Перемирие на Бакуре
Кэти Тайерс


Звездные войны #99
Давным-давно в далекой Галактике...

Джедай вернулся! Только что отгремели события шестого эпизода Звездных войн. Завершилась битва при Эндоре. Взорвана вторая «Звезда Смерти». Еще почти никому в Галактике неизвестно о гибели Императора, а Альянс повстанцев, только что одержавший победу, должен выстоять перед новой угрозой. Далекую планету Бакура осадили хладнокровные захватчики – загадочная раса рептилий из глубин Галактики. Их язык неизвестен даже Ц-ЗПО. Цель их охоты – человеческий разум... Император Палпатин ушел на темную сторону Силы, но мрачная тень его дел еще лежит на Галактике. Люк Скайуокер и Лейя Органа вынуждены заключить перемирие с силами Империи, чтобы вместе противостоять нашествию...





Кэти Тайерс

Перемирие на Бакуре



(Звездные войны)





1


Над мертвым миром висела единственная обитаемая, затянутая вуалью облаков бирюзовая луна. Та же рука вечности, которая не давала ей сорваться с цепи орбиты, разбросала по иссиня-черному бархатному небу россыпь сверкающих звезд, и космическая энергия плясала на просторах пространства-времени под свою космическую музыку, не замечая ни Империи, ни Альянса повстанцев, ни их мимолетных и суетных войн.

Но у человека другая, несравненно более мелкая шкала отсчета, и то, что вечности казалось незначительным, для людей было важными событиями. Флот звездных кораблей, многие из которых были сильно повреждены и почернели от копоти, вышел на стационарную орбиту, и уже вовсю шли ремонтные работы. Их, как обычно, выполняли в основном дроиды. Флот собирался жить. И совсем по-другому, чем корабли, без воли, без цели летали вокруг планеты бесчисленные обломки и тела людей и не-людей. На короткое, по меркам вечности, время они стали ее спутниками, затем их притянет к планете, и они сгорят в атмосфере. А для людей они уже не существуют – ведь у людей своя шкала отсчета. Сражение, уничтожившее вторую Звезду Смерти и принесшее смерть Императору Палпатину и Дарту Вейдеру – смерть Империи, – дорого обошлось и победителю – Альянсу повстанцев.

Люк Скайуокер торопливо шагал по взлетно-посадочной платформе крейсера. Шел чуть пошатываясь, раскрасневшийся: победу отпраздновали в деревне эвоков от души. Мешала легкая дурнота. Вот и сейчас, проходя мимо дроидов, трудолюбиво чинивших что-то, он ощутил слабый запах смазки, и его замутило. Он вообще как-то ослаб. Плохо себя чувствовал. Позади был, наверно… да что там, точно – позади остался самый долгий день в его жизни, и теперь он отзывался тупой болью во всем теле. Вот хмель выветривается – хмель сражения, хмель праздника, – и все сильнее болит его сегодняшний день. Погоди, уже вчерашний! Это не сегодня, а уже вчера произошло его столкновение с Императором. (Тут Люк непроизвольно чуть замедлил шаг). И он, Люк Скайуокер, едва не расстался с жизнью, а все потому, что до последнего мгновения верил в своего отца. И уже вчера один из пассажиров челнока, вместе с которым он добирался до крейсера от деревни эвоков, спросил его, правда ли, что он собственноручно убил Императора и Дарта Вейдера.

Люк пока еще не был готов обсуждать с другими тот факт, что Дарт Вейдер на самом деле был Анакином Скайуокером, его отцом. Поэтому он ответил коротко: нет, это Вейдер убил Императора Палпатина. Вейдер швырнул его в самое сердце второй Звезды Смерти. По-видимому, Люку предстояло объяснять это еще долго. Ну что же, никуда не денешься, но только не сейчас. Сейчас он просто хотел проверить, в каком состоянии его «крестокрыл».

Странно, но вокруг истребителя суетились техники из наземного экипажа. Подъемный кран опускал Р2Д2 в специально предназначенное для него гнездо позади кабины пилота.

– Что случилось? – спросил Люк, с трудом переводя дыхание.

– Ох, сэр, – ответил техник, отсоединяя топливный шланг, – мы только что вызвали вашего сменщика. Капитан Антиллес вернулся обратно с первым челноком и тут же отправился на патрулирование. Он перехватил имперский радиоуправляемый корабль – один из тех старых, которые они использовали для доставки сообщений еще до Войны Клонов. Корабль явно прибыл издалека.

Издалека. Кто-то послал сообщение Императору. Люк улыбнулся.

– Наверно, они еще не в курсе. Ну и что, Ведж заскучал? Я не слишком устал и могу составить ему компанию.

Техник не улыбнулся в ответ.

– К несчастью, капитан Антиллес запустил механизм саморазрушения, когда попытался извлечь носитель с сообщением, не зная кодов доступа. Он утверждает, что вручную заблокировал устройство…

– Отставить сменного пилота. Я сам полечу! – воскликнул Люк.

Ведж Антиллес был его другом еще с Йавина и никогда не задирал нос перед новичком, хотя – Люк честно признавал – имел на то все права. Если сравнить их умение обращаться с истребителями, то результат получится не в пользу Скайуокера. А уж совместных вылетов – не сосчитать. Не слушая ничего больше, Люк помчался в раздевалку. Минутой позже он уже прыгал обратно, на ходу натягивая оранжевый комбинезон. Одну ногу он уже всунул в штанину, второй было никак не попасть…

Техники кинулись врассыпную. Все-таки справившись со скафандром, Люк взбежал по трапу, рухнул в кресло, рывком натянул шлем и включил фузионный генератор. Раздался хорошо знакомый высокотонный вой.

Техник, который разговаривал с ним, вскарабкался следом.

– А что, если вы понадобитесь адмиралу Акбару?

– Я скоро вернусь.

Люк закрыл колпак кабины, быстро пробежал взглядом по приборам, не обнаружил никаких отклонений и включил комлинк.

– Проныра-лидер – Базе, к взлету готов.

– Открываем люк, сэр.

Заработал двигатель. Спустя мгновение ощущение тупой усталости в теле сменилось дикой болью в костях и мышцах. Все звезды в поле зрения раздвоились и начали плавно поворачиваться. Голоса техников, доносившиеся через комлинк, слились в нестройный отдаленный шум. Кружилась голова. Люк сделал то, чему его учил магистр Иода, – потянулся к центру, который всегда, несмотря ни на что, оставался незатронутым внешними воздействиями и спокойным…

Спокойным…

Вот оно.

Сделав один вдох, Люк понял, что сумел совладать с болью. Звезды снова превратились в одиночные мерцающие точки. Что-то с ним неладно, это ясно, но сейчас не время доискиваться до причин. Потянувшись к Силе, он поискал и ощутил присутствие Веджа.

Чтобы добраться до него, пришлось пролететь фактически через весь флот. По дороге Люк впервые смог в полной мере оценить размах полученных в бою повреждений; повсюду кишмя-кишели ремонтные дроиды и сновали буксировочные суда. Вчера, сражаясь в тронном зале Императора за свою жизнь, за жизнь своего отца, он настолько отключился от всего остального, что даже не почувствовал тошнотворного возмущения в Силе, которым, без сомнения, сопровождалась гибель такого огромного количества людей. Люк от всей души надеялся – дело не в том, что он начинает привыкать к неизбежным в сражениях смертям.

– Ведж, ты слышишь меня? – он врубился по открытой широкой полосе. Для тонкой настройки не было времени.

В кильватер пристроились четыре «ашки». Эскорт. Герою Альянса не положено выходить из дому без провожатых.

– Проныра, ответь мне! Ведж, ты слышишь меня? Ответь мне… Пожалуйста, Ведж…

В эфире, минутой назад замусоренном переговорами, воцарилось мертвое молчание. Кажется, кто-то из догадливых диспетчеров (а может, и сам адмирал Акбар) объявил «минуту тишины».

Внезапно ближайший тяжелый транспортник вильнул в сторону, явно не желая приближаться к висящему в пространстве кораблю, настолько маленькому, что Люк пока еще его даже не видел.

– Ведж, где ты?

– Прости, – услышал он знакомый голос; еле слышно, искаженно и очень странно, – мощности не хватает. Я тут… – голос уплыл, растворился в шорохе помех.

– Ведж!

– Я тут, видишь ли, немного занят… Мне нужно, чтобы эти баханные кристаллы, куси их ранкор, не соприкоснулись…

– Кристаллы? – переспросил Люк. Пусть говорит. Что угодно, пусть даже поет хвалу Императору, только говорит. Люк сообразил, что именно ему не понравилось в голосе Веджа. Напряжение выдало боль, спрятанную за притворным спокойствием. Он уже слышал подобное раньше: не так давно, днем раньше, когда говорил с Дартом Вейдером… нет, с Анакином.

– Два кристалла… провода. Привет из прошлого. Когда-то эта идея будоражила многие умы. Кристаллы соприкасаются… пуф-ф! И всем привет.

Он сипло, натужно и невесело рассмеялся.

Медленно скользя над голубым мерцанием Эндора, Люк в конце концов заметил «крестокрыл» Веджа. Бок о бок с ним летел девятиметровый цилиндр с имперской маркировкой, состоящий практически из одного двигателя. Это и был радиоуправляемый корабль того типа, которые Альянс пока позволить себе не мог. По какой-то причине вид корабля вызвал у Люка мрачное предчувствие. Империя уже давно не использовала такие древности. Почему отправитель не воспользовался стандартным имперским каналом связи?

Люк присвистнул.

– Будет очень жаль, если эту дорогостоящую игрушку разнесет на части.

Неудивительно, что тот транспортник поспешил убраться прочь.

– Точно.

Антиллес цеплялся за один из торцов цилиндра, соединенный с «крестокрылом» тонкой пуповиной воздушного шланга. Должно быть, вышиб колпак кабины, как только сообразил, что взвел детонатор. В легком скафандре и летном шлеме он протянет в вакууме с десяток минут, не больше.

– Сколько ты там болтаешься, Ведж?

– Не знаю… какая разница?.. все равно, перспективы еще те…

Люк осторожно повел истребитель на сближение, сбросив мощность двигателей до минимума. Теперь он видел: одну руку Ведж держал внутри небольшой ниши в торце цилиндра. Антиллес повернул голову, отслеживая приближение «крестокрыла».

– Нужно было сунуть туда другую руку, – сказал Ведж.

Антиллесу из последних сил хотелось, чтобы его слова прозвучали беззаботно, но севший от боли голос никого не обманул. Похоже, правую ладонь практически раздавило спусковым механизмом.

– Ты чем там занят?

– Видом наслаждаюсь, – сердито сказал Люк. – Хорошо смотришься.

Несмотря ни на что, Ведж все же хихикнул, только усилив растущее раздражение Скайуокера. Ну почему эти кореллиане предпочитают сначала что-то делают и лишь потом, может быть, на секунду задумываются над вопросом: а надо было?

Пилоты сопровождения кружили неподалеку, вероятно, решив, что Люк знает, что делает.

– Р2Д2, – позвал Люк, – на какое расстояние дотягивается твой манипулятор? Если я подойду поближе, сможешь помочь Веджу?

Нет – 2,76 метра при оптимальном взаимном расположении, появилось на экране.

Люк нахмурился. На лбу выступил пот. Нужно что-нибудь маленькое и твердое. И если он не поторопится, его друг погибнет. Уже сейчас его присутствие в паутине Силы начало слабеть и расплываться.

Люк бросил взгляд на лазерный меч, но ему претила мысль использовать его таким образом.

Даже ради спасения жизни Веджа? Кроме всего прочего, что с мечом станется? Пришлось помучиться, но он все-таки сообразил попросить о помощи у Р2Д2: тот аккуратно стравил из кабины воздух, удостоверился, что у пилота забрало шлема опущено на лицо и чирикнул. Скайуокер приоткрыл колпак (не без внутренней дрожи). Потом отцепил от пояса меч и, активировав, аккуратно подтолкнул оружие в сторону Веджа.

Зеленовато-белый клинок сиял в вакууме совершенно беззвучно. Как всегда, когда Люк позволял Силе касаться себя, обострились чувства. Пространство обрело дополнительные измерения; носу защекотало. В одной из граней существовали они с Веджем, Люк даже мог разглядеть лицо друга за тонированным визором шлема так, как будто между ними не было десятка метров. И без того темные глаза Антиллеса казались почти черными на белом от боли и страха лице. На скуле лестела мокрая дорожка.

– По моему сигналу, -сказал Люк, -прыгай.

Ведж не двинулся с места.

– Люк, я пальцы потеряю, – чужим голосом сказал он.

– Прыгай, я сказал, – повторил Люк. – Если еще немного повисишь тут, потеряешь не только пальцы.

Кореллианское упрямство вступило в конфликт с кореллианской же практичностью. Победила практичность.

– Ты не можешь с помощью Силы хотя бы немного заблокировать мне нервные окончания? А то я сейчас с ума сойду от боли.

Голос Веджа становился все слабее. Антиллес подтянул к животу колени. То ли все-таки решился оттолкнуться от цилиндра, то ли собрался потерять сознание. Если ничего не получится, нас разнесет на пару, не к месту подумал Люк. В его жизни периодически случались мгновения, когда ферма дяди Оуэна на Татуине казалась ему не самым плохим местом в Галактике. Сейчас был именно такой момент.

– Я постараюсь, – ответил он. – Покажи мне кристаллы. Посмотри на них. Очень внимательно.

– Ладно…

Ведж повернулся, чтобы было удобнее заглядывать внутрь чужого корабля. Забыв про меч, Люк стал распутывать клубок светящихся нитей. Его смущало то, что он собирался сделать, – словно заглянуть в чужие мысли или застать приятеля с девчонкой в самый неподходящий… От боли в руке он чуть было не заорал. Он смотрел на пару ограненных прозрачных камней: один – в «своей» горсти, второй был вмят в ладонь с тыльной сороны. Оба размером с кулак, оба отбрасывали бледные блики на оранжевый скафандр Веджа. Пустая летная перчатка едва ли помешает им соединиться, и, значит, нет смысла предлагать Веджу просто вытащить из нее руку. Быстрая декомпрессия не должна так уж сильно повредить ему пальцы. Ну, чуть-чуть хлебнет вакуума… Но об этом можно забыть.

Если Ведж отпрыгнет, у Люка будет секунда на то, чтобы уничтожить один из кристаллов, и немногим больше, прежде чем Антиллес отрубится. Дышать-то он мог – спасибо системе обеспечения, – но наверняка потерял много крови. «Картинка» заметно расплывалась до краям.

Люк слегка пригасил Веджу боль.

Только все оказалось не так просто – он тут же ощутил, что теряет контроль над собственной болью.

– Убери, – хрюкнул он и услышал в ответ затухающий полусонный голос:

– Что убрать?

– Картинку, – ответил Люк. – Ведж, слушай меня. Прыгай на счет три. Изо всех сил. Раз…

Ведж не возражал. Стиснув зубы, Люк придвинул клинок меча ближе. Фокусируясь на действии, он меньше чувствовал боль.

– Два.

Меч, кристаллы, тонкая щель между ними…

– Три.

Ничего не произошло.

– Прыгай!

Ничего.

– Ведж!!!

Антиллес слабо оттолкнулся от взрывоопасного цилиндра. Лезвие меча мгновенно скользнуло внутрь панели. Один кристалл испарился, отбросив зеленый отблеск на плоскости «крестокрыла».

В уши ударил слабый стон.

– Здорово, – пробормотал Ведж.

Люк покрутил головой: Веджа, прижавшего к животу правую руку, сносило в сторону.

– Лезь в кабину!

Никакой реакции. Люк прикусил губу. Спутанный клубок светящихся нитей, по ту сторону мира обозначавший его друга, быстро тускнел. По эту сторону – тело Веджа безвольно болталось на привязи возле дрейфующего «крестокрыла». Люк ударил кулаком по клавише аварийной связи.

– Скайуокер – «Дому Один». Взрыв предотвращен. Требуется срочная медицинская помощь. Быстро!




* * *



Ведж плавал внутри резервуара с исцеляющей бактой. От дыхания его .грудь то мерно вздымалась, то опадала. Ему спасли все пальцы, и только тут Люк перевел дух: Ведж необъяснимо боялся протезирования; говорил, что синтетическая рука все равно что искусственная ветка на дереве – тень отбрасывает, а листьев и цветов не дает. Дежурить в операционной при капитане не требовалось, но Люк все еще стоял рядом с резервуаром, глядя на друга. Дроид-хирург 2-1Б закончил настраивать аппаратуру и повернулся к Люку. Из его средней секции выдвинулись тонкие суставчатые захваты, напоминающие конечности.

– Теперь вы, сэр. Пожалуйста, встаньте позади сканера.

– Да со мной все в порядке. Просто устал. Р2Д2 рядом с ним издал негромкое, тревожное «би-ип!».

– Прошу вас, сэр. Это займет совсем немного времени.

Люк вздохнул и встал позади прямоугольной панели высотой в человеческий рост.

– Ну что, все в порядке? Могу я теперь идти?

– Еще секундочку, – произнес механический голос, вслед за чем послышались щелкающие звуки. – Сейчас. У вас в последнее время не возникало ощущения, будто все двоится в глазах?

– Ну… – Люк поскреб затылок. Перед глазами возникли смазанные спирали звезд в колпаке кабины, которые надо было усилием остановить и стянуть две в одну. – Да. Но не больше чем на минуту – ясное дело, какая-то ерунда.

Когда диагностическая панель снова ушла в переборку, из стены рядом с 2-1 Б выдвинулась лечебная гидравлическая постель. Люк сделал шаг назад.

– С какой стати?

– Вы нездоровы, сэр.

– Я просто устал.

– Сэр, мой диагноз таков: внезапное и обширное обызвествление всей костной структуры.Заболевание довольно редкого типа, возникающее под воздействием электрического и других энергетических полей.

Энергетические поля. Вчера. Дождь бело-голубых искр, срывающихся с ногтей Палпатина и осыпающих Люка, который корчится на палубе; прорезь злобной и хитрой улыбки, сосущий, неподвижный взгляд черных глаз Императора. Люка прошиб пот – воспоминания были так свежи! Какие там воспоминания – стоило вспомнить, и он будто оказался там… Он подумал тогда, что умирает. Да он и в самом деле умирал!

– Кроме того, резкое снижение концентрации минералов в крови стало причиной микротравм мышц по всему телу, сэр.

Так вот почему у него все так болело! Он все время заставлял себя переключиться, еще какой-то час назад у него просто не было возможности по-настоящему почувствовать, как ему плохо. Зато сейчас… силы покидают его. Люк поднял взгляд на 2-1Б.

– Это неизлечимо, да? Ведь ты же не можешь заменить мне все кости? – Эта мысль заставила его содрогнуться.

– Болезнь перейдет в хроническую форму, если вы не позволите мне заняться вами, – ответил механический голос. – Альтернатива – погружение в бакту.

Люк бросил взгляд на резервуар. Только не это, в бакте он уже плавал. Снова?! В прошлый раз даже спустя неделю во рту ощущался ее отвратительный привкус. Пусть они придумают какую-нибудь другую альтернативу. Он неохотно снял сапоги и растянулся на койке.

И, корчась от боли, очнулся на ней же спустя некоторое время. Над ним склонилась металлическая решетка, заменяющая 2-1Б лицо.

– Обезболивающее, сэр?

Люк читал когда-то, что у людей в каждом ухе по три кости. Теперь он поверил в это. Он мог бы даже сосчитать их.

– Я чувствую себя не лучше, а хуже, – растерянно признался он. – Что ты со мной сделал?

– Лечение комплексное, сэр. Теперь вам нужно отдохнуть. Может быть, все-таки обезболивающее? – терпеливо повторил дроид.

– Нет, спасибо, – буркнул Люк.

Он должен научиться сам полностью контролировать свои ощущения, и лучше раньше, чем позже. Боль – его профессиональный риск.

Р2Д2 издал вопросительное «би-ип».

Полагаясь на свою способность догадываться, что за этим стоит, Люк сказал:

– Все нормально, Р2Д2. Ты покарауль пока, а я немного посплю.

Он заворочался, и податливая поверхность гидравлической постели заходила ходуном под его весом. Такова оборотная сторона того, что называют геройством. Однако сейчас было даже хуже, чем когда он потерял правую руку.

Кстати, как раз эта, бионическая рука не болела.

И то хорошо.

Сейчас самое время вспомнить все, что ему известно об искусстве самоисцеления древних джедаев. Уроки Йоды носили обрывочный характер, многое в них еще предстояло осмыслить.

– Я оставляю вас, сэр, – сказал 2-1Б. – Пожалуйста, постарайтесь уснуть. – И так как лицо Люка выражало серьезное намерение крепко заняться мыслительной работой, дроид терпеливо повторил: – Для вашего скорейшего выздоровления необходимо, чтобы вы уснули, сэр. Позовите немедленно, если потребуется помощь.

В сознании Люка всплыл еще один, последний вопрос.

– Как там Ведж?

– Исцеление идет хорошо, сэр. Скорее всего, он будет здоров через день. Ваше состояние внушает большие опасения. Закройте глаза и отдыхайте, сэр.

Люк закрыл глаза и попытался вспомнить уроки Йоды. Как назло, как раз в этот момент кто-то, обутый в армейские сапоги, тяжело протопал по коридору мимо открытой двери. Люк, который уже глубоко погрузился в Силу, почувствовал, что появление этого человека всколыхнуло в нем внутреннее беспокойство, но, несмотря на все свои усилия, не понял, кто это был и почему его это встревожило. Йода говорил, что со временем приходит способность различать людей через Силу, надо только научиться глубокому внутреннему молчанию; тогда можно будет увидеть рябь, создаваемую другими в Силе.

Люк заворочался. Нужно все-таки поспать. В конце концов, ему приказано!

Но он по-прежнему оставался Люком Скайуокером и просто не мог не выяснить, что именно его обеспокоило. Он осторожно сел и спустил ноги на пол. Боль была локализована именно в них, и можно было уменьшить ее, внушив себе, к примеру, что у него вообще нет ног… Ну, или что-то в этом роде. Сила не поддавалась объяснению. Ее просто можно было использовать… если она позволяла это. Даже Йода не понимал всего.

Р2Д2 издал тревожный свист. К Люку тут же подкатился 2-1Б, воздев гибкие конечности.

– Сэр, ложитесь, пожалуйста.

– Одну минуту, – Люк высунул голову в длинный коридор. Уменьшаясь, по коридору стремительно удалялась фигура в военной форме, и Люк вдруг сообразил, что ему срочно надо узнать. – Стой!

Военный в дальнем конце замер и обернулся. Быстро подошел ближе.

– Сообщение, которое нес этот радиоуправляемый корабль, уже расшифровано?

– Над ним все еще работают, сэр.

Значит, его место там, в штабе. Люк наткнулся на стоящего сзади Р2Д2 и был вынужден опереться на голубой купол маленького дроида. Все плыло и двоилось, ноги не держали.

– Сэр, – настойчиво повторил дроид-врач, – пожалуйста, ложитесь. Болезнь быстро перейдет в хроническую форму, если вы не отдохнете как следует.

Представив себе, что его ожидает – мучительная боль до конца дней или еще одно погружение в резервуар, наполненный клейкой жидкостью, – Люк опустился на податливый край гидравлической постели.

Внезапно в голову ему пришла поразительная мысль.

– 2-1Б, спорю, что тебе просто приказали…




* * *



Штабная комната флагманского корабля, достаточно большая, чтобы вместить сотню людей, сейчас была почти пуста. Вдоль блестящей белой переборки тянулась длинная изогнутая скамья, а в центре возвышался круглый стол для голопроекций. Возле стола стояли Мои Мотма, организатор и глава Альянса повстанцев, и генерал Крикс Мадина, крупный специалист, разработавший, в частности, план нападения на Вторую Звезду Смерти, и при этом – человек, которого знали единицы. На брифинге перед нападением на Вторую Звезду Смерти адмирал Акбар представил его трем эскадрильям, но можно было быть уверенным, что по окончании брифинга в коридоре Мадину едва ли узнают в лицо. Не то чтобы он обладал невыразительной внешностью; нет, если приглядеться в неофициальной обстановке, это был обаятельный коренастый, легкий в движениях, с каштановой бородкой нестарый мужчина. Но вот приглядеться к нему было трудно – как к прыгающей перед глазами мушке, что ускользает от зрачка. Мадина в любой обстановке умел держаться незаметно, даже когда в комнате было три человека, включая его. Правда, сейчас Люк вполне ощутил его присутствие – когда он вошел в штабную, Мадина только посмотрел и, ни слова не говоря, взял за плечи и силой усадил его в антигравитационное кресло. Мон Мотма, женщина очень выдержанная, чуть изменилась в лице, вдруг по-матерински наклонившись к Люку, выпрямилась, и несколько минут их нестройное трио звучало, как говорится, на повышенных тонах. Потом Люк утер испарину, передохнул, через силу улыбнулся, и Мон Мотма с Мадиной тоже замолчали. Мон Мотма глядела на Люка, и он засмотрелся, как всегда с ней. Лейя невольно подражала Мон Мотме в осанке, в мимике – Мон Мотма была удивительно женственна и при этом величава в своей обычной светлой, часто белой, одежде. Люк, наверное, не подобрал бы слов, но ему в ней было открыто большее – удивительное могущество этой женщины в особенности остро ощущалось через Силу.

И Мон Мотма, и Мадина смотрели на Люка с недовольным видом, за которым сквозила тревога. Люк, все еще бледный, снова нерешительно улыбнулся и отжал книзу ручки кресла.

– Ты так никогда ничему и не научишься? – теперь голос генерала Мадины звучал как обычно, очень спокойно и очень терпеливо. – Тебе необходимо пройти курс лечения. – Мимолетно улыбнулся. – Придется приказать 2-1Б просто хорошенько стукнуть тебя.

У Люка задергалась щека.

– Что там с перехваченным сообщением? По пустякам его посылать не стали бы – этот древний корабль обошелся Империи в четверть миллиона кредитов.

Мон Мотма кивнула и обернулась. Люк наконец заметил четвертого в штабной комнате – сидящего невдалеке молоденького лейтенанта Маттеуса, который не отрываясь смотрел на экран.

На панели около проекционного стола вспыхнула лампочка, а вслед за ней над ним возникла миниатюрная голограмма адмирала Акбара. Хотя этот каламари с огромными выпуклыми глазами по сторонам большой, красновато-коричневой головы командовал сражением при Эндоре, сидя в кресле слева от Люка, комфортнее всего он чувствовал себя на собственном крейсере. Там система жизнеобеспечения была лучше приспособлена к каламарианским нормам.

– Коммандер Скайуокер, – прохрипел он. Под челюстью у него покачивались похожие на бороду щупальца. – Вы неоправданно рискуете своей жизнью. Следует отнестись к этому более… внимательно.

– Непременно, адмирал. Как только у меня появится такая возможность.

Люк откинулся в кресле, которое он повернул таким образом, чтобы оно упиралось в край стола. За его спиной раздался электронный свист. Р2Д2 было не по себе, если Люк находился вне поля зрения его фоторецепторов дольше тридцати секунд. Дроиду пришлось проделать долгий путь вдоль длинной скамьи к спусковой платформе. Оказавшись внизу, он подкатился к Люку и возмущенно заверещал.

Генерал Мадина ухмыльнулся в бороду.

Люк, естественно, ничего не понял, но общей смысл тирады дроида был ему ясен.

– Все в порядке, Р2Д2. Можешь малость передохнуть. Я просто посижу здесь немного. Думаю, это будет интересно.

Маттеус внезапно выпрямился и бросил взгляд в сторону начальства.

– Начал поступать перевод, – сообщил он.

Мадина и Мотма наклонились к экрану. Люк вытянул шею, чтобы лучше видеть.

ИМПЕРСКИЙ ГУБЕРНАТОР ВИЛЕК НЕРЕУС (СИСТЕМА БАКУРА) – ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ ИМПЕРАТОРУ ПАЛПАТИНУ: НИЖАЙШИЙ ПОКЛОН.

Они еще ничего не слышали. Пройдут месяцы, а может быть, и годы, прежде чем по Галактике распространится весть о том, что власти Императора пришел конец. А сколько месяцев или лет, пока поверят? По правде говоря, Люк и сам в это верил с трудом.

БАКУРЕ УГРОЖАЕТ ВТОРЖЕНИЕ СО СТОРОНЫ ЧУЖЕЗЕМНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ. ПЯТЬ КРЕЙСЕРОВ, НЕСКОЛЬКО ДЮЖИН КОРАБЛЕЙ ПОДДЕРЖКИ И СВЫШЕ ТЫСЯЧИ ИСТРЕБИТЕЛЕЙ. НЕИЗВЕСТНАЯ ТЕХНОЛОГИЯ. МЫ ПОТЕРЯЛИ ПОЛОВИНУ СВОИХ ВОЕННЫХ СИЛ И ВСЕ АВАНПОСТЫ ЗА ПРЕДЕЛАМИ СИСТЕМЫ. СООБЩЕНИЯ ПО ГОЛОСЕТИ, ОТПРАВЛЕННЫЕ В ИМПЕРСКИЙ ЦЕНТР И НА ЗВЕЗДУ СМЕРТИ ДВА, ОСТАЛИСЬ БЕЗ ОТВЕТА. НАСТОЯТЕЛЬНО, ПОВТОРЯЮ, НАСТОЯТЕЛЬНО ПРОШУ ПРИСЛАТЬ ПОДКРЕПЛЕНИЕ.

Мадина ткнул пальцем в одну из клавиш.

– Есть еще данные? – спросил он.

Ему ответил механический голос служебного дроида:

– Имеется подтверждающая видеозапись, сэр, и дополнительные закодированные файлы, предназначенные для различных имперских служб.

– Хорошо. Давайте видеозапись, – распорядился Мадина.

Над стоящим в центре штабной комнаты столом возникло голографическое изображение. Зрелище было не для слабонервных, и Люк почувствовал, как все в нем напряглось. Мода меня не похвалил бы, подумал он. Волнение… Выброс адреналина… Это не то, что может позволить себе джедай. Он постарался взять себя в руки.

Посреди парило трехмерное изображение имперского патрульного корабля, как бы нарисованное сетью тончайших мерцающих красновато-оранжевых линий. Это был корабль того типа, с устройством которых Люк был знаком лишь теоретически. Он наклонился поближе, пытаясь разглядеть его лазерные орудия, но не успел. В полной тишине корабль взорвался, извергнув рой желтых, разлетающихся во все стороны спасательных капсул. В поле зрения появилось изображение другого корабля, более, зловещего вида. Медленно плывя в пространстве, он постепенно выдвигался на передний план. Гораздо крупнее имперского корабля, по форме напоминающий овоид, он был покрыт странными, похожими на волдыри выступами.

– Проверьте по картотеке, чей это корабль, – приказал Мадина.

Ответ пришел почти сразу же:

– Ни Альянс, ни Империя не имеют на вооружении кораблей такого типа.

Люк затаил дыхание. Чужой корабль, только что расправившийся с имперским, продолжал вырастать над столом. Теперь на нем можно было разглядеть с полсотни орудийных платформ; или, может быть, это были антенны луча захвата? Шесть уцелевших имперских ДИ-истребителей устремились к нему, но он не открывал огонь. Однако, приблизившись, все они одновременно начали крениться и терять скорость. Потом истребители и спасательные капсулы заскользили к чужеземному кораблю, очевидно, подхваченные лучом захвата. Изображение стало отдаляться. По-видимому, тот, кто делал эту видеозапись, сейчас поспешно удирал.

– Взяли пленников, – прокомментировал увиденное Мадина.

Мон Мотма повернулась к дроиду, который молча стоял рядом.

– Нужно вскрыть закодированные файлы. И еще. Покажи, где находится этот мир, Бакура, и сообщи основные сведения о нем.

Люк и сам понятия не имел, где это, но ему стало легче, когда выяснилось, что даже Мон Мотма, известная своими обширными познаниями, нуждается в дополнительных сведениях.

Дроид подошел к столу и что-то переключил на управляющей панели. Сцена боя погасла. На ее месте вспыхнули искры звездного скопления, которое, как понял Люк, находилось у самого Края галактики.

– Вот здесь, мадам, – одна искра сменила свой цвет на красный. – Согласно прилагаемому описанию, экономика Бакуры базируется на экспорте редких полезных ископаемых, являющихся составной частью топлива для двигателей, и продуктов переработки экзотических фруктов. Во время последних лет Войны Клонов там обосновалась частная горнодобывающая корпорация, а примерно три года назад Бакуру захватила Империя. Ее интерес лежал главным образом в области редких полезных ископаемых.

– Этот мир порабощен совсем недавно и наверняка хорошо помнит, что такое независимость, – тонкая рука Мон Мотмы спокойно лежала на краю стола. – Теперь покажи относительное расположение Бакуры и Эндора.

Еще одно пятнышко замерцало голубым. Р2Д2 за спиной Люка негромко засвистел. Эндор и сам находился далеко от Центра Галактики, но Бакура была от него гораздо дальше.

– Не близко, – заметил Люк. – Даже на полет в гиперпространстве понадобится не один день. Ясное дело, сейчас Империи не до того, чтобы помогать им.

Очевидно, убедительная победа повстанцев при Эндоре сыграла роковую роль в судьбе Бакуры – ближайшая имперская боевая группировка не смогла прийти ей на помощь. Альянс уничтожил ее.

Из переговорного устройства слева от Люка отчетливо прозучал голос Лейи.

– Как велики имперские силы в этой системе?

Лейя вместе с Хэном Соло все еще находилась внизу – на поверхности Эндора, в деревне эвоков. Люк не знал, что она слушает их, хотя мог бы и догадаться. Он потянулся через Силу, ощутил теплое присутствие сестры и… понятное ему напряжение. Лейя отдыхала – в приказном порядке, между прочим, – выздоравливая после бластерного ожога предплечья и помогая маленьким мохнатым эвокам хоронить своих мертвых. Люк поджал губы. Он с самого начала любил Лейю, страстно желая…

Ну, все это в прошлом.

Служебный дроид тут же ответил:

– Бакуру охраняет имперский гарнизон. Отправитель перехваченного сообщения в качестве примечания напомнил Императору Палпатину, что вооружение, которым они располагают, из-за отдаленности системы в значительной мере устарело.

– Очевидно, Империя не предполагала, что этот захолустный мир может кого-то заинтересовать, – презрительно заметила Лейя. – Но теперь имперского флота как такового не существует, и помочь Бакуре некому. Империи понадобятся недели, если не месяцы, чтобы собрать остатки своих разрозненных сил, а к этому времени Бакура может пасть – или стать частью Альянса, – добавила Лейя почти весело. – Если Империя не в силах помочь Бакуре, это должны сделать мы.

Адмирал Акбар сложил перепончатые руки в той области торса, которая ассоциируется с грудью.

– Что вы имеете в виду, ваше высочество?




* * *



Лейя сидела, прислонившись к оштукатуренной стене деревянного дома эвоков и подняв взгляд к высокому куполу соломенной крыши. Хэн лежал рядом, опираясь на локти и вертя в пальцах веточку.

– Если мы окажем помощь Бакуре, – ответила Лейя адмиралу Акбару, – очень может быть, она в знак благодарности выйдет из состава Империи, и ее народ обретет свободу.

– А мы заодно получим доступ к редким полезным ископаемым, – пробормотал Хэн, обращаясь к веточке.

Лейя еще не закончила.

– Это очень неплохой шанс, и он потребует от нас не таких уж больших усилий. Главное, направить туда достаточно опытного и облеченного полномочиями посланника.

Хэн перевернулся на спину, подложил под голову руки и пробормотал:

– Стоит тебе шаг ступить на любой из имперских миров, как за твою голову тут же назначат цену.

Она сердито посмотрела на него.

– Разве мы можем сейчас позволить себе посылать куда-то людей? – прохрипел голос Акбара из комлинка на запястье Лейи. – Наши потери составляют двадцать процентов личного состава, не говоря уж о технике. Пусть Империя сама ищет способ помочь Бакуре.

– Но тогда Империя по-прежнему будет заправлять там. Бакура нужна нам не меньше, чем Эндор или любой другой мир, который мы можем перетянуть на сторону Альянса.

К удивлению Лейи, Хэн взял ее за руку и сказал в комлинк:

– Адмирал, не думаю, что мы можем позволить себе не посылать туда людей. Судя по всему, те, кто напал на Бакуру, могут стать причиной серьезных неприятностей во всей этой части галактики. Только будет лучше, если полетит достаточно маневренный корабль, который сможет быстро ускользнуть, если обстановка осложнится.

– А как насчет цены за твою голову, умник? – прошептала Лейя.

Хэн ответил безапелляционно:

– Никуда ты без меня не полетишь, твоя возвышенность.




* * *



Люк изучающе разглядывал выражение лица Мон Мотмы, одновременно стараясь через Силу почувствовать ее глубинное настроение.

– Это должна быть совсем маленькая группа, – спокойно сказала она, – но одного корабля недостаточно. Адмирал Акбар, нужно выделить несколько истребителей поддержки для генерала Соло и принцессы Лейи.

Люк вскинул руку, привлекая ее внимание.

– Я не понял, чем занимались чужие? Зачем им понадобилось столько пленников?

– В сообщении об этом не сказано, – напомнил ему Мадина.

– По-моему, это очень важное обстоятельство. Нужно послать того, кто сумеет во всем разобраться.

– Надеюсь, ты не имеешь в виду себя, коммандер? Судя по всему, мы не можем ждать, пока ты поправишься. Наши посланцы должны отбыть в пределах стандартного дня.

Ну уж нет, подумал Люк. Он ни за что не останется в стороне… несмотря на всю свою убежденность, что Хэн и Лейя в состоянии позаботиться друг о друге.

С другой стороны, со здоровьем у него и впрямь что-то не так. Генерал Мадина внезапно раздвоился, и Люку стало ясно, что нужно как можно скорее принять горизонтальное положение – если он не хочет упасть в обморок прямо тут, в штабной комнате. И нужно заняться самоисцелением, да побыстрее; теперь ему больше всего хотелось не терять ни минуты.

Р2Д2 защебетал что-то совсем по-матерински. Люк оттянул рычаг управления креслом и сказал:

– Я возвращаюсь к себе, но прошу иметь в виду, что я тоже хочу лететь.

– Не думаю, что мы пошлем вас на Бакуру, – отрезала Мон Мотма, распрямив плечи. – Вы нужны Альянсу.

– Она права, коммандер, – прохрипел адмирал Акбар.

– Не думаю, что от меня будет много толку, если я стану просто валяться в постели.

И все же он и сам понимал, что они, наверно, правы, просто надо же было оправдать свою репутацию отчаянного парня. Иода уполномочил его передать другим то, чему он у него научился. С точки зрения Люка, это означало восстановить рыцарский орден джедаев, и притом как можно быстрее. Любой мог пилотировать истребитель, но никто, кроме него, не мог подобрать и обучить новых джедаев.

Нахмурясь, он направил кресло к платформе, поднялся и, повернувшись, бросил через плечо:

– По крайней мере, я могу помочь вам скомплектовать отряд.




2


За спиной продолжалось обсуждение, но Люк уже не вслушивался. Охранник у выхода, сплошь покрытый серым мехом готал, вздрогнул, когда он отсалютовал. Люк вспомнил, что готал ощущает Силу как сильный гул, и заторопился дальше, чтобы не вызвать у охранника головной боли.

Позади пронзительно заверещал Р2Д2. Отъехав на некоторое расстояние, Люк замедлил движение, предоставляя маленькому дроиду возможность догнать себя. Р2Д2 тут же ухватился за планку стабилизатора кресла – дескать, все, теперь уже никуда не денешься.

– Да, Р2Д2.

Люк положил ладонь на голубой купол дроида и позволил ему отвезти себя в медицинский отсек. По дороге он пытался представить себе тысячу чужих кораблей, устремившихся к миру… Ну, в общем, к миру, о котором пока Люк не знал практически ничего. Он никогда не видел его и, наверно, поэтому не ощущал даже в Силе.

Но больше всего ему хотелось понять, зачем чужаки захватили пленников.

Оказавшись в медицинском отсеке, он снял сапоги и откинулся спиной на гидравлическую постель. Ее податливость казалась невыразимо приятной. Бросив взгляд в сторону резервуара с бактой, в которой еще плавал Ведж, Люк закрыл глаза и прокрутил в памяти все, что услышал в штабе.

Пусть они теперь сами тревожатся. Он вышел из игры. По крайней мере, на некоторое время.

Р2Д2 издал вопросительное «би-ип».

– Что такое? – спросил Люк.

Р2Д2 подкатил к выходу, протянул руку-манипулятор и закрыл дверь.

– А, спасибо.

Наверно, Р2Д2 подумал, что Люк не раздевается потому, что предпочитает делать это в уединении.

Наверно, Р2Д2 не понимал, что Люк просто слишком устал, чтобы раздеваться.

– Р2Д2, – сказал он, – притащи-ка сюда портативный компьютер 2-1Б. Мне нужен доступ к зашифрованным файлам перехваченного сообщения. Я только брошу взгляд, пока буду отдыхать.

Р2Д2 неодобрительно пискнул в ответ, но тут же покатился прочь и вскоре вернулся, таща за собой тележку на колесах. Он подвез ее к постели и вставил вилку в розетку.

– Бакура, – произнес Люк. – Информационные файлы.

Пока компьютер анализировал его голос, проверяя, имеет ли он доступ к секретным материалам, Люк лежал, щуря глаза. Он никогда раньше не понимал, как это хорошо, когда перед глазами не двоится.

На экране возник затянутый облаками голубой мир.

– Бакура, – сказал мягкий женский голос. – Имперское исследовательское обозрение шесть-ноль-семь-семь-четыре, – облачный покров приблизился. Люк, казалось, воспарил над хребтом лесистых гор. Пересекая глубокую долину, две широкие, параллельные друг Другу реки уходили дальше, к зеленеющей дельте. Люк представил себе насыщенную, влажную гамму запахов этого мира. – Салис Д'аар, столица, где расположена резиденция имперского губернатора. На Бакуре добываются редкие полезные ископаемые, имеющие важное стратегическое значение…

Такой зеленый мир. Такой красивый… Глаза Люка закрылись, голова упала.




* * *



…Он распростерся на палубе незнакомого космического корабля. Чужой, похожий на огромную ящерицу, с коричневой чешуей и вытянутой головой, приближается к нему, тяжело ступая и размахивая оружием. Люк активирует свой лазерный меч, но тот почему-то выскальзывает из рук. И тут до него доходит, что за «оружие» держит в руках чудовищный ящер: контроллер, который используют, чтобы управлять дроидами. Рассмеявшись, Люк вскакивает и занимает позицию для боя. Контроллер в лапе ящера жужжит, и… Люк замирает на месте.

– Что?

Он недоверчиво опускает взгляд и видит, что у него тело дроида. Чужой снова поднимает контроллер…

Люк мучительным усилием старался стряхнуть с себя остатки сна. Он почувствовал чье-то мощное присутствие в Силе и сел так быстро, что в голове застучали невидимые молоты.

Экран компьютера был темен, а в ногах гидравлической постели сидел Бен Кеноби, как обычно, в одежде из домотканой материи. Его фигура слабо мерцала в свете ночника.

– Оби-Ван? – пробормотал Люк. – Ты знаешь, что произошло на Бакуре?

Вокруг ночного гостя плясал ионизированный воздух.

– Ты летишь на Бакуру, – произнес Бен.

– И что в этом плохого? – спросил Люк, на самом деле вовсе не ожидая ответа.

Бен редко отвечал ему. Он, казалось, чаще всего являлся лишь для того, чтобы сделать выговор Люку, словно учитель, который не может смириться с промахами своего ученика, хотя тот уже и вышел из-под его опеки, – но отнюдь не для того, чтобы научить Люка чему-то еще.

Оби-Ван переместился на постели, но ее податливая поверхность не прогнулась под ним. Его присутствие нельзя было назвать физическим в буквальном смысле слова.

– Император Палпатин вступил в сговор с напавшими на Бакуру чужими, – сказал призрак, – во время одной из своих медитаций в Силе. Он предложил им сделку, которая теперь не может быть осуществлена.

– Что за сделка? – спросил Люк. – Она чем-то грозит бакурианам?

– Ты должен отправиться туда, – Бен по-прежнему как будто не слышал вопросов Люка. – Если ты не займешься разрешением этой проблемы – лично ты, Люк, – Бакуру, а вместе с ней и все миры, и Альянса, и Империи, ждет очень большая беда. Такая, которую ты даже не в силах себе представить.

Значит, дело обстоит еще серьезнее, чем они опасались. Люк покачал головой.

– Я слишком мало знаю. Нельзя кидаться в это дело вслепую. И кроме того, я…

Мерцающий воздух засиял и стал сворачиваться внутрь, создавая вокруг невесомые вихри. Призрак растаял.

Люк вздохнул. Придется убедить врачей отпустить его, а адмирала Акбара – дать ему это задание. И пообещать, что он будет отдыхать и заниматься самоисцелением в гиперпространстве.

Он закрыл глаза и снова вздохнул. Магистр Иода может быть доволен.

– Р2Д2, вызови адмирала Акбара.

Р2Д2 неодобрительно заверещал.

– Я знаю, что уже поздно. Извинись, что разбудил его. Скажи… – он оглянулся по сторонам. – Скажи, что, если ему не хочется идти в медицинской отсек, мы можем все обсудить в Штабной комнате.




* * *



– Итак, вы видите…

Люк перевел взгляд на дверь, которая скользнула в сторону, и увидел входящих Хэна и Лейю.

– Извините за опоздание, – буркнул Хэн.

2-1Б не стал возражать против этой конференции, поскольку она протекала именно здесь, в медицинском отсеке. В маленькую, белую, без единого пятнышка палату набилось много народу, в особенности, если учесть, что она временно использовалась как хранилище стасисных камер. В той, на которой сейчас сидела Мон Мотма, лежал смертельно раненый эвок, чья жизнедеятельность была временно приостановлена до тех пор, пока будет возможность переправить его в оснащенную соответствующим оборудованием больницу.

Хэн прислонился к переборке, Лейя уселась рядом с Мон Мотмой.

– Продолжайте, – на полу рядом с Р2Д2 мерцало миниатюрное изображение адмирала Акбара. – Генерал Оби-Ван отдал вам приказ?

– Точно так, сэр.

Люк пожалел, что появление Хэна и Лейи прервало его объяснение в самый ответственный момент.

Адмирал Акбар слегка постукивал подбородочными щупальцами по перепончатым рукам.

– Я не слишком верю в призраков, но генерал Кеноби был одним из самых могущественных рыцарей-джедаев, и сообщение коммандера Скайуокера представляется мне заслуживающим доверия.

Генерал Мадина нахмурился.

– Капитан Антиллес должен полностью восстановить здоровье к тому времени, когда отряд достигнет Бакуры. Я намеревался поставить его во главе группы – не обижайтесь, генерал, – добавил он, слегка улыбнувшись Хэну.

– Ни в коем случае, – растягивая слова, сказал Хэн. – Я готов отказаться от своих полномочий, в особенности если вы заодно избавите меня и от роли посла.

Люк прикрыл рукой улыбку. Мон Мотма уже поручила Лейе представлять Альянс в переговорах с имперскими властями на Бакуре и даже предложила ей попытаться вступить в контакт с чужими. Только представьте себе, как жестко мы могли бы разговаривать с Империей, если бы наши ряды пополнили чужие с их вооружением. Предусмотрительная женщина Мон Мотма.

– Но коммандер Скайуокер нуждается в более серьезном лечении, – заявил Акбар.

– Со мной все будет в порядке к тому времени, когда мы достигнем Бакуры.

– Мы должны правильно распределить свои силы, – Акбар покачал красно-коричневой головой. – Нужно защищать Эндор, и еще мы обещали генералу Калриссиану помощь в освобождении Облачного Города…

– Я разговаривал с Ландо, – прервал его Хэн. – Он сказал, что постарается справиться сам, но поблагодарил за предложение помощи.

Имперские силы захватили Облачный Город, когда Ландо Калриссиан вместе с Лейей и Чуи полетел вызволять Хэна, которого в качестве пленника держал у себя на борту охотник за головами. Потом было нападение на Эндор, в котором Ландо принимал самое непосредственное участие, и он вынужден был на время забыть об Облачном Городе. Они действительно обещали ему все истребители, которыми смогут поделиться.

Но Ландо всегда предпочитал действовать на грани риска.

– Хорошо. В таком случае мы сможем послать на Бакуру небольшой, но хорошо оснащенный отряд, – заявил Акбар. – Имея его за плечами, принцессе Лейе будет легче вести переговоры. Пусть пять кореллианских канонерок и корвет эскортируют наш самый маленький авианесущий крейсер. Командир Скайуокер, этого хватит?

Люк вздрогнул.

– Вы назначаете меня командиром отряда, сэр?

– Не думаю, что у нас есть выбор, – ответила Мон Мотма. – Генерал Кеноби сказал, что должны лететь именно вы. Ваш послужной список не имеет себе равных. Помогите Бакуре и тут же возвращайтесь обратно. Флот повстанцев нуждается в вас.

Люк молча отсалютовал, но душа его ликовала.




* * *



Рано утром на следующий день он осмотрел предоставленный в его распоряжение крейсер «Смятение».

– Он готов лететь, – сделал вывод Люк.

– Готов и страстно желает этого, коммандер, – капитан Тесса Манчиско слегка подтолкнула его локтем.

Она была одета в форму кремового цвета, а черные волосы заплела в шесть толстых кос, спускающихся по спине. Свое назначение в отряд, летящий на Бакуру, Манчиско восприняла с удовольствием. Ее «Смятение» представляло собой небольшой корабль-матку оригинальной конструкции, до отказа напичканный украденным имперским оборудованием. Экипаж состоял целиком из виржиллианцев: кроме самой Манчиско, в него входили три человека и безносый, красноглазый штурман-дуро. На полетной палубе «Смятения» адмирал Акбар распорядился разместить двадцать «крестокрылов», три «ашки» и четыре «бритвы» – столько, сколько Альянс мог себе позволить.

Выглянув в треугольный иллюминатор «Смятения», Люк заметил две кореллианские канонерки и самый крутой, самый быстрый в этой части галактики «Тысячелетний сокол», на борту которого уже находились Хэн, Чубакка, Лейя и СИ-ЗПИО.

Первоначальное приподнятое настроение Люка по поводу того, что его поставили во главе отряда, уже заметно пошло на убыль. Одно дело лететь в истребителе, зная, что над тобой стоит начальник, и совсем другое самому нести ответственность за каждую жизнь и каждый корабль.

До сих пор он лишь теоретически изучал стратегию и тактику. Зато теперь… Ну, по правде говоря, было ясно, что рано или поздно это должно было случиться…

Двигатели взревели. Люк вздрогнул, и в ушах тут же зазвучал мягкий смех магистра Йоды.

Нахмурившись, Люк закрыл глаза и постарался расслабиться. Он все еще был не в форме, но твердо вознамерился сдержать данное 2-1Б обещание отдыхать и заниматься самоисцелением. Да и надоело чувствовать себя больным.

– Командир, не хотите ли пристегнуться? – спросила Манчиско.

Люк оглядел спартанский шестиугольный капитанский мостик: три поста рядом с его командирским креслом, множество приборов и экранов, в данный момент темных, и одна-единственная розетка для дроидов Р2, к которой сейчас был подключен виржиллианский дроид. Люк пристегнулся и задумался о том, какое-такое «бедствие» ожидает Бакуру, если он не появится там лично.




* * *



На внешней палубе огромного боевого крейсера под названием «Шривирр» Дев Сибварра положил тонкую смуглую руку на плечо пленника.

– Все будет хорошо, – мягко сказал он и почувствовал, как человеческий страх ожег его сознание, точно удар треххвостой плети. – Никакой боли, и вдобавок тебя ждет удивительный сюрприз.

В самом деле удивительный – жизнь, лишенная голода, холода и эгоистических желаний.

Пленник, имперский военный, гораздо более щуплый по сравнению с Девом, рухнул в кресло для перекачки. Он перестал дергаться, но дышал тяжело, со всхлипом. Гибкие повязки надежно удерживали его руки, шею и колени – но только для того, чтобы он не упал. Впрочем, нервная система пленника подвергалась сейчас такому воздействию, что фактически лишала его возможности двигаться. В каждую из сонных артерий была вставлена тонкая внутривенная игла, соединенная с трубкой, через которую поступал накачиваемый сервонасосами бледно-голубой намагниченный раствор. Он настроит крошечные, беспрестанно колеблющиеся электромагнитные поля человеческих мозговых волн в соответствии с аппаратурой сси-рууви.

Господин Фирвиррунг из-за спины Дева просвистел на сси-рууви:

– Он успокоился?

Дев слегка поклонился своему господину и переключился с человеческой речи на сси-рууви.

– Да, – пропел он. – Почти готов.

Двухметровое тело Фирвиррунга было покрыто блестящей коричневатой чешуей от вытянутой морды до кончика мускулистого хвоста, на лбу выделялся выпуклый черный клинообразный гребень. Не такой уж большой для сси-руу, Фирвиррунг все еще рос, и на его внушительной груди было лишь несколько шрамов, появляющихся там, где с возрастом начинала отделяться чешуя. Фирвиррунг опустил блестящую металлическую отсасывающую дугу и накрыл ею пленника от середины груди до носа. Поверх нее Дев мог видеть, когда у пленника начнут расширяться зрачки.

– Пора, – сказал он.

Фирвиррунг повернул рычаг управления, подергивая от удовольствия мускулистым хвостом. Сегодня охота прошла более чем успешно. Деву вместе со своим господином предстояло работать до глубокой ночи. До перекачки пленники вели себя непредсказуемо и враждебно. После нее их жизненная энергия служила «топливом» для дроидов сси-рууви.

Отсасывающая дуга загудела, и Дев отступил. Мозг человека, спрятанный внутри круглого черепа, накачанный магнетизированным раствором, постепенно выходил из-под контроля своего владельца. Яйцо высасывалось из скорлупки. Господин Фирвиррунг не раз уверял, что перекачка энергии не причиняла боли, но все пленники кричали, когда она происходила.

То же происходило и сейчас. Дуга гудела все сильнее от ответной вибрации, а Сила пошла рябью невероятной муки.

Дев содрогнулся и напомнил себе то, о чем не раз говорили ему господа: пленники только думали, что испытывают боль. И он тоже только думал, что чувствует, как им плохо. К тому времени, когда послышался крик, вся энергия человека уже ушла в отсасывающую дугу. Тело, которое так ужасно вопило, по существу, было теперь мертво.

– Дело сделано.

В похожем на звук флейты посвисте Фирвиррунга отчетливо прозвучали веселые нотки. Он забавлялся, несомненно, но делал это так добродушно, по-отечески, что Деву стало не по себе. Куда ему до них! Он – человек, мягкий и уязвимый, точно извивающаяся белая личинка перед метаморфозой. Больше всего на свете ему хотелось самому сесть в кресло для перекачки и отдать свою жизненную энергию могучему боевому дроиду. В который раз он мысленно проклял те способности, которые приговорили его к отсрочке этого счастливого мгновения.

Полностью заряженная отсасывающая дуга загудела еще громче – сейчас она была несравненно более «живой», чем тело, обмякшее в кресле. Фирвиррунг крикнул в сторону переборки, украшенной рисунком из шестиугольных металлических чешуек:

– Эй там, внизу, вы готовы?

Его вопрос прозвучал как издаваемый губами свист все более высокого тона, перешедший в пощелкиванье зубастого клюва и закончившийся двумя шипящими звуками, исходящими из глубины горла. Деву понадобились годы и множество гипнотических сеансов, чтобы овладеть языком сси-рууви, но все равно он понимал, что далек от совершенства, и страстно желал добиться большего, чтобы получить одобрение Фирвиррунга.

Работа по перекачке никогда не заканчивалась. Жизненную энергию, подобно всякой другой, можно было сохранять в своего рода аккумуляторах, с помощью которых впоследствии заряжали дроидов. Однако со временем в ней начинали протекать необратимые изменения, и дроиды выходили из строя – точно люди, сошедшие с ума.

И все же человеческая энергия после перекачки «жила» дольше, чем энергия любой другой расы, неважно, работала ли она в сетях корабля или служила движущей силой боевых дроидов.

С палубы 16 огромного боевого крейсера послышался ответный свист. Фирвиррунг нажал трехпалой лапой кнопку, и отсасывающая дуга смолкла. Жизненная энергия счастливчика-человека потекла в топливный резервуар маленького боевого дроида пирамидальной формы. Теперь, в отличие от человека, он сможет видеть в добавочном диапазоне световых волн и во всех направлениях, не будет нуждаться в кислороде, пище, сне и страдать от жары или холода. Свободный от обременительной необходимости принимать самостоятельные решения, он станет просто выполнять приказы сси-руук.

Что может быть лучше? Дев от всей души желал, чтобы все это произошло с ним. Боевые дроиды не испытывали ни печали, ни боли. После того как с ними происходила эта чудесная метаморфоза, их счастливая жизнь продолжалась до тех пор, пока однажды вражеский лазер не разрушал энергетическую емкость или в управляющих сетях не возникали психопатические гармоники, которые рано или поздно приводили к гибели.

Фирвиррунг поднял отсасывающую дугу, вынул из вен иглы и пережал трубки, по которым поступал раствор. Дев вытащил из кресла тело – пустую скорлупу, – опустил его в палубный мусоропровод шестиугольной формы, и оно с глухим шумом провалилось в темноту.

Расслабив хвост, Фирвиррунг отошел от стола. Он выпил чашку красной ксаа, пока Дев взял брандспойт и направил на кресло струю воды, смыв побочные биологические продукты, которые вместе с водой ушли через дренажное отверстие в центре кресла.

Повесив брандспойт на место, Дев закрепил его и нажал на кнопку теплового осушения кресла.

– Готово, – просвистел он.

И нетерпеливо повернулся к люку.

Два маленьких, совсем еще молодых п'в'ека принесли следующего пленника, пожилого человека с растрепанной копной седых волос. На груди его серо-зеленой имперской туники были нашиты восемь красных и голубых прямоугольников. Он изо всех сил боролся, пытаясь выдернуть руки из лап охранников. Туника не могла защитить его – сквозь разорванные рукава текла красная человеческая кровь.

Если бы только он понимал, каким ненужным было это сопротивление!

Дев шагнул вперед.

– Все хорошо, – сказал он, нащупывая излучатель в форме трости, который прятал в складках своей длинной туники. – Это не то, что вы думаете, совсем не то.

Человек широко распахнул глаза.

– Что я думаю? – воскликнул он; его ощущения вызвали в Силе водоворот паники. – Кто вы? Что делаете здесь? Подождите – вы один…

– Я ваш Друг, – наполовину прикрыв глаза (у него было всего два века, в то время как у его господина три), Дев положил руку на плечо человека. – И я здесь, чтобы помочь вам. Не бойтесь.

Пожалуйста, добавил он про себя. Будет хуже, если вы станете бояться меня. А вам ведь так повезло. Мы все сделаем быстро. Он приставил излучатель к затылку пленника и провел лучом вниз вдоль позвоночника.

Мышцы имперского офицера расслабились. Охранники отпустили его, и он рухнул на покрытую шестиугольными плитками серую палубу.

– Растяпы! – Фирвиррунг поднялся на массивных задних ногах, жестко вытянув хвост. Если не считать размеров и тускло-коричневого цвета, п'в'еков, принадлежащих к расе слуг, можно было принять за уменьшенные копии сси-руук… с некоторого расстояния. – Нужно уважать пленников, – пропел Фирвиррунг.

Может, он был и молод для того положения, которое занимал, но всегда добивался, чтобы с его требованиями считались.

Дев помог поднять и усадить в кресло человека, от которого остро пахло потом. Он был полностью в сознании – иначе отсасывающая дуга не действовала – и покачивался из стороны в сторону. Наклонившись, Дев обхватил его за плечи.

– Расслабьтесь, – сказал он. – Все в порядке.

– Не делайте этого! – закричал пленник. – У меня есть могущественные друзья. Они хорошо заплатят вам за мое освобождение.

– Мы не прочь встретиться с ними, но все равно вы имеете право стать счастливым и свободным.

Дев потянулся к Силе, чтобы с ее помощью погасить страх человека. Как только п'в'еки надежно привязали его, Дев ослабил свою хватку, выпрямился и потер спину. Фирвиррунг воткнул в тело пленника иглы и установил трубки для внутривенного вливания. Он не стерилизовал иглы – в этом не было необходимости.

И вот наконец пленник сидел, не имея возможности пошевелиться. Влага стекала из одного его глаза и уголка рта. Сервонасосы начали качать магнетизированную жидкость через трубки внутривенного вливания.

Еще одна освобожденная душа, еще один корабль-дроид, готовый участвовать в захвате человеческой Империи.

Пытаясь не замечать слез в глазах и ужаса на обмякшем лице пленника, Дев положил тонкую смуглую руку ему на плечо.

– Все будет хорошо, – мягко сказал он. – Никакой боли, и вдобавок вас ждет удивительный сюрприз.




* * *



Наконец все захваченные в этот день пленники были подвергнуты обработке – за исключением одной женщины, которая сумела вырваться из лап п'в'еков и разбила себе голову о переборку, прежде чем Дев сумел схватить ее. Спустя несколько минут, когда стало ясно, что ее не оживить, голова и хвост господина Фирвиррунга поникли.

– Все впустую, – с сожалением просвистел он. – Этот материал потерян для нас. Печально. Отправь ее на переработку.

Дев так и поступил. Перекачка была делом благородным, и он ощущал острое чувство гордости из-за того, что занимался ею. Неважно, что его роль была чисто служебной и сводилась главным образом к утихомириванию людей с помощью Силы. Он убрал на полку свой излучатель, рукоятка которого была специально подогнана для его пятипалой руки.

Потом Фирвиррунг повел Дева по просторным коридорам в каюту и налил им обоим успокаивающей ксаа. Дев с благодарностью выпил ее, сидя в единственном кресле. Сси-руук в мебели не нуждались. Негромко шипя от удовольствия, Фирвиррунг удобно расположился на теплой серой палубе, упираясь в нее широким хвостом и задними лапами.

– Ты счастлив, Дев? – спросил он.

Влажно поблескивающие черные глаза отражались в горьковатом красном тонике.

Этот вопрос можно было рассматривать как предложение. Всякий раз, когда Дев грустил или тосковал по ощущению целостности, которое возникало только при контакте с матерью-Силой, Фирвиррунг брал его с собой к Ш'тк'иту, и тот приводил Дева в норму с помощью того, что они называли «процедурой обновления».

– Очень счастлив, – совершенно искренне ответил Дев. – День не пропал зря. Много добрых дел сделано.

Фирвиррунг глубокомысленно кивнул.

– Действительно, много добрых дел, – просвистел он, выбросив из ноздрей обонятельные языки, которые заметались, исследуя запах Дева. – Погляди вдаль, Дев. Что ты видишь в ночной вселенной?

Дев слабо улыбнулся. Ясное дело, господин хочет сделать ему приятное. В отличие от него, все сси-руук были абсолютно слепы и глухи в Силе.

Именно благодаря его способностям сси-руук узнали о смерти Императора спустя всего несколько мгновений после того, как это произошло. Сила была везде, и он ощутил ударную волну мощной ряби, прокатившейся через пространство духа.

Несколько месяцев назад Его Могущество Шриифтат принял предложение Императора Палпатина обменять пленников на крошечные, двухметровые дроиды-истребители. Палпатин не мог знать, сколько миллионов си-руук жило на Лвекке, в их далеком звездном скоплении. Адмирал Ивпиккис захватил в плен нескольких жителей Империи, допросил их и выяснил, что ее звездным системам нет числа. И все эти миры, без сомнения, представляли собой лакомые куски для сси-руук, которым давно было тесно у себя дома.

Но потом Император умер. Никакой сделки не получилось. Из-за вероломства людей они оказались перед необходимостью добираться домой самостоятельно, а ведь энергия флота была уже почти вся израсходована. Тогда сси-руук приняли решение напасть на один из имперских миров, и адмирал Ивпиккис отправился вперед на боевом крейсере «Шривирр», захватив с собой всего с полдюжины кораблей поддержки и оборудование для перекачки. Основной флот держался поодаль, дожидаясь новостей об успехе или неудаче.

Если бы им удалось захватить хотя бы один крупный человеческий мир, оборудование для перекачки – сфера компетенции господина Фирвиррунга – позволило бы овладеть и всей Империей. Используя технологию Бакуры – в случае ее падения, – можно было бы тут же построить сколько угодно новых кресел для перекачки. Каждый подвергшийся перекачке бакурианин оживлял бы своей энергией либо боевой дроид-истребитель, либо силовые контуры больших крейсеров. Подготовив хотя бы дюжину надлежащим образом обученных и экипированных команд по перекачке, флот сси-рууви смог бы подчинить себе и всю человеческую популяцию. Освободить тысячи планет, сделать бессчетное число добрых дел.

Дев преклонялся перед мужеством своих господ, которые забрались так далеко и рисковали столь многим ради блага Империи сси-рууви и освобождения других рас. А ведь все они были убеждены, что, если сси-руу умирал вдали от своего мира, его дух был обречен вечно скитаться по галактике.

Дев покачал головой и ответил:

– Я чувствую во вселенной лишь спокойное дыхание жизни. А на борту «Шривирра» – стенания и растерянность ваших новых детей.

Фирвиррунг погладил Дева по плечу, его когти оставили легкий красноватый след на нежной, лишенной чешуи коже. Дев улыбнулся. Поразительно, насколько хорошо господин понимает, его! У Фирвиррунга на борту не было никого из близких – жизнь военных обрекает их на одиночество и постоянный риск.

– Господин, – сказал Дев, – может быть… когда-нибудь… мы вернемся на Авекк?

– Может быть, ни ты, ни я никогда не вернемся домой, Дев. Но скоро мы освятим наш новый мир-дом здесь, в твоей галактике. Пошлем за нашими семьями… – Фирвиррунг наклонился, переведя взгляд на спальную яму, и Дев ощутил на своем липе дуновение едкого дыхания рептилии.

Он не отшатнулся – этот запах стал для него привычным. Вот запах его тела был сси-руук неприятен, поэтому Дев пил специальные снадобья, купался четыре раза в день и время от времени сбривал все волосы.

– Ваш выводок… – пробормотал он.

Фирвиррунг повернул голову и посмотрел на него одним черным глазом.

– Благодаря твоей работе я с каждым днем все ближе ко встрече со своим выводком… Однако хватит на сегодня. Я устал.

– Пожалуйста, отдыхайте. Я тоже скоро лягу.

Как только Фирвиррунг угнездился среди подушек в спальной яме, которая обогревалась расположенными под ней генераторами, и тройные веки опустились на прекрасные черные глаза, Дев принял вечернюю ванну и выпил свое дезодорирующее снадобье. Чтобы отвлечься от спазмов в животе, которые оно обычно вызывало, он перетащил кресло в дальнюю часть каюты и вывел на экран компьютера свою незаконченную рукопись.

Вот уже много месяцев он работал над проектом, который мог послужить человечеству даже лучше, чем то, что для него Дев делал сейчас. Дело было настолько важное, что он опасался, как бы сси-руук не перекачали его в сеть, чтобы он мог завершить эту работу, а не в боевой дроид, чего он так страстно желал.

Он умел читать и писать еще до того, как сси-руук усыновили его, причем владел не только обычной грамотой, но и музыкальной. Комбинируя символику букв и нотных знаков, он изобрел систему письма сси-рууви, пригодную для человеческого использования. С помощью музыкального материала отмечалась высота звука. Символы, которые он сам придумал, характеризовали то, каким образом издавался звук: с помощью губ, языка или горла. Буквы использовались для обозначения гласных звуков и сочетания щелчков. Языковые свисты давали звучную квинту, при этом рот складывался в форме буквы "е". Горловой свист давал минорную терцию. Слово «сси-руу» представляло собой единственное число. Множественное, «сси-руук», заканчивалось горловым пощелкиваньем. Собирательное понятие, «сси-рууви», передавалось самым сложным, но и самым красивым звуком, напоминающим пение птиц на планете Г'ро, где прошло детство Дева.

У него был хороший слух, но вот свободного времени на разработку этой очень непростой системы оставалось совсем немного – главным образом, ночные часы. Когда спазмы и тошнота прошли, он выключил компьютер и отполз в темноту, туда, где отчетливо ощущался слабый зловонный запах Фирвиррунга. Как создание теплокровное, Дев был вынужден подложить под себя целую груду подушек, чтобы уберечься от жара палубы. Свернувшись в углу спальной ямы Фирвиррунга, он стал вспоминать свое детство.

Мать Дева очень рано, еще на Чандриле, обратила внимание на способности сына. Она сама какое-то время училась у джедаев, однако продолжалось это не слишком долго, и потому она мало чему могла научить Дева в том, что касалось Силы. И все же он, к примеру, мог связываться с ней на расстоянии.

Потом нагрянула Империя. Всех джедаев или даже тех, кто имел хоть какое-то отношение к Ордену, безжалостно уничтожали. Семья Дева бежала на Г'ро.

Едва они там обосновались, как появились сси-руук. Вторжение чужих космических кораблей, война и сопутствующая ей неразбериха – все это привело к тому, что Дев потерял родителей и оказался совсем один, вдали от дома, донельзя испуганный и несчастный. Господин Фирвиррунг не раз повторял, что родители без колебаний убили бы Дева, если бы это могло помешать сси-руук усыновить его. Ужасная мысль – они были способны убить собственное дитя!

Но Дев избежал смерти, которая угрожала ему с обеих сторон. Разведчики сси-рууви нашли его, когда он прятался в размытом дождями овраге. Гигантские ящерицы с круглыми черными глазами очаровали десятилетннего паренька; они накормили его, приняли под свое покровительство и вообще отнеслись к мальчику с большой теплотой. Позднее его отвезли на Лвекк, где он прожил пять лет. Со временем он понял, почему избежал перекачки. Все дело было в его сверхъестественных, с точки зрения сси-рууви, ментальных способностях. В некоторых случаях его использовали как разведчика, в других – как посредника; и еще он мог успокаивать подвергаемых перекачке людей. Жаль, но Деву так и не удалось припомнить, какие именно его слова и действия навели их на мысль, что он обладает своим даром.

Он рассказал сси-руук о людях все, что знал: способ мышления и обычаи, вплоть до описания одежды (упоминание об обуви, в частности, немало позабавило их). Он помог им захватить несколько аванпостов. Бакура должна была стать решающим фактором. Ее завоевание позволит им одержать победу! Скоро, совсем скоро бакурианские имперские силы побегут под натиском сси-руук, и тогда путь к Центру галактики будет для них открыт. Дюжина небольших, ведомых п'в'еками кораблей, с разлитой по канистрам парализующей жидкостью на борту, готовы приземлиться в любой момент.

Дев по голосети уже сообщил бакурианам радостное известие об их скором освобождении от человеческих ограничений. Они приняли эту новость в штыки, но, по словам господина Фирвиррунга, это было нормально. В отличие от сси-руук, люди боятся неизвестности. Перекачка представляла собой новое для них изменение, от которого к прошлому не было возврата.

Дев широко зевнул. Господа защитят его от Империи, а в один прекрасный день он наконец получит свою награду. Фирвиррунг обещал, что лично опустит на него отсасывающую дугу.

Уже засыпая, Дев поглаживал горло. Иглы для внутривенной инъекции войдут… сюда. И сюда. В один прекрасный день.

Он прикрыл голову руками и заснул.




3


На треугольном экране возникли звезды, сначала в виде полосок, которые тут же сократились до размеров точек; «Смятение» и семь кораблей сопровождения вышли из гиперпространства. Проверив, включена ли дефлекторная защита, Люк повернул кресло к компьютеру, собираясь проглядеть записи, относящиеся к системе. Связисты капитана Манчиско в это время прочесывали стандартные частоты, на которых обычно работают имперские. Люк чувствовал себя лучше – до тех пор, пока имел возможность двигаться медленно. Сканеры показали восемь планет, но все они почему-то находились не в тех местах своих орбит, где, по мнению главного навигатора Альянса, им следовало быть. Теперь Люк был рад, что Манчиско не пошла на поводу у его нетерпения, проявила осторожность и вышла из гиперпространства за пределами системы. Она стрельнула в него многозначительным взглядом. Он поднял руку в салюте и кивнул навигатору-дуро, который в ответ замигал огромными красными глазами и издал неразборчивый горловой звук.

– Он говорит, что приветствует вас, – перевела Манчиско.

На экранах было видно, что с полдюжины странного вида кораблей в форме овоидов, усыпанных шишковатыми выступами, сгрудились около третьей планеты системы, окруженные смерчем маленьких истребителей. На боевом дисплее все они светились красным – корабельный компьютер рассматривал эти корабли как потенциальную угрозу. Удивляло то, что в их маневрах не просматривалось никакой системы – они носились туда-сюда как безумные, без конца разрушая строй и перегруппировываясь. Люк перевел взгляд на детище генерала Додонны – Боевой Аналитический Компьютер (БАК). Он согласился взять его с собой, и теперь нужно было скормить БАКу данные, в которых тот нуждался для своего анализа.

– Можно подумать, они собрались на вечеринку, правда, малыш? – произнес голос Хэна в наушниках Люка.

– Пожалуй, – ответил Люк. – Мы пытаемся выйти на связь с имперскими, но пока…

– Сэр, – прервал его офицер связи.

– Подожди, – Люк так резко повернулся, что ногу у него свело судорогой. Да, нельзя сказать, что он полностью исцелился. – Что, нашли кого-то?

Молодой широкоплечий виржиллианец кивком указал на мигающий зеленый огонек – кто-то вышел с ними на связь. Люк прочистил горло. Еще на Эндоре Лейя примерно обрисовала ему то, о чем следует упомянуть при первом разговоре. Не его это было дело, вот что плохо.

Вдобавок сейчас ему предстояло разговаривать не с дипломатами или политиками. Наверняка это будет какой-нибудь вояка, от которого мало что зависит.

– Имперская навигационная служба, – сказал Люк, – говорит боевая группировка Альянса. Предлагаем перемирие. Нам стало известно, что вы оказались в беде, но все мы люди и должны помогать друг другу. Вы готовы принять нашу помощь?

Конечно, среди повстанцев были не только люди; к примеру, Чубакка или навигатор-дуро Манчиско. Один боевой корабль был полностью укомплектован семнадцатью Мон Каламари. Но имперским с их хорошо известным шовинизмом незачем было знать об этом.

В наушниках послышалось потрескивание. Представив себе, как бывалые имперские ветераны яростно обсуждают проблему процедуры контакта с повстанцами, Люк переключился на частоту Альянса.

– Всем истребителям занять оборонительную позицию. Включить полную защиту. Неизвестно, как они себя поведут.

В наушниках зазвучали незнакомые музыкальные фрагменты и искаженные голоса, а потом:

– Боевая группировка Альянса, говорит коммодор Птер Танас. Сообщите ваши намерения, – в голосе были слышны стальные нотки привыкшего отдавать приказания человека.

Все три дня в гиперпространстве Люк колебался по поводу того, что ему делать: притвориться несведущим или признать, что им известно реальное положение дел. Капитан Манчиско подняла бровь, точно спрашивая: «Ну и что вы решили?».

– Мы перехватили сообщение губернатора Нереуса, в котором он обращается с призывом о помощи к имперскому флоту, которого, увы, по большей части теперь не существует. Похоже, у вас серьезные неприятности. Как я уже говорил, мы пришли, чтобы помочь вам, если вы согласитесь принять нашу помощь.

Люк отключил связь и, ощутив острую спазматическую боль в икрах ног, только тут понял, что стоит. Донельзя огорченный, он снова опустился в кресло. Он много отдыхал в гиперпространстве, и вот, пожалуйста… На канале связи Альянса боевые корабли проводили перекличку. На боевом дисплее они выглядели как голубые звездочки.

В наушниках послышался негромкий голос Лейи, которая вместе с Хэном находилась на «Соколе».

– Люк, действуй потоньше, подипломатичнее. Не забывай, ты имеешь дело с имперскими. Им очень трудно перестать видеть в нас врагов, а в результате они могут отказаться от нашей помощи.

– Не станут они отказываться, – проворчал Люк. – Их вот-вот сотрут в порошок…

– Теперь понятно, почему никто не реагировал на наши сигналы бедствия, – произнес сухой, жесткий голос коммодора Танаса. – Боевая группировка Альянса, мы будем признательны вам за помощь. Посылаю закодированное сообщение о состоянии дел на частоте… – последовал ряд цифр.

– Ну вот, то, что надо, – прокомментировал слова Танаса Хэн.

Только тот, кто находился в предельно отчаянном положении, мог принять столь неопределенно сформулированное предложение о помощи. Офицер связи Делкис открыл канал, названный Танасом. Спустя несколько мгновений очень небольшая часть кружащихся в водовороте точек на боевом дисплее сменила свой цвет на желто-золотистый – так теперь обозначались имперские корабли. Люк негромко присвистнул. Все шесть овоидов и большинство истребителей все еще мерцали красным.

БАК начал выплевывать информацию. У коммодора Танаса было гораздо меньше боевых сил, чем у нападающих, и восемьдесят процентов из них сосредоточились на борту карракки. Не такой уж большой корабль, экипаж в пять раз меньше по сравнению со «звездным разрушителем», но по числу орудий он в несколько раз превосходил «Смятение».

Люк объявил общую готовность по кораблю, хорошо представляя себе, что за этим последует. Пилоты бросились к истребителям, которые за время полета в гиперпространстве были заправлены и сейчас стояли на взлетной палубе.

– Получил картинку, – сказал Люк своему имперскому собеседнику.

Им овладели сомнения насчет того, как действовать дальше. Он постарался успокоиться и потянулся к Силе, надеясь получить от нее указание.

Танас произнес:

– Можете вы… Резерв… – странный переливчатый свист заглушил голос имперского коммодора.

Люк забарабанил пальцами по рукоятке кресла. Наконец голос Танаса вернулся. Он по-прежнему звучал ровно; чувствовалось, что коммодор хорошо владеет собой.

– Извините. Помехи. Если бы вы смогли направить свои корабли в пространство между тремя центральными крейсерами сси-руук, это могло бы вынудить их отступить и позволило бы нам выиграть время.

Сси-руук. Вот как, значит, они называются.

– Коммодор Танас, вас понял… Проложите курс, – бросил он в сторону.

Навигатор капитана Манчиско прильнул к навигационному компьютеру.

– Валтис, – пробулькал он на стандарте тонкими, будто резиновыми губами, – вводи восемь-семь север-р-р и шесть для развор-р-рота…

Виржиллианский пилот застучал по клавишам, задавая курс. Люк почувствовал, что «Смятение» выходит из состояния дремоты. Палуба под ногами завибрировала. Крышка люка, открытого, чтобы проветрить помещение, скользнула в сторону и захлопнулась.

Спустя минуту Танас заговорил снова.

– Группировка Альянса, мы в очень, очень тяжелом положении. Надеемся на вас и… спасибо.

– Что скажешь, парень? – послышался голос Хэна в наушниках Люка. – Не очень-то мне все это нравится.

– Я должна добраться до Бакуры, – вмешалась в разговор Лейя. – Должна убедить губернатора Нереуса объявить официальное перемирие. В противном случае наши совместные действия не будут иметь законных оснований. Не станем же мы договариваться с каждым имперским командиром по очереди?

– Хэн, – спросил Люк, – ты видел, какой у нас курс?

– А, ну да. Удачи тебе, герой. Боюсь только, что наш единственный хорошо натасканный дипломат не сможет последовать за тобой.

– Что? – в голосе Лейи почувствовалось волнение. – О чем это вы толкуете?

– Извини нас, – Люк представил себе, как Хэн пытается объяснить неприятную истину наиболее упрямой из близнецов Скайуокеров. Может быть, ее брату тоже следует внести свою лепту. – Лейя, – сказал он, – взгляни на экран. Бакура блокирована. Ты представляешь собой слишком большую ценность, чтобы идти на риск оказаться в зоне сражения.

– А ты нет? – резко возразила она. – Я должна поговорить с губернатором. Необходимо убедить его, что у нас нет агрессивных намерений.

– Согласен, – ответил Люк, – но все равно мы не можем рисковать тобой.

Каменное молчание. Люк отдал необходимые приказания, перестраивая свою группировку в соответствии с задуманным маневром.

– Хорошо, – сдалась в конце концов Лейя. – Шестая планета находится примерно на пути вашего следования. Мы полетим туда, и если она выглядит безопасной, приземлимся и переждем на ней.

– Шестая планета. Звучит неплохо, Лейя.

Люк чувствовал и ее негодование, и то, что оно направлено не только на него. Ладно, так или иначе, они с Хэном должны научиться приходить к согласию. Развивать свою собственную систему взаимоотношений.

Он выкинул все эти мысли из головы.

– Держи со мной связь, Хэн. Используй стандартную частоту Альянса, но время от времени проводи мониторинг имперских каналов.

– Слушаюсь, малыш.

Люк проследил взглядом, как «Сокол» вылетел из строя и в черной дали растаяла бело-голубая дуга, оставленная его двигателями. Пилоты истребителей сидели на своих местах, Ведж Антиллес в последний раз перед взлетом проводил перекличку. УВЫ, сегодня Люка не было среди них. Сегодня его «крестокрыл» будет стоять в темном ангаре, а Р2Д2 – в каюте, подключившись к БАКу.

– Координаты введены, – сказал Люк. – Приготовиться к прыжку.

Он сжал ручки кресла.

– Поехали!




* * *



Слишком опытный пилот, чтобы позволить «Соколу» оказаться захваченным попутной струей гиперпространственного прыжка основной боевой группы, Хэн не мог воспротивиться желанию проследить взглядом, как крейсер Люка замерцал и исчез. Подумать только, парнишка командует боевой группировкой!

Теперь Хэн снова находился там, где ему и следовало быть, – на борту «Сокола». Его место в этой кабине, рядом с добрым старым Чуи, расположившимся в кресле второго пилота.

И все равно это было не то, что прежде. Позади огромного вуки сидела Лейя, с аккуратно уложенными косами, в сером боевом комбинезоне, туго перетянутом поясом. Она наклонилась вперед, как будто думала, что ей следовало занять место Чуи.

Ладно. Он отдаст Лейе все, что имеет, хоть всю галактику – если она окажется в его распоряжении, – но Чуи из этого кресла ей не выжить. Да, пару раз в аварийных ситуациях она справлялась с «Соколом» просто отлично. Но даже у контрабандиста есть черта, за которую он никогда не переступит.

В другом кресле сидел СИ-ЗПИО, покачивая золотистой головой.

– Я так рад, что вы передумали, госпожа Лейя. Конечно, мой богатый опыт вряд ли пригодится здесь, в этом удаленном мире, но во всех случаях безопасность прежде всего. Я бы посоветовал…

Хэн округлил глаза и сказал притворно угрожающим тоном:

– Лейя?

Она нажала кнопку на затылке СИ-ЗПИО. Дроид смолк на полуслове и замер.

Хэн издал громкий вздох облегчения. Чубакка насмешливо заворчал, сотрясаясь всем своим могучим телом, покрытым светло-коричневой с черными кончиками шерстью.

– Еще семь минут, и мы будем совсем рядом, – сказал Хэн.

Лейя отстегнула ремни и поднялась, наклонившись к пульту; ножки оказались рядом с его коленями, и в данный момент это, пожалуй, отвлекает.

– Интересно, есть тут имперцы? Включи сканеры.

Хэн послушно выполнил ее просьбу. На экранах сканеров возникла шестая планета. Чубакка зарычал.

– Песок и лед, – перевел Хэн для Лейи.




* * *



– Посмотри, – сказала Лейя. – Вон там, в районе терминатора. Селение видишь?

– Да, – Хэн направил корабль к группе сооружений правильной формы. – Однако нет ни спутников связи, ни защитных сооружений, и мы не засекли никаких передач. – Чуи взревел в знак согласия.

Вскоре в поле зрения показались купола. Хэн сделал разрешение побольше. Стали видны двойная линия частично разрушенных стен и явно свежие воронки вокруг.

– Ну и свалка, – сказала Лейя. – Десять к одному, что наши таинственные чужие уже нанесли удар по этому месту.

– Вот и прекрасно, – Хэн недоуменно посмотрел на нее.

– Выходит, им здесь уже делать нечего.

– Наверно, – согласился Хэн.

– У них сейчас игры поважнее. Очень надеюсь, что Люк будет осторожен.

– Будет-будет. Хорошо. Чуи, по-моему, это выглядит как приятное, спокойное местечко. Но на всякий случай будет лучше, если мы приземлимся… где-нибудь среди скал. Давай снижаться, но потихоньку. Нужно немного охладиться, если мы не хотим сесть в лужу воды.

Он не стал объяснять Лейе, что медленное снижение – штука непростая. Даже на этом ледяном шаре, где, согласно показаниям сенсоров, было около 0,2g и атмосфера полностью отсутствовала. Внутренний жар, все еще сохранившийся после гиперпространственного прыжка, изрядно раскалил корабль. Хэн протянул руку к рычагу, которым редко пользовался, и включил дорсальные радиаторы на полную мощность. Жаль, что невозможно установить на приземляющих стойках холодильные устройства.

Сразу же за терминатором он заметил достаточно длинную и широкую воронку, чтобы в ней мог надежно укрыться «Сокол». Хэн выключил радиаторы и на малой скорости повел корабль вниз. Хорошо бы еще не зацепиться за скалы…

Уже на подлете он заметил на дне воронки темный мерцающий пруд.

Не растаявший лед, ясное дело. Скорее аммиак или какое-то другое едкое вещество, способное расплавиться даже при такой низкой температуре.

И что теперь?

Чуи пробурчал что-то в качестве совета.

– Пожалуй, – согласился Хэн. – Синхронная орбита. Хорошая идея.

– Мы что, не собираемся приземляться? – Лейя снова опустилась в свое кресло, когда «Сокол» поднялся над руинами и начал набирать высоту.

Чубакка заворчал, напоминая Хэну, что тут есть небольшая проблема.

– Он работает достаточно хорошо.

– Что работает достаточно хорошо? – спросила Лейя.

Хэн бросил хмурый взгляд на Чуи. Ну, спасибо, парень. Удружил.

– Ведущий телескоп «Сокола». Для поддержания орбиты на автопилоте. Он… как бы это объяснить… не совсем приспособлен для выполнения такой задачи.

– Почему?

Хэн издал короткий смешок.

– Нельзя без конца кроить и перекраивать корабль, не задев хоть какие-то цепи. В целом телескоп работает достаточно хорошо… но… Чуи, тебе придется самому проследить, чтобы мы не сбились с курса. Прижимайся к земле, и тогда нас никто не заметит, – Хэн включил боевой дисплей. – Смотри-ка, братец Люк уже рядом с имперскими. Ты, наверно, хочешь посмотреть, как у него пойдут дела?

Лейя состроила гримасу.

– С таким боевым дисплеем невозможно отличить своих от чужих. Как бы то ни было, вся ситуация в целом мне не нравится.

Вот так вот. И дисплей нам нехорош, и телескоп нехорош, и ситуация в целом не нравится…

– Ох! – это комментарий принцессы по поводу боевого дисплея. Еще одно оскорбление? Несколько секунд внимательного наблюдения: – Ах! – это уже более жизнерадостно…

Может быть, у них в конце концов выдастся спокойный часок? Так называемый отпуск после праздника эвоков, можно сказать, пропал втуне: Лейя чувствовала себя слишком усталой. Однако во время прыжка, несмотря на то, что дел было невпроворот и под ногами без конца шнырял СИ-ЗПИО, Хэн под шумок поручил Чуи сделать кое-какие модификации в трюме «Сокола».

Оставалось надеяться, что Чуи все сделал как надо. Вуки был отличным механиком, но его эстетические представления не назовешь… ну, человеческими.

А ведь Хэн Соло. принял участие в этом пикнике не только ради ратных подвигов.




* * *



Лейя нащупала кнопку на затылке СИ-ЗПИО, включила его и пошла вслед за Хэном на корму.

После того как сражение на Эндоре закончилось, они с Хэном разговаривали часами. Под маской циничного контрабандиста в этом человеке скрывались те же, что и у нее самой, мысли, принципы, даже идеалы, просто до них было труднее добраться. Даже ей; даже теперь. А кроме того, она боялась оставаться одна с тех пор, как Люк сообщил ей ужасную новость: Дарт Вейдер – ее…

Нет.

Разум тщился придумывать защиту, которая позволила бы отторгнуть непереносимую истину. Он напоминал ей: наблюдая с борта Звезды Смерти, как взорвался Алдераан, она была уверена, что видит гибель своей семьи. А на самом деле – ее отец стоял…

Нет! Она никогда не признает его своим отцом. Даже несмотря на то, что Люк сделал это.

Хоть бы выпала передышка. Вздремнуть бы часиков так… Нужно подумать, как эту передышку использовать с толком. И так уже слишком много времени потрачено на лечение. Она потерла правую руку. Даже синтетическая плоть не смогла в полной мере свести на нет последствия бластерного ожога. Как Лейя говорила Хэну, «заплатка» была не так уж плоха… просто трудно не обращать на нее внимания.

Он остановился у трапа. Ворот рубашки расстегнут, волосы взлохмачены – как обычно. Она прислонилась к переборке и посмотрела на него.

– Что еще будем ремонтировать?

Вопрос удалось задать почти натуральным голосом. «Сокол» был первой любовью Хэна. Ничего не поделаешь, принцесса. Чем скорее смиришься с этим, тем реже он будет прятаться от тебя в свою скорлупу. Кроме того, это же просто глупо – ревновать к кораблю.

– Несколько часов, надо думать, все будет спокойно. Да и Чуи не дремлет.

Внезапно до Лейи дошло, что в глазах его мерцает отнюдь не боевой огонек. Сердце ухнуло.

– Я думала, нужно что-то починить, – с вызовом и очень деловито заявила она. – Что, новые модификации, о которых вы говорили с Чуи, нуждаются в полевых испытаниях?

– Да. Прямо сейчас, в этом грузовом отсеке, – он зашагал по загибающемуся коридору, хлопнул ладонью по пластинке дактилоскопического датчика и вошел в кормовой трюм «Сокола». Легонько постучал кулаком по переборке около люка, закрывающего вход в помещение по правому борту. – Генераторы защиты, вот здесь.




* * *



В грузовом отсеке было душно.

– Какая контрабанада на этот раз?

– Есть кое-что. Я прихватил на Эндоре.

– Мы прихватили на Эндоре, – поправила Лейя.

Вдоль задней стены помещения были грудой свалены упаковочные клети. Хэн отодвинул одну из них в сторону; за ней обнаружилось что-то вроде рефрижератора. Хэн открыл его, пошарил внутри и вытащил… бутылку.

У Лейи вытянулось лицо. Примитивное стекло, к тому же затычка из коры какого-то дерева; сплошная антисанитария.

– Что это?

– Подарок от лекаря эвоков. Помнишь? Того самого, кто провозгласил нас почетными членами племени.

– Да, – Лейя прислонилась к груде упаковочных корзин. – Ты не ответил на мой вопрос.

Хэн деловито вытаскивал затычку.

– Ягодное вино… какое-то, – затычка выскочила, поплыл сладкий пьяный запах. – Золотник чуть было не пережег резисторы, попытавшись перевести название. Но тот пушистый друг, что подарил мне его, сказал, что оно для того, чтобы «воспламенить сердце и почувствовать тепло».

Так вот что он имел в виду.

Сердце стучит на весь трюм.

– Эй, мы на войне!

Взгляд Хэна – прямой, непривычно серьезный. Голос – чуть глуховатый.

– Мы всегда будем на войне. Когда ты собираешься жить?

Лейя чувствовала, как у нее вспыхнули щеки. Она готова разговаривать, спорить, даже драться с Хэном… но вот… уединиться с ним? да еще между корзин… и пить… ягодное вино? В то время как где-то рядом идет бой. И там Люк и все остальные. Как говаривал Бэйл Органа, этот человек – не подходящая компания для женщины ее воспитания. Хэн думает, что все проблемы можно решить с помощью бластера. А она как-никак принцесса, если не по праву рождения, то по праву… удочерения.

И снова тень в черном шлеме промелькнула в глубине сознания. Вейдер. У нее были все основания ненавидеть его.

Мутновато-красное вино полилось в чашку. Наверняка какая-нибудь бормотуха.

– Может быть, не стоит… – начала было Лейя, но оборвала сама себя.

Она уже поняла, что спорить с ним бесполезно.

– Эй! – Хэн вложил ей чашку в руку и прикрыл ее ладонь своей. – О чем ты думаешь? Чего боишься?

– Слишком многого.

Опустив взгляд, она прикоснулась краем своей чашки к его. Послышался нежный звон.

– Ты? Боишься? Лейя…

Нет. Она храбро улыбается Хэну, Быть храброй и где-то даже безрассудной – только это имело в жизни смысл. Она сделала глоток, принюхалась и сморщила нос.

– Слишком сладкое.

Сладкое, вяжущее… и действительно согревает… еще глоток… крепкое, ароматное вино.

– Так уж любят эвоки, – Хэн улыбнулся, допил и поставил чашку на соломенный тюфяк. – Глянь-ка сюда, – он взял Лейю за руку и подвел к прогалине между двумя грудами корзин. – Я… – он остановился. Лейя опустила взгляд и увидела уютное гнездышко из разноцветных подушек. Взглянула на Хэна и постигла, что он способен краснеть.

– Чуи… – недоговоренная фраза Интонационно была очень богатой. Хэн выпустил руку Лейи и прокашлялся. – Вот. Ну, несколько крикливо. По оформлению. Мне не следовало доверять это дело вуки.

Лейя рассмеялась.

– Так это Чуи все тут устроил?

– Этот волосатый… мокроносый… друг заботливый… дизайнер!.. дождется…

Смеясь незнакомым ей грудным смехом, Лейя прислонилась к переборке, положила Хэну пальцы на плечи и – мягко толкнула. Падая, он схватил ее за руку.




4


Чубакка от всей души надеялся, что все сделал как надо. Эстетические представления Хэна не назовешь… ну, цивилизованными. Но намерения он имеет самые серьезные, и Лейя производит впечатление женщины, способной это понять. В ней чувствуется благородство.

СИ-ЗПИО неумолчно болтал у него за спиной. Переключаясь с экрана на экран, Чубакка наткнулся на сражение, которое вел Люк, но в этой сумятице огоньков было невозможно различить, какой именно световой блик обозначает «Смятение».

– Очень ненадежное место для укрытия, – продолжал трещать СИ-ЗПИО. – Что за название для мира – Планета Шесть? Видно, он другого и недостоин. Ничего удивительного, ведь практически это большая ледяная глыба, и все. Даже ни одного селения, просто развалины военного аванпоста, – внезапно он резко смолк. – Что это было, Чубакка? Еле слышный звук всего в несколько килобит.

Чуи пожал плечами и посоветовал СИ-ЗПИО заткнуться.

– Ах ты дубина неотесанная! – заверещал дроид. – Даже и не подумаю заткнуться! До чего же некоторые создания нахальны, просто на удивление. Можешь ты понять, что я и в самом деле слышал что-то?

Здесь, на краю системы? Чуи всерьез задумался, не стоит ли оторвать металлическому болтуну руку – может, это пойдет ему на пользу? Однако – просто на всякий случай – он решил и сам проверить линии связи.

– Это был не просто природный феномен. Говорю тебе, еле слышный звук всего в несколько килобит.

Ну, мало ли что бывает. Прижав наушник к одному уху, Чуи включил низкочастотный сканер и принялся обшаривать ближайшее пространство. И впрямь, что-то коротко прожужжало, но звук был слишком слаб, чтобы определить, откуда он исходит. Чуи повертел верньер усиления. На протяжении нескольких секунд звук, был слышен совершенно отчетливо, а потом снова сменился электронным шумом.

СИ-ЗПИО вскинул золотистую голову и заявил тоном большого специалиста:

– Это очень странно, Чубакка. Похоже на командный код связи между дроидами. Но что действующему дроиду тут делать? Может быть, это один из тех, кто был на имперском аванпосту и случайно уцелел? Мой тебе совет – свяжись с генералом Соло и принцессой Лейей.

Хэн дал понять, что беспокоить его следует лишь в случае, если им будет грозить катастрофа. Чуи так и сказал СИ-ЗПИО.

– Ну, я не успокоюсь, пока не выясню происхождение этого сигнала. В конце концов, мы находимся в зоне боевых действий. Не исключено, что нам угрожает серьезная опасность. Подожди-ка… – СИ-ЗПИО склонил голову, прислушиваясь. – Это код, который не используют ни Альянс, ни Империя.

Захватчики? Не колеблясь, Чубакка врубил комлинк.




* * *



Из кармана рубашки Хэна послышался нудный голос СИ-ЗПИО:

– Генерал Соло! Генерал Соло!

Лейя выскользнула из рук Хэна.

– Так я и знал, – пробормотал он. Конечно, достанут! И конечно, как раз в тот момент, когда Лейя наконец готова была расслабиться и перестать думать! Он вытащил комлинк из кармана. – Какого ситха недобитого?

– Сэр, я поймал передачу, ведущуюся откуда-то неподалеку. Похоже, здесь поблизости находится устройство типа управляемого дроида. Я не уверен, но, по-моему, он приближается, сэр.

– Ах! Ох! – негромко воскликнула Лейя из-за плеча Хэна. Она была уже на ногах.

– Хорошо. Чуи, мы сейчас будем, – сказал Хэн с оттенком угрозы.

Лейю все происшедшее, казалось, только позабавило. Она перелила остатки вина в бутылку и заткнула ее, а потом раскинула руки и с видом сожаления процитировала Хэну его же собственные слова:

– Это не моя вина!




* * *



Хэн ворвался в кабину как раз в тот момент, когда раздался пронзительный электронный визг.

– Что это? – спросила Лейя.

Звук был громкий. Просто ужасно громкий. Чуи уже включил двигатели.

– Ничего хорошего, дорогая, – ответил Хэн. – Нас зондируют.

– Кто? – Лейя упала в кресло позади него.

– Ну? – бросил Хэн через плечо, обращаясь к СИ-ЗПИО.

– Сэр, – начал было дроид, – я еще не выяснил…

– Понятно, – прервала его Лейя, – а теперь помолчи. Вот! – Она кивнула на экран. – Смотрите! Кто это?

Из-за ледяной глыбы Планеты Шесть вынырнули восемь или девять объектов незнакомых очертаний и пошли прямо на «Сокол».

– Не хватало, чтобы нас засекли, – проворчал Хэн. – Чуи, орудия к бою!

Чубакка громко зарычал в знак согласия.

– Как известно, чужие захватили пленников, – недовольно сказала Лейя. – Не хотелось бы начинать переговоры с этого.

– Тебе и не придется. Пошли, Чуи! Мы с тобой возьмем на себя обе пушки. Посмотрим, что у этих летунов внутри. Лейя, давай уводи нас отсюда подальше. Что-то у меня внезапно исчезло доверие к Планете Шесть.

Лейя уселась в кресло пилота. Подумать только, а ведь совсем недавно Хэн клялся, что ей не отнять «Сокол» у него и Чубакки.

В самом деле. Но, по правде говоря, ясно, что он совсем не это имел в виду. Повернув за угол, Хэн все еще слышал затихающий голос СИ-ЗПИО:

– Конфигурация «Тысячелетнего сокола» такова, что ему лучше не вступать в бой с истребителями, а попытаться оторваться от них…

Хэн поднялся в орудийную башню, рухнул в кресло и вжался в него, услышав звенящий взрыв.

– Они быстро приближаются, – сказал он Лейе в микрофон. – У нашего болтливого Золотника нет никаких новых данных? Что это за штуки?

– Ну, генерал Соло… – начал было СИ-ЗПИО, но его перебила Лейя.

– Космические дроиды. Больше он ничего не знает.

Дроиды были уже совсем рядом. Трое повисли над фрахтовиком, нанося ему энергетические удары и целясь при этом в главный двигатель.

– Проанализируй, что у них за лучи, Золотник, – закричал Хэн и выстрелил. – Это лазерные орудия или что-то другое?

Чубакка заворчал в микрофон.

– В самом деле, – ответил Хэн. – В особенности для кораблей таких размеров!

– Что? – закричала Лейя. – Что для кораблей таких?..

– Сильные защитные поля.

Хэн сосредоточил всю боевую мощь своего орудия на одном-единственном дроиде, но тот взорвался только тогда, когда получил дозу, которой хватило бы для полногабаритного ДИ-истребителя. Ну, факт тот, что эти штуки, в конечном счете, можно подбить.

«Сокол» содрогнулся, когда второй дроид выстрелил и пронесся мимо фрахтовика так быстро, что Хэн едва успел разглядеть его.

– Умненькие дроиды, – пробормотал он. – Быстро учатся.

Но это не спасло дроида. Звезды в небе на мгновение погасли – их затмила долгая, ослепительная вспышка.

– Получается? – спросил голос Лейи в ушах Хэна.

– Понемногу.

Тут же в атаку бросились еще два дроида, по-прежнему целясь в двигатели, а не в орудийные башни или кабину. Все ясно, хотят захватить пленников. Где же тогда их Большая Мама? Или эти малышки запрограммированы действовать самостоятельно?

Точно подслушав его мысли, Лейя сказала:

– По-моему, их оставили здесь после того, как чужие разгромили аванпост. Что скажешь?

Хэн как раз в этот момент добил-таки еще одного дроида, разлетевшегося на такое множество осколков, что на какое-то время исчезли из поля зрения остальные нападающие.

– Наверняка, – согласился он.

Молчание.

– Это все, Чуи?

Рев, который Хэн расшифровал как подтверждение.

Тяжело дыша, он выбрался из орудийной башни и побежал в кабину.

– Куда это мы направляемся? – спросил он Лейю.

– Поглубже в систему, – ответила она. – Может, чужие тут еще кого-нибудь оставили. Не знаю, как ты, но я буду чувствовать себя в большей безопасности рядом с нашими.

В тот момент, когда она выбралась из кресла пилота, тон звука двигателя сменился на более низкий, и одновременно в кабине пригасли огни.

– Ну что еще? – спросила она. – Никогда не знаешь, чего ждать от вашей сверхмодифинированной посудины.Или от ее сверхсамоуверенного капитана? Давай, принцесса, скажи это. Хэн забарабанил по клавиатуре. Свет замигал и разгорелся с прежней силой, двигатель снова заработал нормально.

– Уходим, – заявил Хэн.

Лейя скрестила на груди руки, вызывающе глядя на него.

– Между прочим, мы тут, якобы находясь в безопасности, тоже не сидим сложа руки. По-моему, Люк должен быть доволен.

– Должен, дорогая. Пристегнись. Сейчас рванем.




* * *



Неподвижный, словно изваяние, Люк сидел, переводя взгляд то на монитор, то на БАК. Корабли коммодора Танаса отступали.

И, конечно, вовсе не потому, что появился Люк. Его боевая группировка вышла из гиперпространства как раз в тот момент, когда сси-руук стали отжимать имперские силы к поверхности Бакуры. Это привело к тому, что открылись фланги чужого флота. Один легкий крейсер остался практически без защиты и мог стать легкой добычей для небольшого отряда Скайуокера.

– Деклис, свяжи меня с командирами эскадрилий.

Ожил эфир. Люк надел наушники.

– Ладно, парни, давайте привлечем к себе немного внимания.

Он пробежал пальцами по клавиатуре БАКа, перегрузив в компьютеры координаты одинокого крейсера.

– Желтый-лидер, Проныра-1, держите подарочек.

– Понял тебя, «Смятение», – голос Веджа Антиллеса, как обычно, был тих и спокоен. – Проныры, крылья на боевой режим.

Люк вдруг вспомнил их первую встречу. Он тогда никак не мог совместить картинку и звук: голос должен был принадлежать опытному, налетавшему не один час пилоту, а обладатель его был не старше Скайуокера. Люк помотал головой, гоня неуместные сейчас воспоминания.

– Красный-лидер, раздели эскадрилью. Красные с «первого» по «четвертый» прикрывают «желтую эскадрилью» и Проныр. Наша задача – оттянуть противника на себя.

Каждый байт информации, скормленный БАКу, поможет проанализировать возможности чужих. Он снова качнул головой. Золотистые точки на мониторе означали имперские корабли… а он их защищает! Подумать только…

– Красный-5 и остальные, останьтесь со мной, – закончил он инструктаж.

– Ну, спасибо, командир, – сидящая у основного терминала Манчиско повернулась к нему. Мотнулись черные косы, по три с каждой стороны.

Сила затейливо завихрилась вокруг нее, Люк почувствовал, как его дразнит само присутствие капитана. Всегда готовая к сражению, Манчиско была уверена в своем корабле, в своем экипаже и в своих силах. Люк украдкой вздохнул, изнывая от тайной зависти. Чтобы придать себе. уверенности, он включил внешнюю связь. Вовремя: из динамиков грянул дружный свист. Разбойный эскадрон, опередив «желтых», набросился на чужой арьергард. Люк потянулся следом за ними. В паутине Силы пилоты воспринимались словно рой наделенных разумом насекомых. Люк сделал попытку нашарить чужих, но никого не обнаружил. Видимо, разум был слишком чужим…

Люк вернулся к действительности, когда между Веджем и крошкой-истребителем оставалось совсем немного – БАК сказал, что не больше двух метров. Что это за малютка? Радиоуправляемый? Беспилотный? Или пришельцы размером с песчанку?

Раунд остался за Веджем: что-то или кто-то слабо и непонятно вскрикнул в мгновенной агонии, зашипел и умер. Люка чуть было не вырвало. Ему показалось, что кричали двое… Он забарабанил пальцами по ручке кресла. Похоже, вражеские истребители все-таки кто-то пилотирует. Так или иначе. Что-то ведь все-таки умерло.

Не успел он додумать до конца эту мысль, как на экране погасло сразу несколько огоньков – командир «желтых» расстрелял свои цели. На этот раз Люк раскрылся сознательно. Каскад боли, страдания, ужаса… слабые, точно шепот. Но человеческие, несомненно человеческие.

Как человек – а уж тем более два – поместились в корабль такого размера? Этого Люк просто не мог представить.

Загудел БАК. Люк бросил взгляд на дисплей и увидел, как мигает красный кружок вражеского крейсера. Корабль уязвим.

– «Смятение» – Проныре-1… – Люк смущенно почесал нос. Он опять ошибся с позывными. Не стоило обижать Веджа, но он же не специально. Скайуокер поспешно поправился. – Проныре-лидеру. Займись крейсером. Немедленно.

– Я пошел! – ликующий вопль кореллианина едва не утонул в жутковатом двухтональном свисте. По монитору мелькнули тени «крестокрылов».

Внезапно яйцо чужого крейсера раскололось с одного конца, выпустив в космос стайку сверкающих пирамидок.

– Ведж, назад! – крикнул Люк. – Они выпустили другую волну!

– Вижу…

Звук поменял тональность, а в голосе Веджа зазвучала знакомая беззаботность. Банта забодай всех кореллиан разом и каждого по отдельности…

– Что? – весело хмыкнул Антиллес. – БАК еще не придумал, что делать?

Строй «крестокрылов» развалился на пары. Пирамидки резво кинулись на них и попали под огонь.

Люк должен был находиться там! Навыки, которыми он обладал, были бесполезны на капитанском мостике.

БАК снова чирикнул, призывая Люка обратить внимание на цепочку символов. Он наконец просчитал положение всех кораблей, оценку их огневой мощности (известную и прикидочную), мощность щитов, скорость и прочие факторы. Имперское отступление перешло в контратаку. Чувствовалось, что Птер Танас отличный стратег. Люк повернулся к связисту, но почувствовал, как по спине побежали мурашки. Угрожающе шевельнулась Сила.

Он наклонился к БАКу. Ведж только что совершил широкий разворот и теперь возвращался к легкому крейсеру. Здесь все в порядке. Имперцы выровняли строй и улучшили свое положение на пятнадцать процентов. Великолепно.

Нет, постой!

Чужая канонерка (Люк решил считать ее канонеркой, чтобы не придумывать нового слова), меньше, чем крейсер, но несомненно вдвое мощнее с точки зрения вооружения, вышла из боя. Теперь она заходила на эскадрилью Антиллеса – под прикрытием крейсера и под таким углом, что Ведж не мог надеяться ни увидеть ее, ни уклониться. Похоже, капитан канонерки решил подождать и нанести Веджу и его парням удар с тыла.

– Проныра-лидер, Ведж, оглянись! Снизу Большой папа, – по некоторому размышлению Люк добавил. – Красный-5 и твоя группа. Займитесь делом и снимите истребителей у Веджа с хвоста.

– Что там такое?

Люк едва слышал голос Антиллеса сквозь помехи. «Крестокрылы» вновь перестроились. Два пошли прямиком на вражеский пикет. Экран полыхнул красной вспышкой. Живот скрутило мучительно знакомым ощущением чужого страдания. Погибли пилоты Альянса. Люк впился взглядом в экран. Не Ведж, нет, но все равно – люди. Чьи-то друзья. Кто-то будет по ним горевать.

Он взял себя в руки. Всех не оплакать. Не сейчас. БАК опять мигнул красным – вражеский пикет по-прежнему плотно висел на хвосте у Антиллеса.

За спиной Скайуокера откашлялась капитан Манчиско:

– Прошу прощения, командир, но вы оставили «Смятение» без прикрытия…

Он повернул голову в то мгновение, когда экран БАКа залило ярко-алым предупреждением: «Смятение» сам был близок к тому, чтобы оказаться под ударом. Дисплей расцветился огоньками чужих истребителей.

– Верно, – удивился Люк. – Ваши люди знают, что делать.

Черные глаза Манчиско сверкнули. Капитан рявкнула несколько приказов. Длинные, узловатые руки дуро запорхали над навигационным пультом. Сам дуро вопросительно булькнул. Манчиско что-то пробулькала в ответ. На «Смятении» развернулась деловитая суматоха, проснулись все, от канониров до операторов дефлекторных щитов. Люк предпочел сосредоточиться на опасности, грозившей Веджу.

Миниатюрные истребители-пирамидки окружили Проныр, заперев их в практически непроницаемую сферу огня. Щиты вот-вот рухнут… Люк погасил растущую панику, перекачал эмоции в поле Силы, дотянулся до крошки-истребителя, зашедшего в лобовую атаку на «крестокрыл» Веджа. И отчетливо ощутил на борту присутствие двух существ, которых он воспринимал… почти как людей. Время растянулось, перестало иметь значение. Гася тошноту, Люк «прощупал» оба сознания. Одно ведало защитой, второе сосредоточилось на остальных корабельных функциях. Люк сосредоточился на втором, ударил по нему Силой. Неведомое существо казалось слабым, еле заметным, но сопротивлялось с удивительным упорством. По ушам ударил неслышный другим крик: никто не заслуживает жить свободно! По мнению существа, Люк не сможет спасти Веджа… и себя… и людей на борту чужого корабля. Обречены все.

Люк старался увидеть мир таким, каким его видит чужой. Перед ним раскрылся весь космос. Сразу же возникло ощущение перегрузки, пришлось сузить поле восприятия, чтобы отыскать в бескрайнем пространстве искорку «крестокрыла». Люк – или тот, кем он себя сейчас ощущал, – летел в строю одинаковых пирамидок. Из центра каждой треугольной «физиономии» высовывался глаз сенсора. Каждая вершина щетинилась лазерами.

Гнев, страх, ярость! Темная сторона… Йода учил, что цель не оправдывает средства. Если он воспользуется темной мощью хотя бы для самозащиты, расплатиться придется собственной душой.

Люк расслабился. Цепляясь за спасительное благоразумие, он все же настроился снова на неведомое существо.. Ощущение присутствия человека ослабло, безнадежная победа для измученного духа. Он жил, когда-то – свободным. С яростью обреченного он желал жить еще.

Хорошая смерть лучше, чем. жизнь вузах ненависти, покой лучше страданий, возразил ему Люк.

С внезапностью, испугавшей его, чужой развернул свой кораблик к соседу по строю. И пошел на таран! Люк вырвался из чужого сознания, задыхаясь, жадно хватая ртом воздух. Потом вытер мокрое лицо.

Свист в головном телефоне резал уши, разрывал мозг. Люку понадобилось несколько секунд, чтобы вернуться в реальность, на мостик, унять спазмы в желудке и сфокусировать зрение.

«Крестокрыл» Веджа нырнул в брешь, оставшуюся после взрыва двух вражеских кораблей.

– Сэр, – подала голос Манчиско, – с вами все в порядке?

Люк вздрогнул, окончательно возвращаясь обратно.

– Сейчас буду. Дай мне минуту.

– У нас нет минуты, сэр.

БАК все еще мерцал алым. «Смятение» сотрясалось под залпами обрушившегося на него огня. Канониры Манчиско выводили из игры одну пирамидку за другой, но на освободившиеся места подходили новые, к тому же на них сейчас шли и три корабля покрупнее. На пульте замигали красные треугольники предупреждения – дефлекторные щиты на износе. Ну что ж, вниманием чужих Люк завладел. Что теперь?

Отчаяние захлестнуло его.

– Мы на пределе мощности, – предупредила Манчиско. – Мы не можем вечно перекачивать энергию от двигателей на щиты. У вас в рукаве не припрятан какой-нибудь трюк, командир?

Другими словами, не поможет ли хваленый джедай выбраться из заварухи? Манчиско не утратила самоуверенности, хотя уже начала сдавать позиции. Ее навигатор что-то тревожно пробулькал.

– Нет! – в ее голосе прозвучала тревога. – Оставайся на месте!

– Всем эскадрильям, – позвал Люк. – «Смятению» требуется поддержка.

Корабль вздрогнул опять. Свет на мостике мигнул.

– Все! – крикнул кто-то из членов экипажа. – Щиты накрылись! Сейчас увидим, насколько прочная у нашей птички броня…

По экрану промчались двухметровые пирамиды. Сжав кулаки, Люк думал, думал, думал, но в голову не приходило ничего путного.

В самом центре сражения пространство вдруг пошло волнами, в реальность вывалилась асимметричная тарелка кореллианского фрахтовика. Стрелять он начал, похоже, еще в гиперпространстве. Один из линейных кораблей оказался на линии выстрела. Линейному кораблю пришел окончательный и бесповоротный конец.

– Я тут решил, может, помочь кому? – сообщил знакомый голос.

– Спасибо, Хэн. Ты, как всегда, вовремя. Вражеские истребители кинулись врассыпную. БАК наконец угомонился и перестал заливать монитор красным светом, сменив его на оранжевый.

– Ну, какой у нас теперь счет, младший? Сколько ты мне должен?

– Немного.

Вообще-то в долгу он скорее всего перед Лейей, а вовсе не перед Хэном. Кто еще мог почувствовать возмущение в Силе?

Водоворот сражения постепенно шел на убыль. По экрану БАКа снова заскользили числа и диаграммы, но Люк проигнорировал их. Всю эту информацию он сможет использовать позднее, чтобы пополнить знания своих пилотов относительно возможностей вражеских кораблей. А пока он смотрел на посветлевший обзорный экран и обдумывал ситуацию.

– Красная эскадрилья, займитесь крейсером, – приказал он. – Верните его в систему.

Взволнованно потирая друг о друга кончики большого и указательного пальцев, Люк смотрел, как большой корабль медленно разворачивается, медленно, словно слепой, пытается уйти от приближающихся истребителей. Еще немного, и «красная» эскадрилья сможет…

– Красный-лидер?

– Сейчас мы его уделаем! – откликнулся молодой голос.

Люк вцепился в край пульта. В следующий раз пусть Акбар найдет себе другого командира. Это просто смешно. Он ненавидит командовать. Как только выпадет шанс, он откажется от назначения. Сила позволила ему ощутить гибель крейсера до того, как расцвела на экране ярко-белая вспышка.

– Есть! – донесся из хрипа помех ликующий голос Антиллеса. – Здорово сделано, Красный-лидер!

Люк очень хорошо представил, как ухмыляется за потемневшим визором самый молодой командир эскадрильи Альянса.

– Ив самом деле неплохо, – эхом откликнулся он. – Но отдыхать пока еще рано. Их тут много шныряет.

– Вас понял, «Смятение».

Голубые огоньки – так БАК решил обозначать на мониторе «крестокрылы» – разделились на четыре группы, собирая информацию и передавая ее аналитическому компьютеру. Неплохая попытка, Додонна, мысленно сказал Люк изобретателю БАКа. Изощренные логические цепи компьютера были настолько же полезны – так и ограничены – как бортовые наводящие системы истребителей.

– Сэр, – раздался голос лейтенанта Делкиса. – Хотите воды?

– Спасибо, – Люк взял протянутую чашку. Новый узор на дисплее БАКа заинтересовал его. Кто-то на той стороне только что отдал новый приказ, потому что красные точки вражеских кораблей заскользили в одном направлении.

– Командиры эскадрилий, они собираются прыгать. Не мешайте им, но при любой попытке атаковать открывайте огонь.

Да, Сила заметно изменила его. Если раньше первым побуждением было убить, то теперь – запугать. Хотя, может быть, сыграло роль то, что основная боевая группировка была противником Империи. Люк переключил каналы.

– Вы все видели, коммодор Танас?

Ответа не было. Похоже, имперский командир тоже занят. Люк с облегчением наблюдал, как корабли чужих исчезают один за другим.

– Вот и все, – сказал он негромко. – Пока что мы отбились. Делкис, включи дальние сканеры. Мне кажется, что далеко они не уйдут.

– Есть, сэр.

Горло у Люка пересохло, он отхлебнул очищенной, безвкусной воды. Дыхание все еще не выровнялось, и он дал себе слово получше следить за собой и своими эмоциями в следующий раз.

– Сэр, – доложил Делкис. – Вы правы. Они вышли из гиперпространства сразу за пределами системы.

– Ум-гм…

Оказаться правым, безусловно, приятно, но лучше бы чужие направились прямиком к себе домой. Он потянулся. Что дальше? Люк поставил чашку на БАК. В качестве стола БАК ему нравился больше, чем в качестве консультанта по стратегии.

– Делкис, закодируй сообщение для адмирала Акбара. Нам требуется подкрепление. Включи туда запись сражения, которую вел БАК – чтобы они поняли, с чем мы тут столкнулись. В полчаса уложишься?

– Будет сделано, сэр.

Спасибо Силе за имперские передатчики, которые попали к ним контрабандным путем.

– Давай.

Теперь корабли должны заправиться, пилоты – отдохнуть.

– Командиры эскадрилий, это «Смятение». Отлично поработали. Возвращайтесь домой.

Манчиско тряхнула косами и, давая выход чувствам, стукнула навигатора-дуро по плечу.

Голубые точки кораблей Альянса повернули к «Смятению». В наушниках Люка затрещало.

– Командир группировки Альянса, говорит коммодор Танас. Вы можете передавать и принимать голографические изображения?

– Да, только нам нужно время для настройки. Дайте нам пять минут.

Лейтенант Делкис уже склонился над пультом управления совсем недавно залатанной на скорую руку аппаратуры.

– Сообщи, когда будешь готов, – добавил Люк.

– Порядок, – заявил наконец Делкис. – Работает в обе стороны.

Над приборной панелью возникло трехмерное изображение мужчины лет пятидесяти, с узким лицом и темными волосами, остриженными настолько коротко, чтобы не замечать, что они вьются.

– Спасибо, – сказал коммодор Танас. – И примите мои поздравления.

– Они далеко не ушли.

– Знаю, Мы будем настороже. А вы… Ну, может быть, вы захотите покинуть зону боевых действий. Учтите, осколки их кораблей так и «светятся».

– Светятся?

– Либо реакторы сси-рууви дают течь, либо им наплевать, что они гадят в системе.

Так, новый термин: сси-рууви. И еще кое-что очень важное. Если чужие собираются захватить Бакуру, то почему засоряют систему радиоактивным шлаком?

Да и зачем Танасу возиться с настройкой, чтобы сообщить малозначащие сведения? Люк размышлял над этим, глядя, как тускнеет изображение имперского офицера. Либо Танас решил взглянуть на противника, либо – раз уж ему стало известно о голографической аппаратуре – он решил узнать, что еще они украли у Империи? Либо на самом деле решил предупредить… Люк взглянул на золотистые огоньки «союзников».

– Проанализировать новую информацию, – приказал он БАКу.

По экрану заскользили колонки цифр. Люк убрал чашку, чтобы не мешала считывать информацию. Имперский крейсер дрейфовал, чувствовалось, что он сильно пострадал во время сражения. Уцелевшие силы Танаса выходили из боя и подтягивались к флагману, защищая его и… планету.

Люку пришло в голову, что едва ли он стал бы верить имперцу, заявившему, что готов предоставить помощь. Делать так, чтобы люди доверяли друг другу, – работа Лейи.

– Еще раз спасибо, «Сокол», – сказал он. – Как обстоят дела на Шестой планете?

– Мы расскажем тебе об этом, но… попозже, – ответила Лейя.




5


Бакурианский сенатор Гаэриель Каптисон сидела за столом, положив ногу на ногу и нетерпеливо покачивая носком туфли. В зале заседаний Сената, в этом огромном зале с крытым черепицей, уходящим ввысь куполообразным сводом, стояла тишина – если не считать мягкого звона льющейся воды, исходящего от четырех высоких полупрозрачных столбов в углах зала. По установленным на крыше желобам дождевая вода непрерывно стекала в эти столбы. Подсвеченные снизу, они влажно мерцали, пульсируя в такт с бакурианской биосферой.

Этим утром Гаэриель долго простояла под дождем, следя за тем, как листья поккты танцуют под ударами капелек воды. Это было так приятно – чувствовать, как влага струится по коже и волосам, проникает во все поры тела.

Стараясь успокоиться, Гаэриель глубоко вздохнула и сложила на столе руки. Сегодня у нее был знаменательный день. В Империи существовало правило, согласно которому по окончании учебного заведения студент должен был непременно пройти годичную стажировку в Имперском Центре – один из способов, с помощью которого Император насаждал свою философию в подвластных ему мирах. Без этого нельзя было надеяться на получение работы в правительстве. Вернувшись домой по окончании стажировки, Гаэриель стала самым молодым сенатором и теперь сидела здесь, явившись в зал заседаний по первому в своей жизни экстренному вызову.

Слева от Гаэриель вверх уходили ступени, заканчиваясь площадкой, на которой стояло массивное кресло с пурпурной подушкой, предназначенное для губернатора Нереуса. Сенат, чье влияние год от года становилось все слабее, очень заботился об удобстве и комфорте губернатора.

На среднем уровне – там, где сидела Гаэриель, – стояли два длинных стола, а еще дальше вниз по ступеням, на самом нижнем уровне, были видны другие столы, замыкающие собой большое открытое пространство.

Орн Белден, старший сенатор, проскрипел, обращаясь к сенатору Говай:

– Вы что, ничего не понимаете? По сравнению с системами, которые действительно важны для Императора, у нас такие корабли и такая аппаратура, что… Ну, корабли старше меня, а аппаратуру просто некому обслуживать. Персонал совершенно необученный…

– Всем встать! – рявкнул голос у входа в зал.

Служители, одетые в старинные темно-лиловые камзолы и плотно обтягивающие штаны, стукнули древками копий по покрытому ковром полу. Гаэри поднялась вместе с тридцатью девятью другими сенаторами. Она надеялась, что сессия не затянется слишком долго. Только не сейчас, когда им угрожает нашествие сси-руук.

В зал большими шагами вошел имперский губернатор Вилек Нереус. Сопровождающие его четыре офицера в черных шлемах показались Гаэри похожими на длинноногих жуков. На губернаторе была специально разработанная для него форменная одежда. Тяжелый от золотых шнурков и кантов короткий мундир, скроенный таким образом, чтобы возникала иллюзия конуса, сужающегося от плечей к талии, и плотно обтягивающие черные перчатки создали губернатору репутацию человека утонченного. У него были грубые черты лица с ханжески поджатыми губами и важная походка, долженствующая подчеркнуть его значительность.

– Прошу садиться, – произнес он.

Гаэри расправила длинную голубую юбку и села. Губернатор, однако, остался стоять почти у самого входа. Зная, что он выше любого из них, Нереус старался использовать свой рост для того, чтобы произвести на сенаторов впечатление. Он всегда не нравился ей, однако год, проведенный в Имперском Центре, сделал ее чуть более терпимой к нему – по сравнению с тем, чего она там нагляделась.

– Я не задержу вас, – сказал он, глядя на них с высоты своего роста. – У вас много дел в связи с необходимостью поддерживать порядок в округах. Некоторые делают это хорошо, другие нет.

Гаэри нахмурилась. Многим жителям ее округа пришлось оставить свою работу, чтобы рыть убежища, но, по крайней мере, эта деятельность имела смысл. Она бросила взгляд на своего дядю, премьер-министра Йорга Каптисона. Мало того, что здесь, в Салис Д'ааре, Каптисону сейчас приходилось бороться с волной мятежей и беспорядков. В этом его полицейским помогали солдаты гарнизона, но постоянно приходилось удерживать Нереуса от того, чтобы отправить их туда, где шел бой.

По залу пробежал шепоток, и Нереус поднял затянутую в перчатку руку. Дождавшись наступления тишины, он вскинул голову и откашлялся.

– В систему Бакуры прибыли корабли Альянса повстанцев.

По спине Гаэри пробежал озноб страха. Повстанцы? Империя не допускала никаких отступлений от господствующих в ней взглядов. После того как три года назад Бакура стала частью Империи, были безжалостно подавлены уже два восстания. Гаэри слишком хорошо помнила, что тогда творилось. Именно в этот период погибли ее родители, к несчастью для себя случайно угодившие в перестрелку между мятежниками и имперскими солдатами. После их смерти она стала жить с дядей и тетей и очень надеялась, что ей не придется пережить еще одно восстание и кровавые репрессии, которые обычно за ними следовали.

Может быть, мятежники явились сюда, чтобы захватить завод по переработке компонентов топлива, расположенный в округе Белдена? И, главное, хватит ли у Нереуса сил, чтобы защитить Бакуру и от них, и от сси-руук?

– «Господствующий», наш единственный уцелевший крейсер, получил серьезные повреждения. Выслушав рекомендации советников, я приказал нашим силам выйти из сражения и оттянуться к Бакуре, чтобы укрепить непосредственно ее защиту. Прошу вас утвердить этот приказ.

Белден вскинул голову, теребя пальцами слуховой аппарат, висящий у него на груди.

– Заметаете следы, губернатор? Чтобы в случае, если что-то пойдет не так, можно было свалить все на нас? А кто будет отбиваться от сси-руук, хотел бы я знать?

Навлекать на себя гнев имперского губернатора вряд ли было разумно, но Белден, казалось, не знал страха. Может быть, если бы Гаэри исполнилось сто шестьдесят четыре года, и в ее груди билось уже второе искусственное сердце – короче, стой она одной ногой в могиле, – ей тоже достало бы мужества вести себя подобным образом.

Внезапно вспомнив кое о чем, Гаэри взглянула на часы. Она обещала сенатору Белдену этим вечером зайти к его жене. Сиделка уходила домой на ночь в 20.30, и Гаэри предложила посидеть с женой Белдена, пока у того не закончится заседание комитета. Хрупкой старой Эппи было всего 132, но разум у нее заметно ослабел. (Ослабел? Не то слово. Три года назад она, можно сказать, напрочь утратила его.) Только преданность Орна Белдена и искренняя привязанность немногих друзей этой семьи поддерживала Эппи. Для Гаэри, в частности, она была первым настоящим взрослым другом.

Губернатор Нереус пригладил рукой темные волосы. Пытаясь подражать классическим политикам Старой Республики, он старался как можно меньше прибегать к угрозам и силе, чтобы держать население в узде. Здесь, в глубинке Империи, он тоже насаждал новый порядок, но своими методами, без открытого насилия… если не считать тех самых кровавых репрессий три года назад. Нереус успокаивающе улыбнулся.

– Мой приказ преследует одну цель – сделать все, чтобы повстанцы не нанесли удар Бакуре.

– Кто вывел из строя «Господствующий», повстанцы или сси-руук?

– Я пока еще не получил полного отчета, сенатор Белден. Насколько мне известно, по крайней мере, на данный момент ваш завод цел и невредим. Я пришлю вам для защиты три отделения из числа солдат гарнизона.

Белдену это вряд ли понравится. Поднялся премьер-министр Каптисон – с безупречно прямой спиной, с которой свободно ниспадала зеленая туника. Гаэриель была потрясена, когда по возвращении из университета обнаружила, что ее дядя совершенно поседел. Сейчас он держался с таким достоинством, что по сравнению с ним позерство Нереуса выглядело просто недостойным. Белден медленно опустился в свое кресло, предоставляя действовать премьер-министру.

– Благодарю вас, сенатор Белден, – сказал Каптисон. – В данный момент, судя по всему, повстанцы оказались между нами и сси-руук. Может быть, им и в самом деле там самое место, – он оглядел собравшихся. Сорок сенаторов, все люди, за исключением двух бледных куртзен из округа Киш, потупили взгляды. Так же, как и сам сенат, премьер-министр утрачивал чуточку своего влияния каждый раз, когда противился желаниям Империи. – Давайте поддержим губернатора Нереуса, – без особого энтузиазма предложил он, – и утвердим его приказ об отводе наших сил.

Он поставил вопрос на голосование. Гаэри вместе с большинством подняла раскрытую ладонь. Только Белден и еще двое сжали кулаки.

Гаэри вздохнула. Увы, Белден не был приверженцем теории Космического Равновесия. Его не утешала мысль, что, когда судьба унижает его, кого-то другого она в это время возвышает. Колесо вертится без остановки, и тот, кто смиренно принимает все, что происходит с ним сейчас, в один прекрасный день будет вознагражден сполна.

– Благодарю за поддержку, – промурлыкал Нереус и вышел в сопровождении своих жукоподобных офицеров.

Гаэри задумчиво проводила его взглядом. До того как здесь обосновалась Империя, Бакурой управляли премьер-министр и сенат – и не было случая, чтобы хотя бы трое членов правительства имели одинаковое мнение относительно той или иной программы. Школы то работали по полгода подряд, то переходили на «прерывистое» расписание – два месяца учеба, месяц каникулы; сам учебный план без конца перекраивался. Если правительство было не в состоянии договориться относительно режима работы школ, то даже любой ребенок мог понять, что оно не достигнет согласия ни по какому вопросу. Как дочь сенатора и племянница премьер-министра, Гаэри была в курсе того, какие нескончаемые интриги и споры возникали вокруг других, более сложных проблем – правосудия, экспорта компонентов топлива и налогов.

И что еще важнее, не было случая, чтобы хотя бы двое сенаторов пришли к согласию относительно оборонной стратегии. Именно поэтому Бакура так быстро оказалась под пятой Империи.

Гаэри расправила плечи. Может быть, именно легкостью, с которой Империя одержала эту победу, объяснялся тот факт, что губернатор Нереус оставил практически все правительство таким, каким оно было до него. Опыт пребывания в Имперском Центре научил Гаэри помалкивать о бакурианском сенате. У обитателей других систем возмущение вызывал уже сам факт его существования.

Отчасти – или, по крайней мере, так подсказывал Гаэри ее ограниченный опыт, – Империя компенсировала Бакуре потерю автономии. Прекратился хаос и гражданские столкновения, торговля с другими системами стала гораздо оживленнее.

И все же многие сенаторы придерживались на этот счет иной точки зрения, и когда они тихонечко обсуждали все это между собой, Гаэри внимательно слушала.

Кстати, вспомнив о диссидентах, она пришла к выводу, что пора выполнить обещание, данное Белдену. Она встала и незаметно выскользнула из зала заседаний.




* * *



Во время сражений Дев обычно сидел в каюте Фирвиррунга, сосредоточенно работая над своим проектом перевода. Было тяжело ощущать страх вражеских пилотов, когда их истребители притягивал луч захвата. Сегодня, однако, господин Фирвиррунг попросил его взять на себя доставку из камбуза на командную палубу подносов с едой и упаковок с напитками.

Противник сопротивлялся отчаянно, и адмирал Ивпиккис приказал пополнить группу боевых дроидов за счет обслуживающего персонала «Шривирра» – за исключением тех п'в'еков, которые охраняли сам капитанский мостик. Вот как получилось, что Деву пришлось выступить в роли служителя, то есть делать то, чем он обычно не занимался. Капитан «Шривирра», естественно, тоже не принимал непосредственного участия в сражении, поскольку на него, помимо всего прочего, было возложена чрезвычайно важная миссия обслуживания линии связи, протянувшейся через цепочку подпространственных бакенов к основному флоту.

Как только пленники оказывались на борту, общение с ними приносило Деву тайное утешение… УВЫ, это всегда продолжалось слишком недолго. Перекачка, как правило, осуществлялась очень быстро – и вот уже это было не люди, а наделенные сознанием боевые дроиды. Конечно, Дев понимал, что нельзя лишать их радости перевоплощения ради его психологического комфорта, но в глубине души – вот оно, проявление эгоизма! – это огорчало его. Чтобы утешиться, он время от времени делал то, о чем не могли догадываться и что не состоянии были контролировать его господа. А именно, во время боя через Силу нежно прикасался к душам сражающихся людей, стараясь утешить, приласкать их.

Вот и сейчас Дев, испытывая, как обычно, чувство вины, но не в силах противостоять искушению, потянулся вдаль и соприкоснулся с…

…невероятной мощью.

Сжимая в руке карточку доступа к лифтам, он застыл, точно изваяние. Кто-то – не на «Шривирре», нет, далеко за его пределами – обладал глубокой, спокойной, безмятежной мощью, которая у Дева всегда ассоциировалась с матерью. Глаза наполнились слезами. А вдруг это и в самом деле она? Возможно ли такое? Он слышал о подобных «визитерах» с того света, но…

Нет. Он, бесспорно, ощутил присутствие живого человека – и не с Бакуры, это тоже не вызывало сомнений. А раз так, значит, это враг. И он обладал гораздо большей силой, чем мать Дева. Кажется, адмирал упоминал о какой-то прибывшей на Бакуру военной группировке, на что Дев в тот момент почти не обратил внимания. Но, странное дело, этот враг, чье присутствие он так явственно ощущал, заставил его вспомнить о… доме. Чувствовалось, что Другой, как Дев его про себя назвал, тоже концентрирует свое внимание на людях, участвующих в бою, и с тем же сильным душевным волнением, которое испытывал сам Дев. Их сходство очаровывало и притягивало. Другой, казалось, не замечал, что Дев осторожно зондирует его.

Дев протолкнул карточку в прорезь. Нужно выкинуть эти мысли из головы. Было и прошло. Вряд ли волнующее ощущение вернется снова. И очень хорошо.

Он уже почти добрался до капитанского мостика, когда переливчато засвистели сигналы тревоги.

Чувствуя, как от страха гулко забилось сердце, Дев оставил нагруженную тележку прямо в коридоре и сломя голову бросился на поиски ближайшего места, где с потолка свисала крепежная тесьма, предназначенная как раз для таких аварийных ситуаций. Вскоре он обнаружил огромного красновато-коричневого сси-руу и маленького бурого п'в'ека, которые уже покачивались в своих только что сплетенных гамаках. Дев потянул за свисающий конец тесьмы, нашел на нем красный участок, прижал его к груди и стал поворачиваться, наматывая тесьму на себя. Сейчас, больше чем когда-либо, он пожалел, что не обладал массивным телом и мощным хвостом сси-руу. Ему пришлось повернуться не меньше дюжины раз, прежде чем тесьма надежно опутала его.

Закрепившись, он повис, обдумывая, что означает этот сигнал тревоги, и пытаясь вспомнить, не забыл ли он этим утром на всякий случай обмотать крепежной тесьмой подушки для спанья.

По-видимому, случилось что-то скверное – аварийный сигнал свидетельствовал о том, что «Шривирру» неожиданно пришлось уходить в гиперпространство. Конечно, это не отступление. Они были так близки к победе. Они…

Внезапно ближайшая переборка заняла сначала место палубы, а потом потолка. Живот у Дева скрутило. Ускорение вдавило лицо в оплетающую сеть. Он вцепился пальцами в тесьму и, подвешенный в ней, мог лишь беспомощно поворачиваться то туда, то обратно, закрыв глаза и моля судьбу, чтобы все это поскорее кончилось.

Потом палуба снова вернулась на свое место, сигнал тревоги смолк. Чувствуя, что у него кружится голова, Дев начал разматываться.

– Что происходит? – спросил один из соседей. – По-моему, ничего подобного не было со времени Каттамаскара.

Ему ответил хорошо знакомый голос, от которого Деву стало не по себе.

– Мы потеряли крейсер и почти все новые истребители, а человеческого материала осталось не так уж много. И еще внушает опасения вновь прибывшая военная группировка. Эти люди заметно отличаются от тех, с кем мы имели дело до сих пор. Другой тип кораблей, другой стиль командования. Нужно срочно заняться анализом их тактики.

Другой стиль командования? А что, если вновь прибывшей группировкой руководит человек, хорошо владеющий Силой? Может быть, даже… настоящий рыцарь-джедай, который прошел полный курс обучения тому, с чем едва успела соприкоснуться мать Дева?

Но ведь Империя охотилась на джедаев, преследовала и уничтожала их.

Да, но теперь-то Император мертв, и какой-нибудь случайно уцелевший джедай мог не побояться раскрыть себя.

Все это, однако, относилось исключительно к области предположений. Дев размотался и увидел, что прямо перед ним, глядя на него сверху вниз большими влажными глазами, стоит сси-руу. Тот самый, который так успешно успокаивал его разгулявшиеся нервы с помощью «процедуры обновления»: Ш'тк'ит, официально именуемый Старшим, которого, однако, между собой все уважительно называли Вороненым. Он принадлежал к другой расе сси-руук, чем Фирвиррунг: сверкающая сине-черная чешуя, более узкое лицо, длиннее хвост. Раса Вороненого имела большее влияние у себя на родине, а раса Фирвиррунга – в военных кругах.

Дев понимал, что должен рассказать Вороненому о том, что почувствовал… Но понимал и то, что это будет означать: его тайное пристрастие выплывет наружу. Дев опустил голову.

– Приветствую вас, Старший…

– Ты чем-то расстроен? – спросил Вороненый.

Его черные обонятельные языки трепетали, принюхиваясь. Изо всех сси-руук он был самым восприимчивым к тончайшим изменениям запаха человека, которыми всегда сопровождается взволнованность.

– Такая… трагедия, – осторожно подбирая слова, ответил Дев. – Так много боевых дроидов погибло. Эти несчастные люди только что обрели новую жизнь, познали, что такое счастье. И вдруг все оборвалось. Мне жаль моих… других людей, Старший. Как им не повезло! Какое горе!

Дев был потрясен – он осмелился солгать. И кому! Вороненый издал горловой звук, аналогичный задумчивому человеческому «хм-м-м», хлопнул друг о друга передними лапами и сказал:

– Давай поговорим обо всем этом позднее. Поразмышляй пока сам над их гибелью, а потом приходи ко мне. Я подниму тебе настроение.

– Спасибо, Старший, – Дев попятился. – Я… Я подумаю. А сейчас мне нужно убрать в коридоре.

Вороненый махнул лапой, отпуская его.

Дев повернулся и побежал, испытывая острое ощущение вины. Может быть, умалчивая о том, что почувствовал, он подвергает опасности сражающихся? Нет, нет, конечно нет. Это все пустяки. Адмирал Ивпиккис во всех случаях, без сомнения, добьется успеха. Сейчас перед Девом стояла вполне конкретная задача: затолкать в самую глубину сознания воспоминание о своем мимолетном контакте с Другим и сделать это до того, как Вороненый вызовет его к себе и заставит сознаться.

Остывшая еда была разбрызгана по переборкам, бутылки с напитками раскатились по всей палубе. Дев бросился в хозяйственный чулан. Уборкой вообще-то занимались п'в'еки, но в данном случае он чувствовал себя обязанным сделать все сам.

Ему в жизни не провести Вороненого. Можно ли считать изменой попытку скрыть свои мысли от тех, кто спас тебя от голода и смерти? Он так многим обязан своим господам!

И все же никогда прежде у него не было столь сильного побудительного мотива вести себя таким образом. Его разум вошел в соприкосновение с родственной душой. Он не мог предать и ее тоже.

Дев рывком открыл дверь чулана и схватил ведро.




6


– Салис Д'аар, наша столица, ждет вас. Желаем безопасного полета. Наземные службы обеспечат вам беспрепятственное приземление, – закончил диспетчер космопорта.

– Спасибо, – Хэн отключил связь и откинулся назад.

– Ну вот, наконец-то у нас появился шанс заняться делом, – заявила Лейя.

Хэн вскинул бровь – он-то полагал, что они и так трудятся не покладая рук. Лейя, как водится, ничего не заметила.

– Нужно решить, что делать дальше, – она поправила косы, обвивающие голову.

– Правильно, – Хэн был рад, что она, в виде исключения, рассуждает вполне благоразумно. – И прежде всего нужно решить, садимся мы на Бакуру или нет? Они уже наверняка очухались после боя. Может, имеет смысл взять и просто поскорее убраться отсюда?

Лейя задумчиво опустила голову.

– Вообще-то у меня были другие намерения, но в чем-то ты прав. Какой смысл имеет наша миссия, если мы не получим возможности напрямую иметь дело с представителями имперских властей?

– Лейя, с тобой все в порядке? – спросил Люк, который по-прежнему находился на «Смятении» и слышал их разговор по общей связи.

Она взволнованно откашлялась.

– Я в растерянности, Люк. Может быть, Хэн прав. Во всяком случае, ситуация кажется мне неоднозначной и заставляет нервничать больше обычного.

Хэн бросил взгляд на Чуи, который в ответ негромко фыркнул. Ну, может быть, у Лейи наконец начинает развиваться инстинкт самосохранения. Скайуокеры, казалось, были начисто лишены его с самого рождения.

– Мы все нервничаем, – ответил Люк. – Здесь идет какая-то скрытая возня. Я должен разобраться в этом.

Хэн сквозь окно «Сокола» бросил взгляд на «Смятение». Тот парил неподалеку, странно бугорчатый и неуклюжий.

– Так ли уж должен, парень? По-моему, сейчас самое время рвануть домой.

– Нет, я действительно должен. Лейя, ты отвечаешь за переговоры. Может, будет выглядеть более внушительно, если ты приземлишься на «Смятении»? Тогда перебирайся сюда.

– Постойте-ка, – Хэн резко выпрямился. – Я не покину «Сокол» ни под каким видом. Кто его знает, вдруг снова придется уносить ноги?

– Снова? – спросил Люк. – А что у вас там произошло?

– Потом, – сцепив руки, Лейя постучала большими пальцами друг о друга. – Что же касается того, чтобы выглядеть, как ты говоришь, «более внушительно»… Ну, «Сокол», мне кажется, смотрится с этой точки зрения вполне подходяще. В особенности если не обращать внимания на кое-какие мелочи.

Премного благодарен, ваше высочество.

– Это камуфляж, – фыркнул Хэн.

Лейя широко развела руки.

– Хэн, пойми, это будет наша первая встреча с представителями бакурианских имперских властей. Мы хотим, чтобы они стали нашими союзниками. Подойди к этому с долгосрочных позиций.

– Сначала нужно просто выжить – с краткосрочных позиций.

– «Сокол» не поместится на палубе «Смятения»: там и так забито до отказа, – сказал Люк.

Лейя посмотрела сначала на не слишком чистую приборную панель, потом на провода, без особых ухищрений просто скрученные на переборке, и в конце концов одарила Хэна долгим мрачным взглядом.

– Ну что же, Люк, – заявила она. – Тогда ты перебирайся к нам. Будем приземляться на «Соколе», но с одним условием – всем принарядиться, чтобы хоть в этом смысле не ударить в грязь лицом.

Хэн стукнул кулаком по колену.

– Ну уж нет…

– За исключением тебя, капитан, – голос у нее звучал мягко, почти ласково, но в глазах прыгали сердитые огоньки. – Это твоя лоханка, вот и занимайся ею.




* * *



Чуть позднее Лейя выглянула в иллюминатор и увидела густые облака, плывущие по небесной лазури. Чуи уже проверил все хозяйство и теперь стоял с удовлетворенным видом.

Появился Люк, с влажными, взъерошенными волосами. Выслушал ее рассказ о том, что произошло на Планете Шесть, но воспринял его довольно спокойно.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Лейя.

– Лучше, – он уселся в изготовленное специально под размер Чуи большое кресло. – Давай-ка попробуем связаться с коммодором Танасом.

– А я снова повторю: все это очень смахивает на ловушку, – заявил Хэн. – Танас, наверно, думает, что мы растаем от его любезности. «Приятного полета, наземные службы обеспечат вам беспрепятственное приземление». И вот, пожалуйста, наши силы уже расколоты, и мы зависим от прихоти какого-то имперского чиновника – куда хо-чет, туда нас и посадит.

– Их корабли гораздо больше пострадали, чем наши, – ответил Люк. – Те, что я видел, разбиты дальше некуда.

– И мы все еще не знаем, что замышляют чужие, – сказала Лейя, искоса взглянув на Люка. Что-то ей подсказывало – он знает больше, чем говорит. – У меня очень плохое предчувствие насчет них.

– Да уж, влипли так влипли, – поддакнул Хэн. – Вместе с бакурианами.

– Так и было задумано, – напомнила ему Лейя. – Показать, что в минуту опасности мы с ними заодно.

– Группировка Альянса? – пророкотал из громкоговорителя голос коммодора Танаса.

Лейя склонилась над плечом Люка. Его волосы уже почти высохли и в тусклом свете огней кабины поблескивали над головой, точно ореол.

– Мы вас слушаем, коммодор Танас, – ответил Люк.

– Я приказал пропустить корабли Альянса туда, куда мы договорились. Жду вас в Салис Д'ааре. Буду рад лично встретиться с вами.

– Взаимно. Конец связи, – Люк переключился с имперской частоты на другую. – Слышали?

– Да, и уже все скормили БАКу, – ответила капитан Манчиско. – Приятной прогулки.

– Рано или поздно, но тебе придется сообщить имперским, кто ты такой, Люк, – сказал Хэн, скорчив гримасу.

Лейя вздрогнула. Нет, не надо!

– Я предпочитаю сделать это, встретившись с ними лицом к лицу, – спокойно ответил Люк.

Ох! Они, оказывается, имели в виду его имя и звание, а отнюдь не происхождение. Она поторопилась выразить свое согласие.

– При личном общении он сможет лучше контролировать все происходящее, Хэн, лучше разглядеть, не скрывают ли они что-нибудь.

Хэн фыркнул.

– И все равно так и несет ловушкой. Не нравится мне все это.

Он положил руку на рычаг управления. Люк уступил место Чуи, пересев в одно из задних кресел.

– Но ведь Люк джедай, – напомнила Хэну Лейя.

Люк кивнул ей.

– Так или иначе, давайте распахнем глаза пошире.

«Сокол» покинул орбиту и направился к бакурианской столице Салис Д'аару. По пути Лейя обратила внимание на огромную ремонтную станцию. Хорошо, что она была не сферической формы, а скорее походила на блюдце. Хватит с них Звезд Смерти. Хэн круто пошел вниз, так что на этом осмотр достопримечательностей пока закончился. Лейя перевела взгляд на экран сканера, висящий между Хэном и Чуи.

В косых солнечных лучах посверкивали две реки, а между ними тянулись белесые скалы. Их блеск слепил глаза. Хэн включил светофильтр.

– Так лучше?

– Посмотри-ка, – прошептала Лейя.

Там, где белые скалы уходили на юг, раскинулся город. Южнее него поднималась в небо высокая металлическая башня, окруженная двойным кольцом больших посадочных кратеров. Гражданский космопорт, подумала Лейя.

И снова перевела взгляд на город. Радиальные линии и концентрические круги его дорожной системы сплетались в сложную паутину. Довольно заметное воздушное движение было сосредоточено главным образом вокруг нескольких возвышающихся в центре остроконечных башен.

– Какое сейчас местное время? – спросила Лейя.

– Недавно рассвело, – Хэн поскреб подбородок. – Долгий день только начинается.

Там и тут были разбросаны редкие зеленые кляксы неправильной формы – пышные парки, созданные на участках плодородной почвы там, где скалы отступали.

– Вон, смотрите, – Люк указал на область примерно в километре к югу от космопорта.

Там, внутри круга бесплодной, черной, явно искусственной поверхности стояло шестиугольное здание, окруженное мощными турболазерными пушками.

– Ну и что? Примерно так выглядят все имперские гарнизоны, – сказала Лейя.

– Там, наверно, штурмовиков полно, – заметил Хэн.

– Что-что? – тут же вскинулся СИ-ЗПИО, который, как обычно, сидел в игровом отсеке. – Где штурмовики?

– Ладно, не перегревайся раньше времени, – ответил Хэн. – Тут на каждом шагу будут штурмовики.

– Ох, неужели! Вот беда-то! – забормотал дроид, понятливо отходя от Хэна чуть подальше.

Люк отстегнул ремни и вышел из кабины. Чубакка, увидев это, недовольно заворчал.

– Люк, должно быть, уверен, что у нас будет мягкая посадка, – перевел Хэн. – Почему бы и нет, а, Чуи?

Лейя, однако, предпочла до посадки оставаться в кресле, поправляя и разглаживая складки юбки. На ней был точный дубликат ее белого сенаторского платья, с помощью которого она надеялась упрочить репутацию повстанцев – если такое вообще возможно после того, как они приземлятся на «Соколе».

Хэн дважды облетел Салис Д'аар по периметру и пронесся над ослепительно белыми скалами, разделяющими реки. Никто их не обстрелял, и Хэн пришел к выводу, что можно садиться.

Наземная служба направила «Сокол» к свободному посадочному доку на западном конце космопорта. Светлую, ровную поверхность земли расчертили утренние тени, отбрасываемые многочисленными портальными кранами.

– Из чего состоит эта поверхность? – спросила Лейя, когда Хэн пошел на посадку.

Он бросил взгляд на сканер.

– Похоже, эти белые месторождения – почти чистый кварц. Посадочный кратер выглядит как стакан, высверленный в сплошной скале.

«Сокол» мягко коснулся земли.

– Ну, видите? – спросил Хэн. – А вы волновались.

Чуи заворчал, указывая на что-то длинной волосатой рукой. Почти у самого кратера стоял космический челнок, а рядом с ним группа людей численностью человек в двадцать.

– Ну что, двинули? – спросил Хэн.

– Конечно, – ответил Люк уже из коридора. Лейя поднялась с кресла и догнала его. СИ-ЗПИО одобрительно закивал при виде белой формы Люка без каких-либо шевронов или знаков различия. Этот наряд довершал пояс, с которого свешивались бластер, три легких подсумка и лазерный меч.

– Ну как? – спросил Люк, заметив, что Лейя оглядела его сверху донизу.

Он, не отрываясь, смотрел на нее. Глаза у него были такие голубые, такие… невинные.

– Полагаю, именно так должны одеваться джедаи, – не слишком уверенно ответила она. – Хотелось бы, чтобы ты выглядел чуточку старше.

Люк обеспокоенно взглянул на Хэна, но тот лишь пожал плечами. Лейя засмеялась.

– Какое имеет значение, что он думает? – спросила она Люка.

– Вы выглядите просто великолепно, господин Люк, – затараторил СИ-ЗПИО. – Вот у вас, генерал Соло, вид неопрятный. Вам не кажется, что угрожающая нам опасность уменьшилась бы, если бы вы…

– Чуи, – прервал его Хэн, – ты останешься на борту?

Вопрос был не праздный. Присутствие Чубакки добавило бы несколько очков Альянсу. Имперские в принципе презирали не-людей, но Альянс возник именно на основе совместных усилий людей и угнетаемых Империей не-человеческих рас.

Чуи протестующе взревел.

– Отлично, – сказал Хэн. – Думаю, пара лишних глаз нам не помешает. Все держите ушки на макушке.

Лейе показалось, будто СИ-ЗПИО захихикал – если такое вообще было возможно. Р2Д2 громко прочирикал что-то.

– Ну все, – вмешался Люк. – Пошли.

Центральное место в группе заняла Лейя, Люк шел справа от нее, Хэн слева, а позади – Чуи в компании с СИ-ЗПИО и Р2Д2. Трап опустился. Лейя начала медленно спускаться, вдыхая прохладный влажный воздух, напоенный ароматами экзотических растений. Первый вдох на новой планете всегда доставлял ей удовольствие.

Ты здесь не на экскурсии, принимайся за дело. Она подошла к группе встречающих.

– Ох-хо-хо, – саркастически простонал Хэн. – Они тут все в белом.

– Ну и что? – пробормотала Лейя. – Я тоже в белом.

Ей припомнились дни, когда она сама была имперским сенатором, входила в близкое окружение Императора и вела двойную игру ради только-только зарождавшегося Альянса, за который отдал жизнь ее отец.

Ее настоящий отец, Бэйл Органа. Именно он вырастил и воспитал Лейю, именно он привил ей чувство самоуважения и склонность к самопожертвованию. И никакая биология не заставит ее называть своим отцом другого.

Человек в центре группы – это, наверно, имперский губернатор Вилек Нереус. Высокий, темноволосый, с тяжеловатыми чертами липа, в форме хаки, которая выглядела так, точно он позаимствовал ее у Гранд Мофф Таркина, разве что добавил тонкие черные перчатки. Остальные члены имперской группы держались на некотором расстоянии. Чувствовалось, что он тут самый главный.

Расслабься, сказала она себе. Это – твое ремесло. Все будет хорошо.

– Принцесса Лейя с Алдераана, – Нереус слегка поклонился. – Принимать вас на Бакуре – честь для нас.

– Губернатор Нереус, – она поклонилась в ответ ровно в той степени, в какой это сделал он, и ни на миллиметр ниже. – Это честь для нас – встретиться с вами здесь.

– Приветствую вас от имени Императора. Все шло по заведенному протоколу, и это было лучшее, на что Лейя могла надеяться.

– Благодарю, – она была сама безмятежность. – Не сочтите за грубость, но я позволю себе внести небольшую поправку в только что произнесенные вами слова. У вас больше нет оснований приветствовать кого бы то ни было от имени Императора. Император Палпатин вот уже несколько дней как мертв.

Густые, темные брови Нереуса поползли вверх, он крепко стиснул руки и непроизвольно шагнул вперед.

– Моя дорогая принцесса, неужели вы прибыли на Бакуру, чтобы распространять здесь лживые слухи и клевету?

– Нет, ваше превосходительство, это не клевета. Он был убит своим учеником Дартом Вейдером.

– Вейдер, – выпрямившись, Нереус, казалось, подрос еще на несколько миллиметров и теперь угрожающе нависал над ней. В том, как он произнес это имя, отчетливо проступило отвращение, – и Лейя полностью разделяла его чувства. – Вейдер, – повторил он. – Его императорскому величеству не следовало доверять ситху. Я был не склонен верить вам, ваше высочество. Но если его убил Вейдер… Да, в это я вполне могу поверить.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=132630) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.