Цитаты из книги Москва-Петушки - страница 2

Ну, конечно, все они считают меня дурным человеком. По утрам и с перепою я сам о себе такого же мнения. Но ведь нельзя же доверять мнению человека, который не успел похмелиться! Зато по вечерам - какие во мне бездны! - если, конечно, хорошо набраться за день, - какие бездны во мне по вечерам!

Если человек умен и скучен, он не опустится до легкомыслия. А если он легкомысленен да умен– он скучным быть себе не позволит.

Смирись, Веничка, хотя бы на том, что твоя душа вместительнее ума твоего. Да и зачем тебе ум, если у тебя есть совесть и сверх того еще вкус? Совесть и вкус - это уже так много, что мозги становятся просто излишними.

Почему-то в России никто не знает, отчего умер Пушкин, — а как очищается политура — это всякий знает.

Первая любовь или последняя жалость — какая разница? Бог, умирая на кресте, заповедовал нам жалость, а зубоскальства Он нам не заповедовал. Жалость и любовь к миру — едины. Любовь ко всякой персти, ко всякому чреву. И ко плоду всякого чрева — жалость.

Человек уединяется, чтобы поплакать. Но изначально он не одинок. Когда человек плачет, он просто не хочет, чтобы кто-нибудь был сопричастен его слезам. И правильно делает, ибо есть ли что-нибудь на свете выше безутешности?..

Я все могу понять, если захочу простить… У меня душа, как у троянского коня пузо, многое вместит. Я все прощу, если захочу понять.

О, если бы весь мир, если бы каждый в мире был бы, как я сейчас, тих и боязлив, и был бы так же ни в чем не уверен: ни в себе, ни в серьезности своего места под небом – как хорошо бы! Никаких энтузиастов, никаких подвигов, никакой одержимости! –всеобщее малодушие. … - да ведь это спасение от всех бед, это панацея, это предикат величайшего совершенства.

Да. Больше пейте, меньше закусывайте. Это лучшее средство от самомнения и поверхностного атеизма.

Если уж мы прожили 30 лет, надо попробовать прожить еще 30.