Дональд Кингсбери

Произведение «Изгой» (на языке оригинала ‘The Survivor’) определяется как образец «твёрдой» научной фантастики. Его автор, Дональд Кингсбери, вышедший на пенсию университетский преподаватель высшей математики, при всей невероятности сюжета и технического оснащения героев, мне кажется, не хотел, чтобы роман (или повесть, как считают составители антологии, в которой «Изгой» был опубликован) совсем уж, так сказать, отрывался от земли. Поэтому в нём всякое техническое, биотехнологическое или психологическое диво имеет какое-то условно-рациональное объяснение, а текст насыщен специальной терминологией. Однако это никоим образом не мешает развитию динамичного сюжета.

Дональду Кингсбери приходилось быть осторожным при работе над «Изгоем», потому что мир, в котором разворачивается действие, придуман не им. Роман является частью разветвлённого межавторского проекта «Освоенный космос», основанного на концепции произведений другого известного писателя, Ларри Нивена, и должен был естественным образом встроиться в уже существовавшие «реалии» цикла.

Все сюжетные и этические коллизии «Изгоя» построены на военном противостоянии человеческой цивилизации и разумных фелинообразных существ — Кзинов. Центральной фигурой является кзин, пария среди соплеменников. В цивилизации, где главным достоинством считается агрессия и ярость, он нерешителен и труслив.

Кингсбери в 44 года романного времени поместил процесс развития личности героя, его внутренние трансформации, но, как мне кажется, писатель всё-таки считает, что свою природу не переделать (да и нужно ли это совсем?), потому что приоткрытый финал позволяет предположить, что, возможно, герой возвращается туда же, откуда начал. В то же время при чтении очень интересно наблюдать становление пытливого ума и даже обретение им открытости к чуждому для него в тех рамках, которые определялись физиологией и доступным герою социальным опытом.

Действующих лиц в романе очень немного, и, с моей точки зрения, о более-менее подробном портрете можно говорить ещё лишь в одном случае: во второй половине книги вводится персонаж «человек-женщина», чья мученическая судьба призвана, по-моему, подчеркнуть, что несгибаемая человеческая воля прекрасна. Эта воля не бессмертна, не гарантирована от поражения, но в её сопротивлении до конца есть подлинная красота человеческого естества.

Я считаю «Изгоя» достойным произведением. Возможно, оно не является с художественной точки зрения великой ценностью, не может совершить переворот сознания, стать репером культурного развития общества, ну, и что? «Изгой» содержит хорошо видимую мораль и читается с неослабевающим вниманием и интересом. Некоторые «большие» произведения этим похвастаться не могут.