Сердце Тигра Эндрю Кейт Уильям Р. Форстен Wing Commander #4 Сюжет книги основан на событиях, прошедших в 2669 году и известных по игре Wing Commander III: Heart of the Tiger. Битву за Землю выиграли люди: они отстояли свою родную планету. Но это была пиррова победа. Силы конфедерации потеряли множество кораблей, и дела на фронтах тоже идут из рук вон плохо. В это критическое время стратеги Конфедерации делают последнее усилие и запускают проект нового оружия, способного уничтожить целую планету. Однако этот план проваливается, и вновь судьба человечества находится в руках небольшой группы отважных пилотов. Вновь возвращаются Паладин и Блэйр, адмирал Толвин, Маньяк и Хоббс. Также нам представляют группу новых пилотов, которые продолжают дело борьбы с безжалостными килрати. Один из моментов не получивших освещение в игре: Флинт после размолвки с Блэйром, продолжает летать под его командованием и гибнет в последней миссии на планету Килрах, прикрывая его. Уильям Р. Форстчен, Эндрю Кейт Сердце Тигра Пролог Принц Тракхат стоял перед троном с опущенной головой. – Ты подвел меня, внук. Принц промолчал. – Когда твой новый флот отправился к Земле, ты поклялся, что война подходит к концу, что людям конец. Теперь ты возвращаешься, половина твоего флота уничтожена, флота, строительство которого истощило наши ресурсы до предела. Наша казна пуста, внук… – Император ненадолго замолчал. – Пуста! – его голос прогремел по залу аудиенций. Тракхат поднял голову. – Что теперь? – прорычал Император. – Ждать еще половину восьмилетия, чтобы построить новые носители? А из кого набирать команду? Слишком много первородных сынов знатных родов встретили смерть в твоей экспедиции. – Они отдали жизни во славу Империи, – спокойно ответил Тракхат. – Их имена будут помнить в храмах их предков. – Ты что, думаешь, что они будут продолжать верить этому? – выдавил из себя Император. – Я говорю о нашем выживании. После твоего поражения в Битве за Землю два заговора с целью убить меня были с трудом расстроены. Другие кланы балансируют на грани открытого восстания. Тракхат уставился на своего деда, не скрывая изумления. Император медленно кивнул. – И если бы они преуспели, я смею предположить, что ты бы уже тоже был мертв. Старый воин вздохнул и откинулся на троне. – Я хочу, чтобы ты бросил в бой новое оружие, – наконец сказал Император. Тракхат гневно зарычал. – Мы никогда так не делали. Это не приносит радости от убийства. – Я знаю, я знаю. Но эта война изменила все наши представления, благодаря этим людям. Позволь, я все объясню тебе. Мы не сможем поддерживать эту войну больше года. Не из-за людей. Нет, я верю сообщениям о том, что они тоже терпят бедствие. Мы – два бойца, которые избили друг друга до изнеможения. Еще одного удара будет достаточно, чтобы добить их. Настоящая угроза – то, чего мы боимся, прячется за нашими дальними границами на другой стороне Империи. – Они пришли в движение? Император кивнул. – Пока тебя не было, пришли новые сообщения. Они все еще в годах, возможно, в восьмилетиях пути отсюда, но они снова приближаются к нам. Когда они появятся, мы должны быть готовы, а наши границы должны быть в безопасности. Все наши ресурсы должны быть направлены на эту угрозу. Только лишь из-за этого я приказываю, чтобы эта война с людьми закончилась, нравятся ли тебе методы или нет. Вторая, и более близкая причина – это кланы. Еще одно поражение, подобное последнему, и я боюсь, что наша семья больше не сможет удержать трон Империи. Тракхата разгневала лишь одна мысль, что стоящие ниже него могут даже посметь мыслить о том, чтобы свергнуть его клан, по праву занимающий трон. Последний барон, который думал об этом, был теперь мертв, и он думал, что эти чуждые мысли исчезли вместе с ним. – Я требую, чтобы это новое оружие было испытано как можно быстрее, – объявил Император. – Люди должны быть уничтожены, как паразиты, которыми и являются. Честь и вкус крови – это прошлое. Испытай это оружие, и если оно действует, ты должен убить их всех, убить их всех без предупреждения. Император поколебался, затем оскалил зубы. – А когда дело будет сделано, если какой-нибудь клан посмеет сопротивляться мне, мы повернем это оружие против него. Глава 1. Шаттл «Горацио Нельсон», система Торго. – Ожидаемое время прибытия на «Виктори» – десять минут… Мягкий искусственный голос в ушах заставил полковника Кристофера Блейра тревожно дернуться в кресле. Ему не нравилось быть пассажиром на маленьких летательных аппаратах, даже на рабочем орбитальном шаттле вроде этого. Уже восемнадцать лет Блейр был пилотом истребителя в Военно-Космических Силах Земной Конфедерации, и он летал на всех аппаратах Конфедерации меньше фрегата. Было все еще сложно просто сидеть и отдать управление кому-то другому, особенно когда его мониторы работали с большими перебоями. Компьютер, читающий объявления о приближении, делал все только хуже. Если бы он был в кокпите, держа в руках рычаг управления, он бы читал время и дистанцию, ускорения и векторы с помощью инстинктов боевого пилота, развитых годами практически непрекращающейся войны – и полет бы был гораздо более плавным. Сражения… война между Империей Килрати и Земной Конфедерацией началась еще до того, как родился Кристофер Блейр. Уже сорок лет две стороны наносили друг другу удары, и килрати отнюдь не собирались сдаваться. Иногда Блейр задумывался, доживет ли он до конца этой войны. И иногда он боялся, что доживет. Его монитор по-прежнему не работал, и он перевел взгляд на маленький экран новостей, приделанный к ручке его полетного кресла. Блейр нерешительно нажал зеленую кнопку внизу устройства. Эмблема Земного Канала Новостей заполнила экран на секунду, затем вместо нее появилось изображение самой известной ведущей TNC , Барбары Майлс. Ее привлекательные формы были почти идеальными, и Блейр мимолетно улыбнулся, вспоминая разговор на корабле несколько лет назад, когда некоторые из его товарищей уверяли, что эта женщина на самом деле всего лишь изображение, сгенерированное компьютером. Запись, конечно, была остановлена в ожидании, пока Блейр выбирал один из пунктов в меню новостей в углу экрана. Он выбрал военные новости и прослушал рассказ ведущей о последних событиях в борьбе против килрати… те, которые были не засекречены. Он уже слышал о большинстве из них из предыдущих выпусков TNC или официальных каналов штаба Конфедерации на Торго-3. Между звездами новости путешествовали медленно, и среднее время жизни любого репортажа было достаточно длинным, особенно с планет, находящихся на дальних границах. Он снова перевел свое внимание на экран, в то время как репортаж перешел от новостей к более общим комментариям. – Несмотря на недавние потери в нескольких густонаселенных секторах, представители Конфедерации настаивают, что человечество все еще одерживает верх в своей галактической борьбе против килрати. Однако наши источники сообщают о постоянном замалчивании сведений о нападениях килрати, особенно на гражданские и индустриальные базы. Женщина сделала паузу, смотря прямо в камеру и настраивая своих слушателей на серьезный лад. – Есть даже сообщения о планах Конфедерации о «экстренной эвакуации» Земли, чтобы снова возродить человечество в дальних уголках Галактики. Только один вопрос… кто уйдет туда? Кого оставят? И, что важнее всего, – кто принимает эти решения? Блейр с отвращением отключил экран. Пусть TNC снова запустит эти древние слухи об эвакуации! Об этом говорили в кают-компаниях еще тогда, когда Блейр был младшим лейтенантом. Жуткий тыловой кошмар массовой эвакуации из обжитой человеком части космоса делал эту идею смешной. В конце концов, было ясно, что куда бы ни могли добраться люди, килрати все равно бы последовали за ними. Человечеству было некуда бежать. Но все-таки было правдой то, что Конфедерация подвергала новости жестокой цензуре, чтобы скрыть правду об этой войне. После сорока лет боевых действий это было не ново. Но Блейр боялся, что кто-то из высшего руководства начинал на самом деле верить собственной пропаганде, и это было очень плохим знаком. Адмирал Толвин, например… это был человек, которому определенно нужно было реально взглянуть на вещи. Именно адмирал Джеффри Толвин дал Блейру его новое задание. Человек, сохранивший крепкое здоровье, даже разменяв шестой десяток, говоривший с четким британским акцентом и излучавший саму сущность показной воинской пунктуальности во всем, что он говорил и делал, Толвин за годы заработал прекрасную репутацию как вдохновитель двух великих побед Конфедерации – рейда к Килраху и Битвы за Землю . Но Блейр раньше служил под его началом, и он знал, что немалая часть легенды была просто удачей, искусственно раздутой прессой. Тем не менее, Толвин был полон уверенности и целеустремленности, когда Блейр явился с докладом в его офис. «События развиваются прекрасно, полковник», – сказал он с улыбкой. «Конфедерация сделала несколько прекрасных шагов. Килрати бегут из систем Гардель и Морфей…» Это было правдой, если не считать того, что в то же время земляне потеряли три системы после нападения килрати, причем в гораздо более важных секторах. И, конечно, была потеряна «Конкордия». Блейр сдержал дрожь. Он был командиром крыла на «Конкордии» три года, до Битвы за Землю. Если бы он не получил ту килратскую ракету, из-за которой он был прикован к земле долгие шесть месяцев, Блейр был бы на борту, когда «Конкордия» прикрывала тылы на Веспусе: сражался бы и погиб. Блейр входил в состав разведывательной команды, которая нашла разбитый остов носителя, лежавший наполовину погруженным в воду у Мистрального Берега. «Конкордии» больше не было, так же, как и мужчин и женщин, которые служили вместе с Блейром так долго, прошли с ним вместе через столько битв. Очередные жертвы войны. Статистика, подсчитанная в новостях или скрытая во лжи пресс-релиза Конфедерации. Но эти люди были большим, чем просто статистика, для Кристофера Блейра. Они были больше, чем товарищами, больше, чем друзьями… семьей, связанной самыми сильными узами – узами разделенных опасностей и тяжелой службы вдалеке от дома и любимых. Блейр закрыл глаза, вспоминая знакомые лица. Айсмен … Спирит … Рыцарь… Боссман… список все рос, год за годом. Товарищи по команде отправлялись в бой и погибали, и свежее пополнение, состоящее из совсем молодых выпускников Академии, занимало их место… чтобы погибнуть, в свою очередь. Иногда казалось, что война потеряла всякий смысл или цель. Теперь она была ничем большим, кроме того, что хорошие люди отдавали свои жизни, сражаясь за какой-то каменный обломок, на который даже бы и не посмотрели до войны. Кристофер Блейр устал от войны, от смерти и от этой бесконечной войны. Судьба пощадила его, в то время как многие другие погибли. И теперь Блейр, готовый вернуться на действительную службу, получил свое новое назначение из рук самого адмирала Толвина. Снова командир крыла… но командир крыла на «Виктори». Словно реагируя на его горькие мысли, монитор наконец-то включился, показав внешний вид из носовой камеры шаттла. «Виктори» свободно дрейфовала менее чем в полукилометре впереди. Она была всем, что ожидал Блейр (а он ожидал не слишком многого). Это был легкий носитель , сохранившийся с ушедшей эры, построенный почти за полвека до начала войны с килрати. В то время, как большинство новых носителей во флоте Конфедерации были либо потеряны в бою, либо несли дежурство в Защитном Флоте Земли, корабли вроде старой «Виктори» все чаще появлялись на линии фронта. Возможно, подумал Блейр, именно поэтому в эти дни килрати имеют преимущество. Даже с такого расстояния было видно, что она переживала и лучшие дни. С одной стороны ее остова оставались ожоги, а в надстройках, где боевые повреждения были грубо залатаны, виднелись более глубокие шрамы. Одно было точно… этот корабль не был «Конкордией». Монитор снова выключился. Этот шаттл был частью состава малых кораблей «Виктори», и было ясно, что не столь важные системы лишь слегка ремонтировались, когда наступало время техосмотра. Суденышко было весьма потрепано, с поблекшей краской, протертыми летными креслами и отсутствующими панелями доступа, которые давали понять, что там что-то ремонтировали на скорую руку. Это заставляло думать о низких стандартах на борту «Виктори», но Блейр хотел изменить это все после того, как он станет во главе эскадрильи. Возможно, команда изношенного корабля не слишком хотела делать больше, чем было необходимо, но если бы Блейр настоял на своем, это бы быстро изменилось. – Подготовка к входу в док, – тихо объявил компьютерный голос. Устаревший корабль и команда, которой, очевидно, на все было наплевать. Если «Конкордия» не смогла устоять против килрати, как можно было ожидать, что «Виктори» хотя бы сможет навязать бой? Блейр спрашивал себя, пока шаттл медленно приближался к взлетной палубе носителя, что действительно значило это назначение. Хотел ли Толвин, чтобы он привел корабль и команду в состояние хоть какой-то боеготовности? Или же Высшее Командование посчитало, что Блейр и «Виктори» заслуживают друг друга, два старых ветерана, отслуживших свое и выброшенных на свалку? Взлетная палуба, носитель «Виктори», система Торго. Посадочный трап заскрежетал, прикоснувшись к палубе. Блейр вздрогнул от звука. Первый взгляд на обстановку его нового дома заставил его снова содрогнуться. Все выглядело еще более захудало, чем он предполагал. В воздухе витал сильный запах – запах пота, смазки, горелой проводки и другие неприятные запахи неясного происхождения. Было видно, что системы воздухообмена не могли поддерживать атмосферу свежей и чистой. Блейр перекинул свою полетную сумку через плечо и медленно спустился с трапа. Команда была выстроена по ранжиру в огромном ангаре; большинство ее членов было одето в рабочую одежду, знававшую и лучшие времена. Блейр посмотрел в конец ангара, где за тусклым мерцанием силовых полей, поддерживающих на палубе нормальное давление, виднелся открытый космос. Он поймал себя на мысли, что надеется, что хотя бы они обслуживались лучше, чем корабль в целом. Он отогнал эту мысль, пытаясь скрыть свои чувства от команды. Несколько старших офицеров ждали его у трапа, возглавляемые широкоплечим чернокожим мужчиной с седеющими волосами и четырьмя нашивками строевого капитана, выделявшимися на его рукаве. Он, не давая Блейру времени на дальнейшее изучение окрестностей, подошел к нему. – Полковник Блейр? – спросил он с улыбкой. – Я Уильям Эйзен. Добро пожаловать на борт «Виктори». Блейр быстрым движением отдал честь; Эйзен со всей серьезностью ответил на этот жест. Теоретически их ранги были одинаковыми – полковник в Военно-Космических Силах Конфедерации и строевой капитан – но на борту любого космического корабля, командующий офицер, вне зависимости от ранга, всегда был старшим (даже если бы он был простым лейтенантом, встречающим посетителя более высокого ранга). Капитан, отдав честь, протянул руку. Его рукопожатие было крепким, соответствующим его гордой осанке и ауре тихого авторитета. – Позвольте мне представить вам некоторых из моих старших офицеров, полковник. Это капитан первого ранга Ралгха нар Ххаллас… – Хоббс! – воскликнул Блейр, в то время как Эйзен отошел в сторону, чтобы Блейр мог лучше рассмотреть других офицеров. Ралгха нар Ххаллас выделялся бы в любой людской компании, потому что он происходил из килратского благородного рода. Высокая и громоздкая, его фигура была гуманоидной, но выглядела явно не по-человечески; голова была слишком большой и плоской для человека. Его тело и лицо были покрыты густым мехом, а его глаза, уши и когти делали его похожим на кошку. Килрати не были кошками, конечно, но они произошли от хищных животных со многими чертами кошек, а их образ мыслей был гораздо более чужим для человечества, чем образ мыслей земных кошек. Блейру с трудом верилось, что прошло больше десяти лет с тех пор, как лорд Ралгха, капитан корабля флота Империи Килрати, перешел на сторону Земной Конфедерации. «Коготь Тигра» был в составе эскадры, которая помогла ему покинуть территорию килрати, а полированные летные крылышки младшего лейтенанта Блейра еще не успели поблекнуть. С должности консультанта земной разведки Ралгха перешел в Военно-Космические Силы, и он служил в эскадрилье Блейра до тех пор, пока новые назначения не направили их по разным дорогам. Многие офицеры неохотно соглашались летать с ведомым-килрати, но Блейр всегда находил Ралгху радостным, компетентным и способным: хорошим пилотом и прекрасным товарищем. Именно он дал ренегату-килрати позывной «Хоббс» после того, как нашел это имя в коллекции старых книг одного из своих друзей-пилотов . – Вы уже знакомы с капитаном первого ранга? – удивился Эйзен, подняв брови. – Не в этом звании, – ответил Блейр. – Хоббс – один из лучших пилотов, когда-либо летавших в Военно-Космических Силах. Что ты делаешь в этой форме строевых войск? Уже слишком стар, чтобы влезть в кокпит? Ралгха слегка кивнул. – Я чувствую тепло в своем сердце, видя вас снова, полковник, – ответил он низким хриплым голосом со странными интонациями и легким акцентом, который Блейр хорошо помнил. – Но я боюсь, что сейчас не время обмениваться историями из жизни. Блейр ухмыльнулся. – Все еще такой же пунктуальный, а, Хоббс? Хорошо, поговорим позже. Килрати снова кивнул. Эйзен представил глав департаментов и старших офицеров штаба. Они были для Блейра не более чем набором незнакомых имен и лиц… но все же он чувствовал себя воодушевленным, зная, что по крайней мере один старый друг будет с ним в этом походе. Капитан закончил, представив молодого человека с бодрым лицом в одежде лейтенанта. – А это лейтенант Тед Роллинс, офицер связи. – И основной работяга, – усмехнулся Роллинс. – Сэр. – Я поручил мистеру Роллинсу новую должность – вашего консультанта, – продолжил Эйзен, пропустив слова лейтенанта мимо ушей. – По крайней мере, пока вы не обоснуетесь здесь и не проведете других назначений. Надеюсь, вы не будете против, полковник. Блейр кивнул. – Это будет прекрасно, сэр. Благодарю вас. – Лейтенант покажет вам ваше помещение и поможет вам разобраться со всей обстановкой. Я бы был вам признателен, если бы вы присоединились ко мне в моей рубке… скажем, в шестнадцать ноль-ноль по корабельному времени? Это даст вам несколько часов на акклиматизацию. – В шестнадцать ноль-ноль, – повторил Блейр. Он снова оглядел ангар. Хватит ли даже бесконечности, чтобы акклиматизироваться на этой старой посудине? – Я буду там, сэр. – Очень хорошо. Свободны. – Когда Блейр отвернулся, Эйзен снова заговорил. – Мы рады приветствовать вас на борту, полковник. Блейру очень хотелось что-нибудь ответить на это, но он знал, что получится что-нибудь горькое и ироничное. Командная рубка, носитель «Виктори», система Торго. – Заходите, полковник. Заходите. Присаживайтесь. Блейр оглядел комнату, проходя от двери к креслу перед капитанским столом, на которое показал Эйзен. Он заметил, что обстановка, пусть и спартанская, но сделанная с большим вкусом, и атмосфера порядка создавали потрясающий контраст с большинством из того, что он видел на борту «Виктори». – Итак, полковник, я думаю, что мистер Роллинс помог вам во всем. – Капитан встал, направляясь к шкафу в одном из углов комнаты. – Не хотите ли немного выпить? Несколько месяцев назад мы получили груз водки «Новый Самарканд», крепкой, как бластеры «Гратхи». – Спасибо, сэр. – На самом деле Блейру не слишком хотелось пить, но не отвечать на гостеприимство командира корабля, особенно в первый день на борту, никогда не было умным поступком. Эйзен вернулся с двумя стаканами и протянул один Блейру. – Тогда предлагаю тост, полковник. За «Викторию» ! Они чокнулись, и Блейр осторожно отпил. – За корабль или за идею? – спросил он. – И за то, и за другое, – ответил Эйзен, садясь. Затем он глубокомысленно добавил: – Мы выиграем эту войну, полковник, и мне кажется, что этот старый корабль сыграет важную роль в ней до того, как все закончится. Блейр попытался высказаться как можно более нейтрально. – Я надеюсь на это, сэр. Капитан проницательно посмотрел на него. – Признаю, Блейр, это не «Конкордия»… – Так же, как и сама «Конкордия»… теперь. – В этот раз Блейр даже и не скрывал своих чувств. – Это была ужасная потеря, – сказал Эйзен. – Всегда нелегко терять столько много. Я сочувствую вам. – Он сделал паузу, глядя в свой стакан. – Тем не менее, теперь вы здесь, и я не ожидаю ничего меньшего, чем полной преданности и верности, от любого офицера и рядового на борту этого корабля. – Я буду предан и верен, – тихо сказал Блейр. – Но, если позволите говорить напрямую… – Всегда, полковник. – Из того, что я видел, мне кажется, что вашей команде требуется уделить немного меньше времени преданности и гораздо больше – техническому обслуживанию. Эйзен наклонился вперед. – Я признаю, что она не выглядит слишком хорошо, Блейр, – торжественно произнес он. – У нас не хватает рук во всех отделениях, а возраст и слишком много чертовых сражений берут свое. Старушку нужно было отправить на пенсию десять лет назад, а вместо этого ее вернули на фронт. Может быть, она не выглядит так хорошо, как большие корабли, на которых вы служили в прошлом, но это не означает, что она не может выполнять свою работу. И именно команде, мужчинам и женщинам, которые работают сверхурочно день за днем, чтобы поддержать ее на ходу, мы обязаны тем, что до сих пор держимся на фронте. Именно преданность меняет все дело, полковник, и даже если она не продолжается до того, чтобы нанести свежий слой краски или убедиться, что в раздатчиках еды в кают-компании всегда есть куриный суп, она все равно кое-что значит для меня. Блейр не ответил сразу. – Я… понимаю вас, сэр, – наконец сказал он. – Мне жаль, если я плохо отзываюсь о вашей команде… Эйзен улыбнулся. – Я привык к этому, полковник, верьте мне. Она не выглядит слишком хорошо, я заверяю вас в этом. Но я был офицером связи в первом полете «Виктори», это было мое первое назначение после Академии. Я провел на этом корабле много лет своей карьеры, и мне кажется, что я просто защищаю свою старушку. – Я понимаю, сэр. Вы можете… привязаться к кораблю, со временем. – Он думал о старом «Когте Тигра»… и «Конкордии». – Я признаю, что не слишком радовался этому назначению, когда адмирал Толвин сообщил мне о нем. Но сейчас мне оно нравится гораздо больше. – Моя зажигательная речь была так хороша? – спросил Эйзен с ухмылкой. – Да… и то, что я узнал, что у вас на борту Ралгха нар Ххаллас. Он один из лучших. – Капитан первого ранга нар Ххаллас? Да, он хороший офицер. Он будет моим заместителем в этом походе… – Сэр… со всем должным уважением, вы разбрасываетесь талантами. Хоббс – прирожденный пилот истребителя. Перевести его в тыловое отделение… мне кажется, что это ошибка. – Это была его собственная просьба, полковник. Я знаю его данные, но… – Эйзен замолк, затем пожал плечами. – Дело в том, что никто на борту не согласится летать в одном звене с килрати. – Пятнадцать лет верной службы и список сбитых истребителей длиннее, чем моя рука, ничего не значат? Капитан посмотрел в сторону. – Не с этими людьми, Блейр. Не после всего, через что они прошли в этой чертовой войне. В конце концов, он попросил этого, чтобы летчикам было лучше. – Ну, теперь я командир крыла, – сказал Блейр. – И я хочу, чтобы его немедленно перевели в действующие пилоты – это будет лучше для всей эскадрильи. – Он сделал паузу. – Я, конечно, не пытаюсь говорить вам, как управлять вашим кораблем… – Почему нет? Это разве не неофициальная должность любого командира крыла во флоте? Вы, ребята, всегда чувствовали, что мы, тыловики – не больше, чем кучка прославленных водителей такси. – Улыбка Эйзена быстро исчезла. – Послушайте, полковник, ваша верность восхитительна, и я охотно переведу его назад в боевые пилоты, но все равно остается проблема – кто будет летать с ведомым-килрати? – Я буду летать с ним, – холодно проговорил Блейр. – Даже если никто другой не будет. Он – самый лучший чертов ведомый, с которым мне когда-то приходилось летать, и я чувствую, что он пригодится нам, если мы отправимся в зону боевых действий. – Как скажете, полковник, – сказал Эйзен, снова пожимая плечами. – Но я думаю, что вы ищете проблем. Я, конечно, не пытаюсь говорить вам, как управлять вашим крылом… Глава 2. Офис командира крыла, носитель «Виктори», система Торго. Офис Блейра был маленьким, расположенным между Центром Управления Полетами и одной из четырех казарм. Не считая рабочего стола со встроенным компьютером и набором мониторов, мебели в нем почти не было. Единственной вещью, достойной упоминания, была стена позади стола – лист транспласта, через который можно было видеть главный ангар. Когда Блейр вошел, Роллинс поднял глаза от мониторов. – Я устанавливал ваш режим дня, полковник, – сказал он, уступая место Блейру. – Ну что, Старик высказал вам всю зажигательную речь, а? – Что-то вроде этого, – коротко ответил Блейр. Роллинс был молод и рад услужить, но была в нем черта, которая тревожила Блейра. У Роллинса было циничное лицо и острый язык, и он всегда говорил то, что думал. Блейр и сам был скептиком и часто говорил откровенно, но это казалось не к месту у парня, который только что вышел из Академии. – Ну же, соберитесь с духом, полковник. У нас есть достаточно горячей воды, чтобы смыть все это дерьмо. Блейр пригвоздил его к месту долгим, проницательным взглядом. – Похоже, капитан Эйзен действительно верит в свой корабль… и в свою команду. Это хорошо для морального состояния. – Вы не видели столько сообщений командования, сколько я, сэр, – сказал Роллинс. – Если бы Старик сказал команде половину того, что он знает, они бы сбежали из этого сектора через половину наносекунды и никогда бы не вернулись! – Послушайте, лейтенант, меня не волнует, какими параноидальными фантазиями вы себя развлекаете во время отдыха, – резко сказал Блейр. – Но мне бы очень не хотелось, чтобы вы делились ими с остальной командой. Вы поняли меня, мистер? – Да, сэр, – неохотно ответил Роллинс. – Но я бы не стал игнорировать то, что происходит здесь, полковник. Может быть, это не просто паранойя? Если вы передумаете и захотите новых сведений, просто приходите к старику Радио Роллинсу. – Он сделал паузу. – Это может когда-нибудь спасти вам жизнь. – Да… а все килрати за ночь внезапно превратятся в мирных вегетарианцев. – Блейр посмотрел на свой стол. – Сегодня я в вас больше не нуждаюсь, Роллинс, так что вы можете вернуться к другим своим обязанностям. Но когда вы будете уходить, не могли бы вы передать, что я хочу видеть Ралгху нар Ххалласа? А также моего заместителя, кем бы он ни был, именно в этом порядке. Пришло время хорошенько припугнуть эту компанию для их же собственного блага. – Есть, сэр, – ответил Роллинс. Блейр проводил взглядом Роллинса. Ему казалось ироничным, что сейчас он защищал официальную власть, учитывая его собственные горькие мысли о Высшем Командовании и о состоянии войны в общем, но у него не было особого выбора. Личные сомнения – это одно, но сомнения, распространяемые по кораблю человеком, имеющим доступ к секретной информации… это было открытым приглашением к катастрофе. Одно гнилое яблоко вроде Роллинса могло разрушить лучшие экипажи. Он отбросил свои тревоги и приступил к работе – начал читать компьютерные файлы по Тридцать шестому летному крылу. Они были приписаны к «Виктори» уже больше года, работая в основном в незначительных стычках и в тылу. В крыле было четыре боевых эскадрильи, а также эскадрилья поддержки, летавшая на шаттлах, легких шлюпках и других рабочих кораблях «Виктори». Четыре эскадрильи… сорок истребителей, перехватчиков и истребителей-бомбардировщиков. Красная эскадрилья летала на истребителях точечной защиты класса «Хеллкэт» , созданных для эскортирования носителей и других тяжелых кораблей. Хотя их возможности были весьма ограничены, они были хорошо вооружены для своих размеров. В ситуации ближнего боя они ценились на вес платины. Синяя эскадрилья летала на истребителях космического превосходства, перехватчиках класса «Стрела». У них была достаточная дальность действия, скорость и выносливость, чтобы вести долгие патрульные операции или поддерживать космический бой, но они были весьма легкими с точки зрения брони и вооружения. Блейру уже приходилось летать на «Стрелах», но он не уделял им особого внимания. Ему нравились более тяжелые корабли, на которых можно было показать зубы, но достаточно маневренные, чтобы обойти в полете и уничтожить врага. Тяжелые истребители-бомбардировщики были в распоряжении Зеленой эскадрильи. Имея в своем распоряжении штурмовые истребители F/A-76 «Лонгбоу» , эта эскадрилья давала «Виктори» настоящую ударную мощь в атакующих операциях. У «Лонгбоу» была репутация неповоротливого истребителя с маломощным генератором, но тем не менее, у него были хорошие боевые данные. Блейр никогда не считал себя пилотом-бомбардировщиком и летал на F/A-76 только в симуляторах. Оставалась Золотая эскадрилья, базирующаяся на тяжелых истребителях HF-66 «Тандерболт» . Тяжелые истребители использовались и в нападении, и в защите, с достаточными размерами, чтобы при необходимости использовать их как бомбардировщики. При этом у них было достаточно огневой мощи и скорости, чтобы оставаться прекрасными аппаратами для воздушных боев. Он был рад, увидев в списках «Тандерболты». В боевых условиях Блейр планировал летать в Золотой эскадрилье, в кокпите одного из этих надежных старых истребителей. Ему нужно было реорганизовать полетный список, чтобы включить в него Хоббса и себя… В это время в дверь постучали. «Войдите», – сказал Блейр, и компьютер выполнил приказ, открыв дверь. За ней стоял Хоббс. Блейр встал и встретил его на полпути, протянув руку, чтобы сердечно пожать большую лапу с короткими пальцами. – Я рад видеть тебя, старый друг, – сказал Хоббс. – Ты выглядишь очень хорошо. Получается, ты в хороших отношениях с этой войной? Блейр подавил усмешку. – Да, точно, примерно как пара разломанных закрылков в атмосферном полете. – Он отошел на шаг, обнимая ренегата-килрати за плечи и оглядывая его сверху вниз. – Черт возьми, я рад видеть тебя, дружище. Никто не говорил мне, что я найду тебя на борту. – Так же, как и мы никогда не думали, что встретим кого-то вроде Мейверика Блейра на «Виктори», друг мой, – ответил Ралгха. – Признай, по сравнению с «Конкордией» и кораблями ее класса это совершенно другое впечатление. – Да… что-то вроде этого, – сказал Блейр, отведя взгляд. – Присядь. У нас есть о чем поговорить. – Старые времена? – спросил килрати, осторожно опускаясь в кресло, которое явно не было предназначено для такого огромного тела. – Нет. Новые. У меня хорошие новости для тебя, дружище. Ты возвращаешься в полетный список, начиная с этого момента, в Золотую эскадрилью – на «Тандерболте». Ралгха заколебался. – Но я попросил… – Да, Эйзен сказал мне. Но не нужно сидеть в стороне только из-за того, что ты встретил несколько человек, котоые тебя ненавидят. Ты нужен нам на передовой, Хоббс. Ты нужен мне. Ты будешь моим ведомым, по крайней мере, пока я не приведу в порядок этих ребят и не покажу им, что их мысли ошибочны. – Полковник… – Ралгха отступил на пару шагов. – На этом корабле много смелых и благородных пилотов, мой друг. – Когда я на линии огня, мне нужен ведомый, которому я могу доверять. А ты – один из очень малого числа пилотов, которым я доверяю, Хоббс. Как я уже сказал, ты нужен мне там. – Тогда я постараюсь не разочаровать тебя, мой друг. – У меня еще не было время посмотреть полетные списки, – сказал Блейр. – Твой ранг в Военно-Космических Силах – подполковник. Ты знаешь, куда это помещает тебя в командной иерархии? – Теперь, когда ты с нами, я буду вторым номером, – торжественно ответил Ралгха. – Моим заместителем? Килрати кивнул, это был человеческий жест, который смотрелся совершенно не к месту. – Мне кажется, что это было принципиальной причиной недовольства моим присутствием, – сказал он. – Полковник Дулбрунин был предыдущим командиром крыла. Он был убит в бою незадолго до того, как сюда перевели меня, и мне кажется, что некоторые другие пилоты не захотели бы служить под началом пилота-килрати. Возможно, если ты будешь командиром, возражений будет меньше. – Это я могу обещать. Все, кто возражает, должны будут держать эти возражения при себе, или я переведу их в другое крыло. – Не суди их слишком резко. Это был жестокий конфликт. Очень трудно избежать ненависти между двумя такими разными расами, как наши, и очень немногие могут научиться отличать расу от принадлежности, когда различия так ясно видимы. – Черт побери, ты слишком благородный, Хоббс. Это единственное в тебе, в чем я так и не смог разобраться. Я по-прежнему ожидаю от тебя, что ты будешь действовать как человек, и у тебя есть скрытая темная сторона, но даже если она у тебя и есть, ее совершенно не видно. – У людей тоже есть скрытые глубины, хорошие и плохие, – Ралгха сделал паузу. – Но есть другие вещи, которые обсуждать гораздо интереснее, чем философию, например, старых друзей и товарищей по оружию. Как дела у твоей подруги Ангел, этого прекрасного пилота и товарища? Блейр снова отвел взгляд, его улыбка исчезла. Он пытался не думать об Ангел. – Я не знаю, Хоббс, – неохотно проговорил он. – Я уже несколько месяцев не слышал о ней ничего. Она занимается какой-то чертовой разведывательной операцией, и даже Паладин ничего об этом не говорит. – Мне… очень жаль, если я огорчил тебя, – сказал Ралгха. – Но ты знаешь, так же хорошо, как и я, что Ангел может постоять за себя. Она вернется к тебе в свое время, если того захочет Бог Войны. – Да, – Блейр кивнул, но нехорошее чувство не оставляло его. Жаннет Деверо (позывной Ангел) в первый раз встретилась с Блейром на старом «Когте Тигра», сначала как товарищ-пилот, затем они стали друзьями, а затем… гораздо, гораздо больше. Но когда Блейру предложили место командира крыла на «Конкордии», Ангел перешла в отдел секретных операций под начало бригадного генерала Джеймса Таггарта. Блейр так и не сумел понять и принять этого решения; она сказала, что сделала это из уважения к Таггарту, который летал с ними на «Когте Тигра» под позывным Паладин. Секретные операции казались такой неожиданной переменой для Ангел, которая обычно была такой хладнокровной и рациональной, полностью посвятившей себя науке, а не эмоциям военных действий. Но она присоединилась к группе Таггарта, и, хотя Блейр продолжал видеться с ней, когда это было возможно, они разошлись. Наконец, сразу после Битвы за Землю и долгого заточения Блейра в военном госпитале, она просто исчезла. Паладин сказал, что она выполняла задание, когда Блейр спросил его об этом, но ничего более. Отдел секретных операций выполнял самые сложные и опасные задания во флоте Конфедерации. Сейчас она могла уже быть мертва… Блейр заставил себя отбросить эту горькую мысль. – Слушай, Хоббс, – медленно проговорил он. – Я не хочу прерывать этот разговор. Я бы с удовольствием выпил с тобой пару кружек в кают-компании и вспомнил старые времена, но у меня еще куча дел до того, как я смогу наконец-то отдохнуть. – Я понимаю, мой друг, – сказал Ралгха, медленно поднимаясь. Он отвесил Блейру небольшой поклон, килратский знак уважения. – Когда капитан официально оформит мой перевод, может быть, я смогу взять на себя часть ноши как твой заместитель. – Завтра – это хорошо, Хоббс. И… спасибо. Килратский пилот даже еще не дошел до двери, когда в нее снова постучали. Ралгха провел пришедшего внутрь и покинул комнату, оставив Блейра лицом к лицу со знакомой фигурой, еще одним напоминанием о прошлых миссиях. Этот мужчина мало изменился за прошедшие годы. Он немного прибавил в весе с тех пор, как Блейр видел его в последний раз, и его черные волосы слегка тронула седина. Но вокруг него по-прежнему была аура напряженности, а его глаза все так же горели. – Маньяк Маршалл, – проговорил Блейр. – Все-таки ты сумел остаться в живых. Кто бы мог подумать? – Полковник Блейр. – Майор Тодд Маршалл вряд ли был рад его видеть, и это чувство было взаимным. Маршалл был еще одним членом старого экипажа «Когтя Тигра». На самом деле биографии его и Блейра часто пересекались. Когда они были одноклассниками в Академии, они были соперниками во всем, от полетных состязаний в их последний курсантский год до привлечения внимания одной юной леди. Маршалл получил свой позывной в Академии за свой порывистый, безбашенный летный стиль. Всегда непостоянный и стремящийся к славе, Маньяк никогда не мог приспособиться так же хорошо, как Блейр. Он с трудом сумел сдать выпускные экзамены, в то время как Блейр получил диплом с отличием. На борту «Когтя Тигра» Маршалл был непопулярным ведомым, которого считали ненадежным и даже опасным товарищи по эскадрилье. Он с самого начала обвинял Блейра за то, что тот постоянно опережал его по победам, наградам и почестям. Блейр был очень доволен, когда их приписали к разным кораблям после их службы на «Когте Тигра». Теперь Маршалл был майором, а Блейр – полковником, и команда свыше какого-то мстительного бога судьбы снова воссоединила их. – Давно не виделись, майор, – Блейр решил не вставать, но показал на кресло, которое освободил Хоббс. – Присядьте и расскажите мне, что я могу для вас сделать. – Радио Роллинс сказал мне, что вы хотели видеть вашего заместителя, – ответил Маршалл, заняв кресло. Он улыбнулся, но в этой улыбке не было теплоты. – Мне кажется, это я. – Это были вы, – прямо сказал Блейр. – Но я только что попросил капитана вернуть Хоббса в летный состав, и я боюсь, что он выше вас по званию. Он будет моим заместителем, а также командиром Золотой эскадрильи. Лицо Маршалла потемнело. – Этот проклятый кот… – Он остановился, поймав взгляд Блейра. – Хорошо, хорошо. Не можете работать, не поиздевавшись над сослуживцем, и все такое, правда? Но я никогда не мог понять, что вы нашли в этом коте, и это простая и очевидная правда. – Это очень просто. Он – ведомый, которому я могу доверять. Маньяк насмешливо фыркнул. – Доверять тому, кто убивает своих же? Очень мудро с вашей стороны. – По крайней мере, я никогда не видел, чтобы Хоббс нарушал построение так, как вы это сделали на Гимле. Мне нужно знать, что я могу рассчитывать на ведомого, который поможет мне, а не полетит охотиться за славой, а потом позовет на помощь, когда заберется слишком далеко… – Блейр пожал плечами. Он говорил эти слова Маньяку очень много раз, но они никогда не приносили пользы. Он не мог представить, что этот человек сейчас изменился. – А вообще-то, майор, я могу выбрать себе в ведомые тех, кого захочу. Это одна из привилегий моего звания, знаете ли. – Да, – ответил Маршалл, его голос был глухим и злым. – Да, эти золотые нашивки на ваших погонах выглядят очень круто, полковник Блейр, сэр. Думаю, вам приходится вставать очень рано утром, чтобы полировать их до такого блеска. – Нет, мне не приходится, – холодно ответил Блейр. – Для меня это делают майоры. – Разница в наших званиях, сэр, – просто формальность, – сказал Маршалл, вставая. – Мы оба знаем, кто из нас лучший пилот. – Правильно. Мы оба знаем. И это знание грызет вас еще с дней Академии, правда, майор? Взгляд Маньяка был исполнен чистой ненависти. – Что-нибудь еще… сэр? Или я могу быть свободен? – Это все, – ответил Блейр, отворачиваясь, чтобы посмотреть через окно в ангар. Он подождал, пока за Маньяком не закроется дверь, затем устало присел. Блейр откинулся в кресле и закрыл глаза, пытаясь успокоиться после гневного разговора. Он хотел посидеть с заместителем командира крыла, чтобы разобраться в сильных и слабых сторонах подразделения – экипировке, персонале и опыте. Но вид Маршалла после всех этих лет выбросил все это из разума, и он позволил своим личным чувствам побороть свои суждения. Маньяк всегда умел вызывать худшее в нем. Блейр повернулся к своему настольному компьютеру и вызвал картотеку летного состава. Первыми он решил просмотреть записи Маршалла. Изучая их, он начал лучше понимать его гнев. Он был заместителем полковника Дулбрунина с достаточным стажем, чтобы надеяться, что его повысят в звании до подполковника, и он станет командиром крыла «Виктори». Нет сомнения, что появление Хоббса стало для него ударом. Теперь Блейр был уверен, что Маршалл стоял за дурным отношением к ренегату-килрати, потому что Хоббс лишил его шансов стать командиром. Затем Хоббс отказался от места в летном составе, и тогда появился Блейр, чтобы снова перечеркнуть надежды Маршалла. Неудивительно, что он злился… Еще одна деталь приковала его внимание. Маршалл также был командиром Золотой эскадрильи. Блейр же решил сделать командиром Хоббса. Это было еще одним ударом по хрупкому самолюбию Маньяка. Он, конечно, мог пересмотреть свое решение и позволить Маршаллу сохранить свою эскадрилью. Но если Блейр собирался взять своим ведомым Хоббса, они должны были летать в одной и той же эскадрилье, и тяжелые истребители Золотой эскадрильи казались Блейру наиболее удачным выбором. Нужно ли ему перетасовать состав и сделать Маршалла командиром другой эскадрильи? Маньяк все-таки был старшим по званию, несмотря на то, что Блейр сомневался в его способностях командовать эскадрильей. Но какой эскадрильей мог командовать Маньяк? Он вряд ли мог командовать бомбардировщиками, а точечная защита требовала лидера, который способен был принести в жертву нуждам флота свои амбиции. Маршаллу, скорее всего, понравилось бы командовать перехватчиками Синей эскадрильи, но Блейр вздрогнул, представив ключевые дальнобойные истребители «Виктори» в руках Маньяка. Патрульные задания могли завести Синюю эскадрилью за пределы влияния старших офицеров, и там нужен был человек с хорошей головой на плечах, который знал бы, когда сражаться, когда убегать и когда сообщить о встрече с врагами на дальних рубежах на носитель. Нет, майор Маршалл определенно не подходил для других эскадрилий. Полковник Дулбрунин, скорее всего, думал так же, когда делал свои назначения. Вспомогательная боевая работа с участием тяжелых истребителей была видом операций, в которых Маньяк вряд ли бы ушел с курса, если бы потерял голову в сражении. Итак, это значило, что ему придется остаться там, где он есть, по крайней мере, до того, как Блейр увидит, не смягчили ли Маньяка возраст и опыт, по крайней мере, в кокпите, если не в отношениях с другими. Ему придется согласиться летать под началом Блейра и Хоббса. Но Блейр знал, что это сделает тяжелую работу куда сложнее для всех них. Казармы офицеров летного состава, носитель «Виктори», система Торго. Блейр изучал записи своего предшественника на мониторе над его койкой, когда услышал стук. «Войдите», – сказал он, принимая сидячее положение; дверь открылась, и вошел лейтенант Роллинс. – Извините, что тревожу вас так поздно, полковник, – сказал Роллинс, – но мы приближаемся к точке прыжка, и узел связи был жутко перегружен входящими сообщениями весь вечер. Я только что со смены. – У нас есть приказы? Роллинс кивнул. – Система Орсини. Там было достаточно тихо до последнего времени, но ходят слухи, что туда пробираются кошки. Мне кажется, что мы должны помочь им почувствовать себя в безопасности или что-то типа того. – М-м-м, – Блейр встал. – Хорошо, мы прыгаем, а вы были заняты. Вам что-то нужно было от меня, лейтенант? – Я… хотел просто удостовериться, что вы получите вот это. Оно пришло с другими сообщениями в общем траффике. Перенаправлено из Главного штаба Конфередации для вас. – Он протянул Блейру голографическую кассету. – Э-э-э… вот оно, сэр. – Тебе не нужно так извиняться, парень, – сказал Блейр, понимая причину его смущения. – Офицеры связи видят много личных сообщений. Я не собираюсь отрывать вам голову за то, что вы читали мою почту, лейтенант. – Э-э-э… да, сэр. Спасибо. Роллинс ушел, все еще пребывая в смятении. Блейр поставил кассету на столик около койки и прикоснулся к кнопке. В воздухе над устройством появились буквы, собираясь в сообщение. Блок кодовых чисел показал, что сообщение более чем полугодовой давности, еще до Битвы за Землю. Это было достаточно типично для сообщений, которые шли за своими адресатами через космос с планеты на планету или с корабля на корабль. Личное кодированное сообщение Полковнику Кристоферу Блейру Вооруженные Силы Земной Конфедерации Носитель «Конкордия» Переадресовано Главным штабом Конфедерации на Носитель «Виктори» Слова рассеялись через секунду, и появилось изображение. Это была Ангел, все такая же прекрасная, смотрящая на него с выражением, которое он так хорошо помнил. – Привет, мон ами, – начала она, улыбаясь своей самой яркой улыбкой. – Надеюсь, что битва идет хорошо для тебя и других пилотов на «Конкордии». Мне был дан новый приказ – возглавить миссию, так что нам придется побыть в разлуке немного подольше. Всегда помни, te j…aime, te j…aime … Я люблю тебя… Блейр ударил по кнопке, выключая голограмму; его глаза застилали слезы. «Je t…aime, Ангел,» – мягко сказал он. «Я люблю тебя, где бы ты не была…» Глава 3. Центр управления полетами, носитель «Виктори», система Орсини. – Слушайте, слушайте, – доносилось из палубного динамика. – Готовьтесь к полетным операциям. Персоналу взлетной палубы занять свои посты. Блейр быстрым шагом вошел в центр управления полетами, держа под мышкой шлем. Ему нравилось снова быть в скафандре, несмотря даже на то, что миссия была всего лишь обычным патрулем. Проведя две недели на «Виктори», он еще ни разу не садился в кабину истребителя, но сегодня он наконец-то получил шанс освободиться от бумажной работы командира крыла и полететь к звездам – туда, где действительно было его место. Главный техник Рейчел Кориолис приподняла голову от монитора с ухмылкой. Он встречался с ней всего один раз, на общем собрании обслуживающего персонала крыла, и им удалось лишь обменяться парой слов. Это было проблемой Блейра с тех самых пор, как он взял под начало крыло: куча работы, рапортов, планов, форм и запросов для заполнения, но очень мало времени, чтобы познакомиться с командой. Офицер Кориолис была начальником обслуги Золотой эскадрильи и возглавляла команду технических экспертов, которые обслуживали «Тандерболт-300», персональный истребитель Блейра. Она была молодой – ей еще тридцати не было – и привлекательной, хотя ее обычный мешковатый рабочий комбинезон и неизбежный слой грязи и пыли на ее одежде и лице скрывали ее красоту. В ее личном деле было написано, что она была компетентным техником с отличным послужным списком. Блейр надеялся, что все это действительно так. – Полковник, – сказала она, выпрямившись, когда он подошел. – Говорят, что вы сами полетите в этом патруле. Ваша птичка почти готова. – Хорошо, – ответил Блейр. – Правда, немного странно видеть большого начальника, летающего обычный патруль, – продолжила она; очевидно, у нее не было никакого пиетета перед старшими по званию. – Я не помню, чтобы полковник Дулбрунин вылетал на задания меньшего калибра, чем атака всеми истребителями. – Я не Дулбрунин, – сказал Блейр. – Мне бы хотелось иметь несколько часов полетного времени так часто, как это возможно, так что не удивляйтесь, если обнаружите, что моей птичке понадобится больше обслуживания, чем вы планировали. Она довольно кивнула. – Рада слышать это, шкипер. Ваш предшественник очень хорошо знал, как летать за столом, он был великолепным администратором. Но мне нравятся пилоты, которые летают по-настоящему. Знаете, о чем я? – она склонила голову в сторону. – Вы действительно берете Хоббса ведомым? – У вас с этим проблемы, офицер? – проворчал Блейр. – Нет, сэр, – ответила техник, качая головой. – Я бы сказала, что это как раз вовремя. Этот кот – очень классный пилот, и я рада, что он снова в летном составе. Блейр пристально посмотрел на нее, затем одобрительно кивнул. – Рад слышать это, офицер, – сказал он более тепло. По крайней мере хоть кто-то на взлетной палубе ценил Ралгху нар Ххалласа. Ее похвала звучала искренне. Рейчел Кориолис удивила его как техник, который судит о пилоте по тому, как он управляется с истребителем, а не по поверхностным вещам вроде расы или прошлых заслуг. – Ну… дайте мне отчет о состоянии моей птички. С помощью пульта она включила набор экранов, заполненных информацией об истребителе. – Вот вам «Тандерболт» – приготовлен, заправлен, включен и вооружен… и готов надрать кому-нибудь задницу. Блейр пару секунд посмотрел на экраны, затем кивнул. – Выглядит хорошо, офицер, – наконец сказал он. – Что с боезапасом? – Все уже готово, шкипер. Капитан загрузил задание в ваши компьютеры, пока вы были на брифинге. Я обдумала требования к оружию и полностью экипировала корабль. Вам осталось только взлететь. Блейр нахмурился. – Лучше дайте мне посмотреть боезапас, – проговорил он. – Типичный, – ответила она, вызывая информацию о боезапасе на один из мониторов. – Вы, летуны, просто не думаете, что кто-нибудь еще знает, что вам может там понадобиться. Он проверил сочетание оружия, затем неохотно кивнул. – Выглядит достаточно хорошо, – признал он. – Может быть, в следующий раз вы доверите тете Рейчел разобраться с вашим боезапасом, а, шкипер? – Она мимолетно улыбнулась ему. – Я обещаю вам, полковник, я вас не подведу. – Мне тоже так кажется, – сказал он. Блейр в последний раз посмотрел на показания истребителя, затем повернулся к двери. Надо было лететь. – Удачи, шкипер, – сказала техник, – и счастливого пути! Он вышел из центра управления и спустился на лифте этажом ниже, появившись на взлетной палубе посреди беспорядка людей и машин, участвующих в знакомом целенаправленном хаосе подготовки к полету. Хоббс уже был там, в шлеме, но с поднятым забралом. – Истребители подняты, полковник, – серьезно сказал он. – К полету готов. – Тогда вперед, – ответил Блейр, поднимая свой шлем и аккуратно надевая его на голову. Его летный костюм и перчатки делали движения неуклюжими, но Хоббс помог ему. Пара техников суетились вокруг, провожая их к истребителям, стоящим крыло к крылу в стартовых люльках. Блейр забрался в кокпит; у него засосало под ложечкой, как и всегда в предвкушении полета. Техники в это время в последний раз проверили фонарь кабины, достали внешние топливные и электрические кабели, сняли показания приборов и сравнили их с исходящей информацией из центра управления. Блейр провел свои проверки. Когда все лампочки на его панели стали зелеными, он кивнул и опустил забрало шлема, затем переключил свое радио на командный канал. «Тандерболт» три-два нуля», – сказал он. «К вылету готов». – Центр управления, – прозвучал в его ухе голос Рейчел. – Подтверждаю, «Тандерболт» три-ноль-ноль готов к вылету. Забрало шлема Блейра ожило, показывая на себе основные системы истребителя. В левом нижнем углу дисплея шел обратный отсчет. Казалось, он будет длиться вечно, но наконец-то отсчитались последние несколько секунд. Блейр взялся за ручку управления одной рукой, другая рука держала дроссель. Три… два… один… Блейр передвинул дроссель вперед и почувствовал, как заводятся моторы. – «Тандерболт» три-два нуля, работают все системы, – отрапортовал он. Затем он оказался уже за пределами носителя, летя в наполненные звездами глубины открытого космоса. Секунду спустя на связь вышел Хоббс, его голос был слегка искажен компьютерной реконструкцией закодированной передачи. – «Тандерболт» три-ноль-один, работают все системы. – Вас понял, трехсотый, триста первый, – голос лейтенанта Роллинса громко раздался в его наушниках. – Ваше задание – разведывательный полет, повторяю, разведывательный полет. – Подтверждаю, – ответил Блейр. – Лидер Разведки, устанавливаю летные координаты. Пока Хоббс в свою очередь отвечал, Блейр нажал клавишу, чтобы проверить летный план автопилота на навигационном компьютере. Патруль Синей Эскадрильи обнаружил признаки возможной вражеской активности на радарах дальнего действия около трех различных координатных точек, но, выполняя приказ, не стали приближаться. Вместо этого они привезли информацию на «Виктори». Теперь Эйзен хотел, чтобы эти возможные проблемные точки были изучены более тщательно; для этого он послал на разведку тяжелые «Тандерболты» из Золотой эскадрильи, способные дать бой противнику. Рутинный патруль… вот только Блейр уже давно знал, что никакая миссия никогда не бывает полностью рутинной. Два истребителя летели в тесном строю, крыло к крылу, с минимальным количеством переговоров друг с другом и носителем. Первая из трех навигационных точек была пуста, хотя на сенсорах показался разнообразный космический мусор – возможно, именно это засек первый патруль. Они оставались на месте до тех пор, пока два раза не перепроверили все показания сенсоров, затем направились ко второй навигационной точке летного плана. – Расстояние до навигационной точки восемь тысяч километров, – наконец доложил Хоббс. – Переключаюсь на полный спектр сканирования… готово. – Подтверждаю, – кратко ответил Блейр, активируя собственные сенсоры. Несколько бесконечно долгих секунд прошло, пока компьютер не начал обрабатывать информацию, текущую через систему. Экран слежения в центре консоли управления зажегся тремя красными огоньками. – Истребители, истребители, истребители, – проговорил Хоббс по тактическому каналу. – Я вижу три истребителя, направляются от три-четыре-шесть к ноль-один-один, расстояние две тысячи, приближаются. Блейр проверил свои собственные данные о целях. – Подтверждаю. Трое плохих парней, двое нас. Но я думаю, они немного нервничают, и все! – Он помолчал несколько секунд, изучая информацию с сенсоров. – Я вижу их как «Дралти», скорее всего, четвертой серии. – Тогда они будут достаточно легкими целями, – сказал Хоббс. «Дралти-4» был хорошим кораблем, но он принадлежал к классу средних истребителей с меньшим количеством оружия и более слабой броней, чем земные «Тандерболты». – Могу я иметь честь первым пойти в атаку, полковник? Блейр нахмурился. Его инстинкты вступали в противоречие с тем, что он видел на экране. Что-то было не так… – Подожди, Хоббс, – сказал он. – Я хочу завершить сканирование. Сенсоры покрыли весь космос вокруг земных истребителей до самого предела своего действия, но компьютер все еще хрустел цифрами, пытаясь экстраполировать детализированную информацию с них. По направлению вражеских истребителей был большой астероид, правда, поближе и в нескольких градусах по левому борту. На астероиде такого размера мог размещаться склад килрати или их база, возможно, вооруженная… – Держись подальше от этой глыбы, Хоббс, – сказал он, все еще хмурясь. – Мне не нравится, как она выглядит. Давай останемся на большом расстоянии, пока не разберемся, куда эти ребята собираются. – Подтверждаю, – ответил Ралгха. Блейру почудилось, что он заметил следы разочарования в голосе инопланетянина. – Включаю форсаж, – сказал Блейр, до отказа выжимая дроссель и чувствуя, как ускорение давит на грудь. Хоббс держался вблизи, повторяя его курс и скорость. – Они видят нас, полковник, – через некоторое время доложил Ралгха. На своем прицельном экране Блейр видел, как три истребителя разрывают строй. Похоже было, что они готовились к типичному образцу килратской атаки, с отдельными кораблями, идущими в бой по очереди, вместо попытки скоординированного нападения. Это было наследием их предков-хищников: инстинкт сражаться и охотиться в одиночку вместо того, чтобы собираться и атаковать вместе. Блейр знал, что Хоббс тоже чувствует зов этого инстинкта, но он знал об устойчивом чувстве долга и самоконтроле своего друга, которое держало его в строю до приказа. Первый «Дралти» ускорился в их сторону, двигаясь на максимальной скорости. По открытому радиоканалу была слышна ругань вражеского пилота. – Умрите, безволосые обезьяны! – перевел компьютер связи. – Умрите так, как вы живете, без чести и цены! – Я не обезьяна, – ответил Хоббс. – Я – Ралгха нар Ххаллас, и моя честь не может быть поставлена под сомнение килра…хра вроде тебя! – Ведомый Блейра повернул влево, открыв огонь по «Дралти» из бластеров и выпустив пару неуправляемых ракет. Головной истребитель килрати увернулся, избежав одной из ракет и ускорившись, одновременно уйдя на траекторию, ведущую в сторону от Хоббса. Другая ракета попала в щиты, уже ослабленные огнем из бластера, и подняла тучу обломков посередине судна, когда взрыв достал до пластин брони. Блейр начал двигаться курсом своего товарища, готовый держаться в плотном строю и прикрывать тыл Ралгхи. Но он заметил движение на своей сенсорной сетке и тихо выругался. – Черт побери, остальные двое не собираются с нами драться, – сказал он. – Преследуй их, если хочешь, друг мой, – сурово ответил Хоббс. – Я хочу закончить с этим. Блейр пару секунд поколебался. Он твердо верил в ценность боя в строю и взаимовыручки ведомых, но задание гласило уничтожить сколь возможно много противников, если придется ввязаться в бой. Идея состояла в том, чтобы полностью зачистить все три подозрительных зоны и не позволить убегающим килрати перегруппироваться или позвать подкрепление, чтобы спастись от поражения. Если позволить этим двоим убежать, неизвестно, скольких своих друзей они смогут известить. Блейр изменил свой вектор, чтобы следовать за двумя кораблями, в то время как они направились под прикрытие астероида, замеченного им ранее. Если бы они и дальше двигались по этому направлению, они бы пролетели достаточно далеко от него, чтобы не рисковать столкновением. Если бы они сумели поместить бесформенный кусок камня и руды между своими кораблями и «Тандерболтом» Блейра, они бы смогли запутать его сенсоры на достаточно долгое время, чтобы успеть скрыться. Сейчас они лежали на курсе, отделявшем их от первого «Дралти», летевшего в противоположном направлении с Хоббсом на хвосте. Одной вещью для беспокойства стало меньше. Похоже, килрати не слишком интересовались судьбой своего товарища. Блейр одним глазом смотрел на датчик топлива, а другим на вражеские корабли. Форсажный бой очень быстро сжигал топливо, и ему очень не хотелось истратить столько, чтобы потом не вернуться домой. Судя по тепловым следам двух «Дралти», они шли не на полном ускорении. Возможно, у них уже было мало топлива к концу большого патруля. Это означало, что он все еще мог сократить отставание и напасть на них… Затем выхлопы вражеских кораблей стали горячее. Два корабля внезапно начали маневр, их символы быстро менялись на его сенсорах. Они поворачивали, но не для того, чтобы убегать. В этот раз они атаковали. В тот же момент еще три цели появились на экране Блейра, приближаясь с правого борта. Это тоже были «Дралти». Блейр выругался. Новоприбывшие прятались под защитой этого астероида, в опасной близости от большого камня. Очевидно, килрати обнаружили первый патруль и поняли, что за ним последует еще один, так что они устроили засаду. Хоббс был отвлечен своим боем один на один с первым нападавшим, так что вражеская эскадрилья могла сосредоточиться на атаке Блейра, пока его никто не поддерживал. – Хоббс, – настойчиво сказал он. – Поговори со мной, приятель. Меня окружили пятеро бандитов, и бежать особо некуда. Чего бы ты там не делал, бросай это и помоги мне. Блейр уже поворачивал назад, когда один из «Дралти» направился в его сторону. Его пальцы танцевали на клавиатуре автопилота, вводя в компьютер программу, постоянно меняющую ускорение и вектор полета, чтобы не позволить противнику точно прицелиться в его «Тандерболт». Затем ему уже ничего не оставалось делать, кроме того, чтобы просто ждать, стиснув зубы, и смотреть, как «Дралти» медленно приближается. Вскоре вражеский пилот должен был поймать его вектор, и когда это произошло… Он запустил маневровые двигатели, чтобы сделать «бочку», в тот самый момент, когда «Дралти» уже зашел в хвост земному кораблю. Внезапно корабль килрати заполнил его экран переднего обзора, и Блейр открыл огонь из бластеров, слишком быстро, чтобы оружейный генератор успел восстановить питание. Его последним выстрелом была неуправляемая ракета «Дротик», которую пилоты называли «дурачком». Но даже без системы наведения ракета вряд ли промахнулась бы на таком расстоянии. Ракета едва-едва покинула корабль, а Блейр уже снова выполнял маневр. Он уже не видел, как ракета пробила ослабленные щиты и самую слабую броню – вокруг кокпита «Дралти». Но его сенсоры уловили взрыв, и Блейр на краткий миг почувствовал возбуждение, поняв, что только что поразил цель. Но соотношение по-прежнему оставалось четыре к одному. Он не терял времени. Другие истребители килрати были все еще вне радиуса поражения, хотя и быстро приближались. Блейр снова включил форсаж и попытался увеличить дистанцию между своим истребителем и преследователями, но на этот раз беспокоиться о топливе приходилось именно Блейру. Четверка «Дралти» летела на предельной скорости, явно не беспокоясь о своих запасах. – Говори со мной, Хоббс, – снова сказал он. – Где ты, черт возьми?.. Ответом ему послужил торжествующий рык, от которого в жилах стыла кровь; компьютер не смог его никак перевести, и Блейр на секунду подумал, что это был противник Ралгхи, празднующий успех. Затем он понял, что это Хоббс, выпустивший свой инстинкт и эмоции в пылу битвы и забывший на момент о маленьком налете культуры Конфедерации, прикрывающем его килратское происхождение. Затем его устойчивый самоконтроль, похоже, снова взял верх. – Я сбил своего противника, – холодно ответил он, как будто килратский военный клич исходил от кого-то совершенно другого. – Я иду поддержать тебя, друг мой. – Давай быстрее, высокий, темный и пушистый, – сказал Блейр. – Эти ребята хотят видеть меня в своем шкафчике с трофеями. Еще один «Дралти» приближался, и снова Блейр понимал, что ему придется очень аккуратно вести бой. Всякий раз, когда он позволял втянуть себя в бой, другие корабли килрати еще чуть-чуть приближались. При таком соотношении ему было не победить. И рано или поздно схватка завершилась бы не в его пользу. На этот раз он не стал ждать, пока вражеский корабль подойдет поближе. Вместо этого он бросил «Тандерболт» в крутой поворот с большой перегрузкой и открыл огонь, как только корабль вошел в зону досягаемости. «Дралти» ответил огнем бластеров и ракет, и, как Блейр ни пытался увернуться, они три раза попали в него, снеся больше половины брони на левом борту. Блейр увернулся от налетавшего истребителя, пытаясь держаться к нему правым бортом, но килратский пилот был ветераном, знавшим, как эффективно маневрировать. Очередные бластерные удары потрясли его ослабленный борт, повредив щиты. Но атака пронесла «Дралти» мимо «Тандерболта» Блейра, и на несколько секунд инициативу перехватил землянин. Он ударил по кнопке выбора оружия и вызвал «Копье», ракету с тепловым наведением. Блейр стиснул пальцы на ручке управления, пытаясь поймать в прицел килратский истребитель. Он был близко… очень близко. Индикатор цели загорелся красным, и Блейр выстрелил из бластеров, а затем быстро выпустил ракету. «Копье» захватило цель в виде тепловых излучений двигателей «Дралти» и прыгнуло вперед. Видя опасность, пилот килрати сделал крутой поворот, пытаясь «поднырнуть» под сенсорный конус ракеты, чтобы запутать ее бортовую систему наведения. Блейр выругался, увидев, что ракета потеряла цель. Энергетический датчик показывал, что оружие еще не перезарядилось, но Блейр пошел на просчитанный риск и переключил питание со щитов на систему вооружения. Затем, сидя на хвосте «Дралти» несмотря на его крутящиеся маневры, землянин вновь открыл огонь. Бластеры прорвались сквозь ослабленные щиты, броню и всю заднюю часть «Дралти», исчезнувшую во всполохах пламени и вихре обломков. «Еще один готов!» – крикнул Блейр. Затем Хоббс приблизился к Блейру, сделав предупредительный выстрел с дальней дистанции, чтобы показать остальным трем килратским кораблям, что соотношение изменилось. Практически немедленно они изменили курс, как будто решив отступить. – Они отступают, – сказал Хоббс. – Будем их преследовать? – У меня достаточно серьезные повреждение по правому борту, и у меня всего одна ракета, – мрачно ответил Блейр. – Что у тебя? – Первый враг доблестно сражался, – ответил килрати. – Боюсь, что мои ракеты закончились, и у меня повреждена броня спереди и по левому борту. – Эти парни свежие, – сказал Блейр. – Не знаю, почему они так легко сдаются, но мне кажется, что лучше всего посчитать, что нам повезло, и лететь домой, пока они не продемонстрировали нам еще каких-нибудь сюрпризов. – Я боюсь, что капитан будет недоволен. Похоже, мы не справились с нашим заданием. Блейр не стал отвечать на комментарий своего ведомого. – Давай двигать наши ящики, приятель. Курс на базу, стандартное ускорение. Глава 4. «Тандерболт-300», система Орсини. Из всех маневров, совершаемых космическим истребителем, приземление на носитель было самым сложным и опасным. Приводить поврежденный в бою истребитель было еще хуже, особенно если бортовая диагностика не могла точно указать повреждения от вражеских попаданий. Блейр изучал показания, заходя на посадочную траекторию и ожидая посадки Хоббса. Шесть янтарных лампочек соперничали за его внимание в системах левого борта, включая ускорители, оружие и посадочные приборы. Каждая из них могла отказать при слишком большой нагрузке, и результаты могли быть катастрофическими не только для истребителя, но, возможно, и для носителя. Поэтому Хоббс садился первым. Как только Роллинс установил, что Блейр не ранен и ему не угрожает непосредственная опасность, офицер связи отключился. Если бы Блейр потерпел аварию при посадке, Хоббс не остался бы в космосе без топлива и с поврежденной взлетной палубой. Так что Блейр ждал – мрачно и задумчиво. Его первый вылет с носителя закончился поражением. Он должен был обдумать возможность того, что другие истребители килрати скрываются за этим астероидом, держаться поближе к Хоббсу… Сейчас он в основном удивлялся, как же они выжили. Кошки дважды удивили его сегодня: сначала – сделав засаду, затем – отступив, когда он с Хоббсом были лакомыми целями. Это было единственной причиной того, что Блейр и Хоббс были еще живы, и эта мрачная мысль беспокоила его. Неужели он все-таки растерял свои умения? Он видел такое во время войны. Пилот-ветеран с великолепными показателями мог обнаружить, что его умение медленно уходит, и он все чаще ошибается. Такие летчики становились небрежными и невнимательными, и долго после этого не жили. С самой Битвы за Землю, особенно после потери «Конкордии», Блейр чувствовал, что становится все более неуверенным по поводу войны и своей роли в ней. Неужели его сомнения ослабили его мастерство в кокпите? Если это было правдой, может быть, пришло время пересмотреть свою позицию… Он мог отступить в чисто административную сторону своей деятельности, как это сделал его предшественник… или он мог попросить нового назначения, или даже сложить с себя полномочия и оставить войну более молодому поколению, которое все еще знало, за что сражается, и имело блестящие способности к космическим боям. Это было искушение. Но как Блейр мог уйти сейчас? Не будет ли это предательством по отношению ко всем своим товарищам, которые не были настолько удачливы? Ему очень хотелось поговорить с Ангел. Она всегда знала, как все перенести в перспективу. – Лидер разведки, разрешаю посадку, – сказал Роллинс, прерывая его горькие мысли. – Так точно, – ответил он. Блейр полностью перевел свое внимание на посадку. Истребитель и носитель точно сравнялись в скорости и направлении полета, и они дрейфовали на расстоянии меньше километра друг от друга. Используя минимальное ускорение, Блейр подлетел ближе, осматривая взлетную палубу и одновременно наблюдая за показаниями диагностики на случай, если какая-либо важная подсистема выйдет из строя. Пилот вроде Маньяка Маршалла мог провести более эффектную посадку, влетая на полной скорости и гася ее в последний момент удачным тормозным импульсом, но в этот раз Блейр решил не рисковать. Самый критический момент любой посадки на носитель наступал в самом конце. Блейру нужно было навести «Тандерболт» прямо на узкий тяговой луч, который подхватывал истребитель и вел его на взлетную палубу и в ангар. Небольшая ошибка в расчетах могла привести к промаху мимо луча и столкновению с надстройкой носителя. Или можно было коснуться тягового луча не в том состоянии и повредить и истребитель, и взлетную палубу. Расстояние в метрах в углу его дисплея все уменьшалось; Блейр задержал дыхание и активировал посадочный прибор. Прошло несколько секунд, затем янтарная лампочка повреждений замерцала, мигнула… и отключилась. Зеленый огонек показал, что шасси выпущены, но Блейр включил видеообзор взлетной палубы и присмотрелся к ним повнимательнее, просто чтобы быть уверенным. Ожоги от взрывов и выбоины на фюзеляжной броне заставили его вздрогнуть, но шасси были выпущены, и истребитель выглядел полностью готовым к посадке. Затем он избавился от почти всей кинетической энергии, и отсчет расстояния замедлился. Затем истребитель внезапно вздрогнул, когда тяговой луч захватил его. Блейр по-прежнему держал руки на дросселе и ручке управления, готовый быстро ускориться в случае, если лучи откажут и посадку придется отменить. Медленно, осторожно, болезненно, истребитель приближался, и из кабины отчетливо была видна надстройка носителя. Колеса коснулись палубы одновременно, и истребитель свободно покатился по ней, все еще движимый тяговыми лучами, державшими «Тандерболт», несмотря на отсутствие гравитации. Силовое поле в конце ангара отключилось, и истребитель мягко проскользнул в шлюзовой отсек. Секунду спустя корабль Блейра совсем остановился, и Блейр наконец успокоился и начал процесс выключения питания. Чтобы восстановить давление в ангаре, ушло несколько минут. Блейр все еще возился с выключением питания, когда над головой зажглись красные лампы, показывая, что в атмосфере можно спокойно дышать, а искусственная гравитация вот-вот восстановится. Снаружи он видел механиков, державшихся друг за друга. Затем ощущение веса снова захватило его, медленно усиляясь, пока гравитация не стала такой, как на Земле. Техники, некоторые в полной форме, некоторые просто в рубашках, окружили истребитель. Кокпит открылся. Блейр расстегнул ремни безопасности и медленно встал, напряженный, но все же радуясь тому, что снова может двигаться. Через пару секунд он спустился по лестнице, встроенной в борт «Тандерболта». – Он весь ваш, мальчики и девочки, – сказал он техникам. Рейчел Кориолис была там, ее лицо было нахмуренным. – Похоже, вы чуть котам на корм не пошли, шкипер, – сказала она. – Вам нужно лучше с ними обращаться, если уж пришли сюда для этого! Он пожал плечами, без особого желания огрызнуться в ответ. – Может быть, механики не ругались бы так, если бы сами пошли на передовую? – Что, и оставить все это волшебство? – ее ухмылка исчезла. – Капитан хочет видеть вас и Хоббса в своей рубке для доклада. И мне не кажется, что сегодня он в настроении давать медали. Понимаете, о чем я? Капитанская рубка, носитель «Виктори», система Орсини. – Если эта миссия хоть как-то отражает ваши способности, полковник, я должен сказать, что удивляюсь, как вы получили такую хорошую репутацию. Блейр и Ралгха стояли навытяжку перед капитанским столом, слушая, как Эйзен гневно оценивает их патрульное задание. Капитан «Виктори» был очень возбужден и не мог спокойно сидеть. Он ходил между стенами рубки, как животное в клетке, иногда останавливаясь, чтобы выпустить очередную критическую стрелу в сторону двух пилотов. Никто из них не ответил Эйзену, и Блейр на самом деле был согласен с большинством из того, что тот говорил. Задание было провалено от начала до конца, и, как старший офицер, Блейр нес всю вину за то, что было сделано не так. Эйзен тяжело оперся на свой стол. – Я ожидал большего от вас обоих, – сказал он, уже тише. – Особенно от вас, полковник. Но, может быть, я просто хочу, черт возьми, слишком много. Может быть, Конфедерация просто прошла через целую серию чудес в прошлом, а сейчас чудеса начинают заканчиваться. – Он поднял глаза. – Ну? Что можете сказать? – Я все испортил, сэр, – мягко сказал Блейр. – Недооценил килрати и позволил ситуации выйти из-под контроля вместо того, чтобы контролировать… разные вещи. – Он посмотрел на Хоббса. – Я позволил отделить себя от своего ведомого, и получил в этот момент недопустимые повреждения. Это сделало невозможным продолжение боя, когда мы снова соединились, несмотря на то, что враг не собирался оставаться и сражаться. – А вы, Ралгха? – спросил Эйзен. – Что-нибудь добавите? Килрати-ренегат покачал головой. – Ничего, капитан, кроме того, что полковник сражался умело и с честью. – Честь не значит меня практически ничего по сравнению с победой, – заметил Эйзен, медленно выпрямляясь, – но, по крайней мере, вы вернулись целыми. – Он почти незаметно улыбнулся. – Конфедерации нужны все пилоты, которых удастся собрать, даже пара дряхлых болванов вроде вас. – В следующий раз, сэр, я заверяю вас, что все будет по-другому, – сказал ему Блейр. – Можете рассчитывать на это. – Ловлю вас на слове, – сказал капитан. – Хорошо, продолжим разговор. Мне нужно, чтобы более мощный патруль вылетел сейчас же. Принесите мне летный план на подтверждение. Я рекомендую не меньше четырех истребителей в этот раз, и, может быть, подкрепление из еще четырех, если первая команда встретится с проблемами. Мы выкурим этих ублюдков, одним способом или другим. – Хорошо, сэр, – ответил Блейр. – Хоббс и я поведем их… Эйзен покачал головой. – Вы знаете распорядок. Не считая больших операций, вы только составляете расписание полетов. Вы – командир крыла, полковник, и вы не можете лезть в истребитель в каждой операции. Вы очень быстро истощите себя, а этого нам сейчас совсем не надо. Блейр неохотно кивнул в знак согласия. – Как пожелаете, капитан, – проговорил он. – Хорошо. Вы оба свободны. Снаружи рубки Ралгха протянул свою большую лапу и задержал Блейра. – Мне очень жаль, мой друг, – серьезно сказал он. – Я подвел тебя сегодня. И тем не менее ты принял обвинения капитана Эйзена, которые должны были быть направлены на меня. Блейр покачал головой. – Я точно знаю, что это не только твоя вина, – сказал он, обращаясь к килрати. – Я должен был быть готов к появлению этих ублюдков. – Тем не менее, я подвел тебя. Этот нахальный простолюдин и его вызов… Я не должен был позволять втянуть себя в схватку с ним, оставив тебя одного против остальных. – Ралгха помолчал. – Тебе не показалось, друг мой, что поведение врагов было необычным? – Насколько? – спросил Блейр. Он тоже задумывался над тем, как была запланирована ловушка, но его особенно интересовали любые наблюдения, которыми мог поделиться Хоббс. В конце концов, Ралгха нар Ххаллас был самым близким к настоящему эксперту по психологии килрати на борту «Виктори». – В начале мне показалось, что они хотели начать традиционную атаку. Не было никакой причины начинать эту первую атаку, если они хотели заманить нас в засаду. Только после того, как напали на меня, остальные отступили и попробовали заманить тебя в ловушку. Может быть, Империя особенно интересуется тобой? – Мной? Как… – Будь уверен, что у Империи есть источники информации внутри Конфедерации, агенты, которые могли узнать о твоем назначении на этот корабль. Шпионов подсадить очень просто, особенно когда у Империи есть возможность нанять много рабов-людей. – Ты действительно думаешь, что человек может шпионить для килрати? – спросил Блейр. – И что Империя действительно может рассчитывать, что человек-раб будет работать в имперских интересах, когда его не может достать кнут? – Всегда есть несколько человек, которые сознательно могут предать, мой друг. Их честь слабее, чем их амбиции или жадность. И у Имперской разведки есть много способов гарантировать сотрудничество даже тех, кто этого не хочет: наслоения личности, глубокое кодирование… много вещей. Определенно есть шпионы, которые отправляют доклады на Килрах. А с твоим послужным списком и репутацией, возможно, что Император или его внук выделили тебя как лидера людей, которого необходимо уничтожить. Война – гораздо более личная вещь в моем народе, чем в твоем, и это было бы большим триумфом – уничтожить командира крыла вроде тебя в битве. – Так что, ты думаешь, что засада была спланирована? Это может значить, что на борту корабля есть агент… – Не обязательно, – проговорил Ралгха. – Мы знаем, что Империя может перехватывать некоторые переговоры между нашими кораблями. Я несколько раз упоминал твое звание в радиосообщениях, и если эту информацию соединить со знанием того, что тебя перевели на «Виктори», и о перемещениях войск Конфедерации… Я чувствую, что ты должен обдумать эту возможность. Ловушка могла быть приготовлена в надежде на твое появление, но не приведена в действие до того, как начался бой. Блейр пожал плечами. – Может быть, ты прав. Но, с другой стороны, если бы я возглавлял этот вылет килрати, я бы сделал все, чтобы разделить и властвовать, как они и сделали; все равно, кто попадет в эту ловушку. – Он сделал паузу. – На самом деле, мне даже больше кажется, что они были чертовски заинтересованы в тебе. – Во мне? Только этот первый килра…хра посмел бросить мне вызов. – Вот что я думаю, – сказал Блейр. – Он напал в поисках безволосых обезьян, и только когда ты назвал себя, началось все это светопреставление. А когда ты прикончил того парня и вернулся ко мне, остальные внезапно стали очень робкими. – Ты сомневаешься во мне, друг мой? – спросил Ралгха. – Ты лучше знаешь. Мне просто любопытно, вот и все. – Блейр посмотрел на лицо своего друга. – Может быть, они боятся именно тебя. Твоя репутация должна быть по крайней мере не меньшей, чем моя после всех этих лет. Может быть, даже больше, если затронуть Империю. Ренегат благородных кровей стал пилотом истребителя Конфедерации… Я вижу немало килрати, нервничающих при виде тебя в бою. Килрати громко фыркнул. – Нет, вряд ли, друг мой. Я – позор среди моих сородичей. Я – ничто. Только для хорошего друга вроде тебя моя несчастная жизнь хоть что-то значит. – Ралгха на секунду отвел глаза, странно человеческим жестом. – Хотя я должен сказать, что действительно был рад снова оказаться там. Моя благодарность тебе за доверие и поддержку безгранична. – Забудь об этом, дружище, – сказал ему Блейр. – Ты теперь вернулся туда, где тебе место. Кают-компания, носитель «Виктори», система Орсини. Вечеринка по случаю победы была в самом разгаре, когда лифт привез Блейра к кают-компании, выделенной для летчиков. Он остановился в коридоре, не горя желанием идти внутрь. В конце концов, они отмечали успешную операцию, которая исправила ошибки, сделанные им и Хоббсом в первом полете, и Блейру не слишком хотелось, чтобы ему об этом напоминали. Но у него были определенные обязанности как у командира крыла, и частью этих обязанностей было оказание пилотам поддержки и при успехе, и при провале, даже если ему самому было горько. Он расправил плечи и открыл дверь в кают-компанию. Шум сначала показался практически оглушающим; грохот музыки спорил по громкости со звуками разговоров, смеха и аплодисментов, шедшими от нескольких мужчин и женщин, собравшихся около полетного симулятора в одном углу отсека. Блейр остановился у входа, осматривая комнату. Постепенно шум попритих, когда пилоты заметили его присутствие. – Смотрите, пришел герой-завоеватель! – громко провозгласил Маньяк Маршалл. Полупустой стакан в руке и легкая неразборчивость в голосе давали знать, что он уже неплохо отметил успешное дневное сражение. Майор обнимался в углу с девушкой в форме отдела связи, но когда он повернулся к Блейру, она быстро убежала, присоединившись к наблюдателям у летного симулятора; на ее лице читалось облегчение. – Ну, – продолжил Маршалл, – пришли на вечеринку в честь победы, полковник? Похоже, вам приходится их везде искать, а? Сами-то уже не можете дать повода, вот оно что. Это вызвало пару нервных смешков. К счастью, одна из пилотов подошел к Маньяку с кувшином пива и предложила ему наполнить стакан. Маршалл нетвердо протянул свой стакан и позволил ей наполнить его. В последовавшей сравнительной тишине Блейр сделал шаг вперед и откашлялся. – Я просто хотел заглянуть и поздравить Золотую эскадрилью с прекрасно проделанной работой, – громко сказал он. – Я уверен, что никто не гордится вами сегодня, как я. – Да, очень прямо, – прервал его Маньяк. – Не просто десять килратских истребителей – два из них подбиты вашим покорным слугой – но еще и большой корабль. А также склад, оборудованный в этом астероиде. Все вычищено усилиями Маньяка Маршалла и Золотой эскадрильи… с умелой помощью двоих великолепных разведчиков, Блейра-Летящего-Не-Туда и Короля Кошачьего Рода! Что бы мы без них делали, а? Блейр подавил вспышку гнева. Маршалл был пьян и неприятен, но ему действительно было чем похвастаться. Майор возглавил группу из еще трех истребителей, чтобы разведать тот же регион, где у Блейра с Хоббсом возникли проблемы, и разнес гнездо килратских истребителей и легкий крейсер, который прилетел после первого боя. Судя по рапортам, Маршалл очень умело держал свою команду вместе, ожидая прибытия подкрепления. Они сбили десять «Дралти» и сумели вывести из строя и большой корабль. Хотя несколько «Тандерболтов» были сильно повреждены, ни один из них не был уничтожен. Как ни посмотри, это была отличная работа. – Капитан Эйзен попросил меня сообщить вам, что сегодня напитки будут оплачены из корабельного фонда развлечений, – продолжил Блейр, как будто Маршалл ничего не сказал. Обычно офицеры и члены экипажа сами платили за напитки, а их цена вычиталась из жалования. Но это был особый случай – первый триумф в новом походе «Виктори». – Так что развлекайтесь, пока есть время. Очень скоро вы уже вернетесь на линию фронта! Это вызвало овацию присутствующих. Большинство пилотов пришли в кают-компанию на вечеринку, не считая пилотов и техников, у которых были ночные задания или первые вылеты с утра. Также здесь было много людей из других отделов. Блейр увидел в баре лейтенанта Роллинса, оживленно говорившего о чем-то с рыжеволосой красоткой из Синей эскадрильи. Он снова оглядел комнату и увидел женщину, сидевшую в одиночестве за одним из столиков, ее холодный взгляд был направлен на него. Он вспомнил ее личное дело: лейтенант Лорел Бакли (позывной Кобра), член Золотой эскадрильи. Это было все, что он знал о ней, потому что записи о ее семье и биографии были схематичными. Она постоянно получала высокие оценки в квартальных ведомостях полковника Дулбрунина, но во всем остальном она была тайной. Дверь за спиной Блейра открылась. Он оглянулся и улыбнулся Ралгхе, тот в ответ наклонил голову и прошел к бару. – Эй, Хоббс, – новый голос выделился из шума, заполнявшего комнату. – Не хочешь сыграть со мной, а? Ставлю свое недельное жалование. Килрати покачал головой. «Спасибо, нет», – ответил он, поворачиваясь к бармену, чтобы заказать что-нибудь выпить. Блейр посмотрел на человека, позвавшего его друга. Это был сидевший неподалеку китаец-лейтенант, выглядевший где-то на тридцать стандартных лет до того, как вы не замечали его истинный возраст в глазах. Мужчина поймал взгляд Блейра и лениво улыбнулся ему, держа в руках колоду карт. – Как насчет вас, полковник? – спросил он, умело тасуя карты. – Не хотите сыграть партию? Так как вы новичок, я позволю вам объявить игру. – Думаю, мне стоит сохранить свои деньги, если вам все равно, – сказал Блейр, присаживаясь. Этот мужчина был еще одним пилотом из Золотой эскадрильи, и было похоже, что ему не доставляло никаких проблем служить с Хоббсом. Это сразу же расположило Блейра к нему. – Я давно понял, что не стоит играть в карты с корабельным шулером. – Ну, это свободная Конфедерация. – Лейтенант положил карты и протянул руку. – Я Скиталец. С большим опозданием приветствую вас на борту, мне кажется. Или мне лучше принести вам соболезнования по поводу небольшого провала этим утром? – Не слишком любите протокол, не правда ли? – спросил Блейр, пожимая протянутую руку. – Вы всегда представляетесь своим позывным, или вам не нравится имя Уинстон Чанг? Он пожал плечами. – Формальности обычно забываются, когда большинство времени проводишь, пытаясь выжить, согласны? – Он улыбнулся, поднял свой стакан и отпил. – То немногое свободное время, что у нас есть, не должно быть потрачено на подготовку салютов и изучение сложностей искусственных рабочих мест в вооруженных силах. Блейр поглядел на него. Чанг ему определенно нравился, несмотря на свое непочтительное поведение, а, может быть, из-за него. – Я удивляюсь, как вы с вашим поведением вообще сумели приспособиться к армейской жизни. Скиталец снова пожал плечами. – Я всегда чувствовал, что армия должна понять, как приспособиться ко мне, полковник, – сказал он, снова ухмыльнувшись. – В конце концов, я настоящий герой-летун, с пилотскими крылышками и остальным! Блейр уже собирался сказать что-нибудь саркастическое в ответ, но его внимание отвлеклось на Хоббса. Килрати тихо допил свой напиток и отвернулся от бара, снова направляясь к двери; очевидно, ему было не слишком хорошо в компании людей. Ралгха, килратский аристократ до своего отступничества, никогда не питал пристрастия к большим группам и шумным сборищам, особенно, когда вокруг были не килрати. Это было одной из причин того, что люди считали его холодным и недружелюбным, но это было следствием как хищнических инстинктов, так и аристократического воспитания. Когда он подошел к выходу, он столкнулся с женщиной, которая раньше наблюдала за Блейром, лейтенантом Бакли. Она дошла до двери прямо перед Хоббсом и остановилась, прислушиваясь к кому-то. Хоббс едва коснулся ее, но она быстро обернулась с искаженным от гнева лицом. – Не трогай меня! – прохрипела она. – Никогда не прикасайся ко мне, ты, проклятый комок шерсти! Ралгха отскочил от нее как ужаленный, начал говорить, затем передумал. Вместо этого он отвесил ей один из своих поклонов и осторожно обошел ее. Она пристально смотрела на него, пока за ним не закрылась дверь. – Извините, лейтенант, – сказал Блейр, подавляя закипавший гнев. – Я хочу обсудить с вами… кое-что. Чанг посмотрел на Блейра, затем на Бакли, его улыбка исчезла. – Я понимаю, – кивнув, сказал он. – Но я надеюсь, что вы запомните кое-что, полковник. У нас на корабле много хороших людей. Даже таких, которые, возможно, не подходят к вашим понятиям о… приличии. Блейр встал и прошел к двери. Бакли все еще стояла рядом, раздраженная и злая. Он взял ее за локоть и показал на дверь. – Время для небольшого разговора, лейтенант, – тихо сказал он. – Выйдем. Она позволила ему вывести себя в коридор. Когда дверь закрылась, и звуки вечеринки стали не слышны, они долго молча смотрели друг на друга. – Не хотите ли объяснить мне, чем была вызвана эта вспышка гнева, лейтенант? – спросил Блейр. Бакли метнула в него злобный взгляд. – Я мало могу сказать, полковник, – сказала она, умудрившись произнести звание почти как неприличное слово. – Вы настаивали на том, чтобы летать с этим, и даже когда оно вас подвело, вы все равно будете на его стороне. Границы для разговора небольшие, не правда ли? – Подполковник Ралгха нар Ххаллас – вышестоящий офицер, лейтенант, – резко сказал Блейр. – Вы будете говорить о нем с уважением. Я не могу допустить, чтобы один из моих офицеров обращался с другим пилотом с такой явной враждебностью и ненавистью. Когда-нибудь, возможно, вам придется летать вместе с ним, и когда это случится… – Этого не случится, полковник, – жестко ответила она. – Я не могу летать с… ним, и если вы прикажете мне сделать это, я тут же уйду в отставку. Вот и все. – Я должен отправить вас в отставку прямо сейчас, лейтенант, – сказал Блейр. – Но вы хороший пилот, и нам нужны все хорошие пилоты, каких мы можем найти. Я лучше поработаю над этим. Просто дайте Хоббсу шанс… – Лучше вам не помещать нас в одно звено, сэр, – ответила она. – Потому что я не буду защищать его в бою. Лучше уж нам разойтись… тем или иным путем. – Почему? Что он вам сделал? – Он килрати, – резко ответила она. – Этого достаточно. И вы ничего не сможете сделать с моим образом мыслей. – Я… понимаю. – Блейр изучал ее лицо. Было не очень хорошей идеей позволять чему-нибудь вроде этого медленно вскипать внутри крыла, но он не хотел скандала. По крайней мере, пока. – Я попытаюсь держать вас двоих порознь, лейтенант, но я ожидаю, что вы будете вести себя как офицер Конфедерации, а не как избалованный ребенок. Понимаете меня? – Я не просила особых одолжений, сэр, – сказала она, пожимая плечами. – Просто думала, что вам стоит знать, как обстоит дело. – Пока что вы знаете, где находитесь, лейтенант, – мягко сказал он. – Если мне придется выбирать между вами двоими, я каждый раз буду выбирать Хоббса. Я готов доверить ему свою жизнь. Она подарила ему ледяную улыбку. – Это будет вашей ошибкой, полковник. Глава 5. Кают-компания, носитель «Виктори», система Орсини. Этим вечером в кают-компании было куда тише, чем в день вечеринки, и народу было значительно меньше. Блейр только что закончил работу с очередной порцией рапортов и запросов. Он решил, что пара стаканов выпивки и несколько минут уединения, может быть, наблюдая за звездами в иллюминатор, помогут ему справиться с чувством заточения и тесноты, которое все чаще и чаще терзало его. Когда он быстро входил в дверь, он надеялся на одиночество. Он хотел забыть, хотя бы на несколько минут, что ему нужно было что-то делать с «Виктори», летчиками… и вообще на войне. Но желание остаться одному покинуло его, когда он увидел Рейчел Кориолис за столиком неподалеку от бара; она смотрела голокассету, изображавшую чертежи истребителя, который Блейр не сумел узнать. Главные техник была одним из немногих людей на корабле, с которыми ему было уютно, и он был уверен, что она знает больше, чем та информация, которая предоставлялась ему в официальных записях: настоящие истории некоторых его пилотов и их биографии. После происшествия с Коброй Бакли неделю назад Блейр все еще пребывал в неведении о причинах поведения этой женщины и пока не смог найти никаких ответов. Он остановился у бара и заказал стакан огненного вина из системы Тамайо, затем подошел к столу Рейчел. Она подняла глаза, когда он подошел, и поприветствовала его улыбкой. – Здравствуйте, полковник, решили сходить в гости в нашу дыру? Присаживайтесь, если вы не против того, чтобы вас видели с одним из нас, техников. – Спасибо, шеф, – ответил он. Блейр сел за стол напротив нее и бросил взгляд на голографические схемы. – Мне кажется, что я не узнаю эту модель. – Один из новых «Экскалибуров», – сказала она, в ее голосе был налет возбуждения. – Правда, красавец? Тяжелый истребитель, у которого больше пушек и брони, чем у «Тандерболта», но ко всему этому у него повышена маневренность. И, по слухам, на них будут устанавливаться стелс-устройства, так что эти лапочки могут проникнуть за килратский защитный периметр и расстрелять шерстяных мешков в упор! – Это уже не засекреченная информация? – с улыбкой спросил Блейр. Она фыркнула, что совсем не подобало женщине. – Посмотрите на жизнь реально, шкипер. Может быть, вы, летуны, и не знаете ничего до того, как это рассекречивается, но у техников есть информационная сеть, которая достает, черт возьми, почти везде. Мы знаем, что сходит со стапелей, еще до того, как об этом узнает верхушка… и обычно замечаем все огрехи проектирования до этого. Блейр усмехнулся. – Я надеюсь, что вы, техники, не обратите это против нас. Сомневаюсь, что мы бы долго протянули, если бы вы это сделали. Вам нравится ваша работа, не так ли, шеф? Она отключила голограмму. – Да. Мне всегда нравилось работать с машинами и компьютерами. Запчасть от двигателя либо работает, либо не работает. Никаких серых зон. Никаких двойных стандартов. – Машины не лгут, – кивнув, сказал Блейр. – Не так, как люди. И если даже с машиной что-то не так, вы всегда знаете, что случилось. Блейр несколько минут ничего не говорил. Наконец, он посмотрел ей в глаза. – У меня сейчас проблема с людьми, шеф. Может быть, вы поможете мне с этим? – Мне за это не платят, – сказала она, – и мой бесплатный совет будет стоить всего, что вы на него захотите потратить. Но я попробую, если хотите. – Лейтенант Бакли. Что вы можете мне о ней сказать? Говорите прямо, без официоза. Она опустила глаза и посмотрела на стол. – Я слышала о ее маленькой стычке с Хоббсом на прошлой неделе. Не могу сказать, правда, что кто-то был удивлен. Она никогда особо не скрывала своих чувств по отношению к килрати. – Я хочу знать только одно – почему? Я был в Военно-Космических силах более чем пятнадцать лет; шеф, я бывал в самых разных экипажах, служил с самыми разными людьми, у которых были разные «пунктики». Но я еще никогда не встречал никого, кто бы так однозначно думал о килрати. Я имею в виду, что у Маньяка есть хорошая причина, чтобы обидеться на Хоббса… но вот в случае с Коброй это слепая ненависть. Она даже не хочет дать ему шанса. – Да. Слушайте, я не знаю всей истории, так что не принимайте это за совсем чистую монету. – Техник наклонилась над столом и заговорила тише. – Сразу после того, как она пришла на этот корабль, мой приятель со старого «Гермеса» рассказал мне о ней. Она служила там год до перевода сюда… ее первое назначение. – Я удивился этой записи в личном деле, – заметил Блейр. – Она кажется старше возраста новичка. Я бы дал ей лет тридцать… – Это почти верно, – сказала Рейчел. – Она поздно начала. Мой друг рассказал мне, что история Кобры состоит в том, что до этого она десять лет была рабом килрати – до того, как космопехотинцы спасли ее из трудового лагеря. Она провела немного времени на перевоспитании, затем пошла на службу. Она стала великолепным пилотом и просто прорвалась сквозь все с помощью этой целеустремленности. Иногда я думаю, что единственное, что поддерживает жизнь Кобры, – ненависть к килрати. И я не могу ее за это винить. Блейр медленно наклонил голову. – Может быть, и я тоже не могу, – проговорил он. – Я даже не могу представить себе, что такое вырасти рабом килрати. Возможно, ее забрали ребенком и вырастили, заставляя думать о собственной расе как о животных… – Так что ничего удивительного в том, что она терпеть не может Хоббса, – закончила Рейчел. – Мы с вами знаем, что он на нашей стороне, но для нее он представляет все то, что она ненавидела и боялась всю жизнь. – Рейчел отпила немного из стакана. – Так что будьте снисходительны к ней, полковник. Если вы действительно хотите решить эту проблему, вот что. – Я так и делаю, – тихо сказал Блейр. – Но всему есть предел, вы знаете это. Я сочувствую ей, но иногда на службе не удается сделать таким образом, чтобы все оказались на своих местах. – Вот почему я предпочитаю работать с машинами, – сказала она. – Рано или поздно, люди начинают все портить. – Может быть, вы слишком жестко относитесь к людям, – ответил он. – Некоторые из нас – нормальные люди, если познакомиться с нами поближе. Рейчел оглядела его сверху вниз, улыбаясь. – Им тоже нужно проходить осмотры, как и всему остальному. – Она встала, забрала голокассету, затем засунула ее в карман своей мешковатой формы. – В определенные часы я, конечно, провожу подобный контроль качества. Блейр ответил на ее улыбку; она определенно ему нравилась. – Вы где-нибудь вывешиваете расписание, шеф? – Только для нескольких избранных, полковник, – ответила она. – Для тех, у кого самые лучшие схемы. Дежурное помещение, носитель «Виктори», система Тамайо. – Надеюсь, вы не ожидаете чего-нибудь захватывающего, Блейр. Скорее всего, это обычный небоевой вылет. По крайней мере, мы на это надеемся. Блейр изучал лицо Эйзена, пытаясь найти на нем хотя бы след сарказма. После триумфа Золотой эскадрильи над килратским крейсером и его сопровождением вражеская активность в системе Орсини сошла на нет, и «Виктори» прыгнула в систему Тамайо, где они проводили кажущуюся бесконечной серию рутинных патрулей. Блейр и Хоббс заняли свое место в летном расписании вместе с остальными пилотами, но пока что боев больше не было. Единственный вылет, который представлял хоть какой-то интерес, случился, когда пара перехватчиков из Синей эскадрильи поцапалась с четырьмя легкими истребителями килрати, быстро обратя их в бегство. Эйзен был прав, называя последние задания небоевыми вылетами, но, может быть, что-то скрывалось за этим замечанием? Не могло оно значить того, что это единственное, на что еще способен Блейр? Его безучастное лицо ничего не выдало, когда он вызвал голографический летный план, чтобы его изучили Блейр и Ралгха. – Коты… – Эйзен запнулся, глядя на Хоббса. – Килрати держались далеко от «Виктори», но они послали пару отрядов пиратов работать на краях системы, недалеко от точки прыжка к Локанде. За последнюю неделю они уничтожили три транспорта, направлявшихся к колонии Локанда, а мы не сумели сбить никого из них. Блейр нахмурился. – Я когда-то служил в этой системе, несколько лет назад. Здесь нет ничего особенного. Интересно, зачем мы послали туда три транспорта за неделю. Капитан не ответил сразу. Наконец он пожал плечами. – Разведчики, работающие в Империи, получили информацию, что враг собирается напасть на систему Локанда. Конфедерация посылает туда ресурсы, чтобы попытаться удивить их. На самом деле они болтаются вокруг, чтобы совершать налеты на наши линии снабжения. – Он перевел взгляд с Блейра на Хоббса, затем снова на Блейра. – Я не должен говорить о том, чтобы эта информация не покидала пределы комнаты? – Да, сэр, – сказал Блейр. Ралгха согласно кивнул. – Хорошо. Еще один транспорт должен отправиться сегодня, но в этот раз мы посылаем с ним эскорт. Мы хотим увидеть, сможем ли мы прорвать эту их маленькую блокаду раз и навсегда, затем снова открыть линию снабжения на Локанду. Ваша задача – предоставить эскорт и быть готовыми к неприятностям. Как я сказал, если нам повезет, они его не тронут. Но если плохие парни вернутся, мы хотим, чтобы вы прикрыли этот транспорт. Понятно? – Есть, сэр, – формально ответил Блейр. – Хорошо. Давайте обговорим детали… Обсуждение специфики задания, координат встречи и других подробностей заняло добрых десять минут. Когда оно закончилось, Блейр и Хоббс поднялись. – Мы готовы, капитан, – сказал Блейр. – Пойдем, Хоббс, пора готовиться к полету. – Минутку, полковник, если позволите, – сказал Эйзен, подняв руку. Он глянул на Ралгху. – Наедине. – Встретимся на взлетной палубе, полковник, – сказал Хоббс. Килрати, как всегда, казался спокойным и невозмутимым, но Блейру показалось, что он заметил следы сочувствия в голосе друга. Блейр снова сел, в то время как Хоббс покинул комнату. – Что я могу для вас сделать, сэр? – Полковник, я бы хотел обсудить ваше поведение, – сказал Эйзен, как только дверь закрылась за Хоббсом. Его голос звучал гневно. – Мне кажется, что вы вообразили, что слишком хороши, чтобы работать с остальными пилотами. – Я не уверен, что понимаю вас, капитан, – проговорил Блейр. – Я знакомился с ними… – Но за три недели на борту этой посудины единственным вашим ведомым был Хоббс. – Эйзен отмел попытку запротестовать. – Я знаю, что он ваш друг, и я знаю, что некоторые другие пилоты не в восторге от того, чтобы работать с ним, но ваш отказ летать с кем бы то ни было еще не слишком хорошо сказывается на состоянии команды. Я знаю, что Чанг может летать с ним, и, возможно, еще пара человек, так что вы могли бы по крайней мере иногда разнообразить ваш выбор ведомых. – Сэр, со всем надлежащим уважением, это решаете не вы, – тихо сказал ему Блейр. – Вы командир этого корабля, но летный состав – моя сфера компетенции. Только моя. Я управляю крылом по-своему. Пилот должен полностью доверять своему ведомому, чувствовать себя полностью в нем уверенным, и именно так я отношусь к Хоббсу. Я предпочитаю летать с ним. – Несмотря даже на то, что он подвел вас в вашем первом вылете? – Сэр? – Блейр позаботился о том, чтобы отчет о его первом патруле выглядел неоднозначным. – Ну же, полковник, вы же знаете все хитросплетения. Даже командир узнает некоторые вещи, несмотря на все попытки их скрыть. Хоббс умчался за вражеским истребителем и оставил вас в тяжелом положении, когда вы попали в засаду. – Я не виню его, сэр. Вся эта ситуация как бы… получилась сама собой. – Знаете, достаточно трудно понять, как вы все еще сохраняете уверенность в Хоббсе после этой заварушки, как бы вы ни закрывали на это глаза. И вот еще что, Блейр. Говоря, как сильно вы доверяете Хоббсу, вы намекаете на то, что у вас вообще нет доверия к другим. Мне это не нравится. Это плохо сказывается на моральном состоянии – не только вашего драгоценного летного крыла, но и всего корабля. Я не потерплю ничего, что ухудшает состояние «Виктори» и ее личного состава. – Эйзен несколько секунд изучающе смотрел на него. – У вас проблемы с другими пилотами? – Сэр, я просто еще недостаточно хорошо их знаю, – сказал Блейр. – Единственный, кого я знаю – это Маршалл, и, говоря по-честному, я бы не стал с ним летать даже если бы он был единственным пилотом на этом корабле. Он – угроза всему, и у него еще давным-давно должны были отобрать его «крылья». Эйзен выглядел задумчивым, но ничего не сказал. – А насчет других… – продолжил Блейр. – У лейтенанта Бакли отличные данные, но я не уверен, что у нее все в порядке с головой. Чанг выглядит хорошим парнем, но недисциплинированным и непредсказуемым. Остальные… я все еще узнаю их. Они привыкли друг к другу, и они уже объединились в достаточно хорошие пары. Не думаю, что было бы умным раскачивать лодку, пока я их еще не так хорошо знаю. – Как вы собираетесь узнать о них хоть что-то, если вы с ними не летаете? – Каждый раз, когда они вылетают, я наблюдаю за ними из Центра управления полетами, капитан. Верьте мне, я начинаю разбираться в том, как они летают… и как они думают. Я начну тасовать летный состав, когда буду готов… и не ранее. – Я советую вам ускорить этот процесс, полковник, – сказал Эйзен. – Знакомьтесь с ними и начинайте с ними летать. Если вы не сделаете этого, у нас будут большие проблемы с моральным состоянием. Все понятно? – Так точно, сэр. – Тогда вы свободны. – Эйзен секунду поколебался. – И… удачи вам, полковник. – Спасибо, сэр. – Блейр встал и быстро отсалютовал Эйзену, затем покинул рубку. Спускаясь на лифте к взлетной палубе, он еще раз прокрутил в голове все, что сказал капитан. Когда двери раскрылись, внутри у него все бурлило. Кто-то просто ходил к Эйзену за его спиной, рассказывая истории и намекая, что Блейр не готов к руководству. Блейр был уверен, что знал, кто это был. Офис командира крыла, носитель «Виктори», система Тамайо. Стук в дверь заставил Блейра поднять глаза от его компьютерного терминала. «Войдите», – сказал он. – Вы хотели видеть меня, полковник? – это был Маньяк Маршалл, одетый в летный костюм и держащий свой ярко раскрашенный шлем под мышкой. – У меня через пятнадцать минут патруль, так что лучше, чтобы вы закончили с этим побыстрее. – Так и будет, Маршалл, – холодно сказал Блейр. Майор попытался присесть, но Блейр остановил его гневным взглядом. – Я не разрешал вам вести себя как дома, мистер, – сказал он пилоту. – Смирно! Маршалл секунду поколебался, затем встал навытяжку. – Есть, сэр, полковник, сэр, – ответил он. – У меня для вас есть небольшая работенка, майор, – сказал Блейр, его голос был низким и внушающим опасность. – Этим утром, до моего эскортного вылета с Хоббсом, капитан Эйзен поговорил со мной о боевом духе этого подразделения. Мне показалось, что он чувствовал, что я не придаю уверенности и хороших чувств моим людям. Маршалл не ответил. После долгой паузы Блейр продолжил. – Из-за некоторых вещей, сказанных им, у меня возникло подозрение, что кто-то из пилотов пытается перепрыгнуть через мою голову и ходит к нему, принося различные жалобы по поводу того, как я управляюсь с крылом. Конечно, майор, не стоит и говорить, что я считаю это очень серьезным нарушением протокола. Члены летного состава не должны выносить за его пределы свою мелочную зависть и личные проблемы, и мне не хочется повторения подобных происшествий. Поэтому, майор, я даю вам ответственное задание – докладывать мне о любых нарушениях военной дисциплины в крыле. Если я замечу, что кто-то еще из состава крыла нарушит порядок подчиненности подобным образом, за это ответите вы. Вам понятно, майор? – В точности, – ответил Маршалл, чеканя каждый слог. Помолчав, он добавил: – Сэр. – Очень хорошо, майор, – сказал Блейр. – Я больше не буду отвлекать вас от патруля. Вы свободны. Он откинулся в своем кресле, когда Маршалл покинул офис, чувствуя, что некоторая часть гнева и напряжения покидает его. Блейр с самого начала был уверен, что именно Маршалл жаловался Эйзену, но, конечно, у него не было никаких доказательств. Это же привлекало к Маньяку внимание даже без прямого обвинения. Эта беседа слегка смягчила разочарование от утренней операции. Он и Хоббс сопроводили транспорт до точки прыжка и не встретили даже признаков наличия вражеских истребителей. Возвращение оказалось таким же мирным. С одной стороны это было хорошо, но начинало казаться, что они никогда не смогут компенсировать провал в первой миссии. Еще более заставляло упасть духом сообщение, что пираты подбили другой транспорт, покидавший систему Локанда в той же самой точке прыжка всего час спустя возвращения Блейра и Хоббса на «Виктори». Вся эта ситуация заставляла его задуматься. Он не мог не размышлять о разговоре с Хоббсом после их первого вылета и размышлений килрати о возможной бреши в разведке. Мог кто-нибудь сообщать о перемещениях кораблей Конфедерации врагу? И, если да, то почему им с Хоббсом было уделено особенное внимание? Блейр все еще не понимал, почему ему казалось, что килрати пытались избежать схватки с Хоббсом… Он вспомнил старые уроки культурологии, на которых рассказывалось об обычаях килрати. Может быть, в системе Орсини жил какой-то высокопоставленный имперский аристократ, который объявил вендетту Ралгхе нар Ххалласу. Это могло заставить других пилотов быть осторожными в схватке и избегать нападения на Хоббса. Это казалось неплохой рабочей гипотезой… но это все равно указывало на то, что килрати знали об операциях Конфедерации больше, чем должны были. Прослушивали ли они переговоры землян, или же во флоте имелись шпионы, в том числе и на борту «Виктори»? Имела ли Кобра, бывшая рабыня килрати, отношение ко всему этому? Или же это было несчастным, но подозрительным совпадением? Блейр надеялся, что это было именно так. Он не хотел думать о том, что кто-то из его пилотов на самом деле может быть шпионом килрати. Центр управления полетами, носитель «Виктори», система Тамайо – Сэр? Блейр повернул свое кресло в сторону двери Центра управления полетами. Уже была почти полночь по корабельному времени, но в этот вечер он решил провести несколько лишних часов над летными планами завтрашних операций крыла. Он надеялся увеличить количество патрулей, чтобы более эффективно прикрыть точку прыжка к Локанде, таким образом уменьшив потери в этой части системы. Если ему не удалось бы найти более эффективного способа контролировать килратских пиратов, он мог бы уговорить Эйзена передвинуть носитель ближе к точке прыжка, чтобы наблюдать за ней внимательнее. Он был рад, что его прервали. В лучшем случае эта работа была сложной и утомительной. После многих часов за работой любое нарушение рутины было к месту. Блейр оглядел стройную худощавую молодую женщину, стоявшую в дверном проеме. Лейтенант Робин Питерс была еще одним пилотом Золотой эскадрильи, но он пока еще не разговаривал с ней. Тем не менее, и ее боевые успехи, и ее патрульная работа произвели на Блейра большое впечатление. Чаще всего ее ведомым был Чанг. Эти двое составляли отличную команду. – Вас зовут Флинт , правильно? – спросил он. Она кивнула. – Рада видеть, что вы по крайней мере просмотрели список летного состава, сэр, – сказала она со слабой улыбкой. – Я заглядывал туда, – ответил Блейр. – Тогда, наверное, вы заметили, что на борту есть и другие пилоты кроме полковника Ралгхи. – Люди на этом корабле, черт возьми, очень интересуются моим выбором партнеров, – сказал Блейр. – Назначение ведомых, насколько мне известно, – все еще моя прерогатива. – Сэр, – начала лейтенант, ее голос звучал неуверенно. – Я происхожу из длинной династии пилотов-истребителей. Мой брат, мой отец, и его отец перед этим… Мне кажется, вы бы сказали, что полеты у меня в крови. – И что вы хотите этим сказать?.. – Я знаю ваш послужной список, и мне бы хотелось, чтобы вы хотя бы посмотрели на наши. Мы тоже сбили немало врагов. Мы не какие-то ничтожества, сэр. – Никто такого не говорил, – сказал ей Блейр. – Нет, сэр, никто такого никогда не говорил. Но вы достаточно хорошо дали понять, что не думаете, что вам стоит летать с остальными. – Она отвела взгляд. – Если вы не попробуете нас в бою, как вообще вы сможете решить, соответствуем ли мы вашим стандартам? – О, я уже принял несколько решений, лейтенант, – сказал Блейр. – Хотите – верьте, хотите – нет, я кое-что знаю о том, как работает крыло истребителей. Я всего лишь служил в этих чертовых формированиях всю свою взрослую жизнь. – Он сделал небольшую паузу. – Итак, вы чувствуете, что я должен летать и с другими ведомыми, а не только с Хоббсом. У вас есть какие-нибудь конкретные предложения? Флинт снова посмотрела на него, на ее лице был намек на улыбку. – О, я никогда бы не посмела делать за вас вашу работу, сэр. В конце концов, выбор ведомых – ваша прерогатива, не так ли? Я просто работаю здесь… – Считайте, что ваше сообщение пришло по адресу, лейтенант. – Он улыбнулся, кое-что для себя решив. – И на следующий день, когда вы вылетите на четвертую смену патруля, назначенную для вас… – Да, сэр? – Надеюсь, вы не откажетесь от нового ведомого. Он ветеран, но не ничтожество… по крайней мере, я надеюсь. Глава 6. «Тандерболт-300», система Тамайо. – Похоже, мы опять остались сухими, – сказал Блейр по каналу связи, даже не пытаясь скрыть отвращение. – Летим домой, лейтенант? – Мне кажется, что это хорошая идея, сэр, – ответила Флинт. Патруль был совершенно обычным, как и множество других, которые выполняли пилоты «Виктори» в эти несколько недель. Похоже, что смена ведомого никак не повлияла на удачу Блейра. – Лидер «Сторожевых псов», это Будка. Как слышно? – Голос принадлежал лейтенанту Роллинсу. Офицер связи «Виктори» казался возбужденным. – Говорит лидер «Сторожевых псов», – сказал Блейр. – Что у вас, Будка? – Дальнобойные сенсоры засекли большое количество приближающихся неопознанных кораблей, полковник, – ответил Роллинс. – И они, похоже, совсем не дружелюбны. Они приближаются из квадранта Дельта… это похоже на полноценный атакующий отряд, а не на патруль. Капитан требует, чтобы вы немедленно возвращались на базу. – Вас понял, Будка, – сказал Блейр. – Мы немедленно вернемся на базу. Он пытался представить тактическую ситуацию. Относительно положения носителя, корабли, приближающиеся из квадранта Дельта, находились практически в противоположном направлении от места, которое патрулировали Блейр и Флинт, и если враг появился на дальнобойных сенсорах, это значило, что он находился примерно на том же расстоянии от корабля, что и два «Тандерболта». Блейр ожидал, что его возвращение на «Виктори» примерно совпадет с началом предполагаемого вражеского нападения. Внезапно ему подумалось, что не стоило так сильно жаловаться на недостаток действия… – Будка, это лидер «Сторожевых псов», – продолжил Блейр после краткой паузы. – Прикажите Красной и Золотой эскадрильям немедленно взлетать, всем истребителям. До моего прибытия руководить операцией будет полковник Ралгха. Также отзовите все патрули Синей эскадрильи. Я хочу, чтобы они встретились со мной в точке Бета-десять-ноль-девять. – Встреча… Бета-десять-ноль-девять, – повторил лейтенант. – Вас понял. – Пусть офицер Кориолис приготовит заправочный шаттл для встречи с нами в этом месте. Запустите его как можно быстрее… до того, как шерстяные мешки подберутся достаточно близко, чтобы помешать. – Заправочный шаттл, полковник? – Роллинс казался неуверенным. – Вы слышали меня, лейтенант, – сказал Блейр. – Все патрульные вылеты в это время практически заканчиваются. Я собирался уже поворачивать домой, но мне не очень хочется, чтобы кто-нибудь из нас прилетел на общую встречу с пустыми баками, так что мы дозаправимся прямо в полете до того, как присоединимся к вечеринке. Какие-нибудь проблемы с вашей стороны? – А… минуту, Сторожевой, – ответил Роллинс. Блейр словно видел, как в последовавшей тишине парень передает суть его приказов Эйзену для подтверждения. Ожидая подтверждения с «Виктори», Блейр вызвал навигационный дисплей и ввел координаты встречи в автопилот. – Флинт, вы слышали все это? – Да, полковник, – ответила она возбужденным голосом. – Похоже, в конце концов мы все-таки малость развлечемся. – Сторожевой пес, это Будка, – сказал Роллинс, не дав Блейру ответить Питерс. – Ваши приказы были переданы по назначению. Капитан говорит, чтобы вы не останавливались и не зевали по сторонам в полете. – Скажите ему, что кавалерия уже в пути, – с улыбкой ответил Блейр. – Хорошо, Флинт, вы слышали его. Вперед! Компьютер принял управление на себя, направляя истребитель к месту встречи, а Блейр в это время наблюдал за каналами связи, чтобы следить за разворачивающейся операцией. Похоже было, что на корабле все проходит гладко. Истребители находились в боевой готовности, готовые к общему взлету через пятнадцать или даже менее минут. Если Блейр не ошибся в офицере Кориолис, сегодня они были готовы «или менее». Он верил в ее отдел… и в нее саму. Большее беспокойство ему доставляло само крыло. Хоббсу придется командовать, пока Блейр не приблизится на расстояние, достаточное, чтобы не только кидаться советами, и, принимая во внимание натянутые отношения некоторых пилотов к ренегату-килрати, на огневом рубеже могли возникнуть проблемы. Если какая-нибудь горячая голова вроде Маньяка или Кобры решит не подчиняться приказам Ралгхи, ситуация в минуту может стать катастрофической. Хоббс знал все правильные тактические ходы, но достаточное ли он имел влияние, чтобы заставить пилотов Конфедерации, печально известных своей независимостью – и это в лучшем случае, делать эти ходы так, как надо? – Место встречи приближается, сэр, – доложила Флинт, выдергивая Блейра из его грез. – Я уже вижу шаттл. Он проверил собственный монитор. – Подтверждаю. Похоже, мы прибыли первыми. Это было неудивительно. Дальние перехватчики, патрулирующие квадранты Альфа и Гамма, были дальше от корабля, когда он дал приказ о возвращении, и они были впереди «Виктори». Он с Флинт патрулировал тыл, прикрывая квадранты Бета и Дельта в кильватере носителя. – Хорошо, Флинт, отправляйтесь к бару и закажите выпивку своему кораблю. – Есть, – лаконично ответила она. Через несколько минут она доложила, что ее баки заполнены, и отлетела в сторону от шаттла, пропуская истребитель Блейра. Он с легкостью сравнялся с угловатым маленьким суденышком, позволяя тяговому лучу шаттла захватить «Тандерболт» и медленно притянуть его. Когда между ними оставались считанные метры, из чрева шаттла показался заправочный шланг, вскоре воткнувшийся в топливный бак посередине корабля. «Есть контакт», – объявил он, увидев зеленый свет на мониторе. Топливо начало перетекать из шаттла в истребитель. Когда заправка наконец закончилась, Блейр отпустил шланг и проследил, как он исчезает в шаттле, затем включил ускорители заднего хода и отлетел от корабля. – Лидер «Сторожевых псов» – шаттлу Харди. Спасибо за прекрасно проведенное время. Но я не всегда так нежен на первом свидании, знаете ли. Пилот шаттла усмехнулся. – Вы имеете в виду, что не собираетесь остаться здесь и пообниматься? Все вы такие, летуны. – Он немного помолчал. – Прибейте пару котов для нас, полковник, – мы-то пострелять не можем. – Служат и те, кто просто стоит и наливает топливо, – перефразировал Блейр расхожую фразу. – Вы позволяете нашим людям летать. Лидер Охоты, система Тамайо. Летный командир Аррак чувствовал, как жажда битвы буквально течет по его венам. Уже более восьмидневья его эскадрилья работала в этой захваченной людьми системе, однако с приказом не начинать полновесной битвы с врагом. Засады на вражеские транспорты и схватки с земными патрулями были в рапортах других эскадрилий с носителя «Сар'храи», но все эти рапорты были остановлены в месте, где пилоты начинали жаловаться на то, что их честь запятнана. Теперь это изменилось. Операция «Невидимая смерть» начиналась, и сейчас «Сар'храи» было приказано повредить или уничтожить носитель землян, находящийся в этой системе, чтобы еще более изолировать главную цель килратского удара, находящуюся поблизости систему, называемую людьми Локанда. Воинам Империи больше не надо сдерживаться… – Охота, Охота, это командир «Сар'храи». – Голос принадлежал кхантахру – барону Вурригу нар Тсахлу, командиру носителя. – Запомните ваши приказы. Нападайте на любые встреченные вражеские корабли, но если вы опознаете истребитель как принадлежащий ренегату Ралгхе, его атаковать нельзя. Повторяю, при обнаружении земного пилота по имени Ралгха, или Хоббс, немедленно прекращайте атаку. От этого приказа Арраку захотелось вызывающе зарычать. Понимало ли Высшее командование, какой проблемой являлось отличать земные истребители друг от друга в бою? Приказ был выдан, как только земной корабль прибыл в систему. Они уже лишили Аррака возможности шанса сбить ренегата вчера, его единственного шанса завязать бой. Корабли килрати прослушивали переговоры землян, чтобы следить за передвижениями ренегата, и пилот в эскадрильи «Коготь» был казнен кхантахром за протест против этих приказов во имя кровной мести между его кланом и ренегатом. Явно эти приказы пришли с самого верха, если они стояли даже выше клановой вражды. Аррак слышал слух, по которому этот приказ исходил из Имперского Дворца, что означало, что сам наследный принц Тракхат лично взял это дело под контроль. Но в пылу большой битвы нелегко исполнять эти инструкции. Лучше, чтобы ренегат умер. Много лет назад он дезертировал, уведя с собой целый корабль и достаточно важных секретов, чтобы отбросить Империю лет на десять назад. С этого времени мерзавец (когда-то бывший Имперский лорд, а сейчас – просто изгнанник) посмел даже летать на человеческих истребителях против собственного народа. Что же, боевая неразбериха не позволяла узнать, когда приказ был нарушен случайно… а когда намеренно. И если ему представится шанс, Аррак знал, что он не колеблясь уничтожит предателя Ралгху. – Охота, – сказал он, ликуя в предвкушении битвы. – Готовьтесь к нападению! «Тандерболт-300», система Тамайо. – Вот они! – Держите строй. Встретьте врага превосходящими силами, и он будет наш. – Смотрите внимательно, ребята… Голоса в эфире становились все более и более возбужденными, не считая тщательно контролированного ворчания Хоббса. Блейр чувствовал, как в крови кипит адреналин, как будто он был уже на линии огня рядом с другими пилотами. Он пытался удержать себя от того, чтобы добавить пару воодушевляющих фраз в и так уже забитый радиоэфир. Он снова проверил дисплей автопилота. Примерное время прибытия четыре минуты. Блейр разрывался между тем, чтобы дождаться, пока остальные патрульные корабли не дозаправятся, чтобы затем все соединение могло атаковать сразу, и тем, чтобы сразу броситься в бой, как только он с Флинт доберется до «Виктори». Эйзен просил их не терять времени, но большее подкрепление стоило нескольких лишних минут. Правда, в конце концов Блейр все же решил, что ему и Флинт нужно присоединиться к остальным как можно быстрее. Вопрос о том, как хорошо Хоббс управлялся с крылом, мучал его в добавление к потенциальному отрицательному воздействию на боевой дух в случае, если Блейр пропустит вторую широкомасштабную операцию своих пилотов. Так что он приказал двум патрулям перехватчиков сформировать одно большое звено, а он сам и Флинт уже были на пути к битве. Сейчас он был рад, что принял такое решение. Два «Тандерболта» могли присоединиться к товарищам только через четыре минуты, а в бою четыре минуты равнялись почти вечности. – Они разрывают строй, – объявил чей-то голос. Блейру показалось, что это лейтенант Чанг. – Начинают атаку… вот они! – Я достал первого комка шерсти, – объявил Маньяк Маршалл. – Прикрывай мой тыл, Сэндмен . – Не теряйте контакт с вашими ведомыми, – убеждал голос Ралгхи. – И не позволяйте им увести вас от носителя. Слушая динамик, Блейр мог представить себе развернувшуюся битву еще до того, как Роллинс предоставил тактическую информацию на его мониторы. Они насчитали по крайней мере тридцать приближающихся кораблей, смесь «Дралти» и легких «Даркетов», выступавших против восемнадцати истребителей Конфедерации и больших, но неповоротливых защитных батарей на «Виктори». Похоже было, что Хоббс пытался держать земные корабли в неровном защитном строю, в котором звенья держатся вместе, и ведомые прикрывают друг друга. Но горячие головы вроде Маршалла позволяли себе ввязываться в отдельные дуэли, забывая об общей картине. Килрати могли позволить себе пожертвовать кораблями. Они все еще могли бросить мощные силы против земного носителя, расправившись со всеми истребителями прикрытия. – Я достала еще одного, – этот голос, холодный и смертоносный, принадлежал лейтенанту Бакли. Еще один пилот, который легко ввяжется в дуэль, если она так же вела себя и в кокпите. – Посмотрим, как тебе это понравится, киса! – Я часто слышал об окружении, богатом целями! – Блейр узнал этот голос; он принадлежал капитану Максу Льюису по прозвищу «Безумный Макс», еще одному пилоту Золотой эскадрильи. – Давай, Вакеро, покажем им пару приемов! – Готов! Готов! Мы достали этих котят! – Маршалл праздновал победу. – А вот и второй, – через секунду проговорила Кобра. Несмотря на всю силу ее ненависти, было похоже, что она контролировала себя так же тщательно, как Хоббс, как будто дикая страсть превратилась в холодное, смертоносное напряжение. Блейр проверил автопилот. Две минуты… – Флинт, идем на форсаже, – приказал он. – Полная мощность. Давайте доберемся до них быстрее! – Он втопил рычаг ускорения до упора, чувствуя, как перегрузки вдавливают его в сидение. – Маньяк! Маньяк! У меня двое на хвосте! Помоги мне, Маньяк! – Это был ведомый Маршалла, лейтенант Алекс Сандерс, позывной Сэндмен. Немного помолчав, он продолжил, уже почти крича от возбуждения… или паники. – Ради Бога, Маньяк, помоги мне! – Поворачивайте налево по моему сигналу, Сэндмен, – прервал его голос Ралгхи. – Готовьтесь… готовьтесь… поворот! Битва уже была в пределах досягаемости тактических сенсоров, и Блейр увидел, как два символа, представляющих Хоббса и Скитальца, передвинулись, чтобы поддержать окруженного Сандерса. Маньяк Маршалл был где-то вдали, почти на пределе действия сканеров, схватившись с «Дралти» и почти не обращая внимания на других пилотов Конфедерации. Один из килратских кораблей, преследовавших Сэндмена, исчез в вихре огня Ралгхи, а Чанг напал на второй и заставил его отступить. – Спасибо, Хоббс, – сказал Сандерс, тяжело дыша. – Я… спасибо. – В меня попали! Носовая броня уничтожена… мои щиты… – Безумный Макс Льюис говорил практически бессвязно. – Он возвращается… Не-е-ет! Символ, представлявший «Тандерболт», исчез с тактического экрана Блейра. Остальные истребители смешались в безумном, хаотическом танце на экране; Блейр раздраженно схватился за рычаг управления. Золотая эскадрилья была уже в бою, а более легкие корабли Красной эскадрильи работали по краям, окружая прорывавшиеся через защитную линию килратские корабли. Но численный перевес стал играть весомую роль, когда все новые и новые пилоты-килрати присоединялись к бою. Несмотря на то, что каждый из них был за себя, они все-таки представляли собой команду, теснящуюю своих оппонентов-землян. – Враг в пределах досягаемости, полковник! – предупредила Флинт. – Что пожелаете? – Держитесь рядом, Флинт, – сказал он, заряжая оружие и прицеливаясь в ближайший «Дралти». – И прикрывайте мой тыл. Через пару секунд начнется, черт возьми, настоящая драка! Его цель преследовала «Тандерболт», два истребителя летали кругами, пытаясь занять более выгодную позицию. Теперь, когда появились Блейр и Флинт, «Дралти» прекратил преследование и свернул влево, маневрируя и пытаясь увеличить расстояние. – Не в этот раз, пушистый, – сказал Блейр, наводя прицел и открывая огонь из бластеров. Заряды энергии пролетели над верхом вражеского истребителя, попав прямо позади кокпита, между двумя большими крыльями. Килратский корабль покачнулся и дернулся влево – пилот попытался выполнить маневр. Блейр использовал свои двигатели, чтобы развернуть корабль в полете, и снова поравнялся с «Дралти» до того, как килрати завершил свой разворот. Его пальцы крепко зажали кнопку стрельбы, и бластеры прорвались через ослабленные щиты и броню. Истребитель исчез в шару пламени и обломков. – Достал его! – крикнул Блейр, затем глянул на монитор в поисках новой цели. – Спасибо за помощь, полковник, – сказал пилот спасенного им истребителя. Это был лейтенант Митчелл Лопес, Вакеро, бывший ведомый Безумного Макса. – Добро пожаловать в битву, мой друг, – сказал Ралгха. – Возьмешь ли ты на себя командование? – Я освобождаю тебя, Хоббс, – ответил Блейр. – Блейр – Золотой эскадрилье. Равнение на меня! Вы слишком разлетелись в разные стороны. Повторяю, равнение на меня. Хоббс, что произошло? – Один «Тандерболт» и два «Хеллкэта» уничтожены, полковник, – формально сказал Ралгха. – «Тандерболт» лейтенанта Йегера серьезно поврежден. – Хорошо. Йегер, выйдите из боя. Если думаете, что сможете совершить посадку, вернитесь на носитель. В противном случае отступайте, мы поможем вам позже. Кто в вашем звене? – Кобра, сэр, – ответил Гельмут «Зверь» Йегер. – Хорошо. Вакеро, Кобра, теперь вы в одной команде. Прикройте отход Зверя, затем возвращайтесь в строй. Слышали? – Вас понял, – ответил Вакеро. Кобра заговорила не сразу. Тактический дисплей показывал, что она все еще атаковала «Даркет», но ее противник внезапно пропал с экрана. – Выполняю, полковник, – наконец сказала Бакли. – Давай, сделаем это, Вакеро, а потом вернемся и убьем еще несколько кошек! Три «Тандерболта» отступили, а остальные корабли землян начали занимать позиции вокруг Блейра и Флинт… все, кроме одного. – Маршалл! – хрипло крикнул Блейр. – Маньяк, если вы сейчас же не вернетесь, я сам открою по вам огонь! – Иду, мамочка, – невозмутимо ответил Маньяк. Сражение все еще продолжалось, и Блейр сдерживался, чтобы самому не броситься в атаку; он отдавал приказы и следил за тактической ситуацией. К этому моменту битва уже переместилась настолько близко к «Виктори», что ее крупнокалиберные пушки уже могли открыть огонь, и это заставляло килрати быть осторожнее. Их потери были тяжелее, чем у землян, но у них все еще было небольшое численное превосходство, и у них было больше сравнительно свежих и неповрежденных кораблей. Шансы все еще не представлялись слишком хорошими. Разум Блейра блуждал, пытаясь уследить за тактическим изображением на экране. Земляне как-то должны были перехватить инициативу и заставить килрати сражаться в условиях, удобных для обороняющихся. Пушки «Виктори» могли помочь сделать этот бой более сбалансированным. Так же, как и четыре перехватчика, но они находились еще по крайней мере в шести минутах пути, но даже после своего внезапного появления, в этих условиях они вряд ли могли помочь создать перевес. То, что было нужно землянам – каким-то образом использовать разом все свои плюсы, и так, чтобы килрати не сразу это поняли. Он обнаружил, что сурово улыбается. Был один маневр, который мог сработать… – Будка, Будка, это лидер «Сторожевых псов», – настойчиво сказал он. – Ответьте, Будка. – Слышу вас, полковник, – ответил Роллинс. – Перейдите на лучевую связь и шифруйте, – приказал он, щелкая переключателем на своей системе связи. Через секунду замерцал зеленый огонек, показывая, что Роллинс установил лазерную связь между носителем и его истребителем. Эта система прекрасно подходила для безопасных переговоров между большими кораблями или большим кораблем и истребителем, но она была непригодной для связи между истребителями из-за их малых размеров, больших скоростей и непредсказуемых маневров. Но то, что Блейр хотел сейчас сделать, должно было оставаться в тайне до того, как его ловушка сработает. – Я хочу, чтобы вы передали мои слова всем истребителям, лейтенант, – без обиняков сказал Блейр. – Новый приказ всем кораблям. По моей команде… Лидер Охоты, система Тамайо. Летный командир Аррак победно зарычал, когда услышал компьютерный перевод переговоров на командной частоте землян. – Мы больше не можем их сдерживать! – говорил командир людей. – Всем кораблям, выйти из боя и отступать! Выходите из боя, пока еще можете! Это было то, что Аррак ожидал услышать. Земляне дали хороший бой, но их превосходили числом, и он знал, что рано или поздно их линия обороны будет прорвана. Это был его шанс. – Они начинают отступать, – сказал он; внутри него пело безумие битвы. – Сконцентрировать огонь на носителе. Мы разберемся с обезьянами после того, как уничтожим большой корабль! Его тактический экран показывал, что земные истребители отступали, прикрываясь массивным корпусом носителя. Аррак выпустил когти и выжал рычаг ускорения. На секунду его охватило сожаление, что ему не удалось достать корабль, принадлежавший ренегату, но сейчас его обязанность была простой. Ренегат все еще будет здесь, совсем беспомощный после уничтожения носителя. – Когти Императора! – воскликнул он, старый боевой клич заставил его задрожать в предвкушении славы. – В атаку! В атаку! В атаку! Глава 7. «Тандерболт-300», система Тамайо. – Они приближаются, – сказал Блейр. – Ребята, смотрите внимательно. На своем экране он видел сигналы, показывающие, что атакующий отряд килрати набирает скорость, приближаясь к «Виктори». Теперь, когда земные истребители покинули поле боя, килрати могли начать атаковать носитель на высокой скорости, используя скорость и маневренность, чтобы уклоняться от лазерных лучей с защитных батарей большого корабля. Это была как раз такая ситуация, на которую надеялся любой пилот: большой, неповоротливый носитель, лишившийся своих истребителей и практически беспомощный против массированной бомбардировки. Только на этот раз носитель был не так уж беспомощен, как выглядел… – Капитан говорит, начинайте, как только будете готовы, полковник, – сказал Роллинс, его голос был слегка обеспокоенным. Он не позволил страхам лейтенанта бросить его в атаку раньше срока. Блейр снова проверил сенсоры, увидев, как четыре перехватчика начинают свой маневр, который приводил их перпендикулярно к направлению атаки. Его собственные истребители начали этот маневр, изображая панику и беспорядок, но сейчас они уже объединялись в четыре отчетливо видимые группы. Время почти пришло… – Выполняем! – Он практически выкрикнул приказ, яростно дернув свой рычаг управления и снова выжимая ускорение до отказа. Когда этот маневр заканчивался, его баки оставались практически сухими, но он надеялся, что истребителям Конфедерации уже не понадобятся никакие запасы топлива после этого. – Выполняем поворот и стреляем поодиночке! Естественно, кто-то – голос был похож на Маньяка – удивленно прокричал «По какому одиночке?» Блейр проигнорировал это и сконцентрировался на вражеских кораблях впереди. Носитель открыл огонь из своих главных батарей. Один из атаковавших влетел прямо в лучи. Его истребитель разлетелся в клочья, выглядя, как огромный световой сигнал, возвещающий начало новой стадии этого жестокого сражения. Блейр надеялся, что это будет завершающая стадия. Лидер Охоты, система Тамайо. – Это ловушка! Обезьяны заманили нас в ловушку! Аррак как-то сумел не выругаться и не зарычать, но несмотря на весь самоконтроль он все равно подумал о том, что с радостью вонзил бы когти в шею пилота, кем бы тот ни был, который раскрыл секрет полишинеля. Да, обезьяны поставили ловушку, заманили его истребители близко к носителю землян, где они попадали между крупнокалиберными пушками большого корабля и четырьмя… нет, даже пятью сходящимися группами истребителей. Появились другие корабли Конфедерации, целая новая группа, которая еще не участвовала в бою. Это была мастерская ловушка, достойная охотника-килрати. – Прекратить атаку! – прорычал он. – Прекратить атаку на носитель и перегруппироваться! Похоже, нам придется преподать безволосым обезьянам еще один урок до того, как мы закончим с этим. Затем у него уже не было времени для разговоров. Пара тяжелых истребителей землян внезапно появилась словно из ниоткуда и пыталась сейчас сесть ему на хвост. Арраку пришлось использовать все свое умение и концентрацию, чтобы не позволить врагам получить это решающее преимущество. Он выполнил крутой поворот направо, используя главный ускоритель, чтобы «Дралти» повернул еще быстрее, и открыл огонь сразу из всех пушек. Щиты земного истребителя поглотили большинство выстрелов, но его сенсоры показали также и попадание в броню. – Ты хороший пилот, – заметил землянин, используя стандартный имперский тактический канал. – Достоин ли ты сражения? Объяви свое имя, если хочешь удостоиться чести сразиться с Ралгхой нар Ххалласом. Аррак обнажил клыки. Ренегат! Он не мог ответить, иначе его начальники узнали бы, что он в открытую нарушил приказ, но он мог защитить себя от нападения врага… Килрати пролетел в считанных метрах от земного истребителя, достаточно близко, чтобы увидеть громоздкую фигуру своего противника через смотровое стекло. Это будет памятная битва. «Тандерболт-300», система Тамайо. – Я попал! Я попал! Это покажет котенку, кто в доме хозяин! – Придержи коней, Маньяк, и делай свою работу, – огрызнулся Блейр. Он прицелился и выстрелил ракетой с тепловым наведением по ближайшему «Даркету», одновременно шаря глазами по сенсорам в поисках новой цели. Ему не надо было даже смотреть, чтобы убедиться, что легкий килратский корабль взорвался. Он достаточно часто встречался с этими кораблями, чтобы точно знать количество повреждений, которое они могут выдержать, и он редко ошибался. Неподалеку Флинт вела яростный бой с «Дралти»; два истребителя летали по сложным траекториям, пытаясь выйти на позицию для смертельного удара. – Нужна помощь, Флинт? – спросил Блейр, направляя корабль к дуэлянтам. «Тандерболт» выпустил залп энергетических зарядов по «Дралти» и сделал нырок. – Ищите другую драку, полковник, – сказала Флинт. – Этот комок шерсти – мой. Две ракеты вылетели из-под крыльев ее истребителя и попали почти в самые двигатели «Дралти». Расширяющийся шар раскаленного газа и крутящихся обломков поглотил килратский корабль, и Питерс провела свой «Тандерболт» прямо через огненный шар с торжествующим криком: «Да! Это еще один для тебя, Дейви!» Блейр задумался, о ком или с кем она говорит, но только на секунду. Его внимание снова вернулось к монитору, показывавшему, что ловушка землян полностью захлопнулась. С помощью Роллинса, пересылавшего его приказы по лучевой связи, ему удалось по команде заставить весь отряд землян отступить. Это выглядело и звучало как паническое бегство, но на самом деле каждый знал, что ему делать, и готовился к контратаке по сигналу Блейра. Сейчас носитель вел опустошающий заградительный огонь, и четыре дозаправленных перехватчика из Синей эскадрильи присоединились к «Хеллкэтам» и «Тандерболтам», перекрывающим врагу пути отхода. Земные истребители образовали нечто вроде полусферы, пытаясь не позволить килрати ускользнуть из ловушки. Даже если бы у тех это вышло, они все равно несли очень тяжелые потери. Они знали, что придется сражаться, уж это точно. – Хоббс, ты можешь мне помочь? – Это был Скиталец; он дышал быстро и тяжело. – У меня два этих парня на хвосте! Мне нужна помощь… – Я не могу прийти на помощь, – ответил Ралгха. – Мой противник сильно теснит меня. Блейр глянул на экран и заметил два истребителя. Они были не слишком далеко. – Флинт, прикройте Чанга, – приказал он. – Я поддержу Хоббса. Понятно? – Так точно, – подтвердила Флинт. – Скиталец, постарайся занять этих маленьких ублюдков. Я уже иду! Ралгха и его противник были достойны друг друга, хотя более тяжелый «Тандерболт» должен был дать преимущество Хоббсу. Вероятно, оно было нивелировано тем, что «Дралти» был более маневренным, по крайней мере в руках умелого пилота, а этот летчик был просто великолепен. До того, как Блейр вошел в зону досягаемости, вражеский корабль провел великолепный маневр «крючок», удаляясь от «Тандерболта» до определенного момента, затем, внезапно развернувшись, он полетел вперед, стреляя из всех пушек. Ралгха как-то сумел избежать большей части огня и сделать петлю, чтобы попытаться сесть противнику на хвост, когда тот пролетит мимо, но секунду спустя «Дралти» полностью затормозил, и Хоббс проскочил мимо него. Теперь они поменялись ролями, вражеский пилот сидел на хвосте у Ралгхи. Прицел на дисплее Блейра загорелся красным – ракета взяла цель. Блейр открыл огонь, концентрируясь на слабине в щитах килрати. Вражеский корабль получил удар, затем отвернул с линии огня и улетел под неожиданным углом. – Черт, – пробормотал Блейр, – этот парень очень хорош. – Согласен, – серьезно ответил Ралгха. – Но мне кажется, он не слишком хорош, чтобы сражаться с нами обоими, друг мой. Он отступает. Сенсоры Блейра подтвердили замечание Ралгхи. Вражеский пилот все еще удалялся от двух землян, явно собираясь оставить их в покое. Лидер Охоты, система Тамайо. Летный командир Аррак почувствовал, как жажда крови отступает. На несколько секунд он почти отдался безумству битвы, пока не появился второй земной истребитель и не начал его атаковать. Хотя ему удалось избежать худшего, вражеский залп закоротил его системы вооружения и оставил Аррака без боеприпасов, неспособного продолжать космический бой. Некоторые пилоты-килрати могли бы продолжить битву даже после этого, выискивая шансы протаранить противника и погибнуть, выражаясь фигурально, впившись когтями в горло врага. Это было воспето в боевых песнях и «Пути Воина». Но Аррак был командиром вылета, и у него был долг по отношению к его воинам, его Клану и своей чести. Сейчас долгом Аррака было спасти как можно больше своих пилотов после этого разгрома. И столкновение с ренегатом или любым другим кораблем землян никоим образом не могло этому поспособствовать. Он изучал тактический дисплей с чувством, что это могло быть только частичным оправданием за отступление. Только каждый четвертый истребитель из его отряда, состоявшего из четырех восьмерок, все еще был на ходу, и большинство из них было повреждено. Однако все-таки некоторые из них сумели прорваться сквозь линию обороны, в то время как истребители Конфедерации атаковали их менее удачливых товарищей. Теперь уже имперский отряд находился в меньшинстве, и не было особой надежды на какой-либо большой успех. Они могли сбить нескольких землян, но за это пришлось бы заплатить еще большую цену, чем им уже пришлось. – Всем кораблям вернуться на «Сар'храи», – неохотно приказал Аррак. – Отступить и вернуться на «Сар'храи» немедленно. – Командир, не все наши товарищи прекратили сражаться, – возразил один из пилотов с гневным рычанием. – Если мы отступим, они попадут в клыки и когти обезьян… – Тогда оставайся и умри вместе с ними! – огрызнулся Аррак. – И твой Клан будет покрыт бесчестьем, потому что в него входил воин, который не выполнил прямой приказ в битве! Он не стал ждать ответа. На полной скорости «Дралти» повернулся хвостом к катастрофической битве и полетел через пустую черноту в поисках спасительного дома. Взлетная палуба, носитель «Виктори», система Тамайо. Истребитель Блейра был последним из зашедших на посадку после битвы, и ему пришлось прождать несколько минут, пока им займутся. Когда его «Тандерболт» остановился в своем ангаре, на палубе уже было восстановлено давление и гравитация. Все три смены техников работали над прибывавшими истребителями, и вся палуба, казалось, была в движении, когда Блейр наконец выбрался из кокпита и направился к входу в Центр управления полетами. Его встречала целая делегация, не только техники и некоторые пилоты, но и члены экипажа из всех департаментов корабля; все они хлынули на взлетную палубу, громко аплодируя. Группу возглавлял Эйзен, за ним следовал лейтенант Роллинс. Рейчел Кориолис стояла в стороне с ухмылкой на лице, показывая большой палец. – Хорошая работа, полковник, – сказал Эйзен. – Сегодня старушке есть чем гордиться. – Великолепно! – добавил Роллинс. – Вы сегодня действительно перехитрили этих котов! Блейр ответил на их улыбки, но внутри у него отнюдь не было торжествующих чувств. Они едва-едва отбились от атаки килрати; еще несколько вражеских истребителей могли склонить чашу весов на сторону противника. Затем еще был неизбежный «счет мясника»: Безумный Макс Льюис погиб вместе с пятью пилотами из Красной эскадрильи и одним из Синей. Семеро погибли из двадцати четырех пилотов, задействованных в операции… очень серьезные потери. А некоторые из тех, кто вернулся, получили серьезные повреждения в бою. Они могли потерять и вдвое больше кораблей, если бы килрати были чуть поудачливее или чуть получше вооружены. Другим это представлялось великой победой, но для Блейра это был просто еще один бой. Еще одна возможность для хороших людей погибнуть, чуть-чуть отсрочив поражение, но не добившись ничего хорошего. Так было на войне столько, сколько он мог вспомнить: бессмысленные победы, поражения, опускавшие Конфедерацию все ниже и ниже, и всегда – смерть. Только смерть присутствовала постоянно все это время. Он оставил кричащую толчею позади и пробрался к лестнице, ведущей к Центру управления. Может быть, кто-то и мог праздновать, но все, что сейчас хотелось Блейру, – оплакать погибших. Кают-компания, носитель «Виктори», система Тамайо. На вечер была запланирована еще одна вечеринка в честь победы, и она обещала быть еще больше и неистовее, чем прежняя. Блейр знал, что ему, возможно, придется туда явиться, но он решил зайти в кают-компанию пораньше, чтобы выпить пару стаканчиков до того, как все зайдет слишком далеко. Когда Блейр вошел, на секунду ему показалось, что он уже опоздал. Он открыл дверь и услышал пронзительную музыку, как и в прошлый раз. Но на этот раз там была лишь горстка людей, собравшаяся около бара. Офицер сидел за терминалом, управляя звуковой системой; одна рука что-то поправляла на микшерском пульте, другая отстукивала ритм музыки. Мужчина лежал в кресле, закрыв глаза, полностью захваченный звуком. Блейр узнал его орлиный профиль. Это был лейтенант Митчелл Лопес, позывной Вакеро, которого он назначил в ведомые Кобре посреди боя. Он встал позади мужчины и стал ждать, слегка морщась от громкой музыки. Когда стало ясно, что Лопес в общем-то и не собирается подниматься, он наконец тронул пилота за плечо. – Эй, парень, ты не мог дождаться, пока эта вещица доиграет? – спросил Вакеро, не открывая глаз. – Лейтенант… – Блейр произнес это очень мягко, но Лопес немедленно узнал его голос. Он одним движением выскочил из кресла и встал по стойке «смирно». Блейру пришлось бороться с улыбкой, когда он увидел реакцию лейтенанта. – Э-э, извините, сэр, – сказал Лопес, слегка запинаясь. – Не ожидал вас здесь увидеть до вечеринки, сэр. – Вольно, лейтенант, – с улыбкой ответил Блейр. Вакеро успокоился. Он перехватил взгляд Блейра, направленный на колонки, и поспешил выключить громкость. – Просто налаживаю систему для сегодняшней ночи, сэр, – объяснил он. – Разве этим не техники должны заниматься? – спросил Блейр. Он показал на кресло, оставленное Вакеро, и когда лейтенант сел, Блейр занял другое кресло поблизости. – Последнему парню, который этим занимался, медведь на ухо наступил, и руки у него были кривые, – с ухмылкой сказал Лопес. – И его музыкальные вкусы оставляли желать лучшего. Так что я как бы занял его место. – Музыкальные вкусы, – повторил Блейр. – Да, сэр. Знаете, музыка действительно придает настроение. Когда слушаешь что-нибудь составленное исключительно из минорных аккордов, хочется вылететь на самоубийственное задание. Но это – другое. – Он махнул рукой в направлении пульта. – Рокеро из системы Селест. Оно светлое, оно греет душу; когда послушаешь его, хочется прожить долгую жизнь. Блейр бросил на него мрачный взгляд. – Слушая это, я хочу надеть шлем, чтобы хоть как-нибудь уменьшить шум, – сказал он, слегка улыбнувшись, чтобы убрать яд из этого замечания. – Мне нравится что-нибудь более успокаивающее… например, дуэт волынок или пара кошек в жару . Аргентинский пилот рассмеялся. – Думаю, то, что мне нравится, не всем по вкусу. Но пока еще никто не жаловался… до вас. – Я не жалуюсь, лейтенант. Просто прошу немного сдержанности. – Блейр подозвал официанта. – Купить вам что-нибудь выпить? – Текилы, – ответил Вакеро. Официант кивнул, приняв также заказ Блейра – скотч. – Сегодня был великолепный вылет, правда, полковник? Блейр кивнул. – Я бы сказал. Нам очень повезло. – Да, сэр. Э-э… спасибо вам еще раз за то, что вы меня спасли. Думал, что уже сыграл свою последнюю мелодию. – Вы пилот или музыкант, Лопес? – О, я пилот, сэр. И даже очень неплохой. Проверьте мой послужной список – увидите. – Он посмотрел на стол. – Но моя семья делала гитары много поколений. У меня есть гитара, которой уже почти двести лет. Чем старее гитара, тем богаче у нее звук, вы знаете? Блейр кивнул, но ничего не сказал. Что-то было в глазах парня, от чего ему не хотелось портить ему настроение. – Я – первый в семье, кто полетел в космос, – продолжил Лопес через пару секунд. В его голосе звучала тоска. – Первый, кто стал воином, а не ремесленником или музыкантом. Но когда-нибудь я открою клуб и буду играть на этой гитаре. Нам нужно место для старых пилотов-истребителей вроде вас или меня, полковник, где мы могли бы собраться и рассказывать небылицы о наших сражениях, и говорить друг другу, как все изменилось после войны… Блейр отвел взгляд. Это было приятной мечтой, но он сомневался, исполнится ли когда-нибудь желание Лопеса. Война существовала дольше, чем жил любой из них, и непохоже было, что человечество собирается закончить ее в ближайшем будущем. Он боялся того, что единственным исходом, при котором война завершится при его жизни, будет победа килрати. Но скорее всего война заберет всех их и продолжится, чтобы забрать надежды и мечты другого поколения. – Надеюсь, нас останется достаточно, чтобы поддержать ваше дело, Вакеро, – тихо сказал он. – Не беспокойтесь, сэр. Мы сделаем это. И еще посидим с вами за тихим столиком, посмотрим на прекрасных женщин и послушаем музыку этой гитары… – Вы все равно не слишком похожи на пилота, Вакеро, – сказал ему Блейр. – Поймите меня правильно, сэр. Я делаю свою работу, чего бы это ни стоило. Но некоторые другие действительно любят убивать. Я… я делаю это потому, что это необходимо, но я не получаю от этого удовольствие. А когда это закончится, я уйду без всякого сожаления. Командный зал, килратский носитель «Хвар'канн», система Локанда. – Мой принц, прибыл шаттл с «Сар'храи». С бароном Вурригом и заключенным. Тракхат, наследный принц Империи Килрах, обнажил зубы. – Приведи их, Мелек, – сказал он, не скрывая презрения в голосе. Его когти подергивались в своих оболочках. Два имперских гвардейца провели двоих новоприбывших к одинокому трону в конце Командного Зала аудиенций. Здесь, по давней традиции, благородный командир корабля выносил приговоры воинам, которыми командовал. Сегодня Тракхат снова поддерживал эту традицию. – Мой повелитель, принц, – кхантахр барон Вурриг нар Тсахл встал на одно колено. Другой офицер, его лапы были в кандалах, неуклюже опустился на оба колена рядом с аристократом. – «Сар'храи» в вашем распоряжении, как всегда. – Правда? – Тракхат одарил барона ледяным взглядом. – Я хотел, чтобы точка прыжка с Орсини была отрезана, а земной носитель поврежден до такой степени, чтобы быть неспособным помешать операции «Невидимая смерть». Но блокада была лишь отчасти эффективна, и атака на носитель была отражена без нанесения повреждений кораблю обезьян. Это точное описание ваших действий? – Повелитель… – Вурриг дрогнул под его взглядом. – Принц, было очень много… трудностей, особенно из-за ренегата. Мы не могли нападать на корабли, которые он сопровождал, без риска нарушить ваш приказ… – Этот все же нарушил его, по крайней мере, так сказано в вашем докладе. – Да, принц. Это Аррак, летный командир. Он напал на предателя, несмотря на мои приказы не делать этого. – Но Ралгха не пострадал? – Нет, принц. – Так что, Аррак, мало того, что ты непослушен, так ты еще и неумеха, так? Аррак встретил взгляд Тракхата с неожиданным воодушевлением. – В битве, повелитель, не всегда легко оценить положение, – дерзко сказал он. Тракхат почувствовал нечто вроде восхищения. Командир знал, что обречен за свое непослушание, и встретил свою судьбу с гордостью воина. Барон Вурриг, с другой стороны, вилял, как дичь, убегающая от охотника. – Пусть Аррак погибнет, как воин. Он может сразиться с любым бойцом или бойцами, которые сочтут за честь предать его смерти. – Тракхат заметил кивок Аррака. Он оставался гордым до самого конца. – Что до вас, барон… из-за вас мы должны отложить операцию «Невидимая смерть». Нам придется дожидаться подкрепления, чтобы быть уверенными, что земляне не сумеют помешать нашему удару. Вы освобождаетесь от должности командира «Сар'храи»… и понесете кару за вашу некомпетентность. Смерть… от изоляции. Конец труса – одинокого, всеми брошенного, отрезанного от мира до самой смерти от жажды, голода или безумия. Разберись с этим, Мелек. – Принц… – начал Вурриг. Стражники схватили его и утащили, его мольбы о пощаде глухо звучали в зале. – Мне жаль, что все закончилось провалом, принц, – тихо сказал Мелек, – но по крайней мере ренегату не причинили вреда. – Мы должны надеяться, что Бог Войны продолжит улыбаться нам, Мелек, – холодно ответил Тракхат. – Не пришло еще время иметь дело с лордом Ралгхой… но оно скоро придет. Так же, как и день нашей окончательной победы. Глава 8. Капитанская рубка, носитель «Виктори», система Тамайо. – По словам офицера Кориолис, последние поврежденные в бою истребители должны быть отремонтированы сегодня к обеду, – закончил Блейр. – Так что крыло будет полностью готово к бою… не считая кораблей, которые мы потеряли. – Хорошая работа, полковник, – сказал Эйзен. – Я бы сказал, что три дня – очень хороший срок окончания работ, принимая во внимание внешний вид ваших истребителей при посадке. Передайте шефу мои похвалы за работу, замечательно выполненную ее техниками. – Да, сэр. Они очень хорошо поработали. – Блейр немного помолчал, затем откашлялся. – Насчет потерь… – Мы уже разобрались с этим, – ответил Эйзен. – Мистер Роллинс? Офицер связи глянул в свой переносной компьютер. – Никаких проблем с «Хеллкэтами», сэр, – сказал он. – Командир базы Тамайо вызвал добровольцев из эскадрильи точечной защиты, расположенной там. Они прибудут завтра первым же транспортом. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=129454) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.