Рецензии на книгу Дневник обольстителя

Итак, Сёрен Кьеркегор и его «Дневник обольстителя», эдакий гимн экзистенциализма с его иррациональным бытием человека.

Превозмогая острое желание исторгнуть из себя всё, что елось вчерашним днем и за неделю до этого, я все-таки достигла вершины финала этой драмы — дефлорация совершена: истинная (мне остро хочется поставить это слово в кавычки) женственность утрачена, а вместе с ней утрачен и интерес к девушке, и любовь к ней. Да, господа! Любовь прошла, завяли помидоры.

Но всё по порядку.

«Я люблю ее» — сообщает Йоханнес, ака ГГ, в беседе с самим собой. «Я полюбил ее, как только увидел ее маленькую ножку». Да, скажу я вам, увидеть дамскую лодыжку и не влюбиться – это наивысшая форма идиотизма! А если вам еще удалось заметить поворот стана, наклон головы и девичий румянец на щеке, так это вообще, просто моментальная любовь до гроба. Иногда, правда, «до гроба» – всего лишь эвфемизм для посткоитального побега и острого опять-таки посткоитального безразличия. Тут дело сугубо в моральных принципах охотника.
Однако Корделия не единственная, за кем так пристально наблюдает наш ГГ. Йоханнесу в принципе нравится наблюдать: он подсматривает в окна к девушкам, следит за ними в парках, лесу. Не гнушается и парочками, на которых глазеет из кустов, как воришка. Это приводит его в неописуемое возбуждение. Чем вам не вуайерист?

По ходу повествования, становится ясно, что ГГ любит отпор и сопротивление. Юная девственница должна быть идеальна: она обязана восхищаться им, «как каким-то всеобъемлющим высшим существом», желать его, но отбиваться всеми доступными возможностями, строго следя, чтобы лодыжки всегда были прикрыты. Йоханнес не просто любит любить, но Он любит воспитывать своих невинных жертв, чтобы потом их можно было бы правильно приготовить. Гурман!

"Если я буду пассивно отступать перед ее превосходством, то эротический момент разовьется в ней, пожалуй, слишком рано, не дав откристаллизоваться ее глубокой женственности, и она не в состоянии будет дать мне возбуждающего отпора в борьбе, предстоящей впереди".

Как я понимаю, женственность, в данном случае, это практически синоним глупости и пустоты. То есть, по словам ГГ женщина живет «для других», а потому думать ей о чем-то, кроме как о любви, женихах и вышивке ни к чему. Да и потом женский век короток! Шестнадцать лет бывает только раз! После кому уже будет нужна девица, даже и девственница. В ней с годами развивается жестокость, если мужчину она так и не познает; или она становиться опасна для таких, как ГГ, если удачно познает, потому как сама станет охотницей. А проблемы такого плана Йоханнеса не вставляют.

"Я – духовный хаос, ожидающий слова твоего!"

Охота началась.
Далее, следуют опусы как правильно направить мысли барышни в нужное ему русло, как воспитывать ее женственность, не отягощая и не пробуждая ее эротического чувства. Плетем и строим интриги, параллельно знакомимся с другими, жмем им ручки, смотрим на их носики и лбы, не поддернутые мыслями, смотрим за чужими свиданиями и решаем, стоит ли их ссорить, ну и мастурбируем по вечерам в своей квартире. Пишем письма! Это самое главное! ГГ считает, что письма имеют куда большее влияние, чем разговоры, они неизменно попадают в цель. Даже обвинения в свою сторону можно превратить в добродетель:
"Говорят, что я влюблен в самого себя. Ну что же? Пусть я влюблен в самого себя. А почему? Потому что люблю тебя, люблю всё, принадлежащее тебе, люблю, между прочим, и себя: моё «я» тоже ведь принадлежит тебе. Итак, то, в чем профаны видят доказательство высшего эгоизма, будет теперь для твоего просвещенного взора лишь выражением истинной любви».
Обратите внимание на момент, где говорится «для твоего просвещенного взора.

Йоханнес помимо прочего учитель. Он учит свою жертву, как обманывать саму себя. Мастер!
Мне интересно вот что — сам Йоханнес отдавал себе отчет в том, что он любит саму любовь, состояние влюбленности, но не предмет «своих чувств» и что это его всего лишь будоражит? Никакие реальные, долгоиграющие, серьезные отношения ему не нужны. Мне кажется, что и секс ему не нужен был бы, если бы не служил той самой опорной точкой, которая позволяла ему бросать своих женщин. Такого рода отрезвление – она больше не девственница, любить нечего.
Напоследок письмо Йоханнеса к Корделии.
"Моя Корделия!
Я беден, ты – мое богатство! Я мрачен, ты – мой свет. У меня нет ничего, но я ни в чем не нуждаюсь. Да и как же я могу иметь что-нибудь? Как может обладать чем-либо тот, кто потерял власть над самим собою? Я счастлив, как дитя, которое не может и не должно обладать ничем. У меня тоже нет ничего, и я сам весь принадлежу тебе. Я более не существую сам по себе, я перестал существовать, чтобы стать твоим.
Твой Йоханнес"

Ну и финал соответствующий: ты мне отдалась, а потому в тебе больше ничего не осталось. Прощай Корделия!
Эротический эстет. Угу.
Вывод: иногда классика, которая вечна, всё же устаревает. ИМХО