Смотрины и сговор Иван Федорович Горбунов Сцены из купеческого быта «Нет, нам судить. Страм! Вам теперь есть, поди, нечего, а она в колясках разъезжает. Надо полагать, парень от ее безобразия-то и помутился. Помутишься! Жил, можно сказать, в довольстве, да в роскоши, к науке себя приспособить хотел, а опосля покойника вы его на кухню прогнали...» Иван Федорович Горбунов Смотрины и сговор Еремей Терентьевич Смесов, купец лет 50. Дарья Ивановна, его жена. Душа (Авдотья), их дочь, 17-ти лет. Фекла Федосеевна (бабушка), мать Смесова. Анна Петровна, купеческая дочь, девица 40 лет. Верочка, подруга Души. Марья Ивановна, чиновница. Действие происходит в Москве, в Рогожской улице. Небольшая комната, меблированная без вкуса. I СМОТРИНЫ БАБУШКА и АННА ПЕТРОВНА. Бабушка. С этаким человеком и говорить-то приятно, потому, у него всякое слово на пользу. По всем местам ходил, все видел… Такие, говорит, места есть – кормят как, трапеза какая – рай земной!.. Анна Петровна (вздыхает). Есть, есть; не всякий только, по грехам по своим, сподобится увидать-то их. Бабушка. Мы, говорит, в сем мире только плоть свою тешим… Да ведь и правда! Анна Петровна. Все правда! Бабушка. Я, говорит, не то что к примеру, это зря говорю: все это я из книг… по книгам все… Анна Петровна. Вот бы его, Фекла Федосевна, насчет нашего Демьяшки-то спросить… Бабушка. А что? Анна Петровна. В уме помутился от книг-то. Бабушка. Зачитался? Анна Петровна. Третий год, матушка, мы с ним маемся. Чего, чего не делали – и в пустынь-то возили, и на дому-то отчитывали – ничего не помогает. Доктора как-то звали. Приехал, посмотрел. Давно ли? говорит. – Так и так говорим: три года. – Поздно, говорит: – кабы вы по-первоначалу ко мне приехали, я бы поставил его на ноги, а теперь нельзя. Сестра Домна говорит: это мы, говорит, оттого полагаем, что он книг зачитался, потому, он с малых лет все в книжку читал. Ну, он засмеялся. Нешто они понимают! Измучил он нас совсем, хоть бы поскорей прибрал его Бог. Третий год не встает с постели, дадут ежели поесть – поест; нет – ему все равно – не спросит. И ведь это, Фекла Федосевна, дивное дело: ума бы, кажется, у него совсем нет, потому, говорит все это несообразно, одежу на себе рвет, песни поет, а как посты все знает, праздники… уму непостижимо! Сестра Домна когда это спросит: Демьяша, какой нынче праздник – сейчас скажет. Бабушка. Да он у вас, должно, блаженный. Анна Петровна. Бог его знает. (Входит Смесов). Бабушка. Послушай-ко, Еремей Терентьич, что Аннушка про племянника рассказывает. Смесов. Слушать-то нечего, знаем! Уморили парня, да теперь разговаривают. Анна Петровна. Чем мы его уморили-то? Смесов. Молчи лучше! Скажу – стыдно будет. Анна Петровна. Сестра Домна… Смесов. Расказнить надо твою сестру Домну-то! Анна Петровна. Да коли бы ежели в те-поры не она… Смесов. Всех она вас после родителя-то оболванила. Который от покойника Петра Савича капитал-то остался – где он? Сколько страму-то было, – помнишь, аль нет? Все быть барыней хотелось, эниральшей! Хоть бы теперь, дура, грех-то прикрыла… не молоденькая!.. Анна Петровна. Не нам судить. Смесов. Нет, нам судить. Страм! Вам теперь есть, поди, нечего, а она в колясках разъезжает. Надо полагать, парень от ее безобразия-то и помутился. Помутишься! Жил, можно сказать, в довольстве, да в роскоши, к науке себя приспособить хотел, а опосля покойника вы его на кухню прогнали. Анна Петровна. Что ж, коли мы в бедность произошли… Смесов. Учить-то ее некому! Намедни, говорят, с сожителем-то своим в Марьиной такой кранболь сделали, что любо-два! Все с фонарями оттеда приехали. Бабушка. Ну, Бог с ней! Она в грехе, она и в ответе, Смесов. Да парня-то жалко. Ты бы, бабушка, туда пошла. Скоро, чай, приедут. Бабушка. Пойдем, Аннушка. (Все уходят; входят Верочка и Душа). Душа. Ты знаешь, Верочка, отчего у нас так в зале убрано? Верочка. Нет, не знаю. Душа. Меня сватают. Верочка. Что ж, это дело хорошее. Душа. Мне очень совестно!.. Верочка. Тут нечего совесть наблюдать, а вышла поскорей, – и конец… Душа. Страшно на первой-то раз. Верочка. Смотреть, что ли, приедет? Душа. Ждут. Верочка. Меня четыре раза смотрели: я тебя научу, – тут важности нет; другое дело, когда под венец везут – тут совсем другие чувства нужны, а это очень просто. Он благородный? Душа. Нет, купец. Верочка. Что ж, с купцом особенной и политики не нужно. Не смотри ему только в глаза, чтоб не зазнавался. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/ivan-gorbunov/smotriny-i-sgovor/) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.