Книга Остров цензоров онлайн - страница 5



ГЛАВА ПЯТАЯ

Шестого августа «Ставрополь» подошел к острову Врангеля, голубовато-серой громадой видневшемуся за плотной стеной льда, охраняющего подходы к берегу. Ушаков все эти дни не уходил с капитанского мостика, вглядываясь в очертания земли, о которой он знал только из неточных схематических карт да словесных описаний. И вот она, эта земля, остров Врангеля, внешне мало отличающийся от северного побережья Чукотского полуострова.

Капитан Миловзоров, осмотрев в бинокль сплоченные ледовые поля, сказал:

– Трудно будет подойти к берегу…

– Но надо! – взволнованно воскликнул Ушаков. – Раз мы на виду у берегов, мы. уже не можем повернуть назад!

– Придумаем что-нибудь, – загадочно улыбнулся Миловзоров.

Он был старше Ушакова, плавал в этих широтах и знал, что такое лед океана. Своим внешним спокойствием он внушал уважение. Правда, накануне подхода к острову он долго рассказывал Ушакову о неудачах, которые постигали мореплавателей, пытавшихся высадиться здесь на берег.

– Но у нас в руках главный козырь, – успокоил растревоженного Ушакова капитан. – Время… Так рано корабли редко подходят к острову. Пока осматриваемся, ищем удобную стоянку, лед может прийти в движение. Вот поглядите – он не смерзшийся, легко двигается, в любую минуту может открыться разводье, путь к берегу.

Притихшие эскимосы сгрудились у борта и молча пристально вглядывались в землю, которая должна стать их новой родиной. Ушаков невольно посматривал в их сторону, выделяя среди них фигурку Иерока… Ни один из них ни разу не обернулся на капитанский мостик, и это беспокоило Ушакова. Они целиком и полностью были поглощены созерцанием незнакомого острова, и только по их внешнему виду можно было догадаться: кроме тревоги и смутного ожидания, других чувств новая земля у них пока не вызывала. Единственное, что успокаивало – она была похожа на оставленные берега.

– Моржи! – вдруг послышалось из толпы.

– Моржи! – подхватило несколько голосов. – Много моржей!

Иерок посмотрел на капитанский мостик и, обращаясь к Ушакову, крикнул:

– Смотри, умилык, моржи!

– Вижу, Иерок! – обрадованно ответил Ушаков.

– Надо спустить байдары! Охотиться надо!

Но как ни хотелось капитану пойти навстречу эскимосам, он не мог им позволить заняться охотой и отвлечься от главной задачи: подвести «Ставрополь» к берегу и выгрузить необходимое снаряжение, строительные материалы. Он позвал на мостик Иерока и объяснил ему ситуацию.

– Но если к вечеру не подойдем к берегу, можно будет заняться и охотой. Моржи никуда не уйдут, вон их сколько.

И действительно, скопления зверей виднелись тут и там, на льдинах и на берегу. Некоторые из них с шумом выныривали прямо у борта парохода, испуганно и настороженно оглядывая неведомое чудовище.

Через несколько часов осторожного хода сбылось предсказание Миловзорова: «Ставрополю» удалось не только подойти к острову, но и обогнуть его с северо-востока в поисках места для высадки.

Вечером показался мыс Уэринг, за ним – мыс Гаваи. Мрачные, темные скалы выделялись на фоне белой полосы прибрежного льда, который, похоже, никогда и не отходил от берега. Спустили корабельную шлюпку. Ушаков позвал с собой Иерока.

Иерок неотрывно вглядывался в незнакомые очертания новой земли, изредка провожая взглядом пролетающие птичьи стаи. Выражение его глаз менялось, вместо тревоги появлялась надежда, и на внешне невозмутимом лице – намек на улыбку. С громким всплеском у борта вынырнул лахтак, и Иерок, вздрогнув от неожиданности, потянулся к оружию.

– Охотиться будем потом, – спокойно сказал Ушаков.

Обилие жизни, моржей, тюленей – все это было добрым знаком, исполнением значительной части обещаний. Ушаков видел это по настроению эскимосов. Их мрачная настороженность сменилась возбуждением, радостью, громкими разговорами о будущей охоте.

Когда шлюпка ткнулась носом о берег, покрытый разноцветной галькой, Ушаков предложил Иероку первым ступить на остров.

– Вам быть хозяевами этой земли, тебе и честь сделать на ней первый шаг.

Иерок спрыгнул на гальку, поднялся на прибойную черту, переступив через полосу полузасохших водорослей, разноцветных панцирей рачков, морских звезд, и остановился.

Ушаков смотрел на него со шлюпки; эскимос не оборачивался, он стоял неподвижно, но по его виду можно было догадаться: он что-то говорит.

– Никак, молится? – тихо предположил один из матросов-гребцов.

– Не мешайте ему, – сказал Ушаков. – Пусть совершит свой обряд. У нас еще будет время для антирелигиозной работы.

Иерок медленно повернулся в сторону восхода. По движению его губ можно было понять, что он ведет какой-то неведомый разговор. Так он обратился ко всем сторонам света. В довершение всего он вытянул из-за пояса кисет, развязал его и разбросал вокруг черный черкасский табак.

– Иди сюда! – весело крикнул он Ушакову. – Здесь хороший, добрый берег…

Дальше Иерок повел себя так, словно он уже давным-давно жил здесь. Он легко и быстро шагал по прибрежной гальке, по тундровым кочкам, вспугивая гусей, полярных сов, куличков.

С моря на тундру наползал туман.

– Может, остановимся, переждем? – предложил Ушаков.

– Этот туман ненадолго, – уверенно сказал Иерок. – Не будем терять время.

Ушаков шел рядом с эскимосом, стараясь не отставать.

Так они прошли несколько километров. Еще издали увидели флагшток, на котором заметны были остатки флага, поднятого в 1924 году капитаном Давыдовым с канонерской лодки «Красный Октябрь». За два года ткань совершенно выцвела, и флаг представлял собой лоскутки белой материи. Ее тут же заменили на новый кумач.

Шагать по мокрой вязкой гальке было мучительно, а переходя в тундру, на качающиеся кочки, люди рисковали вывихнуть себе лодыжки. С непривычки некоторые спотыкались и падали.

Но Иерока охватил какой-то непонятный азарт, странное возбуждение, и он все шагал и шагал.

Наконец, остановившись передохнуть, усевшись на большой камень, Ушаков тяжело вздохнул и сказал:

– Дальше полетим на гидроплане.

– Как полетим? – не понял Иерок. – Железная птица осталась на пароходе…

– Это верно, – усмехнулся Ушаков. – Я хочу сказать, что неразумно нам мерить тундру ногами, когда в нашем распоряжении самолет. Завтра же отправимся на нем на разведку и окончательно выберем место для поселения.

Капитан Миловзоров, похоже, был даже несколько разочарован тем, что ледовая обстановка вокруг острова оказалась такой благоприятной для плавания.

– Ну, тебе повезло, Георгий. Такое бывает раз в несколько лет.

– Когда наладим научные исследования, мы будем идти сюда не наугад, как сейчас, а уверенно. Дадим тебе телеграмму: товарищ Миловзоров, можете плыть к нам, в этом году у нас ожидается благоприятная ледовая обстановка…

– Так и должно быть, – улыбнулся капитан. – Если мы хотим эксплуатировать Северный морской путь, то прежде всего надо его оснастить метеорологическими станциями, оборудовать радиосвязь.

– Все будет, – ответил Ушаков. – Нам с тобой повезло: мы у самого истока великого дела!

Но как все великие дела, даже внешне простое – высадка на остров и выбор места для строительства поселения – оказалось далеко не таким легким. Требовалось время, чтобы тщательно взвесить все условия и обстоятельства, учесть интересы переселенцев-эскимосов. А времени не было: «Ставрополь» торопился уйти из этих опасных мест, чтобы избежать зимовки во льдах. Каждый час, каждая минута были на строгом учете.

Льды часто окружали корабль, но продвижение его вдоль острова не задерживалось. В полдень девятого августа «Ставрополь» вошел в бухту Роджерс.

Ушаков вместе с Иероком сошли на берег.

– Тебе нравится это место? – спросил Ушаков.

Эскимос огляделся, сделал несколько шагов, поднявшись на гребень небольшой галечной косы, из-за которой блестели воды небольшой лагуны, и с удивлением произнес:

– Очень похоже на Урилык!

– Только здешний ручей не такой шумный, как у нас на родине, – заметил Ушаков.

– Но он такой же полноводный, – возразил Иерок.

– Если тебе нравится это место, то будем выгружаться, – сказал Ушаков. Лично ему бухта и чуть приподнятый берег над галечной косой показались самыми подходящими из того, что он успел за это короткое время осмотреть на острове.

– А тебе, умилык, нравится здесь? – спросил в свою очередь Иерок. – Мы должны думать и о тебе, о твоих товарищах.

– Мне это место подходит. Вот только еще не решил, где ставить дом – на косе или на возвышении?

Иерок прошел по косе, нагнулся, поковырял пальцами, порыл носками меховых торбазов и подозвал к себе Ушакова.

– Гляди, умилык, – сказал он, показывая на побелевший кусок чудом занесенного сюда дерева. – Здесь когда-то бушевал сильный шторм, и эту деревяшку закинуло сюда волнами. Это значит, что такое может случиться еще. Поэтому вам лучше строиться вон там. – Иерок показал на пригорок.

– Ну хорошо, – согласился Ушаков. – Пусть будет так, как ты сказал.

Первым делом перевезли на берег всех эскимосов, и они тут же разбрелись по галечной косе, выбирая себе места для яранг.

– А почему вы ставите яранги на косе? – удивился Ушаков. – Там же опасно.

– Для большого деревянного дома опасно, – объяснил Иерок. – В бурю его не разберешь и не перенесешь на другое место… А для яранг хорошо. Чисто и сухо. Мы привыкли ставить яранги на гальке.

С помощью вельботов, байдар, кунгаса с корабля на берег быстро перевезли эскимосский скарб, выпустили на волю собак, которые с громким лаем и визгом бросились врассыпную, словно боясь, что их снова поймают и погрузят на это страшное железное чудовище, дрожащее изнутри и испускающее невыносимый запах горелого угля.

Яранги выросли в одно мгновение, заполнив и оживив галечную косу, создав впечатление, что люди здесь жили всегда.

Ушаков поставил свою палатку неподалеку от яранги Иерока.

Наконец спустили на воду гидросамолет. Всю дорогу эскимосы, наслышанные об этой чудесной машине, пытались ее рассмотреть, отгибая брезент, которым был покрыт фюзеляж и снятые крылья. Самолет по сравнению с быстро летящими птицами казался беспомощным и неуклюжим.

– Если он не поднимется, – задумчиво произнес Кивьяна, – все будут очень громко смеяться, а кожаным людям станет стыдно.

«Кожаными людьми» эскимосы назвали летчика Кальвица и бортмеханика Федукина за их куртки и плотно прилегающие летные шлемы.

Из яранг вышли все, кто мог двигаться, даже самые немощные старики. Сгрудились на берегу.

Самолет отцепился от судна, и бортмеханик, стоя на поплавке, веслом отогнал машину от борта «Ставрополя».

– Я бы мог одолжить им парус, – заметил Тагью.

Но скептическое и насмешливое настроение сменилось удивлением, когда, несколько раз чихнув и выпустив быстро тающее голубое облачко дыма, на самолете завелся мотор и крутящийся пропеллер слился в один сверкающий круг.

Гидросамолет побежал по воде, наращивая скорость, обгоняя и распугивая птиц, и вдруг все увидели, как он оторвался от воды и взмыл в воздух, удаляясь от бухты Роджерс.

– Как настоящая птица! – удивленно пронеслось в толпе.

– Быстрее ветра летит!

– Вон, смотрите, как далеко улетел!

Иерок вместе со всеми смотрел вслед самолету, и изумление, восхищение разумом и умением человека переполняло его душу.

– А они вернутся обратно? – спросил он с тревогой.

– Вернутся, – уверенно ответил Ушаков. – Куда они денутся?

– Небо большое, – раздумчиво проронил Иерок. – Гораздо больше земли…

После этого продолжить работу на берегу оказалось не так легко. Время от времени кто-нибудь из эскимосов останавливался прямо с мешком на спине или доской на плече и подолгу смотрел в ту сторону неба, где скрылся самолет.

Когда на горизонте обозначилась быстро увеличивающаяся точка, возбуждение людей, как показалось Ушакову, было еще сильней.

– Возвращаются! Возвращаются! – радостно закричали эскимосы, побросав работу. – Они вернулись!

А когда Кальвиц с бортмехаником вышли из причаленного к берегу самолета, каждому не терпелось подойти и удостовериться в том, что они за время полета нисколько не изменились, остались такими же людьми, как и прежде.

Удивительно, но возвращение летчиков подстегнуло эскимосов, словно прибавило им силы, и все, что было упущено, пока снаряжали самолет и ждали его назад, они наверстали.

В тот же вечер заложили даже фундамент жилого дома на пригорке, выбранном по совету Иерока.

Дом, спроектированный Ушаковым, был построен еще во Владивостоке; потом на нем тщательно пронумеровали все бревна, доски, балки, рамы и разобрали, Теперь его оставалось только заново собрать и утеплить.

Поздно вечером Ушаков, усталый, ввалился в палатку и не успел улечься на постель из оленьих шкур, как услышал снаружи голос Иерока:

– Умилык, можно войти?

– Входи, входи, Иерок.

Иерок вполз в тесную палатку и пристроился в ногах Ушакова.

– А нельзя нам оставить железную птицу здесь? – спросил Иерок. – Больно хороша машина.

– К сожалению, самолет должен вернуться во Владивосток, – ответил Ушаков. – Мне бы самому хотелось иметь его здесь, но увы… Наша республика еще не так богата, чтобы держать на острове такую дорогую машину…

И все же надо было найти время, чтобы воспользоваться самолетом для первого знакомства с островом, хотя бы пока с высоты. Закрыв за Иероком палатку, Ушаков решил не откладывать это и лететь завтра же утром, пока позволяет погода.

Утром, напившись чаю, Ушаков вышел из палатки и направился к самолету. На берегу уже толпились люди. Некоторые даже осмелились подойти по мелководью в своих непромокаемых летних торбазах к машине вплотную, чтобы дотронуться рукой до металла, до поплавков, коснуться пропеллера. Нанехак в меховом комбинезоне сидела на берегу и широко раскрытыми глазами смотрела на самолет.

– Доброе утро, Нана, – поздоровался с ней Ушаков. – Хочешь полетать со мной?

– Я? – недоверчиво протянула Нанехак. – Разве я могу полететь на железной птице?

– А почему нет? Любой человек, если он хочет, может подняться в небо на этой машине.

Нанехак удивленно взглянула на Ушакова, и в ее взгляде он прочитал не только недоверие к своим словам, но и обиду за такую, как ей казалось, неуместную шутку.

Подошел Иерок.

– Вот Нана не верит, что она может полететь на самолете… – весело сказал ему Ушаков.

– И правильно делает, что не верит, – недовольно заметил тот. – Нечего ей делать на небесах.

Нанехак встала и, сверкнув глазами, пошла к яранге.

– Зачем обидел дочку? – мягко упрекнул Ушаков. – Может, она и впрямь хотела полететь с нами?

– Каждый человек хочет летать, – назидательно произнес Иерок. – Это его вечная мечта. Но не каждому это дано…

– Но ведь Кальвиц летает! – возразил Ушаков.

– Ему дано, – спокойно ответил Иерок.

– И я вот сейчас полечу, – продолжал Ушаков.

– И тебе дано, – помедлив, сказал эскимос.

– И ты можешь вместе со мной полететь!

Иерок как-то искоса глянул на Ушакова. В первое мгновение в глазах его мелькнула обида, сомнение. – Это правда?

– Пошли со мной! – Ушаков потянул его за рукав.

– Подожди, подожди, – Иерок осторожно освободил рукав и оглядел берег. Чуть поодаль стояли его соплеменники, которые слышали разговор и с любопытством ждали, чем все это закончится.

– Но у нас тут много работы, – важно произнес Иерок. – Вон еще сколько груза надо перенести и сложить… Если ты улетишь, если я улечу, кто останется здесь? А потом, ты слышал: у нас кончилось моржовое мясо. Кому-то надо охотиться… У нас много работы тут, на земле… Если ты не очень настаиваешь, то я полечу в следующий раз.

Ушаков понял его.

– Ты совершенно прав, Иерок! Оставайся тут за старшего. Пусть все бревна перенесут к фундаменту. А если у вас будет добыча, оставьте мне кусок моржовой печенки.

– Хорошо, умилык, – с достоинством сказал Иерок. – Лети.

Ушаков, осторожно поднявшись на скользкий поплавок, сел в кабину. Взревел мотор, и машина медленно двинулась по воде, выбираясь на стартовую точку. Огромные стаи птиц разлетелись в разные стороны, убегая от не виданного прежде грохочущего чудовища.

Ушаков почувствовал необычное возбуждение, радость, от вчерашней усталости не осталось следа.

Под крыльями пронеслась бухта Роджерс, наполовину возведенные стены будущего дома, россыпь яранг на галечной косе, заваленный грузом берег и темная громада «Ставрополя». Шлейф от дымовой трубы уходил далеко, покрывая редкие ледовые поля.

Тень от гидросамолета промчалась над мысом Уэринг, и взору открылся низменный северный берег острова, перерезанный бесчисленными косами. К северу от острова льда не оказалось, его не видно было даже в шестикратный цейсовский бинокль.

Самолет все набирал высоту, открывая захватывающий дух простор. Удивительное чувство овладело Ушаковым. Ему казалось, что он сливается с этим сверкающим чистотой и нетронутостью пространством, его тело будто становится невесомым, а мысли свободно устремляются и назад, где остался поселок, и дальше на север, вперед, по курсу гидроплана.

Показались какие-то темные пятна на голубовато-зеленой поверхности воды. Неужто неизвестный архипелаг? Ушаков механически принялся считать островки и даже потянулся за блокнотом, чтобы хотя бы схематически изобразить их расположение.

Он дал знак Кальвицу снизиться, чтобы поближе рассмотреть острова. Но едва он успел поднести к глазам бинокль, как вдруг обнаружил, что «острова» как-то странно шевелятся… Да это же моржи! Сотни, тысячи животных усеяли плавающие льдины.

Пилот взглянул на Ушакова, сделал знак рукой и пошел на посадку. Десятки моржей, напуганные ревом мотора, бросились в воду, но не уплыли, а остались неподалеку от покинутой ими льдины. На самых же больших ледовых полях моржи, похоже, и вовсе не испугались самолета.

Это было великое торжество жизни на тех широтах, которые издавна считались пустынными.

Самолет пронесся над водой и коснулся ее поверхности, постепенно замедляя движение.

Ушаков вопросительно посмотрел на летчика. Кальвиц протянул наспех нацарапанную записку: «Пара клыков была бы хорошей памятью о первом полете над Врангелем».

Ушаков осторожно вылез на левое крыло, стараясь не выронить фотоаппарат. Кальвиц пристроился с маузером на правой плоскости. Бортмеханик Федукин медленно повел по воде самолет, лавируя между отдельными льдинами. Моржей было столько, что только чудом поплавки не задевали увертывающихся, тревожно похрюкивающих животных. Они уже не казались такими спокойными, и сотнями теперь бросались со льдин в воду, поднимая каскады холодных брызг.

Раздались выстрелы. Ушаков сделал несколько снимков и увидел, как на одной из льдин остался лежать морж. Голова его поникла, и под ней расплылось алое пятно крови.

Причалив гидроплан, охотники выпрыгнули на лед. Кальвиц хотел сразу же отрезать моржу голову, но Ушаков попросил его повременить, желая сфотографировать добычу.

– Смотрите, сколько здесь зверья! – восхищенно воскликнул Кальвиц, принимаясь за разделку моржа. – Без мяса не будете.

– Это верно, – согласился Ушаков. – Но моржи уйдут к зиме. Нам надо успеть сделать запасы.

– И на запас хватит, – уверенно сказал Кальвиц. Он был заметно возбужден охотой.

– Смотрите, ребята, что это? – крикнул из кабины Федукин.

Кальвиц и Ушаков обернулись, и перед ними предстала удивительная, вызывающая ужас картина: к льдине, где они разделывали свою добычу и куда был причален самолет, плотной стеной двигалась многосотенная стая моржей. Она все увеличивалась и увеличивалась, потому что к ней присоединялись животные с других льдин. Глаза их налились кровью, и над водой возвышались огромные покрытые трещинами клыки. Один удар такого клыка по поплавкам гидроплана – и конец счастливому воздушному путешествию.

Несколько выстрелов в воздух вроде бы отпугнули моржей.

Но не прошло и нескольких минут, как они снова вынырнули совсем близко от самолета. Пришлось стрелять по ближайшим животным. Вода окрасилась кровью.

Вся эта поспешная, бессмысленная стрельба не нравилась Ушакову, и он стал поторапливать Кальвица. Не хватало еще, действительно, из-за глупого тщеславного желания похвастаться парой моржовых клыков оказаться в ледовом плену.

Наконец самолет снова разогнался по чистой воде, выбирая направление, и взмыл в воздух.

На обратном пути остров огибали с западной стороны.

Глядя вниз, Ушаков мысленно намечал тропы своих будущих экспедиций.

Вот и знакомая бухта Роджерс, яранги, строящийся дом… Дом, в котором предстоит, быть может, провести не один год.

Глядя на приближающуюся галечную косу, Ушаков чувствовал, как в душе у него поднимается радость – он возвратился домой, к привычному месту, к знакомым и близким людям.



Помоги Ридли!
Мы вкладываем душу в Ридли. Спасибо, что вы с нами! Расскажите о нас друзьям, чтобы они могли присоединиться к нашей дружной семье книголюбов.
Зарегистрируйтесь, и вы сможете:
Получать персональные рекомендации книг
Создать собственную виртуальную библиотеку
Следить за тем, что читают Ваши друзья
Данное действие доступно только для зарегистрированных пользователей Регистрация Войти на сайт