Книга Тайна "Огненного глаза" онлайн - страница 3

ТАИНСТВЕННОЕ ПОСЛАНИЕ

– Ну, ребята, – пророкотал Альфред Хичкок, – познакомьтесь с моим юным другом из Англии. Его зовут Август, и фамилия у него Август… м-м-да, немножко необычное имя. Август, это Юпитер Джонс, Пит Креншоу и Боб Андрюс. Они имеют опыт распутывания таинственных историй и, возможно, смогут тебе помочь.

Три Сыщика расположились в роскошном голливудском кабинете знаменитого кинорежиссера. Сидевший рядом с Альфредом Хичкоком мальчик поднялся со стула, чтобы поприветствовать наших друзей. Мальчик был высокий и худой, ростом выше Пита, но гораздо уже в плечах, с длинными и очень светлыми волосами. Очки в массивной оправе сидели на его тонком, с небольшой горбинкой носу.

– Очень рад с вами познакомиться, – сказал Август, пожимая ребятам руки, – пожалуйста, называйте меня просто Гус.

Он сел, продолжая говорить:

– Я очень надеюсь на вашу помощь, потому что я просто – как это у вас говорят в Америке – выбит из колеи. Недавно умер брат моего дедушки, его звали Горацио Август. Его адвокат переслал мне письмо, в котором я ничего не могу понять…

– Признаюсь, я тоже, – вставил Хичкок. – А между тем Горацио Август, видимо, считал, что его внучатый племянник сможет в нем разобраться. Август, друг мой, покажи ребятам письмо.

Гус достал из кармана бумажник и осторожно извлек из него сложенный лист роскошной бумаги, покрытый неразборчивыми письменами.

– Вот, – сказал он, протягивая письмо Юпитеру, – посмотрите, поймете ли в нем хоть что-нибудь.

Боб и Пит тоже склонились над бумагой, заглядывая в нее через плечо Юпитера. Вот что было сказано в письме:

«Августу Августу, моему внучатому племяннику.

Август – твое имя, август – твоя слава, и в августе твое счастье. Пусть гора препятствий, стоящая на твоем пути, не остановит тебя. Тенью твоего рождения отмечены и начало и конец.

Копай глубже, смысл моих слов – для тебя одного. Я не могу писать яснее, чтобы другие не узнали того, что предназначено только тебе. Он мой, я его купил и владею им, хотя никогда не испытывал его злых чар. Но пятьдесят лет уже прошло, и за полвека он очистился. И все же его нельзя отнять или украсть, а можно только купить, получить в дар или найти.

Поэтому будь осторожен, хотя время и очень важно. Его и свою любовь я оставляю тебе.

Горацио Август».

– Ого! – сказал Боб. – Ничего себе письмишко!

– Прямо как будто не по-английски написано, – добавил Пит. – Кстати, а как понять «злые чары»?

– Ну, это когда кто-то или что-то хочет тебе навредить, – пояснил Боб.

Юпитер посмотрел письмо на свет, надеясь увидеть что-нибудь, написанное невидимыми письменами.

– Хорошая мысль, мой юный друг, – одобрил Хичкок, – только нет в письме ни шифра, ни симпатических чернил, ни еще каких-либо хитростей. Я отдавал письмо на техническую экспертизу на нашей киностудии. К тому же, по словам адвоката, который переслал Августу это письмо, написано оно было в его присутствии, за несколько дней до смерти мистера Горацио. Он сразу же отдал конверт адвокату с указанием отправить письмо в должный час. Так что разгадка прячется именно в том тексте, который мы только что прочли. Какие у вас возникают мысли?

– Значит, так, – медленно произнес Юпитер, – с одной стороны, здесь все ясно…

– Куда уж ясней! – фыркнул Пит. – Нет, мне это нравится! Мне тоже, Юп, все ясно – как в тумане на Тихом океане в безлунную ночь!

Юпитер пропустил это замечание мимо ушей. Он думал над загадочным письмом.

– С одной стороны, – продолжал он, – очевидно, что мистер Август хотел отправить своему племяннику послание, которое никто другой не смог бы понять. Он что-то спрятал, и похоже, что спрятал давно, лет пятьдесят назад. Причем это «что-то» очень ценное, и если бы он просто написал, где его искать, то эту ценность могли бы похитить. Все это ясно.

– Положим, что так, – согласился Пит, – зато все остальное неясно.

– Может быть, и так, – продолжал Юпитер, – что подлинный смысл письма заключен только в некоторых словах, а все остальные приписаны для того, чтобы сбить с толку посторонних. Начнем с начала. «Август – твое имя…»

– Совершенно верно, – очень серьезно сказал Гус, – как и то, что август – моя слава. Из-за имени Август Август меня вся школа дразнила. Просто замучили совсем.

– А что может значить фраза «и в августе твое счастье»? – спросил Боб.

– Да, это не совсем понятно, – согласился Юпитер. – Если он хотел сказать, что Гусу повезет в августе, он бы так и сказал: «в августе ты будешь счастлив», но не случайно же он написал – «и в августе твое счастье».

– Точно подмечено! – отозвался Хичкок. – Если только он не писал второпях и не ошибся в формулировке случайно.

Первый Сыщик отрицательно покачал головой:

– Нет, мне кажется, текст послания серьезно продуман, просто мы пока не можем догадаться, что он имел в виду.

– Мой день рождения в августе, – вступил в разговор Гус, – шестого числа. Поэтому меня так и назвали. Отец тогда сказал: «Человека по фамилии Август, родившегося в августе, могут звать только Августом». Может быть, это как-то связано с моим днем рождения? Про него говорится в следующем предложении.

Юпитер задумался над этой идеей.

– Не знаю, – сказал он после долгой паузы, – если твой день рождения всего через два дня, может быть, именно к нему относятся слова «хотя время и очень важно».

– Если у нас в распоряжении всего два дня, то плохо наше дело, – вставил Пит. – Тут и двух лет не хватит, чтобы все разгадать.

– Дай же Юпу подумать, – упрекнул Пита Боб, – он только начал.

Первый Сыщик вновь углубился в изучение послания.

– Возьмем второе предложение. В нем говорится: «Пусть гора препятствий, стоящая на твоем пути, не остановит тебя. Тенью твоего рождения отмечены и начало, и конец». В первой его части вроде бы просто говорится: «Не сдавайся», а вот что значит его вторая половина – просто ума не приложу!

– Дело в том, что с моим рождением действительно связана печальная история, – сказал Гус, – моя мама умерла родами. Так что мое рождение, то есть начало моей жизни, стало концом жизни для нее. Может быть, Горацио Август имел в виду именно это.

– Может быть, – согласился Юпитер, – хотя непонятно, как это связано со всем остальным. Впрочем, следующее предложение никаких вопросов не вызывает. «Копай глубже, смысл моих слов – для тебя одного». Это значит, что послание адресовано только тебе и ты должен хорошенько подумать над его смыслом. А почему, ясно из следующей фразы. «Я не могу писать яснее, чтобы другие не узнали того, что предназначено только тебе». С этим тоже все понятно.

– Допустим, – вступил в разговор Хичкок. – А как ты понимаешь следующее предложение: «Он мой, я его купил и владею им, хотя никогда не испытывал его злых чар?»

– Этим он хочет сказать, что эта штука, что бы она собой ни представляла, принадлежит ему законно и он имеет полное право завещать ее Августу, – ответил Юпитер, – но в то же время предупреждает, что опасается ее. – Юпитер прочел вслух: – «Но пятьдесят лет уже прошло, и за полвека он очистился. И все же его нельзя отнять или украсть, а можно только купить, получить в дар или найти». – Он посмотрел на Боба и Пита: – Проанализируйте-ка эту фразу, Второй и Секретарь, вам тоже полезно набить руку в таких делах.

– Мне кажется, он хотел сказать, что эта вещь у него уже давно – пятьдесят лет, – сказал Пит, – и, по его мнению, за это время она очистилась и стала безвредной.

– Нет, она все же еще может быть опасной, – возразил Боб, – иначе он не стал бы предупреждать, что ее нельзя украсть или отнять, а можно только купить, найти или получить в подарок. Видите, в конце он говорит: «Поэтому будь осторожен», то есть соблюдай правила обращения с этим не-пойми-чем, я так думаю. И добавляет: «время очень важно», то есть в этом деле нельзя опаздывать, так что будь осторожен, но поспешай.

– Ну, а с последней строкой «его и свою любовь я оставляю тебе» и так все ясно, – подвел итог Юпитер. Вот мы и добрались до конца загадочного послания, но знаем мы немногим больше того, что знали, когда прочли его в первый раз.

– Мог бы этого и не говорить, – заметил Пит.

– Наверное, нам стоит поподробнее разузнать о Горацио Августе. Гус, что ты знаешь о брате своего дедушки?

– Почти ничего, – отозвался Гус, – я его никогда в жизни не видел. Он в нашей семье считался загадочным человеком. Еще мальчишкой, когда меня и в помине не было, он уплыл на торговом корабле куда-то в южные моря. От него было несколько писем, а потом он совсем пропал. Все решили, что он, наверное, погиб в кораблекрушении. И представляете, как мы с папой удивились, когда получили письмо от его адвоката и узнали, что дядюшка Горацио, оказывается, жил в Голливуде, что он недавно умер, а перед смертью поручил адвокату отправить мне это письмо.

– И ты сразу же приехал сюда? – поинтересовался Юпитер.

– Не совсем сразу, – ответил Гус. – Быстро приехать я не мог. Мы с папой люди небогатые, поэтому мне пришлось плыть на грузовом судне, а это плавание длится несколько недель. Так что с момента получения письма прошло уже почти два месяца.

– А по приезде ты, конечно, сразу отправился к адвокату, который прислал письмо?

Гус отрицательно покачал головой:

– Я позвонил ему, но его не было в городе, поэтому сразу встретиться с ним мне не удалось. Но сегодня я его наконец увижу. У меня не было в Америке знакомых, но мой папа хорошо знает мистера Хичкока, поэтому я к нему и пришел за помощью. Ну а он, как вы уже знаете, решил позвонить вам. Так что он и вы – единственные люди, которые знают об этой истории.

– Раз так, – решил Юпитер, – нам надо вместе поехать к адвокату и хорошенько расспросить его про твоего дядюшку. Это поможет нам решить, как действовать дальше.

– Вот и хорошо, мой юный друг, – отозвался Хичкок. – Август, ты можешь всецело доверять этим ребятам. А теперь мне пора заняться своими делами, а вам – приступить к расследованию.

«Роллс-ройс» ждал их на улице, старинная машина величественного вида, немножко похожая на коробку из-под обуви. Автомобиль блестел воронеными боками и позолоченными ручками и молдингами. Шофер Уортингтон, высокий и прямой, как палка, распахнул перед мальчиками дверцу.

Гус достал из кармана конверт с именем и адресом адвоката. Его фамилия была Двиггинс, а жил он в старой части города. Мальчики ехали по голливудским улицам, и Гус без умолку расспрашивал их об этой столице мирового кинематографа, пока Уортингтон не повернул к небольшому старомодному жилому дому.

– Ага, – заметил Юпитер, вылезая из машины, – похоже, мистер Двиггинс держит контору в том же доме, в котором сам живет.

Маленькая табличка под звонком гласила:

«Г. Двиггинс, адвокат. Позвоните и входите».

Юпитер нажал на кнопку, и в доме раздался звонок. Затем, следуя указанию на табличке, он открыл дверь и шагнул внутрь.

Мальчики оказались в гостиной, превращенной в кабинет. В нем стоял большой письменный стол, множество полок с книгами по юриспруденции и ящиков с деловыми бумагами. Один из ящиков был выдвинут, на столе лежала раскрытая папка с документами, а рядом валялось опрокинутое набок рабочее кресло. Но самого мистера Двиггинса в кабинете не было.

– Здесь что-то случилось! – воскликнул Юпитер. – Что-то здесь не так. – Он громко позвал: – Мистер Двиггинс! Мистер Двиггинс! Где вы?

Затаив дыхание, мальчики стояли в пустой комнате. И вдруг откуда-то издалека раздался сдавленный и слабый голос:

– Помогите! Помогите, я задыхаюсь!