Книга Основы аудита онлайн - страница 3

2. Теория и практика британской геополитики

Серьезный вклад в геополитическую трактовку политики государств внес географ, историк и политик X. Дж. Маккиндер, выступивший в 1904 г. на заседании Королевского географического общества с докладом «Географическая ось истории», в котором он изложил следующие принципы: 1. Географический фактор непосредственно воздействует на ход истории. 2. Географическое положение определяет потенциальную силу или слабость государства. 3. Технический прогресс меняет географическую среду, отражаясь на потенциальном могуществе государств. 4. Евразия – центр глобальных политических процессов. Ученый заявил о существовании вечной географической оси истории, располагающейся на середине мирового острова, искусственно разделенного на три континента – Азию, Африку, Европу. Сердцевиной мирового острова, определяющего развитие истории, является та часть Евразии, на которой расположена Россия и, особенно, Сибирь.

Позднее Маккиндер ввел термин – материковая сердцевина (хартленд, heartland, ан. heart – сердце), отметив, что освоить ее было сложнее, чем морские пути как естественные коммуникации. По словам ученого, «разбойники суши» (кочевники из пустынь heartlandа) осуществляли механический толчок, заставлявший береговые зоны (внутренний полумесяц) создавать для обороны государства. В XVI в. Россия осуществила революцию, поскольку установила контроль над Сибирью; второй победой России стало строительство Транссибирской магистрали. Для страны самое выгодное географическое положение – срединное, поэтому центральное положение России в Евразии с планетарной точки зрения наиболее удачно для контроля над миром. Непобедимость heartlandа Маккиндер объяснял тем, что морской флот не может туда вторгнуться, а войска морских держав не в силах покорить Евразию (см. карту на с. 15).

Поражение Германии в мировой войне и Гражданскую войну в России Запад использовал для создания новой геополитической ситуации на востоке Европы. Изучая историю европейских войн, Маккиндер отметил, что перешеек между Балтийским и Черным морями позволяет контролировать Восточную Европу и предложил создать на нем разделяющую Германию и Россию буферную зону из небольших стран, которая послужит санитарным кордоном против большевизма. Министр иностранных дел Керзон (1919–1924 гг.) одобрил идеи Маккиндера и назначил его британским верховным комиссаром на юге России для оказания помощи Белому движению. В декабре 1919 – январе 1920 гг. Маккиндер получил возможность воплотить свои геополитические замыслы в жизнь. В Варшаве он провел переговоры с начальником государства Ю. Пилсудским, но тот желал помощи Антанты для марша на Москву, а Маккиндер просил его поддержать генерала А. И. Деникина.

Карта Хартленда

(по: Parker W. H. Mackinder. Geography as an Aid to Statecraft. Oxford, 1982. P. 151)

Пилсудский требовал пересмотра границ России и включения Украины в федерацию под гегемонией Варшавы, обещая помочь весною 1920 г., что звучало, по словам Деникина «злой иронией»^[4]. Маккиндер в итоге согласился с Пилсудским, но Деникин отказался решать проблему границ до созыва Учредительного собрания. В конце января 1920 г. Маккиндера отозвали с поста верховного комиссара: лидеры Антанты констатировали затухание Гражданской войны в России.

В результате созданная по инициативе Керзона и Маккиндера буферная зона стала таковой на бумаге. Пример Чехословакии и Польши показал, что политико-стратегические соображения оказались в подчинении у национально-конфессиональных: буферный пояс не мог быть стратегически более сильным, чем составляющие его элементы-государства. Советские полит-географы отметили: послевоенные геополитические границы государств не совпадают с демополитическими^[5]. О будущих конфликтах в регионе предупреждал в 1919 г. представитель британского казначейства на Парижской конференции Дж. М. Кейнс: По мнению Франции, Польша «должна цвести и блистать среди пепла России и развалин Германии. Однако, если внутри великих соседей Польши не будет благосостояния и порядка, сама она явится экономическим нонсенсом»^[6]. Но Запад прислушался не к Кейнсу, а к Маккиндеру.

Выдержки из работ Х. Дж. Маккиндера.

Маккиндер Х. Дж. Географическая ось истории // Классика геополитики. XX век: Сборник. М., 2003.

Сегодня стало прямо‑таки общим местом говорить о географических исследованиях как о чем‑то практически завершенном. Считается также, что географию следует свести исключительно к тщательному обзору и философскому синтезу… начало XX столетия квалифицируется как конец великой исторической эпохи… В Европе, Северной и Южной Америках, Африке и Австралазии едва ли найдется место, где можно застолбить участок земли… Даже в Азии мы становимся, вероятно, зрителями последних актов пьесы, начатой всадниками Ермака, казаками, а также мореплавателями Васко да Гамы… в послеколумбову эпоху, нам придется иметь дело с замкнутой политической системой, и вполне возможно, что это будет система глобального масштаба. Всякий взрыв общественных сил, вместо того чтобы рассеяться в окружающем неизведанном пространстве и хаосе варварства, отзовется громким эхом на противоположной стороне земного шара… Впервые мы можем ощутить некоторые реальные пропорции в соотношении событий, происходящих на мировой арене, и выявить формулу, которая так или иначе выразит определенные аспекты географической преданности мировой истории… эта формула обретет и практическую ценность – с ее помощью можно будет вычислить перспективу развития некоторых конкурирующих сил нынешней международной политической жизни… Как вызывающая неприятие персона выполняет важную общественную функцию, объединяя своих врагов, точно так же благодаря давлению внешних варваров Европа сумела создать свою цивилизацию… я прошу вас взглянуть на Европу и европейскую историю как на явления, зависимые по отношению к Азии и ее истории, ибо европейская цивилизация является в значительной степени результатом вековой борьбы против азиатских вторжений.

Наиболее важный контраст, заметный на политической карте современной Европы, – это контраст между огромными пространствами России, занимающей половину этого континента, с одной стороны, и группой более мелких территорий, занимаемых западноевропейскими странами, – с другой… несколько исторических карт… покажут нам, что приблизительное совпадение европейской части России с Восточно-Европейской равниной не случайно и возникло не за последние сто лет, а имело место и в более ранние времена, когда здесь существовала совершенно иная тенденция в политическом объединении. Две группы государств обычно разделяли эту страну на северную и южную политические системы… Линия, разделяющая эти два региона, идет по диагонали на северо-восток, начинаясь у северной оконечности Карпат и заканчиваясь скорее у южных склонов Урала, нежели в его северной части. Москва лежит севернее этой линии, находясь, иными словами, на лесистой стороне. За пределами России граница этих огромных лесов тянется на запад, проходя почти посередине европейского перешейка, ширина которого (т. е. расстояние между Балтийским и Черным морями) равняется 800 милям.

Россия и Польша возникли на лесных прогалинах. Вместе с тем, сюда начиная с V по XVI столетие через степи из отдаленных и неведомых уголков Азии направлялась в створ, образуемый Уральскими горами и Каспийским морем, беспрерывная череда номадов-туранцев: гунны, авары, болгары, мадьяры, хазары, печенеги, куманы, монголы, калмыки… Большая часть современной истории может быть написана как комментарии к изменениям, прямо или косвенно представлявшим собой последствия тех набегов. Вполне возможно, что именно тогда англы и саксы были принуждены пересечь море и основать на Британских островах Англию. Впервые франки, готы и жители римских провинций оказались вынуждены встать плечом к плечу на поле битвы у Шалона, имея перед собой общую цель борьбы с азиатами; таким образом они непроизвольно составили современную Францию. В результате разрушения Аквилеи и Падуи была основана Венеция; и даже папство обязано своим огромным престижем успешному посредничеству папы Льва на встрече с Аттилой в Милане. Таков был результат, произведенный ордой безжалостных и ни над чем таким не задумывавшихся всадников, заполонивших неконтролируемые равнины, – это был удар, беспрепятственно нанесенный азиатским молотом по незанятому пространству. За гуннами последовали авары. Именно в борьбе с ними была основана Австрия, а в результате походов Карла Великого была укреплена Вена. Затем пришли мадьяры и своими непрекращающимися набегами из степных лагерей, расположенных на территории Венгрии, еще больше увеличили значение австрийского аванпоста, перенося таким образом фокус происходящего с Германии на восток, к границе этого королевства. Болгары стали правящей кастой на землях к югу от Дуная, хотя язык их растворился в языке их славянских подданных. Вероятно, самым долговременным и эффективным в русских степях было расселение хазар… Но в конце концов из Монголии прибыли новые орды, и на протяжении двухсот лет русские земли, расположенные в лесах к северу от указанных территорий, платили дань монгольским ханам, или «Степи», и, таким образом, развитие России было задержано и деформировано именно в то время, когда остальная Европа быстро шагала вперед… На протяжении десяти веков несколько волн всадников-кочевников выходили из Азии через широкий проход между Уралом и Каспийским морем, пересекая открытые пространства юга России, и, оседая в Венгрии, попадали в самое сердце Европы, внося таким образом в историю соседних народов момент непременного противостояния: так было в отношении русских, германцев, французов, итальянцев и византийских греков. То, что они стимулировали здоровую и мощную реакцию вместо разрушительного противодействия в условиях широко распространенного деспотизма, стало возможным благодаря тому, что мобильность их державы была обусловлена самой степью и неизбежно исчезала в окружении гор и лесов…

Подобная мобильность державы была свойственна и мореплавателям-викингам… Однако… формирующее влияние скандинавов стояло на втором месте после аналогичного влияния кочевников, ибо именно благодаря им Англия и Франция начали долгий путь к собственному объединению… Между тем влияние Азии на Европу незаметно до того момента, когда мы начинаем говорить о монгольском вторжении XV в.; правда, прежде чем проанализировать факты, ко всему этому относящиеся, желательно сменить наш «европейский» угол зрения с тем, чтобы мы могли представить Старый Свет во всей его целостности. Поскольку количество осадков зависит от моря, середина величайших земных массивов в климатическом отношении достаточно суха. Вот почему не стоит удивляться, что две трети мирового населения сосредоточены в относительно небольших районах, расположенных по краям великих континентов, – в Европе около Атлантического океана, у Индийского и Тихого океанов в Индии и Китае… центр Евро-Азии, испещренный пятнышками пустыни, является в целом степной местностью, представляющей хотя зачастую и скудные, но обширные пастбища… в этом большом ареале мы имеем все условия для поддержания редкого, но в совокупности весьма значительного населения – кочевников, передвигающихся на лошадях и верблюдах… Орды, которые в конце концов обрушились на Европу в середине XIV в., собирали свои силы в 3 000 миль оттуда, в степях Верхней Монголии. Опустошения, совершившиеся в течение нескольких лет в Польше, Силезии, Моравии, Венгрии, Хорватии и Сербии, были тем не менее лишь самыми отдаленными и одновременно скоротечными результатами великого движения кочевников востока, связываемого с именем Чингисхана… Понятие Евро-Азии, которое мы, таким образом, получаем, подразумевает протяженные земли, окаймленные льдами на севере, пронизанные повсюду реками и насчитывающие по площади 21 000 000 кв. миль, т. е. более чем в два раза превосходящие Северную Америку, чьи центральные и северные районы насчитывают 9 000 000 кв. миль, и более чем в два раза – территорию Европы. Однако у нее нет удовлетворительных водных путей, ведущих в океан, хотя с другой стороны… она в целом пригодна для передвижения всякого рода кочевников. На запад, юг и восток от этой зоны находятся пограничные регионы, образующие широкий полумесяц и доступные для мореплавания…

Передвижение по глади океана явилось естественным конкурентом внутриконтинентального передвижения на верблюдах и лошадях… Важнейший результат обнаружения пути в Индию вокруг мыса Доброй Надежды состоял в том, что он должен был связать западное и восточное каботажные судоходства Евро-Азии… и таким образом в некоторой степени нейтрализовать стратегическое преимущество центрального положения, занимаемого степняками, подвергнув их давлению с тыла. Революция, начатая великими мореплавателями поколения Колумба, наделила христианский мир необычайно широкой мобильностью, не достигшей, впрочем, заветного уровня. Единый и протяженный океан, окружающий разделенные и островные земли, является, безусловно, тем географическим условием, которое привело к высшей степени концентрации командования на море и во всей теории современной военно-морской стратегии и политики… Политический результат всего этого заключался в изменении отношений между Европой и Азией… Европа… поднялась над миром, дотянувшись до тридцати восьми морей либо других территорий и распространив свое влияние вокруг евроазиатских континентальных держав… На свободных землях, которые были открыты среди водных пространств, создавались новые Европы, и тем, чем были ранее для европейцев Британия и Скандинавия, теперь становятся Америка и Австралия и в некоторой степени даже транссахарская Африка, примыкавшая теперь к Евро-Азии. Британия, Канада, Соединенные Штаты, Южная Африка, Австралия и Япония являют собой своеобразное кольцо, состоящее из островных баз, предназначенных для торговли и морских сил, недосягаемых для сухопутных держав Евро-Азии.

Тем не менее последние продолжают существовать, и известные события еще раз подчеркнули их значимость. Пока «морские» народы Западной Европы заполняли поверхность океана своими судами, направлявшимися в отдаленные земли, и тем или иным образом облагали данью жителей океанического побережья Азии, Россия организовала казаков и, выйдя из своих северных лесов, взяла под контроль степь, выставив собственных кочевников против кочевников-татар. Эпоха Тюдоров, увидевшая экспансию Западной Европы на морских просторах, лицезрела и то, как Русское государство продвигалось от Москвы в сторону Сибири. Бросок всадников через всю Азию на восток был событием, в той же самой мере чреватым политическими последствиями, как и преодоление мыса Доброй Надежды, хотя оба эти события долгое время не соотносили друг с другом… Вслед за казаками на сцене появилась Россия, спокойно расставшаяся со своим одиночеством, в котором она пребывала в лесах Севера. Другим же изменением необычайного внутреннего значения, происшедшем в Европе в прошлом столетии, была миграция русских крестьян на юг, так что если раньше сельскохозяйственные поселения заканчивались на границе с лесами, то теперь центр населения всей Европейской России лежит к югу от этой границы, посреди пшеничных полей, сменивших расположенные там и западнее степи. Именно так возник необычайно важный город Одесса, развивавшийся с чисто американской скоростью.

Еще поколение назад казалось, что пар и Суэцкий канал увеличили мобильность морских держав в сравнении с сухопутными. Железные дороги играли, главным образом, роль придатка океанской торговли. Но теперь трансконтинентальные железные дороги изменяют положение сухопутных держав, и нигде они не работают с большей эффективностью, чем в закрытых центральных районах Евро-Азии, где на обширных просторах не встретишь ни одного подходящего бревна или камня для их постройки. Железные дороги совершают в степи невиданные чудеса, потому что они непосредственно заменили лошадь и верблюда, так что необходимая стадия развития – дорожная – здесь была пропущена… Конечно, Транссибирская магистраль по-прежнему остается единственной и далеко не безопасной линией связи, однако не закончится еще это столетие, как вся Азия покроется сетью железных дорог. Пространства на территории Российской империи и Монголии столь велики, а их потенциал в отношении населения, зерна, хлопка, топлива и металлов столь высок, что здесь несомненно разовьется… огромный экономический мир, недосягаемый для океанской торговли.

Просматривая столь беглым взглядом основные тенденции истории, не видим ли мы воочию нечто постоянное в плане географическом? Разве не является осевым регионом в мировой политике этот обширный район Евро-Азии, недоступный судам, но доступный в древности кочевникам, который ныне должен быть покрыт сетью железных дорог? Здесь существовали и продолжают существовать условия, многообещающие и, тем не менее, ограниченные, для мобильности военных и промышленных держав. Россия заменяет Монгольскую империю. Ее давление на Финляндию, Скандинавию, Польшу, Турцию, Персию, Индию и Китай заменило собой исходившие из одного центра набеги степняков. В этом мире она занимает центральное стратегическое положение, которое в Европе принадлежит Германии. Она может по всем направлениям, за исключением севера, наносить, а одновременно и получать удары. Окончательное развитие ее мобильности, связанное с железными дорогами, является лишь вопросом времени. Да и никакая социальная революция не изменит ее отношения к великим географическим границам ее существования. Трезво понимая пределы своего могущества, правители России расстались с Аляской, ибо для русской политики является фактическим правилом не владеть никакими заморскими территориями, точно так же как для Британии – править на океанских просторах.

За пределами этого осевого района существует большой внутренний полумесяц, образуемый Германией, Австрией, Турцией, Индией и Китаем, и внешний – Британия, Южная Африка, Австралия, Соединенные Штаты, Канада и Япония. При нынешнем соотношении сил осевое государство – Россия – не равносильно периферийным государствам, и здесь в качестве противовеса может выступить Франция. Только что восточной державой стали Соединенные Штаты. На баланс сил в Европе они влияют не непосредственно, а через Россию, и нет никаких сомнений в том, что они построят Панамский канал для того, чтобы сделать ресурсы Миссисипи и Атлантики поддающимися перекачке в Тихий океан. С этой точки зрения линию реального разделения между Востоком и Западом следует искать именно в Атлантике. Нарушение баланса сил в пользу осевого государства, выражающееся в его экспансии на пограничные территории Евро-Азии, позволяет использовать необъятные континентальные ресурсы для постройки флота. Благодаря этому скоро перед нашим взором явится мировая империя. Это может случиться, если Германия захочет присоединиться к России в качестве союзника. Местные комбинации держав, приведенных в равновесие, здесь значения не имеют. Я утверждаю, что с географической точки зрения они совершают нечто вроде круговращения вокруг осевого государства, которое всегда так или иначе является великим, но имеющим ограниченную мобильность по сравнению с окружающими пограничными и островными державами… В заключение необходимо заметить, что смена внутреннего контроля России каким‑то новым его видом не приведет к снижению значимости этой осевой позиции.

Вопросы: 1. В чем, по мнению Маккиндера, заключаются геополитические особенности пространства России? 2. Каковы были последствия нашествия кочевников из Евразии для народов Центральной и Западной Европы? 3. Почему ученый «преодоление мыса Доброй Надежды» уравнивает с «броском всадников [казаков] через всю Азию на восток» и высоко оценивает строительство Транссибирской магистрали? 4. Раскройте суть геополитических категорий «осевое государство», «внутренний полумесяц», «внешний полумесяц».

Mackinder H. J. Democratic ideals and reality: A study in the politics of reconstruction. Washington, 1996 («Демократические идеалы и реальность», впервые книга издана в 1919 г.)