Книга Мастер выживания онлайн - страница 15



Глава 19

– Молчун, это Галя, – сказал Гоша, как будто они не были знакомы друг с другом. – Галя, это Молчун...

Галя ошалело кивнула и повесила телефонную трубку. Гоша сделал решительное движение рукой, означавшее – выметайся из-за стола. Галя сделала и это. Молчун чуть ли не впервые увидел Галю отдельно от стола и от телефона; было забавно вспомнить, что росту в громогласном диспетчере фирмы "Каприз" едва ли метр шестьдесят.

– Молчун, – сказал Гоша, – ты можешь задавать Гале свои вопросы. Галя, ты должна отвечать Молчуну. – Он посмотрел Гале в глаза и счел нужным добавить: – Без дураков, Галя.

Глаза Гали все равно не давали гарантии, и Гоша уточнил:

– Отвечай так, как будто это я тебя спрашиваю. Ясно?

– Ясно! Только кто будет на телефоне сидеть?

– Я буду.

– Ради бога... – фыркнула Галя, подразумевая, что никто не сможет справиться с этим тяжким трудом лучше ее, но раз уж Гоша так хочет повыпендриваться...

– Ради меня, – уточнил Гоша. – И ради себя. После того как ты ответишь на все вопросы Молчуна, ты забудешь об этом. Раз и навсегда.

– Без проблем, – ответила Галя. – Насчет забываний можешь не беспокоиться, я то, что нужно, иногда не могу вспомнить, а уж забыть...

Гоша замахал рукой, протискиваясь за стол:

– Иди, иди, разговаривать будешь с Молчуном. – Он сначала сказал это, а потом подумал о нелепости сказанного. "Говорить с Молчуном – все равно что танцевать с безногим". Но тут зазвонил телефон, и Гоше пришлось отвлечься от Молчуна и заняться общением с клиентами. Давненько Гоше не приходилось этого делать, но, как оказалось, былой хватки он не утратил...

Молчун аккуратно закрыл дверь, а когда обернулся, то увидел, что Галя сидит на диване, закинув ногу на ногу и прикуривая от дешевой китайской зажигалки.

– Ты только не гони со своими вопросами, – сказала Галя, не отрывая внимания от сигареты, но имея в виду явно Молчуна. – Давай потянем время, пусть там Гоша попотеет. Люблю напрягать начальство... Ну чего ты стоишь как статуя? Садись.

Молчун послушно примостился на край дивана и отрицательно помотал головой в ответ на предложение покурить "Мальборо" из Галиной пачки. Галя равнодушно бросила: "Не хочешь, как хочешь". Молчун в соответствии с ее пожеланием не спешил начать задавать вопросы, он просто сидел и думал. Мысли были не слишком веселые – думалось, что сидит Молчун в той же самой комнате и на том же самом диване, что и в прошлый четверг перед выездом на работу: Думалось, что если бы можно было перемотать время назад, как пленку в магнитофонной кассете, то...

– Не повезло, – сказала Галя, рассматривая зажатую в двух пальцах дымящуюся сигарету, и Молчун вздрогнул – неужели он брякнул это вслух?

– Милке не повезло, – уточнила Галя в ответ на недоуменный взгляд Молчуна. – Только жить начала девчонка... Обычно с молоденькими такое и случается. Была у нас такая Анжела... Ты ее не застал, Молчун. Из Молдавии девушка приехала, черненькая такая, симпатичная. Постоянные клиенты у нее появились со временем, ну и вообще... А потом как-то приехала на квартиру, а там два козла стали выяснять отношения, один достал пистолет, но попал не в того, в кого целил, а в Анжелу. В сонную артерию. Знаешь, где это, Молчун?

– Ага, – сказал Молчун и хотел ткнуть пальцем, но Галя напомнила, что на себе не показывают, и Молчун поспешно опустил руки.

– Но Анжела хоть умерла быстро... – сообщила Галя. – А эти? Не мучились? Я же подробностей не знаю...

Молчун почувствовал, как по спине у него побежали мурашки. Вопрос был чудовищный. То есть для Гали-то он был обычным, нормальным, в пределах обыденной вежливости. Молчун же должен был снова воскресить в памяти квартиру на Ленинском проспекте, снова увидеть странно неподвижные тела... И еще подумать по просьбе Гали – мучительной ли была боль для Милы и Кристины?

– Нет, – быстро сказал Молчун. – Не мучились. – Так было легче. Так было менее мучительно для самого Молчуна.

– Это хорошо, – одобрила Галя без особых эмоций в голосе. – Ну так что там у тебя за вопросы?

– Сейчас... – Молчун торопливо полез в карман куртки за записной книжкой. Пока они с Гошей ехали с Ленинского проспекта в контору, Молчун насиловал мозги и карябал в книжке плоды насилия в виде строчек с вопросительными знаками в конце. Теперь нужно было разобраться в собственных каракулях. – Это самое... Насчет того заказа... Когда Мила и Кристина поехали... Это же ты принимала?

– Адрес какой? – Галя пустила в потолок тонкую струйку дыма. Молчун зачитал из книжки адрес, Галя подумала и медленно, с достоинством кивнула. – Да, это в мою смену было. Звонили во вторник после обеда.

– То есть заказ сделали на послезавтра, – произвел вычисление Молчун. – Ну... А подозрительного ничего не было? Ничего не запомнилось?

– Если бы было подозрительное, я бы вообще не стала бы с ними разговаривать, – жестко отрезала Галя, как будто Молчун поставил под сомнение ее профессиональные навыки. – Да и ты, Молчун, не запустил бы девчонок в квартиру, если бы что было подозрительное. Так ведь?

– Да, – сдавленно проговорил Молчун, будто ему только что саданули под дых.

– Выходит, мы оба лопухнулись, – сделала вывод Галя. – Хотя чего уж теперь...

– Ага... – Молчун ожесточенно потер лоб, стимулируя умственную активность. – А вот еще... Это самое... Тот парень, ну клиент... Он говорил, что заказывал двух девушек для двоих. А у меня в книжке было записано: две девушки для одного.

– Ну и что? Ошиблась, бывает...

– А имя клиента? Ты же записываешь – имя или фамилию. Когда договариваешься с ними...

– Ну и что? Во-первых, они же ненастоящие фамилии называют, сам понимаешь. Во-вторых, Гоша еще в ту ночь велел мне почистить записи по Миле и Кристине. Как Гоша сказал, так я и сделала.

– Выбросила все записи?

– Уничтожила, – железным голосом произнесла Галя. – Теперь по нашим всем бумажкам Мила и Кристина уволились еще за три дня до того четверга. Откуда я знала, что ты будешь про фамилию клиента спрашивать? Как-то он назвался, а как... Черт его знает.

– Все уничтожила, – убитым голосом повторил Молчун. – Все...

– У Кристины семья осталась, – бесстрастно сообщила Галя. – Муж и сын. Как они теперь будут? Это ведь Кристина семью на себе тащила, муж-то у нее из инженеров...

Молчун изумленно покачал головой – представить Кристину матерью и женой у него никогда не хватило бы фантазии. А вот поди ты...

– А Мила... Она моделью работала? – брякнул Молчун наобум, потому что вопросы в его блокноте закончились.

– Модель?! – Галя презрительно скривилась. – Да кто же тебе такое брякнул? Была бы она моделью, у нас бы не работала. У моделей знаешь какие ставки за ночь?

Молчун не знал, какие ставки у моделей, но подозревал, что большие. Он поспешно закивал, выказывая таким образом уважение к нелегкому труду моделей.

Галю вопрос Молчуна навел на кое-какие воспоминания, и пока Молчун кивал своей большой стриженой головой, Галя расстроенно кусала губы – как всегда, когда память отказывалась выдавать нужные сведения по первому требованию. Наконец все сработало, и Галя объявила:

– Она была не модель, она была натурщица. Понимаешь, Молчун? Натурщица, а не модель. Это две большие разницы. Позировала каким-то там художникам у себя, в провинции... А в Москве таких натурщиц как собак нерезаных, поэтому пришлось по-другому зарабатывать.

– Так она не москвичка? – удивился Молчун. В его представлениях девушка с таким высокомерным выражением лица могла быть только москвичкой. Галю эти наивные рассуждения рассмешили:

– Конечно, нет... Они же все приезжие, все квартиры снимают. Кто откуда – с Украины, Молдавии, Белоруссии. Из Твери, из Рязани...

– А Мила – она откуда?

– У меня память не резиновая, – напомнила Галя. – Это надо поспрашивать у девочек, которые с ней жили. Она с кем-то на пару квартиру снимала... Не помню с кем! Да что ж ты будешь делать! – в отчаянии она задымила как паровоз, периодически жалуясь Молчуну, что старость не радость и что память у нее уже совсем не та, что в былые годы...

Молчун тупо смотрел на лесенку корявых строчек в блокноте – список вопросов был исчерпан, а толку – ноль целых хрен десятых.

– Ну а... – промямлил он, пускаясь по второму кругу. – Все-таки... У меня было записано в книжке – две девушки для одного. А он сказал – две для двоих... Почему такая нестыковка?

– Ты прямо как Гоша, – раздраженно бросила Галя. – Заладил: почему, почему... Нестыковка! Это тоже Гошино словечко!

– Мне нужно разобраться, – пробормотал Молчун в свое оправдание, не видя, как меняется выражение Галиного лица – от раздражения к задумчивости, а потом к радостному удивлению.

– Черт, – сказала Галя. – Вот уж действительно память не резиновая...

– А? – не понял Молчун.

– Совсем из головы вылетело, – призналась Галя. – Это же как раз тогда и было. Во вторник.

– Что было?

– Было так, – охотно принялась рассказывать Галя, представляя попутно, как дергается в соседней комнате за телефоном Гоша. Ей нравилось представлять такое. – Обычно мужик звонит и говорит: "Я хотел бы девочку, на такое-то время, такой-то адрес". И особые пожелания, если есть. Ну там – блондинку или брюнетку, маленькую или высокую. А то говорят: "Все равно, выберите на ваш вкус". Придурки! – усмехнулась Галя. – На мой вкус... Я же не мужик и не лесбиянка.

– А что было во вторник? – подправил Молчун течение Галиного рассказа.

– Он позвонил, но не сказал напрямую: "Хочу Милу", он стал выспрашивать: "А есть у вас такая вот девушка?" Назвал возраст, цвет волос, сказал, что высокая...

– То есть ему нужна была конкретно Мила? – Молчун заинтересованно уставился на Галю. Та наморщила лоб, сделала пару затяжек и высказала свое мнение:

– Вообще-то да... Только я не поняла: или он уже имел дело с Милой, ему понравилось, и он хотел повторить... Или он знал, что Мила где-то работает девочкой по вызову, но не знал, в каком именно агентстве.

– И он стал всех обзванивать, – продолжил Галину мысль Молчун. – Пока не обнаружил Милу у нас.

– Вроде того... То есть это человек, который был раньше знаком с Милой.

– Хм, – Молчун вспомнил квартиру на Ленинском, вспомнил, как Мила вошла, как засуетились вокруг нее "спортсмен" и "Лужков"... Было не похоже, что Мила кого-то из них знала раньше. Во всяком случае, на Милином лице это не отразилось. С другой стороны, Мила вечно таскала на лице дурацкую маску холодной самовлюбленности, и прочитать что-то на этом лице было сложновато.

– Он знал, сколько ей лет, он знал, из какого города она приехала... – продолжала изливать прорвавшиеся воспоминания о роковом вторнике Галя. – Он-то знал, а вот я не помню название города. Что еще? Он знал, что раньше она работала натурщицей. Он даже знал, что у нее есть татуировки на теле...

– Странно, – сказал Молчун. – Он все про нее знает... Но почему он просто не назвал ее по фамилии. Он же мог не перечислять все эти приметы, он мог просто спросить: "У вас работает Иванова?"

– А ты не дурак, Молчун, – признала Галя. – Только и тот парень был не дурак. Он же не швею-мотористку разыскивал, он шлюху искал, прости господи... А они редко под своими настоящими именами работают, предпочитают что-нибудь поэкзотичнее... Думаешь, Кристину на самом деле Кристиной звали? Я видела ее паспорт, Нина Васильевна ее звали.

– А Мила? Как ее на самом деле звали?

– Мила... Она еще не освоилась в нашем деле, потому просто сократила свое имя. Людмила ее звали. Людмила Михальская.

Молчун немедленно записал это в свой блокнот.

– Но ты понял, Молчун? – продолжала ораторствовать Галя. – Этот парень, он знал, что Мила может работать под псевдонимом, поэтому он искал не по фамилии и не по имени, он искал по внешнему описанию. И нашел, паразит...

– А ты сказала Миле, что ее ждет специальный клиент?

– Ну как... Я ей сказала так: "Ленинский – это твой клиент. Возьми с собой еще кого-нибудь". Она взяла Кристину.

– То есть ты не говорила ей того, что сейчас сказала мне. Ты не сказала, что клиент – это человек, который много чего знает о Миле. Может, – Молчуна внезапно осенило: словно сгусток концентрированной энергии взорвался внутри черепа. – Это человек из того же города, что и Мила?! Она уехала в Москву, чтобы не видеться с ним... Может, он ее преследовал, угрожал... И он приехал вслед за ней, стал искать... И нашел...

– Боже мой, – тихо проговорила Галя. – Ну... Я же не знала тогда... Обычный звонок, обычный заказ, я и не подумала, что может что-то серьезное получиться.

Она думала, что Молчун будет ее обвинять, но Молчун уже переключился на иное. Он снова воскресил в памяти сцену в квартире на Ленинском: Мила входит в комнату, видит двоих мужчин... Ну испуг-то должен был проявиться на этом лице фарфоровой куклы! Испуг непременно проявился бы, узнай Мила среди тех двоих своего старого знакомого, старого преследователя... Выходит, не узнала. Выходит, не были эти двое ее преследователями из прошлого. Если... Если только этот преследователь не приехал позднее. Двое сняли квартиру, заманили туда Милу, а потом пришел третий. И повеселился. Вот этот третий и был настоящим психом. И если бы Молчун видел его глаза, то бы сразу все понял. Но третий предвидел такой расклад, поэтому он выждал...

– Эй, Молчун, – в голосе Гали было что-то вроде испуга. – Ты чего? С тобой все в порядке? У тебя лицо какое-то...

– Нормально, – буркнул Молчун, отрываясь от потока мыслей, пронесшихся в его мозгу за какие-то секунды. – Просто задумался...

Для Гали внове было видеть задумавшегося Молчуна, потому ей и показалось, что Молчуну плохо.

– Вопросы кончились? – спросила она, поглядывая на часы: она убила таким образом почти целый час. Неплохо.

– Я думаю, – осторожно произнес Молчун:

И тут дверь в комнату приоткрылась, и в комнату просунулась рыжеволосая голова девушки, чей рабочий псевдоним был Сюзанна:

– Галя, там тебя Гоша...

Девушка скользнула странноватым взглядом по Молчуну и исчезла. Галя, не торопясь отбывать к начальству, поправила прическу:

– Ты заметил, Молчун, как она на тебя посмотрела?

– Как еще она посмотрела?

– Она тебя боится, Молчун. Тебя не было в конторе последние дни, иначе бы ты почувствовал, как тебя боятся. Не только Сюзанна, другие тоже...

– Чего это они меня боятся? – проворчал Молчун, убирая записную книжку.

– Они думают, что это ты убил Милу и Кристину.

– Чего?! – Молчун вздрогнул, как от удара током. – Кто такое говорит? С чего это они взяли?!

– А ты видел свое отражение в зеркале? Посмотри, если не боишься.

– Зачем еще это?

– Ты увидишь там человека, у которого на лбу написано, что он может убить. Извини, Молчун, но у тебя такое лицо. Девочки боятся.

– Я и сам себя боюсь, – буркнул Молчун, не упомянув, что куда больше он боялся другого человека: мертвого брата, который являлся к нему по ночам.



Помоги Ридли!
Мы вкладываем душу в Ридли. Спасибо, что вы с нами! Расскажите о нас друзьям, чтобы они могли присоединиться к нашей дружной семье книголюбов.
Зарегистрируйтесь, и вы сможете:
Получать персональные рекомендации книг
Создать собственную виртуальную библиотеку
Следить за тем, что читают Ваши друзья
Данное действие доступно только для зарегистрированных пользователей Регистрация Войти на сайт