Книга Король Артур и рыцари Круглого стола онлайн

The Death of KING Arthur

Thomas Malory

A retelling by Peter Ackroyd

Переводчик Любовь Сумм

Редактор Артур Кляницкий

Руководитель проекта И. Серёгина

Корректоры М. Миловидова, С. Мозалёва

Компьютерная верстка A. Абрамов

Дизайн обложки О. Белорус

Фото на обложке shutterstock.com

© Peter Ackroyd, 2010

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина нон-фикшн», 2013

© Электронное издание. ООО «Альпина Паблишер», 2013

Предисловие

Сэр Томас Мэлори происходит из семейства, бережно хранившего традиции рыцарского кодекса чести. Его предки были «джентльмены, исстари носившие доспехи» [1], они состояли в кровном родстве с норманнами и викингами, так что можно поверить: сил, чтобы носить доспехи, у них хватало. Мэлори поселились в Уорикшире, в Ньюболд Рэвл и завладели обширными поместьями по всему графству. Томас, наследник родового титула и владений, волею судеб оказался вовлечен в более глобальные конфликты. Он появился на свет в первом десятилетии XV в., в пору хаоса и насилия. Ричард II лишился трона, а затем и жизни в 1400 г.; его преемник Генрих IV, как всякий успешный узурпатор, вынужден был постоянно бороться с новыми мятежами. В королевстве царил беспорядок. Обстановка всеобщей подозрительности и нескончаемого насилия, описанная на страницах «Смерти Артура», отразилась в конфликте Артура и Мордреда.

В эту пору битв юный Томас рос на великих сказаниях о рыцарских подвигах. Они составляли неотъемлемую часть воспитания джентльмена. Ему читали вслух «Брута» [2] и аллитерационную Morte Arthur [3], трубный призыв к рыцарскому духу. Он посещал турниры и состязания, где в грохоте и блеске оживали слова старинного эпоса и баллад. Слова Мэлори-писателя вполне применимы к его собственному детству: «Это дитя вечно будет стрелять или метать копье и с радостью взирать на битвы и скачущих рыцарей» [4].

Наставляли его и во всех искусствах, какие полагалось знать рыцарю в феодальную эпоху, то есть учили скакать верхом, охотиться с собаками и соколами, стрелять из лука. Первый критик, вспоминавший Томаса Мэлори в XVI в. [5], утверждал, будто он «с юности выделялся героическим духом и множеством замечательных талантов». Действительно, в четырнадцать лет он отправился в свите графа Уорвика на войну против Франции. Он служил «копейщиком» в Кале, а четыре года спустя фигурирует в списках личного состава в Нормандии. Вероятно, он принял участие в осаде Руана [6] и служил под началом Генриха V. Вряд ли случайно, что именно этот король часто сравнивается в его книге с легендарным Артуром.

В 1433-м или 1434 г. в возрасте двадцати с небольшим лет Томас унаследовал семейное поместье. Через восемь лет осуществилась самая амбициозная его мечта: Томаса посвятили в рыцари. Он также занимал должности мирового судьи, члена Парламента и шерифа Уорикшира. Это весьма значимые посты; Мэлори принадлежал к верхушке местной иерархии. Шериф – ключевая фигура графства, он подчинялся непосредственно королю. Дом в Ньюболд Рэвл расширили, в том числе и потому, что Томас собирался обзавестись семьей. Имелось и немало слуг, в том числе арфист, который воспевал любовь и рыцарство, пока гостей обносили вином. Очевидно, Мэлори принадлежала изрядная библиотека. В ту пору книги держали под замком, оберегая, как ценнейшее сокровище.

И тем не менее Томас Мэлори отнюдь не был образцом учености или куртуазных добродетелей. В начала XX в. американский исследователь обнаружил судебный отчет – отчасти обгоревший, – в котором Мэлори вменялись изнасилование, нападение из засады, покушение на убийство, кража, вымогательство и бандитизм. Вполне точная картина жизни рыцаря XV в., хотя она и мало соответствует идеалам средневекового рыцарства. В 1451 г. Томас находился под арестом в усадьбе Куолсхилл Мэнор. Он сбежал оттуда, переплыв крепостной ров, – звучит романтично, однако в те времена ров использовался вместо канализации. Сбежав, Томас собрал импровизированную армию и напал в своем же графстве на Комбское аббатство [7], похитил оттуда деньги и ценности. Он был заключен под стражу и следующие восемь лет по большей части провел в тюрьме. Он бежал из тюрьмы в Колчестере в 1455 г., пригрозив надзирателям оружием. Формальный суд так и не состоялся в связи с явным нежеланием присяжных являться на заседание, и всякий раз Томаса Мэлори освобождали под залог. Затем он попал в Ньюгейт, но причина этого ареста нам неизвестна.

В ту пору тюремное заключение переносилось вовсе не так тяжело, как в XXI в. Рыцарю предоставлялись отдельные покои, разрешались свидания с родными. И денег у него хватало, чтобы окружить себя всяческой роскошью. В конце одной из своих книг об Артуре он именует себя «рыцарем в темнице», из чего мы заключаем, что по крайней мере часть «Смерти Артура» там и была написана; можно считать этот эпос замечательным образцом тюремной литературы наряду с «Путем паломника» Беньяна [8] и «Утешением философией» Боэция [9]. Этой ситуацией объясняется, вероятно, проникший в повествование меланхолический тон, ностальгия в сочетании с мрачным видением судьбы. Повесть об Артуре проникнута чувствами утраты и быстротечности жизни, а также стоической покорностью судьбе – вполне вероятно, таков личный опыт автора.

Судебной амнистии сэр Томас Мэлори дождался осенью 1462 г. Он упомянут в списке рыцарей, готовившихся к вторжению в Нортумберленд. Он уже старый, очень опытный воин. А затем его имя исчезает из официальных документов вплоть до его смерти весной 1471 г. Как и где он умер, неизвестно. Похоронен он в церкви Серых братьев [10] подле Ньюгейта, а это, вероятно, означает, что он снова оказался в той же знаменитой тюрьме. Церковь и кладбище давно превратились в руины, но не они хранят память о писателе, а Le Morte Darthur, изданная Кэкстоном [11] летом 1485 г. и с тех пор публиковавшаяся постоянно.

Творение Мэлори пронизано требованиями и ритуалами рыцарского кодекса, сложившимися в XII в. идеалами воинской доблести. К примеру, король Артур лично участвует в битве, ибо в ту пору хорошим правителем считался правитель-полководец и воин. Если монарх угоден Богу, Господь пошлет ему победу в сражении. Таков закон жизни. Вести армию в бой было одной из главных привилегий и обязанностей владыки, поскольку в ту пору войны не прекращались. И в эпосе Мэлори рыцари все время заняты осадами и битвами. За любой клочок земли идет спор, ни одна корона не держится прочно на голове. Все, таким образом, зависит от воинской доблести.

Средневековый вельможа воспитывался на примерах отваги и доблести. Юный паж, непременный участник рыцарских приключений у Мэлори, всегда – отрок благородного происхождения. Он воспитывается в большом замке, служит своему господину и учится владеть оружием. Его заветная мечта – стать рыцарем, лучше всего на поле боя. Обычно в рыцари посвящали в возрасте двадцати одного года, это было нечто вроде повторного крещения. Перед обрядом юноша совершал ритуальное омовение, приносил обет целомудрия, постился до заката, а ночь проводил в молитве. На рассвете он исповедовался в грехах, шел на мессу и принимал причастие. Затем он опускался на колени перед своим «крестным» и клялся соблюдать законы рыцарства и защищать добродетель всех женщин, он также провозглашал, что «будет говорить правду, помогать беззащитным и угнетенным и никогда не повернется спиной к неприятелю». Звание рыцаря давало не только духовные, но и материальные преимущества. Генрих III [12] запретил помещать рыцаря, арестованного за долги, в общую темницу, и хотя его собственность могла быть конфискована, боевой конь оставался неприкосновенным.

Рыцарство представляло собой уклад, в котором законы чести отодвигали на второй план понятия права и справедливости. Например, ведение осады регулировалось сложными правилами и предписаниями, соблюдались определенные принципы обращения с пленниками, полагалось уважать послов и соблюдать все пункты договора. Во время войны рыцари щадили жизнь и свободу других рыцарей, преспокойно вырезая простой народ вкупе с женщинами и детьми. В повествовании Мэлори никто не проливает слез над участью крестьян и пастухов. Этот писатель-аристократ свободен от сентиментальности Чосера [13] и Ленгленда [14]. В таком контексте и следует понимать пространные описания состязаний и турниров у Мэлори: это ритуальные сражения со своим кодексом и системой ценностей. В них участвовали отряды хорошо обученных рыцарей, действие разворачивалось на большом участке земли, то есть турнир во всем походил на настоящий бой, с той оговоркой, что спешенный рыцарь удалялся с поля, оставив своего коня и оружие победителю. К XV в. турниры превратились в режиссированное зрелище, демонстрацию основных приемов и принципов боя. Честолюбивые молодые люди могли таким образом испробовать свои силы.

Сюжет о поисках святого Грааля показывает, что рыцарство неразрывно связано с идеалами и чаяниями христианства; собственно, оно и зародилось в первые крестовые походы, когда рыцари под знаменем креста выступили против неверных. Рыцарь-крестоносец должен был приуготовиться с помощью молитв, поста и бодрствования. Христианское войско считало себя не только солдатами, но и паломниками. Складывались культы святых – покровителей воинов, таких как святой Георгий [15] и святой Виктор [16], религиозные ордены храмовников и госпитальеров предлагали объединить рыцаря с монахом. От рыцаря тоже требовались набожность и целомудрие, образцом рыцарства был, разумеется, сэр Галахад, чье целомудрие так трогательно воспето в книге Томаса Мэлори. Но вместе с тем рыцарство признавало и кодекс куртуазной любви, прославлявший женщину как источник чести и добродетели. Рыцарь сражался за свою даму, любовь к ней делала его сильнее и отважнее. Ланселот и Гиневра, Тристрам и Изольда принадлежат к числу самых знаменитых влюбленных пар мировой литературы, им посвящены многие страницы «Смерти Артура». Подобно платонической любви в античной культуре (та, как правило, связывала между собой героев-мужчин), куртуазная любовь была тенью или эхом небесной гармонии [17].

Оба кодекса – рыцарства и куртуазной любви – одинаково далеки от повседневного житейского опыта, особенно для того времени, когда Мэлори взялся за перо. К XV в. английские рыцари утратили прежнее значение основной боевой единицы, они теперь чаще предводительствовали в Парламенте, чем на поле боя. И этим, опять же, можно объяснить свойственную повествованию Мэлори печаль: он славит рыцарство и куртуазную любовь в то самое время, когда они уже близятся к закату.

По словам самого автора, его великий эпос составлен на основе нескольких «старинных книг». Эти «старинные книги» представляли собой roman courtois^[1] и roman d’aventures^[2], два жанра, наиболее популярные у французского дворянства. Мэлори внимательно перечитал французские прозаические романы, посвященные приключениям Артура, и переработал их в цепочку самостоятельных историй, в каждой из которых сюжет следует за приключениями отдельного рыцаря или группы рыцарей. Богословские рассуждения Мэлори опускает и в целом заметно сокращает французские источники [18]. Он человек скорее практичный, не склонный к духовным поискам и обобщениям. Краткость сделалась основным принципом повествования, насыщенного неожиданными приключениями и внезапными поворотами; автор предпочитает драматический диалог затяжным внутренним монологам, показывает напряженные эпизоды, а не живописует в подробностях характеры. Эти самостоятельные истории Мэлори выстраивает в непрерывный ряд, как будто они составляют органическое целое, – так же строились и английские соборы.

Звучная, изысканная проза Мэлори послужила вечному прославлению короля Артура. Le Morte Darthur вдохновила образами Артурианского эпоса и Мильтона [19], и Драйдена [20], а в XIX в. Теннисон возродил сюжеты Мэлори в «Королевских идиллиях» [21]. Уильям Моррис написал «Защиту Гиневры» [22]; Алджернон Суинберн создал «Тристрама из Лионесса» [23]. Круглый стол присутствовал во всех библиотеках викторианской Англии.

Мэлори сохранил для потомства образы Ланселота и Гиневры, Галахада и Гавейна, Тристрама и Изольды, лукавого колдуна Мерлина и Артура, короля ныне и навеки. Именно через «Смерть Артура» Артур обрел посмертную жизнь в преданиях о Средневековье. Исторические свидетельства в пользу реальности такого правителя отсутствуют. Возможно, на исходе V столетия британский королек – военный предводитель одержал победу в сражении против завоевателей англов в местности, которую мы знаем только под именем Mons Badonicus, но и в этом уверенности нет [24]. Быть может, король Артур – лишь плод национального воображения. Но в том-то и заслуга изобретательного гения Мэлори: Артур и Круглый стол обрели постоянное, неизменное место в душе англоязычного читателя.