Марсель Пруст рецензии на книги

В рецензии будут отсылки к предыдущим книгам цикла, потому что рассматривать этот роман отдельно невозможно.
Поскольку дальше я не самым комплементарным образом выскажусь о главном герое, и могут возникнуть вопросы, наверное, нужно сразу объяснить мою высокую оценку. Пруст создал потрясающей глубины произведение. Он свои и ощущения способен разобрать на атомы, если можно так выразиться, и у него в принципе очень тонкое восприятие окружающей действительности. Я не всегда понимаю, как можно улавливать такие нюансы в поведении людей, в природе, даже в звуке и так много и сложно о них говорить. Он так описывает несуществующую сонату Вентайля, что я готова поверить, что она в этот момент звучит у него в голове. Но как такое возможно, он же не композитор?
Значительное место в романе и в этом томе в том числе отведено людям с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Когда я читала «Поиски» в первый раз мне казалось, что невозможно так глубоко прочувствовать этих людей (мимика, жесты, интонации), если ты сам не из их числа. Сейчас после повторного чтения, когда я увидела, какие мелочи он замечает во всем и всегда, я бы не была так категорична.
В «Пленнице» Пруст говорит о том, что в каждом творческом человеке, будь то писатель, художник, композитор, заключен целый мир, который они через свои произведения нам и являют. У некоторых конечно так себе мирочки, но «Поиски» - это действительно целый мир, очень сложный, неоднозначный, не всегда приятный. Как бы я не относилась к Марселю и некоторым другим героям, рука не поднимается поставить оценку ниже 8.
Теперь мне нужно немного сказать о себе. Я человек, который очень трепетно относится к личному пространству, своему и чужому. Поэтому, когда в книге, даже плохой, кого-то из героев этого пространства лишают или сильно его ограничивают, я всегда эмоционально вовлекаюсь и очень переживаю, как будто это происходит со мной. Чтение «Поисков» далось мне тяжело, в том числе и поэтому. Мысль о том как бы по максимуму подчинить себе другого человека проходит через весь цикл , начиная с маленького Марселя и мамы, через Свана и Одеттту, госпожу Вюрдерен и «кланчик» Шарлю с Морелем. А «Пленница», в которой Марсель наконец заточил Альбертину и буквально чахнет над ней, как кощей над златом – это апогей всего. Этот роман не стал моим кошмаром и адом только потому, что я быстро поняла, что этот одержимый маньяк, Марсель, сам находится в плену своих идей и домыслов, у своей философии, которая в принципе не допускает существования счастливой разделенной любви ни на миг. Как только он понимает, что женщина его и никуда не денется он теряет интерес мгновенно и тяготится и страдает уже от скуки, а не от ревности, и невозможности знать о свой возлюбленной все. И он в этом всем так жалок, что даже не получается злиться.
Я не помню таких эмоций при первом чтении, сейчас меня Марсель даже напугал. Он реально маньяк. Если бы мне такого человека рядом, я бы быстро сошла с ума. Это же недремлющее око, которое вечно за тобой следит, ловит каждую мелочь, чуть ли не каждый взмах ресниц, как ты спишь, сидишь, стоишь, и на основе полученных данных, прости господи, строит у себя в голове сцены измен и думает, как бы сорвать твои планы, какими бы они ни были. Это страшная жизнь и для него и для нее. На что люди себя обрекают? Ужас. Любила ли его Альбертина или терпела за дорогие подарки и в надежде выйти замуж, потому что завидной невестой не была?
Жалкими в этом томе предстают и другие собственники. Госпожа Вюрдюрен, в дом которой великосветские дамы пожаловали, но ее даже не заметили. «Разоблаченный» Шарлю, который стоял, как оплеванный. Не только Марсель получил по носу. Люди – не вещи.
Я очень рада, что взялась перечитывать этот цикл. Конкретно этот том вообще другими красками заиграл. Я его прочитала как какой-то психологический триллер. Могла бы написать, что рада за Альбертину, но знаю, что будет дальше.
#универ_питание_3

«Я не очень вас стесню, — сказал я, делая вид, будто что-то ищу в Фигаро, — если пошлю вас довольно далеко?»

Первая часть «Пленницы» меня порядком утомила. Пространные рассуждения о ревности, без которой любовь Марселя к Альбертине давно бы иссякла, можно было бы сократить как минимум вдвое без потери смысла и изящества. С другой стороны меня не покидало восхищение Прустом, способного с тысячи разных сторон рассматривать одно и то же явление. Рассказчик подробнейшим образом анализирует природу своей нездоровой любви, динамику изменений чувств, разбирает причинно-следственные связи и, что интересно, отдает себе полный отчет в том, что «жизнь моя с Альбертиной, когда я не был ревнив, была для меня сплошной скукой, а для нее, когда я бывал ревнив, — сплошным мучением».

Главной интригой книги, пожалуй, становится вопрос - как долго продлятся эти созависимые отношения, и кто первый сбежит (интригой, понятно, такой себе - название следующей части цикла сводит ее на нет). Тем не менее мне было интересно понаблюдать за Альбертиной и сравнить ее поведение с действиями Одетты в схожих обстоятельствах.

Вторая часть «Пленницы» позволяет отдохнуть от чрезмерной мыслительной деятельности главного героя и переключает нас на светскую жизнь Парижа. Салон Вердюренов снова блещет изысканным музыкальным вечером, но еще больше - пошлостью и грязными склоками. На сей раз в центре распри - мой любимец де Шарлюс. Эпизоды с его участием всегда вносят в повествование некоторую живость с примесью скандала, но в этом томе получилось даже лучше: барон выступает в своем обычном амплуа,
не подозревая, что ему уже уготована нехарактерная для него незавидная роль.

В заключительной части главный герой вновь возвращается к своим рассуждениям об Альбертине, прикидывает и так и сяк, терзается подозрениями, мечтает тайно слинять в Венецию, обижает и обижается, в общем, ведет себя как ребенок.

Несмотря на то, что эта книга цикла по ощущениям уступает первым трем как минимум, ставлю высокую оценку, так как нет смысла рассматривать «Пленницу» в отрыве от предыдущих частей. Тем более отдельные пассажи просто бесподобны. Пруст очень тонко чувствует музыку и литературу, и очень точно и необыкновенно красиво при этом передает свои впечатления от услышанного и прочитанного.

Читала в переводе Франковского, и получила такое же удовольствие от текста, как от переводов Баевской.

Итак, вторая книга пошла в ход. И вот я снова радуюсь прекрасной возможности погрузиться в чудесный и переливчатый язык Марселя Пруста, который разглядывает каждую деталь с такой дотошностью, что должен был бы безмерно раздражать, однако этого так и не происходит. Ну кому, скажите, пожалуйста, придётся по нраву описание несостоявшейся встречи растянувшееся на несколько страниц? И всё же ценители находятся, не зря же роман заслужил престижную Гонкуровскую премию.

Первая часть произведения продолжает развивать отношения главного героя и Жильберты, а также рассказывает как сложились отношения Сванна и Одетты, причём отношения этих пар до некоторой степени симметричны. Это довольно интересный метод автора, когда по мере чтения свыкаясь с ритмом повествования начинаешь отлавливать эти отражения, пересечения и наслоения. Где-то довольно явные и очевидные, как приход к художнику Эльстиру, столь долго оттягиваемый главным героем, который между тем мог принести ему искомое счастье. А где-то довольно смутные, возможно даже надуманные, так в первом и во втором томе герой жаждет получить поцелуй, который ускользает от него чуть ли не в самую последнюю минуту.

Понравилось мне и как Пруст передаёт смятение юного героя. Вот он стремится попасть на концерт к известной певице, жаждет получить то наслаждение, о котором столь много слышал. Сколько мук и переживаний! Вдруг родители на отпустят его из-за слабого здоровья?! Или случится какое-то несчастье, которое не позволит ему отправиться на заветный вечер? Потом, когда все мнимые и действительные препятствия отступают, новая волна накрывает героя. Какое-то смутное, неясное беспокойство что вот оно счастье так близко и доступно, а потому может не следует идти на его зов? Может лучше отложить, а то и вовсе отменить? Когда и этот шквал разрозненных мыслей остаётся позади, начинается концерт, а с ним и новое горе, ведь придуманный, идеальный образ исполнительницы никак не может совпасть с реальностью, и потому голова героя снова в беспорядке, ведь вместо воображаемого счастья и удовольствия он получил что-то совсем другое, как смириться с этой болезненной мыслью? Особенно когда ты юн, малоопытен и столь интенсивно переживаешь каждый момент своей жизни.

Вторая часть посвящена отдыху героя в Бальбеке, где он заводит множество новых знакомств. Маркиза Вильпаризи, Робер Сент-Лу, барон де Шарлюс, художник Эльтрис и конечно же стайка девушек на пляже. Автор и тут идёт несколько необычным путём и вместо того, чтобы постепенно раскрывать образ нового персонажа, вскрывает его весь разом, словно луковицу снимая слой за слоем, показывая в разных ситуациях, добавляя всё новые и новые штрихи портрета.

Это было чудесное путешествие, приятно сознавать что впереди ещё пять томов.
#универ_глаза_1

«…так остаются бесплодными цветы primula veris, двуполые, с короткими пестиками, если их опыляют цветы других primula veris, тоже с короткими пестиками, а между тем пыльцу, которой их одаряет primula veris с длинными пестиками, они принимают с восторгом»

Чтобы не слишком шокировать публику темой четвертой книги, Пруст решает деликатно, на ботанических примерах, подготовить читателя. В результате чего у последнего должно сложиться мнение, конечно же, не о том, что обладателям коротких пестиков ничего не светит. Не много светит тем пестикам, чью возможную связь природа предопределила как бесплодную. И дело тут не в размере.

Понятно, что в «Содоме и Гоморре» Пруст не мог совершенно свободно высказывать свое отношение к проблеме гомосексуализма, ему пришлось так или иначе давать принятые в обществе оценки этому явлению как чему-то ненормальному, порочному и извращенному.
Но на самом деле все не так просто. Не знаю, какие выводы делали современники писателя, но для меня из его текста совершенно очевидно вытекает мысль, что в гомосексуале, которого таким создала природа, нет ничего ненормального. Противоестественным для него как раз будет попытка изменить свою сущность, и Пруст великолепно демонстрирует это на примерах браков мужчин-гомосексуалов с женщинами.
Вообще прустовские рассуждения очень интересны, и дают возможность понять проблемы людей с нетрадидиционной ориентацией изнутри. А в обществе, которое отрицает само право на их существование, трудностей для них миллион.

Другое дело - персонажи вроде Мореля, которые, не будучи гомосексуалами по природе, оказывают за деньги запретные услуги мужчинам. Здесь уже можно рассуждать о пороке и морали, если кому надо, но я лично не вижу большой разницы в поведении проститутки гомо- или гетеросексуальной. Тут речь о нравственности вообще. В книге полно неприятнейших персонажей вполне традиционной ориентации. На их фоне барон де Шарлюс, влюбленный в Мореля, выглядит просто душкой.

Четвертый том продолжает также темы предыдущих книг. Рассказчик снова в Бальбеке, где не может разобраться в своих чувствах к Альбертине. Похоже, что все центральные персонажи «Поисков» страдают одним и тем же типом невротической любви, которая подогревается исключительно ревностью или унижениями. Здоровые отношения, по-видимому, скучны и никому не интересны. Сван, Сен-Лу, Шарлюс, Рассказчик - все они влюбляются как по методичке «1000 и один гарантированный способ нажить нервную язву от любви», у всех у них болезненное желание контролировать объект их чувства, домысливать и мучиться. Если же убрать все эти приносящие беспокойство раздражители, то есть риск, что вместе с ними уйдет и сама любовь.

В Бальбек на каникулы перебирается госпожа Вердюрен из первой книги, сюда же перекочевывает вслед за ней «кланчик верных» - завсегдатаи ее артистического салона. С прежней претензией на изысканный вкус и открытие настоящих талантов, госпожа Вердюрен на самом деле руководствуется простым правилом ревнивицы: вкус и талант несомненно имеет тот, кто посещает ее салон. Те же, кто в свое время были украшением его, но потом покинули этот кружок верных, естественно, сразу же превращаются в посредственностей, мазилок и бездарей.

Мне показалось, что этот том отличался немного от предыдущих, чего-то мне не хватило в тексте. Вроде бы Пруст, но не совсем тот. Может быть, дело в переводе - Елена Баевская перевела пока только три первые книги, их я читала в ее переводе, а «Содом и Гоморру» попеременно в переводах Любимова и Федорова/Суриной. В общем, эта часть цикла пока мне понравилась меньше остальных. Посмотрим, что будет дальше.

#универ_эпид_1

С тех пор, как я перевернула последнюю страницу второго тома, прошло довольно много времени, кое-что подзабылось. К моей радости, по ходу чтения в памяти всплывали и персонажи, и события, связанные с ними, но главное - сразу же вспомнились мои собственные эмоции, те самые, ради которых снова и снова хочется погружаться в поэтическую прозу Пруста.

В третьей книге цикла уже ощущается начало взросления главного героя. Он все так же еще полон юношеской восторженности, мечтательности, по-прежнему очарован звучанием имен и названий, которые в силу своей чувствительности поэтизирует, наделяет почти волшебными свойствами. Но если в первой книге его ждало почти всегда гарантированное разочарование от встречи с объектами этой поэтизации, в «Германтах» он уже начинает понимать причины такого несоответствия ожиданий и реальности.

«Талант Берма, ускользавший от меня, когда я так жадно пытался добраться до самой его сути, теперь, спустя годы забвения, пробился сквозь мое безразличие, предстал мне со всей непреложностью - и я пришел в восторг».

Иными словами, после охладевания к предмету безудержных грез, главный герой становится способным замечать подлинную, а не созданную его фантазиями, красоту обладателей этих имен.

Долгожданное знакомство с герцогиней Германтской, еще одной мишенью безграничного воображения героя, приносит уже не столько разочарование (хотя и не без этого), сколько довольно зрелое понимание, что придуманных его фантазией людей или мест, в том виде, в каком он их себе представляет, попросту не существует. Как и в примере с Берма, после первого шока от осознания несоответствия небожителей Германтов в его голове с реальными людьми, которые носят это имя, главному герою удается наконец оценивать их непредвзято, с помощью других мерок.

В «Германтах» продолжается тема светских салонов. В первых двух книгах писатель познакомил читателей с салонами буржуазии. На этот раз он дает возможность попасть в мир парижской аристократии. Пруст, том за томом, словно повышает ранг этих собраний с тем, чтобы добраться наконец до самых сливок - закрытого салона герцогини Германтской, в который допускают только избранных. Конечно, главный герой мечтает попасть туда, воображая себе изысканное общество утонченных интеллектуалов, в центре которых сияет звезда несравненной герцогини.

По счастью, быть приглашенным в этот недоступный мир ему доводится уже после охлаждения к хозяйке салона, поэтому получается понаблюдать за Германтами и их гостями без излишней экзальтации и избежать душевной катастрофы от разочарования, которая обязательно произошла бы, случись вхожесть в этот элитный круг раньше. По-настоящему умных и интересных людей здесь нет. «…истории, услышанные мною у герцогини Германтской, ничуть меня не задевали - не то что цветущий боярышник или вкус мадленки». Самый изысканный салон Парижа не многим, в сущности, отличается от тех, что держат жены буржуа и даже дамы полусвета.

Тем не менее знакомство с аристократами дает наблюдательному герою во многом понимание их выработанного веками кода поведения. Все же «тысяча лет феодализма не проходит бесследно».

Написать хотелось бы еще и о бабушке героя, и о дружбе с Сен-Лу и его страсти к «Рашель когда Господь», о бароне де Шарлюсе и картинах Эльстира и о многом другом. Но, пожалуй, хватит.

Скажу только, что, наверное, я поняла, почему мне нравится Пруст. В отличие от его главного героя, меня не постигло разочарование от знакомства с реальностью. В данном случае, речь, конечно же, о «Поисках». Настоящая книга оказалась ровно такой, какой рисовала мне ее моя фантазия, если не лучше. В связи с чем закончу цитатой главного героя из последнего тома цикла (она приведена в предисловии к первой книге), которая обращена к будущим читателям его книги: «Они будут читать не меня… а самих себя, а моя книга послужит им чем-то вроде того увеличительного стекла, которое протягивал покупателям хозяин магазина оптики в Комбре: благодаря этой книге я помогу им читать в себе. И я не стану ждать от них ни хвалы, ни хулы, пускай просто скажут, получилось ли у меня, совпадает ли то, что я написал, с тем, что они прочли у себя в душе…»

Получилось.

"Если у человека есть ум и сердце, то не все ли равно - герцог он или конюх?"
Перефразируя самого Пруста хочется воззвать к читателям этого волшебного творения - если написано Так, то не всё ли равно- что именно написано?

Текст для ценителей и эстетов. Пожалуй, чем-то напомнило обожаемого Набокова, который также умеет растекаться и живописать совершенно незаметное другому глазу явление - внешнее или внутреннее.

И как ценны (исторически и культурно) такие тексты, в которых чрезмерная изнеженность, внимание к мелочам, незначительным деталям во всем у современного читателя может вызвать бурю негодования, сродни "а в Африке дети голодают!". Да, это культурный код и тест на обнаружение себя в пространстве или, если хотите, благополучия души, примерно как у Набокова в "Других берегах".

Эту прелесть надо беречь и обязательно читать, чтобы оторваться от земли в высокий мир, в мир тонкой психологии, в чувствование человека, озабоченного сугубо человеческим, с решенными "животными" проблемами или вовсе без внимания к ним. Тут вам и наносные приметы времени - сословия, ранги, обычаи, сложносочиненное общество, и тонко (до крайней степени филигранно) настроенная нервная системы, улавливающая мельчайшие движения "эфира".

Не всем явно, и не в любой момент времени. Сначала дозреть и успокоиться, дорастить душу и постичь дзэн.

#дом_дракона
#книжный_марафон2023

#дом_дракона

Похоже до такой литературы я ещё не доросла… остановлюсь на первой книге цикла.

В романе (хотя я не уверена, роман ли это) плавное, я бы даже сказала вялотекущие повествование. Динамики нет совсем. Хотя какую динамику можно ждать от монотонного описания жизни аристократов и воспоминаний. Сама атмосфера книги показалась мне какой-то печальной и меланхоличной. Но красивой, тут не поспорить.

В книге больше внимания уделяется чувствам героя, восприятию окружающего мира, нежели каким-то событиям. Они скорее идут фоном. Как описание ожидания поцелуя матери перед сном. Казалось бы, зачем такому обычному действию посвящено столько времени. Причём эти чувства описываются очень подробно.

При всей моей симпатии к скучным книгам, я периодически ловила себя на мысли, что если бы не игра, лежать бы этой книге и лежать дальше, желательно в сторонке от меня. Вот уж точно не летняя книга! Поток сознания главного героя чем-то даже напомнил мне «Улисс». Прыгать в его возрастных воспоминаниях было сложновато. Всё это самокопание во внутреннем «я», анализ собственных чувств явно не моё.

После первой книги начинаешь подозревать, что Пруст неспроста назвал свой цикл именно так. Возможно, он на что-то намекал, и тот, кто осилил все 7 книг, подтвердит это.

Скажу честно, я накинула пару баллов переводчику за прекрасный язык. Можно читать и наслаждаться. Минут пятнадцать можно, а потом надоедает, голова тяжелеет, глаза слипаются и хочется спать. Нельзя сказать, чтобы я не любила книги без действия, заполненные одними рассуждениями. Некоторые очень даже люблю. Только вот рассуждения должны быть разными. С Прустом совсем не так. У меня сложилось впечатление, будто бы я слушаю речь не вполне трезвого человека, который то ли не помнит сказанного, то ли считает меня дурой, не способной понять с первого раза.

Роман - это поток сознания, воспоминания о детстве. И вся первая часть посвящена впечатлениям от встречи с неким Сваном (интересно, я одна думала, что Сван - это город) и "глобальнейшей" проблеме - переживаниям о том, что мама не поцеловала юного героя на ночь. Эти поцелуи обсасываются со всех сторон, так что хочется взвыть.

Расскажет автор и о любви Свана, достаточно банальной как по мне и неинтересной. И снова мысли, переживания, по первому, по второму кругу... я не знаю, как можно читать это словоблудие.

P.S.: Не судите, люди добрые, я девушка простая, из рабочих, институтов не кончавшая. Ни разу ни эстетка и до Прустов ваших не созревшая. Не дано мне, что поделать. Потому и не прониклась красотой и величием. Мне б попроще чего.

#дом_дракона

Очень - очень давно книга не приносила мне таких мучений. Зачем всё это было написано? Для чего? Какую цель преследовал автор? Мне показалось, что это просто бессмысленный поток личных переживаний, излитых на несчастную бумагу, которая, как все знают - всё стерпит. Сплошное пустое словоблудие. Сюжета нет от слова совсем. Да, язык можно назвать красивым, но через пару десятков страниц хочется большего. Хочется, чтобы хоть что-то происходило! И что-то весомее переживаний героя о том, что он не поцелует маму на ночь или подробного описания того, как он читает книгу.

Герой немного рассказывает о своих родственниках (таких же скучных, как и он сам), много о себе (скорее о своих эмоциях, так как с ним ничего интересного не происходит), очень много о Сване. Помимо прочих огромных недостатков, повествование нелинейное, и эти скачки во времени сильно раздражали.

Стиль автора совершенно не мой, и наша с ним новая встреча возможна, только если это понадобится по условиям игры, подобной этой. Добровольно на Пруста вряд ли когда-то снова решусь.

#дом_дракона

#книжный_марафон2023

Я почему-то боялась, что Пруст доставит мне множество мучений. В первую очередь из-за того, что его часто сравнивают с Улисс, называя одним из двух тяжелейших китов литературы. И вот почти случайно преодолев первого из них я решила взяться за второго. Какого же было моё изумление, когда вместо сражения с неповоротливыми, почти несъедобными сентенциями я легко и мягко уплыла в причудливый мир грёз и туманного прошлого Марселя Пруста.

Как минимум часть заслуги принадлежит новому переводу Баевской, которая взялась за сей титанический труд 10 лет тому назад и к настоящему моменту подготовила переводы трёх частей, за что я ей безмерно благодарна. Но уже сейчас, оставив позади только первую часть этого труда мне немного страшно, что аж четыре части всё ещё не окончены и нет никаких сведений, по крайней мере я не смогла их найти, что работы над ними ведутся, что когда-нибудь они появятся на свет и остаётся только хрупкая надежда, почти такая же невесомая, как поцелуй матери главного героя, который тот нёс к себе в комнату из общей гостиной, полученный наспех и без должного внимания к этому магическому детскому оберегу.

Я всё ещё нахожусь под впечатлением от той магии слов, что Пруст наслал сквозь время и расстояние на своих читателей. В голове перемешались боярышник и орхидеи и их обманчивые, неуловимые ароматы, шпили церквей, то тающие вдали, то внезапно возвышающихся прямо перед нами, будто неожиданно проснувшиеся ото сна великаны, а также дама в странновато пышном наряде с чудесной дочерью Жильбертой, чьё имя переливается и тает, как медовые нотки на кончике языка. Ах, какой удивительный мир мне открылся под завесой дымки и тумана, беспощадно ускользающем в лучах утреннего солнца, и как жаль мне покидать его, даже сознавая что ещё смогу туда вернуться, но уже предчувствуя горькие минуты окончательного расставания.
#книжный_марафон2023
#дом_дракона