Нежеланная любовь Грейс Грин Скотту Гэлбрейту прислали из агентства няню, скромную, не склонную к флирту – словом, такую, какая ему нужна. Но вот беда – она оказалась единственной женщиной, к которой он способен испытывать желание… Грейс Грин Нежеланная любовь ГЛАВА ПЕРВАЯ – Миссис Трэнт, мне нужна невзрачная молодая женщина, способная выполнять обязанности няни. – Невзрачная молодая женщина в качестве няни? – удивленно переспросила Ида Трэнт. – Я не уверена, что понимаю… Скотт Гэлбрейт резко подался вперед: – Мики, убери руки… Он успел схватить своего сына за руку. И вовремя. Иначе двухлетнему малышу удалось бы опрокинуть лиловую узумбарскую фиалку в глиняном горшке прямо на чистый стол Иды Трэнт. Владелица агентства «Трэнт» по трудоустройству неуверенно пожала плечами: – Гм… доктор Гэлбрейт, я не совсем понимаю, что вы… – Позвольте мне все объяснить. – Скотт рассеянно стряхнул землю с пальцев Мики. – Мне нужна женщина, у которой на первом месте… нет, точнее, единственное, что ее должно интересовать, это забота о трех моих детях, растущих без матери. И чтобы она не мечтала стать моей невестой и женой… Он не договорил, поскольку четырехлетняя Эми направилась к двери офиса. – Эми, вернись. Эми упорно продолжала идти. – Лиззи! – Он резко дернул свою старшую дочь, которая сидела сгорбившись у краешка стола и читала книгу. – Пожалуйста, верни свою сестру. Лиззи вздохнула так, как могут вздыхать только восьмилетние дети, которых постоянно дергают и отвлекают от любимого занятия, и неохотно пошла за сестрой. Вскоре она вернулась вместе со жгуче-рыжеволосой сестренкой и грубо толкнула ее на диван у окна. – Сиди здесь, – резко скомандовала она. – И постарайся не быть такой несносной врединой. В голубых глазах Эми блеснули слезы. – Я не вредина. Лиззи быстрым движением откинула на спину свою русую косу и презрительно произнесла: – Вредина! Вредина! Вредина! Она вернулась на свое место у края стола и, снова сгорбившись, принялась читать книгу. Скотт открыл было рот, чтобы пожурить ее, но передумал, заметив, что дочка побледнела и у нее дрожат губы. Он ощутил отчаяние и беспомощность – чувства, ставшие привычными за последний год и восемь месяцев. Он всем сердцем сочувствовал Лиззи. Скотт знал, что девочка очень переживает смерть мамы и страдает, как и он. Из трех детей она больше всех скучала по маме. А он часто возлагал на нее слишком много обязанностей лишь потому, что она была старшей. Поэтому вместо того, чтобы отругать ее, он вернулся к прерванному разговору с женщиной, сидевшей за столом напротив него: – Итак, миссис Трэнт, на чем мы остановились? – Вы говорили, что вам нужна невзрачная молодая женщина в качестве няни… – ..которая не помешана на мужчинах. – Если серьезно, – Ида Трэнт задумалась, – кажется, у меня есть на примете такая женщина, которая идеально вам подойдет. У нее превосходные рекомендации. И она по-настоящему любит детей. Уверяю вас: романтические отношения – это последнее, что ей нужно в жизни. К счастью, сейчас она ищет работу и готова сразу приступить к своим обязанностям. Отвратительная теплая влага потекла из памперса Мики прямо на сшитые по последней моде новые брюки Скотта. О! Замечательно. Только этого не хватало. – Тогда скажите мне, – кротко произнес он, – у этого образца добродетели есть имя? – Да, доктор Гэлбрейт. Ее зовут Уиллоу Тайлер. – Привет, мамуль! Уиллоу Тайлер подняла голову и увидела своего сына, выбегающего из дверей центра «Рэк». Мальчик направился к ее скамейке. Уиллоу торопливо убрала кошелек в сумочку. Позже она решит, как пополнить свой счет в банке. А сейчас целиком посвятит себя Джэми. Однажды ей подвернется работа – она молилась, чтобы это произошло как можно скорей, – и тогда у нее будет очень мало времени для сына. Она не смогла сдержать улыбку, наблюдая за Джэми. Вода капельками стекала с его черных волос. Футболка была надета наизнанку. На кроссовках торчали неумело завязанные шнурки. Ей не терпелось все поправить. Но ее сын был самым независимым и самостоятельным ребенком на земле. Она знала, что он будет протестовать. С самого начала Джэми категорически отказался от ее заботы о нем после занятий плаванием. – Тебе нельзя входить в мужскую раздевалку, заявил он. – И извини, мам, я ни в коем случае не войду в женскую раздевалку. Теперь, пахнущий хлоркой после бассейна, он вился вокруг нее, нетерпеливо поблескивая серо-зелеными глазами. – Мы можем зайти в кафе «Морганти» и купить гамбургер? Пожалуйста! Я умираю с голоду. Уиллоу колебалась. Она не любила тратить деньги на фаст-фуды. Но также ей не хотелось расстраивать Джэми. Ведь он не просил многого. – Ладно, но уговор: это не станет привычкой. Кафе было в двух шагах ходьбы на углу Пятой авеню и улицы Фе. Когда они зашли внутрь, Джэми спросил: – Мам, ты тоже будешь гамбургер? – Нет, я буду пломбир в карамельной глазури. – Я принесу. Джэми протянул руку за деньгами. – Хочешь с орехами? – Нет, – она дала ему десятидолларовую купюру, – я хочу двойную порцию карамели. – Можно я куплю колу? – Конечно. – Ура! – Мальчик радостно бросил рюкзак рядом с ней и побежал занимать очередь у прилавка. Уиллоу села за свободный столик, поставила рюкзак сына под свой стул и осмотрелась вокруг. В кафе было много народу. Старая Британская Колумбия представляла собой маленький городок, и большинство здешних жителей она знала в лицо. Уиллоу дружески кивала тем, кто оборачивался к ней с улыбкой. За соседним столиком сидела группа из четырех человек. Мужчина и трое маленьких детей. Мужчина был темноволосый и широкоплечий. Она не могла видеть его лицо, так как мужчина сидел к ней спиной. Уиллоу мельком осмотрела детей. Их она тоже не знала. Постарше была хорошенькая девочка-блондинка лет девяти. Она одновременно ела гамбургер и читала. Рядом сидела рыжеволосая девочка помладше, которой на щеках были заметны грязные разводы от недавних слез. На высоком стульчике сидел малыш. Его светлые волосенки были измазаны чем-то похожим на кетчуп для жареной картошки, разбросанной перед ним на подносе. Мужчина встал из-за стола. И она услышала, как он низким бархатным голосом попросил: – Лиззи, присмотри за детьми. Я пойду куплю еще кофе. Мужчина быстрым шагом пошел к прилавку. Уиллоу заметила, что он довольно высокого роста. На нем был безупречно сшитый костюм темно-серого цвета. Также она отметила его атлетическое телосложение. Под одеждой чувствовались подтянутые мышцы и мужская сила. То, как он держался, говорило о целеустремленном характере и самоуверенности. В тот самый момент, когда мужчина встал в одну из коротких очередей, Джэми отошел от прилавка. Он осторожно направился с подносом к ее столику. Уиллоу затаила дыхание. Высокий стакан с кока-колой покачнулся. Джэми остановился. Стакан перестал качаться, и мальчик возобновил свой трудный путь. Все шло хорошо до тех пор, пока за соседним столиком не вспыхнула ссора. Мальчик на высоком стульчике гневно закричал. Видимо, средняя девочка без спроса взяла с его подноса пригоршню жареной картошки. Та, которую звали Лиззи, резко прикрикнула на нее: – Эми, положи на место. Ты же сказала, что больше не хочешь есть. Когда только ты перестанешь быть такой врединой! Лиззи быстро схватила руку Эми и отняла зажатую в кулаке картошку. – Отдай! – закричала Эми и потянулась за картошкой. – И не мечтай, ты, маленькая вредина! Вредина! Вредина! Вредина! – Дразня свою сестру, Лиззи резко отдернула руку назад… и ударила по подносу Джэми, моментально выбив его из рук мальчика. На секунду среди детей воцарилось молчание. Джэми застыл с открытым ртом. Оборвались вопли рыжеволосой девочки. Остолбенела и та, которую звали Лиззи. А потом… грохот подноса, падающего на кафельный пол. Лужа пролитой кока-колы, растекшейся липким ручьем по полу. Испуганный возглас Джэми, с ужасом смотревшего на гибель желанного угощения. Но не успела Уиллоу встать из-за стола, как вся троица вернулась к своему скандалу: – Эми, ты во всем виновата. Если бы ты не была такой врединой… – Это сделала ты! – взбешенно кричала Эми. Это была… – Я хочу еще картошки. – Малыш барабанил ручонками по своему подносу. – Еще, еще, еще! Джэми горько плакал. – О, дорогой! – Уиллоу присела на корточки и прижала к себе худенькое тельце сынишки. – Не плачь. Ты не виноват. Поднос ты нес очень аккуратно. Мы позовем кого-нибудь убрать этот беспорядок и закажем все снова. Он отшатнулся от нее и резким движением вытер глаза. – Я хочу домой. Сегодня мне не нравится здесь. Он с ненавистью посмотрел на все еще скандалившую троицу, которая не обращала на него никакого внимания. – Они мне не нравятся. Они даже не извинились… – Извините. Уиллоу услышала тот самый низкий бархатный голос и одновременно увидела за плечами Джэми длинные ноги в дорогих брюках темно-серого цвета. Ее захлестнула волна злобного удовлетворения. Мужчина подошел к ним именно в тот момент, когда она могла с раздражением обрушиться на него с обвинениями в случившемся. Сжав руку Джэми, она выпрямилась, сгорая от желания высказать все, что накопилось у нее на душе за эти секунды… Уиллоу нервно сглотнула. И отступила на шаг назад. Незнакомец был намного выше, чем она думала. И он, без сомнений, был самым привлекательным мужчиной, которого Уиллоу когда-либо встречала. У нее дух захватило от блеска магнетически притягивающих голубых глаз, устремленных на нее из-под резко очерченных густых черных бровей. Его голливудская, чуть насмешливая улыбка, обнажившая белоснежные зубы, обезоруживала. Черты лица были такими правильными, будто их вырисовывал на компьютере сам Билл Гейтс. Хотя его внешность и поразила ее как нечто невиданное, Уиллоу не оставляло беспокойное чувство, что где-то она его уже встречала. Она действительно видела этого мужчину раньше. Но где? А если это так, почему она не помнит его? Такого не забудешь… – Извините, – повторил он снова бархатным волнующим голосом, в котором слышались трогательные умоляющие нотки. Уиллоу подавила в себе возникшую симпатию и решила не сдаваться. Она не позволит этому мужчине умилостивить ее гнев сладким голосом. Она что, слабее его? Уиллоу смерила незнакомца ледяным взглядом. – Вон те, – она кивнула на троицу, – ваши дети? – Да. – Он провел длинными тонкими пальцами по черным волосам. Блеснуло золото браслета наручных часов, элегантно гравированной запонки и массивного обручального кольца. Мужчина опустил руку, и его волосы легли в идеальном порядке – безошибочный признак очень дорогого парикмахерского салона, уныло подумала Уиллоу. Должен признать, – продолжал он, – они действительно мои… – Тогда, в свою очередь, я должна признать, что они самые невоспитанные дети, которых я когда-либо встречала. – Если, с вашего позволения, я могу извиниться за их поведение… – Извиниться за их поведение? – Она презрительно улыбнулась. – Не стоит извиняться за это. Краешком глаза она заметила служащего, который подошел убрать лужу с пола. – Кому должно быть стыдно, так это вам. Когда дети ведут себя подобным образом, некого винить, кроме их же родителей! Этим ей следовало бы и ограничиться. Возможно, она бы и остановилась, если бы вдруг у нее не промелькнула мысль о том, как, должно быть, жалко она выглядит перед ним в своей дешевой футболке и в старых потрепанных джинсовых шортах. В то время как он одет так, будто собрался на ужин в Букингемский дворец. Вместо того чтобы остановиться, она еще больше завелась. – Возможно, если бы вы меньше тратили времени на свою прическу, одежду и изысканные аксессуары, – прошипела она, – и больше времени отдавали чтению книг по детской психологии, то ваши дети умели бы вести себя в приличном обществе и вам бы не приходилось извиняться за них. Как грубо! Уиллоу выпалила это и тут же ужаснулась, не веря своим ушам. Ей отчаянно захотелось забрать свои слова назад. Но, к сожалению, было уже поздно… Сейчас рассердился он. Добродушный огонек в глазах сменился грозным блеском. Чувственные губы выпрямились в тонкую, плотно сжатую линию. Любезная манера поведения сменилась на враждебную. Уиллоу со страхом подумала, что он похож на пантеру перед прыжком. Схватив рюкзак Джэми, она гордо вздернула нос. И, отчаянно стараясь держаться достойно, что выглядело не совсем естественно на фоне ее маленького роста и простенькой одежды, потащила Джэми к выходу. Властное «стойте» раздалось у нее за спиной. Она сделала вид, будто не слышит. Выйдя на улицу, Уиллоу ускорила шаг, на случай, если он вздумает преследовать ее. Она поторапливала Джэми и не оглядывалась, пока они не дошли до конца квартала. А когда решилась обернуться и никого не увидела, то облегченно перевела дух. – Слава богу! – Мам, кто они такие? – спросил Джэми. – Так, приезжие какие-то. – Хорошо, потому что мне совсем не хочется встретить их снова. Уиллоу полностью разделяла его чувства. Джэми полез в карман. – Вот сдача. – Положи в свою копилку, – ответила Уиллоу. В следующий раз после твоих занятий плаванием мы снова зайдем в кафе «Морганти». – Ты расскажешь бабушке, что произошло сегодня? – Да, если не возражаешь. Но когда они пришли домой, Джемма рассказала им новость такую долгожданную, что и ее дочь, и внук забыли о неприятном происшествии в кафе. Оказывается, звонили из агентства по трудоустройству. Наконец миссис Трэнт нашла работу для Уиллоу. Это прекрасная работа – так она восторженно объявила Джемме по телефону, – няней в семью, где ее ждут замечательные дети. Джемма радостно объявила, что Уиллоу должна сейчас же позвонить в агентство. Надо срочно подписать новый контракт. – Работать в Саммерхилле? – Пораженная, Уиллоу уставилась на Иду Трэнт. – Да. Что-то не так? У Уиллоу болезненно защемило сердце от внезапно нахлынувших воспоминаний. Воспоминаний, которые и спустя семь лет тревожат ей душу и переполняют ее болью… и виной. Да, именно виной. Виной, которая, она знала, никогда не пройдет. – Уиллоу! С усилием Уиллоу вернулась из воспоминаний о прошлом. – Нет, все в порядке. Вы ведь знаете, как я мечтаю снова работать. Ида кивнула и улыбнулась. – Отлично. Эта работа идеально подходит тебе. И Саммерхилл прекрасный дом. Конечно, он пустовал последние семь лет. Семейство Гэлбрейтов, Гален и Анна, переехало в Новую Шотландию сразу после похорон своего сына. Чуть позже Гален перенес сердечный приступ и вскоре умер. Его жена никогда больше не возвращалась сюда. Скоро она снова вышла замуж. Дом перешел к приемному сыну, доктору Скотту Гэлбрейту. Неделю назад он приехал в Саммерхилл со своей семьей. – Они собираются остаться жить здесь? – Да. Скотт Гэлбрейт станет компаньоном доктора Блэка в местной клинике. Он начнет работать первого числа следующего месяца. Я знаю, Уиллоу, ты предпочитаешь в девять часов вечера быть дома, но он хочет постоянную няню и предлагает очень хорошее жалованье. – Вы говорите, что видели детей? – Очаровательные, очаровательные дети. – Зазвонил телефон и, бросив «извини», миссис Трэнт подняла трубку. Она с озабоченным видом выслушала звонившего и сказала: – Да, Дора, разумеется. Я буду там. – Положив трубку, она пододвинула контракт к Уиллоу. – Извини, дорогая, что тороплю тебя, – она встала, – но мне надо закрывать офис и бежать домой. У моего мужа случился очередной приступ. Только что звонила его сиделка. Понимая, что не в силах угнаться за ходом событий, как будто все происходит в ускоренном темпе, Уиллоу пробежала глазами контракт и подписала его. Как только она отложила ручку, Ида повторила: – Я действительно должна торопиться. Она проводила Уиллоу до дверей, на ходу застегивая сумочку. – Миссис Трэнт, дети… – Очаровательные, очаровательные дети, – с подозрительной поспешностью заверила ее снова миссис Трэнт. – Доктор Гэлбрейт будет ждать тебя завтра в десять часов. Он все расскажет, когда ты приедешь в Саммерхилл. Белая машина Иды была припаркована по соседству. Подбежав к ней, она бросила через плечо: – Уиллоу, он вдовец и предостерег, что не желает няню, которая мечтает выйти за него замуж. Он просил подыскать невзрачную молодую женщину, продолжала она, запыхавшись, – и вполне конкретно заявил, что женщины без ума от него и не в силах устоять перед его чарами. Уиллоу была поражена тщеславием этого мужчины. Кем он себя возомнил? – Я заверила его, – Ида продолжала говорить, сидя уже в машине, – что ты совсем не интересуешься мужчинами. – Она закрыла дверцу и напоследок крикнула через окно: – Я полагаю, сотрудничество будет успешным. Ты и доктор Гэлбрейт, по-моему, прекрасно подходите друг другу. Ошарашенная, Уиллоу наблюдала за удалявшейся машиной. Она не искала себе мужа. По крайней мере в этом миссис Трэнт права. Но… как она сказала? Они идеально подходят друг другу? Вряд ли! Из всех мужчин на земле она едва ли обратит внимание на такого высокомерного человека, каким, очевидно, был Скотт Гэлбрейт. И из всех мест на земле меньше всего ей хотелось бы работать именно в Саммерхилле. Однако у нее не было выбора, кроме как согласиться на это предложение. Ей были необходимы деньги. За последнее время у нее скопилось огромное количество неоплаченных счетов, пришлось даже прекратить ездить на машине. Нечем было заплатить за переоформление страховки. А ведь когда наступит зима с пронизывающими ветрами, придется отвозить Джэми в школу. Уиллоу была единственным кормильцем в семье и вела нескончаемую борьбу за выживание. Однако она не жаловалась. Итак, поскольку у нее нет выбора, она берется за эту работу и завтра будет в Саммерхилле. Но если Скотт Гэлбрейт узнает, что она причастна к трагедии, которая произошла в его семье семь лет назад, то он выставит ее из своего дома. Она даже глазом моргнуть не успеет. После вчерашнего происшествия в кафе утро в доме Скотта началось с требовательного крика Мики. Скотт протер глаза. Зачем будильник в этом доме, если здесь живет такой ребенок? Он нехотя сполз с кровати и поплелся к двери. Вдруг в его комнату вихрем ворвалась Лиззи. В одной руке она держала книгу в мягкой обложке, другой тащила упиравшуюся сестру. – Эта маленькая вредина вырвала последнюю страницу из моей книги! – Она в бешенстве дернула Эми за руку. – Прежде чем я дочитала ее! Сейчас она не говорит, куда ее спрятала! Скотт поинтересовался: – Лиззи, это не та книга, которую ты купила на распродаже в библиотеке? Страница могла выпасть, когда… – Я не рвала ее старую книжку! – Эми пыталась вырваться. – Я люблю книги. Я бы никогда не разорвала… Еще один душераздирающий вопль из комнаты Мики перебил Эми Скотт подтянул хлопчатобумажные шорты и направился к двери. – Ждите меня здесь, мы разберемся после того, как я поменяю Мики памперс. – Вредина! – зашипела от злости на сестру Лиззи. – Нет. Покачав головой, Скотт вошел в детскую Мики. Его сын и наследник прыгал в своей кроватке. Ползунки, в которых он спал, сзади отвисли под тяжестью мокрого памперса. Увидев отца, он перестал плакать и радостно заулыбался. – Привет, парень, – сказал Скотт. – Горшок, пап, пи-пи! – Думаю, мы опоздали! Тут он заметил, что пеленки и одеяло Мики усыпаны кусочками бумаги. Какого черта… Взяв несколько кусочков, Скотт внимательно посмотрел на них и нахмурился. – Мики, – обратился он к сыну, – где ты это взял? – Книжка. – Книга Лиззи? Это страница из ее книги? – Она выпала оттуда. – Малыш серьезно кивнул. – Так Эми сказала. Он слышал, как в коридоре Лиззи и ее сестра орали друг на друга. Точно пара дикарей. Он переодел Мики и направился в детскую ванную. Внезапно ему стало радостно на душе от мысли, что это последнее утро, когда ему приходится самому справляться со своей воинствующей армией. Новая няня, образец добродетели, как уверяла миссис Трэнт, должна была приехать в десять часов. Он с нетерпением ждал ее приезда. Уиллоу ехала на велосипеде вверх по аллее, ведущей в Саммерхилл. Наверху у развилки она замедлила ход. Одна дорога вела к парадному двору дома Кейт-Код с побеленным фасадом и окнами, закрытыми голубыми ставнями. Другая вела к заднему двору. В последний раз, давным-давно, она входила в этот дом не как няня, а как обезумевший от страха подросток с письмом в руках. Она хорошо помнит ту ночь и последствия своих действий. Слишком отчетливо помнит. И до сих пор воспоминания причиняют ей боль. Уиллоу прогнала мрачные мысли, закрыв дверь в прошлое на воображаемый замок. Она подъехала к задней части дома, прислонила велосипед к стене и позвонила в дверь. Ей не пришлось долго ждать. Дверь открылась. Уиллоу с нерешительной улыбкой на лице подняла глаза – и остолбенела, увидев, кто перед ней стоит. Ее нанимателем был тот самый мужчина, с которым она так грубо разговаривала вчера. Внезапно у нее опять перехватило дыхание при мысли о том, что где-то она его уже видела. Да, она встречала Скотта Гэлбрейта раньше… именно на этом месте. При ожившем вдруг воспоминании дрожь пробежала по всему ее телу. Но вряд ли он узнал ее. Ночь тогда была безлунной, когда она, стараясь держаться в темноте, передала ему конверт. Нет, конечно, спустя семь лет ему не вспомнить ее. Но, без сомнений, он узнал в ней вчерашнюю скандалистку – судя по тому, что так же, как и она, остолбенел, увидев ее перед собой. – Вы! – Он нахмурил черные брови. – Не говорите, что вы будете работать у меня… – ..новой няней. – Уиллоу удалось произнести эти слова нормальным спокойным голосом, а не пропищать что-то неразборчивое. – Да. Я Уиллоу Тайлер… В доме послышался вопль, а за ним пронзительный визг «Вредина! Вредина! Вредина!», который сопровождался страшным грохотом. – Добро пожаловать в Саммерхилл, мисс Тайдер! – Скотт язвительно усмехнулся. – Вчера, я припоминаю, вы заявили, что из всех детей, которые вам встречались, мои самые невоспитанные. Преувеличенно любезным жестом он пригласил ее войти. – С этой минуты они в ваших руках. Уиллоу вошла вслед за ним. В доме стоял неописуемый грохот. Скотт добавил: – Должен предупредить вас, за последний год и восемь месяцев, с тех пор как умерла их мать, у детей было пять первоклассных нянь. Он с силой закрыл за ней дверь. Она как будто оказалась в ловушке. – Интересно, – продолжал Скотт тем самым низким бархатным голосом, – как долго вы у нас продержитесь! ГЛАВА ВТОРАЯ Уже полночь. Как же долго она с ними провозилась! Уиллоу с тоской подумала, что, надо признать. Скотт был прав сегодня утром. Чуть не плача от усталости и разочарования, она забралась в ванну, которую заранее приготовила себе. За что ей такое наказание? Дети доктора Гэлбрейта просто чудовища. Они игнорировали все ее попытки сблизиться с ними. Нарочно злили ее весь день. Но Уиллоу была решительно настроена не дать им довести ее до белого каления. Верила, что справится с ними. И держалась, пока не уложила детей спать и не вернулась в свою комнату. Там она в ужасе обнаружила, что чьи-то шаловливые ручонки поработали в ее сумке. Уиллоу еще могла бы простить огромные пятна синей гелевой зубной пасты, размазанные по кремовой рубашке. Она бы не рассердилась из-за своего испорченного журнала, изрисованного красным фломастером, а ведь это подарок мамы. Даже сломанная цепочка у любимого ожерелья не привела бы ее в такую ярость. Однако невозможно было простить испорченную фотографию, где они с отцом запечатлены за несколько недель до его смерти. Эта вещь бесценна для нее. Кто-то, может Лиззи, выдрал фотографию из рамки и скомкал ее. За весь кошмарный сегодняшний день это была последняя капля, переполнившая чашу терпения. Уиллоу хотелось излить кому-нибудь все, что накопилось у нее на душе. На ночном столике стоял телефон. Приняв ванну, Уиллоу надела ночную рубашку и присела на краешек кровати. Она набрала номер мамы и рассказала все, что произошло за день. Джемма Тайлер временами хмыкала в трубку, а когда дочь закончила, мягко сказала: – Дочка, часто первый день на новой работе кажется самым тяжелым. – Я знаю, мам. Я много где работала, но нигде первый день не был таким адом. Эти дети настоящие монстры. – Расскажи про них. Уиллоу перебралась на середину кровати, легла на спину и уставилась в потолок. – Старшая Лиззи. Блондиночка и очень симпатичная. У ее сестры Эми милые рыжие кудряшки и большие голубые глаза. А Мики такой очаровательный малыш, что подошел бы для рекламы памперсов по телевизору. – Судя по твоим словам, они чудные детки. – Мам, внешность обманчива. Лиззи настолько же агрессивна, насколько симпатична. Ее сестра постоянно мне перечит. Мики, этот карапуз, вопит мне «нет» каждый раз, когда открывает свой маленький ротик. – Не переживай. Уиллоу почувствовала, как мамино умиротворяющее искреннее сочувствие передается ей по телефонному проводу. – Если я правильно поняла, ты собираешься бросить эту работу. Скажи мне… – Джемма продолжила прежде, чем Уиллоу успела произнести, что уволится утром, – только одно. Когда ты смотришь на детей, ты видишь в них хотя бы крупицу доброты? Уиллоу поморщилась. Крупицу доброты? Ей хотелось ответить «нет». Нет в них ничего хорошего. Но она постаралась быть объективной. Неохотно вспомнила, что когда во время тихого часа поднялась в детскую, то нашла Мики не в кроватке, куда уложила его, а в комнате Лиззи. Эми была там же. Они втроем спали, обнявшись, на кровати Лиззи. Эта картина тронула ее душу, но ненадолго. Через десять минут все изменилось. Ругаясь и толкаясь, троица с грохотом спускалась по лестнице. Казалось, приближается целая армия. – Думаю, что крупица есть. – Тогда ты не должна сдаваться. Бедные малыши потеряли маму. Естественно, они восстают против любого, кто пытается занять ее место. Дай им шанс справиться со своим горем. Постарайся найти путь к их израненным сердечкам. Израненные сердечки. Внезапно от этих слов у нее запершило в горле и навернулись на глаза слезы. Уиллоу вспомнила душевную боль и пустоту после смерти отца. Теперь она знала, что не испугается тяжелого испытания, уготованного ей судьбой. Она останется в Саммерхилле до тех пор, пока будет нужна детям. – Доброе утро, мисс Тайлер. – Доброе утро, доктор Гэлбрейт. ; Скотт опирался о стол, держа в руке кружку с кофе. Он скептически оглядел Уиллоу, когда та, запыхавшись, вбежала на кухню. Тяжело дыша, она быстро оглядела кухню. За столом никого не было. – Извините, я проспала. Детей уже нет в детской.» – Начало не блестящее. – Скотт холодно взглянул на нее. – Надеюсь, это не будет регулярно повторяться. – Нет, конечно, нет! – Густой румянец залил ее щеки. – Не знаю, что случилось со мной. – Возможно, вам трудно с моей многочисленной оравой. Они измотали вас вчера? Уиллоу нервно теребила шорты. – Первый день в новой семье не всегда благополучен. Но мне совсем нетрудно справляться с вашими детьми. А сейчас, если вы скажете мне, где они… – Успокойтесь. – Он поставил свою кружку на стол и налил кофе в другую кружку. – Дети накормлены и умыты. Сейчас они в моем кабинете смотрят телевизор. Лиззи приглядит за малышами. А нам с вами нужно поговорить. Садитесь. Скотт заметил, что в ее глазах промелькнуло замешательство. Замешательство и даже страх. Какой маленькой и забавной она выглядит, подумал Скотт, ставя перед ней на стол кружку с кофе. Если бы ему пришлось одним словом описать ее, он назвал бы ее «неприметной». Скотт скользнул по ней взглядом. Обратил внимание на выгоревшие на солнце рыжие волосы, собранные на затылке в тугой хвост. Глаза то ли серые, то ли зеленые. Кожа на лице нежная, без всякой косметики. Только розовый блеск на губах. Под белой футболкой и забавными розовыми шортами угадывалась худенькая фигурка подростка. Как только она села и неуклюже взяла кружку с кофе, Скотт нахмурился. С трудом верилось, что именно она накричала на него в кафе. Тогда она была в запале и ругала его на чем свет стоит. Скотт был даже поражен ее храбростью. Он поставил стул напротив нее и сел. – Мисс Тайлер… – Скотт попытался скрыть раздражение в голосе, – вы считаете меня жестоким мучителем? – Конечно, нет. – Мисс Тайлер, – он барабанил пальцами по сосновой столешнице, – если нам придется сотрудничать, то вам следует быть откровенной со мной. Я повторяю, вы считаете меня жестоким мучителем? Уиллоу стойко выдержала его взгляд. – Нет, доктор Гэлбрейт. Я так не думаю. – Ладно. – Скотт откинулся на спинку стула. Итак, – он насмешливо приподнял черную бровь, что вы думаете обо мне? Сейчас он заметил, как тот же самый огонек, что и при первой их встрече, сверкнул в ее глазах. – Хорошо, – ответила она, – если вы настаиваете, я выскажу свое мнение. Я полагаю, что после смерти жены вы пребываете в душевном смятении. Вы уверены, что ваши дети находятся в таком же состоянии, особенно Лиззи. Поэтому вы слишком снисходительны к ним. Даже чересчур. А они пользуются этим. Если сказать в двух словах, ваши дети абсолютно неконтролируемы. Подобное поведение человек вроде вас счел бы невыносимым, но в сложившихся обстоятельствах вы мучаетесь и продолжаете терпеть. Такое положение стало вам в тягость. Но вы не знаете, как разрешить эту проблему. Вы действительно попали в переплет, доктор Гэлбрейт. Ее слова растревожили в нем еще не затянувшиеся душевные раны. Обнажили нервы. Его захлестнула ярость. Кровь ударила в виски. Несмотря на то что он пытался сдерживать себя, волна гнева вот-вот готова была выплеснуться наружу. Эта женщина зашла слишком далеко. Он уволит ее. Решение возникло молниеносно. Впрочем, как и всегда. Именно так он принимал большинство своих решений. Но прежде, чем он успел сказать ей об увольнении, раздался приближающийся топот ног в сопровождении воплей Энни и знакомого резкого крика Лиззи: «Вредина! Вредина! Вредина!» У него зазвенело в голове. Почувствовав себя надломленным, он был вынужден признать, что увольнение мисс Тайлер – это не выход. Она права. Он действительно оказался в чертовски трудном положении. К тому же причина его испорченного настроения заключалась в том, что она попала в точку. А правда глаза колет. Уиллоу Тайлер была настолько же проницательна, насколько невзрачна. Вдобавок она смогла продержаться целый день. Пятеро предыдущих нянь сбежали из-за пустяков. Неудачи преследовали мисс Тайлер с самого утра. Но все же еще была надежда, маленькая надежда на то, что она окажется именно тем человеком, который сможет наладить прежний быт их маленькой семьи. – Вы определенно не стесняетесь в выражениях, – заметил Скотт. – Но я спросил ваше мнение. И мне не на что обижаться. Я и в дальнейшем надеюсь на вашу откровенность. Я ценю в людях честность и не переношу лжи. Он заметил странное выражение, мелькнувшее в ее глазах. На секунду Скотту показалось, что это страх, но он быстро отверг подобное предположение. Она сказала ему правду. Чего ей теперь опасаться? Озадаченный, он пытался понять, что бы это могло быть… но прежде, чем ему удалось сосредоточиться, он услышал крики своей враждующей армии. Поморщившись, Скотт выкинул из головы мысли о странном выражении в глазах мисс Тайлер и поднялся из-за стола. – С вашего позволения, – произнес он торопливо, – мне надо идти. Вернусь к полудню. Чувствуя себя командиром, дезертирующим накануне сражения, Скотт повернулся и направил, я к двери. Только он успел выйти на улицу и захлопнуть за собой дверь, как в кухню ворвались дети. Скотт стоял на ступеньках, прислонившись к двери, и благодарил Бога за своевременный уход. Глубоко вдохнув утреннюю свежесть, он собрался уже пойти по делам, как вдруг из открытого окна до него донесся отчетливый и решительный голос няни: – Прежде чем мы составим план на день, я хочу, чтобы вы знали, как я расстроилась прошлой ночью, когда обнаружила, что кто-то из вас проник в мою комнату и испортил дорогие для меня вещи. Он застыл на месте. Дети тайком проникли в ее комнату? И не только рылись в ее вещах, но еще и сломали что-то. Скотт пришел в бешенство. Ну и дела! Этого нельзя оставить просто так. Он уже собрался ворваться на кухню и самому разобраться с этими чертями. Развернувшись, Скотт подошел к двери. Ни в коем случае ей не стоит мириться с подобными выходками. Он взялся за ручку двери и остановился. Надо успокоиться и обдумать все еще раз. Минутой позже он понял, что было бы ошибкой вмешиваться в это дело. Не будет же он разбираться с детьми каждый раз из-за их шалостей. Вряд ли тогда мисс Тайлер удастся завоевать расположение детей. Со временем это принесет больше вреда, чем пользы. Так он немного постоял, прислушиваясь, а потом пошел к трехместному гаражу, расположенному на площадке в западной части дома. – Итак, все понятно? – Уиллоу стояла перед детьми, которые сбились во враждебную кучку около кухонного стола. – У каждого из нас есть своя территория, неприкосновенная для вторжения посторонних. – Что значит «неприкосновенная»? – пробурчала Эми. – То, что она уже сказала, – мрачно произнесла Лиззи. – Мы не должны заходить в чужую комнату, трогать чужие вещи. Так же, как ты не должна была брать мою книгу и вырывать оттуда страницу! – Я не брала и не вырывала! – закричала Эми. Я же прошлой ночью тебе сказала, что страница сама выпала оттуда, а я положила ее в кроватку Мики, поэтому ты… – Дети! – Уиллоу с трудом сдерживала крик. Давайте закончим на этом. Новый день начнем без ссор. – Где папа? – Лиззи избегала взгляда Уиллоу. – Он ушел. – Куда ушел? – нахмурилась Лиззи. – Он не сказал, – коротко ответила Уиллоу. – На улице замечательная погода. Давайте и мы пойдем погуляем. – Эми не пойдет! – Девочка уперлась кулачками в бока. – Эми будет смотреть телевизор! – Я тоже! – Мики упрямо сел на пол, всем своим видом показывая: я бастую! – Мы пойдем купаться. – Уиллоу открыла холодильник и достала банку с арахисовым маслом. Вынимая из хлебницы упаковку сладких булочек, она продолжала: – Потом приготовим ланч и устроим пикник. Лиззи посмотрела на Уиллоу долгим презрительным взглядом. – Мы не можем пойти купаться. Папа говорит, что сейчас уже не сезон приводить в порядок бассейн Саммерхилла! Уиллоу разрезала булочки пополам и стала намазывать их арахисовым маслом. – Мы не будем пользоваться вашим бассейном. – Она порылась в буфете, нашла банку меда и открыла крышку. – Лиззи, сбегай, пожалуйста, наверх и принеси все принадлежности для купания. – Откуда вы знаете, что у нас они есть? – Эми вздернула свой веснушчатый носик. – Может, их у нас нет! – Если у вас нет никаких купальников, – весело заметила Уиллоу, – то вам придется купаться нагишом! – Вы не можете заставить нас! – изумленно вскрикнула Лиззи. Уиллоу щедро намазывала мед поверх арахисового масла. – У вас есть выбор: или купаться нагишом, или надеть купальники. Все зависит от вас. – Она аккуратно разрезала половинки булочек на четыре части. – У нас есть купальники, – угрюмо пробурчала Лиззи. – Вот и хорошо! – Уиллоу упаковывала сэндвичи в пластиковую коробку. – Но, – усмехнулась Лиззи, – мы не наденем их сегодня, потому что нам не разрешают ходить в общественные бассейны. Наша последняя няня говорила, что там можно заразиться грибком и другими инфекционными заболеваниями! – Это так! – торжественно подтвердила Эми. Нам не разрешают. – Нет! – вторил Мики. – А мы и не собираемся в общественный бассейн. – Уиллоу уложила коробку с сэндвичами в свой рюкзак. – Тогда куда мы собираемся? – Лиззи воинствующе выпятила подбородок. – Это сюрприз. – Весело улыбаясь, Уиллоу посмотрела на детей. – Но я думаю, что вам там понравится. Скотт вернулся домой около двух. Как только он вошел в кухню, в глаза ему бросилась записка, прислоненная к корзине с фруктами на обеденном столе. «Доктор Гэлбрейт, я повела детей к бухте покупаться на отмели, что пониже пруда». Как она там справляется с ними? – подумал он. Трудно себе представить, какое сопротивление ей пришлось испытать после предложения сходить покупаться. Не важно, что именно она бы им предложила, все равно неминуем бурный протест. И хотя дети не слишком долго возмущаются, зато всем своим видом выражают враждебность. Бессчетное количество раз он наблюдал их в действии против предыдущих пяти нянь. Будет интересно, подумал он, пройтись по лесу и украдкой понаблюдать за ними. Пруд находился на территории поместья Гэлбрейтов. Благодаря угловатому утесу, возвышающемуся высоко над берегом, это место было недоступно для публичного отдыха, до него можно было дойти только от Саммерхилла по узкой тропинке через лес. Скотт давно не был у старого пруда. Интересно, откуда мисс Тайлер знает о его существовании? Уиллоу убрала остатки еды в рюкзак. И теперь стояла, наблюдая, как дети резвятся в волнах, накатывающих на отмель и омывающих нагретый солнцем песчаный пляж. Ей было трудно прийти сюда. У нее защемило сердце от болезненных воспоминаний. На этом уединенном пруду они с Чэдом подростками столько времени провели вместе, втайне от всех, плавая в тихой заводи… Уиллоу пришлось сделать над собой усилие, чтобы остаться здесь. Если бы она не видела, как детям нравится играть в воде и на песчаном пляже… И вот теперь она радовалась, наблюдая за ними. Дети были в восторге. Надо было захватить видеокамеру, подумала Уиллоу. Какую пеструю картину они представляют собой, плескаясь в воде, одетые в разноцветные купальники! Лиззи в желтом бикини, Эми в голубых трусиках, а Мики в своих ярко-оранжевых шортах. Она обязательно возьмет с собой видеокамеру в следующий раз. Пора было уже возвращаться домой, Уиллоу собиралась позвать их обсохнуть и переодеться. Но сначала она должна привести себя в порядок. Уиллоу спряталась за густой куст, за которым дети не могли видеть ее, а она имела возможность присматривать за ними. Сбросив бикини, она вскинула руки к небу, чувствуя как солнце теплыми лучами касается ее обнаженного тела, потягиваясь и наслаждаясь его лаской… Рядом хрустнула ветка. У нее учащенно забилось сердце. Уиллоу быстро обернулась на звук. Сердце у нее ушло в пятки. В трех метрах от нее на опушке леса стоял Скотт Гэлбрейт, пораженный увиденным. Они уставились друг на друга с неподдельным удивлением, смешанным с испугом. Побоявшись напугать детей, Уиллоу не закричала. Она быстро подняла полотенце и укуталась в него с ног до головы. Ее щеки пылали огнем, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Уиллоу еле сдержалась, чтобы не закричать: «Что вы здесь делаете?» Она напряженно ждала, когда он скажет что-нибудь. Скотт поморщился и, пробормотав что-то невнятное, отступил назад. – Извините. – Голос его звучал глухо. Извинение казалось искренним. – Не подумайте, что… Я просто гулял… Я решил… Черт побери, мисс Тайлер, – он начинал уже сердиться, – откуда мне было знать, что вы… Я не мог представить, что найду вас… – Голой? – Уиллоу постаралась сказать это как можно равнодушнее, с ироничной улыбкой на губах. – Доктор Гэлбрейт, вряд ли вы видите обнаженную женщину в первый раз. И сомневаюсь, что в последний. А теперь, с вашего позволения, мне надо одеться и идти к вашим детям. Скотт собирался еще что-то сказать. Уиллоу молчала, всем своим видом намекая, что ему пора уходить. Скотт резким движением взъерошил волосы, изобразил на лице страшное смущение, пробормотал еще раз «Извините» и ретировался в лес. Уиллоу облегченно вздохнула. Наконец он ушел. Слава богу! Ну что за наказание! Как она теперь посмотрит ему в глаза? После того как он видел ее обнаженной! Скотт пробирался по лесу и злился на то, что повел себя как дурак. Так и надо ему, нечего подглядывать как школьник. Он увидел намного больше, чем рассчитывал. Намного больше. Как он теперь посмотрит ей в глаза? И сможет ли вообще смотреть на нее, когда так отчетливо помнит ее обнаженной? Скотт тяжело вздохнул. Если бы только он подошел на пять минут позже… Если бы не подоспел к тому моменту, когда она протягивала руки к облакам, освещенная ярким солнцем, подобно лесной нимфе. Обнаженная, она, словно богиня, стояла в солнечном ореоле. Ее гладкая загорелая кожа отливала бронзовым цветом. И только тоненькие светлые полоски от бикини резко выделялись на смуглом теле. – Черт, черт! Он с досадой поморщился. Только утром мисс Тайлер сказала ему, что он по уши погряз в проблемах. Скотт хмыкнул. Ко всем проблемам прибавилась еще одна, да какая! Он просил Иду Трэнт прислать ему невзрачную няню. Мисс Тайлер не назовешь невзрачной. Конечно, она не красавица. Разве для себя он уже не решил, что ее лицо ничем не примечательно? Но проблема заключается в ее фигуре. Сложена она безупречно. Среди многих женщин, которых он видел обнаженными, в чем мисс Тайлер права, новая няня выглядит идеалом. Но он не может допустить, чтобы мисс Тайлер в короткой футболке и шортах резвилась и скакала вместе с его детьми вокруг дома теперь, когда он знает, что скрывается под ее простенькой одеждой. Надо одеть ее в какую-нибудь одежду, в которой новая няня не напоминала бы ему о том сексуальном видении у пруда. Всю дорогу от леса до дома Скотт размышлял над этой проблемой. Подходя к дому с черного хода, он уже знал, что делать. Няни, которых он нанимал для своих детей в городе, носили униформу, специально заказанную по интернет-каталогу «Смартнэнниз». Каждая модель состояла из отглаженного голубого платья с накрахмаленным воротничком и манжетами, белых гольфов и белой пары обуви со шнурками. Это выход. Он оденет мисс Тайлер в униформу. Со временем солнечный образ загорелого тела неминуемо поблекнет. И он не то чтобы мучиться фантазиями о ее теле, но даже замечать ее перестанет. Это сработает. Он снова вздохнул и поднял глаза к небу. Это должно сработать! – Мисс Тайлер, не могли бы вы зайти ко мне в кабинет на минуту? Уиллоу замерла на лестнице. У нее заныло сердце. Весь оставшийся день доктор Гэлбрейт тщательно избегал ее после той встречи у пруда. Уиллоу надеялась, что ей удастся вечером дойти до своей комнаты, не столкнувшись с хозяином. Ее надежды не оправдались. Взглянув на кипу одежды и полотенец в руках, она спросила: – Можно я сначала положу вещи в стиральную машину? – Конечно, идите. – Он снова скрылся в кабинете, но дверь оставил открытой. Уиллоу поторопилась в прачечную. Интересно, что собирается сказать ей хозяин. Хочет ее уволить? Посчитал ее поведение сегодня днем неприличным? Ладно, она скоро все узнает. Уиллоу включила стиральную машину и нервно провела рукой по волосам, проверяя, не растрепался ли хвост на затылке. Затем неохотно пошла в кабинет. Она два раза тихонько постучала в дверь и вошла. Скотт нервно ходил по комнате с опущенной головой, держа руки в карманах брюк. Как только она вошла, он остановился и поднял голову. – А, вы пришли. – Как и она, он старался скрыть волнение. Это придало ей уверенности. Она спокойно произнесла: – Вы хотели видеть меня. – Я хотел сказать, что домработница, которую я нанял, миссис Кэрд, придет завтра. Она будет готовить и убирать дом. В ее обязанности не входит стирка вашего и детского белья, а также уборка вашей комнаты. Вас все устраивает? Уиллоу кивнула, облегченно вздохнув: пока еще она работает. – Конечно. Но… Наверное, я сама буду готовить для детей и убирать за ними? – Вы можете обращаться за помощью к миссис Кэрд. Я думаю, она не станет возражать, если вы будете убирать и за детьми. – Спасибо. – Уиллоу повернулась и пошла к двери. – Прежде чем вы уйдете, мне надо еще кое-что вам сказать. Уиллоу вопросительно посмотрела на Скотта. Но, увидев, как в его глазах промелькнула нерешительность, понимающе вздохнула. Кажется, он собирается отчитывать ее за сегодняшнее нескромное поведение. – Да-а-а? – протянула она. – И что же это? – Мне нужны… ваши мерки. – Не понимаю. Какие мерки? – Мне надо произнести по буквам? – Он сердито посмотрел на нее и густо покраснел. – Во имя всего святого, обыкновенные мерки! – Обыкновенные мерки? – Мисс Тайлер, обхват вашей талии и бедер. Еще… – у него был такой вид, как будто он сейчас задохнется, – размер вашей груди. ГЛАВА ТРЕТЬЯ – А, вот вы где, мисс Тайлер! Это было на следующий день. После обеда Уиллоу сначала уложила детей спать, а потом пошла на задний двор, чтобы развесить кипу постиранного белья. Только она закончила, как услышала голос хозяина. Она обернулась и увидела его на пороге черного хода. Спортивная футболка и шорты до колен темно-серого цвета соблазнительно облегали его высокую, стройную фигуру. У нее подкосились ноги. А когда он направился к ней, Уиллоу мучительно захотелось оказаться в его нежных объятиях. Она в своем уме? Ведь доктор Гэлбрейт подчеркнул, что ему нужна няня, которая не сходила бы по нему с ума. Невзрачная няня, которая не помешана на мужчинах. Она не была падкой на мужчин, но когда дело касается такого мужчины… – Приехала моя кузина, – объявил он. – Кэмрин Моффэт. Позже мы собираемся сыграть партию в гольф. А сейчас кузина согласилась полчаса посидеть с детьми, чтобы мы с вами могли сделать пробный заезд на другой моей машине. Его деловой тон привел Уиллоу в чувство. – На какой другой машине? – спросила она, рукой прикрывая глаза от солнца. – Это машина отца. Она стоит в гараже с тех пор, как мои родители уехали из Саммерхилла. На прошлой неделе я забрал ее из мастерской. На ней вы можете возить детей на прогулки и ездить домой на выходные. Я хочу, чтобы вы сейчас попробовали машину на ходу. – А также, я полагаю, – она лукаво улыбнулась, – вы хотите посмотреть, не лихачу ли я за рулем! – А что, есть такой грех? – Скоро узнаете! – Обязательно пристегну ремень безопасности, сухо отрезал он. – Готовы? Стоял жаркий, душный день, и Уиллоу была одета соответственно. Но сейчас, взглянув на свой короткий топик и джинсы до колен, она пробурчала: – Мне нужно переодеться. – Вам и так хорошо. Но ей не было хорошо. Она чувствовала, что выглядит скованной, нескладной и невзрачной одновременно. Но разве невзрачная няня не то, что ему нужно? Она должна быть довольна, что идеально подходит для этой работы. Уиллоу последовала за ним внутрь дома, изображая на лице ироническую гримасу. Они вместе вошли в парадный холл. В воздухе витал чуть уловимый запах духов. Жасмин и роза, определила она. Запах дразнящий и дорогой. В стиле Кэмрин Моффэт. Иначе и быть не может. – Мы встретимся с моей кузиной, когда вернемся. – Скотт открыл парадную дверь. – Она поднялась наверх присмотреть за детьми. Первое, что увидела Уиллоу, выйдя на улицу, был лихо припаркованный у самых ступенек эффектный синий автомобиль с откидным верхом. Машина Кэмрин Моффэт. Иначе и быть не может. Было видно, что эта женщина, как и ее кузен, обожает роскошную жизнь. И если бы сухой тон доктора Гэлбрейта не привел Уиллоу в чувство пару минут назад, это произошло бы сейчас, при виде роскошной машины. Она была вынуждена признать, что была бы полной дурой, если бы решила флиртовать со своим хозяином. Даже если бы в ее жизни оказалось место для мужчины, Скотт Гэлбрейт ей не пара. Так же как и его сводный брат Чэд. Она знала об этом, но тем не менее отдалась ему. Воспоминание о том, как ужасно закончилась их любовь, мгновенно отрезвило ее. Уиллоу села в машину на место водителя. Ей потребовались усилия, чтобы сконцентрироваться на приборной доске. Наконец она успокоилась и включила зажигание. Когда заработал мотор, сидевший рядом Скотт одобрил: – Правильно. Давайте поедем по дороге на Крествилл, посмотрим, как вы справитесь на автомагистрали. Уиллоу аккуратно вывела машину из гаража, не задев роскошный зеленый автомобиль Скотта, стоявший рядом. Она не нервничала из-за этого «пробного вождения». Она знала себе цену на дороге. И ее хозяин это скоро узнает. С его стороны было большой ошибкой взять ее в машину в этих чертовых шортах. Лучше бы он отпустил ее переодеться, заодно посоветовал бы надеть джинсы. А теперь ее стройные загорелые ноги как магнитом притягивали его взгляд. Скотт с трудом сдержался, чтобы не застонать. Правую ногу она вытягивала вперед, когда нажимала на газ. Левой ногой упиралась в дверцу машины, полностью сосредоточившись на вождении. Она понятия не имеет, насколько соблазнительно выглядит. Подобное зрелище любого мужчину сведет с ума. Не спасает и то, что он всегда был здравомыслящим человеком. Еще бы, таких красивых ножек, как у мисс Тайлер, наверное, нет ни у одной женщины в мире. Он горел желанием дотронуться… Взгляд его зачарованно уставился на ногу в босоножке, нажимавшую на газ. Интересно, где у нее самая чувствительная зона? Может быть, нежные маленькие пальчики на ногах? Или пятки? А может… – Думаю, это место самое подходящее. Скотт чуть не подпрыгнул от неожиданности, будто его застали в церкви за чтением романа. Неужели она может читать чужие мысли? У него перехватило дыхание, когда он увидел, как она медленно проводит рукой по левой коленке, такой гладкой и округлой… Она поощряет его?.. Он смотрел на нее в замешательстве. Уиллоу снова положила руку на руль и слегка насмешливым тоном заметила: – Разве вы недостаточно увидели? – Недостаточно? Она свернула с дороги на пустырь. Вокруг никого не было, если не считать дачного пикапа, припаркованного вдалеке. Что она задумала? Уиллоу повернулась к нему и посмотрела на него серо-зелеными глазами. – По шкале от одного до десяти как вы меня оцениваете? – насмешливо поинтересовалась она. Скотт непроизвольно выпалил: – Десять баллов. – К чему врать? У нее действительно потрясающие ноги… – Н-да. Сама я себя оцениваю на девять баллов. Правда, я слишком осторожничала, пропуская велосипедиста, когда мы проезжали Миллер-Энд. Он заставил меня понервничать. Скотт непонимающе глядел на нее. О чем это она говорит? Наконец до него дошло. Она обсуждает свое вождение, а не его похотливый интерес к ее ногам. – ..ну, теперь, если этого достаточно, можно возвращаться. Этот пустырь такой же, как и другие, чувствуешь себя здесь не очень уютно. К тому же, – она снова потерла коленку, – солнечные лучи начинают припекать и обжигают кожу. Скотт про себя поблагодарил Бога за то, что не проговорился о своих неприличных мыслях. Он открыл дверцу. – Ладно, – заявил он. – Мы возвращаемся, но поведу я. Уиллоу не вышла из машины. Вместо этого она перебралась через коробку передач на то место, где сидел он. И прежде чем Скотт успел закрыть дверцу со стороны пассажира, он увидел такие нежные округлости, что кровь бешено запульсировала у него в висках. – Скотт, ты вернулся! Они проходили по парадному холлу, когда с лестницы послышался звонкий голос. Уиллоу посмотрела наверх и увидела женщину, которая спускалась по ступенькам. У нее захватило дух при виде незнакомки. Кузина Скотта Гэлбрейта была потрясающе красива. Облегающая трикотажная футболка для гольфа и шорты изумрудного цвета подчеркивали стройную, без изъянов фигуру. Пышные, кудрявые черные волосы волнами лежали на плечах. Алые губы притягивали к себе внимание. А глаза, точно две спелые темные вишни, сверкали загадочным блеском. – Я поболтала с Лиззи, – оживленно объявила она, спустившись с лестницы. – Скотт, я так рада, что вы все вместе вернулись в Саммерхилл. Теперь я могу чаще видеться с моими племянниками. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=137516) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.