Не в своей шкуре

Что за середина мая у меня в книжном аспекте! Сейчас вот пришло время исполнить обещание, публично данное в треде по итогам прошлого года, и прочесть что-нибудь ещё у Михаила Александровича Тарковского. Его роман «Тойота-Креста» стал самой замечательной книгой, прочтённой мною в 2022 году. С такими авторами нельзя частить. Если глотать их произведения одно за другим, то потеряется существенная часть удовольствия, потому что после них необходимо, чтобы впечатления настоялись, а буря эмоций улеглась. Но вот уже и 23-й неумолимо катится к своей удивительно холодной середине, так что времени с «Кресты» прошло достаточно.

Сейчас я выбрал сборник из двух коротких повестей, изданный в Тобольске. Какое замечательное издание! С кожаным переплётом, на плотной мелованной бумаге, да ещё и с автографом! Но подлинным украшением книги являются удивительные акварели с графикой. Художник Вадим Алексеевич Горбатов придал книге дополнительную глубину. Его иллюстрации срастаются с плотью повестей, их хочется рассматривать и в деталях, и в целом. У В.А. Горбатова есть сайт, и каждый может посмотреть, чем именно я так восхищаюсь.

Ну вот, настучал уже больше 1150 знаков — почти половину рекомендованного объёма, а о первой повести, «Не в своей шкуре», даже не начал рассказывать! Она описывает короткий, но кульминационный период жизни младшего из 5 братьев-староверов, проживающих в Енисейской тайге. У нас в Красноярском крае староверских поселений много. На севере в Туруханском районе в довольно трудно досягаемых местах, в посёлках и монастырях живут _другие_ люди. Не такие, как мы. А вот главный герой, как раз-таки похож на нас.

Если его братья нашли стезю в жизни, то протагонист повести Фёдор пытается идти сразу по всем дорогам. Его приманкой является доход, выгода. Он даже у автора повести поинтересовался, сколько платят за рассказики, и не поверил, что так мало… Он и семью свою — жену и сынишку — любит словно по остаточному принципу. Сначала — прибыток, а потом уже любови всякие. Он не плохой, не жулик, не циничный стяжатель, просто многовато внимания уделяет вещному. Особенно для старовера. И нужно было что-то эффективное и, может быть, шокирующее, чтобы Фёдор немного перестроил свой ранжир важного.

Например, внезапное перемещение его души в соболя. Превратившись из охотника в добычу, он прокладывает путь домой, к семье, к кладбищу, на котором покоится его отец. Он приходит к порогу, чтобы попасть на прицел старой, замотанной изолентой ТОЗовки в дрожащих руках ошалевшего при виде соболя сына. Вот вам и шок. Вот и пересмотр мировоззрения. Не думаю, что испорчу удовольствие от возможного прочтения повести, если скажу, что душа Фёдора вернётся из звериного тельца в своё собственное. Но это будет изменившийся человек. Одухотворённый открывшимся знанием о себе и о жизни.

Особое очарование повести придаёт использование сибирской таёжно-промысловой терминологии, а вишенкой на торте являются радиопереговоры охотников на открытой частоте.

Михаил Александрович написал замечательную повесть о Сибири и людях её населяющих. С моей точки зрения, это будущая классика российской литературы первой четверти XXI века.