Цитаты из книги Голубая лилия, лилейная Блу - страница 2

— Не могу поверить, что ты не где-нибудь мёртвая, — Ронан говорил Блу. — Ты должна быть где-нибудь мёртвая.

Возможно, признаком раздражения Гэнси от этой ситуации было то, что он не поправил Ронана.

— Спасибо за твою заботу, — ответила она.

— Не говори остальным, — попросил Гэнси.
— Я мёртвый, — ответил Ноа, — А не дурак.

— Я слышал, если ты хочешь сделать магию, — сказал он, — попроси мага.

Адам спросил:

— Зачем? Скажи мне настоящую причину.

— Меттью... — Ронан снова начал и снова остановился.

Адам ждал.

Ронан произнёс:

— Меттью мой. Он один из мои.

Адам не понял.

— Я нагрезил его, Адам! — Ронан был зол... каждая его эмоция, которая не была счастьем, была злостью. — Это значит, что когда... если что-нибудь случится со мной, он станет таким, как они. Как мама.

Они оценивали друг друга. Адам, справедливый и осторожный, и Ронан, тёмный и воспламеняющий. Самый истинный Ронан.

— Для чего нужно лицо?

— Этические и духовные результаты ослепления.

Оба парня были дружелюбны, но не были друзьями. Генри тусовался с ванкуверской толпой, а Гэнси тусовался с мёртвыми уэльскими королями.

— Сердце труса — это не приз, но отважный человек заслуживает своего сияющего шлема.

Не ссорься с Гэнси. Не ссорься с Блу. Не ссорься с Гэнси. Не ссорься с Блу.

Не было смысла говорить себе не ссориться с Ронаном. Они вновь поссорятся, потому что Ронан всё ещё дышит.

Как можно ожидать исцеления, если продолжаешь ковырять больное место?