Книга Маленькая Луна онлайн - страница 2

СВИДЕТЕЛЬ НОМЕР ОДИН

Доктор математических наук Савва Крыстанов пулей вылетел из дома ровно в пять часов пятнадцать минут пополудни. Около минуты он постоял на тротуаре, пытаясь овладеть своими нервами, затем быстро пересёк мостовую и вошёл в аптеку напротив.

В пять двадцать пять, когда он снова поднимался по мраморной лестнице, впрочем, на этот раз еле-еле, словно из последних сил волоча на ногах железные ядра, его чуть было не смял какой-то человек в форме, который мчался вниз, к выходу, будто с цепи сорвавшись. Человек в форме задел его плечом, и математик волчком завертелся вокруг своей оси. Он наверняка тут же рухнул бы и, быть может, сломал бы себе шею, но неожиданное столкновение произвело тормозящий эффект на стремительное продвижение человека в форме. Он тоже описал полуокружность вокруг своей оси, но где-то на сто восьмидесятом градусе успел левой рукой ухватиться за перила, а правой – за отворот докторского пиджака. Материя затрещала, лопнула, под ней что-то забелело – не то подкладка, не то ватин, а затем наступила убийственная тишина. В продолжение этой мгновенной паузы доктору удалось, покашливая и давясь от волнения, вооружиться пенсне. Несмотря на слабое освещение, он заметил, что человек в форме – милиционер, что плащ на нем мокрый, а фуражка слегка сдвинута на затылок.

– Ты кто такой? – поинтересовался милиционер. Он, пожалуй, был взволнован больше математика.

– Я? – Тот пересохшим языком облизал верхнюю губу, так как ему казалось, что она потрескалась и на ней выступила кровь. – Я друг убитого, – сказал он.

Милиционер, открыв рот, уставился на него и в свою очередь чуть не поперхнулся.

– Погоди-ка, – торопливо произнёс он. – Откуда тебе известно, что он убит? Ты когда его видел?

– Предполагаю, что он убит, – сказал математик, – поскольку лицо его было иссиня-чёрным, а на губах проступила пена. Да и поза его на полу довольно неестественна для человека, умершего своей смертью.

– Да у него дыра на шее, и череп сзади продырявлен, какая там своя смерть!

– Никакой дыры, – сказал математик. – Никакой дыры у него быть не может! Я вот притронулся рукой к его лбу и не заметил ничего особенного – ни на шее, ни на черепе. Не то что раны – никакой царапины не было!

– А ну подними руки! – взревел милиционер и в тот же миг выхватил из кобуры «збройовку».

Доктор математики усмехнулся, и в его печальной усмешке проступили горькое сожаление и обида. Все же он поднял руки. И руки, и белые манжеты, высунувшиеся из-под рукавов пиджака, блестели в сумраке, словно вылитые из гипса.

– Удивляюсь, – вздохнул он, – как это вас до сих пор не научили обращаться к гражданам на «вы»!

– А я удивляюсь, откуда ты взялся и когда успел увидеть этого человека и пощупать ему лоб, если тот тип застрелил его всего минуты три тому назад, можно сказать, у нас на глазах? Мы его застали, когда он стоял над убитым и с рук у него капала кровь, и было это самое большее три минуты тому назад, а тебя там не было! – Милиционер был крайне возбуждён, говорил несвязно. «Збройовка» дрожала в его руке.

Этот диалог был прерван – и, слава богу, вовремя, ибо кто его знает, как бы он закончился! Он был прерван появлением нескольких человек в форме и в штатском. Двое в форме остались в передней, а остальные стали быстро подниматься по лестнице, перешагивая через две-три ступени сразу. Шедший последним – высокого роста, с подстриженными усиками, в тёмных очках и низко надвинутой на лоб широкополой шляпе – сделал шаг направо, и его рука немедленно нащупала выключатель у дверей – старомодный цилиндрик с блестящей фаянсовой вертушкой. Лампы на люстре блеснули, и среди хрустальных подвесок как бы замерцала миниатюрная галактика из брильянтовых звёзд. Заметив их дрожащие отражения на малахите мраморных плит, человек улыбнулся. Картина напоминала некие изумрудные пучины, в которых глядятся звёздные гроздья неба. Перед тем как догнать своих товарищей, он поднял воротник своего широкого элегантного пальто из австралийской шерсти, которое было не по-модному длинноватым.

Вошедшие были встречены с безграничным облегчением и милиционером и доктором математических наук. Милиционер откозырял (после того, как одним глазом заглянул в документ, наспех показанный ему руководителем группы) и, застёгивая кобуру, рассказал, что человек в пенсне выдаёт себя за свидетеля убийства, но выглядит подозрительным, поскольку плетёт явную несуразицу, которая не имеет ничего общего с действительным положением вещей, а потому он намеревался задержать его с целью выяснить все сопутствующие случаю обстоятельства.

– Этот человек бредит или, по меньшей мере, галлюцинирует, – заметил доктор математических наук, беря свой паспорт из рук человека небольшого роста. – Он, например, утверждает…

Однако тот не дал ему досказать и потому, что спешил, и потому, что предпочитал получить собственные впечатления от происшествия. Он попросил математика присоединиться к группе, и все тесной кучкой молча поднялись на третий этаж.

– Сюда, будьте добры! – Математик указал рукой на приоткрытую дверь.

– Он вас вводит в заблуждение, товарищ инспектор! – встрепенулся милиционер, окинув доктора математических наук уничтожающим взглядом. – Убитый – на чердаке!

Савва Крыстанов развёл руками.

– Так и есть, этот гражданин галлюцинирует! – сказал он. – Как так на чердаке! – Он помолчал. – Разве что кто-то перенёс труп на чердак, пока я говорил по телефону из аптеки.

Математик пожал плечами и снисходительно улыбнулся, как человек, отлично знающий, что говорит самое истину. Офицер из МНО, сопровождающий группу, заметил:

– Инженер Теодосий Дянков на самом деле проживает здесь, товарищ инспектор! В этой квартире!

– Ну и пусть себе проживает! – вспылил милиционер. Он был очень взволнован, терял терпение и уже не мог следить за своими словами.

– Спаси его Христос! – заметил по адресу милиционера Савва Крыстанов.

Милиционер занёс было ногу на первую ступеньку массивной деревянной лестницы, но тут в голове его мелькнула мысль, что в присутствии инспектора госбезопасности ему, в сущности, не подобает вести группу.

– Все наверху, – сказал он. – И убитый, и убийца, и мой напарник. Разрешите пройти вперёд?

Инспектор колебался. Сомневаться в здравом рассудке милиционера оснований не было, но и этот в пенсне отнюдь не походил на человека, который любит дурные и неуместные шутки.

– Дело в том, – сказал, склонившись к его уху, человек в длинном пальто, который улыбался при виде галактик на малахите мрамора, – дело в том, по-моему, что убито два человека: один на чердаке, другой в этой квартире.