Рецензии на книгу Дневник одного гения - страница 2

Мне никогда не была симпатична фигура Сальвадора Дали: ни его творчество, ни тем более тот образ, который он себе создал. После «Дневника…» Дали для меня потерян навсегда.

Это отвратительно. Совершенно зашкаливающая концентрация самолюбования и самовосхваления. Это было бы всего лишь смешно, если бы в этом была хоть какая-то искренность. Несмотря на всю бредовость монолога, Дали все-таки не сумасшедший. Лучше бы он был сумасшедшим. Но это очевидная поза и осознанный эпатаж. Вроде как: я напишу любую чушь, а вы все равно схаваете и назовете меня гением. И ведь хавают, и называют.

Если убрать из текста Дали оды самому себе, то не останется практически ничего. Напрасно я ожидала размышлений о творчестве и природе вдохновения – ничего, кроме пространных, однообразных и навязчивых высказываний о собственной гениальности и о том, что никогда еще живопись Дали не была столь совершенной. Ах да, есть еще различные наблюдения за физиологическими, очень физиологическими процессами своего организма. И это слова, достойные одного из самых известных художников ХХ века? Ну-ну. Остальное не менее уныло: восторги по адресу Галы и пренебрежительные (большей частью) высказывания о других художниках. Пара-тройка афоризмов. Скучно. Скучно и претенциозно.

Издание снабжено многочисленными приложениями. Уже название первого – «Избранные главы из сочинения “Искусство пука”» - отбило у меня охоту продолжать чтение. И вряд ли возможно убедить меня в том, что я что-нибудь от этого потеряла.

Поскольку несколько месяцев убийственной занятости лишили меня возможности читать то, что я хочу, некоторое время теперь я буду писать о тех книгах, которые прочла уже довольно давно. Проглядев список прочитанного за последние три года, я почему-то остановила взгляд именно на этой книге — дневнике всем известного Сальвадора Дали. Без лишней скромности и ненужных выдумок он так и называется — «Дневник одного гения».

Как ни странно, эту книжку мне подарил мой мч на одну из наших годовщин. Я не удивлена, что он выбрал именно ее — яркая обложка сразу привлекает внимание, страницы пестрят замысловатыми рисунками и набросками, да и сам автор — что уж говорить — вызывает неоднозначные ассоциации. Но все эти составляющие первого впечатления абсолютно теряются в потоке слов, в волнах строчек, в океане мыслей одного из самых загадочных и, пожалуй, самого сумасбродного художника.

Книга-провокация, сюрреализм в буквах, микс из фекалий и носорожьих рогов. Что ж, он Дали, ему можно! Не скажу, что когда-либо считала картины Дали выдающимися или своими любимыми, однако мне как человеку, рисующему почти с рождения, впервые посетившему Третьяковскую галерею лет в пять, было безумно интересно хотя бы приблизиться к пониманию того, как он складывал целое из разросненных деталей, о чем размышлял, создавая полотна, которые вскоре назовут шедеврами. Что лучше дневника даст понять, какие события жизни художника повлияли на его творчество?

Надо сказать, что на протяжении всей книги не могла отделаться от ощущения, что и на страницах собственного дневника это не Сальвадор Дали, такой же человек, как все мы. Это была очередная безумная фантазия, беспорядочные разноцветные мазки по холсту, тонны стеба, но и настоящая верная любовь, и акварельная печаль, и жизнь во всех своих красках, словно выплеснутых на бумагу.

М.