До девяти лет все было хорошо: она благополучно родилась, благополучно росла.
Когда же ей исполнилось девять, судьба точно протянула из тьмы невидимую ручищу и положила ей на голову, сказав: «До сих пор!», и Клементина вдруг перестала расти. Так и осталась – чуть побольше метра от земли.
Врачи тотчас же с помощью науки определили, что она больше не вырастет. Слабость, худосочие, рахит…
Браво! Но попробуйте внушить ногам и туловищу Клементины, что расти больше нельзя! Туловище и ноги с первой же секунды начали расти и решили продолжать, ни на что не обращая внимания. Лишенные возможности расти нормально под ужасным гнетом давившей их ручищи, они упорно росли вбок: ноги – кривыми, туловище – горбом сзади и спереди. Только бы расти…
Впрочем, разве не так растут некоторые деревца, узловатые и искривленные? Так. Но при одном отличии: у деревца нет глаз, чтобы видеть себя, сердца, чтобы чувствовать, ума, чтобы думать, а у бедной горбуньи – есть; над кривым деревцом, как известно, прямые не смеются, на него не косятся, боясь дурного глаза, птички от него не улетают, а на бедную горбунью люди косятся, от нее бегут даже дети; и, наконец, деревцу не нужна любовь: в мае оно зацветает само собой, по законам природы, хотя и кривое, осенью приносит плоды, а бедная горбунья…
Что-то не получилось, а исправить нельзя. Если кто-нибудь пишет письмо и оно не получается, то его рвут и пишут заново. А жизнь? Жизнь не переделаешь заново, не разорвешь, как листок бумаги.
И потом – бог не велит.
Когда видишь такое, и в бога верить не хочется. Но Клементина верила. Потому и верила, что видела себя. Где найти лучшее объяснение тому, что она, невинная, ни в чем не согрешившая, должна через всю жизнь пронести такое огромное горе? А ведь жизнь только одна, и вся она должна пройти, точно злая шутка, насмешка, вся, а не одно мгновение: вытерпел – и конец! И станешь сразу прямой, стройной, ловкой, высокой, и не будет больше никаких страданий… Так нет же! Навсегда такая…
Бог? – ну, конечно, – бог хотел этого; у него была своя тайная цель. Из сострадания надо было делать вид, что веришь этому, иначе Клементина пришла бы в отчаяние. Вера же, напротив, позволяла ей считать свое тяжкое горе благом – высшим, неземным благом. На том свете, конечно. На небе. Каким красивым ангелочком станет Клементина на небе!..
И вот иногда, проходя по улице, она улыбается глазеющим на нее людям. Она словно хочет сказать: «Не смейтесь надо мной! Не надо! Видите, я сама первая улыбаюсь. Такой уж я получилась; я не сама себя создала, так бог хотел, а потому не огорчайтесь, ведь и я не огорчаюсь; раз уж бог так хотел, значит, потом он наверняка воздаст мне за это!»
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Расскажите нам о найденной ошибке, и мы сможем сделать наш сервис еще лучше.
Спасибо, что помогаете нам стать лучше! Ваше сообщение будет рассмотрено нашими специалистами в самое ближайшее время.