Возрождение Зорга
Игорь Воронкин


Середина 22-го века. На Земле уже нет отдельных государств, а существует Земная Федерация Многие планеты заселены людьми. Наука, технология, техника достигли высочайшего уровня. Ничто, казалось бы, не может нарушить сложившийся порядок.

Неожиданно на Землю поступает сигнал бедствия. На планете Тар на большой глубине шахтеры обнаружили и подняли на поверхность огромный загадочный кокон (кризалис). Так Мозг Зорга, невиданного доселе чудовища, тысячи лет пролежавший в недрах планеты, по неосторожности людей обрел свободу. В небывало короткие сроки он породил бесчисленное множество разнообразных тварей – планета Тар уничтожена. На грани катастрофы и галактическая цивилизация…





Игорь Воронкин

Возрождение Зорга



МОЕЙ МАМЕ ВОРОНКИНОЙ ГАЛИНЕ АЛЕКСАНДРОВНЕ ПОСВЯЩАЕТСЯ


В моей жизни было немало событий, происходящих не со мной, но они всегда приводили в действие некий всеобъемлющий механизм, обрушивающий на меня лавину всевозможных последствий.

    Миракл. Власть Слова






Глава 1. Тревожный вызов





Первый сектор Протосса.

Аиур


Исполнен благодати и величественной красоты Храм Первичного Творения на Аиуре. Тихи и покойны его аллеи, погруженные в сень и прохладу величайших и благоуханных деревьев, собранных по всей обозримой Вселенной. Журчание тихое ручьев, блеск фонтанных легких струй, тишина тенистых гротов – все здесь создано для умиротворения и несуетных раздумий. Лу – жаркое светило, и на Аиуре, превращенном в один сплошной мегаполис, трудно укрыться от его лучей. И только здесь, в садах Храма, веет божественной прохладой и свежестью.

Зератул, экзарх и настоятель Храма на Аиуре, сидел под куполом беломраморной беседки, вознесенным стройными колоннами над чащей священного источника. Серебряный ангел на конце обводного спирального канала держал ключ, с тихим журчанием истекающий благословенной влагой. Но воды в центре мраморной чаши были тихи и лишены возмущения. По преданию, в эти воды иногда сходила Мировая Душа, и тогда в священном источнике отражались отрывочные феномены прошлого, настоящего или будущего. Но сколько ни вглядывался сегодня Зератул в зыбкие переливы теней, танцующих на водной поверхности, он не видел ничего, кроме темной и непрозрачной глубины. По воле Адуна будущее было сокрыто от храмовника непроницаемой завесой времени. И тогда Зератул, успокоив душу созерцанием водного зеркала, предался тихой молитве…

Неожиданно послышался быстрый шорох шагов на посыпанной красным кирпичом дорожке. Зератул поднял голову. К месту молитв и медитаций приближался драгун Фериус, четырехногий киборг, похожий на механического дракона.

– Настоятель Зератул, у входа в Храм личная гвардия консула. Требуют вас, – доложил Фериус.

– Что случилось, брат Фериус? – спросил Зератул.

– Не знаю. Они пришли десять минут назад. У них грамота от консула.

Зератул бросил прощальный взгляд на тихие священные воды. Что еще уготовил Адун этому миру? Ответа не было. Высший Разум Вселенной хранил свои замыслы в великой тайне даже от своих ревностных приверженцев.

– Хорошо, пойдем, брат. – Зератул поднялся с деревянной скамейки и вместе с Фериусом не спеша побрел по дорожке храмового сада вдоль ряда энергетических пилонов, слабо мерцающих среди густой листвы кустарников и деревьев. На душе у настоятеля стало неспокойно.




Сектор U-2 Федерации Терраны.

Планета Тар. Офис колониального чиновника в поселении Тарсоник


Сигнал тревоги прозвучал около трех часов ночи. Сведения из столицы колонии Метохии поступали самые разноречивые, а связь прервалась сразу же после первого сообщения. Но спустя два часа некто по имени Роберт Дорр сумел добраться на флаере до Тарсоника. И сейчас бледный, с трясущимися руками он сидел в офисе колониального чиновника Клауса Бергера, и Бергер отпаивал его горячим кофе.

– Это трудно передать словами, сэр. – Дорр мелкими частыми глотками отхлебывал кофе и хлюпал носом. То и другое одновременно у него не получалось, поэтому он то и дело отрывался от чашки, чтобы швыркнуть носом, и в это время его глаза испуганно таращились на темноту за окном.

– Успокойтесь, сэр. Все страшное уже позади. Что могло произойти – то случилось. – Клаус как мог успокаивал Дорра.

– Вы не понимаете, – не унимался Дорр. – Они придут сюда. Было ужасно, когда раскрылась эта штука. Нет, я уже тогда знал, что это не к добру. Но они ведь никого не слушали, привезли этот ужас в город. Я был на работе. И до сих пор ничего не знаю, что с моей женой и детьми. Господин мэр, может, связь заработала?

– Мистер Дорр… Боб, я ведь могу вас так называть? – спросил мэр. – К сожалению, Боб, связи все еще нет. И вы единственный свидетель того, что там произошло. Мы уже связались с Землей. Они обещали выслать помощь, но вы сами понимаете, что это будет нескоро.

– Чудовища придут сюда! Вы не понимаете, как они ужасны! Они убивают! Их несметные полчища. Как они полезли из этого кризалиса!

– Вы сказали «кризалиса»?

– Да, кризалиса. Я сразу, как увидел эту громадную штуковину, подумал, что она похожа на куколку насекомого. Сразу же, как только ее привезли в город. И зачем только они это сделали?!

Об удивительной находке на Таре говорили уже неделю. В горных разработках в экваториальной области планеты шахтеры обнаружили странный артефакт. На дне одного из карьеров им открылась громадная черная загогулина, напоминающая закрученный стручок гороха длиной около ста метров. Находка сразу же стала сенсацией. Ее облепили всевозможные ученые, которые были в это время на Таре. Но никто из них так и не понял, что это такое. Артефакт погрузили на огромную космическую платформу и перевезли в столицу Тара Метохию. Целую неделю эта штуковина пролежала на стадионе, занимая все футбольное поле. С Земли на Тар была отправлена экспедиция корифеев науки. А затем случилось событие, в корне перевернувшее всю земную историю.

– Пошел дождь. Это было где-то в половине первого ночи. Как раз в это время я получил вызов. У ребенка случилось расстройство желудка, – продолжил рассказ Дорр. – Я взял флаер и вылетел в Аттику, это в пятидесяти километрах от Метохии. Слава богу, все обошлось. Никакой инфекции – простое отравление. Я сделал укол маленькому пациенту и спустя час вылетел обратно. Других вызовов за это время не поступило, и я надеялся, что остаток ночи проведу спокойно. Но как только я приблизился к Метохии, то сразу же понял: что-то неладно. – Боб старался поставить чашечку с кофе на блюдце, и она выбивала тревожную дробь.

– Что же вас насторожило? – спросил Бергер.

– Огни! Стадион был ярко освещен софитами, а в ночном небе стояло зарево. Раньше, если не проводились соревнования, такого никогда не было. И еще, в разных концах города в воздух взлетали осветительные ракеты, были видны трассы пуль и вспышки бластеров. Не знаю, зачем это сделал, но я полетел к стадиону.

Глаза доктора Дорра замерли на месте, словно бы он заново переживал открывшееся ему зрелище.

– Все было залито светом прожекторов, и я завис в воздухе прямо над стадионом. Кризалис раскрылся. Он был как бутон цветка. Черные твердые покровы оболочки упали на землю, а внутри была нежная розовая мякоть. В ней раскрылся рот. Он был как роза со множеством лепестков нежной плоти. Он дышал, двигался и хотел пить. Я ясно видел, как жадно он заглатывал капли вожделенной дождевой влаги. А вокруг него почти по всему футбольному полю медленно расползалась какая-то бурая масса. В ней что-то копошилось. Что-то живое, какие-то личинки. Такие белесые и отвратительные в этой бурой массе.

Придя в себя от шока, я полетел дальше. Я должен был скорее попасть домой. У северных ворот стадиона заметил множество тварей. Они выскакивали из ворот и расползались по улицам города. Чуть поодаль я увидел два полицейских автомобиля с мигалками. Один лежал на боку. У другого были распахнуты все дверцы. Рядом лежали двое полицейских. Они были просто растерзаны на части. Не помню, как я добрался до дома. Почти все улицы были полны этих насекомоподобных тварей. Они растекались по улицам широким потоком: пауки, бронированные гусеницы, еще какие-то твари, быстрые и верткие. Они заскакивали в дома. Кое-где звучали выстрелы: из окон стреляли. Наш дом на окраине. В зеленом районе. Помню, как мы гордились, что у нас привились эти елочки! Когда я подлетел, то увидел, как люди выбегали из коттеджей и садились в машины. Длинная вереница машин вытягивалась по дороге. Я буквально спикировал на площадку перед своим домом. В окнах не было света. Я вбежал в дом. Все перевернуто. Видимо, Линда в панике схватила детей, и они покинули дом. Нашего внедорожника в гараже тоже не было. Я был в панике, не знал, что делать и где их искать. Телефон не отвечал. И в это время с улицы донеслись ужасные крики и пронзительный визг. Я схватил винтовку и выскочил во двор. По всему нашему предместью уже неслись эти твари. Я бросился к флаеру. Едва успел заскочить в кабину, как они были уже у салазок флаера. Я дал по газам, и вот я здесь. Боже мой, подумать только, что еще два часа назад все было в порядке!

– Спасибо, сэр, за ваш рассказ. Теперь мы более-менее представляем, что произошло. И боюсь, что нам придется готовиться к худшему, – печально произнес Бергер.

– Когда прибудет помощь с Земли? – спросил Дорр.

– Как минимум через неделю. Даже военные крейсеры. Конечно, могут откликнуться какие-нибудь корабли в этом районе, но это маловероятно.

– Боже, Линда, дети! Что с ними?!

– Надеюсь, они смогли выбраться из города. А пока мы должны приготовиться к обороне. Клаус нажал на кнопку интеркома:

– Шериф Томас, зайдите ко мне.

Спустя секунду распахнулась дверь, и вошел высокий мужчина, облаченный в бронежилет и шлем.

– Вэйн, вы слышали рассказ доктора Дорра. Что будем делать?

– Надо срочно эвакуировать население. Всем раздать оружие, какое есть. У нас есть две лазерные пушки и горная водометная установка. Предлагаю для укрытия использовать корпуса горно-обогатительной фабрики.

– Согласен, Вэйн. Объявляйте тревогу. Сколько у нас флаеров?

– Шесть, сэр.

– Один пошлите на разведку. Мы должны быть в курсе того, что происходит.

– Хорошо, сэр. Разрешите отправиться мне с помощником. Как раз в управлении шерифа есть один военный флаер с ракетными установками. Мы пойдем на север, к Метохии.

– Сначала займитесь эвакуацией поселка. Всех на грузовики – и на фабрику.

– Есть, сэр. – Шериф повернулся и направился к выходу.

– Подождите, шериф. Можно мне с вами? У меня в Метохии жена и двое детей. – Доктор Дорр умоляюще смотрел на Томаса.

– У нас только один врач в колонии. И мы бы очень рассчитывали на вашу помощь, доктор. Но, учитывая ваши личные обстоятельства… Вэйн, возьмите доктора с собой, – махнул рукой Бергер. Он подошел к небольшому пульту на стене и нажал тревожную кнопку.

В шахтерском поселке Тарсоник завыла сирена. Из боксов выехали грузовики. Разбуженные среди ночи люди выбегали из длинных одноэтажных домов. Получив приказ, горнодобывающие роботы перекрыли дороги, ведущие в поселок.

Сенатор Спартул стоял у ворот Храма перед строем сверкающих броней зилотов. В руке у него был запечатанный конверт.

– Приветствую вас, брат Спартул, – произнес Зератул.

– И я приветствую вас, настоятель, – ответил Спартул и протянул экзарху конверт, скрепленный личной печатью верховного консула Ксирона.

– Что это? – спросил Зератул. Пути настоятеля Храма не часто пересекались с путями светской власти блистательного Протосса.

– Прочтите, дело касается Храма и нашей безопасности, – повелительным тоном произнес Спартул.

Зератул взглянул на сенатора, на взвод из десяти зилотов с темными непроницаемыми забралами на шлемах и не спеша взломал печать консула.



«Настоятель Зератул!

Беда пришла в наш мир. Ожил древний кошмар. Приблизительно час назад в удаленном секторе терран был зафиксирован сигнал псионической активности Зорга. Не мне объяснять вам, что это означает. Я уже отдал приказ о приведении в полную боевую готовность нашего флота. Теперь все решают часы. Чем раньше мы уничтожим Зорга, тем лучше для всей Вселенной. Прошу вас, настоятель Зератул, открыть Архивы Храма и выдать сенатору Спартулу священное оружие Протосса «Белый Вихрь».

Верховный консул Протосса Ксирон».



Несмотря на то что Лу заливала все вокруг жаркими лучами, Зератул почувствовал, как холодные мурашки пробираются за ворот его хитона. Зорг, это ужасное творение Изначальных и проклятие всей Вселенной, восстал из небытия!

– Я должен сначала переговорить с консулом, – заявил Зератул.

– Сожалею, настоятель, но время не ждет. У меня четкий приказ забрать оружие, когда вы снимите защиту с Архивов Храма, – с нажимом произнес Спартул.

– Поймите, сенатор, все не так просто, как кажется на первый взгляд. Своими действиями или бездействием мы можем затронуть священные основы мироустройства и вызвать изменения в судьбах других миров. Поэтому я настаиваю, чтобы мне предоставили возможность встретиться с верховным консулом и Сенатом. – Зератул упорно стоял на своем.

– Время дорого, Зератул, мы не должны терять его впустую. Я готов ответить на все возникшие у вас вопросы. Хотя, думаю, если мы поторопимся, многие из них отпадут еще до того, как возникнут.

Зератул оглядел величественное здание Архивов Храма, чьи купола ярко сияли золотом в лучах Лу. Архивы были защищены силовым полем, снять которое мог только совет высших жрецов Храма В священных хранилищах содержались уникальнейшие вещи, документы и артефакты, унаследованные от Изначальных.

– Как называется планета, на которой возродился Зорг? – спросил настоятель.

– Планета Тар. В секторе U-2 по классификации терран.

– Она населена?

– Небольшая колония терран. В основном горнодобывающая промышленность.

– Это случилось всего час назад. Они наверняка еще живы и подают сигнал бедствия, – задумчиво произнес Зератул. – Ведь так, Спартул?

– Сигнал получен, – неохотно подтвердил Спартул.

– Наши крейсера способны достичь этого сектора всего за два часа. Нужно помочь людям.

– У меня приказ верховного консула на получение священного оружия, – нетерпеливо произнес Спартул. – И кроме того, я и многие другие советники считаем, что лучший карантин – это полная стерилизация.

– Вот поэтому я и хотел поговорить с Ксироном, – сказал Зератул.

– Настоятель, мы только потеряем время. Вам не удастся склонить консула изменить решение.

– Сенатор, один я не могу снять защиту с Архивов Храма. Необходимо решение конклава. Позвольте мне пройти в Храм и вызвать братьев, чтобы держать с ними совет.

– Вы имеете в виду храмовников Дворга и Резура?

– Да, – удивленно возвел на сенатора глаза Зератул. Членов высшего совета Храма не должен был знать никто.

– Мы их уже доставили сюда. Они ожидают в колеснице. – Спартул нажал кнопку на пульте. Из-за величественного купола Храма выплыла летающая тарелка. На ее нижней поверхности под решетками вращались большие колеса антигравитационных движителей, что и придавало ей некоторое сходство с колесницей. Борта летательного аппарата были украшены личным гербом консула Протосса и золотым солнцем – символами государственной власти.

– Вы что же, помимо воли доставили братьев с их молитвенного служения на острове Риос? – с закипающим раздражением спросил Зератул.

– Ну, особо они не сопротивлялись, – нагло ухмыльнулся Спартул.

Колесница приземлилась у ступеней храмового комплекса. Из открывшегося люка выбежали Дворг и Резур. Вслед за ними вышли шесть зилотов.

– Нас похитили, Зератул, – сказал Резур. – Заставили сесть в колесницу и ничего не объяснили.

– Но мы решили не оказывать сопротивления, пока не разберемся в том, что происходит, – добавил Дворг.

– Вы поступили правильно, братья. Сейчас не время поднимать смуту. Зорг объявился на планете терран. От нас потребовали предоставить «Белый Вихрь», чтобы уничтожить инвазированный мир людей.

Дворг и Резур переглянулись. Такого развития событий они не могли себе представить.

– Настал час… – обреченно промолвил Резур.

– На все воля Адуна, братья. Но там люди, и они еще живы, – сообщил Зератул.

– Тогда я готов выйти с флотом Протосса, чтобы помочь им, – заявил Дворг.

– Консул и сенаторы приняли другое решение – уничтожить зараженный мир терранов. Для этого им необходимо наше священное оружие. От нас требуют немедленно снять защиту Архивов Храма.

– Мы должны выдвинуть им наши условия, – решительно заявил Дворг.

Вмешался сенатор Спартул.

– Ну что, священный совет принял решение? – спросил он.

– Да, – ответил за всех Зератул. – Мы берем оружие из Архивов и вместе с флотом Протосса выходим, чтобы помочь терранам.

Спартул помолчал, оценивая решение жрецов. От храмовников вполне можно было ожидать что-то подобное. Но, если следовать их рекомендациям, можно запросто оказаться втянутым в долгую и кровопролитную войну с Зоргом. И из-за чего? Из-за каких-то жалких терранов, презренной второй формы, которая не стоит даже упоминания в ряду разумных существ. Неужели из-за этих низких созданий должна будет пролиться благородная эльфидская кровь?! Нет, верховный консул предвидел все верно. С храмовниками невозможно договориться.

– Сожалею, но я должен срочно исполнить приказ консула. Прошу открыть Архивы Храма! – приказал Спартул.

Зилоты, услышав приказ своего предводителя, взяли храмовников в тесное кольцо. Храмовники едва доходили до груди сверкающим рыцарям.

– Вот даже как?! – оценил ситуацию Дворг. В руках у него с легким шипением возникли пси-лезвия.

– Погоди, брат, – остановил его Зератул. – Убери оружие. Не дело затевать междоусобицу, когда враг у порога. Лучше мы подчинимся, но отстоим и сохраним наши принципы.

– Вы арестованы за попытку бунта в военное время, – грозно произнес Спартул. – Теперь мы сами возьмем оружие.

Один из зилотов направил на храмовников излучатель. Тотчас на руках и ногах храмовников захлопнулись оковы силового поля.

– Посадите их в колесницу и доставьте во дворец к консулу. Пусть Ксирон сам разберется с ними, когда посчитает нужным.

Зератул отыскал глазами Фериуса. Все это время драгун незаметно жался у стены Храма. «Сообщи братьям о нашем пленении. Пусть собираются у дворца консула», – телепатировал ему настоятель. Оставаясь незамеченным, киборг быстро потрусил по храмовой дорожке. Зилоты подтолкнули храмовников к колеснице.

– Вам не снять защиту с Архивов. Творцы наложили заклятия на рунный камень. И если повредите их печати, то рискуете навлечь беду на весь Протосс, – оглянувшись предупредил Зератул.

– Не беспокойтесь, настоятель. Это уже наше дело. Если понадобится, разберем Храм по кирпичику, – самодовольно ухмыльнулся Спартул.

– Не ожидал от тебя такого, брат Спартул, – укоризненно произнес Зератул. Но его тут же втолкнули в узкий люк колесницы.

Верховный консул Ксирон уже два часа пребывал в беспокойном подвешенном состоянии. Обычный розовый цвет облака, в котором он имел обыкновение парить над земной поверхностью, сменился угрожающим лиловым, что выражало крайнюю озабоченность властителя. Еще никто на Аиуре, за исключением самых ближайших его советников, не знал о беде, приключившейся на Таре. И верховный консул был уверен, что, как только в народ просочатся слухи о появлении Зорга, сразу поднимется страшная паника. Поэтому на решение всей этой проблемы судьба отвела ему лишь пару часов. Именно столько должно было занять путешествие военных кораблей в этот сектор Терраны, в котором, хвала Адуну, имелись щели гиперпространственных переходов. Но даже военные корабли Протосса, оснащенные мощным вооружением, были не в силах достаточно быстро и надежно уничтожить Зорга, укоренившегося в недрах планеты. Чтобы одним ударом покончить с Зоргом, требовалось священное оружие Изначальных, которое как величайшая реликвия хранилось в Архивах Храма. Вот только бы совладать с этими строптивыми жрецами!

Прервав уединение властителя, в зал вошел начальник дворцовой стражи Атиус и доложил:

– Спартул арестовал весь совет Храма, после того как жрецы отказались допустить его в Архивы. Храмовников доставили во дворец, чтобы вы лично решили их судьбу. Но я должен доложить, милорд, что возле дворца собираются их сторонники.

– Спартул добыл оружие Изначальных? – спросил Ксирон.

– Там возникло какое-то замешательство. Вход в Архивы запечатан камнем с рунными надписями. От них исходит мощная псионическая энергия. Спартул боится.

– Адун великий! – громко воскликнул консул. – У нас нет времени, чтобы бояться. Бояться будем, когда Зорг придет на Аиур. Пусть ломает камень или стены – что угодно, – только пусть достанет «Белый Вихрь».

– Я передам, – коротко ответил Атиус. – Что делать с храмовниками?

– Собирай малый совет. Свяжись с претором, пусть назначит главного судью трибунала. Не подчиниться воле консула – это бунт! Давно пора указать место этим зарвавшимся храмовникам. Пусть суд вынесет свой вердикт невзирая на лица.

– Слушаюсь, принципе, – покорно ответил Атиус и направился к выходу.

– Не называй меня так, – сказал ему вслед верховный консул.

Но облако, окружающее его, потеплело, залившись обычным розовым румянцем.




Сектор U-2 Федерации Терраны.

Планета Тар


Флаер с экипажем в составе шерифа Вэйна Томаса, его помощника Джона Кларка и доктора Роберта Дорра шел на север в сторону Метохии. Взошло местное солнце – Энерджи и осветило тянущиеся внизу бескрайние пустыни, горные хребты и каньоны. Тар была засушливая, почти полностью лишенная влаги и растительности планета. Но вместе с тем в этом богом забытом мире на самом краю открытой Вселенной были обнаружены богатейшие залежи минеральных ресурсов. И вот уже пятьдесят лет на планете шло интенсивное освоение и разработка полезных ископаемых.

– Поверить не могу, что все это случилось! – возбужденно говорил Кларк. – Всего пару дней назад я был в Метохии, осматривал этот сраный артефакт. Громадная загогулина. Представляю, сколько оттуда полезло гадости! Этих опарышей!

– Они были не в нем, а около, – поправил доктор. – В самом кризалисе было нечто со ртом и какими-то длинными щупальцами или отростками. Эти отростки тянулись к земле и той бурой жиже, которой был залит стадион.

– Не надо, док, меня сейчас вывернет! – взмолился помощник шерифа.

Томас, сидевший за штурвалом, снизил флаер до двухсот метров и пошел над дорогой, петляющей между каньонами.

– Может, встретим кого-то, кто нуждается в помощи, – пояснил Вэйн.

Но дорога была на удивление пуста. До Метохии оставалось еще пятьсот километров. Кларк попытался поймать какую-нибудь радиостанцию. В эфире стояла абсолютная тишина. Только слабо пищал маяк Тарсоника, посылая на всех диапазонах сигнал SOS.

– Странно все это, – проронил Кларк. – На Таре двадцать поселений – и все молчат. Неужели эти твари уже добрались до всех?

– Я не удивлюсь, узнав об этом, – сказал доктор. – Они размножаются очень быстро. Всего два часа, и Метохии не стало.

– А куда бы могла направиться ваша жена? – спросил Вэйн.

– Скорее всего, на север, в Аттику. Туда самая лучшая дорога. И я сообщил ей адрес, куда ездил к пациенту.

– Ладно, после Метохии заглянем в Аттику, – пообещал шериф.

Они увидели тварей, когда до Метохии оставалось восемьдесят километров. Широким потоком паукообразные зор-линги неслись по песчаной равнине на юг к Тарсонику. Их вытянутые тела отливали черным глянцем.

Вэйн кинул флаер к земле, чтобы лучше разглядеть паразитов.

– Море, настоящее море… – потрясенно бормотал он. От края до края пустыня была затоплена бегущими телами. Удлиненные тела, три пары ног, длинные хищные жвала.

– Постреляем? – спросил Кларк. Помощник шерифа опустил прицелы двух шестиствольных автоматических пушек, укрепленных на консолях флаера.

– Давай, – разрешил Вэйн.

Флаер пошел на бреющем полете над живой массой. Сухо ударили пушки. Внизу взметнулись фонтаны песка и разорванных тел. Зорлинги подлетали, переворачиваясь в воздухе. Но остановить эту несущуюся лавину было немыслимо. Твари безостановочно продолжали свой бег.

– Кошмар! Мы ничего не можем поделать! – воскликнул доктор.

– Чертовы твари! – процедил Томас.

Но они все же решили во что бы то ни стало добраться до Метохии и узнать, что там происходит. Через десять минут показались строения колониальной столицы. В воздухе над городом парили какие-то шары, обрамленные бахромой щупалец.

– Это еще что за дерьмо? – пробормотал Вэйн. Он заложил вираж и стал обходить город по кругу. Шары висели как раз над стадионом, откуда и началось шествие Зорга.

– Давайте посмотрим, что на стадионе, – предложил доктор.

Флаер направился к стадиону, над которым, несмотря на солнечное утро, все еще горели прожекторы. Спортивная арена и близлежащие улицы были покрыты бурой жижей. В центре поля, на месте, где находился кризалис, вырос высокий бугристый холм с множеством ходов и отверстий. Возле него суетились зорлинги, а в бурых лужах плавали, дозревая, личинки. Флаер прошел почти рядом с жилищем зоргов. Его сразу заметили. Из нор повылезали насекомообразные твари и уставились на барражирующий в воздухе объект. Летающие шары – командоры Зорга – проявили не меньший интерес: снизились и окружили флаер.

– Не нравится мне все это, – заметил Кларк. Командоры замкнули круг вокруг летающей машины.

– Дергаем отсюда, – сказал Вэйн и потянул штурвал на себя.

Снова ударили пушки. Командор, находящийся прямо по курсу, разлетелся кровавыми лохмотьями. Набрав скорость, флаер выскочил из окружения. Снизу ударили кислотные струи. Доктор выглянул в боковой иллюминатор. Их расстреливали бронированные ползуны Зорга – существа, похожие на вздыбленных гусениц. Кислотный плевок задел правую консоль флаера, под которой крепился один из антигравитационных подвесов. Металл запузырился и стал отваливаться кусками. Машина тотчас просела, и ее потащило вправо. Шериф Томас, вцепившись в штурвал, пытался выровнять положение. Стрелка альтиметра стремительно падала вниз. Ползуны, почуяв победу, забили конечностями, превращенными в костяные сабли, и усилили атаку.

– Джон, ракеты! – прорычал Томас.

Кларк молниеносно переключил оружие. Из-под консолей и центроплана сорвались ракеты и дымными шлейфами понеслись к земле. Внизу все потонуло в огненных вспышках и выбросах почвы. На какое-то мгновение это остановило зоргов. На последнем издыхании взревели маршевые двигатели, и флаер рванулся ввысь.

– Вырвались! – облегченно вздохнул доктор.

Больше они не экспериментировали, держались на приличной высоте. Но флаер постоянно кренился вправо. Мето-хия осталась позади. Они шли над дорогой, ведущей к Аттике. Места на севере были более плодородные. Здесь встречались поля, возделанные колонистами, и зеленые насаждения. В радиоэфире по-прежнему не было ничего, кроме пищащего маяка Тарсоника. Первый перевернутый грузовик встретился на двадцатом километре от столицы. Он лежал на боку в придорожной канаве. Содержимое кузова было рассыпано. Рядом лежали растерзанные тела четырех людей. Через три километра встретились еще две разбитые машины.

– Сколько километров до Аттики, доктор? – спросил шериф.

– Около пятидесяти.

– Думаю, нам лучше возвратиться.

– Вы считаете, никто не добрался до Аттики?

– Боюсь, что Аттику постигла судьба Метохии.

– Но ведь прошло всего несколько часов! Как же мои родные?

– Вы видели, эти твари бегают быстро. А кроме того, взгляните-ка туда. – Томас указал направо. На поле среди зеленых всходов возвышался холм Зорга, почти такой же, как в Метохии, только немного поменьше.

– Бог мой, они повсюду! Что же делать? Высадите меня, я пойду искать своих. Мне нет без них жизни. Знаете, у меня мальчик десяти лет и девочка восьми, – растерянно бормотал доктор.

– Сожалею, мистер Дорр, но я не могу этого сделать. Вам нужно набраться мужества. Сейчас для всех трудное время, и мы нуждаемся в вас, – успокаивал его шериф.

– Все мы смертны, сэр, но должны показать этим тварям, что значит быть человеком, – твердо сказал Кларк.

– Все это бесполезно, – обреченно промолвил Дорр.

– Еще не все потеряно, док. Земля не оставит нас в беде. Я уверен, что уже выслана помощь. Нам бы только продержаться, – убежденно заявил Томас.

– Пора возвращаться, а то не дотянем до дома. – Кларк бросил взгляд на приборную доску.

Флаер развернулся и, натужно гудя двигателями, полетел обратно.




Первый сектор Протосса.

Аиур


Спартул стоял перед каменной глыбой, закрывающей вход в Архивы Храма, и разглядывал письмена на ее поверхности. Это были руны давно утраченного языка, и смысл написанного был сокрыт от Спартула. Сенатор дотронулся до темной каменной поверхности. Змейки-молнии пробежали по камню и больно ужалили руку.

– Чертовы храмовники! – выругался Спартул. – Наложили-таки заклятие.

Перед ним стояла непростая задача – проникнуть в Архивы Храма. Спартул отошел от входа и еще раз осмотрел здание. Это было высокое – почти кубическое строение без окон, увенчанное полукруглым куполом с длинным золотым шпилем. Как и все другие строения храмового комплекса, оно утопало в столь редкой на Аиуре зелени. Аромат деревьев раздражал и заставлял сенатора чувствовать себя нарушителем гармонии этого священного места.

– Пиртус! – призвал сенатор. Приблизился командир зилотов, возвышающийся над Спартулом почти на метр.

– Без фотонной пушки здесь не обойдешься. Как ты считаешь? – спросил Спартул.

– Правильно, сенатор. Надо взрывать. Камень или стены. – Гулко из-под металлических доспехов пророкотал голос зилота.

– Тогда займись этим, – приказал Спартул.

Пиртус набрал на дистанционном пульте код. Из-за деревьев поднялась большая боевая колесница, на которой зилоты прибыли в Храм.

– Нам лучше отойти в сторону, сенатор, – предложил Пиртус. – Сейчас будет много шума и пыли. Колесница зависла перед входом в Архивы.

– Мощности излучателя хватит? – спросил Спартул.

– Если не хватит, будем бить по стенам. Они слабее.

– Может, сразу по стенам? – обеспокоился сенатор.

– Очень уж хочется расколоть этот камешек. Все равно что дать по зубам этим наглым храмовникам, – загоготал Пиртус.

Он направил орудия на входной камень и нажал кнопку. Ударили фотонные пушки. Черный камень на входе поглотил сияние, и свет, исчезая, волнами прокатился по его поверхности.

– Проклятие! – выругался Пиртус. – Не удалось. Но какова защита!

– Теряем время, Пиртус. Ломайте стены. Артефакты нам нужны немедленно, – остудил его пыл сенатор.

Боевая колесница развернулась и, ломая кроны деревьев, подобралась сбоку к храмовому зданию. Зилоты последовали за ней и встали наблюдателями поодаль.

– Ну уж теперь мы сокрушим тебя! – злорадно пообещал Пиртус. Вновь ударили световые вспышки. По белым стенам побежали трещины разломов, но первый удар они выдержали. Пиртус не отпускал пусковой кнопки. Стены покрылись наплывами расплавленного камня.

– Так мы будем долго возиться. Энергетические поля пилонов поддерживают эти стены, – сказал Спартул.

– Снести пилоны? – простодушно спросил Пиртус.

– Снести пилоны – означает снести Протосс. Мы все держимся на их энергетике. Попробуйте ударить по куполу. Там поля слабее и, кроме того, металл, – посоветовал Спартул.

– Верно, сенатор. Долбанем по куполу, – согласился Пиртус. – И как это я сам не догадался!

Он двинул колесницу вверх, и она зависла прямо над небесно-голубым куполом.

– Удар, еще удар, и мы расколем этот орешек! – Сокрушительный энтузиазм Пиртуса был неисчерпаем. В купол полетели ярко-белые вспышки. И тотчас на нем расползлись черные пятна прожженного и оплавленного металла.

– Ага, что я говорил! – возликовал командир зилотов. – Расплавим всю крышу!

Раскаленный металл вспыхнул белым пламенем. Над священными Архивами поднялось яркое зарево.

– Хватит, Пиртус! Спалишь все хранилище! – опомнился сенатор.

Боевая колесница прекратила огонь. Пламя стихло, обнажив выжженный верх храмового здания.

– Зилоты, в колесницу! Добудем то, за чем пришли, – распорядился Пиртус. Колесница с зилотами взмыла вверх и приземлилась на крыше строения. Рыцари Протосса вышли из корабля и через выжженный купол проникли в заповедное хранилище.

Спустя сорок минут Спартул уже раскладывал перед консулом Протосса найденные в Архивах артефакты.

– Операция прошла вполне успешно, милорд. Взгляните, что удалось добыть.

Ксирон величаво подплыл к столу.

– Расскажите мне все об этих вещах, – попросил он.

– Там все сохранилось в идеальном порядке, и над каждым предметом была табличка с описанием. Вот это, например, называется Эрлиер. – Спартул поднял медальон на золотой цепочке. – Священный кристалл. Как считается, может транслировать пси-эманации различных существ, в том числе и Зорга.

– Любопытно, – консул взял в руки медальон.

– А вот этот блестящий цилиндрик – пси-эмиттер, хотя может работать и как пси-коллектор, то есть собирать и испускать псионическую энергию живых существ.

– А где «Белый Вихрь»? – нетерпеливо спросил Ксирон.

– Вот это «Белый Вихрь». – Спартул поднял со стола черный куб небольших размеров.

– Это и есть «Белый Вихрь»? – недоуменно спросил консул.

– Да, милорд. Так сказано в описании. Этот модуль должен подключаться к излучателю.

– А где излучатель?

– Этого мы пока не знаем.

– Прошло уже пять часов с момента вторжения Зорга! Каждый час несет неминуемую угрозу Протоссу. А вы до сих пор не знаете, как работает это страшное оружие Изначальных!

– Очень скудное описание, милорд. Там сказано, что вся сила в этой коробочке, а излучатель может быть использован любой, – оправдывался Спартул.

– Вы это пробовали?

– Пока еще нет.

– Так с чем же вы пришли ко мне? – возмутился правитель Протосса.

– Я торопился доложить…

Консул Протосса выпрыгнул из облака и предстал перед Спартулом полностью в телесной форме. Род Ксирона был одним из древнейших на Аиуре, и у верховного консула была довольно странная по нынешним временам привычка воплощаться в тела давно умерших предков. Тело легендарного военного диктатора Гиринуса, жившего пятнадцать веков назад, Ксирон реконструировал и носил в течение последних двадцати лет. И сейчас перед Спартулом предстал человек среднего по меркам нынешнего Аиура роста – метр восемьдесят, но довольно крепкого сложения, подчеркнутого открытой на плече тогой светло-розового цвета. У консула было широкое лицо и высокий лоб, выдающий благородное происхождение прирожденного эльфида. На его щеках играл возбужденный румянец. Ксирон в упор уставился на сенатора:

– Узнайте все, что касается этого оружия. Если понадобится, допросите храмовников. И очень строго, если к тому принудят нас обстоятельства…

– Я понял, милорд. У нас есть подходящие специалисты.

– Вы уже известили претора Арекса, что нам пришлось взять жрецов под стражу?

– Еще нет, милорд. Ксирон задумался:

– С одной стороны, это хорошо. Я боюсь, что опять вмешается этот чертов законник с его устаревшими принципами. А с другой, мы ведь обязаны это сделать. Поэтому сразу, как закончите допрос храмовников, известите претора. Кроме того, нам нужен судья, который бы правильно разрешил это дело. Такой судья, у которого не возникло бы и тени сомнений в виновности жрецов.

– Но судей назначает претор, – робко возразил Спартул.

– В том-то все и цело. Но мы должны поработать с судьей. Объяснить ему всю опасность поведения храмовников для Аиура. Воззвать к его чувству патриотизма и родовой солидарности. Наконец, пообещать хорошую должность в будущем.

– Да, но как нам определить нужную кандидатуру, если судей назначает претор? – не понял Спартул.

Уголки рта на лице консула, широком, как у монгольского Будды, расползлись в улыбке. Правителя Аиура иногда бесило, а чаще утомляло тупоумие приближенных. Но с другой стороны, разве были способны эти дети глупости на какое-нибудь по-настоящему изощренное и коварное злоумышление против него?

– Любую кандидатуру, Спартул, любую… Главное не кандидатура, главное – наша работа, – устало махнул рукой Ксирон, давая сенатору знак удалиться и оставить его наедине с тяжкими раздумьями о судьбах мира.

А подумать верховному консулу было о чем. Жрецы хранили втайне весьма любопытные вещи. Вот, например, пси-эмиттер. Страшно подумать: он может поглотить энергию любого существа или, напротив, – освободить ее. Ксирон взял в руки небольшой, но тяжелый металлический цилиндр. На торце прибора рядом с двумя кнопками находились индикаторы и какие-то непонятные символы. Странно все это. Или взять этот медальон – Эрлиер. Консул откинул крышечку и уставился на прозрачный кристалл внутри медальона. Говорят, он может служить связующим звеном между прошлым, настоящим и будущим, а также между любыми разумными существами во Вселенной. Такова кристаллическая структура камня, изготовленного Изначальными. Вот бы научиться управлять всем этим!

Ксирон повесил медальон себе на шею и застыл на мгновение, ожидая, что же последует вслед за этим. Но ничего, кроме удивления от неестественной тяжести столь малой вещицы, он не ощутил. «Ладно, – подумал консул. – Допросим храмовников обо всем этом. Главное сейчас – разгадать тайну «Белого Вихря». Он стал снимать с могучей шеи Эрлиер, и тот вдруг завибрировал в его руках. Над кристаллом возникло молочно-белое сияние с радужными переливами на краях и озарило лицо консула. Ксирону показалось, что перед ним промелькнуло какое-то изображение, и он пристально вгляделся в игру света и теней в сияющем ореоле кристалла.

Глаза не обманули. Перед консулом простиралась поверхность неизвестной планеты. Безводной и пустынной. Вдалеке на горизонте виднелись коричневые горы. Посреди песчаной пустыни стоял космический корабль терранов. Из него, преодолевая сопротивление ветра, выходили люди в защитных костюмах. Идти им было тяжело, с каждым шагом ноги глубоко проваливались в песок. Один из них, высокий и похожий на командира, вырвался далеко вперед. Через некоторое время он остановился и опустился на колени. В это время картинка приблизилась, и консул заметил в руках землянина пси-эмиттер. Это не было ошибкой. И Ксирон испуганно вздрогнул. Командир терранов приложил пси-эмиттер к грунту и нажал кнопку. По песчаной пустыне побежали концентрические волны, и песок вздулся высокими барханами. Это было все. Изображение в Эрлиере на секунду заволокло белым туманом, а затем открылся следующий кадр. Корабль терран вышел на орбиту планеты и произвел залп «Белым Вихрем». В том, что это был «Белый Вихрь», Ксирон не сомневался. Ни у терран, ни у протоссов подобного оружия не было. Белые вихри обвили песчаную планету, и сквозь окутавший ее световой кокон проступили огненные прожилки. Прошло несколько секунд, и планета разлетелась тысячами горящих осколков.

Кристалл померк. Ксирон с трудом перевел дух. Что это было? Даже в страшных снах он не мог себе представить, что терраны завладеют «Белым Вихрем». Все это требовало длительных и напряженных раздумий. И консул болезненно ощутил, как мощная киберсоставляющая его мозга захлебывается в массиве перерабатываемой информации.

Открылась дверь. В зал вошел Атиус.

– Прибыл претор Арекс, – доложил начальник стражи.

– Проси, – велел консул, пытаясь придать лицу выражение дружеского участия.

В дверях появилась высокая фигура Арекса. Полы его длинного сиреневого хитона едва не волочились по полу, а на золотом поясе висел короткий меч. Грудь претора украшал золотой знак высшей судебной власти.

– Приветствую тебя, Арекс, брат мой! – радушно распахнул объятия Ксирон.

Претор остановился в паре шагов от консула и склонил голову в официальном поклоне:

– Да благословен Протосс и его повелитель! До меня донесли, что по вашему приказу были арестованы служители Храма?

– К сожалению, это так, Арекс. Я был вынужден это сделать. Зорг объявился в мире терран, и, чтобы его уничтожить, понадобилось священное оружие Изначальных. Храмовники же наотрез отказались его выдать, – с великим нежеланием объяснил консул.

– Но ведь это не повод для ареста. Жрецы Храма Первичного Творения свято чтят свои заповеди. Артефакты, хранящиеся в Архивах Храма, священны и неприкосновенны. В чем же вина храмовников?

– Поймите, претор, опасность нависла над всем миром Протосса! Планета терран только начало для Зорга. Эту чуму нужно остановить немедленно, пока она не распространилась по всей Вселенной. У храмовников есть особое оружие, которое может сделать это быстро и эффективно.

– Но то оружие, о котором вы говорите, было вручено храмовникам, и только им. Если они отказались его выдать, значит, на то были веские причины, – возразил претор.

– Не знаю я, какие причины! – раздраженно бросил Ксирон. – Они ослушались моего приказа, в этом их главная вина. И в соответствии с законами Аиура я прошу назначить главного судью трибунала для разбирательства их дела.

– Хорошо, верховный консул. Судья будет назначен. Потрудитесь сформулировать четкие обвинения и назначить обвинителя, – холодно произнес Арекс. – Но должен предупредить вас, консул Ксирон, на окраинах начинается смута. В трибутных собраниях кипят страсти. Восстали приверженцы Храма, их поддержали перегрины, киборги и некоторые драгуны. Все требуют немедленного освобождения жрецов.

Это был неожиданный удар. Консул не мог поверить, что на мирном и безмятежном Аиуре, столице блистательного Протосса, может случиться бунт. Это было против всего порядка вещей. Но и то правда, что мир за эти несколько часов перевернулся.

Ксирон собрался с мыслями и осторожно, словно нащупывая нужную дорожку, произнес:

– Вы призваны охранять закон и вершить правосудие на Аиуре, претор Арекс. Вам и разбираться с бунтовщиками. Но думаю, что скорый и справедливый суд над храмовниками потушит все страсти. Заблудшие поймут, что они были неправы, и осознают, какая всем нам угрожает опасность. Кроме того, я убежден, что настоятель Зератул и его компания глубоко чужды интересам Протосса и настала пора сменить руководство Храма. Храмовое служение должно вестись во благо всему народу Протосса, и осуществлять его должны не эльфиды, чтобы у них не зародилось желание конкурировать с государственной властью, а достойные уважения, специально обученные и подобранные киборги из низов нашего общества. Подобная реформа способствовала бы смирению страстей и сплочению нашего народа.

Претор молчал. Ксирон ошеломил его своим реформаторским напором, и главный законник Протосса на мгновение засомневался. Может, действительно стоило учесть в данном деликте крайнюю необходимость в действиях магистрата, направленных к спасению Протосса? В этом случае только объективный и беспристрастный суд расставит все на свои места.

– Я все понял, верховный консул. Суд состоится завтра. Судьей я назначаю эльфида Драгта. Пусть он вынесет приговор по этому делу.

– Разумные речи, претор, – обрадовался Ксирон. – Я ведь не кровожадное чудовище и всегда готов пойти на компромисс. Главное для меня – обеспечение безопасности Протосса. Как только статус-кво верховенства государственной власти на Аиуре будет восстановлен, я с удовольствием помилую Зератула и всю его компанию.

Арекс молчал, непроницаемым взором уставясь на верховного консула.

– Не верите? Сию же минуту подпишу рескрипт о помиловании храмовников.

– Но ведь суда еще не было, – удивился Арекс.

– Это так, на всякий случай, – хитро улыбнулся Ксирон. – Чтобы потом в случае чего времени зря не терять.

И тут же на листке пластика консул набросал несколько строк и выжег свою голографическую печать.

– Вот возьмите, это ваши гарантии, – протянул он свиток Арексу. – Здесь помилование для ваших храмовников.

В зал ворвался Атиус с тремя зилотами. Он был не на шутку взволнован.

– Беда, повелитель! Бунтовщики идут к дворцу! – объявил он.

Ни одна жилка не дрогнула на породистом лице консула, вот только румянец сошел на нет, уступив место мертвенной бледности.

– Не забывайте, претор, о чем мы с вами говорили. Идите и успокойте толпу.

– Хорошо, я сделаю это. Хотя это будет и нелегко. – Арекс повернулся и твердой походкой вышел из колонного зала Розового дворца.

Консул подошел к большому окну. Он видел, как Арекс сел в свою колесницу, украшенную знаками преторианской власти, и взмыл в небо.

– Большая толпа? – спросил Ксирон у начальника стражи.

– Несколько тысяч, милорд. Младшие храмовники, перегрины с окраин, драгуны, киборги, немного зилотов.

– Как ты считаешь, Атиус, преторианская гвардия справится с бунтом?

– Вряд ли, милорд. У претора всего пятьсот зилотов.

– Это хорошо, Атиус, – загадочно улыбнулся консул. – Тогда в успехе мирных переговоров я уверен. А раз так, то сам претор Протосса утвердит мои решения. Останется только договориться с Зератулом.

– Вы собираетесь вести переговоры с отступниками, милорд? – удивился Атиус.

– Но нам же надо узнать секрет «Белого Вихря»! И еще, мне было видение. Я очень надеюсь избежать крови протоссов в войне против Зорга. Если все пойдет, как задумано, терраны сами уничтожат свою планету. Мы только немного поможем им в этом.

– Гениально, милорд, – искренне восхитился Атиус.

– Приготовь колесницу. Я должен лично побеседовать с Зератулом. Надеюсь, он раскроет мне тайны бытия, о которых я ничего не знаю, – улыбнулся верховный консул.




Сектор U-2 Федерации Терраны.

Планета Тар. Горно-обогатительная фабрика Тарсоника


За несколько часов бетонные корпуса обогатительной фабрики, вплотную примыкающей к горному массиву, превратились в неприступную крепость. На крышах установили обе имеющиеся в колонии лазерные пушки и водометные установки для промывки породы. Тут же заняли места стрелки с базуками и установками управляемых ракет, которые отыскались в управлении шерифа. Остальной народ был вооружен кто чем. Главный колониальный чиновник Клаус Бергер развил поистине титаническую деятельность по обороне родного Тарсоника. Но люди совершенно не представляли, с какой опасностью им придется столкнуться.

Прибыл флаер шерифа.

– Они уже близко, – доложил Томас, когда остался наедине с Бергером. – Целая лавина, невозможно представить. Метохия, Аттика, возможно, что и другие поселения, погибли.

– Только не говорите это никому, Вэйн. Мы должны продержаться. Получен ответ с Земли. К нам вышел военный флот.

– Это шесть дней. Не меньше. Раньше с Земли никто не добирался.

– У нас нет выбора, Вэйн. Выжить или погибнуть. Другого не дано. Но надежда должна жить в нас.

– Я согласен, Клаус. Будем сражаться до последнего. Нужно, чтобы у каждого была рация или хотя бы радиомаяк. Если нас выбьют с фабрики, уйдем в шахты. Главное – не терять друг друга.

– Да, я уже распорядился. Передатчики есть у всех. Оружия только мало.

– Сколько всего человек?

– Свыше четырех сотен. Но большая часть – это женщины и дети. Представляете, в каком они состоянии?

– Там и мои жена и дети. На все воля Господня. Сделаем все, что сможем. Предлагаю поднять флаеры в воздух. Один разведчик, а три пусть барражируют над фабрикой и наносят удары. У нас большой запас взрывчатки для горных работ, пусть ее сбрасывают с флаеров на этих тварей.

– Хорошо, Вэйн. Займитесь этим.

Уже через час Энерджи повисла над горизонтом, подчеркнутым неровной линией горных вершин. В наступающих сумерках дозорные разглядели, как со всех сторон к фабрике протягиваются щупальца какой-то серой массы. С площадки стартовали четыре флаера. Только один из них был боевой, на другие (транспортные) загрузили самодельные бомбы с промышленной взрывчаткой. Установленные на треногах лазерные пушки и водометы привели в боевую готовность. Ярко вспыхнули прожектора на крышах производственных зданий.

Флаеры пошли в атаку. На подступах к фабрике полыхнули взрывы. Шериф Томас стоял на крыше основного корпуса.

– Так, ребята, как только увидите их, сразу огонь, – отдавал он приказы четырем молодым людям, составляющим боевой расчет лазерных пушек.

Все, кто был на крыше, зачарованно следили за тем, как флаеры выписывают в воздухе карусель, обрушивая на зоргов сотни килограммов взрывчатки. Взрывы раздавались все ближе. Зорги рвались к фабрике. В вечернем небе возникли шесть шаров – командоров Зорга. Мерно раскачивая щупальцами, они зависли в непосредственной близости.

– По шарам огонь! – приказал Томас. – Это наводчики.

Лазеры полоснули по небу. Два командора сразу же сдулись и шмякнулись на землю. Остальные отошли на безопасное расстояние. Из-за угла ближайшего здания выскочили зорлинги. Люди впервые увидели их. Длинные тела с хищно выставленными жвалами неслись к фабрике. Открылась беспорядочная стрельба. Зорги натыкались на пули, теряли части тел и кувыркались через головы. Но бесконечная серая река продолжала вливаться в распахнутые ворота. Красные импульсы лазеров чертили полосы на земле. Воздух быстро наполнился смрадом обугленных тел.

– Они уже рядом! – закричал кто-то.

Живой пирамидой зорлинги лезли на стены фабрики.

– Водометы! – крикнул шериф, неистово поливая из пулемета наседающих тварей. Крепкие струи воды смыли и отбросили паразитов. Люди смогли перезарядить оружие. Но все понимали, что второй атаки не выдержать. В ворота вливались все новые полчища тварей. Флаеры бомбили уже двор фабрики. Горели машинные боксы и длинные склады. На крышу выбрался Клаус Бергер. Его седая голова ярко отсвечивала в зареве взрывов.

– Запустили роботов. Сейчас ударят, – сообщил он.

Ворота цеха распахнулись, и на поле боя выехала шеренга роботов. Горные роботы, предназначенные для добычи руды, выставили перед собой тяжелые лопаты и ковши. Железной стеной они двинулись на зорлингов, давя и подминая их под себя.

– Ура! – раздалось с крыши.

Люди ликовали. Зорлинги оказались бессильны перед железным катком машин. Стоял хруст ломаемых панцирей, придушенный визг и шипение тварей. Роботы доехали почти до ворот фабрики. Но тут командоры высадили новый десант ползунов и трех чудовищных улисков. Изогнутые буквой S ползуны, быстро извиваясь по земле чешуйчатыми телами, ринулись в атаку. Они воздели вверх покрытые броней головы, и из ядовитых желез на их оскаленных мордах ударили едкие струи кислоты. Кислота мгновенно разъедала металл, и роботы разваливались на ходу, теряя свои манипуляторы, ковши и лопаты. Атака захлебнулась. Израсходовав боезапас, в небе бесполезно кружили флаеры. Сломав забор, к стенам фабрики приблизились увенчанные рогами с внушительными наростами гигантские улиски. Под их ударами бетонные стены ломались и крошились, как песочное печенье. В бреши и проломы хлынули зорлинги и ползуны.

– Надо уходить! – крикнул Бергер.

– Клаус, забирайте женщин и детей и уходите в шахты! – Томас уже оглох от пулеметных очередей.

– А вы?

– Мы прикроем. Не теряйте времени. Сейчас они хлынут в цехи!

Мэр бросился к лестнице. Снизу раздавались отчаянные крики и звон стекла. В разбитые окна лезли зорги.

– Уходим! – что было сил заорал Бергер. – Всем в убежище!

Среди транспортерных лент, машин и вагонеток испуганно жались люди. В основном женщины и дети. Они кричали и плакали. Щелкали одиночные пистолетные выстрелы. Первые зорлинги уже вскочили на длинную ленту главного конвейера. Приземистые шестиногие тела быстро неслись по резиновой ленте.

– Включите конвейер! – заорал Бергер. – Ради бога, кто-нибудь включите конвейер!

Мэр выхватил автоматический пистолет и открыл огонь. Обойма вылетела за пару секунд. Но первые зорги споткнулись. Слава богу, за это время успели включить конвейер. Застучали дробилки. Зоргов на конвейере превратило в кашу и потянуло назад.

– Всем в шахту! Уходим вниз! – неистово кричал Бергер.

Люди кинулись к воротам, ведущим в шахту. Несколько мужчин палили из пистолетов, полицейских бластеров и ракетниц.

– Быстрее, быстрее! – поторапливали они, прикрывая отход. Толпа исчезала за железными воротами. Бергер заметил доктора Дорра.

– Возьмите, док. – Мэр протянул ему какой-то пульт с одной кнопкой.

– Что это? – спросил Дорр.

– Взрыватель. Когда все зайдете в шахты, взорвите цех. Иначе они вас достанут.

– Я не могу…

– Можете, берите быстрее. Должен же кто-то позаботиться о женщинах и детях. – Мэр всунул доктору в руку взрыватель. – Как только выстрелы стихнут – взрывайте.

Бергер вставил в пистолет новую обойму и открыл огонь.

– Клаус! – закричала какая-то женщина. – Пустите меня! Я к мужу!

– Я сейчас, дорогая! – крикнул Бергер и нажал на кнопку, закрывающую ворота. Тяжелая стальная завеса двинулась по рельсам, наглухо отгораживая шахту от внешнего мира. Через несколько минут выстрелы снаружи стихли. Наступила зловещая тишина. А затем в ворота забарабанила дробь зоргов. И тогда доктор Дорр нажал кнопку взрывателя.




Глава 2. Вечное забвение





Первый сектор Протосса, Аиур. Подземная тюрьма Дома Правосудия


Конечно, можно было послать виртуального проводника, но верховному консулу захотелось реально ощутить ожог от прикосновения к этим холодным шершавым стенам и по щербатым вытертым ступеням пройти весь путь, ведущий в инфернальную глубину Аиура. Недаром у консула возникли эти ассоциации с дантовским адом. Винтовая лестница, змеясь по широкой подземной воронке, все время вела вниз. Рядом с консулом шагали верный Атиус, четверо зилотов и старший надзиратель Эрадн с двумя киборгами. Мимо проплывали шары кибернетических надсмотрщиков. Давно уже никто не спускался по этой лестнице, все пользовались кабинами аппаратов, чтобы спуститься на глубину и достичь нужной камеры. Но верховный консул категорически отверг воздушное путешествие, и теперь Эрадн трясся всем телом, опасаясь, что чем-то прогневил властителя.

– Камера Зератула, – объявил надзиратель, когда они достигли середины подземной тюрьмы. Как же возблагодарил Эрадн провидение за то, что не поместил опального храмовника в самом низу тюремной воронки, где обычно содержались государственные преступники. Тогда уж точно бы утомившийся правитель Протосса выместил свое раздражение на старшем надзирателе, заставившем проделать его столь долгое путешествие. Киборги-надзиратели первыми протиснулись сквозь узкую щель в камеру Зератула.

Скрученный оковами Зератул сидел на широкой скамье, уставясь неподвижным взором в шероховатую стену тюремного подземелья. Трибунал вынес свой приговор. Зератула и его товарищей заклеймили как падших, предателей и отступников. Но еще более горькая мысль терзала Зератула. Вдали гибли люди. Их боль взывала к Зератулу. Однако, запертый в темнице, в то время как Зорг пожирал человеческие миры и рассеивал свои споры по всей Вселенной, он был бессилен что-либо поделать. Вселенная голосила, и Зератул слышал эти ужасные вопли. Но некому было прийти гибнувшим на помощь. Надвигающееся обещало быть ужасным. Сегодня зорги сметали миры людей, а завтра под их натиском падет вся Вселенная.

Зератула ждала казнь. Но завтра, прежде чем они превратят его в пустую куклу, биоробота, он скажет им всю правду. Это единственное и последнее, на что он способен. Он выкрикнет слова правды, выбросит в последнем порыве всю свою энергию, накопленную за эту последнюю ночь, и, может быть, этим бешеным вихрем ему удастся сорвать притворные маски с лиц палачей и поколебать их устойчивые заблуждения. Это будет последним актом его жизни и служения. А затем наступит то, что на не знающем смерти Аиуре называется Вечным Забвением.

– Встать! – проревел надзиратель над ухом настоятеля. Зератул поднялся со скамьи. Два могучих киборга разъяли его руки и силовыми полями распяли Зератула на стене. А для пущей безопасности возвели перед храмовником силовой барьер.

– Оставьте нас, – приказал консул.

– Но, милорд, бывали случаи… – попытался возразить Атиус.

– Выйдите, я хочу поговорить со жрецом наедине, – тоном, не терпящим возражений, произнес Ксирон. Зератул устало поднял глаза на властителя.

– Как видите, Зератул, верховный трибунал полностью признал вашу вину. Восстание ваших сторонников потерпело фиаско. Вы знаете, что вас ждет. Самая страшная кара, какая может постичь эльфида.

– Я полностью вверяю себя воле Адуна. Чему суждено быть, то и сбудется, – промолвил храмовник.

– Все мы во власти Адуна. Но это не мешает нам выбирать нашу судьбу. Я дам вам последний шанс. – Ксирон помедлил. – Вы еще можете спасти себя и даже ваших любимых терранов.

– Обычно милость правителей дорого стоит.

– Не дороже вашей жизни, Зератул. И жизни ваших любимых терранов. Но сначала я бы хотел, чтобы вы убедились в том, что я говорю правду. Вы доверяете претору Арексу?

– Да, – ответил Зератул. Претор был верным приверженцем Протосса и одним из немногих порядочных эльфидов во властных структурах Аиура.

– Вот и прекрасно. – Консул нажал кнопку на пульте. В голубом облаке возникло изображение претора.

– Казнь назначена на восемь, – произнес консул. – Поэтому, дорогой Арекс, не забудьте, как и положено, доставить экзекутору помилование за час до этого срока. Думаю, это явится приятной неожиданностью для наших храмовников.

– Я в точности исполню вашу волю, милорд, – пробасил Арекс.

– Вот и хорошо, – сказал консул. Облако исчезло.

– Ну вот, хотел сделать вам приятный сюрприз, а вы расстроили мои планы, – развел руками Ксирон. – Ну, теперь-то вы мне – доверяете? Помилование подписано. Осталось только завершить сделку.

– И какова ваша цена? – спросил Зератул.

– Ключи к «Белому Вихрю».

– Зачем вам понадобилось священное оружие Изначальных?

– Не слишком ли много вопросов, Зератул? Неужели вы думаете, я раскрою вам все планы Протосса?

– Я пекусь не о себе, вы говорили о терранах.

– Раз говорил, значит, выполню… Они не пострадают.

– Каким же образом с помощью «Белого Вихря» вы намереваетесь спасти мир терран?

Лицо Ксирона исказила раздраженная гримаса.

– Не стоит испытывать мое терпение, Зератул! Если хотите отправиться на эшафот, я могу вам это устроить. Вам что, недостаточно слова верховного магистрата Аиура?

– Юпитер, ты гневаешься, значит, ты не прав, – усмехнулся храмовник. – Пусть коды останутся со мной, пока вы не освободите меня и моих товарищей.

– Нет, Зератул, вы плохо меня знаете. Как вы посмотрите на то, что я вместо Вечного Забвения отдам вас кибераналитикам? Эти специалисты вытряхнут из ваших мозгов все, в том числе и коды к «Белому Вихрю». Это будет пострашнее Вечного Забвения. Умрет не только ваша биологическая память, но и ваша постоянная память, заключенная в киберсоставляющей. Вы превратитесь в полного идиота и развалину. А тем временем Зорг сожрет планету ваших любимых терранов и доберется до секторов Протосса. Вы этого хотите, Зератул?

Консул с превосходством взглянул на Зератула: «Ну что, не ожидал от меня такого?»

Зератул задумался. Без сомнения, Ксирон затеял какую-то дьявольскую игру. Но в чем ее смысл? Конечно, никакой киберанализ не сможет извлечь из его сознания код к «Белому Вихрю». Эти данные у храмовников блокированы на таких уровнях сознания, что никой твари не суждено заглянуть в них. Но в одном консул прав: если его и братьев подвергнут киберанализу, они уже никогда не смогут осуществить свое предназначение и прийти на помощь терранам. И неизвестно, какие последствия для судьбы Вселенной будет иметь вмешательство Протосса на Таре.

– В мире царит тонкий баланс сил. Это как натянутая на трех концах паутина. Стоит одной из рас потянуть на себя, паутина, связующая Вселенную, порвется. Так устроено Творцами. Вы должны понять это, консул, – попытался объяснить Зератул.

– Разумеется, Зератул. Завтра вы выйдете отсюда, и мы поговорим об этом с вами более обстоятельно. Вполне возможно, Сенат прислушается к вашим рекомендациям по проведению операции на зараженной планете терран.

– Хорошо, консул Ксирон, я поверю вам. Вы должны изобразить особый знак на коробке управления «Белым Вихрем».

– Какой знак?

– Руки… – покосился Зератул.

– Да-да, конечно… Какая жестокость! Эрадн, немедленно освободите настоятеля! – крикнул Ксирон в щель, забранную силовым полем.

Вошел Эрадн:

– Храмовники опасны, милорд. Они знают особые приемы.

– Эрадн, делайте, что вам говорят! Мы почти друзья с настоятелем.

– Хорошо, милорд, как скажете. – Эрадн щелкнул пультом, и оковы спали с рук храмовника. Зератул размял затекшие запястья.

– Ну? – нетерпеливо спросил консул. Зератул поднял руку и начертал на стене замысловатый вензель.

– И это все? – спросил консул.

– Да, – подтвердил Зератул. – «Белый Вихрь» раскроется и объяснит свои тайны.

– Спасибо, Зератул. Если даже я забуду, камеры зафиксировали ваш жест. Мы это проверим немедленно.

– Теперь я и мои друзья можем быть свободны?

– Утром, Зератул, утром. Пока вы останетесь нашими заложниками. Если все подтвердится, претор Арекс привезет помилование.

Консул повернулся и вышел из камеры. Следом за ним Эрадн. Силовой барьер на входе вновь стал непроницаемым.

– Надо спешить, – сказал консул. – Я до отрыжки насладился пребыванием в вашем заведении, Эрадн.

– Прикажете транспорт, милорд?

– Да, и поскорее.

Старший надзиратель вызвал робота-надсмотрщика. Вся свита поместилась в удобную кабину и взмыла вверх.

Спустя некоторое время Ксирон в присутствии сенатора Спартула начертал знак, показанный Зератулом, на черной коробочке «Белого Вихря». Произошло нечто похожее на чудо. Черный монолит раскрылся и вытянулся в блестящую трубу с массивным основанием.

– Ого, это уже похоже на оружие! – удивился Спартул.

– Да, – согласился консул. – Нужно только понять, как оно действует.

– Кажется, тут секретов нет, – предположил Спартул, внимательно осматривающий излучатель.

– Вот контакты исполнительного устройства, вот для подсоединения энергии.

– Скорее всего, так, друг Спартул, – согласился консул. – Тогда можно поздравить нас – мы стали обладателями величайшего оружия в истории мироздания!

– А вдруг оно снова свернется? – засомневался Спартул.

– Не свернется. Теперь все понятно. Вот кнопки управления. И больше никакой мистики.

– Тогда пора двигать на Тар, – воодушевился сенатор.

– Нет, мой друг, пусть все идет, как и было задумано. Пусть терраны сами разбираются с Зоргом. Мы предоставим им такую возможность.

– Стоит ли, милорд?

– Стоит, мой друг, стоит. – Ксирон пребывал в благодушном настроении. – Мы не станем ссориться с Зоргом, но от экспедиции терранов приобретем очень много ценного.

– Не нравится мне, что мы пошли на поводу у храмовников, милорд.

– Мы не пошли у них на поводу, Спартул. Мы их переиграли. А теперь я бы хотел переговорить с экзекутором Тассадаром наедине, – со значением произнес консул.

– Я понял вас, милорд. Удаляюсь. – Поклонившись, сенатор вышел из зала.

Оставшись один, Ксирон задумался. Экзекутор Тассадар был непростой личностью, и к нему нужно было найти подход.

Должность экзекутора на Аиуре не была в особом почете. Обычно на нее соглашались те, кто хотел приобрести гражданство Аиура и стать прирожденным эльфидом. В обязанности экзекутора входило приведение в исполнение приговоров. А в последнее время, после того как консул Ксирон настоял на том, чтобы Сенат Аиура назначил его пожизненным военным диктатором, на экзекутора возложили и обязанности по наведению порядка в секторах Протосса и покорению существ на вновь открываемых планетах. Сам консул Ксирон, воспитанный в эстетских традициях, считал слишком унизительным занятием для себя подавление бунтов и смут, время от времени вспыхивающих на входящих в сеть Протосса планетах.

Будущего экзекутора Тассадара привезли на Аиур с небольшой планеты Анида, когда ему было всего десять лет. Конечно, его родители, происходившие из незнатного рода Не-нтис, и подумать не могли, что им выпадет честь поселиться на Аиуре. Анидов на Аиуре презирали за их грязный животный способ размножения. Но неожиданно отец Тассадара получил приглашение участвовать в конференции научного общества перегринов, после чего ему предложили работу в одной из лабораторий на Аиуре Так семья обосновалась в метрополии. Но каковы бы ни были успехи отца в науке, семье никогда бы не удалось вырваться из плебейского состояния и стать подлинными эльфидами. Поэтому молодой Тассадар был вынужден податься на государственную службу. Начал он с небольшой должности в администрации Сети Протосса, а спустя тринадцать лет ему предложили должность экзекутора. Нельзя сказать, что Тассадар обрадовался этому назначению. Но деваться было некуда. Призом служило получение статуса эльфида. Однако подспудный протест Тассадар все же выразил: отрастил себе две дополнительные руки и третий глаз, чем сильно шокировал прирожденных гуманоидных эльфидов. И надо сказать, что четырехрукий и трехглазый великан сумел внушить благоговейный трепет. Его побаивались даже эльфидские патриции.

Ксирон вызвал Тассадара. Возникло голубое облако, и на консула уставилось свирепое трехглазое лицо. «Ну надо же себя так изуродовать!» – подумал консул. Он выпростал из-под тоги розовые пальчики, щелкнул ими и тотчас расплылся в облаке. Так было легче и приятнее думать.

– Экзекутор, когда вы намереваетесь привести приговор в исполнение? – спросил консул.

– Завтра на рассвете, как только Лу поднимется над землей.

– Надеюсь, все пройдет без осложнений?

– Должно быть – мятежники рассеяны.

– Хорошо, мой друг, но у меня возникло маленькое сомнение. Мне кажется, храмовников собираются освободить.

– Кто? – рыкнул Тассадар.

– Их друзья, такие же отщепенцы.

– Я не допущу этого.

– Охотно верю. Но лучше нам подстраховаться. Начните казнь раньше – за два часа до положенного срока.

– Нужно уведомить претора.

– В этом нет необходимости, мой друг. Я сам сделаю это. Вы ведь согласны, что приговор вынесен, а все остальное только формальность?

– Но осужденные имеют право на милость.

– Они не просили ни меня, ни Сенат.

– Хорошо, верховный консул. Казнь будет совершена на два часа раньше.

– Соблюдайте осторожность, Тассадар. Эти храмовники такие коварные!

– Не беспокойтесь ни о чем, милорд! Изменники будут преданы Вечному Забвению.

– Удачи, мой друг! Да свершится приговор правосудия! – удовлетворенно закончил разговор консул.

Расслабленно паря в облаке, с высоты башни Розового дворца он еще долго наблюдал, как Лу, окрашивая горы розовым светом, опускается в море.




Высокая орбита планеты Тар.

Спустя шесть дней с момента получения тревожного сигнала


Флот из двадцати военных кораблей, составляющих элиту военно-космических сил Земной Федерации, приближался к планете Тар. На дисплеях радаров было видно, как сигналы бедствия зелеными кругами расходятся по поверхности зараженной планеты. Пять автоматических аппаратов уже спустились к планете. Сейчас высшее командование флота готовило отправку спускаемого модуля с людьми. Командующий флотом полнозвездный генерал Макферсон принимал доклады о готовности от подразделений и служб.

– Спускаемые аппараты приземлились. В Метохии, Тарсонике, Аттике и Альмарисе обнаружены колонии паразитов. Генерал кивнул:

– Выходит, все крупные поселки захвачены. Что показывает аэрофотосъемка, есть кто живой?

– Невозможно установить, сэр, пыльная буря. Видимость всего несколько метров.

На дисплее перед генералом возникли кадры, транслируемые с разных мест Тара. Повсюду крутились пылевые облака и вихри. Изредка в просветах появлялись заброшенные строения колонистов и стаи насекомоподобных тварей, бегущих по земле.

– В Тарсонике обнаружены два маяка, сэр. Возможно, там и остался кто-то живой.

– Хорошо, направим туда десант.

К генералу приблизился майор галактической безопасности Перси Чейз:

– Генерал, вы помните, о чем мы с вами говорили? Спускаемые аппараты сбросили маячки в нужных местах.

– Не впутывайте меня в это дело, – поморщился Макферсон.

– Генерал, я вынужден вам напомнить о секретном приказе президента, – настойчиво сказал Чейз.

– Хорошо, майор, десант сделает все от него зависящее.

– Этого мало, генерал. Они должны исполнить приказ президента любой ценой.

Макферсон отвернулся от майора и нажал кнопку вызова:

– Рэйнор!

На экране спускаемого модуля перед капитаном звездного десанта Джимом Рэйнором возникло широкое одутловатое лицо командующего флотом генерала Макферсона, или Большого Гарри, как его еще называли.

– Да, сэр! – отозвался Рэйнор.

– Доложите обстановку.

– Находимся на низкой орбите. Пока все в норме. Разрешите приземление?

– Приземляйтесь. Только осторожнее там. Вся земля полна паразитов. Проверьте маячки, особенно в Тарсонике. Возможно, там кто-то и уцелел. – Большой Гарри откинулся в кресле, выпятив грудь и живот, увешанные орденскими планками.

– Есть, сэр! – отрапортовал Рэйнор.

– Выходите на связь каждые десять минут. Пусть камеры сопровождения будут включены постоянно.

– Да, сэр! – Джимми Рэйнору уже изрядно надоели наставления старика. – Мы готовы приступить к посадке.

– С богом, сынок! – Генерал выключил экран связи.

Капитан Джим Рэйнор из своих двадцати девяти лет последние семь провел в дальнем космосе. Сейчас в его экипаже было четыре человека – трое мужчин и женщина. Звездный десант Федерации.

– Садимся, командир? – спросил Барт Уилкинсон, пилот спускаемого модуля. Он держал курс точно на радиомаяк, пульсирующий на дисплее радара.

– Выбери место почище, Барт, – посоветовал Рэйнор. Уже целую неделю планета была поглощена клубами вихрящегося песка и пыли. В экваториальных областях бушевал сильнейший ураган.

– Приготовиться к посадке, всем занять свои места, – объявил Уилкинсон, как и положено пилоту.

Все остальные: Крис Орднер, сержант звездного десанта, Генри Брауер, малый от науки, и единственная женщина в их экипаже лейтенант Кэролин Рэнд, прикомандированная непосредственно перед стартом в качестве офицера связи и разведки, но, как полагал капитан Рэйнор, просто приставленная Комитетом галактической безопасности следить за ними, заняли свои места, пристегнувшись ремнями.

Спускаемый модуль-трансформер СА-1345 «Скаут» вошел в плотные слои атмосферы, и вокруг него сразу же закрутились вихри песчаной бури. Челнок дрожал всем своим железным телом, но продолжал медленно и неуклонно спускаться на поверхность планеты.

– Какого черта нас бросают в эту пустыню? Кого здесь спасать? Вся заваруха случилась в Метохии! – возмутился Орднер.

– Сигнал SOS получен из этого района. Кроме того, у нас приказ осмотреть шахты. Эту штуковину нашли где-то здесь, – ответил Брауер.

– Разве в распоряжении науки еще недостаточно образцов? – криво усмехнулся сержант. – Тогда стоит на минуту шлепнуться в центре Метохии, и вся наша задница покроется этими образцами.

– Сержант, у нас приказ спасти людей и собрать как можно больше сведений о жизнеформах, объявившихся на этой планете. Что вам тут не понятно? – одернула Криса лейтенант Рэнд.

– Получил, Крис? – с улыбкой обернулся Барт Уилкинсон.

– Смотри лучше, куда садишься, – проворчал Джим и покосился на мисс Рэнд. Дамочка сидела, строго выпрямившись в своем кресле. Фигурка у нее была высший сорт. Да и не только фигура. К Джиму было обращено симпатичное, может чуть более суровое, чем требовала обстановка, лицо с большими серыми глазами и выразительным ртом. Шлема на лейтенанте не было, и каштановые кудри свободно рассыпались до плеч.

«Наверняка она все мотает на ус, – подумал Джим. – Неспроста ее нам подсунули». Джиму очень не хотелось, чтобы о его ребятах у руководства, а тем более у КГБ сложилось неправильное представление.

«Скаут» еще немного покачался над поверхностью планеты, скрытой за вихрящимися потоками желто-коричневого мессива, и шмякнулся на песчаную дюну.

– Осторожнее, черт!… – Рэйнор ругнул пилота, но тут же прикусил язык, все-таки на борту дамочка.

Ноги спускаемого аппарата утонули в песке, и налетевший ураган завершил дело, почти заровняв небольшой промежуток между песчаной поверхностью и днищем модуля.

– Далеко до пещер? – спросил Джим.

– Четверть мили, – Уилкинсон взглянул на экран локатора.

– Значит, так. Как только мы выходим – поднимаешься в воздух. Иначе эту железяку тут полностью занесет. Когда мы вернемся, сразу спустишься. Все ясно?

– Так точно, сэр.

– Ну, ребята, давайте по-быстрому, проверим шахты – и обратно. А то что-то не нравится мне все это.

Но как они ни спешили надеть специальные костюмы, все равно пришлось выбираться через верхний люк. Нижний был полностью заметен песком.

Джим помог Кэролин спуститься по металлическим скобам модуля и постучал по жестянке:

– Давай, поднимай!

– Удачи, ребята! – отозвался Барт. Тут же послышался вой набирающих обороты двигателей, и модуль натужно взмыл вверх.

В воздухе кружилась песчаная муть. Рэйнор пошел первым, все остальные выстроились в цепочку и побрели следом. До скалистых утесов, где находились пещерные гнезда, было рукой подать, но вокруг стояла такая мгла, что дальше носа было не видно. Джим шел по радару, четко вычерчивающему на внутренней поверхности шлема зеленоватые очертания скал. С трудом переставляя ноги, минут через тридцать они добрались до скал. Здесь ветер был поменьше, и все смогли рассмотреть усеянные пещерами каменные склоны.

– Здесь и роились эти гады? – спросил Орднер.

– Это мы скоро узнаем, – ответил Генри Брауер и по праву первооткрывателя первым шагнул в пещеру.

Фонарики, укрепленные на шлемах, яркими огоньками разорвали темноту. Овальные своды. Стены и пол, утрамбованные и гладкие, покрытые стекловидной пленкой. Широкий ход уводил все ниже и дальше в темноту.

– Не могу поверить, что здесь работали шахтеры, – сказала Кэрри. – Это больше похоже на парадный вход дворца подземного короля, чем на шахту.

– Нет, шахтеры работали тремя уровнями ниже, – пояснил Генри. – Хотя, конечно, бывали и здесь. У нас есть видеозапись их экспедиций.

Они остановились перед крутым, покрытым гладкой стеклянной пленкой спуском. Тьма провала разинула прожорливый рот, готовясь поглотить их.

– Люди в таких случаях обычно устраивают лестницы, – пробурчал Крис.

– Так то люди, Крис. Нам еще предстоит выяснить, с кем мы имеем дело. И боюсь, что для этого придется спуститься вниз. Этот выход сообщается с шахтами, – пояснил Генри.

– Как выберемся обратно?

– Надо прикрепить концы к чему-то. – Джим вытащил пистолет самоспасателя и выстрелил гарпуном с привязанной веревкой в стену. Раздался хруст, по остеклованной поверхности поползли трещины, но гарпун, пробив пленку, смог прочно закрепиться в каменной стене.

– Этого хватит? – спросила Кэрри.

– У шахтеров были точно такие же самоспасатели, – ответил Генри.

– Ну тогда пошли. Вы с нами, дамочка? – Крис выстрелил гарпуном в стену и первым шагнул к спуску.

На ногах они не удержались и покатились вниз. Катушки с тонкими тросами вращались с бешеной скоростью, и люди летели в темноту провала.

«Уже тридцать метров. Скоро трос кончится. Кто бы мог подумать, что так долго», – думал Генри. В лучах фонариков мелькали скальные стены с причудливыми кристаллическими вкраплениями. Вдруг тросы резко натянулись, сработали амортизаторы, и люди повисли над бездной.

– Ты не говорил, что придется висеть как мухам в паутине, – пробурчал Орднер.

Генри склонил голову, пытаясь лучом фонарика достать до дна пропасти. Но световой поток терялся где-то в кромешной тьме.

– Шахтеры ни о чем таком не сообщали. Они вышли этим проходом, – сказал ученый.

– Нам надо попасть вниз, мистер Брауер. Мы должны обнаружить логово этих существ и взять биологические материалы, – сказала Кэрри.

– Не знаю, мисс… Им может это не понравиться. Не лучше ли нам убраться отсюда подобру-поздорову? Так и доложите своему начальству, что тросы коротки.

– Вы уверены, что мы шли правильной дорогой? – Кэрри не хотелось признавать поражения.

– Да, у меня карта. Шахтеры, что обнаружили кризалис, спускались именно в этот проем.

Загудели моторчики вытаскивателей Разведчики стали медленно подниматься по тросам. Почти все добрались до гладкого обрыва, когда услышали голос Кэрри:

– Я, кажется, застряла, ребята.

Джим посмотрел вниз Кэрри болталась десятью метрами ниже. Никакой возможности дотянуться до нее.

– Подождите, мисс Рэнд, я сейчас. Он дотянулся до карниза, где, зафиксировавшись гарпунами, его ждали Крис и Генри.

– Что будем делать?

– Разрешите мне, командир, я давно мечтал спасти какую-нибудь дамочку, – попросил сержант.

– Нет, Крис. Юной леди вряд ли понравятся твои грубые ласки. Лучше я сам. Но мне нужна помощь. Два гарпуна сюда и сюда, – показал Джим.

Раздались выстрелы. Пара дополнительных гарпунов крепко зафиксировала тросы.

– Держитесь, Кэрри! – Джим стал спускаться.

– Трос трещит, Джим!

В голосе девушки Рэйнор уловил тревожные нотки. «Да, леди, зря вы пустились в эти опасные прогулки. Сидели бы лучше в своем уютном офисе», – подумал он.

– Я уже здесь, Кэрри. Хватайтесь за меня! – Капитан протянул руку. Кэрри схватилась за него, и Джим еще дополнительно пристегнул страховочный конец с карабином за ее пояс.

– Ну что, поднимаемся? – спросил Рэйнор. Он пожалел, что не видит ее глаз, скрытых за темным забралом шлема.

– Давайте попробуем… – Кэрри вцепилась в Джима обеими руками. Моторчик самовытаскивателя натужно взвыл. Крепко обнявшись и ударясь пластиковыми шлемами, они медленно поползли наверх.

– Эй, там наверху! Помогайте нам!

Опираясь на вбитые гарпуны, Орднер и Брауер стали тянуть тросы. Дело пошло быстрее.

– Ну вот, видите, все хорошо, – успокаивающе произнес Джим.

Ему показалось, что даже сквозь толстый слой защитного костюма он ощущает теплоту и слабую дрожь ее тела. Карниз был уже рядом, когда наверху послышались какие-то странные скребущие звуки. Будто кто-то скреб острыми коготками по стеклу. Крис и Генри тоже услышали это и стали быстрее выбирать тросы. Джим уже уцепился за край карниза и стал подтягиваться на руках. В это время верхние тросы, удерживающие Криса и Генри, оборвались. И, не удержавшись на вбитых в породу гарпунах, они оба сорвались вниз, увлекая за собой почти выбравшихся Джима и Кэрри. Все четверо с пронзительными криками полетели в черную бездонную пропасть.




Первый сектор Протосса, Аиур.

Подземная тюрьма Дома Правосудия


Экзекутор Тассадар прикоснулся к экрану:

– Эрадн, как ведут себя приговоренные? Лицо главного надсмотрщика, как всегда, было скрыто тенью низко опущенного козырька шлема.

– Ждут своей участи, милорд.

– Они спокойны?

– Как покойники, – усмехнулся надсмотрщик.

– Я приду за два часа до назначенного срока. Приготовь все, что нужно.

– Понял вас, экзекутор. – Надзиратель уже смекнул, к чему клонит Тассадар. – Думаю, все пройдет как надо. Мы не обманем надежд Протосса.

– Вот это я и хотел от вас услышать, – с облегчением про изнес Тассадар. Больше всего на свете он ненавидел дворцовые интриги. И если уж говорить до конца откровенно, то и свою {собачью службу. Тассадар погасил экран. Ему оставалось спо койно провести остаток вечера и четыре часа ночи. Если, конечно, получится…

Зератула, Дворга и Резура вывели из камер за два часа до рассвета. Стража, состоящая из зилотов и двух драгунов, быстро спеленала их силовыми полями, оставив подвижными лишь ноги, и подтолкнула вперед по длинному коридору, ведущему к месту казни. Их провели в овальный зал и с помощью силовых полей приковали к пилонам. Неожиданно в боковом проеме возник темный силуэт экзекутора. На Тассадаре была черная сутана с капюшоном, лицо скрывалось за морщинистой маской с тремя прорезями для блестящих глаз, а четыре руки великана болтались в широких рукавах, напоминающих сложенные крылья летучей мыши.

Еще никогда экзекутору не приходилось исполнять приговор с таким тяжелым сердцем. Он провел долгую и мучительную ночь. Его понудили нарушить не только ритуал казни, но и, что было для него гораздо важнее, – традиции Протосса, которые он почитал вечными и неизменными. Простить себе этого Тассадар не мог. Он и сам шел тяжело, будто казнили его. Но что он мог поделать?

– Известен ли вам приговор трибунала? – спросил он осужденных храмовников. – Понимаете ли вы значение наказания, которому будете подвергнуты?

Скованные и обездвиженные храмовники лишь чуть заметно кивнули головами.

– За предательство интересов Протосса вы приговорены к Вечному Забвению. Отныне вся ваша индивидуальная биологическая память будет уничтожена безвозвратно и навсегда. Вы получите новые имена и судьбы. Если, конечно, пройдете испытание и выживете… Таков приговор Трибунала великого Протосса. Готовы ли вы с благодарностью принять милостивое решение судьи?

Храмовники беззвучно шевелили губами. Тассадар не хотел их слышать. В эту минуту ему хотелось только одного – чтобы все это поскорее закончилось. Каждое произнесенное слово традиционного ритуала давалось ему с трудом. Он поднял глаза к потолку. Потолок зала, где свершались казни, был прозрачным. Сделано это было для того, чтобы приговоренные в последний раз могли насладиться картиной звездного неба и вознести свои молитвы к бескрайним просторам Вселенной, в которых навечно запечатлена великая душа Адуна. Тассадар заметил, что звезды становятся бледнее и небо над Аиуром постепенно приобретает розовый оттенок, окрашиваясь лучами восходящей Лу.

Экзекутор подал знак служителям, и на голову каждого приговоренного опустили прозрачный колпак.

– Подождите, экзекутор. – Зератул с трудом разлепил стянутые пси-полями губы. – Вы не дали нам сказать…

Тассадару очень не хотелось сейчас слышать их речи. Эти Темные Храмовники владели дьявольскими методами убеждения, но и отказать приговоренным в последней просьбе он не мог.

– Хорошо, говорите, – скрепя сердце разрешил экзекутор.

– Нельзя ли хоть немного ослабить поля? – Голос Зератула был едва слышен.

– Мы и так вас слышим, продолжайте, – сказал Тассадар.

– Экзекутор Тассадар, мы обращаемся к вам. Вы честный и отважный эльфид и не раз вставали на защиту нашей цивилизации. И среди ослепленных только вы сможете понять нас. Не важно, умрем мы сейчас или нет, но угроза миру людей и Протоссу не исчезнет с нашей смертью. Все зашло слишком далеко. Зорги атаковали сектор терранов. Если их не остановить, рано или поздно они нападут на Протосс. Но тогда их будет больше, неизмеримо больше. Вы же знаете, как размножаются эти твари. У нас есть один-единственный шанс: используя пси-эмиттер, попытаться извлечь Мозг Зорга. Только так мы сможем победить в грядущей войне. Подумайте о судьбах мира, Тассадар! Подумайте о протоссах и терранах! Вспомните о Братстве, что завещали Творцы нашего мира!

Мир еще можно спасти Он нуждается в вашей помощи, Тассадар! Вы один сейчас можете помочь нам и тем самым спасти миллионы существ во Вселенной Только вы являетесь сейчас проводником воли Адуна, и от вас зависит жизнь этого мира. Во имя Мировой Души заклинаю вас, Тассадар, решитесь на поступок! Ибо и мы, и вы связаны одной незримой нитью, проложенной к спасению мира! – исчерпав внутренние силы, голос Зератула внезапно сник, и храмовник обессиленно опустил голову на грудь.

– Ен Таро Даун! – прошептал он.

Тассадар не отрываясь смотрел в светлеющее небо. Лу поднималась над землей. Сейчас светило поравняется со специальной меткой, он взмахнет рукой, и с Темными Храмовниками будет покончено. Их мозг пронзит высокочастотное излучение, стирая память и превращая его в расплавленное желе, которому, возможно, уже никогда не суждено будет стать мозгом полноценной личности. И уже никогда ни Зератул, ни Дворг, ни Резур не будут теми служителями Адуна, которые пользовались всеобщим уважением на Аиуре.

«Они правы. И ты это знаешь».

Правая рука Тассадара потянулась вверх, чтобы дать отмашку. Служитель по его сигналу нажмет на кнопку, после чего пилоны сгенерируют высокочастотный импульс.

«Зорги напали на людей. Что будет с нашими братьями?» – продолжал звучать в голове у Тассадара хриплый голос Зератула. Служитель у пульта замер, вопросительно глядя на Тассадара. «Чего экзекутор медлит? Лу уже вошла в очерченный круг».

Тассадар глядел в небо. Мысли его роились, как потревоженные осы. Взгляд блуждал среди множества бледнеющих на фоне неба звезд. И вдруг Тассадару показалось, что в небе что-то мелькнуло. Новая звездочка. Яркая. Она приближалась.

«Еще мгновение, – думал экзекутор. – Еще только одно мгновение». Его правая верхняя рука, уже готовая дать отмашку, бессильно опустилась и вытянулась вдоль тела.

– Экзекутор? – обратился к нему служитель, окончательно нарушая церемонию казни.

– Одно мгновение, только одно мгновение, – чуть слышно произнес Тассадар, по-прежнему завороженно глядя в небо.

В темном небе росла новая звезда. Это, несомненно, был знак. Знак, подаваемый ему Душой. И отвергнуть этот дар небес Тассадар не мог.

– Пора начинать, экзекутор, – напомнил служитель.

– Сейчас. Одну минуточку, Дерил.

Снаряд с грохотом пробил толстый стеклянный купол зала наказании. Тассадара и Дерила взрывной волной отбросило к стенам. И только Темные Храмовники, прикованные к пилонам силовыми полями, остались неподвижными.

Плазменные поля, окружающие снаряд, погасли. Металлическое ядро раскрылось, и из него выскочили храмовники в длинных хитонах.

– Ен Таро Адун! – раздался их торжествующий возглас. К Зератулу, Дворгу и Резуру спешили друзья.

Тассадар поднял голову. Он ожидал чего-то подобного, но все равно это было уж слишком… В воздухе раздалось гудение: пси-лезвия Темных Храмовников рубили силовые поля, удерживающие пленников. Через минуту Зератул, Дворг и Резур были свободны.

– Давайте быстрее, друзья! – кивнул на летающее ядро один из храмовников, что примчались на выручку. – Скоро здесь будут приверженцы консула!

Все бросились к ядру. Тассадар пытался подняться с земли.

– Экзекутор! – заметил его Зератул. – Вы с нами? В голове у Тассадара мутилось, но он понимал, что времени на долгие размышления нет:

– Помогите подняться!

Двое жрецов подхватили его под руки. Люк в ядре при их приближении призывно распахнулся. Тассадар понимал, что он ввязался в роковую авантюру, но что-то внушало ему, что на стороне храмовников ПРАВДА. Или, может, до его сознания, не до конца еще опустившегося и потерявшего связь с божественным, долетел-таки далекий шепот Мировой Идеи.

– Я рад, что вы с нами, Тассадар, – сказал Зератул.

Они поднялись по подножкам летающего ядра. И тут с оглушительным грохотом взорвались энергетические пилоны, окружающие комнату наказаний. Дерил все-таки дотянулся до пульта и нажал на кнопку. Он и сейчас стоял там, бледный, прижимая руку к раненому боку.

– Вы не выйдете отсюда, проклятые храмовники! И ты, подлый изменник! – оскалился он в мстительной гримасе.

Один из храмовников, выхватив пси-лезвие, рванулся к нему.

– Подождите! – удержал его Зератул. – И так слишком много крови. Слишком много жертв между нами, братья!

– Но он взорвал пилоны, без их энергии нам отсюда не выбраться!

– Я постараюсь. – Тассадар прикрыл глаза и, казалось, о чем-то глубоко задумался. – Я постараюсь…

Нет, оживить энергетические пилоны, превращенные в обломки стекла и керамики, он не мог Но когда-то, очень давно, может быть, даже не в этой жизни, он имел опыт… Тассадар вгляделся вглубь себя. Он должен снова разжечь этот костер. Иначе все они погибнут. А вместе с ними и весь этот кластер, созданный дуновением Мировой Идеи. Но ведь так не должно быть, так НЕСПРАВЕДЛИВО! Он должен снова зажечь ОГОНЬ! Темный столб поднимался в его сознании. Столб должен быть большой. Больше, чем обычный пилон. Намного больше. Энергии им понадобится много. Столб должен быть до небес! И он сможет его зажечь! Теплый огонек уже начал заниматься в основании столба, постепенно вырастающего до ближайших звезд.

«Хорошо, давай еще немного, – приговаривал Тассадар. – Сейчас ты затеплишься светом, и мы сможем улететь отсюда!»

Храмовники почтительно притихли, почувствовав присутствие Великой Силы, исходящей от Тассадара. Столб в его душе рос и наливался силой. Он занял все его сознание, и Тассадар не мог понять, что в эту минуту происходит с ним. Но вот раздался хлопок, с каким вспыхивает пламя, и в темную высь вырвался световой поток. Он начинался у ног Тассадара и бил прямо в отверстие, проломленное ядром в стеклянном потолке.

– Этой энергии нам хватит! – воскликнул Зератул. – Быстрее, друзья!

Он бросил презрительный взгляд на скрючившегося у пульта служителя:

– Благодари Адуна, что остался жив!

Храмовники подхватили Тассадара, все еще парализованного неким внутренним видением, и потащили в летающее ядро.

Ядро окуталось плазменной оболочкой и взметнулось в небо. И лишь тогда рухнули под мощными ударами стальные овальные двери и в зал наказаний вломились зилоты охраны и десять четвероногих драгунов.




Недра планеты Тар.

Спустя два часа после высадки


Они не разбились. Все четверо, падая с огромной высоты, скользнули на какой-то мягкий полог и, почти не снижая скорости, скатились вниз. Рэйнор подумал, что этот полог очень похож на пленку гигантского рыбьего пузыря. Вокруг было темно, только блики фонариков выхватывали то тут, то там их переворачивающиеся тела. Связанные одной веревкой, они, не могли потеряться и неслись вниз одной кучей. Наконец падение приостановилось. По инерции они скользнули на противоположный край этой тугой пленки и замерли в ложбине.

– Мать твою так! – не удержался Крис. – Где мы?

– В большом дерьме, я думаю, – ответил Рэйнор. – Но более точно ответит наука.

Генри Брауер более-менее пришел в себя и огляделся вокруг.

– Не нравится мне все это, ребята.

– Как наша леди? – поинтересовался Крис.

– Я жива, и я с вами, – отозвалась Кэрри.

– Ну, раз ГБ с нами – мы в безопасности!

– Генри, что вы обо всем этом думаете?

– Я думаю, мы там, куда так стремились попасть.

– Ну, может, ты и стремился, а я в это дерьмо влезать не собирался, – буркнул Орднер.

– Эти нити в пленке органического происхождения. И похожи они…

– На паутину! – догадалась Кэрри.

– Спасибо вам, ребята, подсказали, а то я думал: это мои вытесненные страхи или объективная реальность, – заметил Джим. – А теперь вот жду, когда же за нами придут.

– Подожди, Джим. Кажется, она поддается. – Генри острым лезвием пытался надрезать гладкую поверхность.

– Генри, вы гарантируете, что, если удастся ваш эксперимент, мы не полетим вниз? – спросила Кэрри. Генри отнял руку с ножом:

– Что нам остается делать?

– Давайте осмотримся. – Джим поднялся на ноги. Частые тугие нити, местами сливающиеся в пленку, упруго прогибались под ним. Тьма вокруг стояла кромешная, и лучи шлемных фонариков были бессильны рассеять ее. Рэйнор помотал головой из стороны в сторону и замер, наткнувшись на огромную колонну, покрытую бугристыми мохнатыми выступами.

– Видели?

Все остальные тоже заметили ее.

– Дерьмо чертово, надо дергать отсюда! – выругался Крис. До колонны было метров двадцать. Джим добрался до края паутины и посмотрел вниз. Дна бездны не было видно.

– Джим, а что, если зацепиться за эту… хреновину? – предложила Кэрри.

– О, мэм, вы делаете успехи! – улыбнулся Орднер.

– Думаю, хуже нам уже не будет, – согласился Джим.

У всех сохранились гарпуны, и выстрелить в мохнатую колонну труда не составило.

Рэйнор подергал трос – держалось крепко.

– Ну-с, кто первый?

– Вниз или вверх?

– Вопрос, конечно, интересный. Спросим у ГБ и науки.

– А мы зачем здесь? – вопросом на вопрос ответил Брауер.

– Понятия не имею. От этого падения у меня все мозги отшибло. Может, леди из ГБ нам поможет? – перевел стрелки Рэйнор.

– Кэрри?

– Что вы ко мне прицепились?! Задание дано для всех членов группы!

– И все же, мэм? – упрямо наезжал Орднер. Надо отметить, иногда это у него получалось здорово.

– Наша задача заключается в том, чтобы добыть яйца этих существ. Здесь должны сохраниться первичные экземпляры.

– Наверное, чтобы затем на Земле развести этих забавных зверушек? – ляпнул Крис.

Лейтенант Рэнд была в замешательстве. Такого напора она явно не ожидала.

– Эй вы, злобные парни, чего пристали к девчонке?! – вступился Генри Брауер.

– А ты что скажешь, ковбой?

– Давайте вниз. Спускаться легче, и, может, найдем проходы в шахты.

– Черт тебя подери, Генри! – выругался Орднер.

– Вверху никакого просвета. Только сожжем аккумуляторы.

– Ладно, поехали. Но не все сразу. Я – первый. – Капитан Рэйнор, взявшись за веревку, приготовился шагнуть в бездну.

– Удачи, командир, только смотрите, чтобы на вас случайно не наступила эта мохнатая ножка!

– Ладно, я позвоню снизу.

Трос вскоре закончился, и Рэйнор повис, касаясь волосатой поверхности. «До чего же омерзительно!» – думал он. Луч света не доставал до дна, и никаких ответвлений шахтерских ходов Джим тоже пока не заметил. Надо было вбивать следующий гарпун.

– Эй вы там, наверху! Все спокойно?

– Спим на перине, командир, – послышался в шлемофоне голос Орднера. – Что у вас?

– Бью второй гарпун! Ни хрена не видать!

Джим выстрелил гарпуном и перебросил веревку. «Еще двадцать метров в преисподнюю!» – подумал он.

Второй уровень спуска был результативнее: Джим заметил пещеру. Темное отверстие, открывшееся в отвесной скале, было вполне способно вместить шахтерскую вагонетку.

– Вижу дыру! Кэролин, мне тормозить?

– Да, Джим, останавливайтесь!

– Все еще хотите, чтобы я раздобыл вам пару яичек?

– Это было бы праздником!

– Чего не сделаешь для леди. Жду в гости!

Рэйнор затормозил веревку и, отстрелив гарпун, подтянулся к стене. Он приземлился на пороге пещеры и заглянул в темную глубину. Одно он мог утверждать наверняка: эта нора – не результат горной выработки. Стены гладкие, полированные и выстеленные стекловидной пленкой.

– Алло, Кэрри, похоже, я на верном пути! Не хотите спуститься за чем пришли?

– Что там, Рэйнор?

– Гладкие стены. Похоже, та же пленка, что и наверху, только более прочная. Темнота. Как считаете, может, переуступить вам лавры первооткрывателя?

– Ладно, Рэйнор, я спускаюсь!

– Подождите! Я пошутил. Папа сам поищет яички.

Джим шагнул в темный проход. Луч фонарика отсвечивал бликами от стеклянной пленки, покрывающей темный скалистый грунт. Света хватало максимум на пять шагов. Впереди висело сплошное непрозрачное облако. Какая-то мутная взвесь наполняла воздух. «Лучше смотреть под ноги, – подумал Джим. – А то нетрудно загреметь куда-нибудь».

Пол еще более круто спускался вниз.

– Спускаюсь ниже, – сообщил Рэйнор.

– Осторожнее, Джим, – послышался голос Кэрри.

– Постараюсь.

Ноги по стеклянному покрытию скользили практически бесшумно. Он уже оказался в самом центре мутного облака и не видел ничего дальше собственного носа.

«Если здесь яма, ну и загремлю же я!»

Пелена заволокла стекло шлема. То и дело Джиму приходилось останавливаться и протирать прозрачное забрало. «На пыль не похоже. Оставляет жирные следы, как мошки на лобовом стекле».

Ход круто свернул направо, и Джим оказался в почти круглой камере. Ее сверху донизу пронизывал такой же бугристый и мохнатый ствол, как тот, по которому он сюда спустился.

– Что там, Джим? – спросила Кэрри.

– Такой же столб, как наверху.

– Нам спускаться?

– Подождите, я еще похожу.

Он обошел столб и увидел за ним овальный проем. Дальше ход раздваивался.

– Здесь развилка, – передал он.

– Мы спускаемся, Джим, – не выдержала Кэрри.

– Нет, но запомните, я иду направо.

Он пошел направо. Ход был высоким и узким. Временами Джиму приходилось с трудом продираться сквозь опутывающие ход мохнатые нити и выступающие бугры и наросты на стенах. Новых ответвлений пока не встречалось. В конце хода его ждала следующая камера, вся пронизанная вертикальными наростами и опутанная легкой светлой паутиной. И здесь он увидел то, за чем они пришли в эти горные выработки. На дне камеры лежали яйца этих существ. Окаменевшие и покрытые известковым налетом, они лежали здесь черт знает как долго.

– Я нашел! Здесь полно этого дерьма!

– Что, Джим? – живо откликнулась Кэрри. – Яйца?!

– Именно. Здесь их полно!

– Мы спускаемся!

– Зачем? Я могу принести пару штучек.

– Да? Давайте, Джим!

Он так и сделал. Вырвал два яйца из оплетающей их паутины и понес к выходу. «Ничего не поделаешь, придется побыть сегодня героем!» – улыбнулся он сам себе. Протискиваться обратно сквозь узкий ход было не совсем удобно. Паутина и наросты цеплялись за яйца, будто не хотели выпускать их из гнезда. Через несколько метров Джим заметил, что не может протиснуться дальше. Ход сузился еще больше. Он обернулся и не поверил глазам своим. Проход позади него медленно смыкался.

– Черт побери! – прошептал он.

– Что там, Джим?!

– Меня не хотят выпускать!

– Жди! Спускаемся!

– Не надо! Чертов проход закрывается! Бегу!

Он побежал. Если, конечно, это можно было назвать бегом. Скорее уж скоростное проталкивание. Волосяной покров словно бы ожил и отчаянно цеплялся за попавшую в его силки жертву. Стенки с тихим шорохом схлопывались у него за спиной. Джим понял, на что это похоже. На кишку. Черт его подери! Он ломанулся что было сил. И обнаружил, что впереди стенки тоже начали сходиться.

– Меня засасывает в задницу! – закричал он. Ответил Орднер:

– Спускаюсь!

Выход был уже рядом. Джим видел отдаленный свет, когда его за ногу дернула какая-то чертова водоросль, и он растянулся на полу. Яйцо откатилось к выходу, а он остался лежать. Проход впереди смежился настолько, что человеку через него было уже не протиснуться.

– Я попался, парни! – крикнул Джим. – Ловите яйцо, оно выкатилось.

– Я уже близко, командир, – услышал он спокойный голос Орднера. Десантник спустился по столбу и приближался к пещере, в которой застрял Рэйнор.

– Ты как?

– Как в заднице!

– Отползи назад, буду взрывать!

– Обалдел?

– А что делать?

Джим подумал, что действительно ничего другого не остается. Он или останется в этой кишке навсегда, или его быстро разнесет взрывом.

– Яйцо цело? – спросил Джим.

Крис уже был рядом с выходом, поглотившим Рэйнора, и оттащил яйцо в сторону.

– Цело! Закладываю двести граммов.

– Не много?

– Тогда сто. Ты как? Стенки не сжимаются? Джим лежал на полу. Встать он уже не мог. Кишка сжималась сверху.

– Они сжимаются сверху. Лежать еще можно.

– Тогда потерпи.

Орднер нащупал шов, по которому сходился проход, и стал закладывать пластиковую взрывчатку.

– Ты прав, Джим, это походит на задницу.

– А ты чего ожидал? Где, по-твоему, яйца находятся! Крис почти закончил:

– Отползи назад. Сейчас случится маленький пердеж!

– Давай быстрее!

Орднер присоединил радиовзрыватель и отошел за столб на безопасное расстояние.

– Внимание! Обратный отсчет: три, два…

– Давай!

Полыхнуло. Взрывная волна вжала Джима в стенки с такой силой, что некоторое время он не мог вздохнуть. Взрыв разворотил стенки. Казалось, они были сделаны их какого-то закаменевшего полимера. Дым немного рассеялся, и Орднер бросился к Джиму.

– Ты в порядке?!

В глазах у Джима стояла абсолютная темнота, а в голове звучали набатные колокола средневекового собора. Казалось, он даже слышал какую-то молитву, произносимую быстро то ли на латыни, то ли еще на другом непонятном языке.

Крис выволок бесчувственного Джима из кишки. Тот не подавал признаков жизни. Сержант откинул светофильтр шлема и заглянул в лицо своего командира. «Жив!» – облегченно подумал он, заметив, как на лицо Джима возвращается румянец.

– Что с Джимом, Крис? – встревоженно спросила Кэрри.

– Приходит в себя.

– Надо спешить. Здесь наверху тоже начинается что-то неладное.

– Что там?

– Похоже на землетрясение!

– У меня Рэйнор и яйцо! Кого бросать?

– Зачем ты так? Мы поможем!

– Нет, мэм, оставайтесь лучше там. Пусть Генри спустится.

– Окей!

Крис потащил Джима к выходу. Он знал, что успеет вытащить командира, но успеет ли вернуться за яйцом? Стенки и на этом уровне начали заметно пошатываться.

– Быстрее, Генри!

Генри спустился по столбу и показался в начале коридора.

– Хватай яйцо! – крикнул Крис. Сам он взвалил на себя Джима и потащил по проходу. «Хотел бы я знать, как мы будем подниматься в таком виде», – думал он.

– Ребята, столб двигается! – испуганно воскликнула Кэрри.

– Что?!

– Он пошел вверх!

Волосатый столб, по которому они спускались, чуть заметно подрагивая, медленно пополз вверх.

– Цепляемся! – крикнул Крис.

Стрелы гарпунов вонзились в столб. Астронавты повисли на медленно поднимающемся столбе.

– Кэрри, мы едем к вам! – сообщил Генри. – Как на лифте.

– Что мне делать?

– Пока ничего. Смотрите только, чтобы вас не завалило. Когда мы приблизимся, присоединяйтесь к нам.

Джим постепенно приходил в себя. Смутно он различал сержанта, который качался на веревке рядом с ним.

– Крис, где мы?

– Движемся наверх, командир.

Они ехали мимо пещер и выработок, которые медленно обваливались и рушились. Вниз обрушивались здоровенные куски скал. Да, больше всего это походило на землетрясение. Через десять минут они достигли карниза, где их ждала Кэрри.

– Цепляйтесь! – крикнул ей Генри. Она выстрелила гарпуном с тросом и схватила протянутую руку исследователя. Теперь вся команда была в сборе.

– Куда едем? – спросила Кэрри.

– Наверх, – пожал плечами Брауер.

Кэролин посмотрела наверх. Сплошная темнота. Когда они поравнялись со скользким карнизом, с которого начали свое путешествие, ее осенила идея.

– Пора вызывать Барта!

– Зачем? – спросил Крис.

– Посмотри кругом!

Со всех сторон огромные глыбы уносились в бездонную пропасть. Джим разлепил глаза. Он сразу понял, что Кэрри права.

– Барт! Барт, черт тебя дери, оглох, что ли? Наконец прорезался голос пилота:

– Слушаю, командир!

– Что на поверхности? Что с горой?

– Ничего особенного.

– У нас тут проблема. Землетрясение. Нас несет неизвестно куда. Взлетай и покружи над вершиной.

Прошли томительные минуты, прежде чем Уилкинсон снова вышел на связь.

– Джим, из верхушки горы что-то вытягивается. Столб какой-то со шляпкой, похожий на гриб.

– Мы на этом грибе, Барт!

– Понял, командир. Попробую подойти ближе. Шахта, внутри которой полз столб, к вершине сужалась конусом, и срывающиеся камни проносились все ближе.

– Барт, пару выстрелов по вершине! Иначе нас тут засыплет. Всем ближе к столбу! – приказал Джим.

«Скаут» развернулся над вершиной горы. Барт привел оружие в готовность. Стрелять надо было так, чтобы осыпать камнепад, пока он не завалил людей. Ракеты ударили чуть ниже вершины. Раздалась быстрая серия взрывов. Лавина камней с шумом устремилась вниз. Промедли Барт с выстрелом, их всех бы ждала неминуемая гибель. Каменная лавина пронеслась мимо и с грохотом скрылась в недрах горы. Над вспоротой вершиной открылось небо, окрашенное в размытые тона песчаной бури.

– Ура! – воскликнула Кэрри.

– Барт, спускайся ниже! Мы выходим! Маленький по сравнению с выросшим до небес столбом челнок опустился на предельную высоту.

– Что это за столб? – спросил пилот.

– Все узнаешь, когда вывезешь наши задницы отсюда.

– Ладно, – улыбнулся Барт. – Я уже на месте, садиться не буду. Подниметесь по трапу.

Барт видел, как быстро растет столб. Несмотря на сильный ветер, он уходил вертикально вверх, почти не раскачиваясь. Того и гляди, космоса достигнет. Через некоторое время на столбе показались фигурки тесно прижавшихся друг к другу людей.

– Вижу вас, – доложил пилот.

– Теперь помоги нам вскарабкаться на твою колымагу.

– Загарпуню трап на столб. Будьте готовы. Трап впился в волосатый столб в пяти метрах над головами людей.

– Подтянетесь сами, надеюсь?

– Постараемся. Только не улетай далеко!

Когда все поднялись на борт, Барт заложил крутой вираж, облетая вздымающийся столб. Он уходил все выше в небо, пронзая низкую облачность. Расплющенная шляпка столба, казалось, уже достигла космоса.

Не успели прибывшие на борт перевести дух, как на экране возникло лицо генерала Макферсона.

– Миссия выполнена, сэр, – доложил Рэйнор. – Мы достали экземпляр яйца.

– Хорошо, Рэйнор. Боюсь, что у меня найдется еще одно дельце для вас.

– Слушаю, сэр, – устало откинулся в кресле Джим.

– Мы получили сигнал из района Тарсоника. Надо смотаться туда и вывезти уцелевших колонистов.

– Где они?

– Радиомаяк покажет. Это горно-обогатительная фабрика Тарсоника. Все, кто сумел выбраться из города, ждут там. Зорги приближаются, так что поспешите!

Экран погас. Рэйнор обвел взглядом невеселые лица своих товарищей.

– Барт, ты слышал?

– Да.

– Поворачивай.

Челнок взял курс на Тарсоник. Пилот оставил радиоканал связи включенным, и на общей частоте они услышали отчаянный призыв:

– Генерал, вы меня слышите?! Это растет! Оно приближается ко мне!

– Без паники, сынок! Мы готовы принять тебя. Заходи на флагман, – ответил ему Макферсон.

Фрэнк Дрейк покосился в левый иллюминатор. Огромный столб, покачивающийся и волосатый, как пестик какого-то гигантского растения, приближался к нему. По данным бортового компьютера, до «Джаггернаута», приветливо распахнувшего свои шлюзы, было двадцать минут черепашьей скорости челнока. Фрэнк увеличил тягу устаревших реактивных двигателей до максимума. Он очень надеялся успеть добраться до флагмана прежде, чем доберется до него эта штука. Иначе было бы несправедливо, чертовски несправедливо. После всех этих ужасов, после недели в космическом одиночестве…

Челнок двигался нестерпимо медленно. И, как показалось Фрэнку, прямо на эту штуку, поднявшуюся с поверхности планеты. На вершине столба раскрылись толстые губы. Фрэнк машинально взглянул на часы: 12:25 – еще десять минут полета. Но он не мог ошибиться. Он сам заложил в компьютер курс, чтобы подальше обойти эту штуку. Однако челнок упрямо сближался со столбом. Он летел прямо в раскрытые губы.

– Генерал, вы видите?! – вскричал Фрэнк.

– Не бойся, сынок, батареи дадут залп!

С кораблей эскадры ударили лазерные пушки. Фрэнк резко дернул штурвал на себя, уходя от столкновения со столбом. Но за долю секунды до того, как лазеры вспороли вершину мохнатого столба, из его розового раскрытого рта вылетело черное облачко и окутало челнок Фрэнка. Мохнатая тьма на мгновение поглотила челнок, и Фрэнк потерял ориентацию. Этих секунд хватило на то, чтобы микроорганизмы Зорга пробили обшивку челнока и проникли внутрь.

Фрэнк вдохнул воздух, роящийся микроскопическими черными тварями, и потерял сознание. Своего перерождения он так и не успел почувствовать…,




Глава 3. Вынужденное посольство





Земля. Американский сектор, Нью-Порт.

Высокий дом, резиденция правительства Земной Федерации


Земля. Американский сектор, Нью-Порт.

Высокий дом, резиденция правительства Земной Федерации

– Послание от генерала Макферсона, сэр. – Помощник президента Ральф Марстон держал в руке запечатанный конверт. Все знали, что президент Донован не любит электронных сообщений и больше доверяет бумаге.

– Спасибо, Ральф, – поблагодарил президент и озадаченно повертел конверт в руках. Помощник понял, что президенту хочется остаться одному, и тихо вышел.

Донован нетерпеливо вскрыл конверт. Генерал Макферсон докладывал, что обстановка остается напряженной. Вся планета захвачена зоргами. Только в небольшом поселке Тарсо-ник генерал еще надеялся застать живых людей. Туда он отправил разведывательную группу. В космос с поверхности планеты поднимался странный живой столб. Один из уцелевших колонистов, Фрэнсис Дрейк, произвел посадку на флагманский корабль флота, и сейчас его обследуют специалисты.

Президент на минуту прикрыл глаза. Сэм Донован слыл человеком с хорошей интуицией. Он всегда умел повернуть куда надо. Но теперь и он не представлял, что делать. Чувство интуиции, что всегда помогало ему выжить в сложных ситуациях, сейчас просто выло сиреной воздушной тревоги, заглушая даже малейшие попытки разума разобраться во всем происходящем. Он старался не показывать вида, но вот уже несколько дней его просто трясло от ужасных предчувствий. Он понимал, что угроза не пройдет сама собой, не исчезнет, не испарится и не рассосется. С недавних пор она дамокловым мечом нависла над всеми мирами Земной Федерации, угрожая им скорой и неминуемой гибелью.

Завтра на заседании совета безопасности будут рассмотрены все возможные варианты развития событий. Но уже сегодня он должен определить для себя все, что можно и нужно сделать. Иначе у него не будет уверенности, а если не будет уверенности, он не сможет управлять огромной космической империей.

– Ральф, запрашивайте генерала Макферсона и докладывайте каждые полчаса, – произнес президент в пустое пространство, зная, что компьютерная система связи среагирует на слово «Ральф» и обязательно доведет высказывание президента до адресата.

Донован подошел к карте Галактики, светящейся тысячами звезд. Сектор, где была расположена планета Тар, находился на краю освоенной области. Эту планету начали заселять всего пятьдесят лет назад. И вот сейчас она оказалась в центре внимания всего человеческого сообщества. Паническое чувство тревоги не отступало. Немедленно уничтожить зараженную планету? Срочно отдать приказ Макферсону? Возможно ли это сделать ядерным оружием? Хватит ли зарядов? А если нет, успеют ли подойти корабли с Земли? Донован снова просмотрел распечатку донесения Макферсона и осознал, что его встревожило больше всего. Столб, растущий с поверхности планеты.

«Надо все подробно выяснить у Макферсона», – подумал президент. Он навел курсор на отметки флота у планеты Тар. Выбранный сектор на электронной карте приблизился. Открылось новое окно.

И тут сердце президента прерывисто стукнуло и замерло. С огромного дисплея на него уставилась темными глазами лысая голова с серым лицом и пятнами румянца, словно бы по недоразумению заблудившимися на щеках. Все остальное у этого существа было скрыто за розовой дымкой.

– Вселенной грозит серьезная опасность, – произнес незнакомец чуть хрипловатым голосом с неопределенным акцентом. – Поэтому вам необходимо предпринять ряд безотлагательных мер, направленных на стабилизацию ситуации.

– Кто вы? – дрогнувшим голосом спросил Донован.

– Верховный консул Протосса Ксирон. История наших взаимоотношений с цивилизацией терран насчитывает не одну тысячу лет, но сейчас нет времени вдаваться во все исторические аспекты развития этих взаимоотношений. Примите на веру и, если сможете, постарайтесь осмыслить то, что я скажу.

– Что вы хотите?

– Чтобы вы, терраны, не думали о себе слишком много. Опасность грозит сейчас не только Земле и не только людям, но и другим мирам. Зорг – это чума, это проклятие Вселенной. И от вас, людей, сейчас зависит очень многое. Значительно больше, чем нам бы того хотелось…

– Не понимаю…

– Вы все поймете и узнаете в самое ближайшее время. Пока же вы должны уяснить одно: необходимо немедленно уничтожить планету Тар, чтобы избежать дальнейшего заражения Вселенной.

– Я знаю об этом, – разочарованно произнес Донован. Инопланетный гуру излагал банальные вещи.

– Тар надо уничтожить немедленно, – настойчиво повторил Ксирон. – Но я знаю, что у вас нет необходимого для этого оружия. Мы готовы предложить вам свою помощь. Вы получите все необходимое уже сегодня, если вышлете космический корабль во главе с ответственным лицом высшего ранга в указанный сектор Галактики (на карте замигала золотая звездочка). С помощью кибернетических ядер мы вытянем корабль на нашу сторону через щель гиперпространственного перехода, снабдим всем необходимым и доставим к планете Тар. Знать об этом не должен никто, так же как и о нашем существовании. На корабле должен находиться минимум экипажа, но присутствие высокопоставленного лица с соответствующими полномочиями необходимо. Вам понятна наша цель?

Донован ответил с секундной задержкой:

– В общем и целом. Но у меня много вопросов…

– Более подробные объяснения получит командир экспедиции. Времени почти не осталось. Все нужно сделать прямо сейчас.

Окно с инопланетянином закрылось. Перед президентом вновь мирно мерцали звезды на карте миров и созвездий. Но звездочка, установленная консулом Протосса в пункте назначения, не исчезла и продолжала пульсировать ярким золотистым светом.

Донован глубоко вздохнул и попробовал успокоиться. То будущее, что смутно и тревожно жило в его душе в течение нескольких прошедших дней, стало понемногу обретать видимые очертания. Но сердце, сжавшееся в тоскливом спазме, так и не отошло. Никогда прежде Сэму Доновану не доводилось ощущать себя такой беспомощной тряпичной куклой в руках могущественных надмировых сил.

– Ральф, срочно соедините меня с генералом Конахеном, – попросил он.




Космическая платформа «Атлант» на орбите Земли.

Двумя часами позже


– Долго вы еще будете копаться?! У меня приказ президента на немедленный старт!

– Господин генерал, у нас штатная готовность в течение трех часов…

– Плевать мне на это! Я должен стартовать через полчаса! – Конахен уже вошел в роль «разгоряченного начальника при исполнении» и отступать не собирался. Конечно, он не хотел отправиться в космос на корабле без припасов, но пусть эти олухи не пререкаются, черт возьми!

Командующему войсками аэрокосмической обороны Земной Федерации генералу Джозефу Конахену все это сразу не понравилось. Президент вызвал его сорок минут назад и строго и без объяснений приказал вылететь в указанный сектор ближнего космоса, Конахен, понятно, козырнул, ответив: «Есть, сэр!» – но неприятное чувство, будто его пнули, как паршивого пса, не проходило. Президент даже не удосужился разъяснить ему цель экспедиции. Лети – и все. Но, видит бог, генерал Конахен ничем не заслужил такого к себе отношения. Он не пешка какая-нибудь! После вызова к президенту осталось только раздражение, и генерал в свою очередь тоже пинал своих нерасторопных подчиненных.

Сектор, в который ему надлежало отправиться, был почти рядом. Часа два хода на фотонных ускорителях. Но какое отношение это имело к событиям на Таре? А ведь Донован намекнул, и неспроста, старая лиса!

Генерал стоял в остекленном куполе космического причала и смотрел на раскинувшуюся под ним Землю. Мимо суетливо пробегали служащие, звенели сигналы связи, ползли куда-то транспортные роботы. С длинного пирса, выдающегося в космос полосой в несколько километров, один за другим стартовали космические корабли. Огромная труба космического лифта тянулась с Земли к орбитальному причалу. Десять минут назад он пролетел ее на космическом экспрессе, курсирующем между орбитальным причалом и Землей.

«Возьмите десяток десантников, штатную численность экипажа. Этого вполне хватит. Никого постороннего на корабле не должно быть. Возможно, вам предстоит миссия в районе планеты Тар. Все должно остаться в глубочайшей тайне. Необходимые инструкции получите, когда прибудете в район с указанными координатами» – это все, что Конахен услышал от президента.

«Видно, хочет сделать из нас героев. А в силу прирожденной гуманности старается, чтобы вдов и сирот у новых героев космоса осталось поменьше», – размышлял Конахен над словами президента.

Отряд десантников для этой спецмиссии генерал набрал из личной охраны. Эти парни были преданы ему до самозабвения. Экипаж корабля, конечно, не выберешь, какой будет дежурный, такой и отправят. Но и тут Конахен сомневался: не такой простак этот старый лис Донован, чтобы делать что-либо наобум. Во всей этой операции была какая-то скрытая интрига, чего генерал терпеть не мог.

Наконец доложили, что корабль готов. В динамиках раздался приятный женский голос:

– Разведывательный корабль «Бриз-2» готов к вылету. Команде корабля прибыть к шлюзу номер пять.

Конахен кивнул командиру личной охраны лейтенанту Трипу, и небольшой отряд десантников двинулся к указанному посадочному шлюзу.




Сектор ZX-9009.

Спустя два часа после старта «Бриз-2»


Конахен еще раз сверился со звездной картой. Это должно было быть где-то здесь.

– Мы правильно вышли в расчетный район? – спросил он у штурмана.

– Да, сэр, координаты точны.

– Что ж, подождем.

Генерал смотрел на экран, транслирующий окружающую картину. Черная пустота, утыканная булавочными головками далеких звезд. Большие настенные часы отсчитывали земное время. Томительное ожидание и этот полет в неизвестность изрядно напрягали. Конахен постоянно натыкался на вопрошающие взгляды людей. Но что он мог им ответить?

В назначенное время Конахен нажал кнопку включения коммуникационного терминала. Это было почти чудом, но на экране тотчас возникло лицо президента.

– Мы на месте. И уже ждем долго.

– Хорошо, генерал, ждите. Мне пока нечего вам сообщить. – Конахену показалось, что президент облегченно вздохнул.

В эту минуту экран связи неожиданно погас. Корабль затрясся. Мелкая дрожь добралась до стаканов на столе и отозвалась стеклянным звоном. Пилот приник к приборам управления. Конахен поднял глаза к обзорному экрану и увидел, что звезды, прежде неподвижно сиявшие на черном фоне космоса, вдруг смазались и превратились в длинные световые полосы.

– Что это, сэр?! – вскричал лейтенант Трип.

– Не знаю, – прохрипел генерал. Он ощутил, что голова у него пошла кругом и подступила противная тошнота, никогда ранее не донимавшая его в космических полетах.

– Куда мы несемся?

– Смотрите, перед нами какие-то шары! Четыре больших ядра, окруживших корабль, шли параллельным курсом.

– Параметры в норме! – доложил пилот. – Все системы работают нормально. Не понимаю, что происходит!

«Включите экран связи», – шепнул Конахену какой-то голос.

Генерал нажал кнопку. Возник вид незнакомой планеты, над которой всходило солнце.



«Здравствуйте, люди!

Потерпите немного, скоро все неприятности закончатся. Мы приглашаем вас на Аиур – столицу великого Протосса. По прибытии вас встретит претор Протосса достопочтенный Арекс. Приятного вам путешествия!»



Все прочли эти строки и продолжали ошеломленно смотреть на экран, где словно в рекламном туристическом ролике сменялись виды неведомой планеты.

Мелкая дрожь по-прежнему сотрясала корабль.

– Нас приглашают в гости… – заметил кто-то. – Вот и открытку прислали.

– «Бриз-2», «Бриз-2», ответьте «Причалу». Мы вас не видим! Где вы?! – Голос диспетчера космического центра управления был на грани паники.

Прежде чем пилот успел что-то сообщить Земле, ответил Конахен:

– Нас похитили.

Он, может быть, успел бы добавить еще что-нибудь, но в этот момент корабль, увлекаемый кибернетическими ядрами, выскочил из сектора ZX-9009, и связь с Землей прервалась. Навигационные приборы показывали, что они очутились в каком-то доселе неизвестном районе Галактики.




Сектор U-2 Федерации Терраны. Планета Тар.

Колония Тарсоник


«Скаут» заходил на второй круг над вымершим поселком. По опустевшим улицам среди одноэтажных домиков мели песчаные вихри.

– Видишь вон те строения? – спросил Джим.

– Да, – ответил пилот.

– Давай туда! На крышу вон того плоского! Барт Уилкинсон отлично знал свое дело. «Скаут» развернулся и завис над плоской крышей какого-то то ли ангара, то ли цеха. Радиосигнал в этой точке слышался наиболее отчетливо.

– Внимание! Внимание! Жители Тарсоника, к вам прибыла помощь. Выходите к ангару, мы вас подберем. Не бойтесь, инопланетных тварей вокруг нет! – Джим обращался по радио и по громкой связи к колонистам.

Все члены экипажа приникли к иллюминаторам.

– Никого не видно, – сказал Генри. – Даже если кто-то и остался жив, где-то прячутся.

– Подождем немного и пойдем посмотрим. Может, найдем кого-нибудь, – сказал Джим.

– Мы здорово рискуем, командир, – заметил Генри.

– А тебе как ученому не интересно разве?

– Нет, но…

– Вот и отлично, какому-нибудь бедолаге вполне может понадобиться наша помощь.

Ветер был значительно слабее, чем в горной пустыне, где они только что побывали. Но и здесь, завывая по-волчьи, он с силой швырял горсти песка в стекла и скреб по обшивке модуля.

Прошли долгие пятнадцать минут. Тишина.

– Ладно, Барт, все как раньше. Всем остальным – боевое расписание! Приготовить оружие – мы выходим! – решился Джим.

– Джим, Генри прав: риск слишком велик. Вдруг никого из них нет в живых? – сказала Кэрри. Крис, как всегда, не удержался:

– Согласен с вами, мэм, только вот не пойму, зачем это вы увязались за большими мальчиками?

Кэрри вскинула на него глаза, полные праведного гнева, но промолчала. Подхватила винтовку и вместе с остальными направилась к выходу.

Они вылезли на металлическую крышу цеха. Их шаги отдались громовыми раскатами, дополняя заунывную симфонию песчаной бури.

– Давайте вперед, я там видел пожарную лестницу. Генри, включи локатор, – распорядился Джим.

– Уже сделано, командир! – Генри смотрел на небольшой дисплей, укрепленный у него на груди.

– Пока все чисто, если они не невидимки.

– Они не невидимки.

– Откуда вы знаете?

– Во сне видел, – отшутился Джим, хотя подумал, что сказал истинную правду. Время от времени он повторял через динамики спускаемого модуля свой призыв к колонистам, но все было безрезультатно.

Крис Орднер спустился по лестнице. Первое, что он увидел, был полузасыпанный песком перевернутый вездеход, наехавший на здоровую тушу с длинными клешнями.

– Этих тварей не назовешь малютками.

Рядом с трупами чужих лежало несколько горных роботов. Машины были изъедены кислотой и заржавленны. За воротами фабрики валялся сбитый флаер.

– Здесь был настоящий бой. Взгляните на стены, – обратил внимание Генри.

Стены корпусов фабрики были протаранены во многих местах, ворота сорваны и валялись во дворе. Крыша одного из цехов провалилась внутрь.

– Гудит оттуда, – Генри кивнул на левый цех, вплотную примыкающий к горе. Темный проем с выбитыми полотнищами ворот скалился на них, как раскрытый рот чудовища.

– Я первый! – сказал Орднер. – Прикройте! И нырнул в распахнутые ворота.

– Останьтесь здесь, лейтенант, – приказал Рэйнор.

– Но… – попыталась возразить Кэрри.

– Это приказ, – жестко отрезал Рэйнор, и они с Генри последовали за сержантом.

Цех представлял собой большой сборный модуль. Такие модули собирают в колониях из готовых металлических и бетонных узлов и используют для размещения производств и хранения техники. Этот тоже не стал исключением: от ворот шахты вдоль цеха тянулся длинный конвейер, где добытая порода подвергалась дроблению, промывке, выщелачиванию и другим необходимым операциям. Но сейчас все оборудование: огромные конусы дробилок, валы мельниц, грохоты (Вибрационная решетка для просеивания породы.) и промывочные лотки – было искорежено взрывом и грудами металлического лома разбросано по сторонам. Крыша в дальнем конце цеха обвалилась внутрь. Стальные тросы подъемников свивались змеями на земле или, как ловчие щупальца, свисали с поврежденных тельферов. В темном углу цеха стоял вездеход и несколько горных роботов. Окна были разбиты, и влетающий ветер заносил песком следы недавнего побоища.

– Есть кто живой? – крикнул бравый сержант Орднер. Все прислушались. Тишина. Только вроде какой-то скребущийся звук, или это песок шуршит по металлу?

– Давайте вдоль прохода, спиной к спине, – шепотом приказал Джим.

Они двинулись, вглядываясь в темные промежутки между обреченными на вечный простой механизмами. Добрались до угла цеха, где стоял вездеход. Три из шести его громадных колес валялись рядом. Джим направил луч фонарика в темный угол, где стояла шеренга разобранных роботов. Ни людей, ни зоргов. Все чисто.

– Маяк в шахтах, – определил Генри направление сигнала. Все посмотрели туда. Подходы к шахтам были завалены грудами железа и рухнувшей крышей. Видимо, там находился центр взрыва.

– Надо идти, – решил Джим. – Колонисты могли укрыться в шахтах.

– Идем, командир, – поддержал Орднер. Он поднял глаза к потолку. В сгустившейся тьме что-то ему не понравилось. Крис направил к потолку луч фонарика, и в это время с тельфера вниз скользнуло что-то быстрое.

Пронзительный визг и автоматная очередь слились в одном фортиссимо. В прыгающих лучах фонаря метались какие-то тени. Тварь придавила Криса к полу и занесла штыковую конечность для смертельного удара. Джим в последний момент ударил ногой и сбил зорлинга с Криса. Здоровый, размером с дога, зорлинг отлетел в сторону, но тут же вскочил на четыре нижние конечности. Две верхние – боевые сабли – были направлены на Джима.

– Пригнись, Джим! – крикнул Генри. Полоснула автоматная очередь. Быстрым прыжком зорлинг переместился на колеса вездехода. Покрышки взорвались. Но пули прошли мимо. Генри боялся задеть командира. Тварь оттолкнулась от вездехода и прыгнула на Джима. В свете фонаря блеснули желто-серые чешуйки на брюхе зорлинга. Словно в замедленной съемке Джим увидел, как их крошит автоматная очередь. Тварь упала перед Джимом и, замирая в агонии, проползла еще пару метров.

Кэрри опустила автомат:

– Никто не пострадал?

– Хорошо стреляете, лейтенант. Спасибо вам, – поблагодарил Джим.

– Сержант, вы в порядке? – спросила Кэрри. Орднер открыл глаза и призадумался:

– Вроде да. Только бока мне помяла. Сука! Крису помогли встать. Толстый защитный костюм был разорван в нескольких местах.

– Что-то не нравится мне здесь, командир. А если они рванут скопом?

– Надо осмотреть шахты. Вдруг кто-то остался жив? – Капитан Рэйнор был не из тех людей, кто может позабыть о долге.

Пробираясь между рухнувшими металлоконструкциями и оборудованием, разведчики двинулись к воротам, закрывающим вход в шахты. Черные, с предупредительными желтыми и красными полосами ворота были наглухо задраены. Рельс, по которому они двигались, был завален бетонными обломками и кусками обвалившейся кровли.

– Мы их не откроем, – сказал Крис.

– Надо постучать, – догадался Генри. Он извлек кусок арматуры и принялся долбить в железные ворота. Удары гудели звонким эхом. Но с внутренней стороны ворот стояла полная тишина.

– Неужели никто не выжил? – спросила Кэрри.

– Нам это надо знать точно, – сказал Джим.

– Что ты предлагаешь? – спросил Крис.

– У тебя еще осталась взрывчатка? Крис внимательно осмотрел ворота.

– Можно взорвать верхнюю направляющую. Может, они и упадут.

– Действуй, – сказал Рэйнор.

Крис вскарабкался на железную ферму и заложил взрывчатку.

– Лучше выйти из цеха. Еще лучше сесть в челнок. А то как выбегут!

– Крис прав, давайте выйдем отсюда. Смотрите, здесь можно подняться на крышу. – Генри обнаружил пролом.

По упавшей балке они поднялись на крышу. Буря немного улеглась. Воздух очистился от песка и пыли. Опустевший Тарсоник уныло глазел в пустыню разбитыми окнами одноэтажных домиков.

– Давай, Крис!

Сержант нажал дистанционный взрыватель. Грянул взрыв. Ворота со скрежетом сорвались с креплений и упали на груду металла. Образовался достаточный проем, чтобы в него заглянуть.

– Идемте, – сказал Джим.

Людей они увидели сразу. Тела лежали прямо у входа. Видимо, до последней минуты люди пытались сдвинуть ворота.

– Боже мой! – воскликнула Кэрри.

– Тварей здесь не было, – определенно заявил Крис. – Что же произошло?

Разведчики прошли в глубь шахты. Кругом лежали трупы, в основном женщины и дети. Генри наклонился и надавил пальцами на предплечье одной женщины. Трупные пятна не исчезали.

– Смерть наступила больше трех дней назад, – определил он.

– Но почему? – спросил Джим.

Генри ответил не сразу. Посмотрел сначала на свой дисплей, затем куда-то под потолок.

– Газы. Люди просто задохнулись, – вынес свое заключение ученый.

– Как же такое могло случиться? – недоумевала Кэрри.

– Все очень просто. Эта шахта не предназначена для людей. Здесь всегда работали роботы. Поэтому и вентиляция не была устроена надлежащим образом. Посмотрите наверх. Никаких вентиляционных отверстий. Люди в панике не учли этого. Через некоторое время концентрация углекислого газа или метана повысилась, и они задохнулись.

Все молчали. Спасать было некого.

– Знаете, ребята, я не хочу, чтобы эти паразиты добрались до них, – сказал Джим. – Давайте устроим им братскую могилу.

– Можно обрушить остаток крыши. Это надежно закроет их, – согласился Крис.

Через пятнадцать минут прозвучал еще один взрыв, более мощный. Перекрытия и опоры, поддерживающие крышу, рухнули и погребли колонистов. В тягостном молчании разведчики покинули территорию фабрики.

– Что у вас, Джим? Нашли кого-нибудь? – спросил по рации Барт.

– Все мертвы, Барт. Спасать некого, – ответил Джим.

– У меня еще один сигнал, в центре колонии. Большой Гарри просил проверить.

– Проверим, Барт. Но не думаю, что там кто-нибудь остался, – печально ответил Джим.

Дома колонистов шли стройными рядами. Обитатели Тарсоника только начали укладывать плодородный слой почвы, собираясь засадить здешние земли растениями. Всюду валялись огромные мотки дерна и стояли брошенные трактора с навесными приспособлениями.

Генри взглянул на локатор:

– Надо продвигаться к мэрии. Маяк – там.

Администрация Тарсоника располагалась в конце улицы в блочном здании, на крыше которого была установлена спутниковая антенна. По пути десантники остановились у сбитого флаера. Рядом валялись шесть трупов каких-то пресмыкающихся с чешуйчатыми хвостами и острыми боевыми конечностями. Но в кабине флаера никого не было, хотя внутри нее и на борту машины сохранились высохшие пятна крови.

«Одного не пойму, – думал Джим. – Куда подевались трупы людей? Неужели эти твари уносят их с собой? На фабрике был настоящий бой, но ни одного трупа. Только засохшие пятна крови».

Всю дорогу он пытался разглядеть какие-нибудь следы, но песчаная буря сделала свое дело. Все дорожки и свежерасстеленные газоны были занесены слоем песка.

Легкая прозрачная дверь на здании мэрии распахивалась под порывами ветра. Изнутри тянуло мраком и неизвестностью.

– Мне почему-то не хочется заходить туда, – сказала Кэрри.

– Надо посмотреть, может, они оставили какие-нибудь сообщения, – сказал Джим, но и он готов был признаться, что испытывал страх не меньший, чем Кэрри.

Вошли внутрь. Кабинеты администрации на первом этаже были разгромлены: все перевернуто вверх дном.

– Сигнал очень сильный, – сказал Генри. – Передатчик где-то здесь.

Наверх вела неширокая лестница. Небо потемнело. На планету Тар готовилась опуститься ночь.

Крис всмотрелся в список кабинетов в холле на первом этаже:

– Кабинет мэра Бергера на втором этаже.

– Давайте поднимемся, посмотрим, нет ли каких-нибудь сообщений, и пора убираться отсюда, – предложил Джим.

На втором этаже царил такой же хаос, как и во всей колонии. Крис приблизился к разбитому окну в кабинете мэра.

– Взгляните сюда. Они лезли на второй этаж. На побеленной стене и подоконнике четко отпечатались темные следы.

– Похожи на следы от присосок, – определил Генри.

Радиостанция находилась в маленькой каморке за кабинетом мэра. Включенная в аварийном режиме, она мигала красным огоньком тревоги и беспрерывно подавала сигнал бедствия. Джим щелкнул выключателем и погасил мигающий огонек.

– Спасать больше некого. Покойтесь с миром.

Рядом с радиостанцией стоял компьютер. Генри коснулся клавиш. Экран ожил.

«Ночь 14-го. Ужасные вести из Метохии. Твари приближаются. Пытаемся организовать оборону и спасти людей. Флот Федерации прибудет только через неделю. Да поможет нам Бог!»

Других записей не было. Джим оглянулся. Дверь в эту комнату лежала на полу, будто была выдавлена огромной силой. Он поднял и поставил на место вращающееся кресло.

– Пора уходить. Никто не стал спорить.

– Возьму компьютер, – сказал Генри. – Может, удастся найти еще какие-нибудь записи или почтовые сообщения.

– Возьми, – отозвался Джим и вышел из комнаты. На улице быстро темнело. От усталости и пережитых потрясений тянуло в сон. Нужно крепко заснуть и хорошо выспаться, чтобы забыть весь этот кошмар.

– Ребята, – раздался у всех в шлемофонах голос Барта Уилкинсона. – Я тут кое-что заметил и думаю, что вам лучше поторопиться.

– Что там, Барт?

– Пока не знаю. Видно плохо. Жду на площади перед мэрией.

Крис бросился к разбитому окну и вскрикнул. Из-за домиков поселка выскакивали зорги и неслись к мэрии.

– Бежим! – рявкнул Джим и кинулся в коридор. – «Флот»! Это «Скаут»! – кричал он в микрофон. – Мы в опасности! Твари окружают нас!

Когда десантники выскочили на улицу, темная масса стремительно несущихся существ уже окружила площадь. Над площадью кружился «Скаут», из лазерных пушек поливая всю эту нечисть. Затем ударили шестиствольные автоматы. Вспышки огня вспороли мгновенно опустившуюся тьму. В ярких разрывах снарядов было видно, как чудовища разлетаются на ходу и застывают, перевернувшись вверх длинными конечностями. Но новые волны, накатывающиеся со всех концов Тарсоника, захлестывали площадь. Свободный пятачок перед мэрией быстро затягивался живой массой.

«Скаут» снизился и выпустил четыре металлические ноги. Маневрировать между домами Барту было сложно. Одно неосторожное движение, и челнок врежется в здание администрации.

– Гранаты к бою! Всем к «Скауту»! – приказал Джим.

Барт крутился, как мог, но один сектор все равно оказался неприкрытым. Свора быстроногих созданий вынырнула из-за угла мэрии и оказалась в десяти метрах от людей. Отчаянными длинными очередями застрочили автоматы. Вспышки гранат осветили площадь. Изрешеченные чудовища навалились на трупы своих сородичей, и их кромешный поток на остановился.

– Я прикрою! – кричал Джим. – Все в челнок!

Быстрой очередью он выпустил все десять зарядов из подствольного гранатомета. Это дало отсрочку еще в несколько секунд.

«Они должны быть уже в челноке», – подумал Рэйнор и обернулся. Но то, что он увидел, заставило его похолодеть. В пятнадцати метрах от него, подвернув ноги, лежал на земле расплющенный и неподвижный «Скаут».

Джим выпустил длинную трассирующую очередь и бросился к «Скауту». Боковой люк модуля был почему-то широко распахнут. Одним прыжком Джим достиг челнока и захлопнул тяжелую дверь. И вовремя – через минуту по броне спускаемого аппарата забарабанила дробь множества острых конечностей.

– Эй, есть кто дома?! – крикнул Джим из входного шлюза.

– Опять опаздываешь на обед, Рэйнор! – услышал он дурацкую шутку Криса, но на душе сразу же стало легче. Значит, все живы.

Они сидели в темном командном отсеке.

– И вдруг меня что-то потянуло и дернуло… Я ничего не мог сделать. Так шарахнуло об землю, что все системы сразу сдохли. Как только сумел открыть люк, не знаю, – быстро бормотал Барт Уилкинсон, словно бы оправдываясь в том, что произошло.

– Все в порядке, Барт, – сказал Генри. – Это была рука внеземного разума.

– А сейчас его ноги стучат по обшивке, – сказала Кэрри. – Слышите?

И оттого, что Джим услышал ее голос, ему стало совсем хорошо.

– Все живы? – спросил он. Его глаза еще не привыкли к кромешной темноте, что царила в отсеке.

– Так точно, сэр! Ждем дальнейших приказаний, сэр! – Крис никак не хотел избавиться от ёрничества.

– Связь есть?

– Пытаюсь подключить аварийный генератор, – доложил Барт.

– Как только получится, я хотел бы поговорить с генералом, – сказал Джим и почувствовал, как на него наваливается смертельная усталость.




Первый сектор Протосса.

Высокая орбита планеты Аиур


Четыре кибернетических ядра снизу, сверху и по бокам вынырнули перед космолетом землян. Это означало, что «Бриз-2» миновал щель гиперпространственного перехода и вновь оказался в привычном трехмерном пространстве.

– Теперь я начинаю понимать, почему президент ничего не сообщил нам о нашей миссии, – сказал Конахен. – Нас собирались просто похитить.

– Связь с Землей есть? – спросил он у пилота.

– Нет, сэр, мы вне зоны обслуживания трансляторов. Карты этого района в компьютере нет вообще.

– Наши двигатели выключены?

– Выключены. Ядра нас все время тянут за собой, – ответил пилот.

Конахен смотрел на экран дальнего обзора. Прямо по курсу сияла розовая планета. Звезда более яркая, чем Солнце, освещала ее поверхность. Световые блики играли на металлической поверхности кибернетических ядер, настойчиво влекущих «Бриз-2» к этой планете.

Уже вскоре люди смогли рассмотреть орбитальный космический док, опоясывающий розовую планету. Приветливо мигали разноцветные огоньки шлюзов. Кибернетические ядра замедлили скорость, чтобы точно пришвартовать корабль землян к свободному причалу. Стыковка была мягкой и почти неощутимой.

Пройдя шлюз, люди вышли в зал космопорта, где их уже поджидал почетный караул зилотов в сверкающих доспехах. Миниатюрное посольство землян прошло между двумя шеренгами великанов, с волнением разглядывая невиданное воинство.

– Мы рады приветствовать гостей с Земли! С момента последнего визита людей на Аиур прошло больше трех тысяч лет, и упоминаний об этом в земной истории, конечно, не сохранилось. – Перед шеренгой великанов-зилотов из белого облака неожиданно возник эльфид в светло-желтой тоге. Был он высокого роста, стройного телосложения. На поясе у него висел короткий золотой меч. Черты его лица были мужественны и решительны, а глубокие темные глаза светились умом и одухотворенностью.

Эльфид остановился напротив генерала Конахена и, не скрывая изучающего взгляда, уставился в лицо землянину:

– Меня зовут Арекс. Я претор Протосса. По пути в резиденцию верховного консула я покажу вам Аиур и предварительно расскажу, что заставило нас пойти на контакт с землянами.

– Я генерал Конахен, командующий силами космической обороны Земной Федерации. Действительно, все это довольно необычно. Наше похищение и…

– Верховный консул Ксирон приносит извинения за это похищение. Но все наши действия продиктованы драматическими обстоятельствами и в обстановке строгой секретности вашей миссии не могли быть иными.

– Пожалуйста, проследуйте за мной, и вскоре вам все станет ясно. – Арекс указал рукой на выход, где за прозрачными половинками дверей жемчужным сиянием переливалось поле телепорта. Посланцы Земли вступили в приветливо распахнувшиеся створки звездных ворот и тотчас растворились в сияющем облаке.

– Мы на вершине смотровой башни. Взгляните, под вами Аиур – столица славного Протосса, – сообщил претор Арекс.

Раскинувшись до краев земли, под ними лежал причудливый город. Множество башен-зданий вздымалось до небес, и на их вершинах мирно почивали розовые облака. В небе парили легкие ажурные конструкции и проносились странные летательные аппараты. Золотом сияли купола дворцов и храмов.

– Спустимся ниже, – объявил Арекс, и каким-то непостижимым образом они оказались у поверхности земли. Улицы Аиура были полны разнообразных существ: среди них были и похожие на людей, и люди, и уже знакомые землянам зилоты, и какие-то странные четырехногие существа, напоминающие крабов, и множество киборгов самых разнообразных форм и видов. Чистый воздух был наполнен озоновой свежестью. На каждом перекрестке возвышались пирамидки пилонов. Они были всех мыслимых цветов и оттенков и слабо светились в ярком сиянии дня. Обитатели Аиура жили привычной жизнью: спешили по своим делам, заходили в просторные порталы зданий, останавливались у торговых лотков и пилонов.

– Мы единая раса – протоссы, несмотря на то что мы все такие разные. Нас объединяет великий дух Адуна, ему мы покорны и служим всю жизнь, – пояснил претор.

– Это что, религия такая? – спросил Конахен.

– Религия? – задумался Арекс. – С точки зрения терранов это было бы верно. Но мы воспринимает все это гораздо глубже. Мы не только живем в вере и мироощущении божественного, божественное живет в нас и дает нам бессмертие. Мы вмещаем дух Адуна, он живет в нас и двигает нами.

– У вас красивые храмы, – заметил лейтенант Трип.

– Да, это гордость Аиура. Я покажу вам самый прекрасный из них – Храм Первичного Творения.

И в следующую секунду они очутились возле Храма. Множество зданий с золотыми и голубыми маковками куполов утопало в пышной растительности.

– Прекрасные сады Аиура, – сказал Арекс. – У нас это роскошь. Поэтому Храм – поистине священное место.

Возле белоснежных храмовых зданий стояли люди в темных сутанах. Они были странно бледны, казалось, свет не задерживаясь проходит сквозь них, лишь слабо очерчивая их контуры.

– Темные Храмовники, – пояснил Арекс. – Они служат Адуну и хранят многие его великие тайны. Недавно в их среде произошел раздор. И вы, терраны, тому причина. Но нам удалось преодолеть разногласия и вернуть мир на Протосс.

Они еще некоторое время постояли, созерцая красоту храмов и садов Аиура.

– А теперь нас ждет правитель Протосса консул Ксирон, – объявил Арекс.

На мгновение все пропало, словно бы они моргнули чуть дольше, чем обычно. Когда тьма рассеялась, земляне очутились посреди огромного зала, окруженного множеством колонн и пилонов. Яркий свет Лу, проходя сквозь мозаику прозрачного купола, окрашивал белоснежные стены в мягкие розовые и желтые тона, а на мраморном полу сплетал замысловатые цветовые узоры.

– Красиво! – шепнул потрясенный лейтенант Трип.

Конахен не успел ответить. Раздались тяжелые шаги зилотов, и в сопровождении почетного караула на середину величественного зала выплыл верховный консул. На этот раз верховный консул был окутан белым светом с золотыми прожилками. На сияющем фоне его лицо выглядело почти серым.

– Мы давно ждали этого момента. И рады приветствовать людей в колыбели Разума, – объявил Ксирон.

Дальнейший прием промелькнул как-то смазанно и быстро и не слишком четко запечатлелся в памяти генерала. Возможно, на этом и был построен расчет протоссов.

«Эрлиер, Эрлиер…» – снова и снова проговаривал Конахен, стараясь запомнить это слово. На золотой цепочке на шее генерала висел медальон с камнем. Как только консул вручил ему этот медальон, Конахен почувствовал, что с ним происходят необычные вещи. От медальона исходила какая-то теплота и энергия, словно он был живой. Генералу даже стало немного щекотно, когда он ощутил медальон у себя на груди. Все время до конца приема он ничего не мог с собой поделать – постоянно поглаживал и трогал медальон.

– Возьмите это, друг мой, – сказал консул. – Это великий Эрлиер, кристалл, которому столько же лет, сколько и всей Вселенной. По преданию, это зеркало нашего мира, оставленное нам Изначальными. Он знает многое и позволяет установить связь между объектами, сколь угодно далеко разделенными между собой пространством и временем. И пусть этот великий дар послужит укреплению наших братских отношений.

Конахен понял: Эрлиер – это кристалл связи. Чего тут удивительного? Но почему тогда, стоило ему прикоснуться к медальону, становилось так хорошо и спокойно, будто он соприкасался с вечностью, что стояла за этим древним кристаллом?

– Всем нам угрожает смертельная опасность, – продолжал Ксирон. – В вашем мире ожил Зорг. Это подлинное проклятие Вселенной! Тысячи лет ужасное порождение таилось в песках пустынной планеты, пока туда не добрались вы, люди! Вы вызвали к жизни третью расу, и теперь гибель грозит всему миру!

– Мне не совсем понятна суть ваших упреков, консул Ксирон. Мы открыли планету Тар пятьдесят лет назад. Если вы знали, что планета заражена, почему не предупредили нас? – спросил Конахен.

– Мы знали, что зло похоронено на одной из планет в вашем секторе, но не знали, где именно. Но даже если бы мы предупредили вас, то как бы вы, упоенные собственным могуществом и превосходством в освоении космоса, отнеслись к этому?

– Мне неприятно, что вы относитесь к нам как к каким-то дикарям, – с солдатской прямотой заметил генерал.

– Хорошо, не будем жалить друг друга взаимными упреками. Сейчас не время и не место. Кроме того, претор, наверное, разъяснил вам, что наша цивилизация придерживается принципов политики невмешательства в дела терран, почитая вас такой же разумной и самостоятельной расой, как и мы сами.

– Твердое следование установленным и неизменным принципам не всегда приводит к ожидаемому положительному результату.

– Я мог бы поспорить с вами, генерал, но, боюсь, у нас с вами нет для этого времени. Нужно думать о том, что нам дальше делать с этой угрозой.

– Как ни странно, у меня мало информации об этом инциденте.

– Суть в том, что планета Тар инвазирована Зоргом. Раса зоргов, как чума, распространяется по Вселенной и захватывает новые миры. Чтобы этого не случилось, планету Тар нужно срочно уничтожить.

– Но там же люди!

– В том-то все и дело. Если бы не принципы гуманности, мы бы давно поставили точку в этой истории. Но мы не хотим убивать людей. Тар – ваша планета, вам и решать ее судьбу. Мы вызвали вас, чтобы вы взяли на себя ответственность за жизнь людей на этой планете. Ради жизни целой Вселенной иногда приходится идти на необходимые жертвы, и вы, как военный и генерал, не можете не понимать это. Если вы решитесь принять нынешний вызов Зорга, мы готовы снабдить вас всем необходимым для гарантированного уничтожения зараженной планеты.

– Наш военный флот на подходе к Тару. Мы сами решим эту проблему.

– Я удовлетворен вашим ответом, генерал. Но, боюсь, средства, имеющиеся в вашем распоряжении, недостаточно эффективны. – Консул сделал паузу. – И хоть это противно нашим принципам, я пригласил вас, чтобы предоставить в ваше распоряжение самое мощное оружие, которое имеется во Вселенной с начала времен. Только с помощью «Белого Вихря» вы сможете справиться с Зоргом. Сразу же после прохождения определенного тренинга вы должны будете отбыть к инвазированной планете, чтобы исполнить свою миссию. На этом все контакты между нашими цивилизациями прекратятся.

– Вы возлагаете на меня бремя непростого выбора, – сказал Конахен. – Я всего лишь генерал вооруженных сил Земной Федерации. Вправе ли я решать судьбу целого мира?

– Генералы решают исход сражений. Выбор за них делают политики. Так что не отягощайте себя ненужными вопросами и сомнениями. Сейчас претор Арекс проводит вас в Архивы Храма, где познакомит с подлинной историей наших цивилизаций и вручит вам священное оружие.

На этом прием у верховного консула закончился, и земное посольство вновь поступило в распоряжение претора.




Высокая орбита планеты Тар.

Флагманский корабль «Джаггернаут»


Это длилось одну секунду. Глаза заволокло черным туманом, и Фрэнк ощутил покалывание и зуд. Но тотчас все прошло, и он вновь увидел причальные огни «Джаггернаута». Челнок, руководимый автоматикой, точно вошел в отверстие шлюзовой камеры. Огромная аппарель закрылась за ним, отделив космос, и мощные насосы быстро нагнали воздух в шлюзовую камеру. Только тогда Фрэнк смог откинуть прозрачный колпак челнока и глотнуть нормального воздуха. Два человека сразу же подхватили его под руки. Фрэнк так ослаб, что не мог идти самостоятельно.

– Подготовьте восьмой реанимационный бокс. У пациента кислородное голодание и острая сердечная недостаточность, – диагностировали врачи.

– Вам необходимо срочно пройти обследование. – Голова в защитной маске склонилась над лицом Фрэнка.

– Я согласен, ребята, – с трудом вымолвил он. – Делайте, что нужно.

Его быстро везли на тележке по широким коридорам флагмана. Здесь все светилось чистотой и какой-то особой технологической роскошью. «Эти флагманские корабли устроены чрезвычайно комфортно», – думал Фрэнк, никогда прежде не бывавший на космических крейсерах.

– Когда вы летели к кораблю, вы не заметили ничего необычного?

– Ничего, кроме того, что меня чуть не проглотила огромная космическая мухоловка'.

– На мгновение вы выпали из поля зрения флагмана. Что произошло в этот момент?

– Не знаю, ударили лазерные пушки, и меня сразу же ослепило.

– Доктор Смирнов осмотрит вас и возьмет анализы, а затем вас посетит генерал Макферсон.

– Хорошо, – кивнул Фрэнк. Он расслабился и сквозь дымку безразличия наблюдал за манипуляциями врачей и медицинских роботов. Главное – он остался жив, а остальное было уже не важно.

Генерал Макферсон находился на командном мостике «Джаггернаута», когда вахтенный офицер доложил:

– Сэр, потеряна связь со «Скаутом».

– Что случилось?

– Последнее сообщение было о том, что они подверглись нападению. Пилот успел сообщить, что модуль потерял управление. С тех пор вот уже пять минут прослушиваются только сигналы SOS с места предполагаемой катастрофы.

– Напали эти твари? – Большой Гарри никак не мог привыкнуть к серьезности новой угрозы. До сих пор все происходящее на Таре казалось ему затянувшимся сном, который вот-вот должен закончиться.

– Да, сэр. Пилот передал – их там несметные полчища.

– Я должен поговорить с президентом. Положение становится угрожающим.

– Что будем делать с группой Рэйнора? Может, подготовить спасательную команду?

– Сначала поговорю с президентом. Нужно что-то делать с этой планетой.

На Земле стояла глубокая ночь. И лицо президента, осунувшееся, с мешками под глазами, выглядело не лучшим образом.

– Господин президент, пропала наша разведывательная группа. По последним сведениям, Тар уже полностью захвачен этими чудовищами. С поверхности планеты в космос поднимается какой-то стебель. Мне это очень не нравится. Нужны радикальные меры.

– Понимаю вас, Гарри. Но нужно дождаться подкрепления. На помощь вам вышел «Бриз-2» с генералом Конахеном.

– Простите, сэр, но чем он сможет помочь нам? – Макферсон, заслуженный космический десантник и командующий дальней космической разведкой, недолюбливал этого земного Конахена. Большой Гарри всегда представлял себе Конахена этаким хищным пауком, опутывающим Землю и ближайшие планеты паутиной спутников-убийц.

– На борту «Бриз-2» будет новое оружие, которое поможет нам справиться с этими кошмарными тварями.

– Мы могли бы и сами…

– Вы не понимаете, генерал. Речь идет о полном уничтожении планеты. Причем бесследном.

– Хорошо, сэр, мы ждем, – вынужден был согласиться Макферсон. – А что делать с разведгруппой?

– Подумайте, но это может обернуться ловушкой. В конце концов, вы командующий операцией и вся ответственность за правильные решения лежит на вас.

– Я понял, сэр, спасибо.

– До свидания, Гарри. Докладывайте в штаб каждые полчаса.

Генерал повернулся к вахтенному офицеру:

– Подготовьте спасательную команду. Но без моего приказа не отправляйте. Я должен сначала поговорить с этим спасенным парнем.

И генерал Макферсон в сопровождении двух офицеров направился в карантинный отсек, куда доставили Фрэнка.




Дальний космос.

Захваченный мятежниками командный корабль «Эксельсиор»


– Это было совсем нетрудно, настоятель Зератул! – Лицо молодого Джордана светилось радостью. – «Эксельсиор» почти не охраняли. Мы подошли на двух челноках. Охраны там было всего четыре киборга! Они нас даже ни о чем не спросили, представляете?!

– Спасибо тебе, брат! Спас нас от верной гибели. Если бы не ты, жариться бы нашим мозгам в микроволновой печке. – Зератул обнял младшего храмовника.

– Настоятель, а этот корабль не так прост, как кажется на первый взгляд. Я прочитал, что на нем реализована система полной невидимости. – Дворг оторвался от дисплея управления.

– Да, новинка флота Протосса, – подтвердил Резур. – Здесь сто фотонных пушек, гравитационные стрелы «Гарпун» и мощные силовые экраны.

– Все это здорово, братья, но теперь, когда мы вырвались из темницы, нам предстоит определить дальнейшие цели. И еще, я хотел бы предупредить, чтобы вы не питали иллюзий насчет возвращения на Аиур. Нас там никогда не простят. Теперь мы для них падшие, – сказал Зератул.

– И не надо, настоятель! Давайте выключим все системы связи, чтобы они не донимали нас, – предложил Джордан.

– Согласен с тобой, брат. Теперь мы свободны и независимы в своих решениях.

Тассадар сидел за одним столом с храмовниками и смотрел на улыбающиеся лица братьев. Он так и не мог до конца объяснить себе, почему вдруг поддался импульсивному порыву и помог мятежникам бежать, нарушив тем самым свой долг и обязательства, закрепленные в клятве на верность Протоссу. Темные Храмовники являлись самым закрытым орденом в служении Адуну. Их деятельность и организационные начала были окутаны страшной тайной. По священному преданию, этот орден восходил к Отцам – Основателям рас. Именно Темные Храмовники считались носителями и хранителями их древней мудрости, тайн и ритуалов. Экзекутор знал, что правитель Протосса опасался храмовников и любой ценой пытался укрепить свою власть над ними. Противостояние обозначилось давно, но носило скрытые формы. Однако нападение зоргов на мир терранов заставило стороны сбросить маски и вступить в открытую борьбу.

За те несколько часов, что Тассадар находился на «Эксельсиоре», он узнал много нового. Как только консул схватил Зератула и других жрецов ордена, их братья подняли восстание на Аиуре. Но это был только отвлекающий маневр. Они воспользовались беспорядками, чтобы захватить гордость Протосса – командный корабль «Эксельсиор». «Эксельсиор» служил галактическим командным пунктом, и теперь консул лишился рычагов управления кибернетическими ядрами, боевыми кораблями и звездными вратами во многих секторах Протосса. И хотя храмовники не могли управлять многими роботизированными системами и боевыми кораблями без команд руки консула, но и консул не мог так быстро, как бы ему хотелось, восстановить утраченные звенья управления. И если учесть, что в периферийных секторах Протосса было немало приверженцев Храма, готовых присоединиться к восставшим, они получали мощный рычаг давления на власти Аиура.

– Куда мы держим путь? – спросил Тассадар.

– Ты с нами, брат Тассадар? Тебе мы обязаны жизнью, и, если ты готов принять волю Адуна и посвятить себя служению Мировой Идее, мы с радостью примем тебя в наше Братство.

– Спасибо, я подумаю, – проронил Тассадар. – Но я бы хотел узнать о целях нашего путешествия.

– Мы должны помочь терранам. Ксирон обманул нас, на рушив завет Изначальных. Разве мы не в ответе за людей? Они – отражение Мировой Души, как и мы. Об этом сказано в священных книгах Адуна. А коли все мы – творение одного начала и дух наш един, разве не должны мы прийти на помощь братьям нашим и укротить обнаглевших зоргов? – вопросил Зератул.

– Так, Зератул! – воодушевленно подтвердили братья. – Повергнем Зорга!

– Тогда, не щадя живота своего, придем на помощь терранам и сразимся с Зоргом! И пусть наш маленький отряд выступит авангардом сил Протосса. Ибо я верю, что придет час и все наши братья на Протоссе осознают опасность, грозящую всей Вселенной, и выступят вместе с нами!

– Идем к Тару? – спросил Дворг, исполняющий обязанности пилота.

– Да. Включить режим невидимости! Курс на планету Тар! – провозгласил Зератул.

«Эксельсиор» включил маршевые двигатели и помчался к планете Тар, где впервые за тысячу лет поднял голову древний ужас Вселенной – Зорг. Отважные братья-храмовники готовы были сразиться с врагом человечества и отправить его туда, где ему было самое подходящее место, – в небытие. И Тассадар, слушая пламенные речи братьев, вместе с ними преисполнился благородного гнева и твердой решимости до конца биться за правое дело.

– Ты с нами, брат Тассадар? – вновь спросил Зератул.

– Да, – твердо ответил бывший экзекутор.

И тут в середине энергетического пилона, расположенного в командном отсеке, возникло голубое сияние. Братья насторожились: все системы связи на «Эксельсиоре» были отключены. Но вопреки всем законам физики центральный узел связи самопроизвольно включился. В объеме пилона проступил образ претора Арекса:

– Приветствую вас, братья-храмовники! С горечью в сердце воспринял я ваш поступок. Не время сейчас предаваться раздорам. Вы посеяли семена розни на Протоссе. В умах начались смута и брожение. Обострились многие давние противоречия. Эльфиды косо смотрят на перегринов, а киборги – на драгунов, забывая, что во всех нас живет дыхание Адуна. И все это из-за вашего опрометчивого поступка. С огромным трудом мне удалось успокоить волнения и сохранить мир на Аиуре. Поэтому не могу сказать, что горжусь вами. Конечно, вы можете отключить системы связи, уйти от мира, закапсулироваться в «Эксельсиоре», но истинный приверженец Адуна легко преодолеет все эти барьеры. Однако я пришел не для того, чтобы участвовать в бесплодных спорах. У меня есть нечто важное, что я хочу сообщить вам…

Настоятель Зератул привстал со своего места:

– Достопочтенный Арекс, почему вы не дали нам высказаться, когда мы просили об этом? Мы собирались донести до народа Протосса правду. Но нам не позволили этого сделать. Вы встали на сторону власти. С вашего позволения нас заточили в тюрьму, назначенный вами судья вынес несправедливый приговор, с вашего одобрения нас предали самой страшной на Протоссе казни. Не так ли?

– Так, сын мой. Я виноват во многом и признаю это. Я дал обмануть себя этой хитрой лисе Ксирону. Ваша казнь не должна была состояться. Вот ваше помилование, скрепленное подписью консула! Оно до сих пор у меня. – Претор держал лист с голограммой консула. – Но Ксирон подло обманул меня, назначив казнь раньше положенного срока. И в этом моя вина. Хвала Адуну, он спас вас, братья… Но вы еще не знаете всей правды…

– Благодаря коллективной памяти ордена мы знаем столько, что вам и не снилось, претор!

– Ты говоришь о волшебных снах, Зератул? Так вот и мне было видение. Изначальные явились мне и попросили не давать вам выступить. И я просил тебя об этом, Зератул, не так ли? Во имя мира на Протоссе я просил тебя…

– Во имя мира на Протоссе, а точнее благополучия его властей предать людей? Обречь их на гибель? И нарушить заветы древнего Братства?

– Нужно было бы лишь подождать, Зератул! Я и мои товарищи в Сенате тоже не сидели сложа руки. Нам удалось уговорить консула, и несколько часов назад мы приняли у себя людей.

Удивленный возглас пронесся среди братьев. Протоссы никогда не должны были объявляться перед терранами. И терраны не должны были знать о существовании древней и могущественной цивилизации, правящей судьбами мира.

– Да, мы приняли у себя людей. Консул встречался с посланцами Терраны. Люди были потрясены и растерянны. Мы наделили их знанием и вручили священное оружие, хотя это и противоречит нашим принципам. Контакт был скоротечным, и память о нем вскоре будет стерта из их сознания. Консул поручил мне проводить терран в Архивы Храма, и, когда они уже улетели, выяснилось…

– Что? – нетерпеливо воскликнул Зератул, пронзенный недоброй догадкой.

– Из Архивов Храма пропал пси-эмиттер.

– Не может быть!

– Они, конечно, одолеют зоргов, используя полученное знание и оружие. Можете даже не спешить к Тару. Но подумай, Зератул, что будет дальше?

Голубой туман в центре пилона рассеялся вместе с изображением претора. В командном отсеке повисла напряженная тишина.

– Зачем они украли пси-эмиттер? – спросил Тассадар. – Люди и понятия не имеют об этой штуке.

– Люди – да. Но есть и другие силы… – задумчиво ответил Зератул. – Теперь мы должны быть готовы к любым неожиданностям.

– Претор сказал, что посольство терран направляется к планете Тар. Значит, надо перехватить их. Если, конечно, претор сказал правду и люди действительно украли пси-эмиттер, – предположил Тассадар.

– Претор сказал правду. Я следил за ним.

– А, эти ваши темные методики!

– Не говори так. Мы видим многое, что недоступно другим приверженцам Протосса.

– Будь по-твоему. – Тассадару не хотелось вступать в споры. – Раз вы все видите, все знаете, значит, понимаете, что пси-эмиттер – не игрушка. Мы должны его перехватить, пока не случилось большой беды.

– Ты прав, экзекутор. – Зератул впервые назвал Тассадара по должности. – Я думаю, ты не случайно оказался в одной компании с нами. Для тебя тоже найдется работенка. То, что случилось, попахивает большой бедой.

Дворг взглянул в центр экрана, смонтированного на центральном пилоне.

– Зератул, с планеты Тар получен сигнал SOS.

– Ты уверен? Расстояние слишком большое…

– На этой посудине новейший сетевой приемник.

– Тогда полный вперед! Мы должны оказаться в этом секторе до прибытия земного посольства.

«Эксельсиор», корабль-призрак, летел по Галактике. Как материальное тело он не существовал в этот период времени, а был лишь набором данных, записанных в полевой структуре Вселенной. Он исчезал в одной точке пространства и появлялся в другой, но на это, к сожалению, тоже требовалось время. А времени у Темных Храмовников почти не оставалось.




Космопорт Аиура.

Спустя два часа после захода Лу


Перед самым вылетом Арекс захотел остаться наедине с земным генералом. Они стояли друг перед другом у входа в звездные врата.

– Теперь вы понимаете, генерал, какая ответственная миссия на вас возложена? – спросил претор Арекс.

– Мы сделаем все, что от нас зависит.

– Вы обрели недоступное терранам знание и получили оружие, сильнее которого нет во Вселенной. Теперь очень многое, в том числе и наши жизни, зависит от вас, генерал. Этот мир такой хрупкий. Одно неосторожное движение, и он рассыплется хрустальными брызгами.

И это было поистине так. Когда генерал ознакомился с действием «Белого Вихря», он был ошеломлен. Это оружие за считанные секунды было способно уничтожить целую планету.

– По поручению консула с вами отправится киборг Синос. Он будет наблюдать за уничтожением Тара и осуществлять связь с Протоссом. В его память заложены коды к «Белому Вихрю». Непосредственно перед операцией он активирует оружие. После того как Зорг будет уничтожен, вы должны будете вернуть оружие на Протосс. Для этого Синос вызовет кибернетические ядра.

– Понял вас, претор Арекс. Мы все сделаем. – Конахен говорил спокойно, но постепенно поднимающееся в нем раздражение готово было прорваться наружу. За истекшие сутки ему стало уже невмоготу от банальных поучений протоссов.

Арекс словно бы уловил его мысли:

– Я должен еще кое-что сообщить вам, генерал. Но прошу, чтобы это осталось в тайне. Человечество еще не доросло до восприятия некоторых истин. Зорги – давние враги нашей цивилизации. Но, если следовать апокрифам, они являются нашими братьями, как и вы. Неудачный эксперимент Изначальных. Но это тайна за семью печатями. Сейчас от нас требуется одно: не допустить, чтобы эта чума расползлась по миру. Тысячу лет назад наши предки одолели эту напасть, теперь эта участь выпала на вашу долю. Спасите людей, генерал, и разнесите в клочья эту чертову планету вместе с зоргами.

– Так и сделаем, – пообещал Конахен.

– Тогда давайте прощаться. Было бесконечно интересно встретиться с далекими братьями по разуму, – возвышенно произнес Арекс.

– А нам – посетить ваш таинственный и загадочный мир.

– Древний, мудрый и несущий сквозь века божественные основы миропорядка, – добавил Арекс.

– Пусть будет так, – согласился Конахен.

Арекс внимательно и серьезно вгляделся в глаза генерала и произнес благословение Темных Храмовников:

– Ен Таро Адун!

– Да поможет нам бог! – ответил ему Конахен и шагнул в звездные врата.

Через минуту, пережив пустоту и небытие, генерал материализовался на космическом причале. Десантная команда уже построилась перед входом в «Бриз-2».

– Друзья мои! – обратился Конахен к десантникам. – Нам выпала историческая миссия спасения мира. И мы не можем ее не выполнить. Даже мертвые мы должны будем сделать нашу работу. Иначе погибнет весь мир, а не только человечество. Я хочу, чтобы каждый из вас проникся этим. Сейчас мы отправимся к Тару и с помощью супероружия, которое нам вручили, уничтожим захваченную планету. И пусть в этом походе каждый из вас будет готов совершить то, что выше его сил или даже считается невозможным.

Десантники в боевом снаряжении стояли серьезные и сосредоточенные.

– Вам все ясно?

– Да, сэр! – дружно ответили они.

– «Бриз-2» к полету готов! – отрапортовал лейтенант Трип.

– Начинайте посадку, – приказал Конахен. – И ради бога, будьте осторожны с этими излучателями.

Кибернетические ядра, как и сутки назад, отбуксировали «Бриз-2» от причала и перевели в гиперпространство. Корабль погрузился в черноту космоса, и яркая иллюминация на борту погасла. Десантная команда быстро погрузилась в сон. Генерал Джозеф Конахен сидел рядом с вахтенным офицером и смотрел, как на экране курсового дисплея быстро прочерчивает пространство оранжевая точка – их корабль. Наверное, ему одному из всей команды не хотелось спать. На душе было тревожно и как-то торжественно. Он ощущал себя небольшим богом, в силах которого уничтожать целые планеты.

Легкая дрожь и теплота возникли на груди. Эрлиер. Конахен откинул крышку медальона. Кристалл залился молочным светом. Генерал вгляделся в этот матовый свет и увидел поверхность планеты. Там бушевала песчаная буря. Ветер нес тонны песка и закручивал их в смерчи. Смерчи извивались вокруг ажурных башен и сооружений, напоминающих сотовые шары, воздвигнутые посреди пустыни. Вдалеке на горизонте высоко в небо вздымался огромный столб.

Конахен вздрогнул – кто-то рядом с ним прошептал: «Колонии зоргов». Генерал покосился на вахтенного офицера. Нет, тот сидел спокойно, наблюдая за приборами.

«Ты летишь, чтобы уничтожить все Это. Всю эту красоту».

Сотовые шары и ажурные башни, просвечиваемые розовым светом заходящей звезды, и в самом деле были удивительны и прекрасны.

«Все это было построено многие тысячи лет назад. Теперь ты можешь уничтожить весь этот мир одним залпом вместе с миллионами жизней его обитателей. Тебе дана такая власть!»

«Кто это говорит?» – прошептал Конахен.

«Тот, в ком наиболее полно раскрылся замысел Изначальных. Тот, кому открыта Истина Перворождения».

«Что тебе надо от меня?» – Генерал не был суеверным человеком, но чуть было не перекрестился.

«Я могу сделать тебя владыкой мира. Дать тебе власть над людьми и протоссами».

«Ты – Зорг?!»

«Я – Совершенный! Первичная форма, которая не была изменена вмешательством Протосса. Вы, люди, лишь последствия вмешательства Протосса. Вы не первичны, и вы не истинны. Истинен я! Все остальное – лишь искажение первородства».

«Плевать мне на это! Я разнесу зоргов!»

«Невозможно уничтожить истинное и вечное. Но можно заслужить славу, власть и вечное поклонение. Это сделать легко – труда не составит».

«Хочешь, чтобы я предал людей?»

«Нет, я хочу, чтобы вы освободились от мерзкого воздействия Протосса и обрели свои истинные формы. И еще я хочу, чтобы ты стал новым мессией, несущим правду своему миру».

«Что значит: истинные формы?» – спросил Конахен.

«Люди были изменены протоссами вопреки желанию Древних. Зорг же остался единственной расой, следующей замыслам и заповедям Прародителей».

«Какими же должны были быть истинные люди?»

«Вспомни Протосс. Они отняли у вас могущество. Присвоили себе. Теперь они сильнее вас и управляют вами. Вы для них ничто, звездная пыль под ногами. И если ты еще не полностью попал под их влияние, подумай об этом».

– Нет, не хочу! – выкрикнул генерал и захлопнул кристалл.

– Что вы сказали, сэр? – обратился к Конахену вахтенный офицер.

– Это я так. – Конахен запрокинул голову на подголовник кресла и попытался отдышаться, как после долгой погони.

– С вами все в порядке, сэр?

– Да, сейчас пройдет. Спазм, наверное…

– Вам надо отдохнуть.

– Знаю. – Конахен поднялся и пошел к себе в каюту. Все, что с ним только что произошло, ему очень не понравилось.

Часы на стене каюты показывали 2:33. На место они должны прибыть ровно через четыре часа. Генерал лег на кровать и закрыл глаза. В голове до сих пор звучал странный шепчущий голос.

«Дьявол-искуситель, – думал генерал. – Вот и до меня добрался его шепоток. Да еще это супероружие на борту. Выходит, события закручиваются круто, коли он уделил внимание моей скромной персоне. Непонятно только, зачем консул вручил мне этот медальон. Хорошее же «средство связи»!»

И тут генерал вспомнил одну фразу, которую сказал ему голос. Произнес он ее, между прочим, так, что Конахен сразу и не осознал.

«Только опоздай», – сказал голос.

Что произойдет, если он не прибудет в назначенное время в сектор планеты Тар? Зорги захватят планету? Но они уже и так ее захватили. Преодолеют космическое пространство и проникнут в другие миры? Но генерал не слышал, чтобы это удавалось какому-либо биологическому объекту. Что же еще? Ответа на этот вопрос он так и не нашел. Изможденный мозг отказывался анализировать новую информацию, и генерал быстро забылся тревожным, неспокойным сном.




Высокая орбита планеты Тар.

Флагманский корабль «Джаггернаут»


Генерал Макферсон выходил из командной рубки, когда столкнулся со встревоженным ксенобиологом. Доктор Шин Ян спешил к нему с докладом.

– Генерал! – закричал он еще издалека. – Мы обнаружили чужие клетки!

– Что?! – оторопел Макферсон. Он схватил доктора Шина за рукав и оттащил в сторону. Не хватало еще, чтобы на корабле возникла паника.

– Говорите тише! – яростно прошептал Макферсон в лицо доктору Шину. Доктор едва доставал генералу до плеча.

– Что у вас?

– Этот парень, Дрейк, которого мы подобрали, он…

– Еще тише, доктор, спокойнее.

– Он привез чуму!

– Чуму?

– Да, он – чужой!

– Яснее, доктор!

– Мы взяли у него пробы крови. В них клетки чужого.

– Карантинный блок? – спросил генерал.

– Мы все перекрыли, сэр. Большой Гарри перевел дух:

– Это опасно?

– Пока он там – нет!

– Кто еще контактировал с Дрейком?

– Наши лаборанты.

– Всех под замок!

– Но…

– Быстро! Вы сами знаете инструкцию.

– Уорнер! – генерал вызвал вахтенного офицера.

– Да, сэр.

– Срочно вытолкнуть в космос челнок, на котором прилетел Дрейк.

– Что-то опасное, сэр?

– Выполняйте немедленно! Генерал повернулся к доктору:

– Я хочу поговорить с этим парнем.

Доктор Шин испуганно взглянул в лицо генералу:

– Я бы не рекомендовал этого, сэр.

– Почему? Что здесь происходит, черт возьми?!

– Пойдемте – сами все увидите.

Карантинный блок находился на нижней палубе. Это был относительно малонаселенный отсек корабля, заполненный преимущественно подсобными помещениями. Толстая металлическая дверь закрывала выход в общий коридор, а сами карантинные боксы были герметично изолированы дверями из бронированного стекла.

Дрейк лежал на больничной кушетке под странным прозрачным колпаком. Он переживал новые ощущения. Вот уже примерно час он чувствовал, что с ним происходит нечто особенное. Он вдруг понял, что выглядит неправильно и должен выглядеть совершенно по-иному. Как по-иному, он догадался только несколько минут назад. У него в мозгу возник образ всемогущего существа. Существо, которое он видел в своих грезах, было значительно больше человека и обладало немыслимой мощью. У него должны быть сильные длинные руки. Фрэнк посмотрел на свои руки, и они удлинились. Еще лучше, если у него будет несколько конечностей. И точно, в соответствии с мысленным образом на боках появились новые отростки. Обязательно крылья: на спине вспухли горбы и сильно чесались.

«Бред, все это кошмарный бред», – сопротивлялась какая-то часть мозга прежнего Дрейка, свободная еще от воздействия этого могучего нечто. «Программы преобразования», – подсказала она забытые слова. «Спасибо, – привычно поблагодарил прежний Дрейк. – Я много пережил за последнюю неделю, вот мозг и подбрасывает такие странные картинки. Сбрасывает напряжение. Скоро все это закончится. Мне бы только хорошенько отдохнуть и выспаться», – успокаивал себя Фрэнк. И он действительно засыпал: коротко, на несколько минут, затем просыпался и с удивлением обнаруживал, что его тело продолжает подвергаться изменениям.

За прозрачным колпаком суетились люди в белых одеждах. Они что-то говорили, но Фрэнк ничего не мог разобрать. Колпак был шумоизоляционным, и до него долетали только какие-то неясные звуки. Лица людей, перепуганные и оживленные, казались ему довольно странными, будто он видел людей впервые в жизни. Через некоторое время он обнаружил, что в груди у него запульсировало новое сердце, гораздо более мощное и громкое, чем прежнее. На минуту-другую он снова провалился в сон, а когда проснулся, то отчетливо услышал голос. Он попытался определить его источник. Голос звучал в голове. И говорил он понятно и доступно, не то что эти существа в белых одеждах.




Колония Тарсоник.

Спускаемый модуль «Скаут»


Энерджи – местное светило – зашла два часа назад, и в неотапливаемом отсеке спускаемого модуля СА-1345 стало холодно. Аварийные источники питания берегли на самый крайний случай, и пока они подпитывали лишь аварийный буй, беспрерывно посылающий сигналы бедствия. К стуку множества ног по броне корабля давно привыкли.

– Скорее бы рассвет, – сказал Барт. – Тогда, может, они попрячутся в норы.

– Сначала ночь, потом опять день, – устало пробормотал Крис. Любое бездействие и ожидание действовало на космического десантника угнетающе.

Джим повернул голову в сторону пилота:

– Барт, через три часа снова попробуем выйти на связь.

– Антенна, командир…

– Ерунда, попробуем выставить какой-нибудь штырь.

– Разгерметизировать челнок?

– Там посмотрим. Пока всем отдыхать.

Джим закрыл глаза и попытался отключиться, но противные скребущие звуки снаружи корпуса не давали расслабиться. Твари настырно бегали по модулю, с маниакальным упорством желая разорвать броню и проникнуть внутрь корпуса.

«Когда-нибудь это им удастся», – подумал Джим и неожиданно для себя задремал.

– Пробиваем отверстие вот тут и выставляем штырь. Диаметр небольшой, и, думаю, это не опасно.

– А если они плюнут туда кислотой?

– Все может быть, но это наш единственный шанс. Маяк в администрации колонии мы отключили.

Барт и Генри одновременно повернули головы, когда их командир Джим Рэйнор помотал головой, как лошадь, стряхивая с себя остатки сна.

– Сколько времени? – спросил он.

– Четыре часа, – отозвался Генри. – Энерджи уже взошла.

Красные лучи местной звезды пробивались сквозь бронированные жалюзи. Кэрри и Крис еще спали. Снаружи по-прежнему доносилось беспокойное цоканье ног по обшивке и какое-то щелканье.

– Похоже, они все еще пытаются вскрыть модуль, как консервную банку, и полакомиться аппетитной начинкой, – сказал Джим.

– Вы правы, командир. Рано или поздно это у них получится, – великий естествоиспытатель Генри Брауер был к тому же великим пессимистом.

– Я слышал что-то насчет антенны.

– Да, мы с Бартом собираемся прострелить обшивку и вытолкнуть наружу какую-нибудь железку.

– Думаете, удастся?

– Терять все равно нечего, командир. Раньше или позже…

– Я согласен.

Барт выдрал металлический стержень от проводной магистрали.

– Вот и антенна.

– Куда стрелять? – В руках у Генри оказалась винтовка

– Дай-ка лучше я, – взял винтовку Джим, – а Барт покажет.

Стрелять решили в площадку под солнечными батареями. Обшивка здесь была тоньше, а пластины батарей должны были задержать зоргов. Джим выстрелил. Титановая пуля с визгом прошила обшивку, и внутрь посыпались частицы утеплителя и прокладки.

– Есть! – воскликнул Джим. – Давай свой штырь! Штырь воткнули и укрепили герметикой. По крыше тотчас же застучали десятки ног.

– Обрадовались засранцы! – ругнулся Барт. – Ищут место. Вскоре передатчик «Скаута» транслировал сигнал.

– «Джаггернаут»! «Джаггернаут»! – взывал Джим. – Ответьте «Скауту»!

– Что-нибудь слышно? – Кэрри положила руку на плечо Рэйнора.

– Пока ничего. Антенна слишком мала. Барт взглянул на оживший радар. На орбите планеты по-прежнему маячило яркое пятно «Джаггернаута».

– Они на месте, – заметил пилот. – Но почему не отвечают?

– «Скаут», вы меня слышите? – Звук был на грани слышимости. Все в модуле затаили дыхание. – Где вы находитесь?

– Колония Тарсоник. Здесь все захвачено зоргами. Высылайте спасательную команду!

Ответа долго не было. Из динамиков раздавался только какой-то странный шум и треск.

– «Джаггернаут»! «Джаггернаут»! Вы меня слышите? Это Рэйнор! Нам нужна помощь, мы подбиты! – взывал Джим.

Но из флагмана доносились только приглушенные крики, стук и грохот.

Наконец кто-то испуганно выкрикнул:

– Рэйнор, у нас проблемы! Свяжемся позже! И связь оборвалась. Теперь уже окончательно.




Высокая орбита планеты Тар.

Флагман флота «Джаггернаут»


«Фрэнки! Фрэнки! – Мама стояла на зеленой лужайке, залитой солнечным светом, перед их домом. – Пора обедать!»

Картинка была яркая и сочная, будто он находился сейчас там, в своем детстве. Фрэнки оторвался от разбросанных на траве игрушек и поднял глаза на маму. Она была молодая и счастливая и улыбалась ему:

«Иди ко мне, мой маленький!»

Он поднялся и пошел к маме. Улыбаясь, она протягивала к нему руки.

Фрэнки потянулся к маме и вдруг увидел свои руки.

Четыре длинных щупальца, сильных и гибких, отрывали накрывающий его прозрачный колпак. Он закричал. Высокий визг наполнил узкое пространство карантинного бокса. Треснувший колпак отлетел в сторону. За прозрачными стенами бокса метались испуганные люди.

Картинка из детства поблекла и расплылась.

«Фрэнки, иди попрощайся с мамой!»

Он все еще видел ее лицо, но теперь оно было размытым желтоватым пятном. Трава на лужайке стала темной и длинной, как водоросли, которые поднялись на высоту его роста и колыхались, стараясь его поглотить. Дом на заднем плане из белого стал темно-коричневым и расплылся, превратившись в какую-то противную студенистую жабу, мигающую желтыми глазами-окнами.

«Фрэнки! Не уходи, останься с мамой!» – Мама, настоящая, из его детства, все еще пыталась докричаться до него.

Но другая, только что появившаяся в образе желтой извивающейся гидры, шептала:

«Фрэнки умер. Его больше нет. Твое имя – Зорг. Теперь ты моя сила. Слушай меня, и все будет хорошо!»

И Фрэнк не мог противиться этому голосу. Он чувствовал, что этот голос поведет его новым путем и даст ему опыт, которого он еще не испытывал. И Дрейк принял этот голос.

Зорг медленно поднялся со своего ложа. Потолок вдруг стал таким низким, что пришлось согнуться. Длинные руки-щупальца потянулись к стеклянной двери и легко сокрушили ее. В дальнем конце коридора испуганно шарахнулись люди. Зорг перевернул несколько столов с аппаратурой и вышел в коридор флагманского корабля.

Забавно было разбивать и крушить переборки. Предела силы не существовало. Терраны стреляли в него. Но их пули и лазерные вспышки лишь слегка обжигали прочный панцирь, только раззадоривая его и придавая ярости и уверенности в своих силах. Зорг шел вперед. Голос Великого Разума сказал, что он должен прорваться в командную рубку и посадить корабль на планету. Там его братья. Он должен взять их с собой и совершить захватывающее космическое путешествие. Путешествие на Землю. В гости к этим странным и пугливым существам, расстреливающим его из своего смешного оружия.

«Ты – вершина. Вершина моего творчества. Никогда еще в Стае не было столь совершенного существа. Ты – непреодолимая сила. Иди вперед. И все миры будут твоими. Возьми братьев с планеты, и они помогут тебе!» – твердил голос Великого Разума. Это было удивительное и ни с чем не сравнимое чувство. Он знал все, что знал человек, но вместе с тем ему было открыто и то, что доселе было ведомо лишь одному Великому Разуму Зорга. Он существовал сразу в нескольких измерениях, и это чувство было самым захватывающим. Что значили теперь для него эти существа, которых он разрывал и расшвыривал легкими движениями своих сильных рук.

На «Джаггернауте» выла сирена. Бортовая компьютерная система беспрерывно предупреждала: «Внимание! Аварийная ситуация! Всему персоналу немедленно покинуть корабль!» На консолях вспыхивали цветные индикаторы старта челноков. Часы вели обратный отсчет. Зорг равнодушно смотрел на уменьшающиеся цифры. Последняя была: 0:07. Но он знал, что успеет. И знал, как остановить отсчет. Надо только взломать бронированную командную рубку и вырубить главный компьютер. После этого он овладеет системами вооружений. И тогда посмотрим, смогут ли крейсера терран выстоять против «Джаггернаута». Большой флот Зоргу был не нужен. Он расправится с кораблями терран и заберет братьев с Тара. На «Джаггернауте» они прибудут на Землю. Это будет поистине вселенское шоу! Зорг шел нижними палубами. На обзорных экрайах было видно, как «Джаггернаут» покидают юркие космические челноки.

«Бегут, крысы! Останется ли Макферсон на корабле до последнего, как и подобает капитану?» – думал Зорг. Ему очень хотелось увидеть страх и растерянность на лице прославленного звездного героя.

«Неужели я когда-то завидовал и хотел походить на него?»

Зорг подпрыгнул, мощно оттолкнувшись ногами, и пробил верхнюю палубу. Он рассчитал все правильно и оказался прямо перед входом в центральную рубку.




Сектор U-2.

Космический разведчик «Бриз-2»


Сплошная чернота на экранах стала проясняться. Люди жадно приникли к ним. Кибернетические ядра Протосса вывели «Бриз-2» из гиперпространства прямо в назначенный сектор. Четыре монолитных кибернетических ядра вновь стали видимыми и повисли перед носом космического корабля на фоне желтого шарика Тара.

Джон Трип увидел это первым: флагманский крейсер «Джаггернаут» открыл огонь по убегающим от него челнокам! Лазерные стрелы и плазменные болиды главных орудий флагмана расписали черноту космоса огненной радугой. Челноки один за другим вспыхивали и взрывались шарами фейерверков. Вселенная вопила. Радиоэфир был забит чудовищными взрывами, шумами, воем и прорывающимися проклятиями.

– Черт возьми, что там происходит?! – воскликнул Конахен.

– Они стреляют по своим!

– Какого черта?! Срочно связь с «Джаггернаутом»!

– Боюсь, это невозможно, сэр, – ответил Тим Ноуд, молодой радист. – Связи нет ни с флагманом, ни с другими кораблями. Я много раз пытался это сделать.

Пять уцелевших крейсеров земного флота ускоренно перестраивались для нанесения ответного удара по «Джаггернауту».

– Они что, офонарели? – воскликнул Конахен.

«Джаггернаут» решил не дожидаться, когда по нему от-, кроют огонь, и, заложив слишком крутой для такой махины вираж, повернулся к атакующим бортом. Батареи лазерных пушек и плазменных излучателей «Джаггернаута» дали мощный залп. Первым солнечной вспышкой взорвался «Улисс». Его осколки огненными дугами разлетелись по космосу. «Вашингтон», получив серьезные повреждения, сделал резкий маневр, уходя с линии огня. «Москва» выстрелила. На верхней палубе «Джаггернаута» вспыхнула серия взрывов. Флагман включил полный ход, уходя из-под обстрела. Два фрегата класса «Пиранья» – «Оса» и «Шмель» – пристроились в корму «Джаггернауту». Они намеревались атаковать уязвимые места флагмана.

Все уже знали, что произошло на «Джаггернауте». Связь не работала, парализованная мощной электромагнитной защитой флагмана, но на каждый крейсер земного флота пристыковался челнок с беженцами. Они-то и поведали о случившемся.

«Оса» и «Шмель» преследовали уходящий на высокой скорости «Джаггернаут». Казалось, он хочет быстрее выйти из боя в открытый космос. К преследующим присоединилась «Москва», единственный из больших крейсеров, не получивший повреждений.

Зорг в одиночку управлял огромным «Джаггернаутом». Величественная махина, начиненная искусственным интеллектом, слушалась каждого его слова. Но его ли? Великий Разум стал его частью, и Зорг постоянно слышал его голос.

«Оторвись от преследователей. Зайди за планету. Там развернись и атакуй».

Автоматика делала все, что нужно. «Джаггернаут» зашел в тень Тара, скрываясь от погони. Зорг развернул корабль. Теперь все орудия крейсера были нацелены на преследовавшие его корабли. Бесновавшиеся электромагнитные поля делали бессмысленным использование радара. «Джаггернаут» стоял против Энерджи, и ни один из кораблей-преследователей не видел его. Вот корабли терран показались на экране прямой видимости.

«Пора, сынок!» – сказал ему Великий Разум.

Все орудия флагмана сработали одновременно. Индикаторы энергии упали до нуля. В командном отсеке мигнули лампы. «Джаггернаут» изверг море огня. Плазменные болиды и лазерные вспышки встретили три земных крейсера. «Оса» и «Шмель» взорвались и расплавились в этом горниле практически мгновенно. «Москва», успев увернуться от прямого удара, лишилась кормы. Вращаясь по оси, она уносилась в космос, освещаясь вспышками внутренних взрывов.

«Покончи с остальными!» – призвал голос. Зорг сделал виток вокруг планеты. Поврежденный «Вашингтон» быстро уходил в космос. Зорг отдал приказ на преследование. Через несколько минут в прицелах возник последний корабль из эскадры Макферсона. Жить «Вашингтону» оставалось считанные секунды.




Колония Тарсоник.

Спускаемый модуль СА-1345


С рассветом стало спокойнее. Спавшие очнулись почти одновременно и по одной причине – наверху стало тихо. Надоедливое постукивание сотен ног по обшивке модуля внезапно прекратилось.

– Чего это они? – спросил Рэйнор.

– Я видел, как они уходили, – сообщил Генри.

– Давно?

– Минут пятнадцать назад.

– Куда они подевались?

– Просто ушли. Все вместе.

– Затаились, наверное.

– Возможно. Но, думаю, это все-таки ночные животные.

– Хорошо, что среди них ползунов не было. Залили бы нас кислотой и спалили.

– С эфиром что-то неладное, командир, – вступил в разговор Барт Уилкинсон. – Не слышно ничего. Один шум.

– Странно.

– Я видела вспышки в небе. Прямо светопреставление! – взволнованно сообщила Кэрри.

– Что там у них происходит?

– Я считаю, надо разрешить Генри эксперимент, – предложил Крис. – Он ученый, пусть рискнет ради науки. Выйдет и установит нормальную антенну, а то мы как в мышеловке.

– А если зорги затаились где-то рядом?

– Я прицепил к антенне датчик активности – на полмили тихо.

– Я согласен, – сказал Генри.

Все придвинулись к выходному люку.

– Мы прикроем тебя. Смотри за датчиком, Кэрри, – сказал Рэйнор.

– Смотрю. Пока все тихо.

– Давай, Генри. Установи антенну и сразу обратно.

Обшивка «Скаута» была исцарапана и помята острыми конечностями зорлингов. Но вокруг действительно все было тихо. Ни одной твари.

– Все спокойно, командир. Чужие ушли, – доложил Брауер.

– Что с антенной?

– Сейчас подниму.

– Только осторожно, поглядывай по сторонам!

– Слушаюсь, командир!

Генри вернулся в модуль, перепачканный грязью и слизью, но довольный и улыбающийся.

– Все сделано! – доложил он.

– Хорошо. Помойся и выброси этот костюм. Вдруг на нем зараза? – приказал Рэйнор.

– Он у меня пять лет! Все подогнано. Это как второе тело…

– Тем более! Трусы ты тоже по пять лет носишь? Прием ничего не дал. Страшный электромагнитный вой в эфире сменился мертвой тишиной.

– Все молчат. Странно… – Барт прислушивался к шуму и завываниям, доносящимся из динамиков.

– Значит, никто не придет за нами? – нарушила молчание Кэрри.

– Что, их там всех сожрали чудовища? – Крис не знал, что делать. Уж кто-кто, а он к бездействию не привык. – Надо идти в мэрию, там радиостанция мощнее.

– Смотрите, что это? – привлек внимание Барт. На экране локатора мигало желтое пятно. Оно быстро приближалось к планете.

– Это не наш корабль. Наши оранжевые, – сказала Кэрри.

– Спасибо, что напомнили, лейтенант, – иронично поблагодарил Джим.




Глава 4. «Экспельсиор» спешит на помощь





Сектор планеты Тар.

Космический корабль «Бриз-2»


Никто не мог отвести взгляда от экранов, на которых разыгрывалась невероятная космическая битва. Все попытки связаться с кораблями земного флота окончились безрезультатно. Мощное электромагнитное излучение глушило все волны. Земля тоже молчала. «Джаггернаут», покончив с «Вашингтоном», развернулся к ним. Небольшой «Бриз-2» был беззащитен перед этой громадиной.

Командир боевой части корабля Стив Коллинз навел три имеющиеся на борту лазерные пушки на флагман. Однако каждый из команды понимал: лазерные пушки разведчика для «Джаггернаута» что слону дробина.

– Приготовьте оружие Протосса, – приказал Конахен. – Мы должны выполнить свою миссию во что бы то ни стало.

– Есть, сэр. Излучатели «Белого Вихря» подключены к энергетической системе, – доложил Коллинз.

– Все готово, сэр! – отрапортовал наводчик Майкл Кэндал. – Тар под прицелом!

– Синос, вводите ваши коды, – распорядился Конахен. – Мы можем не успеть.

– Вы намерены полностью и точно выполнить данные вам директивы? – спросил Синос.

– Да, черт возьми! Еще секунда, и нас уничтожат!

Киборг, плавно изгибаясь членами, двинулся к панели главного бортового компьютера. Из среднего пальца на его руке выдвинулся острый штекер, и киборг воткнул его в интерфейсное гнездо.

Все напряженно ждали.

– Все готово, – после секундной паузы доложил Синос. – Оружие активировано.

Но Конахен вдруг замешкался. Он чувствовал, что должен последовать еще один вызов, последний, который и решит все.

– Сэр, «Джаггернаут» на дистанции выстрела, – сообщил Кэндал.

«Вот оно», – подумал Конахен. В безумной ярости на них летел «Джаггернаут». Захваченный флагман выстрелил. «Бриз-2» здорово тряхнуло. Обзорные экраны заволокло вспышками энергетических выбросов. Кибернетические ядра Протосса расстелили невидимую пленку силовых полей, на нее и пришелся мощнейший удар. Через мгновение, погасив энергию удара, поля распались.

– Коллинз, огонь по «Джаггернауту»! – приказал Конахен.

– Директива не верна. Наша цель – Тар, – провозгласил Синос.

– Заткнитесь вы, киберчучело!

– Есть, сэр! – Стив вдавил кнопку управления «Белым Вихрем». Энергетический вихрь вырвался из раструбов установки, установленной в носовой части корабля. Мошь и сила, способные разрушить целую планету, обрушились на флагман земного флота. Сияющие спирали захлестнули «Джаггернаут». Энергия накачки была невероятной. «Джаггернаут» стал ярко-красный, как железо в горне, затем раскалился добела, а через секунду взорвался фейерверком магниевых вспышек. Ослепительный шар взрыва на мгновение затмил сияние Энерджи. Величайшего корабля в истории земного флота больше не существовало.

– Сэр, приборы показывают, что энергии для нового выстрела недостаточно.

– Понял. Мы должны произвести посадку.

– Но, сэр…

– С планеты получен сигнал бедствия. Там люди. Они в опасности. И если мы не спасем их, никогда себе не простим этого.

Никто не стал с ним спорить. На вновь ожившем локаторе мигал красный огонек возле колонии Тарсоник – сигнал бедствия.

«Ты сделал все правильно. Другого выхода у тебя не было. Теперь садись на планету и забери нас оттуда», – услышал Конахен уже знакомый голос.




Первый сектор Протосса, Аиур.

Розовый дворец консула Протосса


Лу спустилась за горизонт, и розовое сияние пилонов в центральном зале дворца стало ярче. Консул кивком головы отослал драгунов, чтобы остаться наедине с Арексом. Железные ноги киборгов с полимерными подошвами прошлепали по мраморному с прожилками полу.

– Где эти безумные храмовники, Арекс?

– Около планеты Тар. Возмущения велики, но Сеть видит их.

– Как близко они от планеты?

– Собираются садиться.

– Что?! Сейчас терраны нанесут удар!

– Удар уже зафиксирован, милорд. Терраны уничтожили флагман своего флота. Теперь некоторое время у них не будет энергии.

– Безумцы!

– Люди, – поправил Арекс.

– Всю энергетическую мощь на Сеть. Мы должны видеть все!

– Мы делаем все, что в наших силах. Но Тар слишком далеко…

– Плевать на это! Если терраны не уничтожат планету, зараза расползется по Вселенной! И зачем это я пошел на сговор с вами?!

– Может, вам лучше было договориться с Зератулом?

– Предатели! Бунтовщики! Мерзавцы! Они предали интересы великого Протосса!

– Но это сейчас единственная реальная возможность.

– Зачем они хотят сесть на планету?

– В районе колонии Тарсоник зафиксирован сигнал бедствия.

– Адун Великий! Они же погибнут!

– Темные Храмовники всегда были для меня загадкой, консул Ксирон. Может, потому, что они слишком придерживаются учения о преемственности форм.

– Ты хочешь сказать, что они стоят ближе к людям?

– В общем, да. В их среде существуют табу на некоторые изменения.

– Великая Душа! Они что, тоже могут вывезти заразу с Тара?

– Мне знакомы некоторые источники их учения, – понизил голос Арекс. – В одной из книг сказано: «Не принимай третьей формы».

– Не может быть! Что же ты молчал? – Лицо консула из серого стало мертвенно-бледным, а розовое облако приобрело насыщенный пурпурный цвет.

– Клан, к которому принадлежат мои предки…

– Двенадцатый род Сохан! Как я сразу не догадался! Вы внесете заразу в мир! Вы!…

– Нет, консул. Я – законченная третья форма. Мой отец принял ее, не беспокойтесь. Но некоторые родовые традиции…

– Традиции?! – рассвирепел консул. – Традиции безумия! Два корабля людей, чертовой второй формы, несутся к планете, вместо того чтобы просто уничтожить эту заразу. Уничтожить раз и навсегда!

– Я попробую связаться с ними. Может, мне удастся их отговорить.

– Вторую форму? – Консул бросил презрительный взгляд на Арекса. – Спроси у своего деда, можно ли вести разговор со второй формой!

– Зря вы так, милорд…

– Тогда ответь, зачем им понадобился пси-эмиттер?




Поверхность планеты Тар.

Колония Тарсоник


– Смотри, вторая метка! – На локаторе пульсировало новое пятно, на этот раз оранжевого цвета.

– Наш! – воскликнула Кэрри.

– Наш, но откуда? – задумчиво спросил Барт.

Локатор очистился от «молока» примерно полчаса назад. Но все шесть точек – отметок кораблей земного флота – исчезли без следа. К планете приближались два пятна – желтое и оранжевое. Скорости кораблей были невелики: оба готовились к входу в атмосферу. Датчик активности молчал. Зорги, уйдя с рассветом, больше не возвращались. Крис даже рискнул высунуться на улицу и демонстративно справить малую нужду. Но тревожное ощущение, что опасность затаилась где-то рядом, не покидало разведчиков.

– Командир, а ведь эти гости к нам. – Палец Барта скользил по координатной сетке. – Идут аккурат к Тарсонику. Через пару минут уже будет видно, что это за корабли.

– Кто бы они ни были, нас тут не бросят, – убежденно заявил Рэйнор.

– А ведь это протоссы, командир! Разрази меня гром, протоссы!

– Протоссы?

– Да, это их корабль!

– Откуда ты знаешь?

– Помните тот случай с «Ассирией»? Навигатором там был мой отец. Все длилось секунду, но он запомнил метку. Метка была желтая! Это протоссы!

– Ты веришь в эти байки?

– Скоро сами увидите, командир!

– Посмотрим…

Желтая мигающая метка перешла на экран локатора ближнего обзора. Теперь все видели очертания неизвестного космического корабля. Корабль был явно неземного происхождения.

– Ну что я говорил? – Глаза Барта светились неподдельной радостью.




Земля. Североамериканский сектор.

Нью-Порт. Хай Хаус, резиденция президента Земной Федерации


– Подождите, Джон… Нет, я на вас не давлю. Просто прошу подождать, пока мы получим более точные и полные сведения. Да, разумеется, я знаю про закон «О свободе средств массовой информации», но прошу всего несколько часов. Зачем будоражить людей, если толком мы еще ничего не знаем? Хорошо, Джон. Я все помню. Да, через четыре часа. До свидания.

Ральф Марстон секунду-другую смотрел на телефонную трубку, как на ядовитую змею, а затем швырнул ее на стол… Они были готовы порвать его на части. Но дело в том, что он действительно ничего не знал. Связь с флотом была потеряна пять часов назад. Слухи просачивались, как вода сквозь песок, и теперь все СМИ были готовы поднять ужасный вой. И хотя ему дали отсрочку, но ненадолго – через пару часов они спустят на администрацию президента всех собак. Собаки будут выть, скулить и лаять со всех страниц, сайтов и каналов. И во всем, конечно, будет виноват он, помощник президента, сидящий на теплом месте между молотом и наковальней.

Ральф поднялся из-за стола и без доклада вошел к президенту. Донован разрешал эту вольность только ему.

– Они просто озверели, сэр. Рвут меня на части, – растерянно сообщил Ральф. – Я не знаю, что им сообщить Все только и говорят о трагедии на Таре.

– Успокойтесь, Ральф, и, если сможете, успокойте их. У меня до сих пор нет никакой информации. Я только что был в центре космической связи. Никаких известий. Полная тишина.

– А чем они объясняют эти ужасные помехи?

– Генераторы электромагнитной защиты. Предположительно «Джаггернаута». Но это все, что я знаю, Ральф.

– Кому бы это могло понадобиться, сэр? – спросил Марстон.

– Вот почему я бы не хотел, чтобы журналисты прознали про источник помех. На этот вопрос у нас никогда не будет ответа. Уговорите их подождать, Ральф. Возможно, вскоре что-нибудь прояснится.

– Мне удалось выиграть четыре часа, сэр. Затем нам объявят войну, – вздохнул помощник.

– Выкрутимся, Ральф, не впервой, – оптимистично заверил президент. – У нас есть еще джокер в колоде.




Земля.

Рейс Катманду – Париж


– Уважаемые пассажиры, наш рейс продлится около двух часов. Большую часть полета мы проведем в стратосфере на высоте сорок тысяч метров. Прошу вас пристегнуть ремни, через несколько минут мы взлетаем. – Расточая чарующие ароматы, вдоль кресел грациозно двигалась стюардесса с гладко зачесанными черными волосами.

Андрей Сомов последовал рекомендациям приглянувшейся ему стюардессы и пристегнулся ремнем безопасности. Ракетный лайнер «Боинг-991» мягко тронулся с места. Два тягача вытягивали его на стартовую магистраль. Двигатели лайнера захлебнулись связанным водородом и взвыли громче. Нагрузка нарастала постепенно, и, когда немного отпустило, Андрей посмотрел в иллюминатор. Все вокруг уже заволокло белесой пеленой. Пронзая облачность, лайнер уходил выше.

«Прощай, Непал», – с грустью подумал Андрей. Здесь он провел два года безмятежной жизни. Теперь ему надлежало возвратиться обратно в мир, полный страстей и страданий, чтобы принять вызов, брошенный судьбой. Когда лайнер вышел на горизонтальную линию полета и перегрузки исчезли, Андрей развернул папку, которую предусмотрительно еще перед взлетом положил на столик перед собой. Эти рисунки он просматривал, наверное, тысячу раз, но еще никогда они не казались ему такими пророческими.

«Андрей, ты должен вернуться в мир. Час пробил. – Всего четыре часа назад Соджолама вывел его во внутренний дворик монастыря. – Только что передали, что потеряна связь с флотом у планеты Тар. Вспомни, о чем мы с тобой говорили».

Андрей прикрыл глаза. Картинки из папки ожили и поплыли перед его внутренним взором беззвучным нескончаемым фильмом.




Низкая орбита планеты Тар.

Командный корабль «Экселъсиор»


– Атмосфера слишком плотная, спуск займет около часа. – Дворг растолковал показания приборов на большом пилоне.

– Они еще живы? – спросил Зератул.

– Должно быть. Если сетевой приемник правильно улавливает возмущения поля.

– Где зорги?

– Спрятались. Ждут своего часа. Мозг приказал им отойти.

– Откуда ты знаешь?

– Мне удалось настроиться на волну одного из порождений.

– Вот как? Не упусти его.

– Постараюсь.

– Зератул, а что будет, если нас взорвут вместе с планетой? – поинтересовался Тассадар.

– Не взорвут. Они израсходовали энергию на «Джаггернаут».

– Но ведь не отстают. – На экране по-прежнему пульсировал огонек корабля терранов.

– Значит, тоже собираются посетить планету.

– Не потому ли, что у них пси-эмиттер?

– Вы стали очень подозрительны, экзекутор. Может, они летят с той же целью, что и мы, – спасти людей?

– Все, конечно, возможно. Но лучше всегда предполагать худший вариант, – мудро заметил Тассадар.

– Приземлимся у Тарсоника – проверим.




Высокая орбита планеты Тар.

Космический разведчик «Бриз-2»


Конахен сидел в кресле, полуприкрыв глаза. Только что они взорвали «Джаггернаут» – гордость земного флота. Они не знали, что там произошло. Но наиболее логичным было бы предположить, что флагман захватили зорги. Во всяком случае, другого соответствующего его внутренним убеждениям объяснения у генерала не было. И если бы не кибернетические ядра и не «Белый Вихрь», они тоже разделили бы печальную участь кораблей земного флота.

Радист сообщил, что экранирующий фон исчез и можно связаться с Землей. Однако теперь Конахен сомневался, стоило ли ему это делать. Он оказался в двусмысленной ситуации: во-первых, не выполнил задание и не уничтожил планету; во-вторых, мог вступить в бой раньше и спасти хотя бы «Вашингтон». Генерал знал точно, что среди экипажа обязательно найдется кто-то, кто по прибытии на Землю не преминет донести о его промахах. Виноватого долго искать не станут. Виноватым окажется генерал Конахен. И, наконец, последнее, что смущало генерала, – эти голоса. Зачем консул Протосса дал ему эту штуковину? Знал ли он, что не только протоссы владеют Эрлиером, но время от времени кто-то другой оживает в нем? Может, в этом тоже таится какой-то подвох?

Нет, пока он не разберется со всем этим и не уничтожит эту проклятую планету, на связь с Землей не выйдет. Он доложит обо всем, когда дело будет сделано: люди спасены, а захваченная планета уничтожена. А пока ему нечего сообщить президенту, чтобы не выглядеть если не абсолютным дураком, то предателем.

Перед Конахеном встало лицо генерала Макферсона. Звездный генерал, национальный герой! Это он вел дальнюю космическую разведку, открывал и завоевывал новые земные колонии. Кто не знал звездного героя на Земле? А кто знал генерала Конахена? Командира спутников-стражей, разбросанных по Солнечной системе. Это только так громко звучало – силы космической обороны. На самом деле хозяйство Конахена находилось в полном упадке. Спутники и станции давно выработали свой ресурс. Некоторые (и это планеты ближнего к Земле круга!) и вовсе сошли с орбит и сгорели, другие железным ломом все еще болтались в космосе, но совершенно не отвечали поставленным задачам. Правители Земной Федерации не хотели тратить деньги на ненужную, как им представлялось, космическую оборону. Ведь за сто лет активного освоения космоса так и не удалось выявить сил, угрожающих землянам.

И Большой Гарри всегда чувствовал свое превосходство. Он любил похлопывать Конахена по плечу, приговаривая: «Как поживает наш отважный Джо?», «Спросите у нашего отважного Джо», «Почему вы так несправедливы к нашему отважному Джо?», «Мы должны выслушать нашего отважного Джо, если он, конечно, не заведет свою старую песню о спутниках».

«Нет, – твердо решил Конахен. – Мне нечего пока доложить Доновану».

Из состояния глубокой задумчивости генерала вывел возглас пилота Рэя Сандерса:

– Сэр, впереди по курсу корабль протоссов!

– Вот как? И куда же он направляется? – очнулся Конахен.

– Туда же, куда и мы, сэр, – на Тар.

– Следуйте за ним. Мы должны выяснить их цели.

– Есть, сэр.

Это было неожиданное обстоятельство. Зачем протоссы здесь? Чтобы следить за ними? Проконтролировать, выполнит ли генерал Конахен свое задание?

– Рэй, они, случайно, не на маяк летят?

– Похоже на то, сэр. Вошли в атмосферу. Расчетная траектория посадки пролегает через колонию Тарсоник. Они будут там раньше нас, сэр.

– Хорошо, следуй за ними. Мы должны убедиться, что они хотят спасти людей.

– Считайте, сделано, сэр, – сказал пилот.




Колония Тарсоник.

Полдень


«Эксельсиор» темной махиной завис над землей. На «Скаут» надвинулась огромная тень.

– Они уже здесь, – сообщил Барт.

– Вижу, – подтвердил Рэйнор.

Корабль инопланетян парил над центральной площадью Тарсоника, где подбитой птицей лежал спускаемый модуль землян.

«Эксельсиор» развернулся. На его бортах открылись порты фотонных пушек. Залпом во все стороны ударили фотонные вспышки. Нарядные домики колонистов, ангары, гаражи и подсобные сооружения разлетелись мелкими щепками.

Генри взглянул на индикатор активности. Зеленые точки на нем, обозначавшие скопления зоргов, дрогнули и попятились назад.

– Ага, твари, бежите! – злорадно воскликнул ученый.

Через несколько минут большая часть колонии Тарсоник была перепахана и сровнена с землей. Многочисленные стайки зоргов отхлынули от вожделенной добычи и затаились в пустыне, зарывшись в песок. После этого «Эксельсиор» снизился еще больше, и из него выдвинулся отливающий молочным жемчугом световой столб.

– Если я правильно понял, это приглашение нам, – сказал Джим.

– Да, и вряд ли мы сможет от него отказаться, – улыбнулся Генри.

– Давайте выходить. Только не забудьте захватить с собой наши пушки и трофеи.

Жемчужное сияние уперлось в землю недалеко от спасательного модуля.

– Подождите, а Земля? – спохватился Барт. – Надо сообщить, что нас забирают инопланетяне.

– Что ж, попробуй. – Джим уже не надеялся, что их кто-нибудь услышит. Хотя электромагнитные помехи исчезли, ни один из кораблей флота не отзывался. – Может, кто-нибудь нас и услышит.

Командир поисково-разведывательной группы капитан Джим Рэйнор вышел из «Скаута» и вдохнул полной грудью. После тесного сидения в модуле воздух Тара казался упоительным нектаром.

– Ну что, друзья-инопланетяне, ждите в гости, – сказал он и первым вошел в переливающийся радужными разводами столб белого света.




Земля. Европейский сектор.

Париж


Андрей Сомов остановил такси. Это был старенький «ситроен ZX» на колесном ходу. Желтый автомобильчик остановился, брызнув водой из придорожной лужицы. Накануне прошел сильный дождь, и утреннее солнце еще не успело до конца высушить улицы. Заметив водителя, щупленького мужчину с лысиной, Сомов удивился. В Париже, как и в любом другом мегаполисе, все заполонили кибертакси. «И как только человеку удается выдерживать конкуренцию с этими вездесущими, управляемыми компьютерной системой, ховерами (От англ hover – парить, реять (над поверхностью) Обозначает судно на воздушной или магнитной подушке)? – подумал Андрей.

– Площадь Роз, – сказал он водителю.

– Понял, мсье, – судя по акценту, таксист был явно не француз. Андрей убедился в этом, взглянув на карточку с его именем. Скорее всего, румын.

Указанное место оказалось недалеко от гостиницы Когда машина остановилась около украшенного симпатичной маркизой магазинчика, Андрей вставил электронный кошелек в прорезь счетчика. Водитель вопросительно взглянул на него.

– Пять кредитов на чай, – улыбнулся Андрей.

– Спасибо, мсье, – расплылся в ответной улыбке водитель.

Андрей понял: этого парня не так просто задавить роботизированным конкурентам. Те чаевых не принимали.

Вывеска магазинчика гласила:



«ОГЮСТ РИЭ.

ЮВЕЛИРНЫЕ ИЗДЕЛИЯ,

АНТИКВАРИАТ И ПРОСТО КРАСИВЫЕ ВЕЩИ»



Раскрывшаяся стеклянная дверь звякнула колокольчиком. Резной интерьер витрин и прилавков живо напомнил Андрею обстановку девятнадцатого века. За прилавком с ювелирными изделиями стоял человек небольшого роста. На нем были коричневый велюровый пиджак и черные брюки. На темно-красном галстуке блестела золотая заколка с крупным бриллиантом.

– Я бы хотел видеть мсье Риэ, – произнес Андрей.

– Вы легко можете это сделать. Он перед вами.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, – в тон посетителю ответствовал мсье Риэ.

– Мне порекомендовали вас как искусного ювелира. И я хотел бы, чтобы вы взглянули вот на это… – Андрей достал из кармана небольшой сверток.

– Погодите, молодой человек, – перебил Риэ. – Я сам уже давно не занимаюсь ювелирным делом. Все вопросы производства и ремонта находятся в руках моего младшего партнера. Я подскажу вам, как его найти.

– Нет, мсье Риэ, – твердо сказал Андрей. – На этот раз нужны именно вы.

– Вот как? – Огюст Риэ впервые с начала разговора отвел от прилавка круглые карие глаза и вопросительно уставился на посетителя. – Интересно…

– Да, только вы. Сейчас сами все поймете. – Андрей положил на полированное стекло сверток в черном пластиковом пакете.

– Что это?

– Разверните. Меня уверяли, что, когда вы это увидите, сразу сами все поймете.

– Да? Ну хорошо, если, конечно, там не гадюка.

Огюст Риэ стал разворачивать пакет. В нем оказалась шкатулка из черного дерева. Непроизвольный вздох вырвался у ювелира, когда трепетными руками он открыл крышку. На черной бархатной подложке играли каждый своим светом семь радужных кристаллов.

– Откуда это у вас? – изумленно спросил продавец.

– Мне сказали, вы знаете, что с этим делать.

– Да, но ведь это сказка, легенда…

– Приходит время, когда сказки становятся былью, а легенды и герои оживают. – Андрей произнес фразу, очень похожую на некий пароль.

– Бог ты мой! – воскликнул ювелир. – Я никогда не верил в это семейное предание. Это, знаете ли, все сны прадедушки…

– Признаться, я тоже, – улыбнулся Андрей, – пока меня не позвали. Но теперь вижу, что мы стоим на пороге величайших событий.

– Понимаю… – вымолвил потрясенный Огюст. – Я должен заняться этим прямо сейчас?

– Да, нужно сделать все как можно быстрее. Никто не знает, когда начнется будущее, но все знают, что оно непременно настанет. Вот чертеж, – Андрей вытащил из внутреннего кармана пиджака вчетверо сложенный лист бумаги. – Ограните по нему.

– Да-да, я понимаю, что такое время. Постараюсь выполнить ваш заказ как можно скорее. Камни из снов, надо же…

– Постарайтесь, прошу вас. Когда можно будет осведомиться о результатах работы? – спросил Андрей.

– Работы много. Думаю, не раньше чем через недельку.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Андрей. – Я загляну к вам числа двадцать первого.

– Да-да-да. Боже мой, семь камней! Древнее пророчество! – зачарованно бормотал ювелир.

Дверь за Андреем закрылась с тем же мелодичным звоном, что и при входе. Он вышел на залитую майским солнцем улицу и поднял голову к небу. Там широко, через весь Париж, разливалась радуга. «Это к добру», – подумал Андрей и вздохнул. У него оставалось семь дней. И за это время предстояло сделать очень многое.




Низкая орбита планеты Тар.

Корабль «Бриз-2»


– Сэр, сигнал SOS из Тарсоника больше не слышен. Корабль протоссов покидает планету, – доложил лейтенант Трип – Нам связаться с ними?

– Пока нет. Нужно спешить. Мы должны высадиться на планету, пока протоссы ее не уничтожили.

– Но зачем, сэр? – Глаза у лейтенанта были наивные, как у малыша из рекламы детского питания.

– Мы там кое-что забыли, лейтенант.

– Что, сэр?

– Я вам все объясню на поверхности, а пока выполняйте приказ. Срочное снижение.

«Бриз-2» вошел в атмосферу под более острым углом, чем это предписывалось летными инструкциями. Но Конахен спешил. Он и вправду верил, что протоссы готовы взорвать Тар.

Желтая точка корабля протоссов поднималась от планеты. Скоро они выйдут в открытый космос и, следовательно, на дистанцию выстрела. Генерал даже мысли не допускал, что на командном корабле протоссов нет того сверхмощного оружия, с помощью которого он поразил «Джаггернаут». «Бриз-2» зашел с другой стороны планеты, когда «Эксельсиор», пулей проткнув атмосферу, вылетел в открытый космос. Мятежный корабль нес на своем борту беглых храмовников и пятерых землян. Даже используя всю мощь своих фотонных пушек и древнее мастерство храмовников, он не смог бы полностью уничтожить зараженную планету.

Конахен сидел, обхватив голову руками. По мере того как они приближались к поверхности Тара, противный голос в его голове, с которым он никак не мог справиться, только усиливался. Теперь он вопил так, что мозги Конахена взрывались изнутри. Этого он не мог вытерпеть. И готов был сделать все, только бы прекратились эти страдания. На экране локатора, сканирующего поверхность планеты, ему мерещилась мигающая зеленая точка.

– Сюда, Рэй. – Генерал ткнул пальцем в чудящуюся ему зеленую точку. – Мы должны высадиться в этом районе.

– Вы нездоровы, сэр? – осведомился пилот.

– Нет, все в порядке. Просто слишком острый угол снижения. Скоро все пройдет… – Конахен улыбнулся. Улыбка на его бледном лице вышла похожей на оскал мертвеца.

– Просто возьмем образцы грунта. У меня личный приказ президента. Только это сделаем, сразу же взорвем эту чертову планету. – Конахен нес околесицу и сам дивился этому.

– Коллинз, как у нас с зарядкой этих штуковин? – задал он вопрос командиру боевой части.

– До полной зарядки шестьдесят минут, сэр.

– Хорошо, успеем, – удовлетворенно кивнул генерал.

– Лейтенант Трип, пять человек в десантную команду.

– Есть, сэр.

Странно, но все эти люди, его личная команда, видя, что генералу плохо, старались точно выполнять его команды. Почему? Конахен представил себя со стороны. Вот он, бледный, с мутными глазами, бессмысленно тычет пальцем в дисплей, где ему видится зеленая точка, и под угрозой срыва жизненно важной миссии направляет корабль на зараженную планету. Он подвергает себя, экипаж, а если быть честным, – все человечество и расу протоссов смертельной опасности только лишь потому, что в его воспаленном мозгу раскаленной занозой сидит чей-то голос. Да еще этот чертов амулет у него на шее трясется и пульсирует, как очумелый.

«Ты что, веришь этому голосу? Именно так начинается безумие. Вспомни старую Сью из дома напротив. Ей тоже слы-шачисъ голоса отовсюду, пока в один прекрасный день ее не увезли в машине «скорой помощи». Ты этого хочешь? Чтобы тебя тоже увезли в машине «скорой помощи»?»

«Что со мной?» – в тысячный раз вопрошает Конахен. Все его внимание приковано к зеленой точке на электронной карте. «Бриз-2» делает последний виток. Через двадцать минут, как докладывает Сандерс, они прибудут на место. Адский вой в голове генерала становится непереносимым. Голос так громко взывает к нему, удивительно, как другие его не слышат?

«А может, все-таки слышат?»

«Бриз-2» завис над пустыней. Буря слегка улеглась, но песчаные вихри, хоть и с меньшим усердием, все же атаковали звездолет землян. Вдали сквозь желто-коричневое марево проступали предгорья. Именно в этом квадрате, гибельном для всего живого, пульсировало зеленое пятно, и сюда, яростно умоляя, призывал Мозг Зорга.

После приземления Конахен почувствовал себя лучше. Он первым облачился в защитный костюм с кислородной маской и теперь поджидал остальных.

– Быстрее, ребята! Давайте, пока нас не засекли зорги! Скорее возьмем образцы грунта – скорее уберемся отсюда. Эй, кто-нибудь наблюдает за активностью?

– Не беспокойтесь, сэр, пока все в порядке, – доложил сержант Андерсон. – Зорги затаились где-то не здесь.

– Хорошо, я понял. – Конахен отметил, что сержант не совсем правильно построил фразу.

«Зачем я спросил? Мозг давно отозвал своих отпрысков из этого района, чтобы мы могли спокойно достать его отсюда. Вот только зачем это Мозгу? Почему он решил довериться людям? Неужели у него действительно нет иного выхода, или это какая-нибудь уловка?»

Небольшой цилиндрик из полированного серебристого металла отдавил бок генералу, пока он сидел. Конахен достал из кармана пси-эмиттер. Хоть убей, он не помнил, как этот странный прибор попал к нему. Впечатление такое, что в его мозгах кто-то основательно покопался. Аиур и вся цивилизация протоссов вспоминались набором несвязанных фрагментированных картинок. И уж точно генерал не помнил, как у него в кармане оказался пси-эмиттер. Правда, он никому не сказал о своем «приобретении» и всю дорогу прижимал пси-эмиттер к себе как величайшую драгоценность. Уже тогда он знал, что от него требуется: опустить цилиндрик в песчаный грунт планеты и нажать кнопку.

За это ему обещали быть весьма признательны. Только вот кто? Господь Бог? Конахен не знал этого наверняка, но был уверен, что, во всяком случае, некто не менее могущественный.

– За мной, ребята! Это здесь, пара шагов всего! – Радар Конахену больше был не нужен. Зеленая точка пульсировала прямо перед глазами. Перед глазами? Почему тогда ее не видят другие? Вот она, посреди бархана, упрямо мигает зеленым круглым глазом.

Ноги проваливаются в песок. Молодые парни отстают. А он, пятидесятилетний генерал, несется, как сайгак, по этим чертовым песчаным горкам против ветра, обрушивающего тонны желто-серых песчинок. Воздуха не хватает, и легкие, кажется, разрываются от интенсивного бега. Но цель близка. Конахен падает на колени перед зеленым пульсирующим кругом. Он видит, как волны кругами расходятся по песку. Что бы это ни было, оно там внутри и шевелится, поднимаясь к поверхности. Конахен оглянулся. Десантники отстали метров на двадцать и уныло бредут, утопая в песке. Удивительно, он и сам не ожидал от себя такой прыти.

«Что-то придало ему силы?»

«Скорее… Хорошо, что парни отстали. Обойдемся без лишних глаз». – Мысли у него прерывистые, как и дыхание. На пси-эмиттере две кнопки, еще какие-то письмена…

«Нажми черную».

Генерал и на этот раз слушается. Тонкий свист на грани человеческого слуха перекрывает завывания ветра. На торце пси-эмиттера загорается, часто мигая, зеленый огонек.

«Пора», – слышит генерал то ли свои мысли, то ли этот навязчивый голос. Он опускает пси-эмиттер в песок. Земля вздрагивает. По песку бегут круги.

«Что это, сэр?» – слышится взволнованный голос Трипа. Значит, парни тоже увидели это.

«Не знаю, потом разберемся», – отговаривается генерал.

Волны концентрическими окружностями сходятся к пси-эмиттеру. Пустыня заметно дрожит и колышется.

«Еще немного. Я уже почти тут. Мы выберемся отсюда, чтобы свершить то, что мы должны, что нам суждено и на что мы имеем право».

С Конахена довольно. Он не хочет больше этого слышать. Ему надоели все эти голоса и видения. Он снова хочет стать хозяином своего разума, поскорее убраться с этой проклятой планеты и забыть все это как кошмарный сон.

«Осторожнее, сэр!» – кричит Трип в шлемофоне.

Пустыня вздыбливается под генералом. Он оказывается на струе песчаного фонтана высотой два метра. Конахен судорожно хватается за пси-эмиттер.

«Нет, еще секунду!» – истошно вопит голос. Фонтан песка медленно опадает. Волны, бегущие по пустыне, успокаиваются.

«Вот теперь давай!»

Конахен выдергивает из песка пси-эмиттер.

– Генерал, с вами все в порядке? – первым рядом оказывается сержант Андерсен.

– Все нормально, сержант, – отвечает Конахен. Однако в его голосе какая-то противная дрожь и растерянность. Непозволительно генералу.

– Я помогу вам, сэр, – сержант протягивает руку. – Мы так перепугались, когда вздыбилась эта гора!

– Сам не понимаю, что случилось. – Конахен обводит взглядом пустыню. Ничего не изменилось. Горы по-прежнему на горизонте, и так же воет ветер, перекатывая барханы. Вот только пси-эмиттер стал необычно тяжелым. Генерал быстро прячет его в карман защитного костюма.

– Еще какие-нибудь задачи, сэр? – спрашивает лейтенант Трип.

– Нет, парни, с нас хватит. Пора убираться отсюда.

– Мы сделали все, что должны были сделать?

– Полагаю, вам понятна наша главная задача, лейтенант?

– Да, сэр.

– Тогда поговорим об этом, когда уберемся с этой чертовой планеты.

Стив Коллинз отслеживает активность на портативном радаре. Активность нулевая. Если на этой планете и есть ужасные твари, то они затаились где-то глубоко в норах. Все спокойно. Но почему-то всем не терпится стартовать в космос.

«Бриз-2» выбросил трап.

– Так, парни, всем пройти сканирование! Не хватает только, чтобы кто-нибудь нацеплял паразитов! – К генералу вернулась былая уверенность и бодрость. Он первым зашел в кабинку сканера. Ровное гудение, мигание зеленого светодиода. Все в порядке. Он чист. Если у него в блестящем цилиндрике и есть кто-то с этой планеты, то ни один земной сканер не почувствует это. Все, пора в путь!

Звездолет наращивает напряженность вихревого поля и отрывается от поверхности Тара. Скорее в космос, подальше от всего этого кошмара.

– Оружие протоссов готово? – спрашивает Конахен.

– Через десять минут – полная зарядка, – отвечает Коллинз.

– Отлично. Выходим на боевую дистанцию.

Планета под прицелом. Они уже достаточно далеко, на безопасном расстоянии. «Белый Вихрь» готов к выстрелу. Все замирают в ожидании.

Конахен чувствует, как сильно бьется Эрлиер. Кстати, уже давно. Просто раньше он не обращал на него внимания.

– Уймись ты, – генерал притрагивается к груди.

– Что там, сэр? – спрашивает Трип.

– С нами хотят поговорить.

– Кто? Протоссы?

– Да, не терпится покомандовать.

Конахен прижал Эрлиер, успокаивая его. Ему совсем не хочется, чтобы протоссы расстроили его планы.

– Зарядка полная, – докладывает Коллинз.

– Пора, – решает генерал. – Друг наш, Синос, введите коды.

Нервное напряжение постепенно отпускает Конахена.

– Я должен сообщить вам, что сразу после выстрела вас будут ждать кибернетические ядра. Они доставят корабль на Аиур, где вы сдадите священное оружие После этого вас транспортируют обратно в сектор ZX-9009, – заявляет киборг.

– Опять в гости к протоссам! Ну и надоело же все это, – взвыл Трип.

– Да, дружище, пора привыкать к мысли, что не мы самые главные во Вселенной, – вздохнул генерал.

Синос запускает палец в интерфейсный вход. Экран управления «Белым Вихрем» оживает.

– Все готово, генерал, можете действовать, – сообщает киборг.

– Замечательно. – Генерал в последний раз видит эту несчастную планету, принесшую столько горя.

– Приготовиться… – Палец Стива Коллинза замирает на кнопке управления огнем.

– Огонь! – командует Конахен.

Излучатели, установленные на носу корабля, выбрасывают белые волны. Волны, как гигантские ленты, обвиваются вокруг каменистого шарика планеты. Вот уже вся планета окутана коконом яркого белого сияния. Напряжение в бортовой сети падает до критического уровня.

«Вдруг не хватит энергии?» – беспокоятся люди.

Проходит несколько секунд, но всем кажется – вечность, прежде чем сияние, окружающее планету, становится ярче сияния Энерджи. Сквозь белый энергетический кокон проступают огненные прожилки. Они змеятся по поверхности Тара гигантскими трещинами. Еще секунда, и планета не выдерживает давления энергетического вихря. Как гигантский орех, она раскалывается и разлетается тысячами горящих осколков.

Все кончено. Миссия выполнена. Люди вздыхают облегченно. Но торжествующих возгласов не слышно. Слишком велики потери, и каждый понимает, что просто сделал свою работу.

– Покойтесь с миром, – тихо произносит Трип.

– Уходим! – командует Конахен.

«Бриз-2» разворачивается в сторону Земли. Двигатели набирают обороты.

– Сэр, есть связь с Землей! – радостно восклицает радист.

– Вот как? Дайте-ка мне президента!

– Подождите, генерал, вы еще успеете доложить о своей победе. Сейчас я должен вызвать кибернетические ядра. – Си-нос прикасается пальцами к пульту на запястье.

– Это не займет много времени, дайте мне сообщить о победе на Землю, – просит Конахен.

– Нет, мы должны спешить. Нас ждут на Аиуре. – Киборг был непреклонен. На экране видно, как из темноты выплывают четыре кибернетических ядра и окружают корабль.

– Вы управляете ядрами с этого пульта? – спрашивает генерал.

– Да.

– Тогда проблема решается просто. – В руках у Конахена мощный армейский бластер «Гром». Две яркие вспышки. Сначала одна рука Синоса падает на пол, затем вторая. Из обрубков хлещет кровь. Она голубая. Глаза киборга полны ужаса, боли и удивления.

Генерал направляет бластер ему в лицо:

– Коды у тебя в голове?

– Да… – шепчет Синос.

– Тогда побереги ее. Она нам еще пригодится. Как и оружие протоссов.

Все замирают в шоке.

– Сандерс, курс на Землю. И приберите тут, пожалуйста, – опуская бластер, просит Конахен.




Земля. Европейский сектор.

Париж


Париж начинался отсюда, с острова Сите. Андрей шел старыми улочками и вдыхал аромат прошедших времен. Он думал о том, как все относительно в мире и в то же время некоторые вещи остаются неизменными, как и сама человеческая порода. Разве теперь, в двадцать втором веке, эти старые дома не так же прекрасны, как и в момент своего появления? Человеческий дух развивался и усложнялся, но все равно творения зодчих – этих выразителей того прекрасного, что бессмертно в человеческом духе, – всегда будут радовать нас.

За последние двести пятьдесят лет изменилось многое. Многое, но не все. Андрей как историк знал, о чем ведут дискуссии ученые. С конца девятнадцатого века цивилизация на Земле получила мощный толчок в своем развитии. Ритм жизни ускорился настолько, что обыденное человеческое сознание не поспевало за ним. На земного обывателя вывалили столько всяческих открытий, теорий и изобретений, что он спасовал, запаниковал и попытался спрятаться. Так родились соответствующая контркультура и альтернативная цивилизация, приправленные изрядной долей религиозного радикализма. Корни этих явлений он видел в том, что отсталые нации в силу ряда причин не только не смогли преодолеть отрыв от передовых, но и не захотели влачиться за лидерами этой гонки на положении угнетенных и эксплуатируемых. И в начале двадцать первого века эти процессы громко заявили о себе. Но во всем этом Андрей прежде всего был склонен винить человеческую психологию. Люди в массе своей оказались не способны переварить ту лавину информации, которую обрушил на них прогресс, и принять те навязываемые им веши, которые не являлись необходимой и неотъемлемой частью их национальных культур. Даже в больших городах новации приживались туго. Люди предпочитали ездить на обычных автомобилях с водородными двигателями, а не использовать относительно недавно изобретенные – с магнетронными генераторами и антигравитационными подвесами. Боялись излучений, хотя по большей части это были только досужие вымыслы. Они хотели жить в отдельных домах, а не в огромных небоскребах. После нескольких лет активного освоения космического пространства человечество разделилось. Одни бесстрашно устремились в космос, большинство же отдавало дань земному консерватизму и проживанию на перенаселенной планете. Этот раскол со временем углублялся. Земное правительство проводило активную переселенческую политику, но большими успехами похвастаться не могло. Несмотря на оптимистические заверения ученых, колонии развивались медленно. Многие из них полностью зависели от поставок с Земли, и жизнь на них была сродни экзотическому экстриму.

Андрей сунул в карман электронную газету. О Таре опять ни слова. Еще пару дней назад все СМИ трубили о скорой победе. «Корабли земного флота только ждут приказа, чтобы нанести решительный удар», – сообщали они. Затем как отрезало. Каждый день Андрей подсоединялся к информационному терминалу, но на куске гибкого пластика – электронной газете – не появлялось никаких утешительных известий.

«Значит, прав был Соджолама. Будущее, как зверь, набрасывающийся на нас из тьмы времен. Оно придет внезапно, как тать в ночи, и застигнет нас нагими и спящими. Но пусть хотя бы немногие, хотя бы те, кто могут, пусть проснутся. И мы призваны помочь им в этом», – думал Андрей.

Здесь все осталось таким же, как в Средние века. Время застыло на этих старинных улочках. Андрей не обращал внимания на новые постройки. Они были туманом, блефом, обманом, а он хотел, подняв пуд упавшего времени, заглянуть в то, что было прежде. В Тибете ему открылись многие истины. Время не представлялось более чем-то непреодолимым и прямотекущим. Оно служило лишь длительностью того всеобщего ничего, что представлял собой наш мир. Неоднократно Андрей был свидетелем того, как йоги и буддистские монахи с легкостью прорывали тонкую завесу времени. Ему тоже посчастливилось овладеть некоторыми методиками, но чаще это выходило у него бессознательно и чисто случайно. Вот и сейчас на этой старинной улочке он почувствовал, что проваливается куда-то. Реальность внезапно поплыла и неведомым образом изменилась. Все было почти то же, но как-то не так…

– И грядет Зверь с блудницею вавилонской. И будет у него семь голов и десять рогов, и на головах имена богохульные. И оседлает он Землю. И падет седьмая печать, и вострубят ангелы, и низвержен будет дракон на Землю вместе с ратью своей. – У старика были безумные глаза цвета разведенной синевы и длинные седые лохмы. Одет он был в рваный халат и опирался на длинный посох с бараньим завитком на конце.

«Откуда здесь юродивый? – подумал Андрей. – Еще секунду назад никого не было». Он уже собирался пройти мимо, когда безумный старик вдруг резко дернул его за рукав.

– Веришь ли ты в воздаяние Божье? Веришь ли, что Бог испытывает человеков гневом своим праведным, посылая на нас кару небесную? – Глаза старика – две выцветшие льдинки, уставились прямо в лицо Андрею.

– Пусти, старик. – Андрей попытался освободить руку.

– Готов ли ты служить небесной рати Господа нашего Иисуса Христа? – не унимался старик. – Ибо недалек день, когда каждый должен будет сделать свой выбор. И это будет скоро, вы даже не представляете, как скоро.

Старик немного ослабил хватку, обернувшись к собравшейся толпе. Люди были в нарядах Средневековья. Электрические фонари, новостройки, рекламные щиты – все это вмиг исчезло.

«Это что, съемки фильма?» – подумал Андрей. Он вырвал руку из лап старика и быстро пошагал прочь. И тут старик обернулся и крикнул ему вдогонку:

– Если хочешь одолеть Зверя, поторопись с камнями Божьего гнева, ибо недалек день сошествия дракона. Вижу я, как в огненной колеснице сходит он на землю и с ним все его воинство.

Последние слова юродивого старца поразили Андрея в самое сердце. Он невольно остановился. Откуда старик мог знать про камни?

– Иди! Что встал?! – сердито крикнул ему старик. – Твоя дорога в Нотр-Дам. И если есть глаза и уши, там будет открыта тебе истина.

Старик больше не обращал внимания на Андрея. Потрясая посохом, он пугал собравшуюся толпу картинами Страшного суда.

Видение исчезло так же внезапно, как и появилось. Андрей вышел на улицу Данте и вновь ощутил себя в нарядной толпе горожан двадцать второго века. Мрачное Средневековье осталось за гранью этого измерения, как рисованный мультфильм. Андрей немного успокоился. Но жизнь научила его со вниманием относиться к знакам судьбы. А этот случай был просто из ряда вон…

Нотр-Дам был недалеко. Весь путь Андрей проделал пешком. После того как христианские конфессии объединились, некоторые приходы провозгласили независимость от мировой церкви и сохранили верность исповедуемым традициям. Так и Нотр-Дам остался в ведении католической общины. Здесь, как и многие сотни лет назад, продолжались католические мессы.

Заканчивался летний день, и солнце, все еще пышущее жаром, закатывалось за башни небоскребов Большого Парижа, когда Андрей, открыв тяжелые двери, вошел под готические своды храма. Вечерняя служба уже закончилась, и прихожане расходились по своим мирским делам. Андрей шел по центральному проходу между потемневших и отполированных многочисленными спинами прихожан скамеек и внимательно разглядывал внутреннее убранство храма. Конечно, он никогда не воспринял бы слова безумного старика, если бы не его собственное чувство. Он верил, почти знал, что в этом храме действительно найдет ответы на многие свои вопросы.

– Мсье, служба уже закончилась, и скоро здесь появятся ночные сторожа, – обратился к Андрею настоятель храма.

Андрей посмотрел на молодого священника. Интересно, кому подчиняются сейчас католические священники, когда не стало Папы Римского? Или, может, они сохранили его в каком-нибудь своем тайном ордене?

– Это старинный храм, верно? – спросил Андрей, чтобы хоть как-то растянуть свое посещение.

– Да, построен в двенадцатом веке.

– Прекрасные витражи. – Андрей огляделся: собранные из цветных стекол, светились в лучах заходящего солнца картины Апокалипсиса и восхождения Зверя. На центральном витраже был Иисус в светящихся белых одеждах на фоне солнца, поднимающегося над новым миром.

– Они изображают последние дни нашего мира. Откровения Иоанна, – пояснил священник.

– Вы верите во все это?

– Странный вопрос… Иначе бы я здесь не находился.

– Может, я неправильно выразился, но, мне кажется, можно поверить во все: в Сотворение мира, в Господа Иисуса, чудеса и исцеления, но эти картины Апокалипсиса… Они похожи на бред сумасшедшего.

– Есть много скрытого в Божественных Откровениях, и не сразу истина становится понятной всем.

– Вот эти семь всадников Апокалипсиса, рога, Зверь, выходящий из пучины моря, Вавилонская блудница. Набор красочных, но совершенно бредовых и не связанных между собой образов. Знаете, я историк и хотел бы написать работу по откровениям Иоанна. Можно я осмотрю эти витражи?

– Пожалуйста, если не очень долго, – вздохнул священник. – Мне бы хотелось сегодня успеть к ужину.

– Нет-нет, это не займет много времени, – улыбнулся Андрей. – Скажите, а когда в последний раз реставрировался собор?

– Точно не помню, кажется, в начале двадцать первого века.

– Дата сама по себе интересная, не так ли?

– Вы имеете в виду образование земного правительства и объединение церкви?

– И это тоже, – произнес Андрей, задумчиво прохаживаясь вдоль застекленных цветными мозаиками окон.

– Вот это священная война – Армагеддон? – Он остановился около одного из готических окон.

– Да, Зверь с темными полчищами нападает на праведников.

– Странно одеты эти праведники. Не по-земному, верно? Интересно, чем руководствовался художник?

– Вы верно подметили эту особенность. Витражи сделаны на основе одного редкого иллюстрированного издания Библии, еще рукописного.

– Вот как? Оно сохранилось?

– К сожалению, нет. Эта книга была обретена в Иерусалиме во время Крестовых походов, но затем в семнадцатом веке, к сожалению, погибла в пожаре, который случился в соборе. Эти витражи – все, что сохранилось от уникальной книги.

– Художник странно трактует библейские образы. Его не объявили еретиком?

– Трактовка, действительно, нетрадиционная, но здесь нет никакой ереси.

– А вот эти приспешники Зверя, они не очень-то похожи на людей.

– Давайте прочитаем, что об этом сказано. – Священник перевел надпись под витражом:

«Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладезя бездны. Она отворила кладезь бездны, и вышел дым из кладезя, как дым от большой печи; и помрачилось солнце и воздух от дыма из кладезя. Из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы».

– Это следует понимать буквально? Эти существа и вправду какие-то гибриды между человеком и насекомыми? Уже тогда предвидели трансгенную инженерию?

– На то и Божественное Откровение, что Творец желает сказать нам, что считает нужным. Предупредить и обезопасить нас.

– Значит, нам угрожают эти существа, похожие на насекомых? Вы что-нибудь слышали о последних событиях на Таре?

– Давно уже ничего не слышал.

– Вот и я о том же.

– Вы думаете, это существа с Тара? Думаете, они могут напасть на Землю?

– Не знаю. Я просто пытаюсь разобраться в Божественных Откровениях, святой отец. Попробовать, так сказать, на ощупь, насколько они материальны.

– Да нет, этого не может быть. Не может быть такой вульгарно-материалистической трактовки Библии. В Откровении много скрытых смыслов и аллегорий. Вы заблуждаетесь, трактуя Откровения так грубо и материалистично, – горячо возразил священник.

– А когда Иаков боролся с Богом и повредил сустав бедра, это не вульгарно и не материалистично?

– Вы понимаете все слишком буквально…

– Я понимаю, как написано. А почему мы должны присваивать писанию какие-то свои заумные толкования? Уж если принимать Библию, то принимать ее как она есть. Иначе получается розовый кисель для несмышленышей.

– Но очень многое в Писании выражено иносказательно…

– Только лишь притчи, и то не в Ветхом Завете.

– Нет, я не могу согласиться с такой трактовкой Откровений Иоанна Богослова. Сколько раз уже предсказывали конец света! Нет, никому, кроме Бога Благого, не дано знать, когда наступит конец мира.

– Истинно так, но ведь хотел же он что-то сообщить нам этими посланиями и откровениями? Было бы глупо отказываться принять его помощь.

– Не знаю, сын мой. Мне кажется, что вы все-таки ошибаетесь, но, если вы правы – храни нас Господь. Если эти твари попадут на Землю, мы все будем уничтожены.

– Боюсь, может случиться, как написано. Только вот кто может провести их на Землю? – Андрей внимательно вгляделся в лицо какого-то человека на витраже в черных монашеских одеждах, который стоял на зеленом холме перед белым городом, осажденным полчищами адских тварей.

– А это кто? – спросил он священника.

– Зверь. Одна из центральных фигур Апокалипсиса.

– Почему он в монашеских одеждах?

– Древняя трактовка, я ведь вам уже говорил о книге. В одном из апокрифов сказано, что Черный Монах поможет освободиться дракону из преисподней.

– Вот даже как, – задумчиво произнес Андрей и всмотрелся в профиль человека в черной сутане. Лицо черного монаха показалось ему смутно знакомым.

– Спасибо, святой отец, что просветили, – поблагодарил Андрей. – Но ведь добро победит, не так ли?

– Разумеется, сын мой. – Лицо священника исполнилось искренней радостью то ли оттого, что он сумел просветить, то ли оттого, что сумел наконец избавиться от назойливого посетителя.

Андрей уже направился к выходу, когда его взгляд упал на еще одну поразительную картину. Ангел в длинном белом хитоне стоял на горе и держал в руках ключ и цепь. На другом конце цепи, злобно огрызаясь огнем, в горе сидело чудовище. Дракон и змий древний. Но не это само по себе было удивительно. Удивительно было то, что на ключе у ангела Андрей разглядел символы древнего языка, который он изучал уже несколько лет. Это был язык древнейшей цивилизации, на нем были сделаны надписи на мегалитах Сирены, Новы-2 и Атлантиды. И символы на ключе у ангела означали: Пси-Силу, Мозг и Проникновение.

Не помня себя, Андрей вышел на улицу. Последнее открытие сразило его. Он долго брел по вечерним улицам, залитым яркими рекламными огнями, затем остановил кибер-такси и поехал в гостиницу. Образ странного ангела с ключом не шел у него из головы. Это был еще один кусочек мозаики из той картины мира, которую последние три года выкладывал перед ним Соджо-лама. И, кажется, этот кусочек наконец встал на свое место. «Надо будет завтра же наведаться к ювелиру – узнать, когда будут готовы камни», – подумал Андрей.




Сектор планеты Тар.

Командный корабль Протосса «Эксельсиор»


Капитан Джим Рэйнор очнулся от молочно-белого сияния и ощутил себя стоящим в тесном стальном шкафу перед окошком из бронированного стекла. Сознание еще где-то плутало и полностью вернулось к нему только через минуту. Дверь в кабину телепорта растворилась с пневматическим выдохом, и Джим на нетвердых ногах шагнул в коридор космического корабля протоссов. Вдоль коридора тянулись ряды таких же камер, какую он только что покинул. Белое сияние исчезало в камерах, и в них поочередно появлялись Крис, Кэролин, Генри и Барт.

В дальнем конце коридора разъехались в стороны створки металлической двери, и появился Зератул, закутанный в темную с золотыми переливами тогу. Его сопровождали Дворг, Резур и Тассадар, который до этого никогда не видел терран.

– Приветствуем вас, братья! – произнес Зератул. – Мы ваши друзья. Меня зовут Зератул. Я настоятель общины Темных Храмовников на Аиуре в первом секторе Протосса.

В это время, очнувшись от телепортации, из кабинок выбрались все остальные члены земного экипажа.

– Мы искренне благодарны вам за наше чудесное спасение. Но скажите, ради бога, что стало с нашим флотом? – Джим старался держаться с достоинством, но величие внутреннего пространства корабля протоссов, его видимая мощь и сила невольно подавляли.

– Следуйте за мной, друзья, я все вам покажу.

Люди двинулись за храмовниками. Упругие ленты движущегося пола подхватили их и понесли вперед. Они покинули грубый стальной отсек, где находились камеры телепортов, и оказались в центральном коридоре «Эксельсиора». Здесь стены излучали мягкий желтоватый цвет, и за прозрачными панелями угадывались светящиеся очертания пилонов.

– Прошу сюда, друзья. – Зератул остановился возле створок массивной двери, покрытой бархатистым материалом, которые тотчас разошлись в стороны.

– Это наш командный пункт.

В центре зала находился огромный, от пола до высокого сводчатого потолка, пилон, светившийся мягким зеленым светом. Он был облеплен множеством консолей, экранов и панелей.

– Смотрите. – Зератул повернулся к большому экрану. Темная панель стала прозрачной, за ней показался космос. Там, где должна, быть планета Тар, плавали лишь огромные пылающие глыбы.

– Что это? – спросил Генри.

– То, что осталось от планеты Тар, – ответил Дворг. На нем был темно-зеленый плащ, а желтоватая кожа так сильно обтягивала лишенный волос череп, что он походил на мумию.

– Кто это сделал?

– Ваш космический корабль.

– Наш? – удивленно спросил Джим.

– Да, вот он, – показал Зератул.

Картинка тотчас сменилась. В лучах Энерджи сиял серебристой обшивкой «Бриз-2». Запустив маршевые двигатели, он покидал сектор.

– Это «Бриз-2», командир, – шепнул Барт.

– Вижу, но что он тут делает? И где весь флот?

– Где наш флот, Зератул? – спросил Джим.

– Вашего флота больше не существует.

– Как? Это сделали зорги?

– Возможно. Когда мы подошли, этот корабль уже закончил расправу с вашим флагманом.

– Не может быть!

– Я думаю, вам лучше посмотреть съемку.

На экране возникло минувшее сражение. «Белый Вихрь» протягивал смертельные энергетические петли к «Джаггернауту».

– У нас нет такого оружия! – воскликнула Кэрри.

– Это не ваше оружие, – ответил Резур. – Это священное оружие Протосса. Оно называется «Белый Вихрь».

– Но откуда оно на земном корабле?

– Мы бы тоже хотели это знать, – спокойно ответил Зератул. – А также то, что все это значит.

– Смотри, Зератул, – вдруг воскликнул Джордан, который сидел у обзорных экранов. – Кибернетические ядра подошли к кораблю терран!

На панели возникло увеличенное изображение. Четыре ядра окружили «Бриз-2».

– Что они делают? – спросил Джим.

– Это кибернетические ядра Протосса. Похоже, они хотят взять этот корабль на буксир.

– Зератул, у терран «Белый Вихрь»! – не выдержал Тассадар.

– Нельзя упускать священное оружие, – заявил Дворг.

– Внимание! – скомандовал Зератул. – Срочное сближение с кораблем терран! Надо успеть до того, как они войдут в гиперпространство.

«Эксельсиор» резво развернулся и прыгнул, как рассерженный лев. За пару секунд, включив матрицу изменения пространства, он пролетел тысячу километров.

– Ныряем, скорее!

Кибернетические ядра уже окружили «Бриз-2». Еще мгновение, и они начнут изменение окружающего пространства. Пространство-время перестанет быть стабильным и изменится в соответствии со сложными алгоритмами, исчисленными процессорами кибернетических ядер. И вероятность того, что удастся угадать результаты этих вычислений, была ничтожно мала.

– Мы в зоне, – доложил Джордан.

Все внимание приковано к кораблю землян. Судя по тому, как «Бриз-2» отделяется от окружающего пространства тонкой белой границей, кибернетические ядра уже начали свою работу. Еще мгновение, и корабль скроется в гиперпространстве.

– Поле стасиса! – приказал Зератул. Храмовники, сидящие за приборами, оглянулись на него. Они не привыкли к мысли, что приказ на применение поля стасиса мог отдать кто-то другой: не судья и не претор Протосса.

– Так точно, – словно бы опомнился Резур. – Включаю поле стасиса!

Тугие нити силового поля вылетели из излучателей «Эксельсиора». Они опутали корабль терран и кибернетические ядра. «Бриз-2» повис в невидимой паутине.

– Есть! – удовлетворенно откинулся в кресле Резур. – Зератул, мы сделали это!

– Похоже, придется идти на абордаж, – проронил Тассадар.

Пятеро землян, вся команда капитана Рэйнора, были потрясены увиденным. Передовые достижения земной технологии казались каменным топором по сравнению с этим.

Люди чувствовали себя статистами в этой космической феерии, которым отведена малопонятная роль.

– Вот теперь, друзья, вы сможете нам помочь, – обратился к ним Зератул. – Мы должны проникнуть на корабль терран, и тогда многие тайные вещи откроются.

– А почему бы ему не спросить, хотим ли мы этого? – шепнул Джиму Крис Орднер.

– Я понимаю, у вас множество вопросов к нам, – продолжал Зератул. – Подождите немного. Многое из того, о чем вы хотите спросить, разъяснится, как только мы ступим на борт этого корабля.

– Нам бы не хотелось участвовать в играх, в которых мы ничего не смыслим, – сказал Генри.

– Если это вас устроит, я кое-что объясню по дороге. Сейчас нам нужно двое добровольцев из вас, чтобы вступить в переговоры с экипажем этого корабля.

– Ты идешь, Крис? – спросил Джим.

– Почему это он? – возмутилась Кэрри. – Я представляю правительственную спецслужбу и должна…

– Леди, уступите место старшим. – Крис шагнул вперед.

– Мы готовы, – сказал он Зератулу.

– Прекрасно. С нами пойдут Дворг и Тассадар. Храмовники поднялись от пультов управления.

– Зератул, я предлагаю расстрелять кибернетические ядра, а всех терран переместить на наш корабль, – сказал Джордан.

– Ядра расстреляем, насчет остального – не знаю. Мне бы не хотелось, чтобы на Земле почувствовали наше присутствие. В любом случае мы заберем у них «Белый Вихрь» и решим, что делать дальше.

– Пошли, – кивнул Зератул своей команде. Все двинулись на нижнюю палубу к десантным модулям. Через несколько минут от «Эксельсиора» стартовали два небольших челнока.

– Надо подождать, пока не исчезнет поле стасиса.

– Сколько это займет времени? – спросил Джим.

– Самое большее пять минут, за это время Джордан должен успеть поразить кибернетические ядра.

Космические челноки застыли на некотором удалении от спеленутого полем стасиса корабля землян и кибернетических ядер. На «Эксельсиоре» открылись порты фотонных пушек. Поле стасиса, которое на Протоссе мог применять только судья или претор, позволяло безнаказанно расстреливать обездвиженные объекты. Ударили фотонные пушки, кибернетические ядра взорвались и разлетелись осколками. Все было кончено. Теперь корабль землян не мог перейти в гиперпространство и сбежать от «Эксельсиора». Поле стасиса исчезло через семь минут. Удерживающее «Бриз-2» силовое поле растворилось в пространстве, и, потеряв на некоторое время управление, корабль терран волчком закрутился на месте.

– Пора! – объявил Зератул. – Приготовиться к высадке!

– Джим, – обратился он к капитану Рэйнору. – Ваша основная задача – договориться c терранами, чтобы открыли посадочные шлюзы.

По выражению лица инопланетянина Джим понял, что в случае отказа с командой «Бриз-2» шутить не собираются

– «Бриз-2»! Вы нас слышите? Говорит капитан Джим Рэйнор из состава десантной бригады генерала Макферсона, – начал передавать Джим. – Прошу вас открыть посадочные шлюзы.

– Что вам от нас нужно? – раздался встревоженный голос генерала Конахена.

– Инопланетяне хотят досмотреть «Бриз-2» и эвакуировать вас на борт их корабля. – Джим вопросительно взглянул на Зератула. Тот одобрительно кивнул.

– А если мы не согласимся? – спросил Конахен. Генерал не переносил, когда кто-то пытался навязать ему свою волю.

– Ваши батареи полностью разряжены вследствие воздействия поля стасиса, – пояснил Зератул. – Вы не сможете воспользоваться ни «Белым Вихрем», ни каким-либо другим оружием, находящимся у вас на борту. Таким образом, вы находитесь полностью в нашей власти.

– Кто это говорит? – спросил Конахен.

– Зератул, брат-наставник Темных Храмовников.

– Протосс?

– Да.

– Я – командующий силами аэрокосмической обороны Земной Федерации генерал Конахен. И хочу спросить вас, инопланетян, не допускаете ли вы, что мы, люди Земли, можем иметь мужество и гордость отказаться от ваших унизительных условий? «Бриз-2» – военный корабль, суверенная территория Земной Федерации, и никто не смеет диктовать условия земному флоту.

– Хотите вы того или нет, генерал, но вам придется принять наши условия. Вопрос о вашей жизни и смерти даже не рассматривается. Мы все равно проникнем на борт и заберем то, что принадлежит нам.

– Попробуйте! – зло бросил Конахен. В динамиках пискнул сигнал окончания связи.

«Бриз-2», обессиленный, с потухшими бортовыми огнями медленно кружился на месте. Его энергетические запасы были полностью истощены.

– Садимся на верхнюю палубу, – передал Зератул команду Дворгу и Тассадару, находящимся на другом челноке. Челноки протоссов устремились к поверженному кораблю землян. Через пару минут ноги посадочных аппаратов прикрепились к обшивке «Бриз-2».

– Могут быть неприятности, – предупредил Джим. – Я знаю генерала Конахена. Если его задеть, он, как бультерьер, не ослабит хватки, пока не умрет.

– Порода земных собак? – спросил Зератул.

– Да, – улыбнулся Джим. – Он может даже взорвать корабль.

– Постараемся этого не допустить, – пообещал Зератул. Джим заметил, каким твердым и непреклонным может быть взгляд у Темного Храмовника.

– Еще раз попросите генерала открыть входные шлюзы.

– Хорошо, попытаюсь.

– Генерал, вы нас еще слышите? – спросил Джим.

– Слышу тебя, предатель, – ответил хрипловатый голос. – Можешь поторопиться. У нас все готово для вашей встречи.

– Генерал, они не хотят нам зла. Они просто хотят забрать свое супероружие и осмотреть корабль, есть ли на нем зорги.

– А ты можешь поручиться за то, что с помощью этого оружия они завтра не уничтожат Землю? И кто может поручиться за то, что они сами не зорги?

– Это протоссы, генерал!

– Это отщепенцы Протосса, сынок! Это Темные Храмовники – враги консула!

– Они пришли к нам на помощь, когда мы гибли на Таре! Они, и никто больше: ни вы, ни флот Макферсона.

– Спроси себя: зачем они вытащили вас? Не для того ли, чтобы привезти заразу на Землю?

Зератул сделал знак выбравшимся из модуля Дворгу и Тассадару. И те, окутавшись светлой пеленой, скрылись из виду.

– Генерал, вы не один на борту. Могут быть жертвы. У этих людей, что с вами, тоже есть жены и дети, – продолжал уговаривать Конахена капитан Рэйнор.

– Они солдаты. И если надо, умрут за свою страну!

Невидимые Дворг и Тассадар приблизились к шлюзовому люку. Магия Темных Храмовников должна помочь им открыть эти двери. Дворг, один из старейшин общины, закрыл глаза и сосредоточился. Его разум блуждал по электронной схеме блокировки шлюза. Система оказалась не очень сложной. Нужно было лишь подать высокий логический уровень на один из выводов цепи. Дворг приготовился. Он представил себе длинную шипящую искру, ползущую по проводам. Вот она отделилась от него и начала свое движение. Корабль землян был полностью обесточен, и искра Дворга, не встречая сопротивления, ползла по проводникам куда нужно.

«Сейчас это произойдет», – подумал Дворг. Электрическая змейка окончила свой путь и коснулась вывода микросхемы. Разряд пошел дальше по цепи, сработало исполнительное устройство, и мощная аварийная гидравлика толкнула дверь входного шлюза.

– Скорее сюда! – крикнул Дворг людям. Нужно было успеть, пока терраны на корабле не почувствовали чужое присутствие.

Все вбежали в шлюзовую камеру. Дворг тотчас же закрыл наружную дверь. Воздух быстро продул камеру. В тот же миг распахнулась внутренняя дверь, ведущая в корабль. На пороге, ощетинившись автоматами, стояли вооруженные люди.




Земля. Американский сектор.

Хай Хаус, зал заседаний Совета Безопасности


– Какие новости из колоний? – спросил Донован начальника Колониального управления Пьера Мартена.

– В колониях обеспокоены пропажей флота. Люди начинают поддаваться панике. На некоторых планетах даже объявили осадное положение, запретив посадку любым кораблям. Создают отряды самообороны.

– Боюсь, это может только усилить сепаратистские настроения, – заметил глава Комитета галактической безопасности Гельмут Штайн. – Мы все чаще сталкиваемся со стремлением некоторых колоний объявить суверенитет.

– За какое время мы сможем отправить новую группу кораблей на Тар? – Президент задал вопрос заместителю генерала Макферсона генералу Георгию Степанову.

– Сложно сказать. Потеряна элита флота. Для того чтобы собрать то, что осталось, потребуется по крайней мере пара недель.

– Никому из вас не поступали какие-нибудь странные сигналы? – неожиданно спросил Донован.

Все недоуменно уставились на президента. Донован не мог не задать этот вопрос. Он должен был выяснить, выходили ли протоссы на контакт с кем-либо из земного руководства помимо него.

– Я имею в виду инопланетян.

Присутствующие покачали головами. Тема не была особенно популярной. По какой-то невесть когда установившейся традиции на планетах Земной Федерации предпочитали помалкивать о контактах с представителями иных цивилизаций. Инопланетяне и все, что с ними связано, находилось в области легенд, мифов и уфологии. Президенту тоже не хотелось развивать эту тему. Но после потери связи с флотом события могли иметь самые трагические последствия. Донован уже не сомневался, что в окрестностях планеты Тар свершилось нечто страшное. Поэтому и решился на этот деликатный вопрос.

– Тогда я должен объявить вам, что генерал Конахен выполняет особую миссию по поручению протоссов. Это иноземная цивилизация.

За столом повисла напряженная тишина.

– Они существуют? – спросил наконец ошеломленный Штайн.

– Если бы я был верующим человеком, я бы сказал: мне было видение, – ответил Донован. – Меня попросили направить представителя на их планету. Я выбрал генерала Конахена. С тех пор прошло четыре дня, и от него, как и от флота, нет никаких известий.

– Чего хотели инопланетяне? – спросил генерал Степанов.

– Предупреждали об опасности. Существа, которых откопали на Таре, – это зорги. Древняя раса. Проклятие Вселенной, как выразился консул Ксирон.

– Кто?

– Консул Ксирон – глава протоссов.

– Я думаю, нам грозит серьезная опасность, – сказал Штайн.

– Да, дело может кончиться плохо, – согласился Степанов.

– Поэтому я решил вынести на обсуждение совета вопрос о всеобщей мобилизации и объявлении осадного положения во всех наших секторах. – Донован окинул цепким взглядом членов совета.

– Как мы все это объявим народу Земли и колоний? – спросил Мартен.

– Паники создавать не будем. Нужно закрыть все колонии, за исключением ресурсозависимых. Ввести особый порядок прибытия и досмотра судов. Отменить отпуска и привести в полную боевую готовность подразделения звездной пехоты. Отправить военные корабли на дальнее патрулирование космоса. Все орбитальные и наземные средства поставить на боевое дежурство. Вам все ясно, генерал Степанов? С этого момента на вас возлагается ответственность за безопасность планет Земной Федерации и командование силами аэрокосмической обороны.

– Так точно, господин президент! – отрапортовал Степанов.

– Вот и отлично. Все наши приготовления должны быть секретными. Для всех – мы объявляем большие ежегодные маневры. Ни одна живая душа не должна прознать о нашем сегодняшнем разговоре. Если хоть одно слово просочится в прессу, каждый из вас независимо от вины окажется на самом дальнем астероиде в должности колониального чиновника. Вам все ясно?

– Да, господин президент!

– Тогда сегодняшнее заседание объявляется закрытым. Идите и работайте.

Донован остался один и глубоко задумался. События последней недели стремительно выходили из-под его контроля. На всякий случай он включил экран дальней связи, хотя понимал, что это бесполезно. Индикатор вызова под экраном почти неделю не подавал признаков жизни. За годы своей карьеры Сэм Донован прекрасно уяснил, что самое худшее– это неизвестность. За ней, словно за темным туманом, могут хорониться самые разные гадости. Он открыл дверцу стенного сейфа и достал оттуда бутылку с джином. Хотя прекрасно понимал, что это не самое лучшее его решение.




Окрестности планеты Тар.

Космический корабль «Бриз-2»


– Опустите оружие. Мы не причиним вам вреда. Мы пришли помочь. – Зератул не прятался. Он стоял, раскинув в стороны руки, обращенные открытыми ладонями к терранам.

Рядом с ним, оцепенев от ужаса, стояли Рэйнор и Орднер. Дворг и Тассадар оставались невидимыми. Цепь земных стрелков застыла в ожидании команды на огонь.

– Не стреляйте! – крикнул Джим. – Я капитан Джим Рэйнор из первой десантной бригады. Протоссы подобрали нас на Таре, когда мы подыхали там. Они не сделают вам ничего плохого.

Вперед выдвинулась высокая фигура – генерал Конахен.

– Зачем вы пришли?

– Забрать «Белый Вихрь», – ответил Зератул.

– Оружие останется у нас. Это гарантия нашего благополучного возвращения домой и гарантия безопасности Земной Федерации. – Конахен с вызовом смотрел в глаза Зератулу.

– Даже не надейтесь достигнуть Земли. Если вы не вернете нам «Белый Вихрь», то всю оставшуюся жизнь проведете здесь, на окраине Галактики, в поле стасиса.

– Я лучше взорву корабль. Мы не позволим кучке отщепенцев контролировать две мировые цивилизации. Если я и отдам вам это оружие, то только по приказу консула. Свяжитесь с ним, если сможете.

– Ксирон обманом завладел священным оружием. Оно принадлежит Храму и может понадобиться для спасения Земли.

– Ну вот, – усмехнулся генерал. – Я вижу, вы со мной согласны. Оружие нужно на Земле.

– Только не в ваших руках, генерал.

– Оно давно в моих руках. Я уничтожил Тар и взбесившийся «Джаггернаут».

– Генерал, мы знаем нечто такое, что может изменить ваше предубеждение. Мы никогда не позволим вам воспользоваться «Белым Вихрем».

– Пусть так, но и вы его не получите, – упрямо поджав губы, заявил Конахен.

Краем глаза Джим уловил едва заметное движение. Флюктуации воздуха переместились к цепи терран. Настоятель обменивался информацией с невидимыми храмовниками. Вот он произвел неуловимое движение рукой. Джим опасался, что все это может кончиться плохо, если генерал откажется принять условия храмовников. Дворг и Тассадар в считанные секунды вырежут всю эту шеренгу отборных космических десантников. Теперь все зависело от доброй воли Зератула и от их с генералом способности найти» общий язык. Зератул в последний раз пытался убедить генерала:

– Зачем вам «Белый Вихрь»? Хотите почувствовать себя властелином мира?

– Сегодня зорги, завтра кто-нибудь другой… Кто даст гарантии, что какой-нибудь инопланетный враг не покусится на Землю и ее колонии?

– Но, получив это оружие, вы сможете угрожать Протоссу!

– Как и Протосс Земле.

– Вот как, – усмехнулся Зератул. Глаза его сощурились в недобрые щелочки. – Тысячи лет храмовники обладали «Белым Вихрем» и не думали угрожать терранам. Более того, помогали, как могли.

– Это все сказки! – резко рубанул Конахен. – Если вы и вели какую-то тайную работу на Земле, она была только подрывной. Наша земная цивилизация благодаря вам зашла в тупик, впрочем, как и ваша собственная. Все эти искусственные нагромождения, улучшения с помощью науки человеческой природы – всем этим мы обязаны вашему тлетворному влиянию. Это вы забыли заветы Изначальных!

– Ты ли это говоришь, Конахен? – вытаращился на него Зератул. – Или Зорг в тебе?

– Чего стоите?! – внезапно выкрикнул Конахен. – Огонь! И первым полоснул очередью из автомата.

Джим и Крис бросились на пол. Пули щелкали и отскакивали от железных стен и ребристого пола шлюзовой камеры. Зератул обратился в энергетический вихрь. В долю секунды его уже не было на месте. Раздалось низкое электрическое гудение. В воздухе мелькнули пси-лезвия невидимых храмовников. Туманными бликами носились они в воздухе, рубя автоматы терранов, словно кукурузные початки. Кто-то вскрикнул пронзительным визгом – пси-лезвия отхватили у него вместе с оружием кисти рук. Прижатые с трех сторон вихрем крутящихся лезвий, звездные десантники сбились в кучу. Спустя пару минут град пуль стих. Десантники побросали автоматы.

– Джим, ты когда-нибудь видел что-то подобное? – прошептал Крис, подползая ближе. Он, как и Рэйнор, все еще боялся оторвать голову от пола.

– Да-а, – протянул Джим. – Быстро же все закончилось. И это наша хваленая звездная пехота.

Кучка терранов стояла в окружении трех Темных Храмовников. Храмовники проявились, но в руках у них все еще были пси-лезвия.

– Вы в порядке? – спросил Зератул, обращаясь к Джиму и Крису.

– Пока живы. – Они оба поднялись с выщербленного титановыми пулями пола.

– Конахен удрал, – заявил Тассадар, оглядывая толпу плененных землян.

– Надо его найти, пока этот бесноватый генерал не натворил каких-нибудь дел, – сказал Зератул.

Сидя на полу, корчился от боли молодой солдат. Кисти его рук были отсечены пси-лезвиями.

– Дворг, займись им, – кивнул на раненого бойца Зератул.

– Хорошо, брат, – ответил храмовник и подошел к десантнику.

Тот сжался от страха.

– Не бойся, – произнес Дворг каким-то странным низким голосом. – Сейчас кровь перестанет идти.

Он коснулся рук раненого бойца, и действительно кровь тут же перестала идти.

– Прежних рук у тебя не будет. Придется привыкать к новым. – Дворг достал из глубин своего просторного балахона два цилиндра и прикрепил их к культям десантника.

– Спустя два-три дня матрицы полностью сформируются, – сказал храмовник. – У тебя будут искусственные руки, ничем не хуже настоящих. Но в следующий раз, сынок, ты хорошенько должен подумать, прежде чем лезть в драку.

Конахена нигде не было. Они бежали по длинным коридорам корабля, освещенным тусклыми лампочками аварийного освещения. Было странно, как это он сумел так быстро спрятаться.

– Генерала надо достать во что бы то ни стало, – сказал Зератул. – Сдается мне, он не совсем чист. Промелькнуло в нем что-то такое от архетипов Зорга.

– От кого? – спросил Крис.

– Архетипов. Пси-матриц, заложенных Изначальными в ту или иную расу.

– Что-то я ничего не слышал об Изначальных, – сказал Крис.

– Еще услышишь. Зорг усвоил самый экстремальный архетип.

– Стоп! – Зератул вдруг поднял руку. – За этой дверью кто-то есть!

Он остановился перед воротами склада. Длинная ладонь Зератула легла на кодовый замок.

– Встаньте по бокам, вдруг он начнет стрелять, – предупредил Зератул землян.

Дверь склада распахнулась. Перед ними открылось большое помещение, заполненное гофрированными металлическими ящиками и вездеходами, предназначенными для пустынных планет.

– Конахен, сдавайтесь! Не позволяйте ему одержать верх над собой! Мы еще можем успеть, если немедленно проверим вас. У нас есть древний обряд изгнания. Через несколько минут может быть уже поздно. Подумайте об этом! – Голос Зератула разносился эхом, отражаясь от множества металлических поверхностей. Конахен молчал. Храмовник двинулся дальше в темную глубину склада.



«Они пришли за тобой. Ты думаешь, им действительно нужен „Белый Вихрь“? Это обман. Им нужен ты. Зачем? Чтобы через тебя завладеть Землей. Ты слышал раньше о Темных Храмовниках? Нет? Удивительное невежество! Более десяти тысяч лет они внедряют в сознание человечества матрицу своей логики, своего поведения, а ты этого не слышал и не чувствовал! Совершенные конечно же сопротивляются этому насилию, но их силы не беспредельны. Темные готовят последний удар. Они хотят полностью завладеть сознанием людей. И никто, кроме тебя, не может помешать этому. Ты ведь не хочешь, чтобы цивилизация людей полностью подчинилась предписаниям протоссов или, хуже того, храмовников? Ведь есть в тебе что-то, что сопротивляется этим попыткам? Что-то такое, что находится в глубине тебя. Есть, верно? Тогда помоги этой своей части. Помоги, и вместе мы сможем противостоять угрозе порабощения».



«Сейчас они найдут меня. Единственное, что я могу сделать, – это отстреливаться до последнего патрона».

«Это было бы контрпродуктивно. Твоя смерть никому не нужна. Ни Совершенным, ни протоссам. Так уж сложилось, что на данном отрезке ты ключевая фигура. И у тебя всего несколько секунд, чтобы ты принял меня, пока тебя не нашел этот храмовник».

«Они говорили о какой-то проверке».

«Старая уловка! Я не собираюсь внедряться в тебя физически. Если захочешь, сделаем это позже. Пока прими мою пси-матрицу. Ни одна проверка не установит этого. После спрячешь пси-эмиттер. Он отлично экранирует мои эманации, ни один храмовник не догадается».

«О чем ты? Какая матрица?»

«Я хочу, чтобы ты знал столько же, сколько и я. Я хочу, чтобы тебе открылась истина, а не то фуфло, каким вам дурят головы в школе. Ты можешь овладеть подлинными знаниями и приемами мышления, которые шесть тысяч лет назад извратили протоссы на вашей планете. Я хочу, чтобы ты стал наследником полного знания. Знания, пронесенного через века Изначальными».

Зератул чувствовал ментальное присутствие генерала. Идти приходилось, лавируя между высокими нагромождениями ящиков и вездеходов.

– Конахен, я знаю, вы здесь! Не заставляйте меня нервничать и не вздумайте поднимать на меня оружие. Мои реакции все равно быстрее ваших.

«Слышал? Он уже рядом! Нажми на красную кнопку пси-эмиттера. Это освободит часть моей психической энергии».

Рука генерала крепко сжала блестящий цилиндр. Другой он поднял короткоствольный автомат. В проходе между ящиков мелькнула темная фигура храмовника.

– Конахен! Вы здесь!

Короткая автоматная очередь полоснула по проходу, насквозь прожигая алюминиевые ящики. На секунду вспышки выстрелов ослепили Конахена. Палец дернулся и нажал красную кнопку. Время будто бы замедлилось. Генерал видел, как из автоматного ствола вылетают пули и медленно, как в густом сиропе, вращаются в турбулентном потоке воздуха. А из псиэмиттера к нему тянется черный след, словно рой мельчайших мушек.

«Спрячь меня сюда! Скорее!»

На полу отверстие вентиляционной решетки. Пси-эмиттер точно проходит в черный квадрат отверстия. «Я успел», – думает Конахен. В тот же миг на него сверху обрушивается что-то тяжелое, и все расплывается у него перед глазами.




***



Спустя два часа храмовники уединились в командном отсеке «Эксельсиора».

– У вас тоже ничего? – спросил Зератул Дворга и Тассадара.

– Нет, пси-эмиттер как в воду канул. Сканирование не дало никаких результатов. Конахен чист. Среди других носитель Зорга тоже не обнаружен.

– Ну и что будем делать?

– Может, взорвать их корабль вместе с пси-эмиттером? – предложил Джордан.

– Во-первых, пси-эмиттер уникальная вещь Изначальных и его надо вернуть в Храм. Во-вторых, как терраны доберутся до Земли? Нам там появляться нельзя.

– Да, задача… – почесал голову Тассадар. – Тогда давайте у них у всех сотрем память. Так говорил и претор. Никто из них ничего не вспомнит. Перед пограничным сектором ZX-9009 посадим всех терран в их корабль и в автоматическом режиме запустим его к Земле. А до тех пор еще поищем, может, найдем пси-эмиттер.

– Что ж, это идея, Тассадар. Так и сделаем, – подвел итог Зератул.

«Эксельсиор» принял в свое необъятное чрево космический разведчик «Бриз-2» и взял курс на Землю.




Глава 5. Победитель Конахен





Земля.

Американский сектор. Лью-Порт


Земля чествовала героев. Лазерные лучи уходили в ночное небо и отражались отблесками миллионов серебристых чешуек, рассыпанных над площадью. Высоко взмывали ракеты с разноцветными дымными хвостами и распускались яркими цветами красных, желтых и зеленых фейерверков. Праздничная иллюминация из миллионов светящихся огней и надписей украшала Нью-Порт – новый город, столицу земной империи. Большой экран над площадью транслировал триумфальный марш звездной пехоты. Космические десантники в серебристых доспехах шли плотными шеренгами под дробь барабанов и торжественные звуки фанфар. На высокой трибуне рядом с президентом Земной Федерации Донованом стоял виновник сегодняшнего торжества генерал Конахен. Лучи прожекторов скользили по трибуне для высоких гостей, то и дело выхватывая статную фигуру в белом мундире. Одновременно изображение генерала появлялось на большом экране, установленном над площадью. И как только это происходило, толпа захлебывалась в визгливом восторге. Прижав руку к козырьку фуражки, Конахен отдавал честь проходящим колоннам звездной пехоты. Погоны Конахена сияли четырьмя большими звездами. Командующий силами космической обороны стал полным генералом. Это было приятно, но за что он удостоился такой чести, он узнал только из указа президента.

– Сыны Земли, вы выиграли эту битву! В сражениях со страшным врагом вы победили и отвели от Земли и колоний смертельную угрозу. Вечная слава вам, доблестные воины! – гремел голос Донована, тысячекратно усиленный множеством громкоговорителей.

Толпа ликовала и неистовствовала. Люди забрасывали проходящие войска снопами цветов и блестящими ленточками серпантина.

– Тяжелой была эта битва. Мы понесли большие потери. Многие не вернулись домой с этой первой в истории космической войны. Но в наших сердцах они будут жить вечно – эти герои, отдавшие свои жизни за все человечество. И мы всегда будем помнить и чтить их имена, покрывшие себя неувядаемой славой.

На большом экране возникло лицо генерала Макферсона и кадры отправки звездной флотилии отсюда, из Нью-Порта, к планете Тар. Это было всего три недели назад.,

– Вечная слава героям! – возгласил Донован.

Оркестр на минуту смолк. Площадь огласилась залпом из тысяч орудий. А затем вновь в небо взлетели шары разноцветных фейерверков и раздались бравурные марши. Послышался низкий рокот. В небе над площадью и над морским заливом прошли звенья космических истребителей и разведчиков. Серебристые птицы блестели в лучах лазеров и прожекторов. Следом на площадь вступила колонна бронетехники. Танки, боевые машины пехоты, ракетно-лазерные ховеры, машины разведки и наведения с гулом прокатились по площади. Замыкали парад шеренги боевых роботов-трансформеров – «Голиафов» и «Мамонтов». Двух– и четырехногие шагающие машины прошли четким строем. Окрестные здания содрогнулись от их тяжелой поступи. Боевая мощь Земли казалась несокрушимой.

В небо взлетел последний салют. Ракеты с оглушительными хлопками взорвались над головами зрителей, осыпав их брызгами светящегося конфетти. И тут взорам предстало феерическое зрелище. В ночном небе над площадью возникла удивительная модель Галактики со светящимися звездами, шариками планет и, конечно, большой, яркой и голубой Землей. Все ахнули от изумления.

– Вечная слава героям! Вечная слава победителям! Да здравствует человек – открыватель и покоритель космоса! Да здравствует человечество, утвердившееся на необъятных просторах Вселенной отныне и вовеки веков! – прозвучали последние торжественные призывы. На этом парад победителей закончился, и начались массовые народные гулянья.

Президент Донован отошел в сторону и под прикрытием телохранителей незаметно покинул трибуну. Он спешил вернуться в свой рабочий кабинет, чтобы обстоятельно разобраться с делами, навалившимися за последнее время. Вызванный председатель КГБ уже ожидал в приемной. Президенту не терпелось выслушать доклад Штайна. С предварительными выводами следственной комиссии он ознакомился накануне.

– Как у него с руками? – спросил президент.

– С руками? Ах да, это удивительно. Сегодня мы сняли цилиндры. Руки у парня стали как из жидкого металла. Они удивительно гибкие и сильные. Наши ученые бьются над этой загадкой.

– Никто так ничего и не вспомнил?

– Нет. Абсолютный провал в памяти. Помнят только, как взорвали Тар, и все.

– Странно… Что говорят специалисты?

– Память искусственно заблокирована. Требуется глубокое сканирование мозга. Но у нас нет необходимых методик.

– Где оружие, которым взорвали Тар?

– Неизвестно. Они не помнят, каким оружием взорвали планету. Однако помнят все свои действия в тот момент. Помнят, кто какую кнопку нажал, какие команды отдавал генерал – все это они помнят.

– И что получается?

– Полный бред. Выходит, что они развернулись носом к Тару, открыли наружные люки и подняли выдвижную грузовую платформу. После этого планета Тар была уничтожена.

– А что случилось со всем нашим флотом, они помнят?

– Нет.

– Флот пропал. Безобидный разведчик разнес целую планету. Экипаж полностью утратил память, а один парень из экипажа потерял кисти рук, и вместо рук у него теперь протезы из жидкого металла. Как это все понимать? Кого винить во всем этом?

– Вы хотите, чтобы я подтвердил ваши догадки об участии протоссов во всем этом? Я согласен.

– Когда со мной говорил консул Ксирон, он просил выслать корабль с небольшим посольством в указанный район. Обещал помощь в уничтожении захваченной планеты. Но что там случилось на самом деле? Где наш флот? Люди вернулись и ничего не помнят.

– Да, все это странно. Но главное сделано: Тар уничтожен и с нашествием зоргов покончено.

– Попробуйте привлечь гипнологов, может быть, им удастся с помощью гипноза разблокировать память этих парней.

– Мы уже работаем в этом направлении, сэр, но пока успехи невелики. Специалисты в области физиологии мозга говорят, что некоторые участки мозга этих людей стали генерировать совершенно другие импульсы. Память полностью стерта.

– Никогда в это не поверю. Не может человек помнить что-то избирательно, всегда есть некиеассоциации, что сцепляются с воспоминаниями. Пусть ваши специалисты продолжают работу.

– Сделаем, сэр.

– Что с кораблем?

– После аварийной посадки пришел в полную негодность. Решено отправить его на переплавку.

– Где он сейчас?

– Где-то в России, там, где и приземлился.

– Нужно внимательно его осмотреть.

– Я распоряжусь, сэр. Хотя наши специалисты и так перетряхнули там все до винтика. Ничего особенного, сэр.

– Пусть еще раз посмотрят. Тщательнее. Я уверен: всегда остаются какие-нибудь следы. Как сделаете – отчет мне на стол.

– Слушаюсь.

– Можете идти.

Как только дверь за Штайном затворилась, Донован погрузился в раздумья. Он чувствовал, что истина где-то рядом, вот только бы найти ниточку, чтобы зацепиться и вытащить ее на поверхность.




Земля. Американский сектор.

Секретная база НАС A «SP-1», штат Флорида


Джим Рэйнор открыл глаза и уставился в надоевший белый потолок. Заканчивалась вторая неделя их пребывания, а точнее, удержания в «SP-1».

Дверь в палату открылась, и он услышал:

– Доброе утро, мистер Рэйнор! Как почивали? – В дверях больничного блока стояла медицинская сестра Элизабет Строу. Ее имя можно было прочесть на бейджике, приколотом к халату из тонкой, откровенно просвечивающей ткани белого цвета. Джим подумал, что, наверное, только в раю и на этой секретной базе медсестер вербуют в школах фотомоделей.

– Спасибо, Лиз. Но без вас как всегда неважно. Снились кошмары, потому как некому шепнуть на ушко нежные слова.

– Бросьте, мистер Рэйнор. Вы теперь герой, девушки своими посланиями завесили даже главный сервер госпиталя. Пришлось выводить его из коматозного состояния.

– Лиз, да разве могут они сравниться с вами?! Когда вы, единственная и неповторимая, придете и вытащите из коматозного состояния старого космического волка?

– Судя по наблюдаемым реакциям, некоторые части вашего тела уже довольно давно вышли из коматозного состояния, – улыбнулась девушка.

– Вы ошибаетесь, это только предагональный синдром. Вот если бы вы смогли расколдовать заколдованного принца, оживить его своим поцелуем, то, возможно, он бы уже вышел из этого подавленного состояния, явившегося следствием вытесненных подсознательных реакций на весь тот ужас, что погребен где-то в темных глубинах его памяти.

– О мистер Рэйнор, вы так красноречивы! Считайте, что уже уболтали деревенскую простушку. – Лиз наклонилась и чмокнула Джима в лоб. – А теперь я должна сообщить, что вас ждет доктор Джексон.

– Опять это… – всплакнул Рэйнор.

– Больно не будет, доктор добрый, только посмотрит.

– Хоть бы не каждый день, Лиз. Это невыносимо. Они лишают меня возможности общаться с вами.

– Но ведь у нас еще вечерний обход, мистер Рэйнор… – Елизабет одарила его загадочной улыбкой.

– Я только и живу его ожиданием, Лиз.

– Тогда давайте пойдем к доктору, мистер Рэйнор.

– Что с вами делать, ведите, – вздохнул Джим.

В кабинете всегда присутствовали трое: доктор Эллиот Джексон, представитель НАСА Гордон Фолкс и полковник военной контрразведки мистер Слиман (имени его Джим не знал).

– Здравствуйте, Джим! – как всегда, обрадованно приветствовал его чернокожий доктор Джексон. – Как провели ночь?

– Спасибо, лучше, чем раньше.

– Болезненные синдромы постепенно уходят в прошлое?

– Да вроде бы, но ощущение провала все еще остается.

– Ну, это не самое страшное. Главное, что теперь вы полностью с нами.

– Я все еще не могу поверить в это.

– Не беда. Вот вы сидите прямо перед нами на стуле, расслабившись и откинувшись на спинку, ощущаете ее упругую жесткость и в то же время эластичность. Руки ваши свободно лежат на коленях, прикасаясь к мягким рубчикам на пижаме. Вы чувствуете свое спокойное дыхание, ноги твердо стоят на полу, и оттого, что вы в полной мере можете ощутить свое тело, вам становится все более безопасно и уютно. Каждый раз вдыхая и выдыхая воздух, вы понимаете, что находитесь рядом с близким вам человеком, и, слушая мой голос, вы все более погружаетесь в мир ваших переживаний…

Доктор говорил, сплетая искусную паутину слов. Его голос звучал мягко и тягуче, как шоколадный ликер. Джим почувствовал, как его окутывает сладкая дрема. Тело расслабилось, голова опустилась на грудь. Доктор сделал условный жест, и мистер Слиман щелкнул тумблером на приборной панели.

– Теперь мы с вами, Джим, летим к далеким звездам. Это будет приятное и недолгое путешествие, только туда и обратно. В мириадах миров мы увидим то, что вы так долго искали в себе и никак не могли найти. Это поможет нам лучше узнать то, что мы чувствуем и переживаем на самом деле; то, что не заслонено ничем, никакими внешними переживаниями и впечатлениями, что на языке людей называется истина и что мы так долго и упорно ищем в себе. Вам нечего опасаться, Джим. В этом путешествии вы не будете одиноки, с вами буду я и помогу вам вернуться в любой момент. Как только я скажу: раз, два, три – мы сразу же возвращаемся. Согласны?

– Согласен, – тихо выговорил Джим.

– Скажите, Джим, вы видите генерала Конахена?

– Да.

– Где он?

– На корабле.

– Он вас подобрал на Таре?

– Нет. Мы приближаемся к кораблю землян в космосе. Я вижу: это «Бриз-2», космический разведчик.

– Где вы?

– Не помню.

– Не надо вспоминать, Джим. Просто расскажите, что вы видите.

– Темные панели проясняются. Мы в космосе. Перед нами «Бриз-2». Мы быстро приближаемся к нему. Какие-то темные тени вокруг. Никаких лиц. Я их не вижу.

– Может, что-нибудь слышите, Джим?

– Слышу… Нет… только неясный шум.

– Хорошо, Джим. Что дальше?

– Мы на подходе. «Бриз-2» совсем близко. Все.

– Что все, Джим?

– Нет ничего.

– Чего именно нет, Джим?

– Ничего. Пустота.

– Сделайте шаг вперед. Шагните туда, Джим.

– Мне страшно.

– Я всегда с вами, не бойтесь. Чувствуете мое дыхание, мою руку. – Джексон наклонился к Джиму. – Чувствуете?

– Да. Но впереди ничего нет. Что-то распахивается, и все. Там ничего нет. – Глупая улыбка тронула губы Джима.

– Вы уверены, Джим? Уверены, что не можете пройти дальше?

– Да. Там пустота и темнота.

– Темнота – да, но откуда вы знаете, что там пустота?

– Трудно дышать, воздух уходит. Там пустота.

– Пойдем вместе, Джим. Держитесь за руку.

– Нет-нет, не могу. Трудно дышать, задыхаюсь. Назад! – Джим откинул голову на спинку кресла. Его лицо побледнело, а дыхание стало частым и прерывистым.

– Продолжайте, доктор Джексон, – сказал мистер Слиман. – Мы каждый раз спотыкаемся на этом месте.

– Я опасаюсь за него, – сказал доктор.

– Ничего, пусть пройдет дальше. Пусть прыгнет.

– Джим, слышите меня?

– Да.

– Попробуйте прыжок Одним махом преодолеть пустоту, как вам, Джим9

– Не могу. Я пытался. Слишком далеко.

– «Бриз-2» далеко?

– Да.

– Сколько до него?

– Метров десять.

– Конахен в нем?

– Не знаю, не вижу. Темнота.

– А Тар видите, Джим?

– Да.

– Что вы там делаете?

– Мы в осаде. Эти твари повсюду. Челнок сломан. Ждем помощи. Барт сделал антенну.

– Кто пришел на помощь, Джим?

– Не знаю. Свет. Свет поднимает нас наверх.

– Куда именно, Джим?

– В темноту…

– Это блокировка, господа. Его мозг полностью заблокирован, как и у остальных. Что ваш сканер, мистер Слиман?

– Полная расшифровка будет чуть позже, но уже сейчас видно, что парень не врет. Действительно полная темнота.

– Он и не может врать в таком состоянии. Будем возвращать его оттуда?

– Еще одну минуту, док. Скажите, а вы не допускаете мысли, что всех их зомбировали и вложили в них некую поведенческую программу?

– Трудно сказать. Нейропрограммирование – сложная штука. Мы можем судить о том, заложена в сознание программа или нет, только опосредованно. Пока у нас нет достаточных оснований утверждать или опровергать это. Можно только с уверенностью сказать, что кто-то основательно покопался в мозгах разведчиков и стер у них некоторые участки памяти. Люди с «Бриз-2» помнят только, как взорвали планету, а команда Рэйнора только свое нахождение на Таре. В дальнейшем провал, вплоть до того самого момента, как корабль плюхнулся на Землю.

– Я все удивляюсь, как они сумели совершить посадку?

– В основном это заслуга автоматики, – вмешался в разговор Гордон Фолкс. – Курс на приземление был рассчитан недостаточно точно, поэтому посадка и вышла такой жесткой. Но все могло кончиться гораздо хуже. Только благодаря действиям пилота Сандерса, который смог скорректировать курс, все они остались живы.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=143938) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.