Ничего кроме надежды

Снова мне после Слепухина нечего сказать. Потому что он уже всё сказал, уже вывернул наизнанку всё - и души, и мысли, и мечты. Ничего кроме надежды - о последнем периоде Великой Отечественной войны. О том времени, когда уже очевидно, что наши сдюжили и желанная Победа остается вопросом времени. И появляются уже другие вопросы - как жить после?

Слухами земля полнится и уже думают и говорят вполголоса угнанные на работу в Германию о том, как встретит их долгожданная Родина. У каждого своя история и ой как мало среди них тех, кто убивал каждого встреченного оккупанта, не прекращая взрывал склады и гебитскоммисариаты. Короче говоря, каждому найдется, что вменить в вину. И никто не вспомнить, что это просто люди, мирные люди, молодые, старые, робкие смелые - люди, которые не были готовы к войне, люди, оставшиеся лицом к лицу с армией страшного врага, люди, которые просто хотели жить. Но жить под немцами - это почти преступление, работать на немцев - и того хуже, а уж если повезло и не пришлось голодать и загибаться от непосильной работы - это практически измена Родине. Вот так и получилось, что Победа пришла, но мирная жизнь началась далеко не для всех.

Да, война. Изломавшая столько судеб. Давайте серьезно: несмотря на ком в горле, у Слепухина - хэппиэнд. Я говорю о Тане с Сережей. Несмотря на то, как всё сложилось, несмотря на то, что ничего не закончилось - это счастливый финал, потому что для каждого из них это новое начало. Ибо я не верю, что теперь, после войны, у них могло бы что-то получиться. Оба они повзрослели на целую жизнь. Что в них осталось от тех прежних? От тех образов друг друга, которые они хранили и любили? Не поняли бы, не смогли бы, слишком изменились оба. Слишком много видели и пережили того, что не могли бы и не должны были пережить этот парень и эта девчонка. Они просто не знают теперь друг друга и, боюсь, не смогли бы уже узнать заново, потому что искали бы прежних, знакомых. Да, вернулись оба, целые, живые, но и здесь постаралась война, разломала, разрушила.

Очень люблю книги, после которых нечего сказать. Это значит: автор выложился до конца. Не хочется пересказывать, а прибавить к его словам нечего. И о войне, сломавшей каждую судьбу; и о беспощадной системе; и о жестоких играх - военных и политических; о поступках, после которых гадко от самого себя; о выборе, который приведет к проблемам, но иначе нельзя; об обидных до боли смертях в самом конце войны; о разных людях и разных судьбах. О самой страшной войне, о которой мы до сих пор не знаем всей правды и не можем говорить спокойно, объективно и непредвзято. Но знаете? Пусть так, это значит, в нас всё еще говорит боль всех тех, чьи судьбы перемолола эта война.

"Сегодня правда непосильна даже нам, видевшим ее настолько близко, что теперь остается только одно: поскорее забыть, заслониться придуманным, более приемлемым, лестным; но полную правду об этих четырех годах не примет, не сможет – не захочет – принять и второе поколение, сегодняшние военные сироты, уже воспитанные (к счастью для себя) в святой убежденности, что отцы отдали жизнь за победу Добра над Злом..."