Книга Волшебный сон. Зимняя сказка для девочек онлайн - страница 2

Глава 2
Девочка в серебряных туфельках

Серебристый отсвет от засыпавшего окно снега проникал в комнату. Зимней ночью светлее, чем летом.

Лиза никак не могла заснуть. Она уже накрылась с головой теплым стеганым одеялом, но тревожный серебристый свет проникал даже сквозь него.

За окном едва слышно выл ветер, и ей казалось, что он поет что-то очень мелодичное. И вот, прислушавшись, девочка даже смогла различить слова:

 
Пройден круг, скоро год к завершенью придет,
Он печаль и беду от тебя уведет.
Пусть серебряный свет путь укажет во мгле,
И за лунным лучом поспеши ты ко мне.
Ты желанье успей загадать до зари
Что ты хочешь? Скорей говори, говори...
 

Лиза откинула одеяло и села на кровати. Серебряный свет стал ярче, и теперь заполнял всю комнату, а у кровати лежала лунная дорожка. Девочка опустила на пол босые ноги и шагнула по этой дорожке.

Шаг, другой... Но что это?! Стены комнаты истаяли, словно принесенный в тепло снег, и за ними все яснее и яснее проступал зимний лес. Теперь Лизу окружали высокие темные деревья. Между их корявых, лишенных листьев веток, запорошенных серебристым снегом, выглядывала луна. Она словно подмигивала девочке.

Опустив глаза, Лиза заметила, что стоит босиком в снегу, однако она почему-то не ощущала холода, напротив, ей было тепло и приятно.

«Ну конечно же, я сплю! – догадалась она. – Сама не заметила, как заснула!»

Обрадованная этой мыслью, Лиза даже не успела испугаться. Если все происходит во сне – это вовсе не страшно, ведь самые ужасные чудовища без следа исчезают с наступлением утра, а если снится что-то страшное и неприятное, достаточно всего лишь проснуться!

Под ногами по-прежнему лежала белая дорожка, и Лиза пошла по ней. Теперь, осознав , что спит, девочка поняла, что не слышит ни звука. Не трещат на морозе ветки, не шуршит снег – только тишина. Плотная, словно теплое одеяло.

Лизе было ужасно любопытно, что там впереди – не станет же она весь сон идти по этому странному лесу. Девочка зашагала быстрее, и вскоре действительно показался просвет, а она вышла на полянку, посреди которой стоял маленький домик.

Домик был такой хорошенький и аккуратненький – с большим окном, украшенным завитушками, черепичной крышей, накрытой пышной шапкой сверкающего снега, – что казался игрушечным. И чем дольше девочка смотрела на него, тем все более знакомым он ей казался. В карамельно блестящих окошках теплился желтый ласковый свет...

– Так это же и есть елочная игрушка! – вдруг догадалась Лиза. – Та самая, из ящика!.. Ну наконец-то можно посмотреть, что там внутри.

Она взошла на крылечко, где с гладких перилец сияющими гроздями свисали сосульки, и постучалась в дверь.

Ей тут же открыли.

На пороге стояла девочка примерно ее возраста, с распущенными волосами, в очень красивом серебряном платьице и хорошеньких серебряных туфельках, украшенных словно бы вырезанными изо льда розочками. Таких красивых туфелек Лизе не приходилось видеть никогда.

– Здравствуй! Я рада, что ты пришла, – произнесла незнакомка.

Голос у нее был тоже совершенно необыкновенный – чистый и мелодичный, словно ручеек, нежный, как солнечный лучик.

– Здравствуй, – Лиза смутилась. Хотя она знала, что все это – лишь сон, ей вдруг стало неудобно, что она стоит перед нарядной красавицей в обыкновенной полосатой пижаме и к тому же босиком.

Однако незнакомка, ничуть не смущаясь видом своей гостьи, пригласила ее внутрь. В домике оказалась всего одна комната, очень чистенькая и аккуратненькая: в углу стояла кровать с ажурной спинкой из переплетающихся снежинок, у окна – стол, накрытый белоснежной скатертью, и два стула. На полочке над кроватью разместились знакомые часы с играющими на флейтах ангелами. Лиза обрадовалась им, как родным.

– Присаживайся, Элиза, – пригласила тем временем хозяйка в серебряных туфельках и указала на стол, где в хорошеньких беленьких, словно кукольных, чашечках с серебряной окантовкой был налит горячий чай.

Лиза не удивилась ни тому, что хозяйка знает ее имя, хотя и произносит его необычно, на сказочный манер, ни тому, что ее ждали: на столе оказались самые любимые Лизины пирожные – эклеры, покрытые темным шоколадом, с нежным сливочным кремом внутри. Ведь она спит, а во сне случаются самые волшебные вещи, не то что в реальности.

Они уселись за стол, и первые пять минут только пили чай, оказавшийся необычайно ароматным и вкусным, и ели пирожные, буквально тающие во рту.

Громко тикали часы, и было удивительно уютно и спокойно.

– Я видела тебя из окошка своего домика, – сказала, наконец, хозяйка, ставя чашечку на изящное резное блюдечко, – и ты мне очень понравилась. Мне кажется, ты хорошая и добрая девочка, поэтому я хочу тебе помочь. Завтра в вашей школе праздник, но у тебя нет даже подходящего платья. Не печалься, это не беда. Я дам тебе такое платье, равного которому не найдется во всей школе, а еще – пару замечательных туфелек в придачу. Точно таких же, как у меня.

Если для нее и вправду найдется платье, значит, на бал можно будет все-таки пойти... Разумеется, Лиза прекрасно знала, что нельзя ничего брать у незнакомых людей, а бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

– Что же ты попросишь взамен? – спросила она, гордясь своей предусмотрительностью. Если хозяйка скажет «пустяки, ничего особенного» это будет, безусловно, тревожный знак. Во всех сказках так говорят, желая заманить героя в ловушку.

– Я попрошу, чтобы ты пришла ко мне по первому зову и оказала мне помощь, когда потребуется, – серьезно ответила незнакомка.

– А в чем будет заключаться эта помощь?

– Пока сказать не могу, но обещаю, что если задание окажется тебе не по силам, ты просто сможешь от него отказаться.

– Но все равно получу свое платье? – уточнила Лиза, беря из хрустальной вазочки еще одно пирожное.

– Можешь не сомневаться, – заверила хозяйка.

«Это все равно не наяву, – подумала Лиза, – сказок не бывает, и, если мне не понравится сон, я всегда смогу проснуться».

– Хорошо, – согласилась она.

И тут часы затикали особенно громко, а лунный луч, проникающий в домик сквозь широкое, обрамленное ледяным узором, окно, настойчиво заскользил по лицу, ласкаясь к щеке и слепя глаза.

– Кыш! – словно котенку, сказала девочка шаловливому лучу, отмахнулась от него рукой и... проснулась.