До безумия
Стефани Лоуренс


Клуб «Бастион» #5
Виконт Пейнтон, преданный его величеству, не задумываясь отдаст жизнь во имя британской короны. Но идти на риск ради женщины? Для королевского агента это просто смешно!

Однако чем дольше ухаживает виконт за прелестной, но слишком умной и образованной для истинной леди Фебой Маллесон, тем яснее понимает – над девушкой, которую он выбрал себе в супруги, нависла смертельная опасность!

Сама страсть заставляет виконта вступить в рискованную игру с таинственным противником. Ведь ставка в игре – жизнь любимой…





Стефани Лоуренс

До безумия





Глава 1


Лондон

Конец апреля 1816 года

– Дорогой Деверелл, конечно же, я знаю, какая жена вам нужна. Странно, что вы только сейчас удосужилась спросить меня об этом. У меня уже есть на примете юная леди, которая, как никакая другая, подходит вам. – Сидя на высоком табурете перед мольбертом, Одри Деверелл слегка откинулась назад и, взглянув на холст, что-то подправила на нем кисточкой. Довольная собой, она снова выпрямилась и стала задумчиво рассматривать краски на палитре.

Джослин Хьюберт Деверелл, седьмой виконт Пейнтон, расположился в уютном плетеном кресле у широкого окна, сквозь которое в мастерскую его тетушки вливался свет послеполуденного солнца, и внимательно наблюдал за Одри. Смешав краски и получив необходимый оттенок, она наложила несколько мазков, продолжая работать над тем, что считала «пейзажем». При этом Деверелл не видел на холсте ничего, кроме одного-единственного раскидистого дуба.

В прошлый его визит, состоявшийся несколько месяцев назад, в этой комнате была устроена мастерская по плетению корзин, поэтому сегодня, переступив порог знакомого помещения и увидев Одри, сидевшую на высоком табурете перед мольбертом и облаченную в сероватую блузу и черный берет, виконт едва сумел сдержать улыбку. Он знал, что это обидело бы тетушку, принимавшую все слишком всерьез.

Одри, единственная тетя Деверелла по отцовской линии, была намного младше трех своих братьев, старшим из которых являлся его отец, и сейчас ей было далеко за сорок. Убежденная старая дева, она частенько пренебрегала условностями и вела себя возмутительно с точки зрения правил хорошего тона; тем не менее благодаря богатству и знатности ее охотно принимали в свете. Замужние сверстницы Одри втайне завидовали ее безграничной свободе и наперебой зазывали к себе, чтобы скрасить однообразие будней и придать пикантность своим приемам.

Деверелл с детских лет тянулся к Одри, высоко ценя ее смелость и самостоятельность. Она была ему ближе по духу, чем все остальные тетушки, поэтому неудивительно, что, когда ему понадобилась помощь, которую обычно тети оказывают своим взрослым племянникам, он обратился за ней именно к Одри.

Тем не менее Деверелл не ожидал, что получит столь уверенный и категоричный ответ; он даже слегка растерялся, однако тут же быстро взял себя в руки.

– И что же это за леди? – осторожно спросил он.

– О, она – само совершенство! Девушка из хорошей семьи, живая и привлекательная, без физических недостатков, с хорошим приданым, воспитанная и образованная. Ручаюсь, что она согласится стать вашей женой.

Деверелл удивленно приподнял бровь.

– Вы ее так хорошо знаете? – подозрительно спросил он. Одри улыбнулась.

– Она – одна из моих крестниц, только и всего. У меня их целый взвод. – Одри снова сосредоточила внимание на живописи, продолжая одновременно разговаривать с племянником. – Одному Богу известно, почему многие мои друзья предлагают мне стать крестной матерью их отпрысков; возможно, они стремятся возложить на меня хоть какие-то обязанности по воспитанию подрастающего поколения, поскольку своих детей у меня нет.

Деверелл полагал, что в этом его тетушка права, однако сейчас его интересовала совсем другая тема.

– Что еще вы можете рассказать об этой юной леди?

– Думаю, из нее получится прекрасная жена! Вам уже тридцать два года. Поверьте, я давно подыскиваю вам супругу и много размышляла о том, какой она должна быть. Человеку, обладающему таким титулом и такими обширными поместьями, давно пора завести семью. Конечно, вашими наследниками могли бы стать родственники, но ни у Джорджа, ни у Гизборна нет сыновей, поэтому подобный вариант никак не назовешь удачным. – Одри бросила на племянника многозначительный взгляд. – Никто из нас не хотел бы, чтобы ваши владения перешли к принцу-регенту!

– Да уж, только не это, – согласно кивнул Деверелл. Ему было страшно подумать, что обширные поместья – наследство от неожиданно умершего дальнего родственника – могут перейти в королевскую казну и стать достоянием распутного Принни, правившего страной. Раньше Деверелла не волновали вопросы собственности и наследования, но теперь, став богатым, он не желал, чтобы его земли попали в столь жадные руки.

Объехав свои новые владения и осмотрев дома, фермы, поля и угодья, Деверелл встретился с арендаторами. Получив титул и богатство, он неожиданно для себя почувствовал огромную ответственность за судьбу своих поместий и людей, которые в них живут, и не желал уклоняться от своих обязанностей. Теперь он стал виконтом Пейнтоном, и для упрочения своего статуса ему просто необходимо было жениться.

– Дело не только в том, что мне нужен наследник…

– Я понимаю. – Одри кивнула, не отрывая глаз от холста. – Ваша жена должна уметь справляться с общественными обязанностями. Ей придется руководить штатом прислуги в огромных домах, устраивать званые обеды, приемы, балы, а также выезжать в свет вместе с вами.

Виконт невольно поморщился.

– Я бы хотел свести подобные выезды к минимуму.

– Даже не мечтайте: первые несколько лет совместной жизни вам придется повсюду сопровождать жену, а затем, возможно, она позволит вам время от времени уединяться в библиотеке. Однако до той благословенной поры вы будете, скрепя сердце, вместе с ней принимать участие во всех светских мероприятиях. – Одри строго посмотрела на племянника. – Жена будет следить не только за вашим внешним видом, но и затем, чтобы вы неукоснительно соблюдали все правила приличий, принятые в обществе.

Деверелл на мгновение задумался.

– А кто этот образец совершенства, который вы прочите мне в жены?

Не отрывая глаз от кисточки, Одри улыбнулась:

– Феба Маллесон.

Девереллу было незнакомо это имя.

– Я ее видел?

– Если вы не можете вспомнить ее, значит, не видели. Сомневаюсь, что ваши пути пересекались. Ей на прошлой неделе исполнилось двадцать пять лет, однако она продолжает упорно избегать светских приемов.

Виконт удивленно посмотрел на тетушку:

– Двадцать пять, и все еще не замужем? Почему вы решили, что это подходящая партия для меня?

Заметив покровительственную улыбку Одри, Деверелл тут же почувствовал себя несмышленым шестилетним мальчишкой.

– Потому, дорогой, что она не замужем!

В конце концов Деверелл решил больше не расспрашивать Одри, поскольку ее загадочные ответы вызывали у него головную боль. Хорошо хоть, что тетушка находит Фебу привлекательной. Кроме того, существовало множество других способов узнать об этой особе все, что его интересовало.

– Полагаю, что мисс Маллесон нет сейчас в городе. Тогда где же я могу увидеть ее?

– О, ее можно увидеть там, где и не предполагаешь встретить молодую леди. Феба – единственный ребенок в семье. Ее мать давно умерла, но у нее осталось множество тетушек, которых она часто посещает, поэтому ее легко можно встретить в доме одной из них. – Сунув кисточку в кувшин, Одри повернулась к племяннику: – Насколько я знаю, Феба со своей родственницей миссис Эдит Балмейн скоро отправятся в Крэнбрук-Мэнор, где послезавтра начинается праздник: там устраивают большой прием со званым ужином, балом и различными увеселениями для гостей.

Деверелл пристально посмотрел на тетушку.

– Леди Крэнбрук – ваша подруга, не так ли?

Одри усмехнулась:

– Да, и завтра я поеду к ней в гости. – Она окинула племянника оценивающим взглядом. Сюртук из дорогого тонкого сукна, аккуратно повязанный шейный платок, белоснежная льняная рубашка, модный жилет. Что ж, неплохо. Его длинные мускулистые ноги, обтянутые замшевыми брюками, были обуты в начищенные до блеска черные сапоги, и этим Одри тоже осталась довольна. – Если я сообщу Марии, что мне удалось уговорить вас погостить у нее, она будет счастлива, – заявила она.

Деверелл поморщился.

– А когда в поместье прибудет мисс Маллесон?

– Думаю, послезавтра во второй половине дня, так что вам нельзя терять ни минуты.

Деверелл вскинул брови…

– Вы так думаете?

– Конечно! Иначе вам не удастся справиться с задачей.

– Справиться с задачей? Но вы же сами уверяли меня в том, что эта мисс Маллесон подходит мне по всем параметрам!

Одри тяжело вздохнула.

– Мой милый мальчик, вы, как всегда, слишком самонадеянны. Ваша задача состоит не в том, чтобы оценить Фебу, а в том, чтобы добиться ее расположения. Она, несомненно, прекрасная партия для вас, но вопрос в том, удастся ли вам убедить ее дать согласие на брак. Добиться руки хорошей девушки не так-то просто. – Заметив, что виконт растерялся, Одри одарила его покровительственной улыбкой.



Деверелл мог бы придумать себе массу полезных занятий, и тем не менее через два дня, обуреваемый противоречивыми чувствами, он все же выехал в легком двухколесном экипаже за город и направился по недавно отремонтированной дороге в сторону графства Суррей.

Запряженные в коляску лошади резво бежали, радуясь простору и раздолью, которого им так не хватало в многолюдном Лондоне, где всегда царила немыслимая толчея, а Деверелл тем временем размышлял, что ему делать дальше. Он попросил у Одри совета и теперь собирался последовать ему, поскольку вряд ли у него был шанс отвертеться от женитьбы.

Кроме того, он полностью доверял тетушке, которая хорошо знала своего племянника и умела читать его тайные мысли.

Деверелл десять лет служил тайным агентом в Париже и в годы войны внимательно следил за торговыми связями Франции, заключением договоров, поставками стратегических товаров, а если это было необходимо, срывал их. Тогда у него не было ни времени, ни желания искать себе жену.

Теперь же, когда он разбогател, на него сразу положили глаз десятки юных леди, или, точнее, их амбициозные мамаши.

Именно поэтому, когда начался светский сезон, виконт стал вести себя предельно осторожно, чтобы не попасться в сети свах. Появляясь в обществе, на балах, приемах, и, пробыв там полчаса, он незаметно исчезал, поскольку этого времени ему вполне хватало для того, чтобы оценить присутствующих молодых леди.

Часто он совершал подобные рейды в обществе своего приятеля Кристиана Эллердайса, маркиза Дерна и еще пяти джентльменов, которые, как и он сам, находились на секретной службе его величества, а недавно выбыли в отставку. В прошлом году все они объединились и организовали клуб «Бастион», ставший для них прибежищем и мощной крепостью в борьбе с хищными мамашами, охотящимися в свете за женихами для своих дочек, но и этим богатым знатным аристократам, вернувшимся к мирной жизни, тоже нужны были жены.

Вернувшись три дня назад из Сомерсета, где состоялась свадьба Джека Уорнфлита, Деверелл наконец всерьез задумался о том, что ему тоже пора заводить семью; к тому же пример друзей подталкивал его к решительным действиям. Виконту хотелось наслаждаться жизнью, общением с любимой женщиной – ее смехом, ее телом, ее бесконечными разговорами; он мечтал расслабиться и в минуты любовных утех больше никогда не ломать голову над тем, что в действительности на уме у его партнерши.

Под стук копыт Деверелл размышлял о своем будущем, и его решимость жениться с каждой минутой крепла все больше.

Наконец вокруг зазеленели поля графства Суррей, а десять минут спустя появился указатель с надписью «Крэнбрук-Форд».

Повернув лошадей, виконт проехал в южном направлении еще целую милю, прежде чем увидел каменные ворота, обозначавшие въезд в усадьбу Крэпбрук-Мэнор. За деревьями виднелось сложенное из серого камня приземистое здание с причудливым фасадом.

– Похоже, мы приехали, – сказал Грейнджер, кучер Деверелла.

– Да, – продолжая разглядывать дом, кивнул Деверелл.

Он познакомился с Грейнджером – добросердечным, смешливым парнем – меньше года назад во время первого посещения Пейнтона. Грейнджер хорошо разбирался в лошадях и работал в поместье на конюшне; он был своего рода изгоем, сиротой без роду и племени, которого терпели только из милости. Деверелл сделал его своим личным конюхом и поручил ему уход за чистокровными скакунами, о чем ни разу не пожалел. Во всем, что касалось лошадей, он безоговорочно доверял Грейнджеру, однако этот взрослый парень порой вел себя как ребенок и за ним требовался присмотр.

– Веди себя здесь так, как будто ты находишься в Пейнтоне и Маллард с миссис Моттрем не спускают с тебя глаз. Ты хорошо меня понял? – строго произнес Деверелл.

– А разве вам здесь не понадобится моя помощь? Я имею в виду не только уход за лошадьми…

– Возможно, но несколько позже. Твоя задача прежде всего вести себя тихо, ни с кем не ссориться и не нервировать прислугу. Слушай, наблюдай и все запоминай, а потом расскажешь мне то, что узнал.

Зажегшийся в глазах Грейнджера огонек свидетельствовал о том, что этот парень интересуется не только лошадьми.

– О да, можете положиться на меня, я все сделаю как надо.

Деверелл отвернулся, пряча улыбку – Грейнджер наверняка уже придумывал разные способы, с помощью которых он собирался выведать полезную информацию у хорошеньких служанок. Когда коляска остановилась перед крыльцом, к ней тут же подбежал местный конюх, и Деверелл, передав ему вожжи, вышел из коляски и поднялся по широким каменным ступеням крыльца.

Не успел он приблизиться, как дверь распахнулась и на пороге появился осанистый дворецкий, немедленно проводивший гостя в просторную гостиную с распахнутыми настежь французскими окнами, из которых открывался отличный вид на ухоженную лужайку с подстриженной травой.

Как и предсказывала Одри, Мария, леди Крэнбрук, увидев виконта, пришла в восторг; поздоровавшись с Девереллом, она заявила, что его появление произведет настоящий фурор среди дам.

Вежливо улыбнувшись хозяйке дома, виконт бросил быстрый взгляд на сидевшую в гостиной Одри. Тетушка с невозмутимым видом кивнула ему, после чего леди Крэнбрук попросила Деверелла выйти на лужайку, где прогуливались большинство ее гостей.

Решив сначала взглянуть на них с террасы, виконт, приблизившись к балюстраде, поискал глазами среди нарядно одетых молодых леди обещанный тетушкой «образец совершенства», однако не увидел ничего необычного и уже хотел вернуться обратно в гостиную, но тут в его памяти возник образ тетушки, и он поспешно зашагал к гостям.

– Ты ведь хочешь жениться – ну так и начинай охоту, – пробормотал виконт, спускаясь по каменным ступеням террасы на лужайку.

Однако уже вскоре, обойдя гостей, прогуливавшихся по широкому газону и сидевших под раскидистыми деревьями, поздоровавшись со всеми, Деверелл понял, что мисс Фебы Маллесон среди них не было.

Он уже начал терять терпение, когда увидел спускающуюся с террасы Одри.

– Ваш образец совершенства, похоже, избегает меня, – недовольно произнес он, когда тетушка приблизилась.

– Конечно, дорогой, я предупреждала вас об этом. – Одри похлопала виконта по руке. – Теперь, когда ей исполнилось двадцать пять, она решила идти в жизни своей дорогой и не терять больше времени попусту, притворяясь, что ее интересуют джентльмены и замужество. И все же она где-то здесь, в доме, поищите ее.

Деверелл покачал головой.

– Если ее не интересуют ни джентльмены, ни замужество, зачем я тогда приехал сюда? – недовольно спросил он.

– Вы обязаны доказать ей, что она совершает чудовищную ошибку. Надеюсь, с тетушкой вы уже познакомились?

– Да. – Деверелл устремил мрачный взгляд на седовласую вдову с живыми ярко-голубыми глазами, которая явно видела всех насквозь и внимательно следила за происходящим. – Я спрашивал ее о племяннице, – сообщил он, – но она не знает, где та сейчас находится.

– Не расстраивайтесь, дорогой, если среди присутствующих джентльменов и есть тот, кто способен выследить Фебу Маллесон, то это вы. – Одри покровительственно улыбнулась. – Я уверена, что когда вам это удастся, ваши таланты и обаяние заставят капризную особу изменить свое негативное отношение к браку.

Виконт пожал плечами.

– Скажите мне только одно: почему вы решили, что эта леди мне подходит?

Одри поняла глаза и снова улыбнулась:

– Вы получите ответ на этот вопрос, как только найдете ее.

Одри была права по крайней мере в одном: Деверелл умел выслеживать людей. Расспросив дворецкого Стрипса, он узнал, что мисс Маллесон находится либо в доме, либо в саду, и быстро установил места, где могла искать уединения молодая леди: зимний сад, оранжерея, обсаженная декоративными кустами аллея, конюшня, часовня, бильярдная и библиотека вполне подходили для этого.

Открыв дверь библиотеки и переступив порог, виконт сразу же понял, что Феба здесь; он не видел ее, но ощущал ее присутствие.

Закрыв дверь и стараясь не шуметь, Деверелл пересек библиотеку и наконец увидел ее: Феба Маллесон лежала у высокого окна в шезлонге, положив под голову обшитую бахромой подушку. Мягкий, струившийся из окна свет падал на ее темно-рыжие волосы, заплетенные в толстые косы и уложенные вокруг головы короной. Мисс Маллесон была так поглощена чтением, что не заметила остановившегося напротив нее незнакомца, благодаря чему виконт получил возможность получше разглядеть ее.

Судя по длине стройных ног, вырисовывавшихся под тонкой тканью бледно-синей юбки, Феба была выше среднего роста; ее округлые бедра и высокая грудь манили взор, а кожа поражала удивительной белизной.

Деверелл стал вглядываться в ее лицо. Высокий лоб, прямой нос, темные изогнутые брови, густые длинные ресницы, большие глаза, пухлые алые чувственные губы… В этом лице ощущалось нечто трагическое, и вместе с тем оно дышало энергией и страстью. Девушку явно отличали решительность и целеустремленность – качества, которые, как правило, не были свойственны молодым леди.

Рядом с шезлонгом на маленьком столике стояло блюдо с фруктами, и, судя по всему, Феба время от времени лакомилась ими, но сейчас она была так увлечена чтением, что никак не могла оторвать глаз от книги.

Внезапно изящная рука потянулась к блюду, пальцы добрались до кисти винограда, и, отщипнув от нее виноградину, Феба поднесла ягоду к полным чувственным губам, помедлила, дочитывая абзац, а затем сунула виноградину в рот.

Завороженный этим зрелищем, Деверелл неловко переступил с ноги на ногу, и это не было незамечено: оторвав глаза от книги, Феба Мэри Маллесон оглядела комнату, а затем взгляд ее остановился на полосатом жилете виконта. Медленно подняв глаза, девушка увидела незнакомого джентльмена, высокого и, очевидно, весьма знатного.

Но как он оказался в библиотеке? Она не слышала ни скрипа двери, ни звука приближающихся шагов. Выходит, этот человек подкрался к ней…

Незнакомец в упор смотрел на нее, и Феба невольно смутилась. Она хотела отвести взгляд в сторону, однако упрямство и своеволие не позволили ей сделать это.

«Кто же он такой? – с возмущением подумала она. – Что ему здесь надо?»

Некоторое время молодые люди продолжали гипнотизировать друг друга, и никто из них не желал уступать, но вскоре по спине Фебы побежали мурашки, и она почувствовала, что начинает тонуть в этих бездонных зеленых глазах. К тому же лежать в присутствии незнакомого человека было не только неприлично, но и неразумно, поэтому Феба, кашлянув, не спеша спустила ноги с шезлонга и села.

– Добрый день. – Ее голос звучал болро и уверенно. – Кажется, мы не знакомы…

Ее последняя фраза хотя и была учтивой, но прозвучала довольно холодно: она как будто воздвигала барьер между ними. Затем, набравшись храбрости, Феба вновь отважилась поднять глаза на нарушителя ее спокойствия и увидела, что он все так же пристально смотрит на нее. Его изумрудно-зеленые глаза обрамляли густые длинные ресницы, и он, не смущаясь, разглядывал ее, словно хищник, готовящийся напасть на свою жертву.

От внимания Фебы не ускользнуло, что незнакомец выглядел элегантно и был одет по последней моде. Прямой нос и квадратный подбородок свидетельствовали о силе его характера, а подвижная линия губ – о присущем ему цинизме.

Когда взгляд Фебы остановился на губах незнакомца, они изогнулись в улыбке.

– Простите, что побеспокоил вас, мисс Маллесон. Меня зовут Деверелл.

То, что он насмешливо смотрит на нее, Фебе определенно не понравилось.

– Деверелл… – нахмурившись, повторила она и, задумчиво потупившись, забарабанила пальчиком по книге. – Вы, должно быть, племянник Одри?

Деверелл кивнул и, не дожидаясь приглашения, протянул красавице руку. Феба заколебалась. Она предпочла бы не вставать, но ей было неприятно то, что этот человек возвышается над ней, поэтому она уступила и, опершись на его руку, поднялась.

Деверелл учтиво поклонился.

– Вообще-то я – виконт Пейнтон, – уточнил он.

Феба тут же сделала реверанс, как того требовали правила хорошего тона. Ее смущала внушительных размеров фигура Деверелла, которая как будто нависала над ней – эта груда мускулов стояла всего лишь в футе от нее, и она не отваживалась поднять глаза на своего нового знакомого.

– Ах да, я слышала, что вы унаследовали титул. – Кивнув, она продолжала молча смотреть на него, не очень понимая, зачем этот человек нарушил ее покой. – Вы, наверное, пришли за книгой?

– Нет.

Собравшись с духом, Феба взглянула ему в глаза. Теперь, когда он был совсем близко, его взгляд обволакивал еще сильнее, он словно завораживал ее.

Улыбка Деверелла стала шире.

– Я пришел за вами.

Слова виконта не сразу дошли до сознания Фебы, а когда она наконец поняла их смысл, его фраза показалась ей лишенной всякого смысла. Что все это значит, в конце концов? Он как будто на что-то намекает…

Сделав над собой усилие, Феба подавила неприятные эмоции.

– Меня, наверное, ищет тетушка?

Виконт приподнял бровь.

– Я этого не знаю.

Феба растерянно посмотрела в окно, выходившее на лужайку.

– По-моему, сейчас должны подать чай, – наконец сказала она, нахмурившись.

Деверелл бросил взгляд поверх головы Фебы на часы, стоявшие на каминной полке.

– Да, верно. И Одри сказала, чтобы я нашел вас.

Феба в недоумении уставилась на виконта.

– Одри? – недоверчиво переспросила она. – Интересно, зачем я ей понадобилась?

– Возможно, она хочет, чтобы я извлек пользу из знакомства с вами.

Брови Фебы поползли вверх.

– И как? Извлекли?

Его улыбка была искренней, теплой и слегка насмешливой.

– Это станет ясно со временем. Еще не вечер.

Феба насторожилась. Внутренний голос подсказывал ей, что виконт может представлять для нее опасность.

Но как ей избавиться от него? Может быть, просто посоветовать ему идти своей дорогой? Однако по опыту она знала, что такая тактика малоэффективна. Он или подумает, что она шутит, или решит, что это вызов. Определенно в сложившейся ситуации следовало действовать другими методами.

– Может быть, мы присоединимся к другим гостям? – спросила Феба, чувствуя на себе пристальный жгучий взгляд.

– Как вам будет угодно.

Феба тут же устремилась к застекленной двери, выходившей на террасу.

– Мы можем спуститься оттуда прямо на лужайку, – на ходу бросила она.




Глава 2


Несколько смущенный странным поведением «дичи», Деверелл проследовал на узкую террасу. Он чувствовал, что в тот момент, когда их взгляды встретились, между ними пробежала искра, и знал, что Феба тоже ощутила это; но она, по всей видимости, не придала этому особого значения и решила игнорировать его.

Виконт не привык к пренебрежительному отношению со стороны леди; он впервые встретил девушку, которая старалась оттолкнуть его. Тем больший интерес она возбуждала в нем.

Феба спустилась с террасы на лужайку, так ни разу и не оглянувшись.

– Вы впервые здесь, не так ли? – наконец проговорила она. – Леди Крэнбрук всегда собирает в своем доме много гостей, и вы прекрасно проведете время в этом поместье. Мария – так я называю леди Крэнбрук – каждый раз устраивает чудесные пикники в дюнах и кавалькады в парке.

Следуя впереди Деверелла, Феба бросала ему эти фразы через плечо: она как будто убегала от своего собеседника, считая его варваром, человеком, с которым опасно связываться. Впрочем, опасность, по-видимому, не только пугала, но и притягивала ее, иначе Феба не бросила бы свою увлекательную книгу и не пошла с Девереллом.

Вопреки стараниям Фебы Деверелл не сводил с нее взгляда. Ее голубое платье с круглым вырезом нельзя было назвать ни чопорным, ни вызывающе смелым: такую одежду обычно носили женщины, знающие себе цену, но считающие излишним подчеркивать достоинства своей фигуры.

Джослин хорошо разбирался в людях. Взглянув на человека и перебросившись с ним парой слов, он уже мог описать его характер и рассказать о его привычках. Понаблюдав за Фебой, виконт пришел к выводу, что Одри не ошиблась в своих оценках. Фебу действительно совершенно не интересовали мужчины; и вряд ли в ближайшем будущем это изменится. Тем не менее Феба Маллесон с первого взгляда понравилась ему, и он решил во что бы то ни стало добиться ее руки.

Внезапно Феба, не поворачивая головы в его сторону, помахала рукой гостям.

– Вы, наверное, уже успели со всеми познакомиться, – лукаво произнесла она. – Питер Меллорс часто бывает здесь, он может ответить на все ваши вопросы, касающиеся этого поместья.

Но виконт предпочел бы поговорить не с Меллорсом, а с самой Фебой. У него накопилось много вопросов к ней. Он мог бы, например, спросить у нее, куда она его сейчас ведет и что собирается делать. Понимает ли она, что, несмотря на все старания, ее ждет проигрыш?

Джослин усмехнулся; судя по всему, ему не придется скучать в течение следующих четырех дней. Он мысленно поблагодарил тетушку Одри за то, что она заставила его приехать сюда.

Феба Маллесон смело подошла к гостям, она чем-то походила на генерала, инспектирующего свои войска, и толпа отдыхающих расступалась перед ней, словно воды Красного моря перед библейскими персонажами. Виконт ни на шаг не отставал от нее, приветливо улыбаясь и даже не пытаясь скрыть свои намерения. Пусть все видят, что он ухаживает за неприступной Фебой Маллесон.

Феба направилась к столу, у которого величественный Стрипс колдовал над украшенным гравировкой серебряным самоварам.

– Чашку чая для мисс Маллесон. – Джослин кивнул дворецкому.

Феба искоса посмотрела на не в меру заботливого сопровождающего, но все же взяла из его рук фарфоровую чашечку с ароматным напитком.

– А вы, сэр, разве не будете пить чай?

Деверелл поймал на себе сочувствующий взгляд Стрипса, отлично понимавшего, что виконт привык к совсем другим напиткам, затем дворецкий налил ему чашку чая.

Феба была не в духе; она пила чай маленькими глоточками, держа чашку у губ, и исподлобья поглядывала на своего спутника.

Через некоторое время Феба подняла глаза и, заметив кого-то, молча направилась к гостям. Деверелл последовал за ней.

– Миссис Хилдебранд, Леонора, Табита, мистер Хинкли, – важно произнесла она, – вы, наверное, уже успели познакомиться с виконтом Пейнтоном?

Леди приветливо улыбнулись Деверсллу, а мистер Хинкли чопорно поклонился.

– Я только что рассказала милорду о наших обычных развлечениях, – продолжала Феба, не сводя глаз с молодой симпатичной блондинки Леоноры Хилдебранд. – Вы – великолепная наездница, Леонора, и, конечно, поедете сегодня на прогулку верхом…

На самом деле Леонора не собиралась кататься сегодня, и Феба прекрасно знала об этом, однако, подняв на Деверелла лучистые голубые глаза, девушка кивнула:

– Я подумывала об этом. Может быть, вы составите мне компанию?

Джослин рассеянно улыбнулся, делая вид, что отвлекся и его мысли заняты чем-то другим, – в результате вопрос повис в воздухе. Поскольку он упорно молчал, Леонора перевела глаза на мистера Хинкли. Судя по всему, тот с нетерпением ждал приглашения поехать и готов был отправиться хоть сейчас.

– Мы могли бы съездить к броду, – продолжала Леонора, возвращаясь взглядом к Джослину. – Это здесь недалеко, поэтому у нас осталась бы еще уйма времени, чтобы вернуться и переодеться к ужину.

Видя, что Деверелл не проявляет никакого интереса к предложению ее дочери, мать Леоноры милостиво улыбнулась мистеру Хинкли.

– Действительно, – проворковала она, – свежий воздух и физические нагрузки пойдут вам на пользу. Именно это прописал Леоноре доктор. Бедняжка последние несколько недель страдала мигренью, и все это следствие утомительной городской жизни. Знаете, Лондон просто наводнен надоедливыми штатскими и полунищими офицерами.

Мистер Хинкли с сочувствием делал вид, что этот камешек брошен не в его огород, а Деверелл едва сдержал улыбку – уж он-то отлично знал и Леонору, и миссис Хилдебранд.

– Не хотите ли присоединиться к нам, Пейнтон? – обратился к нему Хинкли.

Поставив чашку на блюдечко, Джослин наморщил лоб.

– Пожалуй, нет, хотя ваше предложение звучит заманчиво. Я только что приехал, и мне надо лучше познакомиться с остальными гостями.

Тут уж Хинкли не удалось скрыть свою радость.

– А вы, мисс Маллесон? – спросил он к Фебу.

Феба бросила быстрый взгляд на виконта. Ей хотелось принять предложение, хотя бы для того, чтобы на пару часов уехать подальше от этого назойливого человека, но ведь он мог тут же изменить свое решение и присоединиться к ним.

– Спасибо, но я тоже не смогу. Почему бы вам не пригласить на прогулку мистера Мэннинга и мисс Пилборо – они оба заядлые наездники.

Мистер Хинкли и миссис Хилдебранд стали искать глазами в толпе упомянутых Фебой особ, а Леонора, не скрывая своего разочарования, с обидой взглянула на Деверелла. Но прежде чем она успела придумать, о чем заговорить с ним, чтобы удержать его возле себя, в дело снова вмешалась Феба:

– Мне кажется, мистер Пейнтон, вам хочется пообщаться с мистером Меллорсом. Я права? – Она очаровательно улыбнулась Хинкли и обеим дамам. – Прошу извинить нас.

Вскоре Феба подвела Деверелла к группе гостей, среди которых были Питер Меллорс и его прелестная сестра Дейдре. Раз Леонора не сумела заинтересовать Деверелла, Феба решила обратить его внимание на другую молодую леди и так избавиться от навязчивого ухажера; ей не нужны были поклонники, следующие за ней по пятам.

Разумеется, до Фебы доходили слухи о том, что Деверелл как-то связан с армией и находился на службе у правительства, что особенно настораживало ее. Некоторые занятия этой молодой особы не всегда можно было назвать вполне законными, и она не желала, чтобы такой человек, как Деверелл, заглядывал ей через плечо; от одной мысли о том, что он что-нибудь пронюхает, ее бросало в дрожь…

Теперь все надежды Фебы были на то, что ей удастся свести Деверелла с красавицей Дейдре, которая, издали заметив виконта, очаровательно улыбнулась ему.

– Дорогой Питер, – обратилась Феба к Меллорсу, – я расхвалила вас виконту Пейнтону как знатока этого дома и его окрестностей. Виконт впервые здесь, и его надо познакомить с усадьбой.

Питер приветливо кивнул:

– Буду рад помочь вам, старина: задавайте вопросы, и я с удовольствием отвечу на них.

Джослин усмехнулся:

– Благодарю, но я уже нашел то, что мне нужно, – бильярдную.

– Вот и отлично. Это действительно самое важное помещение в доме. – Питер подмигнул дамам. – Где еще после ужина собраться джентльменам, чтобы сыграть несколько партий…

– Надеюсь, вы удалитесь туда только после того, как посидите с нами в гостиной. – Миссис Моррисон притворилась, что сердится.

– Само собой разумеется, – поспешно заверил ее Питер.

– Так-то лучше.

– Здесь столько очаровательных дам, что, думаю, мы просто не сможем бросить их на произвол судьбы. – Джослин улыбнулся и прижат руку к сердцу.

Уголки губ миссис Моррисон дрогнули.

– Поживем – увидим. Вы пробудете здесь все четыре дня, пока будет длиться праздник?

– Да, таковы мои намерения.

– Если вас, конечно, не заставят прервать свой визит срочные дела, – насмешливо промолвила Дейдре Меллорс, грациозная юная леди с копной отливающих золотом, каштановых волос.

Деверелл по достоинству оценил ее красоту, но он уже успел увлечься Фебой, и теперь для него существовала только она одна.

Дейдре прищурила хорошенькие, светло-карие глазки, надеясь обратить на себя внимание виконта.

– Насколько я знаю, ваши новые поместья находятся в Девоншире, – продолжала она. – Как, должно быть, утомительно вникать в различные хозяйственные вопросы! Новые обязанности свалились на вас как снег на голову, ведь вы не рассчитывали получить это наследство.

– О, все не так уж и плохо. В моих новых поместьях служат трудолюбивые, честные люди, обладающие прекрасной сноровкой: они помогли мне быстро войти в курс дела и взять бразды правления в свои руки.

– И теперь вы собираетесь провести там все лето?

– Об этом я еще не думал. – Разговаривая с Дейдре, Деверелл не выпускал из виду Фебу, следя тайком за каждым ее движением.

– Прежде чем я уеду в свои поместья, мне нужно решить кое-какие вопросы…

Дейдре оживилась, ее глаза заблестели.

– Правда? – с неподдельным интересом промолвила она. Однако Джослин не желал продолжать этот разговор и поэтому с надеждой взглянул на Питера Меллорса.

– В этих местах, наверное, много дичи?

Питер пожал плечами:

– К сожалению, в это время года ее почти нет. – Он бросил взгляд на стоявшего рядом Эдгара Томаса. – Но зато мы могли бы устроить турнир.

– Только, пожалуйста, никаких пистолетов! – с испугом воскликнула Дейдре. – Давайте лучше соревноваться в стрельбе из лука: в этом случае в турнире смогут принять участие не только джентльмены, но и леди.

Джослин, не задумываясь, одобрил это предложение, остальные тоже с готовностью поддержали его и тут же начали обсуждать детали предстоящего турнира.

Феба тем временем, взяв миссис Моррисон под руку, повела ее куда-то в сторону, не прекращая оживленно болтать.

– А вы сами собираетесь принять участие в этом состязании, милорд? – спросила Дейдре, строя Девереллу глазки.

– Конечно, и непременно попаду прямо в яблочко. – Джослин краем глаза продолжал следить за Фебой.

Лицо Дейдре просияло, и она повернулась к брату. Воспользовавшись удобным моментом, Деверелл кивнул Питеру и Эдгару.

– Внесите в списки участников мое имя, господа, а я пока пообщаюсь с другими гостями.

Дейдре бросила на виконта взгляд, полный отчаяния, но затем справилась со своими эмоциями и сделала реверанс.

Девереллу было нетрудно найти Фебу: она уже избавилась от миссис Моррисон и теперь переходила от одной группы гостей к другой, нигде долго не задерживаясь. По-видимому, она решила незаметно улизнуть с лужайки и вернуться к своим любимым занятиям.

Учтиво раскланявшись с гостями, Деверелл устремился к ней; заметив это, Феба с трудом подавила раздражение. Она стала торопливо перебирать в уме имена молодых леди, приехавших в Крэнбрук-Мэнор, удивляясь, почему ни Леоноре, ни Дейдре не удалось привлечь внимание этого разборчивого кавалера. Может быть, ему нравятся совсем юные леди?

Однако через двадцать минут Феба снова пришла в отчаяние: виконт не проявил ни малейшего интереса к юным леди и по-прежнему продолжал настойчиво преследовать ее. Уж не заигрывает ли он с ней?

В конце концов Феба начала нервничать; направляясь к одиноко стоявшему дереву, она каждой клеточкой своего существа ощущала близость следовавшего за ней по пятам Деверелла.

Остановившись в тени раскидистой кроны, вдали от остальных гостей, которые не могли слышать их, Феба резко повернулась и, прищурившись, взглянула на виконта.

– Одри рассказала мне, что вы служили в гвардии в чине майора и сражались при Ватерлоо. Это правда?

Деверелл кивнул.

– Нас там было много, целая армия.

– При чем тут армия? Лучше объясните, почему человек, победивший Бонапарта, сдался без боя, увидев тихую, скромную Хизер Дженкингз?

Деверелл удивленно поднял бровь.

– Что значит – сдался?

– Это значит оробел, испугался. Вы словно язык проглотили. – Феба, обернувшись, помахала рукой Хизер. – Вы стояли как истукан и давали односложные ответы.

Джослин едва сдержал улыбку.

– Лучше промолчать, чем показать окружающим, что тебе ужасно скучно.

Феба нахмурилась.

– Неужели Хизер показалась вам скучной?

– Все молодые леди скучны.

Феба тут же напомнила себе, что уже не относится к разряду молодых леди.

– Я слышала, – холодно произнесла она, словно взвешивая каждое слово, – что вы ищете себе жену.

Джослин молчал, и от этого молчания Фебе стало не по себе.

– Об этом все знают, – вскинув голову, продолжила она. – Вы, наверное, и сюда приехали, чтобы приглядеться к девушкам на выданье…

Виконт усмехнулся:

– Это не совсем верно, но мне действительно нужна жена.

Феба непроизвольно сжала кулаки.

– А теперь послушайте меня, – чеканя каждое слово, произнесла она. – Вы ошибаетесь, если думаете, что это я – ваша будущая жена. Я не собираюсь выходить замуж, запомните это раз и навсегда. Одри и Эдит, по всей видимости, сговорились и заманили вас сюда, внушив вам ложные надежды, поэтому я готова помочь вам подыскать жену, и это единственное, что я могу для вас сделать.

– Так вы предлагаете мне свою помощь? – Губы Деверелла растянулись в улыбке.

– Да, поскольку вам она точно необходима. – Скрестив руки на груди, Феба повернулась лицом к лужайке, по которой прогуливались гости. – Какая внешность должна быть у вашей будущей жены? Какие женщины вам нравятся?

Виконт долго молчал, затем осторожно произнес:

– Она должна быть высокой, выше среднего роста…

– Блондинка или брюнетка?

– Я питаю непреодолимую склонность к женщинам с темно-рыжими волосами, – после небольшой паузы произнес Деверелл.

Феба поджала губы.

– А глаза? Какой цвет вы предпочитаете?

– Синий с фиолетовым оттенком.

Феба медленно повернулась.

– Так дело не пойдет. Вы ничего не добьетесь своей настойчивостью. Прошу вас, переключите с меня внимание на кого-нибудь другого.

Деверелл усмехнулся:

– Слишком поздно. – Он перевел взгляд на пеструю толпу гостей. – Знакомство с другими молодыми леди только убеждает меня в правильности сделанного выбора. Одри не ошиблась, посоветовав приглядеться именно к вам.

Феба тяжело вздохнула.

– Что бы вы ни говорили, милорд, я буду твердо стоять на своем, поскольку не собираюсь выходить замуж.

– Хорошо, я принял ваши слова к сведению.

– Ну так не тратьте время зря. Даже если ни одна из этих леди не отвечает вашим вкусам, вы могли бы поупражняться на них в искусстве обольщения, что явилось бы для вас неплохой практикой.

– У меня есть идея получше. – Виконт усмехнулся.

У Фебы перехватило дыхание. Они стояли неподалеку от остальных гостей, но у нее было такое ощущение, как будто она и Деверелл находятся где-то в другом мире.

Жгучий взгляд его зеленых глаз скользнул по ее лицу и остановился на губах.

– Вы никогда не думали о том, что вам следует изменить отношение к браку?

Холодок пробежал по спине Фебы.

– Нет, этого никогда не случится. – Она повернулась и с решительным видом зашагала прочь.



– Какая нелепая вещица. – Феба оглянулась на стоявшую позади нее горничную, причесывавшую ее.

Скиннер кинула недовольный взгляд на украшенный драгоценными камнями гребень, который Феба вертела в руках.

– Вы бы лучше оставили гребень в покое, – проворчала она, – а то, не ровен час, сломаете. Вы дуетесь на этот несчастный гребень так, словно он в чем-то виноват.

Феба, поморщившись, протянула гребень горничной, и та воткнула его в ее прическу. Скиннер много лет уже служила в доме, и Феба полностью доверяла ей.

– Сегодня после полудня в усадьбу прибыл еще один джентльмен, Деверелл, виконт Пейнтон, – сообщила она. – Это племянник Одри, недавно он совершенно неожиданно унаследовал титул и обширные поместья, а теперь ему нужна жена. Однако это не повод преследовать меня, ходить за мной по пятам и подсматривать за тем, что я делаю. Кстати, ты что-нибудь слышала о том, когда приедет леди Моффат?

– Говорят, завтра утром. Она остановилась в Лидерхеде у сестры и доберется сюда, вероятнее всего, сразу после завтрака.

– Отлично. Значит, у нас в запасе еще есть время, чтобы хорошенько подготовиться. Мы проведем запланированную операцию в ночь после бала.

Скиннер надела на шею Фебы жемчужное ожерелье.

– А я-то думала, что последняя ночь нашего пребывания здесь больше подойдет.

Феба покачала головой:

– Нет, раннее утро после бала – самое подходящее время. Гости и хозяева будут крепко спать, а горничная леди Моффат наверняка не зайдет в ее спальню до полудня. Даже если случится что-нибудь непредвиденное, у наших помощников будет шанс быстро уехать и затеряться в Лондоне.

– Да, вы все хорошо продумали.

– Но прежде всего я должна убедить Деверелла в том, что у него нет шансов стать моим мужем – тогда он перестанет следить за мной.

– Скажите ему правду, – посоветовала Скиннер из гардеробной, где развешивала платья своей госпожи. – Поговорите с ним прямо, без обиняков; я уверена, это поможет.

– Я же уже сто раз говорила ему, что не намерена вступать в брак.

– Да, но вы не сказали почему. Мужчинам всегда нужно знать причины. Виконт, без сомнения, отстанет от вас, когда узнает, почему вы не можете стать его женой.

В этот момент из глубины дома донесся гонг, приглашавший всех гостей спуститься вниз, и Феба, вздохнув, встала.

– Ладно, об этом я подумаю потом, а сейчас мне пора.



Войдя в гостиную, виконт сразу же заметил Фебу. Она стояла у окна, разговаривая с Питером Меллорсом и еще двумя джентльменами.

«Интересно, что у нее на уме? – подумал он. – Судя по ее настрою, она уже придумала, как избавиться от меня».

Поклонившись леди Крэнбрук и Одри, Деверелл не сразу подошел к Фебе, однако при этом не выпускал ее из виду.

Феба была элегантно одета, но не по последней моде: платье янтарного цвета подчеркивало женственность ее форм. Виконт без труда заметил, что не только он, но и другие джентльмены обращают на нее внимание: красавица привлекала к себе взоры мужчин, даже несмотря на то, что не проявляла к ним ни малейшего интереса.

И тут Джослина охватил азарт. Ему захотелось преуспеть в том, что не удалось ни одному другому джентльмену.

Он медленно приблизился к Фебе.

– Я надеялась, что после нашего сегодняшнего разговора вы все же переключите внимание на другую леди, но, как видно, это не входит в ваши планы. – Феба недовольно нахмурилась.

– Вы на удивление проницательны. – Деверелл улыбнулся. – Полагаю, вряд ли вы всерьез ожидали, что я подчинюсь вашим требованиям.

– И все же я не собираюсь выходить замуж ни за вас, ни за кого-нибудь другого.

– Но почему?

– Потому что существует три мотива, по которым женщины выходят замуж. Во-первых, это материальные соображения, во-вторых, желание создать семью. И в-третьих, желание завести товарища в лице мужа. – Формулируя третью причину, Феба тщательно подбирала слова, и ее ничуть не удивило, когда в глазах Деверелла вспыхнули насмешливые искорки.

– Вы всерьез верите в товарищеские отношения с мужчиной? – вкрадчиво спросил он.

Феба с вызовом посмотрела на виконта.

– Можете не сомневаться. От отца я унаследовала приличное состояние, и мне не нужен богатый муж. К тому же у меня есть занятие, которое требует от меня полной самоотдачи, и мне некогда скучать. Я не страдаю от того, что у меня нет семьи, и наконец, у меня нет ни малейшего желания завязывать товарищеские отношения с мужчинами. Из всего этого можно сделать вывод, что мне нет никакого смысла выходить замуж.

Виконт на мгновение задумался, потом снова лучезарно улыбнулся:

– Я ничего не знал о вашем финансовом положении, но теперь вижу, что вам не нужен муж, который мог бы содержать вас. Вот только ваше состояние скорее привлекает к вам женихов, чем отпугивает их.

Феба помрачнела.

– Речь сейчас не о потенциальных женихах, а о том, что брак для меня лишен всякой привлекательности.

Улыбка Деверелла стала шире, когда он понял, что жертва попала в устроенную им западню.

– Ладно, давайте поговорим об этом, – предложил он. – Скажите, у вас много ухажеров?

Не понимая, куда он клонит, Феба на мгновение растерялась.

– У меня их вообще не было, и я… – Она замялась.

– Вы никому не разрешали ухаживать за вами, не так ли? – Виконт терпеливо ждал ответа.

– Да, так. – В голосе Фебы прозвучало раздражение.

В это время Стрипс объявил, что ужин подан, и леди Крэнбрук стала разбивать гостей на пары.

– Ах вот вы где, милорд! – воскликнула она, заметив Джослина. – Прошу вас сопровождать мисс Маллесон в столовую.

Деверелл поклонился.

– С удовольствием, мэм.

Когда Деверелл предложил Фебе руку, она сначала помедлила, но затем все же положила ладонь на его локоть.

– Обещаю, что не буду кусаться. – Джослин любезно поклонился.

– Зато я этого не обещаю! – Феба бросила на него сердитый взгляд, и они вместе с другими гостями вышли из комнаты.

Как только Деверелл и его спутница Феба заняли места за столом, он бросился в атаку.

В итоге Феба даже не заметила, как беседа с ним увлекла ее.

Выйдя после ужина на террасу, Феба нашла там общество оживленно споривших о чем-то молодых леди и, улыбнувшись, обратилась к Леоноре Хилдебранд:

– Надеюсь, вам с мистером Хинкли понравилась прогулка верхом?

Ее тут же окружили юные красавицы и начали наперебой рассказывать о своих впечатлениях от пребывания в Крэнбрук-Мэноре. Все были в восторге от развлечений, которые устраивала хозяйка усадьбы. Молодые леди всегда с удовольствием общались с Фебой, а она не тяготилась своим статусом незамужней дамы и старалась расположить их к себе.

Вскоре появился Деверелл и, поговорив немного с Эдит и Одри, направился прямиком к Фебе.

Остановившись неподалеку, он заговорил с юными леди и с помощью нескольких едких замечаний разогнал их.

Разумеется, Феба была возмущена его поведением. За ужином виконт вел себя совсем иначе: его замечания были точны, вопросы били в цель, рассказы увлекали слушателей. Все это сбивало с толку и не позволяло ей понять его стратегии.

– Милорд…

– Зовите меня Деверелл.

– Хорошо, но вы все равно зря стараетесь. Что бы вы ни делали, я не изменю своего решения.

– Может быть, выйдем на террасу? – предложил виконт. – Я с удовольствием выслушаю вас, но мне не хочется, чтобы ваши слова стали достоянием посторонних людей. Обещаю не нарушать правил приличия; ваша тетушка будет видеть нас в окно.

– К черту приличия, мне уже двадцать пять лет! – Резко повернувшись, Феба вышла на террасу, и Джослин, пряча улыбку, последовал за ней.

Подойдя к балюстраде, они остановились; теперь их разделяло расстояние в один дюйм, и Джослин видел, как ее белоснежные выступавшие из корсажа полукружия вздымаются и опускаются. Его взгляд скользнул по полуоткрытым губам Фебы, он понял, что должен прямо сейчас обнять ее, прижать к себе и страстно поцеловать.




Глава 3


Тем не менее он не стал целовать ее.

У Фебы сильно стучало в висках, сердце бешено колотилось и, казалось, было готово выпрыгнуть из груди. Впервые в жизни она так близко подошла к человеку, который ухаживал за ней, обольщал ее, старался разбудить в ней страсть.

Стараясь справиться с захлестнувшими его эмоциями, Джослин взял ее руку и легонько пожал. Отойти от нее было выше его сил. Его мощная фигура скрывала Фебу от любопытных взглядов тех, кто находился в гостиной.

. – Кажется, вы что-то хотели сказать мне, – сделав над собой усилие, напомнил он.

– Ах да… – Феба помолчала, собираясь с мыслями. – Я хотела сообщить вам, что… что у меня нет никаких амбиций и я не желаю быть чьей бы то ни было женой. Если вы разумный человек, то должны оставить меня в покое.

Феба замолчала и ошеломленно посмотрела на Деверелла. Она и не предполагала, что произнесет именно эти слова. А когда он подошел к ней вплотную, она чуть не лишилась дара речи; у нее из головы вылетели все мысли. Она видела только его лицо, чувственные манящие губы, ощущала исходившее от него тепло. Сила и мужественность виконта сводили ее с ума.

Фебе снова захотелось, чтобы он поцеловал ее, и от этого она пришла в ужас. Ей нужно поскорее бежать от этого человека, спасаться от его чар, от соблазна, который представляют для нее его губы…

Увы, она не могла сдвинуться с места. Подняв глаза, Феба увидела, что виконт тоже не отрываясь смотрит на нее, и непроизвольно провела по губам кончиком языка. У нее было такое чувство, как будто она попала в ловушку.

– Ну, если все обстоит действительно так, как вы говорите… Если вы и правда не имеете ни малейшего желания вступать в брак с кем бы то ни было, тогда, возможно… – Глаза потемнели. Поднеся руку Фебы к губам, он осторожно поцеловал ее запястье.

У Фебы перехватило дыхание.

– Молчите, – промолвил он, и от его голоса по ее телу пробежала сладкая дрожь. – Обдумайте мои слова.

Мысли ее путались, и она уже вообще ничего не понимала. Как будто догадавшись о ее состоянии, Деверелл усмехнулся и осторожно повел Фебу в комнату.

Деверелл подвел Фебу к диванчику, на котором сидела Эдит, и усадил рядом с тетушкой. Вскоре слуги вкатили в гостиную столик на колесиках, на котором был сервирован чай, и начался привычный ритуал.

Пока гости разбирали чашки с ароматным напитком, между Эдит, Одри, Девереллом и мистером Филипсом завязалась непринужденная беседа, но Феба не участвовала в ней. Она лишь кивала, делая вид, что слушает, о чем говорят окружающие.

Как обычно, Эдит решила сразу же после чая удалиться в свою комнату, и Феба вызвалась проводить ее. Поднявшись вместе с тетушкой на второй этаж и пожелав ей спокойной ночи, Феба воспользовалась удобным случаем, чтобы не возвращаться в гостиную, и поспешно ретировалась в свою спальню, где ее уже ждала Скиннер. Пока она помогала госпоже раздеться, Феба рассказывала о том, что отказалась принимать ухаживания Деверелла и назвала ему причины, по которым не желает вступать в брак. При этом она ни словом не обмолвилась о своем замешательстве во время разговора на террасе.

Задув свечу и свернувшись калачиком под одеялом, Феба стала перебирать в памяти события минувшего дня. Воспоминания о том, как она вела себя, что ощущала, какие слова произносил Деверелл и какие взгляды он бросал на нее, не давали ей покоя.

В конце концов, сев на кровати, Феба уставилась в темноту.

«Ну, если все обстоит действительно так… тогда, возможно…» Эта фраза не выходила у нее из головы. Что он хотел этим сказать? Пожалуй, они могли означать только одно: виконт предлагал ей вступить с ним в любовную связь.

Но возможно ли это – ведь Деверелл являлся племянником ее крестной матери.

Фебу шокировало не столько его возмутительное предложение, сколько ее реакция на него. Хотя она сразу раскусила этого нахала, тем не менее ему удалось завлечь ее в свои сети…

Внезапно рассердившись на себя за свою слабость, Феба упала на постель и натянула одеяло до подбородка. Больше всего она боялась, что виконт будет преследовать ее в снах, настаивая на своем предложении.



Проснувшись на следующее утро, Феба решила сосредоточиться на том плане, который ей предстояло осуществить во время пребывания в поместье. Она послала Скиннер в библиотеку за книгой, которую там забыла, затем умылась, оделась и, сев у окна, позавтракала, после чего углубилась в чтение романа.

Сквозь открытое окно до слуха Фебы доносились веселые голоса: гости собрались на террасе и ждали назначенного часа, чтобы совершить верховую прогулку к руинам древней крепости. Через некоторое время они дружно двинулись к конюшням, и шум постепенно стих.

Подождав еще минут десять, Феба встала и, захватив с собой книгу, спустилась вниз.

Пустынный прохладный холл был тускло освещен, и Феба прислушалась, но не услышала ни веселого щебета юных леди, ни мужских низких голосов. Что касается матрон, то они не поехали на прогулку, но их тоже не было видно в доме, поскольку они обычно очень поздно вставали. Некоторые из них, правда, спустились в столовую к завтраку, но затем снова поднялись к себе.

Пока все шло по плану. Феба вошла в небольшую столовую, в которой, как она и предполагала, не было ни души, и, оставив ведущие в холл двери распахнутыми настежь, стала ждать, нетерпеливо поглядывая на часы, стоявшие на каминной полке.

Наконец до ее слуха донесся грохот колес подъехавшей к крыльцу кареты, и Феба, отложив в сторону книгу, подошла к двери.

Вскоре раздался громкий голос хозяйки дома: радостно улыбаясь, леди Крэнбрук торопливо спускалась по лестнице в вестибюль.

– Аурелия, дорогая, добро пожаловать!

Решив, что ей пора покидать свое укрытие, Феба быстро вышла в вестибюль, где среди груды багажа уже обнимались леди Крэнбрук и леди Моффат.

– А, Феба, рада вас видеть! – заметив ее, воскликнула леди Моффат. – Должно быть, Эдит тоже здесь?

Феба с улыбкой приветствовала леди Моффат.

– Да, мэм, тетушка с нетерпением ждала вашего приезда: ей хочется поболтать с вами.

– О, мне тоже, дорогая, мне тоже! Никто лучше Эдит не знает, что сегодня происходит в свете.

Отступив на шаг, Феба быстро взглянула на горничную, которая суетилась над коробками леди Моффат, и едва заметно кивнула, а потом повернулась и направилась в гостиную.

Войдя в комнату, она остановилась у высокого окна. Шторы уже были раздвинуты, и гостиную заливал яркий солнечный свет. Скрестив руки на груди, Феба глубоко задумалась.

Почему, интересно, Аурелия Моффат наняла на службу такую смазливую девицу? Одного взгляда, брошенного на горничную, было достаточно, чтобы понять, сколько неприятностей может причинить такая красотка. Джентльмены обожают подобных миниатюрных Венер с кукольными личиками, и, зная наклонности лорда Моффата, его супруга могла бы действовать осмотрительнее.

Феба решила обязательно убедить леди Моффат уволить эту служанку, а пока ей оставалось лишь ждать. Хорошая погода манила ее на природу, платье было удобно для прогулок. Утром солнце еще не припекало, поэтому она вполне могла обойтись без шляпы и зонтика.

Услышав за спиной звук шагов, Феба обернулась и увидела Стрипса.

– О, простите, мисс, я не знал, что вы здесь.

– Да нет, все в порядке, я как раз собиралась уходить. Если тетушка спросит обо мне, передайте ей, что я пошла прогуляться к беседке. – Феба замолчала и после некоторого колебания спросила: – Скажите, все ли джентльмены уехали кататься верхом?

– Не знаю, мисс. Могу лишь сказать, что в библиотеке и других комнатах на первом этаже никого нет.

– Спасибо, Стрипс. – Феба улыбнулась и, повернувшись, открыла застекленную дверь на террасу.

Сидя в саду у речки под раскидистыми яблонями, Деверелл издали заметил, что Феба направляется к нему. Впрочем, с такого расстояния она вряд ли могла его заметить и он мог спокойно ее разглядывать. Под тонкой тканью юбки отчетливо вырисовывалась стройные ноги и округлые линии бедер, и это ему очень нравилось.

Отказавшись принимать участие в верховой прогулке, Джослин пришел сюда, чтобы удобно расположиться на каменной скамейке, стоявшей неподалеку от мостика через небольшую речушку. Это было прекрасное место для засады и наблюдения за домом: отсюда хорошо просматривались задворки, а также дорожки, которые вели в разные стороны – к конюшням, зарослям кустарника и к лесу.

«Дичь», на которую охотился Деверелл, выглядела на удивление задумчивой. Возможно, она поглощена мыслями о нем? Впрочем, кто знает: ее вчерашние слова весьма озадачили его.

Феба заявила, что у нее есть занятие, которое требует полной самоотдачи, и поэтому у нее просто не остается сил на мужа и семью. На что она намекала? Позже виконт задал этот вопрос Одри, но тетушка понятия не имела, о каком занятии шла речь. Феба читала романы, писала письма, ездила в гости, одним словом, развлекалась, как это делали все светские дамы, не обремененные заботами.

И все же Деверелл чувствовал, что Феба говорила правду: все ее существо было наполнено энергией, она казалась собранной и целеустремленной, не похожей на человека, ведущего праздный образ жизни.

Чем больше виконт думал об этом, тем больше убеждался в своей правоте. У Фебы была какая-то тайна, которую она скрывала не только от посторонних, но и от тетушки, причем секретное занятие не было связано со светскими развлечениями.

Возможно, это таинственное занятие и мешало Фебе ощутить себя в полной мере женщиной?

Миновав лужайку и войдя в тенистый сад, Феба внезапно заметила сидевшего на каменной скамейке Джослина. Ей сразу захотелось повернуться и уйти, но это было бы слишком неучтиво с ее стороны, поэтому, чертыхнувшись про себя, она осталась.

Виконт медленно встал и поклонился.

– Даже двадцатипятилетним леди не следует выходить на прогулку без спутников. – Он улыбнулся.

Фебе вдруг захотелось прогнать Деверелла, но это, наверное, выглядело бы довольно нелепо и дало повод думать, что она боится его.

– Я направляюсь в беседку, которая стоит вон там, на пригорке…

Кивнув, Деверелл медленно приблизился к ней:

– Я пойду с вами. Надеюсь, вы не откажетесь показать мне те живописные виды, о которых рассказывали вчера?

Феба, прищурившись, взглянула на виконта. Она стремилась прочесть его тайные мысли, которые Деверелл умело прятал под маской приветливости и любезности. Конечно, он прекрасно знал, что она не желает идти к беседке вместе с ним, но у нее не нашлось отговорки, чтобы отказать назойливому ухажеру.

Поскольку лицо Джослина хранило невозмутимое выражение, Феба так и не смогла выяснить истинных мотивов его поведения, однако понимала, что спорить бесполезно.

– Прошу. – Она жестом показала на мост, через который пролегал путь к беседке.

Виконт молча зашагал рядом с ней по залитой солнцем тропе и, как ни странно, так и не сделал попытки развлечь ее своей болтовней.

За мостом начался подъем, однако косогор был довольно пологим, и Феба могла не опираться на руку своего спутника, но Деверелл не отставал от нее ни на шаг, отчего ее раздражение постепенно усиливалось. Опасный момент на террасе, когда Феба едва не утратила контроль над собой, свидетельствовал о том, что она может снова потерять самообладание. Девереллу каким-то образом удалось вызвать в ней новые незнакомые ощущения, о существовании которых Феба раньше даже не догадывалась, и теперь она сердилась на себя за то, что была сейчас похожа на безумно влюбленную школьницу. Никогда в жизни, даже в отрочестве, она не переживала подобных эмоций.

Если бы она стала сейчас лепетать нежные слова, интересно, как прореагировал бы на них Деверелл? Наверное, посмеялся бы и только.

Подумав об этом, Феба тут же запретила себе делать подобные глупости.

– Одри почти ничего не рассказывает о вашей службе в армии, – медленно произнесла она. – На каких фронтах вы сражались?

Виконт ответил не сразу, и Феба бросила на него настороженный взгляд.

– Я действительно поступил в гвардию, но через месяц перевелся на другую службу, – наконец заговорил он, не глядя на свою спутницу. – Пока шла война, я находился в Париже…

В глазах Фебы промелькнуло удивление.

– В Париже? Но… – Она замялась. – Так вы были шпионом?

Виконт поморщился: ему вовсе не хотелось говорить на эту тему. Впрочем, его будущая жена имела право знать правду.

– Официально это называется «агент секретных служб».

Это признание скорее не испугало, а заинтриговало Фебу.

– И чем именно вы занимались? Выведывали военные секреты и передавали тайную информацию в Уайтхолл?

Деверелл усмехнулся:

– Военные секреты – не мой профиль. – Он помолчал, собираясь с мыслями. – Еще до поступления на службу я получил хорошее образование, закончил Итон и Оксфорд, освоил основы бизнеса и коммерции. Коньком моего отца были проблемы спроса и предложения в национальном масштабе, напрямую связанные с вопросами снабжения и транспортировки больших объемов товаров из одной части мира в другую. Эрудиция помогла отцу сколотить неплохой капитал и обеспечить благосостояние семьи, а потом свои знания он передал мне.

Они продолжали подниматься по идущей в гору тропе, и Деверелл помог Фебе перешагнуть через выступающие из земли корни дерева.

– Учтя мои обширные познания в области бизнеса и коммерции, а также то, что я хорошо говорю по-французски и могу выдать себя если не за коренного француза, то по крайней мере за уроженца одной из французских колоний, начальство поручило мне внедриться в экономическое ведомство Франции, занимающееся снабжением армии и государства стратегическими товарами.

Феба с большим интересом слушала виконта, и это ободрило его.

– Оказавшись во Франции, я принялся за дело. Вы, конечно, понимаете, что трудно снабдить армию достаточным количеством ружей, когда на литейные заводы вдруг прекращаются поставки чугуна. Прекращение транспортировки или срыв поставок жизненно важных грузов в годы воины порой может решить ее исход.

– Согласна, но ведь работа секретного агента таит в себе много опасностей. – Феба нахмурилась. – Целых десять лет вы подвергали свою жизнь риску…

Деверелл кивнул:

– Тайный агент всегда должен быть начеку: потеря бдительности может привести к провалу.

Тропа начала петлять среди зарослей тенистых деревьев, где путников ждала приятная прохлада, это означало, что они близки к вершине холма.

Выйдя на небольшую полянку, Феба остановилась и взглянула вниз, туда, где простирались похожие на лоскутное одеяло поля арендаторов. Легкий ветерок развевал завитки, выбившиеся из ее высокой прически, и Джослин не мог оторвать от них глаз.

Как будто почувствовав его пристальный взгляд, Феба обернулась, и некоторое время они молча смотрели друг на друга. Феба первой нарушила молчание:

– Я слышала, что вы завели в своих поместьях племенной скот и разводите чистокровных лошадей. Судя по всему, теперь вы вышли в отставку и вернулись к той жизни, которую прервала война.

Виконт улыбнулся:

– Мою судьбу изменило скорее полученное мной наследство, чем окончание войны и выход в отставку. – Он на мгновение задумался, затем, пожав плечами, продолжил: – Если бы не внезапная смерть моего дальнего родственника, я вряд ли вернулся бы к мирной, размеренной жизни: десять лет напряжения и кипучей деятельности способны изменить вкусы и пристрастия любого человека.

Слова виконта озадачили Фебу.

– А что вы думаете о принце-регенте? – внезапно спросила она. – Вы встречались с ним?

– С Принни? – Деверелл усмехнулся. – О да. Не могу сказать, что он очаровал меня…

Феба еще долго расспрашивала его о службе. Ее вопросы на первый взгляд казались беспорядочными, но Джослин чувствовал, что все они преследовали одну цель. Феба, по-видимому, хотела составить собственное представление о его характере и мировоззрении.

Он с готовностью признался ей, что самой сильной его страстью является любовь к чистокровным лошадям, на разведение которых он не жалеет ни сил, ни денег, а затем замолчал, ожидая, что Феба спросит, каким еще страстям он подвержен.

Однако этот вопрос был слишком очевиден, и, видимо, потому Феба не задала его.

К тому времени, когда они добрались до круглой беседки, стоявшей на вершине холма, Феба знала уже многое о Деверелле, но у нее было такое чувство, что виконт по-прежнему что-то скрывает от нее.

Они поднялись на круглую деревянную платформу, где стояла беседка, очень напоминавшая карусель, над которой располагался конусообразный навес.

Подойдя к парапету, Феба обвела взглядом живописные окрестности, а виконт, остановившись поодаль и пользуясь удобным случаем, стал наблюдать за ней.

От такой женщины, как Феба, можно было ждать всего, что угодно. Вряд ли она изменит свой взгляд на брак и примет его предложение руки и сердца. Виконт также не рассчитывал на то, что ему удастся уговорить ее стать его любовницей, но тем не менее надеялся, что она задумается над его словами.

Подойдя к Фебе, Джослин взглянул на открывавшуюся из беседки великолепную панораму. Отсюда как на ладони были видны усадьба и ее окрестности; до самого горизонта тянулись поля и простирались поросшие травой пологие холмы. Извивавшаяся между ними река лентой убегала вдаль.

Здесь они были наедине, и Деверелл решил, что в такой ситуации может позволить себе кое-какие вольности. Поддавшись искушению, он дотронулся до легких шелковистых завитков, и Феба, вздрогнув, крепче вцепилась в парапет беседки.

– Прекратите! – Она бросила на виконта раздраженный взгляд.

– Но почему? Разве вам это не нравится?

Феба замялась.

– Нет! – наконец выдавила она.

Виконт усмехнулся, но все же убрал руку, и Феба тут же повернулась к нему, собираясь следить за каждым его движением; однако, когда он молча положил ладонь ей на затылок, ее бросило в дрожь.

Чувствуя, как напряглась рука Деверелла, Феба затаила дыхание.

Пальцы, лежавшие на ее затылке, дрогнули, и виконт ласково погладил ее по голове, словно имел дело с норовистой необъезженной лошадью.

Феба едва дышала, ее била нервная дрожь. Она не привыкла к прикосновениям мужчин, к любовным ласкам, они пугали ее.

В свои двадцать пять лет она еще ни разу не целовалась.

Разумеется, Джослин отлично понимал состояние «дичи», но ее реакция казалась ему слишком бурной. Впрочем, его тоже неудержимо влекло к ней. Но возможно, именно его смелость пугала Фебу, и к тому же она не могла так быстро решиться на близость с ним – ведь они только вчера познакомились. К такой женщине, как Феба, нужен был особый подход.

С трудом обуздав свои чувства, виконт заглянул в глубину сине-фиолетовых глаз. Нервы Фебы были напряжены до предела, но он не собирался целовать ее, его губы лишь чуть коснулись завитка у уха.

– Не пытайтесь бороться с влечением. – Он подождал, пока смысл его слов дойдет до ее сознания. – Не отталкивайте меня. Мои прикосновения могут доставить вам такое сильное наслаждение, какое вы еще ни разу в жизни не испытывали.

Поняв, что Джослин не собирается целовать ее, Феба сразу успокоилась.

– Не надо только делать вид, что вы заботитесь исключительно обо мне: вы сами не прочь получить наслаждение.

Джослин добродушно усмехнулся:

– Разумеется, и вы напрасно думаете, что я собираюсь это скрывать.

Всю обратную дорогу Феба чувствовала, как сильно колотится у нее сердце. Ей казалось, что она только что избежала смертельной опасности. Несколько минут назад ее едва не поглотило чудовище, следовавшее сейчас за ней по пятам, и этим чудовищем был вовсе не Джослин, а та искра, которая пробежала между ними.

Когда они пересекли лужайку и подошли к крыльцу, мысль о чудовище, представлявшем для Фебы реальную угрозу, окончательно созрела у нее в голове.

Она ненавидела Деверелла за дерзость и упорство, но еще больше ее нервировало вспыхнувшие между ними взаимное притяжение. Оно раздражало Фебу, внушало ей неуверенность в себе. Почему ее так неудержимо влечет к Девереллу, почему он кажется ей обаятельным и притягательным, почему она выделяет его среди остальных мужчин? Все это казалось Фебе чем-то необъяснимым. Даже его рассказ возбудил в ней любопытство; она не ожидала, что ее так сильно заинтересует жизнь и судьба этого человека. Феба боялась его прикосновений, его жгучих взглядов. Но может быть, этот страх неоправдан – ведь Деверелл не стал целовать ее, когда понял, что она не хочет этого…

Втайне Феба мечтала о том, чтобы Деверелл, несмотря на охвативший ее ужас и панику, взял ее за руку и научил всему, чего она еще не знала. С ее стороны подобные желания были настоящим безумием, но как бороться с этим безумием, ей было совершенно неясно.

Поднявшись по каменным ступеням на террасу, Феба остановиласьи, собравшись с духом, повернулась лицом к следовавшему за ней Девереллу.

– Спасибо за компанию, милорд.

Из глубины дома донесся звук гонга, и виконт, улыбнувшись одними глазами, изящным жестом указал на двустворчатые застекленные двери, которые вели с террасы в комнаты.

– Кажется, нас приглашают на завтрак, – промолвил он.

Слегка нахмурившись, Феба кивнула и направилась к дверям.

Меньше всего на свете Фебе хотелось выслушивать возбужденные рассказы о прогулке верхом к древним руинам, тем не менее она вынуждена была притвориться заинтересованной собеседницей. Делая вид, что слушает, Феба старалась прийти в себя после разговора с Девереллом в саду. Его присутствие, как всегда, волновало ее, обостряло все ее чувства. В ее голове роилось множество тревожных мыслей, не дававших ей ни минуты покоя.

Больше всего Фебу поражало то, что, когда они находились одни, виконт так и не поцеловал ее. Это означало, что он прекрасно владел собой, контролировал каждое свое движение, каждый шаг. Этому человеку, несомненно, были свойственны сильная воля и недюжинное самообладание.

Феба надеялась, что сможет уйти в свою комнату, как только завтрак будет закончен, но ей не удалось этого сделать, поскольку гости тут же организовали турнир по стрельбе излука. Встав из-за стола, леди и джентльмены шумной гурьбой направились через лужайку к растущим на ее краю деревьям, чтобы расположиться под их сенью, а в это время слуги под руководством Эдгара Томаса и Питера Меллорса установили на лужайке мишени.

Под деревьями гостей уже ждали стулья, и леди удобно устроились на них в тени раскидистых крон, тогда как виконт сначала не спеша расхаживал между стульями, а затем остановился рядом с Одри.

Феба делала вид, что поглощена разговором с Джорджиной и Леонорой, хотя на самом деле прислушивалась к тому, что говорил Деверелл своей тетушке. Он с упоением рассказывал о живописных видах, которые открывались из беседки на холме, однако, к счастью, Одри не спросила племянника о том, с кем он был там.

Наконец Эдгар, хлопнув в ладоши, привлек к себе внимание собравшихся.

– Начинаем! – крикнул он, обводя глазами всю компанию. – Мы разделили вас на группы по четыре человека. Лучники, победившие в группах, продолжат соревнование.

Затем Эдгар зачитал правила турнира.

– Сначала будут стрелять леди, аза ними джентльмены, – пояснил он.

Леди тут же повскакали со своих мест, и Джослин с удивлением взглянул на Фебу, которая не тронулась с места.

– Вы решили не участвовать в турнире?

Она подняла на него глаза.

– Мне это неинтересно.

Виконт усмехнулся и, отвесив ей полупоклон, направился туда, где собирались джентльмены.

Едва турнир начался, как Феба украдкой огляделась по сторонам, намереваясь улизнуть в дом. Пожилые леди не обращали на нее никакого внимания и были поглощены разговорами или внимательно наблюдали за своими юными дочерьми и племянницами, соревновавшимися в стрельбе излука, тогда как стоявшие неподалеку пожилые джентльмены оживленно разговаривали об охоте. Деверелл, держа в руках большой лук, с любопытством следил за ходом состязаний.

Момент показался Фебе удобным, но сладкая лень как будто сковала ее волю. Ей было приятно нежиться в тени, чувствуя, как теплый летний ветерок, пропахший травами и ароматами цветов, играет в ее волосах.

Стрельба из лука действительно не интересовала ее, но дух соревнования постепенно начал овладевать всеми участниками турнира, и Феба с улыбкой следила за перипетиями борьбы.

Ко всеобщему удивлению, в финал женских состязаний неожиданно вышли Леонора и Дейдре, блондинка и шатенка, две прелестные Дианы, богини охоты. В конце концов победила Дейдре; она с ликованием принимала похвалы и комплименты, сияя от радости.

Затем к стрельбе приступили мужчины. Деверелл вместе с еще двумя участниками вышел в финал. Как и другие джентльмены, он сбросил с себя сюртук, который мешал ему натягивать тетиву, и Фебу поразил мощный разлет его широких плеч.

Виконт был на несколько лет старше, а также выше и тяжелее двух других финалистов Карлтона Филипса и Чарли; Феба не сомневалась в том, что он превосходит их в физической силе, поэтому она не удивилась, когда после первого круга Деверелл повел в счете.

В соответствии с правилами турнира в следующем круге его соперники стреляли первыми, но, наблюдая за виконтом, Феба заметила, что он следит не за ними, а за молодыми леди, которые с нетерпением ждали, кто же выйдет победителем, чтобы броситься ему на шею и осыпать комплиментами.

Наконец наступил черед Джослина, и он не спеша подошел к огневому рубежу. Три стрелы, выпущенные одна за другой, метко поразили цель, однако стрелку не удалось повторить успех, которого он добился в первом круге: его стрелы не попали «в яблочко».

Подсчитав очки, судьи турнира объявили победителя. Вокруг поднялся невообразимый шум, все бросились поздравлять Чарли, однако некоторые молодые леди при этом тайком следили за виконтом, сожалея, что он упустил победу.

Деверелл тем временем, пожав руки соперникам и отдав лук Эдгару, направился прямиком к деревьям – туда, где сидела Феба. Даже на таком большом расстоянии она ощущала его жгучий взгляд. Увы, бежать было поздно.

Склонив голову, чтобы не задеть низко растущие ветви, виконт вошел под сень деревьев и остановился рядом с Одри, которая внимательно следила за лучниками сквозь лорнет.

– Я и не подозревала, что Чарли такой меткий стрелок: он стреляет даже лучше, чем вы! – Одри подняла глаза на племянника.

Деверелл пожал плечами.

– Да, сегодня он был лучшим среди нас.

Одри удивленно приподняла бровь, однако ничего не сказала; но едва виконт повернулся к Фебе, под деревьями появился Стрипс и сообщил, что пришло время пить чай.

Подавив вздох, Джослин обернулся к Эдит и Одри.

– Не хотите ли чаю, миледи? – учтиво спросил он.

Обе дамы кивнули:

– Да, пожалуй.

– А вы? – Деверелл устремил взгляд на Фебу.

– Я тоже пойду за чаем. – Она протянула ему руку.

Виконт помог ей встать, после чего они направились к помосту, на котором стоял стол с чаем и пирожными, и уже вскоре вернулись с подносами, полными чашками и горой пирожных.

Тетушки между тем так увлеклись разговором о давно минувших днях, что совсем забыли о чае. Взяв чашку, каждая рассеянно кивнула в знак благодарности, после чего они снова погрузились в воспоминания, тогда как Феба и Деверелл пили чай молча.

Деверелл не замечал, что молодые дамы посматривают на него, все его внимание было приковано к Фебе. Он знал, что во время соревнований она пристально наблюдала за ним. Ее брошенные тайком взоры волновали его. Пожалуй, только в юности, во время учебы в Итоне, когда служанки устремляли на него нескромные взгляды, сердце Деверелла трепетало так же сильно.

Поглядывая на Фебу из-под ресниц, виконт думал о том, что, судя по всему, «дичь» всерьез отнеслась к сделанному им предложению стать его любовницей. Эта мысль возбуждала его; он знал, что если вновь окажется с ней наедине, то уже не сможет совладать со своими чувствами.

Правда, сегодня в беседке ему удалось обуздать свою страсть: виконт хотел поцеловать Фебу, но так и не сделал этого. Здравый смысл возобладал над вожделением и заставил его вовремя остановиться. Однако теперь ситуация изменилась; Феба не отказала ему сразу, она раздумывала над его предложением, и этот факт вселял в душу Деверелла надежду на то, что она может в конце концов согласиться стать его любовницей.

Виконту хотелось остаться с Фебой с глазу на глаз, чтобы заставить ее изменить свой взгляд на некоторые вещи, и он нарочно проиграл состязания по стрельбе из лука для того, чтобы посторонние не мешали ему осуществить свой замысел. Он во что бы то ни стало поцелует ее сегодня. Деверелл знал, что если не сделает этого, если не насладится вкусом ее поцелуя, то просто сойдет с ума от перевозбуждения.

Он допил вторую чашку чая и взглянул на Фебу.

– В течение следующего часа гости будут пить чай и болтать о разных пустяках. – Виконт понизил голос. – Вам не скучно? Если хотите, мы могли бы немного прогуляться вдоль речки – там есть очень красивые места:

Поколебавшись несколько мгновений, Феба кивнула и, отойдя к маленькому столику, стоявшему рядом с Одри, поставила на него свою чашку.

– Мы пойдем немного прогуляемся, – сказала она.

Одри любезно улыбнулись.

– Конечно, дорогая, – сказала Эдит. – Сегодня чудесный день.

Она тут же вернулась к прерванному разговору, предоставив молодым людям полную свободу действий.




Глава 4


Они не спеша шли под сенью старых деревьев, а слева от них, в низине, журчала река. Деверелл и Феба следовали вдоль ее русла по высокому берегу. Вскоре виконт взял свою спутницу за руку и, цепляясь за выступавшие из земли могучие корни деревьев, помог ей спуститься к самой воде, где пролегала узкая тропинка.

Все еще полноводная, бурная после весеннего паводка речка стремительно бежала по валунам, образуя перекаты. Громкий шум воды был похож на чудесную песню, которую исполняла сама природа. В ее мелодию вплетался стрекот прозрачных стрекозиных крыльев и щебетание зябликов. В низине стоял нагретый, напоенный солнечным теплом полуденный воздух; он обволакивал Фебу и Деверелла, делая их движения более медлительными и ленивыми.

Они долго шли молча. Феба много раз гостила в этом поместье, но впервые забрела сюда.

Внезапно тропа сделала крутой поворот, и Феба увидела то место, куда Деверелл, должно быть, и вел ее. Река образовывала здесь настоящее озеро, и теперь музыка воды звучала совсем иначе, чем на перекатах. Феба слышала ленивый плеск волн, накатывающих на берег. Тропинка, которая шла вдоль кромки воды, в этом месте уходила немного в сторону и терялась среди зарослей деревьев, ветви которых отражались в озере, нависая над ним.

Деверелл повел ее под сень этого зеленого шатра, где их встретила приятная прохлада. Они подошли к старому раскидистому дереву, росшему в нескольких ярдах от берега, и Феба прислонилась спиной к стволу, а виконт, подобрав с земли плоский камешек, размахнулся и бросил его в озеро.

Камень плюхнулся неподалеку от противоположного берега, всколыхнув спокойную гладь и спугнув зимородка, который выпорхнул из зарослей и полетел прочь от озера.

«Что я здесь делаю? – думала Феба, наблюдая за ним. – Искушаю судьбу?»

Как будто прочитав ее мысли, виконт повернулся и взглянул на свою спутницу. Феба затаила дыхание. Заметив ее волнение, Деверелл медленно подошел к нем м, не говоря ни слова, поцеловал.

Все произошло так быстро, что Феба не успела испугаться. В движениях виконта не было ни угрозы, ни агрессии. Мягкие губы Фебы податливо разомкнулись, однако Джослин вед себя на удивление сдержанно: он не обнимал ее, не прижимал к себе и не ласкал. Тем не менее его поцелуй доставлял Фебе неизъяснимое удовольствие; тепло разлилось по всему ее телу. Ей вдруг захотелось большего, ее возбуждение нарастало.

Когда язык виконта проник к ней в рот, она даже не вздрогнула, хотя раньше и не подозревала, что можно так целоваться. Деверелл действовал медленно, осторожно, не форсируя событий; он обуздывал свою страсть, боясь испугать Фебу. Он впервые имел дело с неопытной девушкой и выверял каждое свое движение. Конечно, он мог бы воспользоваться своей властью над ней, схватить красавицу, повалить ее на мягкую шелковистую траву и овладеть ею, но тогда не добился бы своей цели. Сегодня он мог отважиться лишь на невинный поцелуй и поэтому контролировал каждое свое движение.

Со своей стороны Феба совсем не ожидала, что виконт может быть таким ласковым, от возбуждения у нее кружилась голова и трепетала каждая жилка. Его поцелуй был нежным и обольстительным, хотя в ее представлении сам Деверелл отличался твердостью, решительностью и всегда шел прямиком к цели. Почему же он вел себя с ней в несвойственной ему манере?

Феба не хотела стать жертвой обмана. Она не терпела притворства и коварства. Положив ладонь на предплечье виконта, она почувствовала, как сильно он напряжен, и поняла, что всеми его действиями управляет стальная воля.

Пожалуй, она была очень наивной, когда согласилась прогуляться с ним вдоль реки. С таким мужчиной, как Деверелл, ни одна женщина не могла чувствовать себя в полной безопасности.

– Пожалуйста, не надо… – наконец взмолилась она.

Виконт чуть улыбнулся:

– Почему бы нам не сделать еще один шажок по этой тропинке? Давайте посмотрим, куда она нас приведет…

Феба отлично понимала, о чем он говорит: Деверелл почти открыто предлагал ей стать его любовницей.

Это было вполне приемлемое для нее предложение, поскольку отвечало ее характеру и потребностям.

Со стороны такого властного человека, как виконт Пейнтон, это был великодушный поступок, и Феба знала, что сильно пожалеет, если сейчас откажется от этого предложения.

– Я… – Она судорожно вздохнула. – Хорошо… Я согласна. Но только один шажок… а там посмотрим.

Улыбка Деверелла стала куда более откровенной, и он погладил Фебу по щеке.

– Я мечтал об этом поцелуе с той минуты, как впервые увидел вас, дорогая…

– Неужели еще в библиотеке? – удивленно спросила Феба.

– Да. – Он взял ее за руку. – Но если бы я тогда поддался искушению, то не ограничился бы одним поцелуем: ваша поза была слишком соблазнительна. То, что мы находились наедине, возбуждало меня.

– Сейчас мы тоже находимся наедине.

Джослин покачал головой:

– Всему свое время. Наше еще не настало.

– Тогда пойдемте, нам надо возвращаться. И не забудьте: вы должны переодеться к ужину!

Виконт кивнул, и они вместе молча направились к дому.



– Скажи Джессике, чтобы она пришла сразу же, как только гости улягутся. – Феба обернулась к горничной. – Сегодня у нас музыкальный вечер, и мне там будет ужасно скучно, но мы можем воспользоваться удобным случаем и встретиться после того, как все разойдутся по своим комнатам. Если кто-нибудь случайно увидит Джессику поздним вечером внизу, она может сказать, что леди Моффат послала ее за веером, позабытым в комнате для музицирования.

– Хорошо, я передам вашу просьбу. Но если вечер обещает быть таким скучным, тогда зачем вы наряжаетесь? – Скиннер достала из сундука ярко-зеленое шелковое платье своей госпожи.

Быстро взглянув на служанку, Феба взяла с туалетного столика флакончик с духами.

– Надеюсь, компания, которая соберется сегодня, будет куда интереснее, чем само развлечение.

– Компания? Вы имеете в виду этого высокого, темноволосого красавца?

– Ну, там будет не только он. – Феба покраснела. Она сердилась на Скиннер, хотя та, конечно, была права. Джослин, конечно же, постарается уединиться с ней, но что он предпримет потом? Феба не сомневалась, что в науке страсти нежной этот мужчина является непревзойденным наставником.

– Прикажете сообщить Джессике, что операция начнется завтра ночью? – спросила служанка.

Феба поставила флакон слухами на туалетный столик.

– Разумеется. Фергус связался с Бертлзом?

– Да. Ответ должен прийти завтра утром.

– Прекрасно. Извести меня, когда все будет готово. – Феба встала, и Скиннер помогла ей надеть платье.

Поправив корсаж и юбку, Феба взглянула на себя в зеркало и осталась вполне довольна своим внешним видом. Наряд такого необычного оттенка осмелилась бы надеть не каждая женщина, но ей он нравился: цвет платья напоминал цвет глаз того, о ком она постоянно думала.

Зашнуровав платье, Скиннер приступила к прическе, распустив узел, в который были собраны волосы Фебы, расчесала их, а затем уложила вновь.

Пока Скиннер причесывала ее, Феба надела серьги с зеленовато-голубыми аквамаринами, браслет и кулон.

– Ну вот опять! – проворчала Скиннер, возясь с мелкими завитками, падавшими на затылок Фебы. – Эти локоны слишком короткие и постоянно выбиваются из прически. Пожалуй, я скреплю их заколками.

Феба на мгновение замерла, вспоминая те ощущения, которые она испытала, когда Деверелл положил ей ладонь на затылок.

– Не надо, оставь их в покое, – велела она.

Скиннер бросила на свою госпожу удивленный взгляд: обычно от нее требовалось, чтобы волосы были гладко зачесаны и аккуратно собраны в узел.

Заметив ее недоумение, Феба пожала плечами.

– Я уже привыкла к ним, – сказала она и взяла шаль, висевшую на. спинке стула. На самом деле ей хотелось, чтобы Деверелл, увидев соблазнительные завитки, снова положил ей ладонь на затылок.

Когда после ужина гости перешли в комнату для занятий музыкой, Феба уже была близка к отчаянию, так как ничего не ждала от вечера, кроме смертельной скуки.

Вечер начался вовсе не так, как она рассчитывала: в гостиной к ней сразу же устремились Питер и Эдгар, как будто специально, чтобы утомить ее своей болтовней. Они собирались устроить соревнования по крокету и, исполненные энтузиазма, делились своими планами, не давая другим гостям рта открыть.

Феба раздраженно огляделась по сторонам, ища глазами Деверелла; она надеялась, что он придет к ней на помощь, однако виконт стоял у окна вместе с Дейдре и ее подругами, которые плотной стеной окружили его.

Наконец гости перешли в комнату для музицирования, но Феба не ждала от концерта ничего хорошего. В течение нескольких часов слушать пьесы в исполнении доморощенных музыкантов – от этого любой придет в уныние.

Мария прошептала ей на ухо, что она, как старшая среди незамужних молодых леди, должна начать концерт, и Феба с обреченным видом направилась к фортепиано.

Целью подобных вечеров являлась демонстрация талантов девушек на выданье – так неженатые джентльмены могли лучше приглядеться к ним и выбрать себе невесту. Однако Феба не стремилась выйти замуж и ей незачем было хвастаться своими способностями. Впрочем, если уж она была вынуждена весь вечер слушать музыку в жалком исполнении, то пусть эти бездарные девицы сначала посмотрят и поучатся у нее, как надо играть на фортепиано!

Открыв крышку, Феба пробежала пальцами по клавишам и, убедившись, что инструмент хорошо настроен, начала рыться в стопке заранее приготовленных нот.

Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд и, повернув голову, увидела, что виконт направляется к ней; гости уже расселись по своим местам, Дейдре и другие молодые леди с озабоченными лицами совещались со своими мамашами о том, какую пьесу им лучше выбрать для исполнения, и Джослина на какое-то время оставили в покое.

Остановившись поблизости, он вежливо поинтересовался:

– Что вы собираетесь нам сыграть?

Феба пожала плечами:

– Что-нибудь мелодичное, какую-нибудь сонату.

Взглянув на него снизу вверх, она заметила, что виконт улыбается.

– Полагаю, вы также поете?

– Да.

– В таком случае, может быть, вы исполните какую-нибудь балладу? Я готов спеть с вами дуэтом.

Феба на мгновение растерялась, однако быстро взяла себя в руки. Она не могла отклонить его предложение.

– Что вы скажете об этой балладе?

Пробежав глазами ноты, Деверелл кивнул:

– Я знаю это произведение.

Феба поставила ноты на пюпитр, и в этот момент к фортепиано подошла Мария. На ее лице сияла улыбка.

– Мы с Пейнтоном вместе исполним балладу, – сообщила ей Феба.

Мария в восторге захлопала в ладоши.

– Как это замечательно! – воскликнула она и повернулась к виконту: – Благодарю вас, милорд. Надеюсь, вашему примеру последуют другие джентльмены!

Мария тут же объявила, что Феба и Деверелл собираются исполнять балладу, после чего Феба заиграла, и окружающий мир как будто перестал существовать для нее. Она была полностью поглощена музыкой. Ее кисти стойкими изящными пальцами взмывали над клавишами, и звуки, казалось, сами лились без всяких усилий с ее стороны.

Когда она запела, ее голос – приятное сильное контральто – заполнил собой всю комнату, передавая все оттенки чувств, а затем вступил виконт, и Феба позабыла обо всем на свете. Она не обращала внимания на то, что к ним прикованы десятки взглядов. Удивительный звучный голос Джослина как будто поймал ее в свои сети и окончательно заворожил. Их голоса то переплетались, то расходились – один опускался на октаву вниз, другой взмывал вверх. Они по очереди доминировали в дуэте – не для того, чтобы помериться силами, а для того, чтобы поддержать друг друга или дать возможность продемонстрировать партнеру свой талант. Никогда еще у Фебы не было такого чуткого отзывчивого партнера, и она старалась не подвести его.

В балладе было двенадцать строф, и в конце их голоса слились в один гармоничный аккорд, завершающий произведение.

Когда музыка стихла, Феба вернулась к действительности. В комнате стояла мертвая тишина, которая свидетельствовала о том, что слушатели поражены великолепным исполнением. Затем зазвучали громкие аплодисменты.

Феба улыбнулась и, встав, поклонилась вместе с Девереллом. Освобождая место для следующих исполнителей, они прошли в глубину комнаты, туда, где сидели Одри и Эдит.

– Замечательное исполнение, – похвалила их Эдит; ее лицо сияло от радости. Одри тоже выглядела вполне довольной.

– Пение доставило мне огромное удовольствие, – признался Деверелл Фебе, когда они встали за спинкой диванчика, на котором сидели их тетушки.

– Мне тоже. Я не ожидала, что вы так хорошо поете: у вас настоящий талант.

Виконт усмехнулся:

– Посещение парижских салонов, по-видимому, было для меня не таким уж бесполезным делом.

– Ах вот оно что!

Феба устремила взгляд на леди, сидевшую за фортепиано.

Концерт, как она и предполагала, оказался очень скучным. Фебе не терпелось остаться наедине с виконтом, но сейчас они не могли уединиться.

И все же Феба время от времени украдкой поглядывала на Деверелла. Он слушал музыку с невозмутимым видом, но по тоскливому выражению его глаз она догадалась, что его состояние близко к отчаянию. Время для них обоих тянулось невыносимо медленно.

Днем они вступили на новую тропинку, и Фебе хотелось сделать по ней еще один шажок. Совместное исполнение баллады только подстегнуло ее, разожгло аппетит. Ей хотелось получать все новые ощущения, и она с нетерпением ждала того часа, когда наставник вновь возьмется за ее обучение.

Когда в комнату наконец вкатили столик на колесиках с чаем, было очень поздно и Феба уже смирилась с тем, что свидание с Девереллом сегодня не состоится.

Выпив чаю, Эдит поднялась с диванчика, собираясь удалиться в свою комнату, и Феба решила проводить тетушку наверх; однако виконт остановил ее.

– Встретимся в беседке у озера, когда все улягутся, – тихо прошептал он.

Феба заколебалась, и тогда Джослин, взяв ее руку, галантно прикоснулся к ней губами. По ее пальцам пробежала дрожь. Феба поняла, что Деверелл настроен очень решительно и не упустит шанс встретиться с ней наедине.

– Хорошо, – прошептала она. – Я приду, когда в доме все стихнет.

Ведя тетушку к выходу, Феба чувствовала на себе взгляд виконта. Он не спускал с нее глаз до тех пор, пока она не исчезла за дверью.

Наконец обитатели дома разошлись по своим спальням и все стихло. Стараясь ступать бесшумно, Феба вернулась в комнату для музицирования, чтобы встретиться с Джессикой, горничной леди Моффат, и посвятить ее в детали плана, который им предстояло осуществить.

Узнав о том, что ее скоро спасут, девушка бросилась Фебе на шею и стала горячо благодарить ее; бедняжка ужасно боялась возвращаться в загородный дом Моффатов, в котором ей не давал прохода сластолюбивый лорд Моффат.

Заверив Джессику в том, что завтра ночью после бала она благополучно уедет отсюда, Феба отпустила ее и вышла из дома через боковую дверь, а затем, завернув за угол, она направилась по усыпанной гравием дорожке к стоявшей у пруда беседке.

Виконт уже ждал ее, прислонившись к одной из мраморных колонн. Сегодня ему удалось узнать о Фебе кое-что новое. Перед ужином он встречался с Грейнджером, и конюх рассказал ему, что у мисс Маллесон есть горничная по имени Скиннер – женщина внешне строгая и суровая, но по натуре добрая и отзывчивая, она уже много лет прислуживала Фебе и знает ее с детства; у Эдит и Фебы один кучер на двоих, шотландец по фамилии Макенна. Кроме этого, Грейнджер выяснил, что комната Фебы находится рядом со спальней ее тетушки и выходит на террасу, расположенную с обратной стороны дома.

Беседка, в которой происходило свидание, очень нравилась Джослину: она как нельзя лучше подходила для тайной встречи любовников, – и он не сомневался, что на этот раз ему удастся добиться от Фебы более смелых ласк. Они непременно должны были сделать хотя бы еще один шажок по опасной тропе, которая вела в неизвестность.

Дрожа от нетерпения, Феба подошла к ротонде и, остановившись в нерешительности, вгляделась в густые тени в глубине беседки, которую скрывали от любопытных глаз густые заросли, так что со стороны дома трудно было разглядеть, что происходит внутри.

Отделившись от колонны, виконт подошел к арке, у которой остановилась Феба, и она, увидев его, улыбнулась, а затем, приподняв юбку, поднялась по мраморным ступеням.

– Я все гадала, пришли вы или нет… – негромко проговорила она.

Взяв Фебу за руку, Деверелл увлек ее в сумрак беседки. Ему хотелось крепко обнять ее, но, боясь, что она испугается, он сдержал свой порыв.

Взяв в ладони лицо Фебы, виконт припал губами к ее губам, но на этот раз он не собирался ограничиться одним поцелуем. Чувствуя, что Феба самозабвенно отвечает ему, он медленно положил руку на ее талию, однако не стал торопить события, Феба должна привыкнуть к его объятиям и убедиться в том, что он владеет собой и не потеряет голову.

Продолжая пылко целовать Фебу, Джослин осторожно придвигался ближе к ней.

Когда он прижал ее к себе, дрожь пробежала по телу Фебы, ее соски затвердели. Их поцелуй, казалось, длился целую вечность, но она не ощущала испуга, несмотря на смелость ласк Деверелла.

В конце концов, откинув все сомнения, она сама прильнула к нему всем телом, и окружающий мир словно перестал существовать для них.

Однако, несмотря на возбуждение, Деверелл не утратил контроля над собой: его поцелуи были все такими же неспешными, манящими, и Феба, исступленно гладя его грудь, широкие плечи, крепкую спину, наслаждалась ощущением силы, которая исходило от него. Она знала, что он хочет ее, и боялась, что не сможет утолить его безумную страсть, его неистовую жажду: Джослин как будто защищал Фебу от самого себя – своей похоти, желания близости, напора чувств.

Глаза Фебы затуманилась. Она все более страстно отвечала на каждую его ласку, на каждый поцелуй, и виконт был благодарен ей за это. Ее возбуждение нарастало, но даже сквозь дымку страсти Феба видела, какая опасность грозит ей в том случае, если он потеряет самообладание, поэтому она решила не искушать его.

Феба не могла видеть выражения глаз Деверелла, но она чувствовала, что он находится на пределе сил.

– У ваших поцелуев вкус изысканного вина, – прошептал виконт. – Они такие соблазнительные, Пьянящие…

– А у ваших поцелуев вкус… опасности.

– Да, я опасен, но не для вас. – Джослин выпустил ее из своих объятий и отступил на шаг. – Пойдемте, я провожу вас до дома.

Феба кивнула, и они, выйдя из-за деревьев, пересекли лужайку.

Подойдя к одной из застекленных дверей, ведущих в библиотеку, Деверелл распахнул ее и жестом пригласил Фебу войти. Когда она проходила мимо него, он вдруг обнял ее и привлек к себе.

Феба испуганно вздрогнула, но не стала сопротивляться. Их губы слились в долгом страстном поцелуе.

– Мы сделали еще один небольшой шажок, – прошептал Джослин, прерывая поцелуй. – А теперь спокойной ночи.

Феба кивнула и, когда он выпустил се из своих объятий, вошла в библиотеку, а Деверелл замер на пороге.

– Разве вы не собираетесь ложиться спать?

Он покачал головой:

– Я немного пройдусь.

Сквозь стекло Феба увидела, как виконт пересек залитую лунным светом лужайку и исчез за деревьями, затем повернулась и направилась к себе.




Глава 5


– Может быть, свернем незаметно куда-нибудь в сторону?

– Мы, конечно, можем попробовать. – Джослин взглянул на вереницу экипажей, двигавшихся впереди и позади его коляски. – Но к сожалению, нам этого не позволят.

Феба была очаровательна в своем муслиновом платье с узором из красноватых веточек. Вздохнув, она начала вращать кружевной зонтик над головой.

– Пикник есть пикник, но боюсь, что глупая болтовня гостей испортит мне аппетит, – заявила она.

– Ничем не могу помочь. – Виконт пожал плечами. – И вообще, зачем мы в это ввязались?

– Понятия не имею. – Феба бросила на него недовольный взгляд. – Если бы вы не проявляли ко мне повышенного интереса, я по крайней мере смогла бы отсидеться в библиотеке: я так и не дочитала книгу, которую начала накануне вашего приезда.

Джослин усмехнулся:

– Неужели вы готовы оставить меня на растерзание Дейдре и Леоноре? Нет, я не верю, что вы до такой степени жестоки!

Феба фыркнула.

– Джентльмен должен быть готов к подобным трудностям, когда решается приехать в гости ради девушек на выданье.

– Но я приехал только для того, чтобы взглянуть на вас.

Феба бросила на виконта удивленный взгляд.

– Неужели?

– Я уже говорил вам об этом при первой встрече.

– В таком случае мне следовало бы уделять вам больше внимания…

Интересно, на что она намекала? От чего Девереллу и стало не по себе, но тут вереница экипажей свернула на узкий изрытый колеями проселок, и он вынужден был сосредоточить все свое внимание на дороге.

В дороге Феба придумала три способа, с помощью которых они могли бы отстать от остальных гостей и уединиться, однако от всех трех ей пришлось отказаться, поскольку знакомые не спускали с них глаз, а когда они прибыли на место пикника и поднялись на пологий холм, с которого открывался прекрасный вид на окрестности, гости потребовали, чтобы Феба рассказала им о местных достопримечательностях.

– Вы очень хорошо осведомлены о красотах этого края, – лежа на траве, рядом с Фебой, и глядя куда-то вдаль, за горизонт, заметил виконт, когда она закончила свой рассказ.

Феба сидела на коврике, свежий ветерок трепал выбившиеся из ее прически завитки. Вскоре гости, разбившись на группы, увлеклись болтовней, и у молодых людей появилась возможность побеседовать друг с другом без посторонних.

– Я выросла неподалеку отсюда, – сказала Феба. – Мой отец, лорд Мартиндейл, владел Мартиндейл-Холлом, расположенным примерно в двадцати милях отсюда. – Она показала рукой на восток.

– Вы много времени проводите в этой усадьбе?

Феба печально улыбнулась:

– Я жила в ней почти безвыездно до восьми лет, но, когда мне было семь, моя мама умерла. С тех пор отец превратился в настоящего затворника и теперь редко покидает усадьбу. Меня он отправил к тетушкам – у меня их одиннадцать, и я наведываюсь по очереди к каждой из них, но большую часть времени я живу у Эдит. Ее муж умер, и она стала такой же одинокой, как и я… А у вас есть братья и сестры?

Виконт покачал головой.

– Моя мать, как и ваша, умерла, когда я был еще ребенком, а когда я служил за границей, скончался отец. Правда, у меня есть дядюшки и тетушки, но не по отцовской линии.

– Так вот почему вам необходимо жениться…

Деверелл кивнул.

Феба хотела поподробнее расспросить его о семье, но тут к ним подошли Джорджина и Хизер.

– Мы собираемся устроить соревнования по крокету, когда вернемся в усадьбу, и надеемся, что вы тоже примете в них участие, – сказала Джорджина.

Феба надменно приподняла бровь; тон Джорджины показался ей не вполне вежливым – она как будто пыталась навязать им свою волю.

– Боюсь, что после пикника у меня не останется сил на соревнования, так что на меня можете не рассчитывать.

– Ах, как жаль! – Феба притворно вздохнула. Джорджина явно не была расстроена отказом и тут же взглянула на Деверелла. – Но вы-то, надеюсь, сыграете с нами, милорд?

Джослин, прищурившись, посмотрел на Фебу.

– Я приму участие в турнире только при условии, что мисс Маллесон будет моим партнером.

Феба едва не прыснула со смеху: виконт загнал Джорджину в угол, и теперь та вынуждена была упрашивать Фебу принять ее предложение.

– Ах, дорогая, – взмолилась Джорджина, – я прошу вас.

– Ну что же, так и быть, я согласна. – Феба из-под ресниц взглянула на Деверелла.



Через три часа они уже стояли бок о бок на краю лужайки с крокетными молотками в руках.

– Я не играл уже несколько дет, – признался Деверелл, однако вскоре выяснилось, что он не утратил навыков игры. Правда, его поведение на площадке выглядело довольно странно: виконт постоянно старался дотронуться до нее, прикоснуться к ней, не отпуская ее далеко от себя, а Феба прежде считала, что в крокете нет места для постоянного контакта партнеров. Деверелл все время находился рядом с ней, задевал ее то рукавом, то ногой. Их руки на мгновение, как бы невзначай, соприкасались. Один раз, когда она нагнулась, пальцы Деверелла даже скользнули по ее затылку. Хотя Феба не сомневалась в том, что Деверелл намеренно прикасался к ней, ей это нравилось, и она каждый раз с замиранием сердца ждала, когда их руки соприкоснутся снова или когда виконт украдкой дотронется до ее бедра.

Посторонние, конечно же, ничего не замечали, поскольку эти мимолетные прикосновения были вплетены в ткань игры, и хотя в финале их все же обыграли Питер и Хизер, Феба и Деверелл чувствовали себя истинными победителями, поскольку получили от соревнований огромное удовольствие.

Когда турнир закончился, виконт отошел от Фебы, чтобы помочь остальным джентльменам собрать с лужайки крокетные ворота и молотки и унести их в дом, а она, отправляясь в свою комнату готовиться к предстоящему балу, думала о том, что сегодняшний день не прошел для нее впустую.

Когда Феба начала переодеваться, готовясь к балу, она вновь почувствовала то странное воздействие, которое оказали на нее мимолетные прикосновения Джослина. Нервы ее были напряжены до предела, чувства обострены. Она была охвачена томлением и жаждала ласк, объятий и страстных поцелуев.

Единственная ее надежда состояла в том, Что Деверелл поможет ей избавиться от неприятных ощущений. «Он наверняка что-нибудь придумает», – утешала она себя. Но как он сможет снять ее напряжение в присутствии множества гостей? На этот вопрос у нее не было ответа.



Сев на табурет, стоявший у туалетного столика, Феба взяла флакон со своими любимыми духами, а Скиннер начала расчесывать ее длинные волнистые волосы.

– Все готово для осуществления нашего плана? – спросила Феба.

Служанка кивнула:

– Наши люди будут ждать с экипажем в условленном месте, а Джессика встретится с вами в библиотеке. Бедная крошка, она находится в таком отчаянии, что, наверное, убежала бы куда глаза глядят, если бы мы не взялись помочь ей.

– Хм… Присматривай за ней, чтобы она не наделала глупостей.

Стрипс и другие слуги не должны ничего заподозрить.

– Я не спущу с нее глаз. Вы будете переодеваться после бала?

Феба на мгновение задумалась, а потом покачала головой:

– Пожалуй, нет.

– В таком случае все это время я проведу с Джессикой. Как только леди Моффат соберется на бал и отпустит свою горничную, я ни на шаг не отойду от нее.

– Вот и прекрасно.

В дверь негромко постучали, и служанка, подойдя к двери, впустила Одри, одетую в широкое, как тога, платье из черного шелка, а ее голову украшал золотисто-черный тюрбан.

Усевшись в кресло, стоявшее рядом с туалетным столиком, Одри окинула Фебу критическим взглядом.

– Этот цвет идет вам, дорогая. Какие украшения вы собираетесь надеть к этому платью? Гранаты и жемчуг?

– Вы угадали. Пожалуй, и то и другое.

Одри откинулась на спинку кресла.

– Мы с Эдит рады, что вы… э… стараетесь поощрить моего племянника, но я хочу предупредить вас, что все Девереллы, я имею в виду, конечно, мужчин, вели себя в молодые годы довольно развязно, если не сказать распутно. Правда, вступив в брак, они становились образцовыми мужьями, и, я думаю, это главное. Вы ведь понимаете, о чем я хочу сказать: с годами мужчина набирается опыта и начинает ценить брак…

Одри замолчала, но Феба не знала, что ей отвечать, и поэтому пауза затянулась.

– Ваша мать и я были очень дружны, – наконец снова заговорила Одри. – Мы поверяли друг другу свои секреты, делились мечтами и надеждами; но есть одна история, о которой я предпочитала молчать до поры до времени. Теперь я решила рассказать ее вам. В молодости, когда мне было всего лишь двадцать два года, у меня был поклонник, и мне казалось, что я влюблена в него; однако мой отец считал его никчемным человеком и запретил принимать его ухаживания. В то время я не чувствовала себя независимой, и хотя я обиделась на отца, но не стала настаивать на своем…

Одри замолчала.

– Вы продолжали любить этого человека?

Одри вздохнула:

– О нет, все было совсем иначе. Мой отец оказался прав: Хьюберт действительно был никчемным человеком. Нельзя сказать, что я страдала по нему все эти годы, но, признаюсь, меня постоянно мучил один вопрос: что было бы, если бы мы все же поженились? Понимаете, дорогая, мы ведь не знаем, к чему приведет тот или иной наш шаг. – Выпрямившись, Одри поправила шаль на плечах. – Поэтому я немного сожалею о том, что все так вышло. Разумеется, я довольна своей жизнью. И все же порой у меня возникает мысль о том, что я была бы счастливее, если бы воспользовалась представившимся мне шансом и вопреки воле отца вышла замуж за человека, в которого влюбилась? Впрочем, я не знаю, что с ним стало, и поэтому не могу судить о том, насколько велика эта потеря. – Одри встала, шелестя шелком. – Я хочу, чтобы вы хорошенько подумали, прежде чем принимать судьбоносные решения, которые отразятся на всей вашей жизни. Мы часто жалеем не о том, что сделали, а о том, чего не сделали, об упущенных возможностях.

Закончив делать прическу, Скиннер отошла в сторону, и Одри заняла ее место, встав за спиной Фебы.

– Если судьба дает вам шанс, не отвергайте его сразу, взвесьте сначала все за и против.

Феба не отрываясь смотрела в зеркало в светло-карие глаза Одри.

– Спасибо, – наконец произнесла она. – Я обязательно последую вашим советам.

Лицо Одри просияло.

– Отлично. А теперь мне надо идти: мы с Эдит будем ждать вас в гостиной.

Скиннер услужливо распахнула дверь, когда тетушка Деверелла вышла в коридор, подала Фебе шаль с бахромой.

– Несмотря на возраст, она все еще очень привлекательна. – Скиннер покачала головой.

– Ты права, – согласилась с ней Феба, вставая из-за туалетного столика. – Где мой ридикюль?

Надевая перед зеркалом серьги и жемчужное ожерелье, Феба размышляла над словами Одри. Увы, брак не для нее, а значит, ей оставалось лишь одно – любовная связь. И уж конечно, Феба не могла предугадать, что из всего этого выйдет.



Переступив порог гостиной, виконт сразу же нашел глазами Фебу и, подойдя к ней, поцеловал ей руку. В этот момент дворецкий объявил, что ужин подан, и все двинулись в столовую.

На этот раз они сидели друг напротив друга, и это устраивало Фебу: болтая с Милтоном Кромвелем и Питером, она украдкой наблюдала за Девереллом, вспоминая слова Одри о развязности, присущей представителям их рода. Нельзя сказать, что виконт вел себя развязно, но он определенно был способен на такое поведение: это чувствовалось в его взгляде, жестах, мимике.

В нем ощущалось нечто первобытное – неукротимая натура, неистребимое варварство, на которое не смогла повлиять цивилизация, и этим виконт сильно отличался от остальных джентльменов, сидевших сейчас за столом. Неудивительно, что молодых леди тянуло к нему и они не могли оторвать от него глаз.

К концу ужина Феба пришла к выводу, что именно недоступность Деверелла привлекала к нему представительниц слабого пола. Независимость Деверелла одновременно пугала и восхищала ее. Но что, интересно, привлекало его в ней? Она постоянно задавалась этим вопросом, но не могла найти ответ.

После ужина, когда леди и джентльмены встали из-за стола и направились в бальный зал, виконт, подойдя к Фебе и не обнаружив в ее руке бальной карточки, с удивлением взглянул на нее.

– Мне двадцать пять лет, – ответила она на его немой вопрос.

Виконт усмехнулся:

– В таком случае вы будете танцевать со мной все вальсы.

– Максимум два, ну, может быть, три, не больше… – Феба опустила руку.

– Но вы только что сказали, что вам двадцать пять лет!

– Да, однако вы должны танцевать и с другими дамами.

Ее аргумент, по всей видимости, не показался ему убедительным, и тем не менее Феба была права: почтенные матроны вряд ли позволили бы им танцевать на балу только друг с другом, поскольку это было бы нарушением правил этикета. К тому же мамаши уже положили глаз на Деверелла и не желали упускать такого завидного жениха.

Вскоре к ним подошли Джорджина, державшая под руку Милтона, а также Дейдре вместе с Питером и Чарли.

– Мы собираемся завтра пострелять из ружей, – обратился Питер к Девереллу. – Хотите присоединиться к нам?

Деверелл взглянул на Фебу и… отказался от предложения Питера. Затем он заговорил с джентльменами об охоте, и Феба поняла, что он намеренно выбрал эту скучную для леди тему; при этом Джорджина слегка нахмурилась, а Дейдре начала топтаться на месте, но ни одна из них не сделала попытки уйти.

В конце концов Феба сжалилась над ними.

– Какой чудесный гребень, Дейдре, – промолвила она. – Откуда он у вас?

Леди тут же завели разговор о столичных модистках и галантерейщиках, а когда музыканты заиграли вальс, рука Деверелла легла на запястье Фебы.

– Вы обещали мне этот танец. – Он словно гипнотизировал ее пылким взглядом изумрудно-зеленых глаз.

Феба заметила, что Дейдре расстроилась и с упреком посмотрела на Питера, который поморщился, чувствуя свою полную беспомощность в этой ситуации.

– Вы сорвали их планы, – понизив голос, сказала она, когда Деверелл вывел ее на середину бального зала.

– У меня свои планы. – Он положил руку ей на талию и уверенно закружил ее по паркету, крепко прижимая к себе.

Глаза Деверелла завораживали Фебу, она тонула в их бездонной глубине, когда его взгляд проникал к ней в душу, читая там ее самые заветные мысли.

Джослин догадался, что Феба приняла решение не подыгрывать ему, хотя ей очень хотелось быть соблазненной. Для нее существовал только один мужчина, этим мужчиной был он, и она больше не боялась любовных игр, однако не хотела спешить.

Он видел, какие жадные взоры бросали Милтон Кромвель и другие джентльмены на статную фигуру Фебы, и у него это вызывало тревогу, похожую па ревность. Но то, что все внимание Фебы было сосредоточено на нем одном, несколько успокаивало Деверелла. Тем не менее Феба стала следить за своим внешним видом и тщательнее наряжаться – это свидетельствовало о том, что ей хотелось понравиться ему.

Однако более всего его радовало, что Феба согласилась вступить с ним в интимную связь. Правда, до этого желанного события им предстояло пройти долгий путь, но на этом пути они уже сделали несколько шагов.

Запах победы кружил Девереллу голову, и он упорно шел к своей цели. Согласие Фебы стало его триумфом, но до полной капитуляции было еще далеко.

– Почему девицы, подобные Дейдре Меллорс, считают, что, выставляя на всеобщее обозрение свои прелести, они выглядят очаровательно?

Феба приподняла бровь.

– Понятия не имею. А разве джентльменам это не нравится? – В отличие от Дейдре, которая пыталась пробудить к себе интерес с помощью глубоких вырезов, Феба предпочитала носить более закрытые наряды, которые лишь намекали на скрытые под ними прелести и тем самым распаляли фантазию мужчин.

Виконт улыбнулся одними глазами.

– Разумеется, нравится, хотя не всем. Мы довольно примитивные создания, вот вы, женщины, и дразните наше воображение.

Феба рассмеялась.

– Я это запомню, – пообещала она.

– Ради Бога. – Его голос стал более вкрадчивым. – Соблазнять надо разум, это наиболее верный способ обольщения.

Музыка смолкла, пары остановились. Феба сделала реверанс, и они направились к сидевшим у стены Одри и Эдит. Деверелл мог и не подводить Фебу к ее тетушке – возраст уже позволял Фебе одной, без сопровождающих, выезжать в свет, и она хотела напомнить об этом своему кавалеру, но сдержалась. В ее памяти вновь всплыли слова Деверелла: «Соблазнять надо разум, это наиболее верный способ обольщения».

Может быть, виконт хотел предупредить о том, каким образом он намеревается действовать дальше, чтобы окончательно соблазнить ее?

В течение следующего часа она сидела как на иголках, мучаясь неизвестностью: ей хотелось выяснить, что Джослин имел в виду, произнеся эту фразу, однако у нее не было подходящей возможности расспросить его.

– Может быть, удалимся в комнату для занятий рукоделием? – наконец спросил ее виконт, понизив голос так, чтобы их никто не слышал. – Это единственное помещение в доме, куда редко заглядывают и гости, и хозяева.

Судя по его уверенному тону, он знал, о чем говорил: комната для занятий рукоделием и в самом деле была пуста; сквозь высокие окна в нее вливался лунный свет, что позволяло молодым людям свободно передвигаться в комнате.

Убедившись, что вокруг нет ни души, Феба с облегчением вздохнула, а виконт, едва они переступили порог, запер дверь на замок.

Некоторое время они молчали, но даже стоявшая спиной к Девереллу Феба чувствовала на себе его пристальный взгляд. Услышав за спиной его шаги, она резко обернулась.

– Я хотела спросить…

Он стоял в нескольких дюймах от нее, и Феба затрепетала. Потом он медленно обнял ее и привлек к себе.

– О чем вы хотели спросить меня?

Феба растерялась, стараясь вспомнить свой вопрос. До их слуха доносились музыка, смех и оживленные голоса; бал был в полном разгаре, и гости, перекусив в буфете, с новыми силами предались безудержному веселью, поэтому никто не заметил, как Деверелл увел Фебу из зала.

Деверелл прижал ладонь к ее щеке.

– Может быть, повременим с вопросами?

От его прикосновения дрожь пробежала по телу Фебы.

– О чем вы думаете? – тихо спросила она.

– О вас. – Джослин крепче прижал ее к себе, и Феба положила ладони ему на грудь, ей хотелось обвить руками шею Деверелла, но она не смела это сделать.

– И что же именно вы думаете?

Деверелл наклонился к ее губам.

– Я думаю, как хорошо было бы заняться с вами… тем, чем я хочу заняться.

– Хотите? Тогда выражайтесь яснее.

– Хорошо. – Он припал к ее губам в страстном поцелуе, и Феба, не в силах скрыть своего удовольствия, стала самозабвенно отвечать ему. Ее ладони скользнули ему на плечи, а уже через мгновение она обняла Деверелла.

Джослин старался сосредоточиться на ее губах и не обращать внимания на прильнувшее к нему соблазнительное тело Фебы; он боялся утратить контроль над собой и позволить себе лишнее, тем не менее он не мог не чувствовать упругой груди Фебы и ее округлых бедер. Она казалась гибкой, податливой, но виконт знал, что Феба еще не готова к смелым ласкам и может в любой момент оказать сопротивление, Однако в нем уже проснулся самец, темная первобытная сторона которого была опасна и непредсказуема; она заставляла его впиваться в губы Фебы, играть с ее языком, крепче сжимать ее в своих объятиях.

Почувствовав столь мощный напор, Феба сначала ахнула, а потом разомлела в его руках. Ладонь Деверелла скользнула по ее спине и бедрам и, замерев на мгновение на ягодицах, стала неистово мять их. Феба затрепетала от захлестнувших ее острых ощущений. У нее кружилась голова от упоительных прикосновений, поцелуев, жарких ласк.

Однако когда Деверелл отважился сильно прижать ее бедра к своим, Феба оцепенела, у нее перехватило дыхание, в голове мутилось. Былые страхи снова зашевелились в ее душе.

Феба почувствовала, как вставший член Деверелла уперся в низ ее живота. Она уже переживала подобное, и тогда… Впрочем, та ситуация совершенно не походила на нынешнюю, и Феба удивительно легко отогнала тяжелые мысли и неприятные воспоминания. На этот раз кровь бурлила у нее в жилах и она сама хотела интимной близости с мужчиной. Страсть руководила всеми ее действиями, желание предаться любовным утехам было взаимным.

Феба сама стремилась к тому, чтобы ею овладели, она могла расслабиться, ей не надо было держать ситуацию под контролем, потому что это делал Деверелл, пока она постепенно избавлялась от своих страхов.

Почувствовав, что Феба напряглась, Деверелл остановился; он знал, что она готова оттолкнуть его, и не хотел действовать против ее воли.

Когда Феба наконец снова расслабилась в его объятиях, Джослин испытал облегчение. Слава Богу, она преодолела свой страх. Если бы она запаниковала, он, конечно же, отпустил бы ее, однако судьба оказалась благосклонна к нему.

Тем не менее его силы были небезграничны, и он чувствовал, что они уже на пределе. Он был перевозбужден и не мог больше сдерживать свою страсть.

Тем не менее, после того как они продвинулись еще на один шаг по пути к интимной близости, надо было пока остановиться.

Когда Деверелл прервал поцелуй и отстранился от нее, Феба почувствовала себя разочарованной. Надув губы, она вопросительно посмотрела на него, не понимая, что происходит.

Взглянув сверху вниз на Фебу, виконт заметил, что ее взор туманится, и, едва сдерживая улыбку, провел большим пальцем по ее губе.

Феба затрепетала от страсти, и виконт, судорожно вздохнув, заставил себя выпустить ее из своих объятий, а потом, убедившись, что она твердо стоит на ногах, отошел от нее на безопасное расстояние.

Потупив взор, Феба одернула юбку.

– Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы мы вернулись в бальный зал? – неуверенно спросила она.

Джослин знал, что если они не сделают этого, то могут зайти слишком далеко, и, хотя у него ломило все тело от неудовлетворенного желания, показал жестом на дверь.

– К сожалению, да, нам нужно идти, иначе гости заметят наше долгое отсутствие.

Феба молча направилась к двери; она задумчиво хмурилась, не понимая, почему Деверелл так внезапно прервал их свидание. Что скрывалось за его желанием быстрее вернуться в бальный зал?

Когда Феба проходила мимо виконта, он на миг утратил самообладание и, обхватив Фебу за талию, прижал ее к себе спиной, а затем стал неистово гладить ее плечи. Его ладонь слегка касалась высокой груди, и Феба судорожно вздохнула, но не ощутила испуга.

Прижавшись губами к ее виску, от которого исходил тонкий аромат духов, Джослин прошептал:

– Я хочу вас, Феба. Я хочу, чтобы вы стали моей, и это произойдет скоро.

Через мгновение он отпустил ее, и Феба, бросив на него взгляд через плечо, направилась к двери с высоко поднятой головой, произнеся напоследок лишь одно слово:

– Скоро.

Виконт еще немного помедлил, давая себе возможность успокоиться, и, когда его лицо вновь приобрело невозмутимое выражение, последовал за возлюбленной.

Феба была вполне готова завести роман с Девереллом. Но сначала она должна была осуществить свой план по спасению Джессики.

После бала, когда гости разошлись по своим комнатам и в доме все стихло, Феба крадучись вышла из спальни и, стараясь ступать бесшумно, направилась по коридору к лестнице; она решила, что, вызволив Джессику из беды, непременно посвятит все свое время виконту. Фебу безудержно влекло к нему, и она не скрывала этого от себя. Одним взглядом, одним прикосновением он возбуждал в ней целую бурю чувств, а его хрипловатый шепот кружил ей голову, сводя с ума.

Деверелл был прекрасным наставником в том, что касалось любовных утех, а это означало, что Фебе очень повезло с ним. Она высоко ценила в нем не только его способность контролировать свои действия, но и готовность сдерживать себя ради нее.

Впрочем, она не возражала бы, если бы сегодня вечером он вел себя более смело, но они договорились не спешить, делать шаг за шагом, и виконт сдержал свое слово. Теперь Фебе тоже следовало проявить терпение.

И все же интересно, каким будет их следующий шаг, что произойдет во время их ближайшего свидания? Впрочем, сейчас она вынуждена была думать о Джессике…

Спустившись по мраморным ступеням парадной лестницы на первый этаж, Феба увидела, что свет в холле уже потушен. Остановившись, она прислушалась. Уставшие задень гости и домочадцы, по-видимому, спали, до ее слуха не доносилось ни звука.

Собравшись с духом, Феба пересекла вестибюль и, открыв дверь библиотеки, переступила порог.

Хотя шторы не были задернуты, проникавший в окна лунный свет слабо освещал помещение. Пройдя на середину комнаты, Феба остановилась.

– Джессика, ты здесь? – негромко произнесла она.

Девушка всхлипнула.

– Д-да, мэм… – запинаясь, отозвалась она и вышла из темного угла, где прежде пряталась. На Джессике был теплый жакет, в руках она держала дорожную сумку и узелок.

– Хорошо. – Феба кивнула, стараясь внушить бедняжке уверенность в своих силах. – Скоро ты будешь в полной безопасности, а пока пойдем со мной.

Феба встретилась с Джессикой в библиотеке потому, что из этого помещения можно было выйти на террасу, а оттуда спуститься на лужайку. Миновав ее, беглянка оказалась бы в лесу.

Отперев двустворчатую застекленную дверь, они покинули дом.

– Следуй за мной, – прошептала Феба, – экипаж ждет тебя на дороге за лесом. В ограде, которой обнесена усадьба, есть пролом, поэтому нам не понадобится перелезать через псе.

Взглянув на бледное лицо Джессики, Феба поняла, что девушка ни жива ни мертва от страха, и, проклиная сластолюбивого лорда Моффата, двинулась через лужайку по направлению к деревьям, следя, чтобы Джессика не отставала от нее.

Вскоре они вошли в лес, но Феба прекрасно знала дорогу и могла пройти между деревьев с закрытыми глазами. Хорошо ориентируясь в темноте, она уверенно вела Джессику к пролому в каменной ограде.

Вскоре они заметили мужчину, находившеюся по другую сторону ограды.

– Не бойся, – шепнула Феба Джессике. – Это наш друг, и он ждет нас.

Это в самом деле оказался Скэтчер, лавочник, помогавший Фебе выручать попавших в беду девушек, – он помог им пролезть сквозь узкий пролом в стене.

– Ну наконец-то, – проворчал Скэтчер. – А то мы уже начали беспокоиться.

Взяв Джессику за руку, Феба подвела ее к поджидавшему их невзрачному экипажу, который тем не менее обладал хорошей скоростью, так как Бертлз и Фергус держали его в отличном состоянии.

Сегодня на козлах сидел Бертлз; увидев Фебу, он приветствовал ее взмахом кнута, и она, улыбнувшись, помахала ему в ответ. Когда дверь кареты распахнулась, она увидела сидевшую в ней Эммелин Бертлз – первую женщину, когда-то спасенную ею.

– Эммелин и ее муж довезут тебя до расположенного в Лондоне агентства по найму прислуги, – сказала Феба Джессике. – Это надежные люди, с ними ты будешь в полной безопасности, а когда получишь новое место, я приеду к тебе, чтобы посмотреть, как ты устроилась.

Увидев приветливую улыбку Эммелин, Джессика немного успокоилась.

– Мисс, спасибо вам за все, – поблагодарила она Фебу. – Не знаю, что бы я делала без вас. – Голос девушки дрогнул, и Феба ободряюще улыбнулась ей.

– Слушайся во всем Эммелин, и все будет в порядке.

Скэтчер помог Джессике сесть в карету, а затем обернулся к Фебе.

– Может быть, я все же провожу вас до дома? – озабоченно спросил он. – В лесу не видно ни зги.

Феба покачала головой:

– Не беспокойтесь, я все здесь знаю и сама доберусь до дома.

Скэтчер что-то проворчал себе под нос, но не стал спорить и взобрался на облучок, где уже сидел Бертлз. Карета тронулась, и Феба помахала ей вслед, а когда экипаж исчез за поворотом, постояв еще немного на пустынной дороге, вернулась к стене и пролезла сквозь пролом в усадьбу. Здесь пролегала глубокая канава, и девушка, осторожно спустившись по откосу, миновала ее и стала подниматься вверх, где росли деревья. Поправив шаль на плечах, она хотела двинуться дальше, но неожиданно наткнулась на препятствие.

Только тут она поняла, что кто-то все это время следил за ней.




Глава 6


У Фебы перехватило дыхание, но все же ей удалось взять себя в руки и подавить рвущийся из груди вопль. Она уже догадывалась, кто этот человек, поджидавший ее в лесу.

– Деверелл… – хрипловатым голосом прошептала она. Однако он ей ничего не ответил. Сердце Фебы учащенно забилось, и тут же в ее плечи безжалостно впились сильные пальцы.

«Деверелл и в самом деле опасен», – невольно подумала Феба, пытаясь разглядеть выражение его лица и понять выражение поблескивавших во мраке глаз.

– Что, черт возьми, вы здесь делаете? – услышала она сердитый голос виконта и вздрогнула так, как будто ее хлестнули кнутом.

– Отпустите меня!

Однако Деверелл не спешил выполнять ее просьбу, и Феба, вскинув голову, не мигая посмотрела ему в глаза. Наконец пальцы Деверелла медленно разжались.

– Итак, что все-таки вы здесь делаете? – снова спросил он.

На этот раз его голос был более спокойным, но в нем звучали стальные нотки. Он как будто хотел напомнить ей, с кем она имеет дело. Джослин и в самом деле был человеком знатного происхождения, имел большое влияние в обществе и связи в правительстве, он мог бы раздавить любого, кто встанет на его пути.

Увы, Феба не могла сказать ему правду. Вскинув голову, она устремила на него такой взгляд, который мог бы обескуражить даже герцога.

– Это вас не касается!

Некоторое время Деверелл молчал, и у Фебы вдруг появилось такое чувство, как будто именно сейчас с него упала маска галантности и он показал свое истинное лицо решительного безжалостного человека, умеющего настоять на своем.

Все же, несмотря на это, она была уверена, что он не тронет ее и не причинит ей никакого вреда.

– Я видел, как вы вышли из дома вместе с какой-то женщиной, – наконец снова заговорил виконт. – Вы повели ее через лес к дороге, где вас уже ждала карета. Я требую, чтобы вы немедленно сказали мне, кто эта женщина, и что все это означает, и какую роль вы играете во всем этом деле!

По-видимому, Деверелл в свое время действительно был прекрасным тайным агентом: он говорил резким, не терпящим возражения тоном, и Феба не знала, как долго сможет выдерживать этот напор. Если он будет продолжать разговаривать с ней в таком же духе, то, пожалуй, она сдастся и расскажет ему все.

Хотя разум подсказывал ей, что с виконтом она могла чувствовать себя в полной безопасности, Феба все же решила не рисковать и ничего не рассказывать ему о своих тайных делах.

– Мне нечего вам сказать, милорд, – спокойно проговорила она. – А теперь мне надо идти. – Она попыталась обойти его.

– Нечего? – вкрадчиво переспросил он.

Дрожь пробежала по телу Фебы, но она продолжала стоять на своем.

– Да, нечего. К тому же вы мне не друг и не родственник.

Виконт приподнял бровь, и не успела Феба опомниться, как он прижал ее спиной к стволу дерева, а затем припал к ее губам.

Разумеется, Феба понимала, что он пытался доказать ей свою власть над ней; она уперлась ладонями ему в плечи, но не смогла долго сопротивляться: Язык Деверелла проник в ее рот, и Феба почувствовала, что тает в его объятиях.

Тем не менее, собравшись с силами, она снова попыталась оттолкнуть виконта. Но дерево помешало ей вырваться из его цепких рук.

Лишь когда Феба начала задыхаться, Деверелл внезапно прервал поцелуй, и она наконец-то смогла перевести дыхание.

– Расскажите мне все, – потребовал он.

Это был приказ, а не просьба.

– Нет. Немедленно отпустите меня!

Виконт молниеносно вцепился в запястья Фебы и, подняв ее руки, припечатал их над ее головой к стволу.

Охвативший Фебу страх грозил перерасти в панику. Она с ужасом наблюдала за тем, как его губы медленно приближаются к ее рту.

Его поцелуй был грубым и жадным. Деверелл пытался таким способом сломить ее сопротивление, сокрушить ее волю, подчинить себе и наконец выведать у нее все секреты, которые она так упорно скрывала от него. Он был уверен, что, действуя решительно, непременно добьется успеха, но Феба вопреки его ожиданиям начала отчаянно сопротивляться, и это показалось ему странным. Он решил, что она притворяется взбешенной, и ему потребовалось довольно много времени, чтобы понять, что на этот раз строптивая красавица действительно пришла в ярость. Ее сопротивление не было притворным, хотя и не отличалось эффективностью.

Чувствуя, что движения Фебы становятся все более неистовыми, Джослин прервал поцелуй и отстранился от нее, продолжая держать ее руки над головой. Феба смотрела на него широко открытыми глазами, и он видел, что она действительно сильно напугана.

Но даже после этого он не отпустил свою жертву, похожую теперь на трепетную лань, загнанную хищником в ловушку.

– Немедленно прекратите. – В ее дрожащем голосе слышалась мольба.

Деверелл наконец сдался и, выпустив Фебу, отошел от нее. Его сердце сжималось от боли, н оон не подавал вида, что сопереживает ей. Вглядываясь в ее скрытое полумраком лицо, виконт пытался понять, что произошло, почему она так бурно отреагировала на его действия.

– Феба… – наконец окликнул он ее и протянул руку. Она отпрянула от него, как от огня.

– Не приближайтесь ко мне!

В итоге виконту оставалось лишь одно – смотреть, как она, обогнув его, молча вышла на тропу и направилась к дому, слегка пошатываясь, как будто у нее подкашивались ноги.

– Никогда больше не приближайтесь ко мне, – оглянувшись, прошептала она сдавленным голосом, отойдя на безопасное расстояние. – Слышите? Никогда!

Подождав, когда стихнут ее шаги, Деверелл медленно двинулся вслед за ней. На краю залитой лунным светом лужайки он остановился в тени деревьев, наблюдая за тем, как Феба, миновав открытое пространство, поднялась на террасу и вошла в дом.

Оставшись один на один со своей неудачей, виконт тяжело вздохнул. Он чувствовал, что совершил непростительную ошибку. Воскрешая в памяти детали только что произошедшей в лесу сцены, он пытался разобраться и понять, что же произошло с Фебой, но так и не пришел ни к какому выводу.

На следующее утро виконт рано спустился к завтраку. В столовой еще не было ни души, и он, поев в одиночестве и взяв у Стрипса недавно доставленные из Лондона газеты, удалился в библиотеку, где, плотно закрыв за собой дверь, уселся в кресло напортив шезлонга, на котором он впервые увидел Фебу. Тогда она читала, лакомясь виноградом, а теперь…

Виконт много часов провел в раздумьях о том, что произошло ночью; хотя он не чувствовал за собой никакой вины, в его душе остался неприятный осадок. Разумеется, вздорная красавица была сама во всем виновата, и все же мысль о ней не давала Девереллу заснуть: его томило желание близости. Чтобы немного развеяться, он вышел прогуляться под покровом ночи и, прохаживаясь в тени деревьев, окаймлявших лужайку, увидел, как Феба крадучись покинула дом вместе с какой-то девушкой. Это показалось ему подозрительным, и он стал следить за ней; при этом прежде всего его беспокоила ее безопасность.

Увидев, что Феба передала девушку двум незнакомцам, Деверелл очень удивился; он не знал, что и думать. Вот почему он решил расспросить обо всем Фебу, однако она отказалась что-либо объяснять, приведя его тем самым в полное замешательство.

Виконт никак не мог понять, почему в этот раз Феба так бурно реагировала на его расспросы и смелые ласки: совсем недавно она дала ясно понять ему, что согласна принимать его ухаживания, согласна вступить с ним в интимную близость, а впоследствии, возможно, даже стать его женой. И вот всего лишь через пару часов после их страстного свидания ее поведение резко изменилось. Неужели его требования объяснить странные поступки заставили ее отказаться от решения сблизиться с ним?

Стараясь успокоиться, Деверелл перевернул страницу газеты, но так и не смог читать. Еще ни одна женщина не вызывала у него таких острых ощущений, такого жгучего желания. Во время свидания он делал над собой неимоверные усилия, чтобы не утратить самообладания, и ожидал, что Феба будет признательна ему за сдержанность и проявленную силу воли. Вместо этого она поступила с ним крайне жестоко. Неужели он в самом деле заслужил такое отношение к себе?

Феба ясно дала понять, что не доверяет ему; более того, она продемонстрировала всем своим поведением, что не ставит его ни в грош – пережить такую обиду было нелегко. Теперь он упрекал себя в том, что решил следить за ней, но разве он мог поступить иначе? Он никогда бы не допустил, чтобы Феба расхаживала одна среди ночи по темному лесу, где ее подстерегала неведомая опасность. Не дай Бог с ней что-нибудь произошло бы, тогда он ни за что не простил бы себе этого.

Судя по всему, эта женщина сумела незаметно завладеть его сердцем, но Деверелл не понимал, как ей это удалось. Впрочем, теперь это было не так уж и важно; она, не спрашиваясь, вошла в его жизнь, и ему надо было смириться с этим.

Но тогда и Фебе нужно было смириться с тем, что рано или поздно она станет его женой – виконт не сомневался, что, приняв решение, непременно добьется своей цели.

Время от времени Джослин поднимал голову и прислушивался, но в доме было по-прежнему тихо: по-видимому, гости отсыпались после вчерашнего бала.

– Долгий сон способствует сохранению красоты, милорд, – пояснил Стрипс, когда Деверелл спросил его, проснулись ли дамы.

Слуга оказался прав, высказывая предположение, что гостьи встанут только после полудня: женские шаги послышались на лестнице лишь после того, как прозвучал гонг, сзывавший всех ко второму завтраку.

Свернув так и не прочитанную газету, Деверелл отложил ее в сторону и встал.

Переступив порог столовой, он сразу же увидел Фебу: она сидела за столом в окружении других молодых леди.

Феба также заметила Деверелла, как только он вошел в столовую, и Дейдре с Леонорой приветствовали его очаровательными улыбками.

Поздоровавшись со всеми, он подошел к буфету и стал накладывать себе закуски, а затем сел на другой конец стола по соседству с лордом Крэнбруком и лордом Крейвеном, которые о чем-то оживленно беседовали. Вскоре он уже не меньше их был увлечен жарким спором о лошадях.

В столовой постепенно становилось многолюдно, а минут через десять в помещение вплыла Одри; окинув внимательным взглядом всех присутствующих, она направилась к буфету, а затем с полной тарелкой подошла к племяннику.

Деверелл быстро встал и отодвинул стул для тетушки.

– Что вы натворили? – тихо спросила она, положив ладонь ему на рукав.

Виконт нахмурился.

– А я-то тут при чем? Я и сам не понимаю, что произошло.

Однако Одри хорошо знала его и видела, что племянник чего-то недоговаривает. Одри тяжело вздохнула.

– Мы с Эдит верим в вас, дорогой, так что уж вы не подкачайте. Надо непременно исправить положение, пока еще не поздно.

Внезапно почувствовав себя двенадцатилетним мальчишкой, не отвечая, Деверелл с мрачным видом уставился в свою тарелку.

Завтрак уже подходил к концу, когда в столовую быстрым шагом вошла леди Моффат; на ней лица не было, волосы находились в беспорядке, платье было надето наспех.

– Мария, Гордон, – с порога обратилась она к хозяевам дома, леди и лорду Крэнбрук, – моя горничная исчезла! Это просто ужасно! Никто понятия не имеет, куда сбежала эта неблагодарная девица!

– Не может быть! – ахнула леди Крэнбрук.

Все присутствующие, казалось, были поражены этим известием.

– Боже, что мне теперь делать? – причитала леди Моффат.

Деверелл украдкой взглянул на Фебу, сидевшую за противоположным концом стола, но та с невозмутимым видом смотрела на расстроенную леди Моффат; как видно, ее не удивила эта новость.

Некоторые дамы повскакали со своих мест и бросились утешать бедную леди Моффат. Хозяева дома тоже встали из-за стола. На их лицах читалась тревога.

Почувствовав на себе взгляд Деверелла, Феба постаралась не смотреть в его сторону, он же, зная теперь имя женщины, которую Феба ночью вывела из дома и посадила в экипаж, никак не мог понять, зачем она это сделала.

Из задумчивости виконта вывели леди Крэнбрук и Одри; увидев, что они приближаются к нему, он учтиво встал.

– Нам нужна ваша помощь, милорд. – Хозяйка дома вздохнула. – Все происходящее не может не вызывать тревоги: за последние месяцы это уже третий случай исчезновения служанок во время празднеств, устраиваемых в загородных домах.

В столовой постепенно установилась тишина, и Деверелл почувствовал, что все присутствующие смотрят на него, дожидаясь ответа.

– Хотя я являюсь местным судьей, Пейнтон, – вступил в разговор лорд Крэнбрук, видя, что виконт колеблется, – должен признаться, мне не по плечу подобные дела. Исчезновение слуг – это что-то новенькое. – Он хмыкнул. – Я был бы признателен вам, если бы вы помогли мне разобраться в том, что произошло в моей усадьбе.

Взглянув на Одри, Деверелл понял, что тетушка считает необходимым принять предложение лорда Крэнбрука, и, поклонившись, поцеловал руку хозяйки дома.

– Ради вашего спокойствия, мэм, я готов сделать все, что будет в моих силах.

Лорд Крэнбрук провел Деверелла в свой кабинет, где они вместе допросили Стрипса и экономку, но те ничего не смогли добавить к рассказу леди Моффат, которая отпустила Джессику в час ночи и с тех пор больше не видела ее.

– Вы осмотрели комнату горничной? – спросил Деверелл.

Дворецкий кивнул.

– Постель Джессики разобрана и примята, некоторые ее веши до сих пор находятся в комнате…

– Некоторые вещи?

– Да, униформа и тому подобное, – вступила в разговор экономка. – Однако ни расчески, ни чего-то подобного в комнате нет. Дорожной сумки, с которой она приехала сюда, мы тоже не нашли.

Виконт поднялся из-за письменного стола.

– Я хотел бы сам осмотреть ее комнату.

Вся эта история не могла не вызвать у него интереса. Он знал, что речь шла о репутации мисс Мэлсон, и поэтому старался действовать осторожно. Сначала он хотел убедиться, что в комнате Джессики нет ничего, что бы указывало на Фебу или других слуг.

Лорд Крэнбрук провел виконта в мансарду, где располагались комнаты прислуги, и он тщательно обыскал помещение, но так ничего и не обнаружил, кроме одного факта: горничная леди Моффат не ложилась в эту ночь; ее постель была преднамеренно примята лишь для того, чтобы создалось впечатление, будто она спала в ней.

Вскоре они с лордом Крэибруком снова спустились в холл. Судя по описанию, которое дала леди Моффат, ночью вместе с Фебой была именно Джессика.

– С вашего позволения, милорд, я хотел бы осмотреть усадьбу и попытаться собрать дополнительную информацию о пропавшей горничной, – обратился Джослин к хозяину дома. На самом же деле он хотел поскорее избавиться от присутствия лорда Крэнбрука.

– Как вам будет угодно. – Крэнбрук кивнул. – А я пока поговорю с остальными гостями.

Проводив его взглядом, Деверелл вышел из дома. Как он и предполагал, пожилые дамы в этот час сидели поддеревьями, росшими на краю лужайки, оживленно обсуждали последние события, не спуская глаз со своих подопечных – молодых леди, которые разгуливали по лужайке, играли в крокет и непринужденно болтали друг с другом.

Заметив приближающегося племянника, тетушка прервала разговор с миссис Хилдебранд и вопросительно взглянула на Деверелла.

– Леди Крэнбрук обмолвилась, что не так давно исчезли еще две девушки во время празднеств в загородных домах, – сказал он, подходя. – Вы были на этих праздниках?

Одри на мгновение задумалась.

– Только на одном, а вот Эдит присутствовала на обоих. Во всяком случае, она могла бы рассказать вам о том, что произошло в Уинчелси-Парк. Я же в марте гостила у леди Албереток, и тогда пропала служившая в ее доме гувернантка. – Одри нахмурилась. – Мне показалось, что ее исчезновение не было связано с празднеством, проходившим в доме; просто эту девушку что-то не устраивало, и она убежала. Я ее хорошо понимаю: леди Апберсток настоящая ведьма, она любого может сжить со свету.

Виконт поморщился.

– Хорошо, я поговорю с Эдит, – сказал он.

Эдит в это время болтала с леди Крэнбрук, сидя под раскидистым деревом, а мисс Мэлсон расположилась на стуле, стоявшем позади ее тетушки, и делала вид, что читает книгу.

Деверелл направился к ним, не сомневаясь, что Феба украдкой следит за каждым его движением; по дороге он обдумывал, что именно сказать дамам.

Подойдя, он улыбнулся и, присев на корточки между стульями, на которых сидели леди Крэнбрук и Эдит, попросил их помочь ему. Обе дамы сразу же откликнулись на его просьбу и заверили, что готовы сделать для него все возможное.

– Одри сказала, что вы гостили в тех домах, в которых исчезли служанки. Это так?

– Да, она совершенно права, – подтвердила Эдит.

– А вы, мисс Маллесон, тоже были там в то время, когда произошли столь странные события?

– Моя милая крошка повсюду ездит со мной с прошлого Рождества, – ответила за племянницу Эдит.

Оторвав глаза от книги, Феба очаровательно улыбнулась, но Деверелл заметил, что ее улыбка выглядела чересчур напряженной.

– Одри рассказала мне об инциденте, произошедшем в усадьбе леди Алберсток, – продолжал он. – Она считает простым совпадением то, что гувернантка исчезла в то время, когда в доме было много гостей. У девушки просто лопнуло терпение, и она убежала от сварливой, привередливой госпожи.

Эдит кивнула:

– Я согласна с вашей тетушкой; у леди Алберсток невыносимый характер, а у гувернантки, насколько я помню, была очень ранимая, чувствительная натура.

– В самом деле, она была очень милой, – подтвердила леди Крэнбрук.

Виконт подождал, не скажут ли они еще чего-нибудь, но дамы молчали, видимо, считая, что тема исчерпана.

– А что произошло в Уинчелси-Парк? – наконец спросил он.

– Там пропала портниха миссис Бонем-Картрайт, француженка, незадолго до этого поступившая на службу. – Эдит кашлянула. – Это была очень странная история: миссис Бонем-Картрайт пела дифирамбы своей портнихе, не могла нарадоваться на нее, но девушка неожиданно исчезла. Никто так и не понял, что произошло.

– Ну хорошо, – стала вслух рассуждать леди Крэнбрук, – исчезновение гувернантки Алберстоков еще как-то можно объяснить: с ней плохо обращались, и она, сговорившись с каким-нибудь мужчиной, имевшим честные намерения, бежала под покровом ночи. Но куда могла убежать француженка, почти ничего не понимающая по-английски? Кроме того, зачем ей вообще нужно было убегать от миссис Бонем-Картрайт, добрейшей души женщины? Француженка совсем недавно приехала в нашу страну, здесь у нее ни друзей, ни родственников…

– Страшно подумать, что может теперь произойти с этой бедной девушкой, – вздохнула Эдит. – Именно поэтому нас всех так сильно взволновало исчезновение вашей горничной.

Поблагодарив дам, Деверелл повернулся, собираясь уйти, но тут леди Крэнбрук взглянула на него снизу вверх.

– Держите нас, пожалуйста, в курсе расследования, – попросила она.

– Обещаю, мэм. – Виконт поклонился и не спеша отошел от них.



Покинув тетушек, виконт вместе с Грейнджером отправился взглянуть на своих лошадей, стоявших в конюшне лорда Крэн-брука. Там он задал слуге несколько вопросов, но Грейнджср, как и другие его товарищи, понятия не имел, что произошло с Джессикой.

– Такая приятная девушка… – Он покачал головой. – Правда, немного робкая, но я думаю, она стеснялась из-за того, что еще не привыкла к своим новым обязанностям. Она поступила на службу к леди Моффат незадолго до приезда сюда.

– Значит, ее наняли совсем недавно? – поинтересовался Деверелл. – Ты уверен?

– Да, недель шесть назад – Джессика сама говорила мне об этом. А что, это имеет какое-то значение?

– Возможно. Скажи, как восприняли новость об исчезновении Джессики люди мисс Маллесон: я имею в виду ее горничную Скиннер и кучера… Кстати, как его зовут?

– Макенна. Насколько я помню, они были шокированы, как и все остальные. – Грейнджер бросил на хозяина удивленный взгляд. – А почему вы спрашиваете?

Виконт усмехнулся: похоже, слуги Фебы оказались более одаренными актерами, чем она.

Некоторое время он молча смотрел на лошадей, решая, следует ли ему делиться с конюхом своими подозрениями, однако Грейнджер уже не раз доказал, что умеет держать язык за зубами. Деверелл, вздохнув, коротко рассказал ему о том, что знал сам.

– Мисс Маллесон определенно причастна к этому делу, – закончил он. – Но если оно противозаконно, то, я уверен, она действует не по своей воле.

Грейнджер удивленно поднял брови.

– Вы хотите сказать, что кто-то шантажирует се и заставляет участвовать в похищении женщин?

– Пока не знаю, но, впрочем, все возможно. Мы должны действовать очень осторожно. Не спускай глаз с людей мисс Маллесон: они наверняка помогали ей в похищении Джессики, и это Скиннер разобрала и примяла постель пропавшей девушки. Я уверен: если люди мисс Маллесон поймут, что их госпожа попала в беду, они поспешат ей на помощь, поэтому постарайся не вспугнуть их и действуй осмотрительно.




Конец ознакомительного фрагмента.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=162256) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания