Страницы← предыдущаяследующая →
Одинцов, Саша Булгаков и Васёк вышли вместе.
– Вот что, ребята, – сказал Васёк. – Давайте пересмотрим расписание дежурных, чтобы такого, как сегодня, больше не было. Слыхали, как он сказал: в первый и последний раз! Да еще о честности…
– Да! – подхватил Одинцов. – Я сегодня чуть не пропал, думал – сквозь землю провалюсь, когда он отошел к окну.
Саша вытащил записную книжку:
– Кого же мне назначить? Может, вместе составим расписание?
– Одинцов, ты помоги ему… Знаешь, чтоб подобрать хорошие пары, кого с кем, чтобы все как по маслу шло!
– Ладно! Мы сделаем! А я вот что, ребята, придумал: давайте попросим Сергея Николаевича посадить нас вместе, – сказал Одинцов.
– Да как же мы втроем сядем? – засмеялся Васёк.
– Ну, один впереди, два сзади, а все-таки вместе. Попросим, а?
– Ну что ж, попросим! – решили товарищи.
У своего дома Васёк распрощался с друзьями.
– Папа уехал? – спросил он у порога.
– Уехал. Утром еще. А ты что же, забыл? – отозвалась тетка, накрывая на стол.
– Нет, не забыл.
Васёк почувствовал острую необходимость видеть отца, рассказать ему о том, что было в классе, посоветоваться.
«Сейчас надо бы подтянуть ребят… – подумал Васёк. – А как подтянуть?»
Он вспомнил, что ему говорил Митя: «Хочешь ребят подтянуть – подтянись сам, а то ребята знаешь какие? Сразу скажут: «Ты что с нас спрашиваешь? Ты раньше с себя самого спроси».
Васёк вспомнил, что за все время каникул он не брал в руки учебника, и, наскоро пообедав, сел заниматься. Но мысли как-то разбегались, что-то не додумывалось до конца, беспокоило.
«Со стенгазетой запаздываем. И что Одинцов думает! Ведь он редактор, почему я должен ему напоминать?»
Кроме стенгазеты, что-то еще царапало Васька. Когда учитель похвалил Малютина за чертежи, Васёк вдруг почувствовал что-то против Севы и довольно грубо сказал ему, когда тот сел рядом с ним: «Не рассаживайся на всю парту со своими планами!»
– Васёк! – позвала из кухни Таня. – Иди сюда! У меня билеты в кино, пойдешь? У нас в клубе. Вместе и домой потом придем.
Васёк не успел ответить – тетка просунула в дверь голову:
– Васёк уроки должен учить, день будний, а в вашем клубе как-нибудь обойдутся без него!
– Как хочет, – бегло взглянув на мальчика, сказала Таня.
– Ему и хотеть нечего, за него взрослые думают…
– Почему это еще? – грубо прервал ее Васёк. – Захочу – и пойду! Ты мне запретить не можешь, я не маленький.
– Тише, тише… – вдруг зашептала тетка, приложив к губам палец с наперстком и оглядываясь с таким видом, будто в комнате спал ребенок. – Тише, тише… тише.
– Чего «тише»? – сбавляя тон, удивленно спросил Васёк.
– Сядь на место сейчас же, – тем же значительным шепотом произнесла тетка.
Таня смотрела на нее испуганными глазами.
– Сядь на место тихонечко…
Васёк пожал плечами, пошел в свою комнату и сел на место.
– Ну, и чего? – нетерпеливо спросил он, поднимая глаза на вошедшую за ним тетку.
Тетка молча закрыла в кухню дверь и спокойно взяла свое шитье.
– Что «чего»? – сказала она обычным голосом. – Чего задано. Сиди и занимайся.
Васёк покраснел от злости.
«На пушку взяла… «Тише… тише…» Колдунья старая!» – с раздражением думал он, глядя на склоненную голову тетки с ровным, как ниточка, пробором.
Но делать было нечего. Он раскрыл учебник географии и стал заниматься. А поздно вечером, засыпая, слышал сквозь сон, как тетка отчитывала Таню:
– Ваше ученье в ваших руках. Вы себя самостоятельной чувствуете, хотя и не сказать, что много над образованием трудились, а Ваську еще учиться да учиться. Теперь сын отца перегоняет, в жизни последнее место никому не надобно, а вы молодая, беспечная – может, вся ваша жизнь для кино пойдет…
Васёк не слышал, что отвечала Таня, и сам не мог двинуться на ее защиту; голос тетки, однозвучный и монотонный, как дождь по стеклу, заглушался непобедимым сном набегавшегося за день человека. «Иш-шь… ты… тетка…»
Одинцов и Саша Булгаков, проводив Васька, пошли вместе, советуясь, как лучше составить расписание дежурств.
– Хорошо бы девочек отдельно, а мальчиков отдельно, – сказал Саша, – а то они на дежурстве ссориться будут и сваливать друг на друга.
– Верно! – обрадовался Одинцов. – Мы их отдельно поставим. Пусть они за себя отвечают, а мы за себя. Тогда, по крайней мере, Сергей Николаевич сразу будет знать, кто честно дежурит, а кто нечестно.
– Да, и потом соревнование у нас получится.
– Зайдем сейчас ко мне и сразу напишем, а завтра вывесим, – предложил Одинцов.
– Зайдем!
Товарищи провозились часа два, а утром чисто переписанное Одинцовым расписание висело в классе под двумя заголовками:
«ДЕЖУРСТВО МАЛЬЧИКОВ»
и
«ДЕЖУРСТВО ДЕВОЧЕК»
Дальше следовали фамилии.
На другой день Васёк встал рано. Тетка разговаривала с ним как ни в чем не бывало.
«Обманула меня вчера, хитрюга!» – беззлобно думал Васёк, вспоминая вчерашний случай.
В школе навстречу ему бросился Леня Белкин:
– Трубачёв, иди скорей! Там девчонки из-за расписания крик подняли.
– Какой крик? – Васёк быстрыми шагами вошел в класс.
Около нового расписания собралась целая куча ребят.
– Неправильно! Все равно неправильно! – кричали девочки. – Не имеете права разделять класс! И мы ничуть не хуже вас дежурим!
– Не хуже, а лучше!
– А ты, Булгаков, звеньевой, да еще староста, Одинцов тоже звеньевой, а делаете неправильно! – кричала Лида Зорина, взъерошенная, как птица, защищающая своих птенцов.
– Вы лучше, так вот мы вас отдельно и поставили! – старался перекричать ее Одинцов.
– Мы думали соревноваться с вами, – оправдывался Саша.
– Не спорьте, не спорьте! – вмешался Васёк. – Не кричите! Сейчас все разберем!.. Зорина, подожди!.. В чем дело, Булгаков?
– Понимаешь, мы их отдельно в расписании поставили, чтобы в случае чего они сами за себя отвечали, а мы сами…
– А они орут! – с возмущением перебил Сашу Одинцов. – Мы хотим, чтоб лучше было…
– Трубачёв! – выскочила опять Лида. – Они хотят, чтобы мы дежурили отдельно, а я считаю – это не по-товарищески. Мы все должны быть вместе. И вообще, ребята к девочкам придираются… Ты разберись, Трубачёв!
– Вы вечно на нас жалуетесь! – кричал Белкин.
– Из-за всякой мелочи тарарам поднимаете! – презрительно бросил Мазин.
– Тише! – Васёк крепко сдвинул брови, подошел к стене, сорвал расписание и сунул его Одинцову: – Перепиши заново. Зря это.
Класс притих. Одинцов и Саша глядели на Трубачёва виноватыми глазами.
Васёк сердито повернулся к ним:
– Мы ведь как хотели сделать? Составить крепкие пары дежурных. А вы что? Одним словом, надо переписать заново. И нечего крик поднимать!
– Девчонки все языкатые! – крикнул кто-то из ребят.
– Мы не языкатые, а если неправильно, молчать не будем, мы тоже… – начала Степанова.
– Перестань! – прервал ее Васёк. – Сейчас звонок будет… Ребята, по местам!
Ребята разошлись по партам, кое-кто продолжал еще ворчать.
Васёк Трубачёв поднялся из-за парты и, обернувшись лицом к классу, постоял так несколько секунд. Потом молча сел.
– Образцовая тишина. Я думал, у меня ни одного ученика нет, – пошутил Сергей Николаевич, входя в класс.
Васёк пригладил свой рыжий чуб и удовлетворенно улыбнулся.
Страницы← предыдущаяследующая →
Расскажите нам о найденной ошибке, и мы сможем сделать наш сервис еще лучше.
Спасибо, что помогаете нам стать лучше! Ваше сообщение будет рассмотрено нашими специалистами в самое ближайшее время.