Книга Код Майя: 2012 онлайн - страница 2

ГЛАВА 1

У подножия горы Инглборо, Йоркшир-Дейлс

Май 2007 года

Это был свадебный подарок для нее, и потому Стелла выбралась из туннеля первой. Грязная, мокрая, дрожащая после тяжелого пятидесятиметрового подъема, она, согнувшись, рискнула отправиться в черную пустоту впереди.

Она двигалась медленно, не выпуская страховочный трос, соединявший ее с Китом; сначала, наклонившись, нащупывала руками пол, затем делала шаг вперед, но ровно настолько, насколько хватало света от фонарика, закрепленного у нее на голове.

Как и туннель, пещера была меловой. Руками в перчатках Стелла касалась камня, гладко отполированного вековыми стараниями воды. Фонарик высвечивал блестящие полоски влаги, стекающей по неровной поверхности известняка. За желтым кругом света лежала неизведанная территория, никем не исследованная и не обозначенная на картах, там вполне мог оказаться уступ, а дальше – или бездонная пропасть, или ровный пол пещеры.

Онемевшими от холода пальцами Стелла вбила крюк в стену у входа в туннель, защелкнула замок, зацепила трос и дернула, чтобы показать Киту, что она остановилась и ему не нужно больше выпускать трос. В свете фонаря, закрепленного на голове, она проверила компас и часы, а затем восковым карандашом пометила на карте, которую держала в нагрудном кармане, место, где не смогла зацепиться за стену туннеля.

Только после этого Стелла повернулась, подняла голову, а потом осмотрелась по сторонам и направила луч фонарика в огромное, похожее на просторный собор помещение, которое Кит для нее нашел.

– Господи… Кит, иди сюда, посмотри.

Стелла обращалась к самой себе, потому что он был слишком далеко, чтобы ее услышать. Она дважды дернула за трос, повторяя свои слова, и почувствовала, как он шевельнулся в ответ, а потом повис, когда Кит начал двигаться в ее сторону.

Ее руки по привычке, неосознанно вцепились в страховочный канат. Выключив фонарик, Стелла стояла в оглушительной тишине, позволив подарку Кита окружить ее бескрайним, абсолютным мраком, стараясь запомнить свои ощущения, чтобы сохранить до конца дней.

– Брак – это прекрасно для всего остального мира, но я хочу найти тебе подарок, который будет с нами навсегда, нечто такое, чтобы ты его помнила, когда волшебство этих мгновений сменится тихой, уютной семейной жизнью. Чего ты хочешь больше всего на свете, моя красавица, что позволит тебе любить меня вечно?

Кит сказал это в своей Речной комнате, гордо возвышающейся над Кембриджем и зеленоватым глянцем реки, в то утро, когда они с двумя свидетелями отправились узаконить свои отношения в глазах остального мира.

Стелла знала его меньше года; он работал в Бидзе и был ученым до мозга костей, а она – девушкой из Йоркшира, получившей диплом в столичном университете и не имевшей ни малейшего представления о башнях из слоновой кости. Несмотря на все различия, они сумели обнаружить общность, которая за девять головокружительных месяцев привела их от обсуждения теории связей к браку.

В то утро она находилась в гармонии с самой собой и целым миром, и ей казалось, что Кит уже дал ей все, о чем только можно мечтать. Но день стоял великолепный, и она вспомнила о скалах и о том, как редко они встречаются в болотистой местности Кембриджа.

– Найди мне пещеру, – попросила она, не успев хорошенько подумать. – Такую, какую еще никто никогда не видел. И за это я буду любить тебя вечно.

Кит опустился на колени возле кровати и взглянул на нее своими необычными, карими с прозеленью глазами. Они был и совершенно спокойными, в тот момент скорее карими, чем изумрудными, с намеком на лето и зелень листьев. Он поцеловал ее в лоб и улыбнулся своей сдержанной и хитрой улыбкой.

– А что, если я найду для тебя пещеру с сокровищем, в которую никто не входил четыреста девятнадцать лет? – спросил он. – Это подойдет?

– Четыреста девятнадцать?

Стелла быстро села, слишком резко для такого жаркого дня. Кит постоянно удивлял ее; именно поэтому она решила выйти за него замуж.

– Ты нашел пещеру Оуэна? Храм земли? Почему ты мне ничего не сказал?

– Потому что хотел быть уверен.

– А сейчас ты уверен?

– Настолько, насколько это возможно. Все описано в зашифрованном виде в дневниках: нависающие колючие растения, падающая река и радуга. Пещера должна находиться в таком месте, которое Оуэн знал как свои пять пальцев, и единственным таким местом является гора Инглборо в Йоркшире. Он там родился. Колючих растений уже нет, конечно, но я нашел упоминание о них в старом дневнике, а в Гейпинг-Гилл впадает река.

Гейпинг-Гилл? Кит, это самая глубокая пещера в Англии, а туннели, которые из нее выходят, тянутся на многие мили.

Совершенно верно. Некоторые из них еще не исследованы, и, возможно, мы найдем там храм земли, о котором Оуэн написал в своей поэме. Хочешь туда отправиться – в качестве подарка нам обоим? Найти хрустальную пещеру и белую воду и нырнуть в нее, чтобы отыскать спрятанную там жемчужину?

Стелла поняла, что это подарок не только для нее, но и для него тоже. Драгоценный голубой камень Седрика Оуэна был мечтой всей его жизни, его главным проектом, Граалем, который Кит искал столько, сколько она его знала; величайшее сокровище его колледжа, за которым охотились на протяжении многих веков самые могущественные люди, но так и не смогли найти.

Они не знали, где следует искать, не сумели прочитать между строк и увидеть потаенные слова и фразы, которые открылись Киту. Это было его главным достижением и самой великой тайной; став его женой, она стала и союзницей в деле всей его жизни.

Но все равно… Стелла, нахмурившись, посмотрела в окно на библиотеку, выстроенную из песчаника, обширные лужайки колледжа Вида, за которыми старательно ухаживали на протяжении пятисот лот, и вспомнила легенды, связанные с ним. Теперь она их хорошо изучила.

– Я думала, череп убивает каждого, кто к нему прикоснется.

Кит рассмеялся. Полуодетый, он скользнул в постель и навис на локтях над Стеллой.

– Только того, кто впадет в грех вожделения и алчности. А с нами этого не произойдет.

Они глядели в глаза друг другу, соприкасались носами, чувствуя, как бьются в унисон сердца. Он перестал опираться на локти, и она удерживала вес его тела ладонями. Заглянув в его лицо, она сказала чистую правду:

– Я могу впасть в грех вожделения, спускаясь первой в неисследованную пещеру. Ты даже не представляешь себе, какой это ценный подарок.

– Очень даже представляю. Ты спелеолог, и для тебя это то же самое, что для меня возможность найти камень Оуэна. А потом мы сможем рассказать миру о наших находках.

Она действительно обожала пещеры и была спелеологом; именно от нее зависело претворение в жизнь их мечты. Вот почему, когда они наткнулись на участок туннеля, засыпанный камнями, и небольшую щель, которая могла привести их туда, куда они хотели попасть, она настояла на том, что пойдет первой по длинному, давящему со всех сторон проходу. Воображая себя сначала змеей, потом угрем и напоследок червем, она огибала углы, ползла под нависающими уступами, дюйм за дюймом поднялась на пятьдесят метров по одной из десяти наклонных шахт и наконец оказалась у входа в пещеру.

Стелла пометила шахту на своей карте, указав примерно длину и направление. Трос натянулся у нее в руках и обвис, когда Кит завернул за последний угол. Она включила фонарик, чтобы он видел, куда идти.

Словно мерцающий свет кинопроектора, луч выхватывал сталактиты и сталагмиты, торчащие, как акульи зубы, снизу и сверху. Она достала из рюкзака фотоаппарат и принялась делать снимки пещеры от потолка до пола и от пола до потолка.

Вспышка высвечивала разноцветные пятна кальцита и сияющие радужные пятна на покрытых водой поверхностях камня – будто ослепительные алмазы украшали каждую щель и каждый выступ в камне.

Стелла делала снимки, наслаждаясь процессом и полностью отдавшись окружающей красоте. Только когда Кит выбрался из туннеля и встал рядом с ней, она повернулась к западу, откуда доносился оглушительный грохот, и осветила фонариком каскады водопада.

– Боже праведный…

– Храм земли. Ты умница, умница. Я уже решил, что камнепад, преградивший нам дорогу, означает конец нашего приключения.

Она больше не была одна. Голос Кита согревал ее, муж обнял ее за талию, и она погрузилась в сладкую и одновременно горькую радость. Она слишком ценила состояние абсолютной уединенности и всегда с трудом из него выходила, а Кит оказался единственным в мире мужчиной, который понимал ее потребность в уединении и нарушал его, только когда ей самой этого хотелось.

Стелла прижалась к мужу, гидрокостюм к гидрокостюму, и направила свет на его лицо. Все, что не скрывалось под неопреном, было грязным, но она видела, что Кит охвачен эйфорией – человек, предвкушающий осуществление своей мечты.

– Не думаю, что Седрик Оуэн знал эту дорогу, туннель, по которому мы прошли; лекарь времен Тюдоров, в камзоле и обтягивающих панталонах, вряд ли полез бы сюда.

– А также ни один здравомыслящий человек, если только он не следует за любимой женщиной. – Кит изобразил рыцарский поклон и послал ей воздушный поцелуй. – Миссис О'Коннор, я обожаю вас и все, что с вами связано, но не могу поцеловать, пока у вас на голове фонарик.

Рассмеявшись, она одарила его ослепительной улыбкой, благодарная за нежные слова.

– Я – доктор Коди, до тех пор пока не стану профессором Коди, и постарайся этого не забывать.

Они были женаты сорок восемь часов, но эта тема уже стала для них камнем преткновения: Стелла категорически отказывалась расставаться со своей фамилией.

– У тебя есть факел? – спросила она. – Хотелось бы разглядеть все как следует.

– Есть, – ответил Кит и принялся рыться в рюкзаке. – А потом нам нужно будет выяснить, как сюда приходил Оуэн – наверняка более простым путем. Я очень надеюсь, что такой путь имеется. Спускаться вниз, а потом подниматься, одновременно заворачивая за углы, не слишком приятно.

– Но возможно. Важно это помнить.

Однажды она оказалась в пещере, из которой не смогла выйти тем же путем, которым вошла. И в самые худшие ночи, когда становилось слишком тяжело, она возвращалась туда в своих кошмарах.

– Зажги факел и давай посмотрим на то, что еще не видели, – предложила Стелла.

– Ты только попроси – и все получишь. – Кит закрепил факел в щели высоко на стене, так что он мог до него дотянуться, а Стелла нет; лишние шесть дюймов роста оказываются полезными в некоторых случаях, но иногда ужасно мешают. – Отойди подальше.

Он зажег факел, прикрывая рукой лицо, как Стелла его научила, и отошел назад, когда магний загорелся.

Сплошная белизна! Стены пещеры ослепительно засверкали, сталагмиты оказались цвета нетронутого снега, а падающая вода представлялась каскадом живого льда. За острыми акульими зубами они наконец смогли рассмотреть потолок пещеры из светло-серого известняка, уходящий аркой ввысь.

– Как ты думаешь, какая здесь высота? – спросил Кит, его голос почти не был слышен из-за рева водопада.

– Метров сто? Или немного больше. Если хочешь, можем забраться по одной из стен, чтобы проверить.

– Когда это я добровольно отрывал ноги от земли без особой необходимости? – Кит смущенно улыбнулся. – Я бы лучше поискал череп.

Он прислонился к стене, снял зубами перчатку, засунул руку в потайной карман рюкзака и вытащил драгоценный листок, распечатку расшифрованного послания Седрика Оуэна, результат трехлетней работы.

– «То, что ты ищешь, скрыто под белой водой». Водопад белый.

– А в воде до сих пор полно известковой крошки – вот одна из причин белизны. Прочитай мне еще раз, что там говорится после призыва идти вперед без страха.

В душе Кит был поэтом, вот почему он посвятил свою жизнь шестнадцатеричным шифрам и компьютерным языкам. Он повернулся так, чтобы листок не был затенен, и громко прочитал:

– «Входи без страха. Иди вперед, пока позволит мрак. Войди под арку ночи, и ты окажешься у храма земли. Взгляни в лицо встающему и заходящему солнцу, минуй завесу и остановись у колодца с живой водой, и тогда ты наконец найдешь погребенную там жемчужину».

Затем он опустил листок и тихо проговорил:

– Мы нашли храм земли.

– Да, нашли. Теперь нужно взглянуть в лицо встающему и заходящему солнцу. Но чтобы сюда попасть, мы не прошли в арку ночи, мы ползли по туннелю, которого здесь не было до того, как полтонны камней упало на тропу Седрика Оуэна. Необходимо найти место, где он входил, прежде чем пытаться понять, куда он направился дальше.

Стелла стояла на границе белого света факела и медленно поворачивалась вокруг своей оси. Луч ее фонарика отбрасывал прямую линию света на стены, выхватывая из темноты скопления сталактитов.

– Вон там.

Она побежала, мягко ступая по влажным камням. Арка больше походила на расщелину с неровными, асимметричными краями, выше ее вытянутых вверх рук и шире разведенных в стороны. Стелла осторожно шагнула в темноту, завернула за угол и оказалась в более узком проходе.

– Стелла?

Кит стоял у входа в туннель и заглядывал внутрь.

– Это здесь, – крикнула она в ответ, сложив руки у рта, чтобы не было эха. – Засыпанная камнями тропа. Препятствие примерно двадцать футов шириной. Туннель, по которому мы проползли, делает петлю и выходит сюда, к этой стене.

Стелла повернулась к нему и осветила стены прохода. Тут и там виднелись цветовые блики, едва различимые в луче фонарика.

– Мне кажется, на стене какие-то рисунки, – с благоговением произнесла она. – Надо будет рассказать о них.

Она вернулась в пещеру, где было достаточно света, и принялась разглядывать стены в поисках других признаков древней жизни.

– Господи, Кит… Я беру все свои слова назад. Есть вещи получше пещеры, в которой еще никто не бывал.

Она улыбнулась ему, чувствуя, как играет в жилах кровь.

– Стелла?

Факел быстро прогорал, и куски сгоревшего магния с шипением падали на землю. В тускнеющем свете Стелла увидела, как Кит снял с головы фонарик и сбросил черный неопреновый капюшон. Его волосы блеснули золотом в неверном сиянии ракеты, и она разглядела полоску белой кожи на том месте, где голову прикрывал капюшон. Его щеки, заросшие за полдня щетиной, были перепачканы грязью. Она поняла, что он собирается сделать, и стащила перчатки, а потом прикоснулась к своему лицу, радуясь, что оно тоже не слишком чистое.

Кит наклонился вперед, снял с ее головы фонарик, а потом капюшон, как пару мгновений назад свой. Медные отблески света заплясали на ее волосах и отразились от воды. Он был таким близким и теплым, от него пахло потом, страхом и возбуждением, и она его любила.

Они поцеловались в темноте, при погасших фонариках и ракете, и Стелла неожиданно испугалась за них обоих, подумав, что отсюда, с такой высоты, вниз ведет только один длинный спуск.

Кит уловил ее мысли и хрипло проговорил:

– Готова взглянуть в лицо встающему и заходящему солнцу?

Она посмотрела на компас у себя на запястье.

– Думаю, это означает, что нам нужно идти на восток от входа, а потом свернуть на запад. В северной стороне пещеры находится река. Ты не мог бы установить там еще один факел, чтобы освещались стена и вода одновременно?

Всего у них было три факела. Стелла редко использовала больше одного во время своих походов в пещеры. Кит установил второй факел между сталагмитами, сбоку от канала, прорезанного водой в меловой породе, там, где она ему показала. Магний поплевался, но загорелся ровным пламенем, и черная лента реки превратилась в серебристую нить.

– Мы не знаем, насколько она глубокая, а перепрыгнуть ее не удастся, слишком уж широкая, – констатировала Стелла. – Будем искать мост или камни, чтобы перейти на другой берег. Может быть, нам попадется место, где она сужается.

Кит шел впереди и искал переправу. Он снова надел капюшон и закрепил на голове фонарь. Грязь на щеках делала его лицо более худым и изможденным, чем оно было на самом деле.

– А зачем нам на другой берег? – спросил он.

– Потому что это единственный способ двинуться на восток, прежде чем свернем на запад. Водопад – это та самая завеса, а у его основания имеется пруд – уверена, что другого «колодца с живой водой» нам не найти. Кроме того, он находится на максимальном удалении от арки ночи. Оуэн спрятал свой драгоценный камень, желая сберечь его на будущее. Он хотел, чтобы найти его было нелегко, но возможно. Таким образом, он должен находиться на другом берегу реки, которую ты не станешь пересекать случайно или даже намеренно – только если в этом будет необходимость.

– Тогда давай переберемся здесь, – неуверенно проговорил Кит. – По этим камням, похожим на куски мрамора.

Камни действительно гладкостью походили на мрамор, поэтому, осторожно ступив на первый, Стелла попросила Кита остановиться, закрепила два троса для максимальной безопасности, а затем предприняла новую попытку. Она порадовалась, что сделала это, когда ступила на третий камень и почувствовала сильное течение.

– Ты замерзла, – добравшись до нее, сказал Кит.

Она могла бы это отрицать, но его рука у нее на плече подрагивала в такт сильной дрожи, которая сотрясала ее тело. Она пожала плечами и попыталась стиснуть зубы, чтобы они не стучали.

– В пещерах всегда холодно. Когда снова пойдем по суше, все будет в порядке. Зато теперь, если нам придется нырять за черепом, мы уже мокрые.

– У тебя нет снаряжения для того, чтобы нырять.

Она услышала в его голосе беспокойство; вода вывела его из равновесия больше, чем они оба могли ожидать.

– У меня есть ты, Кит, что еще мне нужно? – Банальные слова, но ей требовалось его тепло. – Да и вообще, не будем же мы возвращаться, верно? Слишком далеко, и, должна тебе сказать, ни одна пещера в мире не доставляет большой радости, когда попадаешь в нее во второй раз. У меня есть маска и подводный фонарь. Этого хватит.

– Нам может понадобиться третий факел.

– Нет. Мы не знаем, что там впереди. Он может нам потребоваться, чтобы выйти отсюда. Идем посмотрим на водопад.

Она уже пожалела о том, что истратила два факела.

– «Взгляни в лицо встающему и заходящему солнцу, минуй завесу и остановись у колодца с живой водой, и тогда ты наконец найдешь…» И так далее, и тому подобное.

Ее мир был ограничен двумя кругами света от фонариков у них на головах. Но, несмотря на окружавшую со всех сторон темноту, шум водопада рассказал ей о его размерах, мощи и глубине пруда у основания.

Стелла откинула голову, чтобы взглянуть на водопад и оценить его высоту, но луч не доставал до того места, где воды уже не было. Поток бушевал за границей света, а летящие во все стороны брызги, пляшущие и посверкивающие, словно китайские фонарики, указывали на то, что ниже начинает свой путь река.

Посмотрев вниз, Стелла увидела бурлящую ледяную воду, которая ниспадала в бездонный мрак. Она нашла камень размером со свой кулак и бросила в поток. Он завертелся на поверхности, точно листок, и тут же исчез.

– Минуй завесу, – сказал Кит. – Боже праведный, как?

– Я не знаю, но Седрик Оуэн сделал это четыреста девятнадцать лет назад, без факелов с магнием и неопреновых костюмов, и вышел оттуда живым. Давай будем считать, что все не так страшно, как кажется. Думаю, если мы…

– Стелла!

– …посмотрим на северную часть скал, где заканчивается водопад, то…

– Стелла…

– …сумеем найти за водой проход… Что?

– Я не думаю, что у него получилось, – ровным голосом, лишенным каких бы то ни было интонаций, сказал Кит.

– У кого не получилось?

– Я не думаю, что Седрик Оуэн вышел живым. Здесь лежит скелет без остатков одежды и плоти и огромная куча известняка. Даже на мой взгляд неспециалиста, он здесь уже очень давно.