Сулус Георгий Иванович Чулков Произведение Г.И. Чулкова «Сулус» рассказывает о таежной жизни. Георгий Иванович Чулков Сулус I У нея – косые глаза и толстыя губы, и якутскiя скулы круглятся, какъ два яблока, на матовомъ лиц?. Но что-то прiятное св?тится и въ ея глазахъ, и въ нескромныхъ губахъ, и прiятно смотр?ть на ея молодую грудь. Теперь л?то, и она ?детъ на луговину верхомъ на бык? съ важностью, какъ настоящая хозяйка-хотунъ, – но все это вздоръ: у нея н?тъ мужа, ей четырнадцать л?тъ и она еще не спала ни съ однимъ парнемъ. Изъ подъ б?лой рубахи видны полныя икры, запыленныя золою камелька. Она бьетъ голыми пятками быка и тянетъ его за поводъ, продернутый черезъ ноздри. Сегодня – л?то, третьяго дня была весна, а дней пять тому назадъ повсюду еще лежалъ сн?гъ, и на Медв?жiй Косогоръ нельзя было взобраться: такъ онъ весь обледен?лъ. Теперь на косогор? цв?тетъ жара и весь онъ зачервонился. Пять дней тому назадъ мы еще ходили въ камосахъ, въ зайц?, прятали носъ въ майтрукъ. Вдругъ изъ-за р?ки поднялось ярое солнце. Было весело слушать, какъ звен?ла и ухала весна. На берегахъ тянулись вверхъ ледяные сталактиты, таяли и лет?ли паромъ вдоль по теченью, а межъ камней что-то плескалось и см?ялось: какъ будто какое-то п?нное русалочье отродье разыгралось на новомъ солнц?. Какъ будто судьба развязала широколетныя крылья весенней птиц?, – и вотъ она освобожденными. крыльями шумитъ надъ нами. Когда я выползалъ изъ моей юрты на св?тъ Божiй, сердце сладостно ныло отъ любви. Идешь по сырой земл? – и глупо, и стыдно отъ весенняго чувства. Одинъ разъ, спускаясь къ р?к?, я упалъ на влажную землю и весь испачкался грязью, нечаянно провелъ рукой по лицу, и на лиц? осталась темная полоса; и было см?шно и радостно это весеннее паденье. Теперь земля уже сухая, ее обв?ваютъ тонкiе запахи молодыхъ травъ, и когда я зашелъ въ юрту Захара, мн? было странно услышать иной мертвый запахъ: тамъ лежитъ т?ло его жены: она вчера умерла въ родахъ. Покойницу обернули въ холстъ и повезутъ къ отцу Николаю: это верстъ за восемьдесятъ. Повезутъ на быкахъ, медленно. По дорог? на станкахъ будутъ ?сть лепешки, похожiя на землю, и пить зеленую, пьяную арги. На другой тел?г? повезутъ теленка. Это – отцу Николаю за требу. Но Богъ съ ней, со смертью! Въ ста шагахъ отъ меня лежитъ озеро. Оно темно зелен?етъ, а вокругъ него в?нкомъ плетутся таежные ирисы, бл?дные и больные. Еще недавно озеро было покрыто льдомъ, и мы ловили на немъ рыбу, прорубая проруби и протаскивая неводъ подъ водой. Наловивъ рыбы, якуты плясали съ якутками, тутъ же на льду, попарно, и опьяняли себя монотонной и жуткой п?сней. Я вид?лъ Сулусъ. На ней была кухлянка съ узоромъ на подол?. Проходя мимо, она слегка толкнула меня локтемъ и щелкнула языкомъ, какъ хорошая с?верная дикарка. Я живу зд?сь уже пять л?тъ, но зам?тилъ Сулусъ только въ прошломъ году. Она тогда была совс?мъ д?вченкой, сид?ла передъ камелькомъ нагая, посреди другихъ голыхъ ребятъ, гр?ла у огня свои темныя бедра. Я подарилъ ей баночку засахареныхъ грушъ, которую мн? привезъ товарищъ изъ города, и она тотчасъ же ихъ вс? съ?ла, забавно облизывая губы и выставляя б?лые и четкiе зубы. Сулусъ значитъ зв?зда. И въ часъ ночной, въ часъ зв?здный, когда я смотрю на с?верное небо, я вспоминаю о моей Сулусъ. Она немного понимаетъ по-русски, и когда я говорю ей: «я тебя люблю, Сулусъ!» – она см?шно шевелитъ пальцами и такъ сверкаетъ своими косыми глазами, что кажется, будто она хочетъ меня съ?сть. У Захара умерла жена, и теперь у него въ дом? только одна Сулусъ и работники. Захаръ не изъ очень богатыхъ, но все таки тойонъ: сидитъ у камелька, л?нится и куритъ трубку. Лицо у него безбородое, безусое, и онъ ужасно похожъ на Ренана, если в?рить гравюр?, какую я вид?лъ въ одной книг?. Захаръ настоящiй якутъ: онъ любитъ поговорить и послушать. Когда я встр?чаюсь съ нимъ, онъ по обычаю говоритъ: «капсе, дагоръ», – что значитъ: «разсказывай, прiятель!» – и вотъ я разсказываю ему о томъ, что д?лается по ту сторону Амги, потому что я часто у?зжаю туда охотиться. Иногда я привожу ему лисицу, и онъ ласково треплетъ меня по плечу и называетъ меня большимъ господиномъ, но при этомъ прибавляетъ: «А все таки я не отдамъ теб? моей Сулусъ: у тебя н?тъ ни одного оленя, ни одной коровы, ни одного быка, ни одной лошади. Ты многому научился, но ты не приносишь людямъ пользы, ты не ходишь къ людямъ, когда они тебя зовутъ. Ты недобрый челов?къ, и, если ты привезешь мн? дв?сти лисицъ, то и тогда я не отдамъ теб? моей Сулусъ». Я не слушаю его глупой болтовни и д?лаю знакъ Сулусъ. Она выходитъ всл?дъ за мной, и мы идемъ, прислушиваясь къ зв?здамъ, которыя звенятъ и поютъ въ неб?, какъ будто пьян?я отъ высоты. Какъ прiятно ступать по л?тней теплой земл? и чувствовать рядомъ это молодое дикое т?ло, такое же пряное и живое, какъ земля. А когда она внезапно уб?гаетъ отъ меня, и я одинъ иду по лунной троп?, я думаю о прошломъ, и оно кажется мн? почему-то прекраснымъ и мн? опять хочется пережить его. Кажется ц?ловалъ бы безъ конца край золотой ткани, странной неумолимой зав?сы, за которой таятся былые дни. И говоришь себ?: «Почему ты не пилъ до дна этой пьяной чаши? Почему не любилъ такъ, какъ могъ бы любить?» Все кажется неизъяснимо милымъ: каждое движенье, каждое слово, звукъ голоса, б?лый узоръ шитый гладью тамъ, гд? смугло розов?етъ прекрасная грудь… А теперь – эта неразумная Сулусъ, съ движенiями зв?рка, эта молодая таежная поросль. Зачаруетъ-ли она меня такъ, чтобы забылъ я прошлое? Боже мой, какая пылающая рана! Какая мука! И вотъ я оскверненъ ложью, и я знаю, что придутъ дни, и придетъ она – Владычица – въ своей парчевой одежд? и повлечетъ за собою на в?чный судъ, – и тамъ, на тропахъ иныхъ, встр?чусь я съ той, кому не до конца сказалъ правду. Какъ посмотрю я тогда въ ея нетл?нные глаза? Проститъ-ли она меня? Пойметъ ли? Но пусть! Пусть! Я передъ Богомъ любилъ тебя. Пусть я погибну, но я не могъ сказать теб? всего. Я представляю себ? тотъ часъ, когда мы разстались съ ней. Вотъ эти городскiя комнаты; въ нихъ она жила; она касалась этихъ мертвыхъ вещей, и он? оживали въ ея рукахъ; она смотр?ла на эти гравюры, и он? казались необычайными; она читала эти книги, и отъ нихъ в?яло мудростью и красотой. Ну что жъ ея н?тъ теперь со мной, – но, в?дь, со мной Сулусъ: разв? Сулусъ не прекрасна? Разв? она не похожа на дикую и милую лань? II На разстоянiи пятидесяти шаговъ отъ моей юрты стоитъ изба доктора. Его жена – бл?дная, измученная женщина съ веснушками на лиц? и съ огромными, прекрасными глазами. Ей кажется, что трудно жить въ тайг?; если бы не мужъ и д?ти, она бросила бы эту избу и по?хала бы куда-нибудь на югъ. Какъ подумаешь только, что пройдетъ м?сяцъ-другой и наступитъ морозъ въ пятьдесятъ градусовъ, на душ? становится холодно. А на юг? будутъ пышно и сладостно цв?сти розы, и будетъ в?ять запахъ миндальныхъ деревьевъ и морской соли. Боже мой! Поневол? пойдешь къ себ? въ комнату, запрешь двери, и станешь пить вино, любуясь своимъ т?ломъ. Правда, лицо увяло, но т?ло еще прелестно. Милое мое т?ло! Какъ знакома каждая линiя! Въ туман? вина оно кажется еще прекрасн?е. И какъ страшно подумать, что никто не знаетъ его красоты. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/georgiy-chulkov/sulus/) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.