Книга Дом скитальцев онлайн - страница 3

Ночное совещание

Под белым потолком безжалостно пылали молочные плафоны. Девятнадцать человек, казалось, приросли к огромному полированному столу светлого дерева. По его необъятной поверхности были разбросаны рулоны телетайпной бумаги, синие листки телеграмм, военные карты. Стояли бутылки с минеральной водой, термосы с чаем и кофе, тарелки, диктофоны. Во главе стола сидел генерал – заместитель председателя комитета. Председатель, которого все звали по имени и отчеству – Георгий Лукич, расположился несколько в стороне и сбоку. Новых сведений пока не поступало, и председатель отдыхал, прикрыв ладонью натруженные глаза. Второй заместитель, которого все звали по фамилии – товарищ Зернов, очень высокий и худой человек, почти совсем седой, диктовал сообщение для «горячих линий». Ему помогал, осторожно вставляя круглые обороты, Лев Краюшкин, совсем молодой человек, светило дипломатической службы. Две группы ученых занимали дальний конец стола. Астрономы и физики шуршали длинными полосами бумаги – с вычислительней машины, копались в справочниках и звездных атласах. Слева гудел бас Анны Егоровны Владимирской

– врачи составляли циркулярное письмо всем больницам насчет ускоренного заживления ран у пришельцев. Еще несколько человек сосредоточенно писали в блокнотах. Известный академик, «отец советской кибернетики», выписывал формулы. Рядом с ним профессор-психолог покрывал лист за листом одинаковыми изображениями четырехлепесткового клевера – думал. Два контрразведчика по очереди писали короткие фразы в блокноте с хорошеньким никелированным замочком.

«Здесь начинается вторая часть, – говорил в диктофон Зернов. – Указанные в первой части „посредники“ имеют вид…»

Дипломат подсказал:

«Прямоугольных параллелепипедов…»

«… Прямоугольных параллелепипедов двенадцать на шесть на три сантиметра. Цвет мутно-зеленый, переливчатый. Здесь перерыв в передаче второй части».

Зернов поднял глаза к двери и выключил диктофон.

Дежурный офицер скользнул к креслу генерала и прошептал:

– Товарищи из Тугарина…

– Входите, товарищи. Прошу без чинов.

Быстров, Ганин, Благоволин вошли, поклонились – Ганин щелкнул каблуками

– и сели на приготовленные места.

– Товарищи прибывшие! Здесь заседание специального комитета в связи с событиями. Председатель – Георгий Лукич. Его вы знаете, конечно. Прошу назваться, кто из вас кто.

Приезжие назвались. Георгий Лукич, помедлив, распорядился:

– Товарищ Зернов.

– Есть, – Зернов, простовато улыбаясь, всмотрелся в приезжих. – Думается, мы не ждем от товарищей личных впечатлений и фактов. Это мы получили… – Он обвел длинной рукой стопки бумаг на столе. – К нам прибыли доктор физических наук, профессор, а также кандидаты физических же и военных наук, правда? Попросим их изложить концепцию событий, которую они, как я думаю, обсудили по дороге сюда…

Один из военных отрезал:

– Возражаю! Имею вопросы!

На что Георгий Лукич тоже отрезал:

– Товарищ Зернов ведет заседание.

И стало тихо. Анна Егоровна одобрительно крякнула.

– Приступайте, товарищи, – сказал Зернов. – Мы здесь тоже составили концепцию, но пусть это не смущает. Наша, видите ли, может оказаться недостаточно безумной…

Профессор Быстров поднял брови. Этот длиннолицый седой человек говорил с начальственной мягкостью, но так, как нужно было говорить. Нынче каждый знает слова Нильса Бора о «безумных теориях», но мало кто умеет применять их к собственным теориям…

– Что же, – сказал профессор. – Мы обсудили ряд гипотез. Основная, впрочем, принадлежит товарищу Благоволину. Не лучше ли ему…

– Нет, – сказал Благоволин. – Лучше вам, Евгений Викторович.

– Я польщен. Мы предполагаем наличие у пришельцев цивилизации машинного типа. Мощная электроника, несомненно – ядерная энергия. По-видимому, использование антигравитации. Но главное – техника, допускающая калькирование или перенос разума. Под калькированием мы понимаем съемку точных копий с сохранением оригинала. В отличие от калькирования, перенос разумов из тела в тело подразумевает уничтожение оригинала. Теоретически оба варианта возможны. Вопрос: а насколько важно для нас знать, какой вариант осуществили пришельцы? Представляет ли они практический интерес? Разберемся. Начнем с калькирования. Оригиналы – живые разумные существа – остаются на родной планете. В экспедицию отправляются дубликаты разумов. С какой целью это может предприниматься? Предположим, с исследовательской. Подсаживая в наши головы свои разумы, пришельцы намереваются собрать информацию о Земле. Это отпадает, поскольку от Дмитрия Алексеевича мы узнали, что садился разведочный корабль, за которым шла эскадра, готовая к массовой агрессии. Другая возможная цель – эксплуатация наших ресурсов. Предположим, земляне полностью, целиком становятся рабами-автоматами и добывают алюминий или что там понадобится. Но ведь много проще разрабатывать ресурсы чисто машинными способами, захватывая безжизненные планеты, которых в Космосе большинство. Рядом с нами – Марс, Венера, Меркурий, спутники Юпитера и Сатурна… На наш взгляд, не стоит преодолевать межзвездные пространства с такой мизерной целью. Теперь прошу вас обратить внимание на стратегию пришельцев. Прежде всего, они весьма осторожны. Они исследуют нашу систему спутников-наблюдателей и сажают миниатюрный кораблик точнехонько в тот момент, когда над Тугарином не проходит ни один из спутников, – между шестью и семью утра. Корабль должен незаметно захватить плацдарм, обеспечить спокойную посадку эскадры. Заметим, что до приземления пришельцы ничего не знали о зенитном ядерном оружии. Они перестраховывались. А едва их окружили войска и запахло ядерным сражением, как они мгновенно уступили позиции. Я бы сказал, предупредительно уступили, хотя корабль, по некоторым соображениям, мог дать бой нашей славной дивизии и даже выиграть этот бой. Но – ценой крови землян. Все эти факты не весьма понятны, если анализировать их в свете гипотезы калькирования.

Рассмотрим второй вариант – перенос разумов с уничтожением оригиналов. Сразу бросается в глаза слово «уничтожение». Нешуточная затея, если она проводится в крупных масштабах! Уничтожить – читай «убить». Оправданием сему, кроме тупого злодейства, может служить личное, я подчеркиваю – не телесное, а личное бессмертие каждого члена общества. Предположим, что в момент, предшествующий смерти, снимается копия личности разумного существа. Пусть организм погибнет. Копию можно подсадить в другой, здоровый организм, и личность получит вторую жизнь. Приняв эту гипотезу, мы получим обоснование агрессии, а заодно и дальних космических перелетов. Нелегко найти планету, населенную высокоорганизованными существами-людьми, например. В Солнечной системе такова одна Земля. Приходится летать далеко, приходится и воевать, и

– прошу отметить – воевать бескровно. Захватчики относятся к нам, аборигенам, как к своим потенциальным телам. Убийство и самоубийство для них

– синонимы. Поэтому они и не свалились нам на головы всей эскадрой и не устроили кровавую баню…

– Высший пилотаж!.. – иронически отметил генерал авиации. – Далеко-о смотрите…

– К сожалению, в завтрашний день, товарищ генерал. Мы насущно необходимы для них – таков основной вывод из предложенного рассуждения. И мы сорвались с крючка. Следовательно, будет заброшен еще один и еще, пока рыба не клюнет прочно. Теперь нас в покое не оставят.

Зернов поднял руку:

– Товарищи, предложены две версии. Третьей нет? Нет… Прошу специалистов ответить: какую версию принимаем как рабочую – первую либо вторую. Психологи? Кибернетика? Медицина? Все за вторую. Так… Мы, разведчики, присоединяемся. Переходим к следующему вопросу. Дмитрий Алексеевич Благоволин имеет сведения, что агрессоры оставили резидентов. Цель – проникновение в органы военного и государственного руководства. Его доклад с борта самолета мы слышали. Разрешите задать ему несколько вопросов? Дмитрий Алексеевич…

Благоволин сидел, опустив голову на руки. Ганин подергал его за рукав. Физик вздрогнул, проговорил севшим басом:

– Виноват, я заснул. Слушаю.

– Дмитрий Алексеевич, в вашем докладе было два пункта, глубоко нас заинтересовавшие. Первое: вы не единственный человек, оказавший сопротивление. Что вам известно об остальных?

– Дети, – сказал физик.

– Вы про Соколова и Сизова?

– Не знаю имен. Я понял так, что дети не подчинялись Мыслящим, а, наоборот, их себе подчиняли…

– Причины?

– Что-то в конструкции мозга. Мои, так сказать, клиенты были настолько удивлены этим фактом, что избегали о нем думать.

– Это нарушало их планы?

– Нарушило, – пробасил физик. – В утечке информации они виноватили детей.

– И не зря, – сказала Анна Егоровна. – Кабы не дети, мы бы тут не сидели, уважаемый.

Зернов спросил с неожиданным, очень живым любопытством:

– Скажите, а вам как удалось воспротивиться?

– Чудом, – сказал Благоволин. – Еще бы пять минут – и каюк. Их что-то отвлекло от моей особы.

– А без чудес?

– Я знал заранее, зачем они ко мне идут. Потом, я же профессионал. Мышление – моя работа. Я привык отстаивать свою линию мышления.

По комнате прошло движение – здесь было достаточно профессиональных мыслителей. Быстров сказал:

– Если позволите… Дмитрий Алексеевич в некотором роде вундеркинд. Так сказать, мыслитель милостью божьей… Кандидатскую диссертацию он защитил в двадцать пять лет, не получив докторскую степень по грустной случайности.

– Какая же случайность? – спросил Зернов.

– Ученый совет, и я в числе его членов, не понял настоящего смысла его работ. Не доросли.

– Евгений Викторович, хватит, – сказал физик.

Зернов невесело улыбнулся:

– То есть для самозащиты от «посредника» надо быть либо гением, либо ребенком?

Психолог, давно порывавшийся вставить словечко, сказал:

– Эйнштейн писал, что в гении всегда сидят ребенок.

– Товарищи, к делу… – проговорил Георгий Лукич.

– Виноват, – сказал Зернов. – Второй вопрос к Дмитрию Алексеевичу. Повторите насчет их планов на будущее.

– Пожалуйста. Вскоре после начала операции несколько Десантников были назначены резидентами. Их задача – действовать самостоятельно, если десант отступит. Количество держится в секрете. Тактика – проникновение в руководящую структуру планеты. В первоначальной десантной операции они не участвовали.

– Это все?

– Да.

– Они остались в Тугарине?

– Не знаю.

– А как думаете?

– Думаю, надо предполагать худшее. Оно разумней…

– Скажите, товарищи, – тихо проговорил Георгий Лукич, – есть возможность на глаз отличить человека, зараженного пришельцем?

– Нет. Сомнительно… Нет, – ответили в один голос Анна Егоровна, Благоволин и Ганин.

– К сожалению, отпадает. Остаются научные методы. Излучение, например? Что говорит наука?

– А ничего, – сказала Анна Егоровна. – Нужно двоих-троих пришельцев для исследования, аппаратуру, тогда наука и скажет.

– Плохо, – сказал Георгий Лукич. – Ну, а физики? У вас кончились исследования микропередатчика?

Кто-то сказал:

– Кончены, Георгий Лукич. Не излучает.

– Что поделаешь… Зернов, прошу соображения вашей службы.

Зернов принял от соседа папку с замочком, заглянул в нее, закрыл и поднялся из кресла.

– Случай необычный. – Он вздохнул и опустил на столешницу длинные растопыренные пальцы. – Как он смотрится с точки зрения нашей службы? В пределах госграницы имеется несколько… – он пошевелил пальцами, – несколько лиц с безупречными документами, безупречным знанием обстановки, условий и так далее. Это еще не делает их неуловимыми… – Он сморщился и несколько раз кивнул. – На чем я могу поймать разведчика? На попытках проникнуть куда-либо. Например, в Генеральный штаб. Но могу ли я предотвратить такое проникновение сейчас? Заявляю авторитетно – нет…

По залу прошелестело что-то. Видимо, все еще надеялись. Не бывало такого, чтобы Зернов чего-то не мог.

– Почему так? – спросил Зернов. – На подходе мы не в состоянии их задержать, поскольку они безупречно замаскированы. Точнее, им и маскироваться не надо… Далее, мы бы сумели приставить охрану к ряду товарищей, но и сие бесполезно. Благодаря своей аппаратуре – «посредникам» – они одинаково легко управятся и с охраняемыми лицами и с охранниками. Таким образом, сейчас мы беззащитны, и необходимы решительные меры. Необходимы! Уже сейчас, в настоящую минуту, несколько резидентов едут сюда и будут здесь, – Зернов показал на окно, – к утру.

– Выезд из Тугарина мы закрыли, – сказал генерал.

– Так точно, – Зернов сложил кончики пальцев и посмотрел на стенные часы. – С восемнадцати часов. Но я бы на их месте двинулся в дорогу прямо с утра. На утренний самолет они опоздали; вечерний мы отменили. На поезде они едут, товарищ генерал… Здесь будут в семь ноль две, на Северном вокзале.

– Задержать их на вокзале! Проверку документов устроить, тугаринских задержать!

– Не забывайте о «посредниках», – задушевно сказал Зернов. – Если они хоть малость смыслят в маскировке, они уже раза три переменили хозяев. Не сомневаюсь, что граждане из Тугарина сейчас уже, сидя в вагонах, удивляются

– за какою надобностью их унесло из дома… Они-то уже не пришельцы… Сейчас «посредники» везут со-овсем другие граждане. М-да… Я поступил бы именно так.

– Вы – несомненно, – сказал генерал. – А они?

– Они – такие же специалисты, как я. Если не получше… – Контрразведчик улыбнулся. – Итак, мы должны быть готовы к утру. Времени мало. Предложить я могу единственную, но решительную меру: наглухо изолировать от внешнего мира всех людей, коими интересуются пришельцы…

– Паникуешь! – крикнули с дальнего конца стола.

– Я рассуждаю, а не паникую, – сказал Зернов.

Благоволин пробасил:

– Товарищ Зернов абсолютно прав.

– Да. Спасибо, – сказал Зернов. – Прошу понять, что первейшая задача пришельцев – перехватить руководство нашей воздушной обороной. А мы знаем, что правом отдавать распоряжения зенитчикам обладают считанные товарищи. Отсюда мы исходим. И предлагаем. Первое: указанных товарищей немедленно, до семи утра, перевести на казарменное положение. Запретить им контактировать с внешним миром – только по телефону. Список готов.

– Ото! – Генерал оглянулся на председателя. – Это, значит, меня?! И надолго такое?

– Я думаю, придется выйти наверх с таким предложением, – проговорил Георгий Лукич. – Товарищ Зернов, продолжайте.

– Второе. Перевести на казарменное положение аппаратчиков связи – в тех же целях… Третье. Необходимо обыскивать всех, входящих в помещение штабов. На предмет «посредников». Без них пришельцы не более опасны, чем обыкновенные люди. Это все. Ситуация не из приятных, товарищи, – Зернов обвел глазами всех по очереди. – Обыски, казарменное положение… Конечно, мы проверим поезда, и в Тугарине дремать не намерены, однако все предложенное необходимо. Еще одна просьба: разрешите всю работу сосредоточить в одном месте, причем не здесь. Очень уж людно… В самостоятельном Центре. Есть домик на примете. В нем расположим общежитие, лаборатории, узел связи, оперативные группы. Илья Михайлович, вы сумеете быстро перевести ваших исследователей в такой Центр?

Академик-кибернетист наклонил голову.

– Вот и прекрасно! – сказал Зернов.