Цитаты из книги Пансионерка

Я поклялась, что не дам больше никому власти над собою, что не буду служить этому варварскому старому закону ни примером, ни словом... Напротив, я говорю всем: делайте как я, освобождайтесь все, у кого есть руки и твердая воля! Живите одни -- вот жизнь: работа, знание и свобода..

- Простить, не упрекать, не помнить...

- Да, может быть, это и очень возвышенно, - прервала она холодно, - но кто был оскорблен, кто понял, что самому себе, только своему мужеству обязан тем, что не дал погубить себя, тот не так легко забывает, не так легко прощает.

Хорошо вам, свежим деревьям, но не браните надломленных, которым больно во всякую погоду...

Красота равно сияет для всех своими вечными образами как нечто высшее, прощая и слово профана, и заметку умника, и отвагу ученика-копировщика.

- На вас смотреть тяжело: всякую мелочь к сердцу! Возьмитесь за жизнь полегче.
- Дайте жизнь полегче! -- прервал Веретицын.

Вы, по вашему обычаю, весь мир забудете с книжкой, - обернетесь, а этот мир перед вами - нечесаное чудище, и вы видите, что можно забыть его с книжкой, да спрятаться-то от него в книжку нельзя..

Она как-то уж не радовалась и свободе: очень ли она засиделась и устала, или ее сердце, как все крепкое и сильно измятое, не могло разом расправиться.

Мне-то самой все равно, как бы я ни отвечала, хорошо или дурно: мое при мне останется. Я учусь для себя, не для учителя, не для начальницы, не для листа, не для книги -- для себя, для того, чтоб знать..

- Хорошего на свете много, но или оно не дается, или люди его не видят, или сами его портят...

- К какому же разряду я должен быть причислен: к несчастным, к дуракам или к негодяям?