Книга Охота на смотрящего онлайн - страница 4

Глава 5

День этот для всех работников уголовного розыска третьего отделения милиции начался, как обычно, с оперативки. Только народу в этот раз было как никогда мало: трое оперуполномоченных да шесть участковых. Собирались, как обычно, не спеша, опаздывая, на ходу отбиваясь от заждавшихся посетителей. В основном это были потерпевшие, пришедшие в отделение чуть ли не к семи часам утра в полной уверенности, что вся милиция должна работать круглосуточно. Были и старые знакомые, «завсегдатаи», при виде которых участковых начинала трепать нервная лихорадка. Одна из посетительниц, в галошах на босу ногу и ржавого цвета плаще – ее нарядом на все времена года, – цепко ухватилась за рукав участкового Фортуны и торопливо выдала словно выученный наизусть текст.

– Невозможно же с ними жить, невозможно, пьют, все из дома выносят и пропивают, куда милиция смотрит! Я сколько прошу вас посадить их, сколько прошу! Ведь невозможно так жить! Невозможно!

Она повторила эту фразу раза три, потом неожиданно замолкла, развернулась и стремительным шагом двинулась прочь из отделения. Следующим пунктом ее программы была городская мэрия, затем прокуратура, и так по кругу.

Еле избавившись от этой сумасшедшей старухи, Фортуна попал в объятия пожилой женщины с палочкой в руках.

– Володь, – с чувством начала она. – Третью ночь у соседей ночую! Так и грозит голову топором снести. Володь, ну хоть на пятнадцать суток его посади!

Круглое лицо Фортуны скисло.

– Да куда я его посажу! – взорвался он. – Тут за злостное хулиганство не можем посадить, а ты со своим сыночком. В дурдом его нужно оформлять, в дурдом!

Старуха канючила до тех пор, пока Фортуна не пообещал ей сегодня же зайти и попробовать «приструнить» ее сына, уголовника с богатым послужным списком.

Так что когда вспотевший Владимир появился на пороге кабинета, все уже были в сборе и ждали только его.

– Нет, классно день начинается! – с порога сообщил он всем присутствующим.

– Если так и дальше пойдет, то к вечеру я повешусь.

– Кто там тебя тормознул? – спросил Зудов, рассматривающий какие-то записи.

– Да сначала эта, Трандычиха, поймала, потом Незванская достала. Сын ее гоняет, а я его должен воспитывать.

– Это младший, что ли? Володька? – поинтересовался кто-то из участковых. – Сажал я его как-то.

– Ну да, он. Старший-то, Сашка, на зоне крякнул А у этого совсем крыша поехала, все за матерью с топором бегает…

– Ладно, хватит лирики, – прервал обсуждение Павел. – Давайте работать.

Планерку Зудов вел в первый раз в жизни.

– Так, сначала по делу Водягиной. У кого что есть? Семин, ты проверил этого своего грибника на «Восходе»?

Участковый отрицательно замотал головой:

– Нет, там полный облом. Он, оказывается, его разобрал еще в прошлом году, по осени.

– Чего это он? – удивился Павел.

– Да старье. Замучился ремонтировать, продал на запчасти, остался там бачок да рама. Я проверил.

– У меня в этот день Павлов ездил в Луга, у него как раз «Восход», – подал голос Андрей Мысин, участковый района под названием Гусинка, – но он говорит, что ездил на Гнилое, а там никак в Дубки не попадешь…

Отчет продолжался минут двадцать, затем Павел ввел всех в курс дела по автопарку, зачитал ориентировки с описанием машины и самих грабителей и отпустил участковых.

– Так, теперь с вами, господа тунеядцы, алкоголики и дебоширы, – обернулся он к оперативникам – Есть наряд в песчаный карьер. То есть пошли ко мне в кабинет.

Внимали ему двое: Юрий Астафьев и Алексей Шаврин. Остальные были откомандированы в управление для работы по делу Водягиной. Цепочкой, как утята за мамкой, они последовали за Павлом, открыли свои непременные папки. Но сначала Зудов решил выполнить привычный ритуал.

– Так, война войной, а обед по расписанию, – заявил он и взял тефалевский чайник. – Пока я чаю не напьюсь, хрен с места сдвинусь.

Его собеседники засмеялись. Эту привычку Зудова знали все, и если кто-то «обламывал» ему с утра эти «чайные церемонии», то он потом весь день чувствовал себя не в своей тарелке.

Разговор продолжили только за чаепитием.

– Значит, «Перехват» плодов не дал? – уточнил Астафьев. – Что же, они бросили машину?

– Да кто знает, – неуверенно сказал Павел. – Пробовали две похожих «девятки» в час ночи выехать с девочками из города, их проверили, перетрясли все, что можно, на всякий случай всех переписали, и все. Я так и думал, что они из города сейчас рыпаться не будут, лягут на дно.

– Список «девяток» гаишники, конечно, подготовили, – сказал Шаврин, тридцатилетний коренастый мужик.

– Ты им как раз и займешься, – сказал Зудов, подавая ему большой лист бумаги. – Это мы с Шалимовым еще вчера обговорили. Там не очень много, штук сорок.

– Ага, совсем немного, – засмеялся Алексей. Его поддержал Астафьев, высокий, симпатичный парень. Особенностью его внешности бьши глаза, вернее, их цвет. Один – голубой, другой – зеленый. Друзья подкалывали: один мамин, другой папин. Тем не менее этот, по сути, изъян придавал его лицу выражение какой-то незащищенности и вместе с тем особой привл е кател ьности.

Астафьев занимался пропавшими без вести людьми и находящимися в бегах уголовниками.

Но с уходом на пенсию своего непосредственного начальника и напарника, Ивана Михайловича Мазурова, Юрия начали нещадно бросать на подмогу с одного дела на другое, и этот пинг-понг ему изрядно надоел. Конечно, при Михалыче, так все звали Мазурова, такого не было, он сам выбирал, когда и кому помогать, но и авторитет Мазурова был непререкаем, а Астафьев свой еще только зарабатывал.

– Пока их всех обойдешь, целая неделя, блин, уйдет, – продолжал, дуя на слишком горячий чай, Шаврин. – Машины-то не дали?

– Покатаешься на своей. Кстати, – вспомнил Зудов, – а у тебя ведь тоже зеленая «девятка»?

– Да! – оживился Шаврин и провел по списку пальцем. – Ну-ка проверим, не забыли они там ничего. Шнурков, Шлыков, о! Шаврин! Есть. Одного, будем считать, уже проверил.

Павел обернулся к Астафьеву, подмигнул ему:

– Ну что, Юр, поверим ему на слово или будем крутить гражданина до конца?

– А как же! Только так! Работать так работать, – поддержал игру Юрий и, уставившись в глаза коллеге непроницаемым взглядом, продолжил уже совсем другим, резким и суровым тоном:

– Итак, гражданин Шаврин, где вы были вчера днем с двенадцати до пятнадцати часов? И в глаза, в глаза смотреть! Ну, быстро!

Не задумываясь! Не задумываясь, говорю!

Это было сыграно настолько точно, что Алексей даже растерялся.

– Как где, с вами в лесу топтался, – пробормотал он.

– Не было такого! Кто еще может подтвердить твое алиби?! – в тон Астафьеву жестко продолжил Зудов.

– Да идите вы на хрен! – наконец взорвался Алексей. – Генерал-лейтенант Глухарев может подтвердить! Я у его ног по траве ползал, улики искал.

– В несознанку ушел гражданин. Что с ним делать будем? – спросил Павел.

– Ну как что? Как обычно, наручниками к батарее и дубинкой по почкам. К утру все скажет. Машина у него ворованная, сразу видно. Хозяина убил, номера перебил и ханку на ней возил из Осетии, в особо крупных размерах. Верно я говорю, гражданин Шаврин?

После этого они не выдержали и втроем дружно захохотали.

– Ну вы – козлы! А кстати, хреново чувствовать себя в шкуре подозреваемого! – поежился, вытирая слезы, Шаврин. – Никогда бы не подумал.

– Так что в следующий раз хорошо подумай, как выйдешь на большую дорогу машины воровать, – засмеялся Юрий.

Отхлебнув чайку, Зубов обратился к Астафьеву:

– Ну а тебе, голубоглазый ты мой, придется протралить всех сотрудников автопарка. Особо обратить внимание на судимых и тех, кто привлекался по такой же статье за разбой. Наводчик работает там, это ежу ясно. Сиротин вспомнил, что эти два гаврика назвали фамилию мастера. Ищи, Юрик, там все корни! Все ясно, зеленоглазый ты наш?

– Понятно. – Юрий не обиделся – привык, что цвет его глаз часто становился поводом для шуток. – А ты чем будешь заниматься?

– Оружием. Странный набор, судя по описаниям и гильзам, это карабин ТОЗ-106 и пистолет Макарова.

– И что тут странного? – не понял Алексей.

– Карабины эти в основном состоят на вооружении охранных фирм. Дорогая штучка, не каждый купит. Не видели такой?

– Нет, – отрицательно замотали головой подчиненные.

– Я бы себе такой взял. Со сложенным прикладом он сантиметров шестьдесят, может, чуть больше. Стреляет охотничьими патронами, снизу вставляется магазин на два патрона. У вневедомственной охраны такие, я у них и видел.

Дверь открылась, и показалось круглое, добродушное лицо участкового Фортуны.

– Паш, тут бабка одна пришла с Харьковской улицы, гусей у нее сегодня ночью украли, аж сорок штук. Представляешь?

– Володь, кого послать на хрен, тебя или ее? – ласково спросил Зудов.

– Все понял, – вздохнул Фортуна, – но она так просто не уйдет. Она хипиш поднимет до небес. Я ее давно знаю.

– Вот сам и займись этим делом. Святое дело старшим помогать. Сразу скажи ей – тридцать гусей ей, десять тебе. Если найдешь.

На столе у Павла зазвонил телефон. Подняв трубку, Зудов услышал знакомый голос Павла Лузгаева, старшего оперуполномоченного из второго отделения милиции, ровесника и однокашника Зу-дова по училищу, но пребывающего еще в звании капитана.

– Привет, тезка.

– Привет, как дела?

– Да хреново, – со вздохом признался коллега. – Опять труп на моем участке, – пожаловался он.

– Сочувствую. Это всегда неприятно.

– Ты не сочувствуй, лучше помоги. У тебя, говорят, аж двое в подчинении. А я вообще один на все отделение, представляешь? Всех выгнали в Луга. Подари кого-нибудь на пару дней.

– Ну ты и молодец, – засмеялся Зудов. – Как говорят, Христос велел делиться, так, что ли? Я тебе что, рабовладелец? Опять, поди, бомжа в бараках прирезали?

– Да в том-то и дело, что нет. Приличный с виду человек, хорошо одет.

Нашли рано утром в лесопосадке. Даже паспорт при нем.

– И кто такой?

Услышав ответ, Зудов вскочил.

– Как, повтори?! – почти закричал он.

– Марк Осипович Сиротин.