Книга Американская история онлайн - страница 11

Мистическое единство человека с природой

Для первобытного человека сверхъестественный мир интимно связан с природой. Мистическое единство основано на том, что сверхъестественное является общим для природы и человека. «Священные камни или деревья почитаются не благодаря их естественной сущности, а лишь потому, что они являются иерофаниями, потому что они» отражают» что‑то, уже являющееся не минеральным или растительным, а священным – «совершенно иным»» (Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. М., 1996. С. 141). Даже рельеф имеет мистическое значение.

Взгляд первобытного человека на природу, по Кассиреру, не является только теоретическим или практическим, а сочувственным. Он глубоко убежден в кровном родстве всех форм жизни («мы одной крови»). Отсюда тотемизм. Данное всеединство было силой, позволяющей противостоять страху смерти, «несомненно, одному из самых общих и глубоко укоренившихся инстинктов человека» (Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М., 1998. С. 541).

Мистическое единство является следующим этапом после непосредственного единства человека и природы. Оно сменяет последнее, чтобы затем стать речевым и мифологическим.

На мистической сопричастности, слитности человека с явлениями природы и его возможности влиять на них основывалась магия. Вероятно, магические обряды были продолжением способности первобытного человека к подражанию и посредством этого к внушению как способу добиваться нужных результатов от животных (недаром существует термин «имитативная магия»).

Связывал человека с природой и тотемизм. Для человека тотемного периода живое не может быть просто жертвой. Между группой и ее тотемом существовало полное взаимодействие. «Тотемическая философия туземцев объединяет человека и природу в одно живое целое, символизируемое и сохраняемое комплексом мифов, церемоний и священных мест. Если мифы не будут сохраняться так, как это подобает, если церемонии не будут выполняться, если священные места не будут содержаться как святилища духов, то жизненная связь оборвется, человек и природа окажутся разъединенными, и ни у него, ни у нее не будет больше той гарантии, которая обеспечивает продолжение их существования» (Леви-Брюль Л. Цит. соч. С. 264).

Среди первобытных верований присутствуют фетишизм – вера в сверхъестественную силу природных или искусственных предметов; анимизм – вера в наличие души у животных; обожествление предков и т. п. Человек постепенно отходил от единства с природой, но в своем мышлении продолжал целостно воспринимать мир, а себя‑как его часть. Первобытные народы ближе к природе за счет мистических связей, которые очевидны для них. По Леви-Брюлю, главное для них – сопричастность с природой. Душа и тело для них также нераздельны. Ощущение мистической всесвязанности, по Леви-Брюлю, – самая характерная черта первобытного мышления, объясняемая его синтетическим характером. Синтез превалировал над анализом, как в наше время анализ – над синтезом. Преобладание коллективных, синтетических по своей сути представлений Леви-Брюль выводил из однородности строения общества. Эти коллективные представления остаются в человеке, опускаясь на бессознательный уровень (коллективное бессознательное).

Леви-Брюль пишет о сопричастности между землей и общественной группой, жившей на данной территории, когда каждая социальная группа чувствует себя мистически связанной с той частью территории, которую она занимает или по которой передвигается. За каждым кланом закреплялось свое место и направление в пространстве. Отсюда символ земли в виде квадрата или четырехугольника с четырьмя остриями на каждой вершине угла.

Мистическое единство между территорией и живущими на ней человеческими и другими существами – «родство по местности». «Продукты ее земли, растения и животные, растущие и живущие на ее земле, это – она сама (общественная группа. – А. Г.), не метафорически, а в полном смысле слова… Всякое покушение на то, что растет или живет на этой земле, ощущается туземцами как посягательство на самую жизнь» (Леви-Брюль Л. Цит. соч. С. 303, 302).

Природа, окружающая определенную группу, племя или группу племен, фигурирует в их представлениях не как система объектов или явлений, управляемых законами согласно правилам логического мышления, а как подвижная совокупность мистических взаимодействий. Поэтому первобытный человек заботился о сохранении и поддержании того, что для нас является естественным порядком вещей.

Древние культы

Зачатки культов, по-видимому, появляются у неандертальцев. Культ предков у первобытных народов означает, если так можно сказать, культ культуры, потому что предки являются ее создателями. Сами предки называются «вечными и несотворенными», и этим подтверждается торжество культуры.

Значение культуры для первобытных народов столь велико, что они считают, что когда жили предки, «все существа и предметы, напротив, обладали еще необычайными способностями: они потеряли их в течение поколений, чтобы сделаться заурядными людьми, животными, растениями» (Там же. С. 318).

В древних культах нет представления о высших существах, отделенных от мира, потому что нет еще дифференциации, которая связана с возникновением логики. Древние люди относились к миру как к таковому и не разделяли себя с ним. В этом суть мистики. Когда такое разделение начинается, мистика переходит в мифологию.

По Леви-Брюлю, мистическое у первобытных народов слито с физическим, а стало быть, здесь мы имеем дело с генезисом мистики. Имеет место «двойное присутствие» – естественного и сверхъестественного. В древних культах целью является осуществление мистического сопричастия между общественной группой и животными и растительными видами, необходимыми для ее существования. В более развитых цивилизациях это перейдет в мистическое взаимодействие между человеком и Богом.

Вот пример. «Австралиец арунта, например, под влиянием ритма, пения и пляски, под влиянием усталости и коллективного возбуждения во время церемонии теряет отчетливое сознание своей личности и чувствует себя мистически связанным с мифическим предком, который был одновременно и человеком и животным. Можно ли говорить, что он» представляет» или мыслит себе принципиальную однородность человека и животного? Разумеется, нет, но он глубоко и непосредственно чувствует это» (Там же. С. 19).

Отсюда представление о мистической силе, заключенной в предметах-талисманах. «Таким образом амулеты, по крайней мере первоначально, оказываются проводниками мистических сил, исходящих от сверхъестественного мира» (Там же. С. 32). В китайской мифологии говорится, «что люди потом сами научились защищаться от бесов, вырезая из дерева фигурки Шань-гу и Юй-лэй, в руках которых была веревка» (Всемирная галерея. Древний Восток. СПб., 1994. С. 497). Та же роль у вещих птиц, мистическая сила которых переходит на почву. Любой камень необычайной формы имеет мистическое значение и может быть объектом почитания.

Первобытному человеку представляется совершенно естественным, что одна и та же мистическая сила может в одно и то же время действовать сразу в нескольких местах. Принцип древних мистических культов таков: нет ничего такого необычайного и странного, что не могло бы случиться, раз вступившая в действие мистическая сила является достаточно могущественной.

М. Элиаде утверждает, что шаманский комплекс в примитивных обществах также основан на мистических переживаниях. Шаман говорит на языке животных, становится их другом и повелителем, подтверждая мысль, что человек на ранних стадиях своей эволюции обладал способностью внушения.