Перевод Гоблина Зуфар Гареев "В большой комнате обычно собираются все. Здесь мама Ирины Елена Леонидовна, бабушка Мария Евграфовна, а также младшая сестра Ирины Юлия, худосочная блондинка. Во время ссор с мужем подолгу проживает с ребенком в родительском доме. Кого не затащишь сюда, так это младшего ребенка – Дэна. Денис называет Юлию Хамсой, по старой привычке, за то, что она тощая, как пугало". Зуфар Гареев ПЕРЕВОД ГОБЛИНА Как обычно вечерами Мухомор (ей 87 лет) выносит небольшой газетный пакетик мусора в мусоропровод. Как всегда оставила дверь в квартиру открытой. Мухомор – с возрастными причудами: не помнит, на каком она свете, мало кого узнает, откликается только на слово «ваниш». За ней тупо тащится сытый и ленивый боксер Дюк, а также кошка Лама… Застыли все в дверях, смотрят. С ними и Максим (Масяня, по-домашнему). Масяня, свесив одну ногу, пытается ездить на Дюке – иногда ему это удается. Дюку лениво его сбрасывать – лучше тупо тащить на себе и думать, что так и надо. «Не обижай маленького!» – всю жизнь говорили ему. Дюк это помнит как заклинание. Мухомор запихнула мусор и возвращается, сильно шаркая. Все тупо тащатся за ней на кухню… Нередко Мухомор забредает в комнату Ирины и подолгу стоит у внучки за спиной. Ирина делает последнее обновление в свом ЖЖ. В ЖЖ она – Ona_Samaja. Но в аську (здесь ее ник Туфля) ломится XLO. XLO: Чего делаем, Туф? Туфля: Да ничего, бабаней вот любуюсь. Свято верит, что я учусь на курсах актерского мастерства. А ночь провожу у своего мужика. (Посылает смайлик: апстенку). XLO: И никто не знает, что ты на телефонном сексе? Мои бы сразу разнюхали. Туфля: Нет, верят все… Правда, осторожно намекают, не пора ли этого мужика показать? Сколько, интересно, это будет продолжаться… Подожди, бабаня опять спрашивает, как здоровье… (смайлик: ржунимагу). Знаешь кого? Веры Марецкой! Спрашивает: в каком фильме она сейчас снимается. XLO: Ну, привет! Эта тетка давно умерла! Мухомор с умилением произносит: – Вере-т Петровне звонила? Я тебе телефон давала, не потеряла? – Нет, не звонила пока, – отмахивается Ирина. Мухомор протягивает Ирине целлофановый пакет, в котором яблоко, несколько сухарей, пачка семечек, карамельки. – Передай ей, пусть чайку попьет… Тяжело тебе учиться? – Не очень. Баба, ну ты иди… Там Ваниш пришел… – Где? – На кухне стоит. Красивый такой, в лиловой рубахе… Иди, моя милая. Мухомор торопится на кухню на свидание к секс-символу. Никому, в общем, до нее нет дела, особенно вечерами, когда наваливается на всю страну тягучее время сериалов. В большой комнате обычно собираются все. Здесь мама Ирины Елена Леонидовна, бабушка Мария Евграфовна, а также младшая сестра Ирины Юлия, худосочная блондинка. Во время ссор с мужем подолгу проживает с ребенком в родительском доме. Кого не затащишь сюда, так это младшего ребенка – Дэна. Денис называет Юлию Хамсой, по старой привычке, за то, что она тощая, как пугало. Впрочем, о Мухомере между делом пекутся все. Мария Евграфовна вдруг вспоминает: – Мама! Где ты, мама? Ты не потерялась? Громко зовет: – А ну где наш Ваниш? Хамса затаила дыхание: – Мама, смотри! – Ваниш! Ваниш! – Бабуля, смотри, а не ори мне под ухо! Сейчас Мамедова скажет Горохову, что тогда не смогла его полюбить, потому что ей показалось, что это будет не любовь, а мука. Елена Леонидовна плачет: – Столько лет прошло, Господи! Да лучше бы она с ним мучилась, чем без него! Хамса тоже не может сдержать слез: – Да, вот именно! Громко: – Дэн, где Масик? В своей комнате Дэн бурчит: – В заднице твоей, вот где! Стучит в аське Зухелю: В заднице, вот где! Ответ: Ты кому это? Дэн: Хамсе, запарила! Так чего в два смычка? Бабла-то нет. Мария Евграфовна заметно потеряла нить сюжета: – Это Доменция? Платье как у Доменции… Хамса с ненавистью шепчет: – Тупая и глухая, опять все забыла… Кричит: – Почему не слышно ребенка? Где моя крохотулечка? Елена Леонидовна тоже включается в поиск: – Масик, иди к бабе. Найди бабу и скажи ей – Ваниш пришел. Юлия кричит: – Скажи, на кухне Ваниш стоит. Ваниш! Ваниш! Приходит Мухомор. – Вере Петровне гостинец передала… Все: – Умница-разумница… Дэн в аське бушует: Семенову??????? В два смычка??? Забудь. Тупая и прожорливая, денег никаких не хватит. Подожди, тут опять мелкий ломится. Пытается выпроводить Масяню, но тот – в крик. Летят возмущенные голоса: – Дэн, не трогай Масю! Пусти его в комнату! Масяня уже просто верещит, призывая на помощь всех. Все: – Да он фашист! Сидит у себя и опять порнуху давит, понимаете? Господи, дурдом! И только Хамса сокрушенно говорит: – Мамедова все знала! Но и она впала в истерику: – Дэн, выключи порно, в доме ребенок! – Чего она знала? – не поняла Мария Евграфовна, она несколько упустила нить сюжета. – Да, чего она знала? – тоже не может понять Елена Леонидовна. – Уф, снова в жар бросило… Девочки, климакс это не шутки… Хамса визжит: – Мама, ты чего, больная на голову? Ты вся больная сделалась, да? Ты не видишь, что Мамедова все знала? Вазу об пол! – Дура, глаза разуй! Да я вами с ума сойду! Елена Леонидовна – рюмки об пол! – Не смей бить в моем доме посуду! Нервнопаралитичная! Снова рюмки – об пол! – Померяй мне давление, померяй, я сказала! В гроб вгоните, в гроб! Ирина прощается с Масяней, обнимает его, присев. – Я две новые сказочки придумала для тебя. Одна про мышонка Сеню, другая про черепаху Пашу. Напишу и прочту, обещаю… Не грусти. Уходит. Ирина в семье живет обособленно. К Хамсе она равнодушна, как и к Дэну, от мамы замкнулась давно. Поэтому в последние полтора-два года о ее жизни мало кто чего знает. Несравненно больше в ее внутреннюю жизнь посвящен врач, психолог и сексопатолог Вячеслав Борисович. Он хлопочет над аквариумом – чистит стекла магнитным скребком. – Ну и что мы имеем? Неведомый заказчик пытается вовлечь Вас в некое эротическое приключение, чтобы расшевелить вашу сексуальность. Кстати, разве это не терапия? У вас там на телефонном сексе все такие забавные клиенты? – Нет, это первый. – А почему он выбрал именно Вас для своих игр? – Сначала он просто разговаривал как все. Потом он выкупил круглосуточный трафик моей линии, – и я была в его единоличном пользовании недели две. А теперь вот – сценарии… – Вы ему определенно нравитесь. – Он меня ни разу не видел. – Некоторым мужчинам голос женщины может говорить о многом. Интонации, обороты речи, паузы… Это самая настоящая игра для изощренных партнеров. – Какие могут быть интонации в моем голосе? Аноргазмические? – Еще раз повторяю. То, что Вы называете аноргазмией, вовсе таковой не является. Достичь оргазма вообще Вы способны, а вот достичь его в партнерстве с конкретным мужчиной… Такого мужчину еще надо поискать. – А не потеряла ли я, вообще, интерес к сексу? Меня это тревожит. – Для женщины это некритично. Любопытство к сексу придет с появлением любимого мужчины. Кстати, в Вашем голосе совсем не чувствуется отрицания секса. – А что чувствуется в моем голосе? Насмешливо уточняет: – Радостный оргазм? Вячеслав Борисович сифонит грунт. – Между прочим, это еще вопрос – должна ли женщина испытывать оргазм? Глубочайшее удовлетворение женщина обретает, например, в материнстве. Для зачатия ребенка оргазм не принципиален. Он ворошит рукой дно, принюхивается к пузырькам – не закис ли грунт? – Не поможете? Ирина нюхает пузырьки. – Все нормально, никакого запаха. – Собственно говоря, вы – классическая женщина. Получить оргазм для Вас не вопрос. Вопрос – с кем… Продолжайте играть с заказчиком. Он убежден, что это называется поиском Вашего оргазма, а для Вас это называется поисками любви. Нередко три подруги – Ирина, Лариса и Марианна – любят поболтать на эти темы вечерами в кафе. Марианна, как и Ирина, работает на горячих телефонных разговорах. Ей за сорок, у нее правильные, но довольно мелкие черты лица. Ирина с Марианной обычно пьют шампанское, Лариса больше склонна к пиву. – Какой мне нужен? – пожимает плечами Лариса. – Пожалуй, я бы вообще выбрала мужчину без ног… – Руки тоже не нужны, – хихикнула Марианна. – Жуть как боюсь липких рук мужичков. – Голова – тем более, – соглашается Ирина. – Что остается? – Торс, семенники и член… А что, симпатично. Такой долбящий энеджайзер. Ни о чем не спрашивает, не ревнует, вообще не напрягает… Марианна поморщилась. – Довольно мерзкий вкус у шампанского… Или это подступает климакс? Помнишь, говорила… Как ее… Ну, носатая… в «Сексе в большом городе»… Лариса о своем: – Четвертинку легко можно взять подмышку и отнести подмываться. Экономичный вариант. Расходуется меньше мыла… – Не проще ли отнести его на помойку в таком случае? Чтобы больше не носить подмывать? Так вы не расскажете мне, как начинается разговор со специалистом? – Сто раз тебе рассказывали! – Ну, еще раз… – Да нет никаких специалистов. Если оставить от мужика четвертинку – нафиг специалист нужен? Такой мужик не подлежит ремонту, работает до конца жизни. – Когда-нибудь соберусь и пойду, – вздыхает Марианна. – Признаюсь ему: до омерзения боялась и боюсь секса, не знаю, что такое оргазм… Как бы ты ему рассказала о своих фантазиях? – Я бы ему сказала: безногий мужчина. Ноги отрублены по самые… – Он не скажет, что это деградация личности? – Чьей? Моей? – Нет, мужской. Атомарное состояние: только торс и член. А личности нет. – Я отвечу: мне не нужна личность. Даже торс не нужен. Чувствуется, что Ларису начинает раздражать официант, который увлеченно прислушивается к женским откровениям. Она шлепает официанта по попе, тот испуганно вытянулся и замер от неожиданности. Одергивает пиджак: – Так какое мороженое будем заказывать? – Всем Гластонберри, девочки? – Надо поменять настроение… Мариш, посочиняем? – Да… Лара слушай очередную сказочку. Две аноргазмические овечки представляют! Это давняя игра Ирины и Марианны – импровизировать. Как всегда они прикладываются ладонями. Сегодня начинает Ирина: – А вот мой наряд для отдыха в тени, – сказала кукла Барби. – А вот топик после завтрака, а вот юбочка после второго душа… – Черепаха Паша, надев допотопные потресканные очки, слушала молча, так как ей особо похвастаться было нечем. – У нее был всего лишь чепчик и лишь одна юбочка морковного цвета, которая досталась ей от бабушки… – … и которая умерла 120 лет назад. – Девочки, здорово! – смеется Лариса. – Я тоже хочу быть детской писательницей. Хочу-у-у-у-у! – Посвящаем, – говорит Марианна. – С этого дня ты Астрид Линдгрен. Пиши исче, аффтар! К ним торопятся Софа и Джулия. Софа – совсем молодая девушка. Из-под огромных очков смотрит на мир худая мордашка рафинированной девочки, которая свою оторванность от реальной жизни сознает как проблему – и пытается что-то сделать, чтобы стать смелее, раскованнее. Джулия (паренек Саша) – миловидный трансвестит, она всегда в образе. Софа и Джулия тоже работают на горячих разговорах. Джулия – хозяйка линии «Парни говорят», также она поп-звезда в столичных транс-клубах. – Девочки, я вся горю, – суетится Джулия. – Я вся в премьере… – Она мне своей «Желтой Луной» все уши прожужжала… – Софа бросила сумочку на стул. – Девчонки, так едем? Или по чашке кофе? Буду очень ждать ваших замечаний по песне… Это баллада о случайном сексе… – Гоблин-воблин! – удивлена Софа. – Ты же говорила про любовь! – Ну и про любовь немножко… А, вообще, про войну полов. Вскоре женский десант дружно погружается в машину, едут в транс-клуб. В салоне Джулия вертит головой по сторонам. – Девки, какой курсантик… Пушистик… Моя чупа-чупса. Ну давайте тормознем. Я ему скажу: бла-бла и так далее, ну… Софа жуть как презирает все деревенское: – Слушай, нафига он тебе нужен… Какой-то смоленский парнишка. – Ты пойми душу пидара! Это самый смак – смоленский, деревенский… Хоть бы раз поцеловать… И чего я сегодня такая хабалистая? – Это нервное. Софа и Джулия, помахивая руками, выкрикивают курсантам слова приветствия. – Мы неотразимы, правда? – Мы чики-чики, правда? Марианна пожимает плечами: – А я здесь чего делаю? Чего я с молодежью опять связалась? – А мы пока ударим нашу, старушечью… – предлагает Лариса и начинает. …На нем защитна гимнастерка, Она с ума меня сведет… Все подхватывают: Вот кто-то с горочки спустился. Наверно милый мой идет. Не знает он, что в это время Сосед меня в хлеву е… – Стоп! – кричит Джулия. – Цензура! Хватит рвать мое сердце! Водитель лукав: – Девчонки, ну вы прям… Взбудораженные курсантики смотрят вслед. Первый вздохнул: – Такие сучки иногда реально выбивают из колеи… Помолчал, сплюнул: – Как надену портупею – все тупею и тупею… Второй согласился: – Да, прав был поэт… Транс-клуб сверкает, орет, поет, взрывается хохотом, пузырится, шипит, тянет сладковатой марихуаной, много намеков на мгновенный туалетный секс, пивную рвоту… Ну и так далее. К столику ковыляет трансвестит Пенелопа – худая, дылдообразная девушка с лошадиной челюстью. Она опять надела туфли меньше на два размера (44-й вместо 46-го). Ей кажется, что так она выглядит миниатюрнее. В руках у Пенелопы маленькая собачка чихуахуа по имени Эсмеральда (у кого-то спижженая). Пенелопа работает уборщицей в офисе горячих разговоров, она – лучшая подруга Джулии. Диджей закатывает глаза: – А теперь несравненная Джулия! Очарование! Тоска и любовь! Просветление и помутнение! Все что угодно! И первым номером премьера – «Желтая Луна»! Другие голоса, другая ночь, Другие комнаты… – поет Джулия. — И он – не тот, с которым я хотела Познакомиться. Совсем не тот, который может Мне запомниться. Нет, не за ним душа моя По жизни гонится. И он не тот, и я не та, И в миллионный дом любви Он привел меня случайно, Чтобы ночь свою убить. Он так хочет, хочет, хочет, Чтобы платье я сняла… Но всю ночь над ним хохочет Желтая луна… Гости подпевают: он так хочет, хочет, хочет… Софу гложат сомнения, душа ее рвется на части, она торопится в небольшое клубное интернет-кафе на три комьютера. Открывает свой ЖЖ (здесь она Nezabudka). Nezabudka: С тех пор, как я стала по телефону читать ему порнорассказы, он упорно не желает со мной встречаться. Он сказал, что он внезапно превратился в импотента, и не хочет себя позорить передо мной. Софа испуганно оглядывается, но все вроде бы нормально. В дневник посыпались комментарии. Samka: Он мастурбирует, когда ты читаешь ему рассказы? Nezabudka: Да. Он говорит, что это ему посоветовал врач, чтобы вылечить импотенцию. ХЕРувим ГОЛАНДСКИЙ: Умный паренек. Когда он тебя видит – он импотент, а когда слышит – все нормально? Vera: Получается так. А ты хочешь встречаться с ним и общаться? Nezabudka: Ужасно хочу! Хочу отношений!!!!!!!!!! Ведь я его люблю!!!!!!!!! Samka: Скоццццццтво, вообще-то, получается, Незабудка. Он тебя просто использует. А отношения он засунул глубоко в попу. Смотри, не обожгись. М-да, кружит жизнь Ирину Кулакову, кружит…Странные обстоятельства, странное телефонное знакомство, странное ее согласие идти на поводу этого незнакомого мужчины, выполнять его причудливые непристойные фантазии… Пожалуй, этого не боятся только женщины с нарушенной оргазматикой… Ирина – в кабине мужского туалета крупного торгового центра вроде «Атриума». На ней – легкое платье красного цвета, в тон – сумочка, из которой тянется проводочек к мобильной гарнитуре фри-хенд. Голос в трубке вроде бы моложаво-либидозный, но Ирина все равно не в состоянии понять, сколько же лет ее неведомому собеседнику-заказчику, кто он может быть по профессии, в каком статусе и т. д. …Красные трусики – подле ее ног. Ирина сидит на толчке и неторопливо стимулирует голую грудь… На полу – тень ее манипулирующих рук. Она негромко отвечает: – Мы, кажется, опять ошиблись, мой дорогой заказчик… Зачем этот эксперимент? – Ты хочешь выйти из игры? Ты имеешь право сделать это в любой момент. – Мне по-прежнему все это любопытно. Но туалет для экстрима не подходит, теперь я поняла. Между тем, в туалетном зале – столпотворение; все кабины свободны, и только вокруг одной запертой столпилось 10–12 мужчин. Мужчина в синей футболке негромко уговаривает: – Мы хотим тебя увидеть, незнакомка. Ты всех нас волнуешь… – Это пока тайна, – отвечает Ирина. – Ты там трогаешь писю, незнакомка? – Возможно… – Нам по тени видно, что ты трогаешь грудь… Ирина опять возражает заказчику: – Ты думал, что женщине нужен экстрим? Это ерунда. Это просто твоя больная фантазия. Вокруг толпы мужчин бегает бодренький благообразный старичок маленького роста. Пристраивается, чтобы что-то увидеть; встает на цыпочки, чтобы что-то услышать. Старичок шепчет: – Что она сказала? – Она положила руку себе на грудь и почувствовала, какие у нее большие цилиндрические соски… – Неужели? – шепотом спрашивает старичок. Он торопится к двум мужчинам у писсуара и прикладывает палец к губам. – Пожалуйста, писайте тише, – и по возможности держите газы в себе. – Почему? Что такое? Старичок кивает на кабину: – Понимаете, там красота… Женщина… – Добавляет смущенно. – Голая… – Голая? Да ладно! Тоже пристраиваются к толпе. Старичок пристраивается к их широким задницам, встает на цыпочки. – Что она сказала? Она погладила грудь? Голос заказчика набирает уверенность: – Я слышу твое дыхание… Мне, кажется, оно становится тяжелее… – Запомни, женщина никогда не занимаются мастурбацией в общественных туалетах, ни при каких условиях… – Не волнуйся, тебя охраняют двое крепких ребят, ты разве забыла условия контракта? – Вообрази, забыла… – Закрой глаза и представь, что я приблизил свои губы к твоим лопаткам… Это правда твоя самая эрогенная зона? Тем временем в крайнюю кабину затискивается суетливый толстяк (судя по униформе – работник техперсонала). Из кабины доносится громкое бодрое пение вперемежку с удовлетворительными воплями. Работник довольно пискляво поет: – Я ж тебя любила, Но ты меня не нашел… О-па, пирожки пошли отравленные! Раздаются возмущенные голоса. – Ну вот, только соберешься отдохнуть! Свинья, а ну вылазь! Вытащите это асса! Работник напуган: – Господа, не надо меня вытаскивать. Кажется, меня отравили пирожками. – Кто тебя заставлял есть пирожки, товарищ! – Это просто свинья! Чисто свинья! Ирина тихонько рассмеялась: – Что я вижу? Если честно, у меня в глазах стоит моя бедная задница, а на ней – белый круг от долгого сидения на толчке. …На очередном приеме у Вячеслава Борисовича она рассказывает о своих страхах, которые все-таки иногда посещают ее: а вдруг тут что-то не так все-таки? Вячеслав Борисович отрывается от кормления рыбок. – Маниакален ли Ваш заказчик? Нет, это просто навязчивый сексуальный бред нормального в принципе мужчины, не более того. Еще раз пробегает текст сценария заказчика: – Так… Занятно… Туалет… А что было в первом сценарии? – Я удовлетворяла себя в латексном костюме под пристальным наблюдением камеры: и пальцем, и всякими игрушками. Как в порно. – Вы чувствовали себя униженной? – Да. И глупой. Страшно глупой. Он все время спрашивал меня: ты похотливая сучка? – Образ похотливой сучки во все времена не давал покоя мужчинам. – Но женщина не сучка! – Дело не в ней, в конце концов. Это пожизненный сексуальный бред любого мужчины. – Он хочет мою жизнь превратить в порно? – В управляемое порно, порно по вызову… В глазах врача элементарное мужское любопытство: – Вы что, боитесь этого? – Боюсь? Между прочим, не боюсь. Кстати сказать, Вячеславу Борисовичу везет с пациентами – все они тихие, интеллигентные, рассудительные. А вот врачу в соседнем кабинете – Валерию Петровичу Гуляеву – есть на что пожаловаться. Как на подбор к нему записываются дамы беспокойные, говорливые, самоуверенные. Вот и сегодня, пока Вячеслав Борисович негромко беседует с Ириной Кулаковой, Валерий Петрович Гуляев настраивается на нешуточную борьбу с пациенткой, которую зовут Ксения Федоровна. Это дама под 50. Она от души наштукатурена, сумочка ее обычно набита умными книгами, из которых торчат закладки, конспектики, записки, выписки и т. п. Чувствуется, что она нешуточно изучает предмет разговора с врачом. Возможно, она сама психолог в прошлом. Две толстые книги Ксения Федоровна сейчас держит в руке, по одной цитирует, несмотря на то, что Валерий Петрович шаг за шагом неприметно выпихивает ее с порога. Не так просто это сделать, между прочим… Ксения Федоровна слегка наступает красной китчевой туфлей на башмак доктора. – Наконец еще одна тема, которая волнует меня… Она готовится цитировать, но падают очки. – Подайте мне очки, пожалуйста. Валерий Петрович пытается освободить ногу из-под красной туфли. – Минуточку… Отпустите, пожалуйста мою ногу. – А что с Вашей ногой? – Вы на нее наступили. – Разве? Это тоже надо записать… Фрейдизм – сложная штука. Карябает ручкой, бормочет: – «Наступила ногой…» Я не вижу, что я написала. Вы понимаете, что я написала? Валерий Петрович заглядывает в записки: – Нет. Он подает очки. – Это же элементарно! Бумажников отмечает: «Конечно, пациентка Л. отчасти правильно связала болонку в кресле с желанием получить удовлетворение нетрадиционным способом, но вызывает настоящее возмущение, что муж запер ее одну на два дня в квартире и подговорил психиатров объявить Л. сумасшедшей». Вы понимаете что произошло? – Да. – Мне тоже часто снится болонка в кресле – и что теперь? Снова нечаянно наступает на ногу врача. Она замечает Ирину, дамы здороваются. Ксения Федоровна садится за свободный столик, продолжая увлеченно читать, потом оглядывается вокруг. – Светочка! – зовет она зычно. Уборщица-студентка Света, жуя, испуганно выглядывает из дверного проема за стойкой буфета. Хватает швабру с ведром, торопливо дожевывая, спешит к Ксении Федоровне. – Почему ты опять со шваброй? Сколько я могу видеть тебя со шваброй? Ты же свободная женщина, Света! Посмотри на себя: умная, интересная! Света смущена: – Ох, кто бы видел это, кроме Вас… – Итак, расскажи мне, как часто тебе снилась игривая болонка в кресле, а я скажу, что тебе делать дальше. – Болонка мне ни разу не снилась. – Ну, хорошо, тогда я расскажу, какая болонка снится мне… Во-первых, на болонке неизменно синий ошейничек с бантиком. Заметь, всегда! Нет пока никакого намека, что это мужской половой орган… Света непроизвольно хихикнула. Ксения Федоровна наставила на нее округленные глаза. – Ты это можешь представить? – Да, если постараться… – То есть, без намека? – Да. – Ну, милочка… А я не могу это представить! В ее голосе – напор: – И не хочу! Слышишь, и не хочу! В огромной пятикомнатной квартире Ирины, как всегда, перед программой «Время» беспредел. Все силы снова брошены на сериал. Мухомор – в свободном плавании. Вот она зашла в комнату Дэна и стоит за спиной. На мониторе – какой-то похабный фильм. На коленях Ирины – ошейник Дюка, она собралась с ним гулять. Собака топчется рядом, нетерпеливо вздыхая, устремив глаза в аську, где бегает курсор. Ирина стучит: А теперь, мой дорогой заказчик, я должна прогуляться с собакой, а потом и с Масяней. Приду – отпишу все остальное. Мухомор бесстрастно слушает фильм в комнате Дэна. Голос с экрана: – Мы блондинок – только в задницу, Гарри, предупреждаю! Другой голос: – Жалко. Я бы и от других мест не отказался. Дэн беспокойно оглядывается, замечает бабон. – Ну, чего, Мухомор, круто? Мухомор кивает, бьет хлопушкой по стене, ей кажется, что там муха. – Ладно, а теперь свали. Детям до шестнадцати нельзя. Деликатно отпрессовывает ее к дверям, но на бабушку нападает что-то такое, – она упирается, не хочет уходить. Дэн кричит на всю квартиру: – Палево! Мухомор озверела – прецца от порно! Уберите ее немедленно! Хамса привычно визжит: – Выключи порно! В доме ребенок. Дэн заводится с пол-оборота; ему давно не нравится ущемление его прав: – Заткнись! Хамса неугомонна: – Мам, посмотри, как Мамедова смотрит на Горохова… Господи, я просто плачу… Верещит: – Я тебе сейчас шею сверну, гад! Дэн истерит: – Мы блондинок знаешь где видали? Да и то самых достойных! – А ну-ка повтори! – Убери ребенка! – Выключи порно! – Убери ребенка! – Выключи порно! Хамса плачет: – Мама, неужели ты за Горохова? Я тебя не понимаю, мама! Да я с вами с ума сойду! Вазу – об пол! – За Горохова?! Ты за Горохова? Ой, тупые! Еще одну! – Как я с вами устала! Елена Леонидовна очень душевно плачет: – Да, а как ты думала? Рюмки – об пол! – Не смей бить в моем доме вазы! Сначала поживи с мое! Мама, а ты за кого? Полуглухая старушка немножко утеряла нить сюжета: – Я тоже за Мамедову! Ты же видишь, как она посмотрела на Грушко! Какой это был взгляд! Дочь в ужасе: – Господи, мама, да ты с ума сошла! Откуда здесь Грушко? Грушко в «Золотом Сердце», а это «Женщина Без Судьбы»! – А это кто? Хамса визжит: – Это Горохов, блятть! А это Мамедова. А там была Курицына и Цымбалюк… Тьфу, Цымбалюк… Ну, шатен такой интересный, помнишь? Вазу – об пол! – Помнишь, я тебя спрашиваю?! Сколько раз тебе повторять: вот Мамедова, вот Горохов! Это Горохов, а не Цымбалюк! Ну, или кто там! Дэн уже устал бороться с цепкой бабкой: – Слышь, Мухомор… Там Ваниш пришел, иди посмотри. – Где? – оживляется Мухомор. – На кухне стоит… Красивый, в лиловой рубахе. Прикольный, короче. – Он что сказал? Мухомор торопится на кухню к секс-символу. Ирина, пристегнув Дюка, стоит в прихожей. Стук двери, – это закрылся Дэн, выпихнув, наконец, Мухомора из своей комнаты. Развернул снова экран. Суматошный голос Елены Леонидовны: – Денис, еще раз повторяю! Не смей закрываться в комнате, когда в доме маленький ребенок! Я тебя просила присмотреть! Масяня ритмично прыгает на диване, голос у него звонкий как колокольчик: – Мы! Блондинок! Только! В зад! Хамса совсем озверела: – Вы видели, что сказал ребенок? Вы видели? Вы – фашисты! Ваза об пол! – Вы все в этом доме фашисты! Выключи порно! Мама, ты куда? Сядь! Сядь, я сказала – справа сядь, не будь идиоткой! Баба, подметай! Подметай, я сказала, блятть, тупая калоша! Ирина в прихожей зовет Масяню: – Мася, маленький мой! Пойдем гулять! – Ура! Черепаха Паша! Ирина меняет ребенку шортики и маечку. – Черепахе Паше особо похвастаться было нечем. У нее был только чепчик! Дюк, отойди! Масяня подхватывает: Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/zufar-gareev/perevod-goblina/) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.