – Но картофель иногда прорастает, – заметил Зеб. – Увы, и с нами бывает такое, – отвечал Принц. – Это страшное несчастье, в таких случаях нас приходится высаживать немедленно. – Где же вы сами выросли? – поинтересовался Волшебник. – Сейчас покажу, – услышали они в ответ. – Будьте добры, следуйте за мной. Они вошли внутрь невысокой ограды, где рос всего один куст, красивый и пышный. – Это, – объявил Принц, – Королевский Куст Мангабуков. Все принцы и правители с незапамятных времен вырастали на этом кусте. Путники остановились перед царственным растением в изумлении. На основном стебле росла стройная девушка со столь безупречной фигурой и таким милым личиком, что Дороти тут же подумала: более восхитительного создания она не видела еще никогда в жизни. Платье девицы ниспадало мягкими складками, рукава тонули в легкой кружевной пене. Кожа ее была гладкой, как полированная слоновая кость, а поза выражала достоинство и грацию. – Кто это? – с любопытством спросил Волшебник. Звездоносный Принц пристально оглядел девушку на кусте. Когда он отвечал, в его всегда ровном и холодном голосе прозвучало некоторое замешательство: – Это Принцесса Крови, моя преемница и, стало быть, будущая правительница страны. Когда она вполне дозреет, я вынужден буду отказаться от верховной власти в ее пользу. – А разве она еще не дозрела? – удивилась Дороти. Принц поколебался. – Не совсем, – ответил он наконец. – Ее предстоит сорвать через несколько дней, по моему усмотрению. Я не то чтобы очень спешу пойти в отставку на семена. – Я вас понимаю, – кивнул Волшебник. – Это, пожалуй, самое неприятное, что есть в нашей овощной жизни, – продолжал Принц со вздохом. – Находясь в полном расцвете сил, мы вынуждены уступать дорогу другим, нас хоронят в землю, чтобы мы дали ростки новой жизни. – Я уверена, что Принцессу уже пора срывать, – заявила Дороти, внимательно разглядывая прелестную девицу на кусте. – Большей красоты и представить себе нельзя. – Не выдумывайте, – отозвался Принц поспешно, – она может потерпеть еще несколько дней, а я, так и быть, согласен править до тех пор, пока не избавлю страну от вас, незваных гостей. – Что вы собираетесь с нами делать? – забеспокоился Зеб. – Еще не решил окончательно. Пока не созреет новый колдун. Волшебника я думаю оставить при себе. Похоже, он искусен в своем ремесле и может быть нам полезен. Всех прочих предстоит тем или иным способом уничтожить, причем высаживать вас я не собираюсь: нам тут не нужны ни лошади, ни кошки, ни люди из плоти и крови! – Напрасно беспокоитесь, – сказала Дороти, – я уверена, что из-под земли мы не прорастем. – Зачем же вам губить моих друзей? – спросил маленький Волшебник. – Чем они вам мешают? – Им здесь не место, – отрезал Принц. – Им вообще не следовало бы находиться в недрах. – Мы не стремились сюда попасть, а упали случайно, – сказала Дороти. – Это не оправдание, – холодно заявил Принц. Дети переглянулись в замешательстве и тревоге, а Волшебник вздохнул. Эврика умыл мордочку лапкой и промурлыкал себе под нос: – Похоже, что меня не придется уничтожать специально: если в ближайшее время мне не дадут поесть, я и сам умру с голоду и таким образом облегчу им задачу. – Если он тебя высадит, то прорастет, пожалуй, букет из кошачьих хвостов, – горько пошутил Волшебник. – Не грусти, Эврика! Быть может, в райских кущах есть растения, в которых течет млечный сок, – предположил мальчик. – Фи, – фыркнул котик, – я и не притронулся бы к такой гадости. – Не все же тебе лакать молоко, Эврика, – заметила Дороти, – довольствоваться можно любой едой. – Кто ж мне ее даст? – проворчал котенок. – Я и сам голодный, – сказал Зеб. – Но я приметил в одном из садов клубнику, а в другом – несколько дынь. Местные жители ничего не едят, так, может быть, на обратном пути они позволят нам сорвать их? – Вы зря беспокоитесь насчет еды, – прервал его Принц. – Через несколько минут вас уничтожат, так что вам не придется нарушать наши дивные клубничные кусты. Будьте любезны, следуйте за мной навстречу своей погибели. 5. ДОРОТИ СРЫВАЕТ ПРИНЦЕССУ Слова овощного Принца, от которых так и повеяло сыростью и могильным холодом, не прибавили бодрости нашим путешественникам. Тем не менее, исполняя его приказание, они тронулись в обратный путь и вскоре вышли за пределы ограды. Мрачные и подавленные, дети шли молча. Вдруг Волшебник тихонько коснулся плеча Дороти: – Постой-ка! – Что такое? – спросила девочка. – А не сорвать ли нам Принцессу Крови? – зашептал Волшебник. – Я уверен, что она вполне созрела и как только оживет и станет правительницей, отнесется к нам куда благосклоннее, чем бессердечный Принц. – Отличная мысль! – с облегчением воскликнула Дороти. – Давайте сорвем ее сейчас же, пока не заметил звездный правитель. Они побежали назад к Королевскому Кусту и взяли прелестную Принцессу за обе руки. – Три-четыре, тащи! – скомандовала Дороти, и они потянули на себя царственную девицу. Стебель хрустнул и отделился от ее ступней. Принцесса оказалась такой легкой, что Волшебник и Дороти смогли мягко опустить ее на землю. Прелестное создание тотчас потерло кулачком глаза, поправило выбившийся локон, окинуло взглядом сад и, весьма грациозно кивнув, произнесло мелодичным, исполненным чувства голосом: – Благодарю вас. – Приветствуем ваше королевское высочество! – Волшебник преклонил колени и поцеловал ей руку. В эту минуту послышался голос Принца, призывавший их поторапливаться, а мгновение спустя он и сам появился внутри ограды в сопровождении нескольких слуг. Принцесса повернулась к нему, а Принц при виде ее замер на месте и весь задрожал. – Вы причинили мне много зла и навредили бы еще больше, если бы не эти чужестранцы, – произнесла царственная девица с большим достоинством. Меня можно и нужно было сорвать еще на прошлой неделе, и только ваш эгоизм и властолюбие виной тому, что я продолжала произрастать безгласно на моем кусте. – Я не подозревал о том, что вы уже дозрели, – пролепетал Принц слабым голосом. – Подайте мне сюда Звезду Королевской Власти! – потребовала она. Принц нехотя снял сияющую звезду со своего лба и возложил ее на чело Принцессы. Тотчас все присутствующие низко поклонились ей, а Принц повернулся и, никому уже не нужный, побрел прочь. О том, что с ним стало после, наши друзья так никогда и не узнали. Теперь жители Мангабу выстроились в колонну и двинулись к Стеклянному Городу, сопровождая новую правительницу к ее дворцу, где должны были состояться подобающие случаю торжества. Большинство шагало по земле, но Принцесса шествовала по воздуху над их головами в доказательство своей избранности и особой возвышенности. Теперь никто, казалось, не обращал внимания на путешественников, поэтому Дороти, Зеб и Волшебник отстали от процессии и пошли гулять среди садов и огородов. Они не давали себе труда переходить ручьи по мостикам, а, подойдя к потоку, запросто шагали поверх него на другую сторону. Это было ни с чем не сравнимое ощущение, и Дороти заметила: – Интересно, почему мы можем так легко ходить по воздуху? – Может быть, потому, – предположил Волшебник, – что находимся близко к центру Земли, где сила притяжения очень слаба. Но я и раньше замечал, что в волшебных странах происходят порой самые невероятные вещи. – А это волшебная страна? – спросил мальчик. – Конечно, – быстро ответила Дороти. – Только в волшебной стране живут овощные люди, только в волшебной стране Эврика и Джим могут разговаривать не хуже нашего. – Что правда, то правда, – задумчиво согласился Зеб. В садах они нашли клубнику, дыни и еще какието им не известные, но очень вкусные фрукты, которых они наелись до отвала. Котенок замучил всех постоянными требованиями молока и мяса. Он все время ворчал на Волшебника за то, что тот при помощи своих чар не мог сотворить ему даже блюдца молока. Они сидели на траве, наблюдая за Джимом, который, не переставая, жевал. И тут Эврика промяукал: – Я думаю, он вообще не волшебник! – Ты совершенно прав, – отвечал тот. – В точном значении этого слова я никакой не волшебник, а только фокусник. – Оз всегда был большим фокусником, – согласилась Дороти. – Я его давно знаю. – Если так, – заметил мальчик, – то как же он смог проделать эту поразительную штуку с девятью поросятами? – Не знаю, – призналась Дороти. – Скорее всего, здесь какое-то надувательство. – Совершенно верно, – кивнул Волшебник. – Мне было необходимо обмануть этого урода Колдуна, и Принца, и всех их глупых подданных, но вам, друзья мои, я готов признаться, что это был всего лишь ловкий фокус. – Но я же видел поросят собственными глазами! – воскликнул Зеб. – И я тоже, – промурлыкал котик. – Еще бы вы их не видели, – отвечал Волшебник. – Они существуют на самом деле и сейчас сидят в моем жилетном кармане. Но разделение их на части, а потом составление воедино – ловкость рук, не более. – Покажи нам скорее своих поросят, – нетерпеливо потребовал Эврика. Маленький человечек осторожно опустил руку в карман и достал оттуда одного за другим крошечных поросят и поставил их на траву. Поросята забегали вокруг и стали щипать нежные молодые побеги травы. – Они тоже голодные, – пояснил Волшебник. – Ой, какие миленькие! – восхитилась Дороти, ловя одного и ласково его гладя. – Осторожно! – завизжал поросенок. – Ты меня раздавишь! – Боже мой! – в изумлении пробормотал Волшебник. – Они заговорили! – Можно мне съесть одного? – умоляюще попросил котенок. – Я ужасно голоден. – Что ты, Эврика, – укоризненно сказала Дороти, – о чем ты просишь! Съесть этих милых крошек?! Ни в коем случае! Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=127375) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.