Книга Эльфийская месть онлайн - страница 2

Глава 1

Взошла луна, а вслед за ней на небосклоне загорелись девять звезд, известных бардам и влюбленным как Слезы Селуны. Постепенно краски осеннего заката растворились в печальном свете луны. В темном саду клочья тумана начали собираться в низкие хмурые облака. Собственно, из-за этого явления Серые Холмы и получили свое название. Мгла окутывала сад, приглушая звон эльфийских погребальных колоколов.

Едва ли в Эвереске можно было найти более спокойное место, чем храм Ханнали Селанил, эльфийской богини красоты и любви. Громадное сооружение из белого мрамора и лунного камня расположилось на самом высоком в городе холме. Его окружали сады, которые цвели и плодоносили до самой зимы. В центре этого великолепия на постаменте возвышалась статуя богини, высеченная из ценного белого камня.

У ног величественного изваяния притулилась маленькая фигурка, которую явно не трогали местные красоты. Это была девочка-полукровка: наполовину эльфийка, наполовину человек. Онемевшая от горя и потрясения, она сидела, обхватив колени тонкими руками, и невидящим взглядом смотрела на город и далекие горы. Девочка не заметила, как зажглись огни на улицах Эверески, и не укуталась в плащ, когда на сад опустился туман. В сад при храмеона пришла по наитию, в надежде, что это место, столь любимое ее матерью, все еще хранит следы родного присутствия.

Эрилин из Эверески не исполнилось и пятнадцати лет. Своим юным умом она не могла понять, как ее мать З'Берил, владеющая воинским и магическим искусством, могла умереть. Тем более казалось невероятным, чтобы такая женщина погибла от рук обыкновенных грабителей. Однако сомнений не было, убийцы во всем сознались. Их тела все еще болтались на зубчатой городской стене. Эрилин присутствовала на казни, наблюдая за мрачной церемонией со странным чувством отрешенности.

В последнее время на ее долю выпало слишком много испытаний. Эрилин плотнее подтянула ноги к груди и уткнула голову в колени. У девочки не было никого, кроме матери. Так как же мама могла оставить ее? И откуда сразу после смерти З'Берил появились родственники Эрилин по материнской линии? Юная полукровка больше не пыталась разобраться в происходящем.

Странные эльфы, прибывшие неизвестно откуда, держались особняком, едва замечая присутствие девочки. Они предпочитали прятать скорбь за вуалью своих серебристых траурных одежд. Семья без лиц. Эрилин стало не по себе от одного воспоминания о встрече с ними, и она сжалась еще сильнее, завернувшись в старый плащ. Сразу после похорон девочка сняла траурное платье и облачилась в привычную одежду. На ней была простая туника, наброшенная поверх свободной рубашки, и темные брюки, заправленные в старые, поношенные башмаки. Конечно, выглядела обувь кошмарно, зато была очень удобной. Сироту легко можно было принять за уличную бродяжку, вот только на боку у нее висел древний меч.

Эрилин потянулась к мечу – единственному наследству, оставшемуся ей от матери. Пальцы девочки рассеянно скользнули по загадочным рунам, которыми ножны были украшены по всей длине. Меч успел стать ее частью, – она явственно чувствовала это. Однако родственники ее матери специально задержались после похорон, чтобы обсудить судьбу оружия. Они долго и горячо спорили, имела ли З'Берил право завещать меч полуэльфу. Как ни странно, никто из них не попытался отнять клинок. Когда они наконец исчезли, так же таинственно, как и появились, это никак не сказалось на Эрилин: она не чувствовала себя ни более, ни менее одинокой, чем до их приезда.

– Эрилин из Эверески? Прости меня, дитя. Я не хотел тревожить тебя в этот скорбный час, но нам нужно поговорить.

Эти слова, произнесенные мягким, тихим шепотом, вывели Эрилин из оцепенения. Она распрямила спину и. прищурившись, посмотрела туда, откуда донесся мелодичный голос. В воротах внутреннего садика стоял высокий стройный эльф, словно ожидая приглашения войти.

От матери Эрилин унаследовала острое эльфийское зрение, и, несмотря на сумрак и туман, она быстро узнала говорившего. Привычное самообладание оставило девочку, ведь перед ней стоял герой ее детских грез. Ну почему ей довелось встретиться с Кимилом Нимесином именно сейчас, когда она выглядит такой растрепой! Обрадованная и одновременно раздосадованная, Эрилин поднялась на ноги и вытерла ладошки о старые брюки.

Кимил Нимесин принадлежал к высшим эльфам. Он происходил из благородной семьи, члены которой некогда заседали в совете давно исчезнувшего королевства Миф Драннор. В настоящее время Кимил преподавал фехтование в Академии воинских искусств. Он прославился как искатель приключений и знаток тайной боевой магии. Ходили слухи, что эльф был связан с загадочными Арфистами. Эрилин верила в эти истории, поскольку они вполне соответствовали героическому образу Кимила Нимесина, захватившему ее воображение. Это также объясняло появление здесь знаменитого воителя. Однажды З'Берил сказала дочери, что эльфы Эверески очень интересуются делами Арфистов.

– Лорд Нимесин. – Эрилин выпрямилась в полный рост и протянула обе руки ладонями вверх в знак уважения.

В ответ на приветствие эльф кивнул и плавной походкой направился к девочке. Он двигался с грацией танцовщика или непревзойденного фехтовальщика. Высшие эльфы, которых называли также светлыми эльфами, были редкими гостями в Эвереске, населенном главным образом лунными эльфами. Невольно сравнивая свой облик с обликом своего кумира, девочка почувствовала себя серой и невзрачной. У Эрилин была белая кожа и черные, по-мальчишески подстриженные волосы. У Кимила, как и у всех представителей его народа, кожа была золотистой. Его длинные волосы, отливавшие медью, ниспадали на плечи. Глаза были черными и блестящими, как отполированный кусок черного мрамора. Когда мастер фехтования подошел ближе, Эрилин смогла в полной мере оценить пластичность его движений и безупречное телосложение. Все это лишь подчеркивало силу и благородство эльфа. Кимил Нимесин был истинный квэссир, высокородный эльфийский властитель.

Эрилин сделала несколько шагов навстречу своему герою и низко поклонилась.

– Для меня честь встретиться с вами, лорд Нимесин.

– Называй меня Кимил, – мягко поправил ее знаменитый фехтовальщик. – Не одно столетие минуло с тех пор, как члены моей семьи носили звание лордов.

Довольно долго он с интересом рассматривал Эрилин, а затем перевел взгляд на статую у нее за спиной. Его обсидиановые глаза блеснули.

– Я предполагал, что найду тебя здесь, – негромко проговорил он.

– Простите, мой господин. – Эрилин удивленно вскинула брови.

Кимил вновь обратился к девочке:

– Это изображение богини удивительно похоже на твою мать. На твоем месте я бы тоже пришел сюда сегодня вечером, – пояснил он.

– Вы знали мою мать? Вы знали З'Берил? – вскрикнула Эрилин.

В восторге она бросилась к эльфу и схватила его за руки. Очень немногие могли поведать ей о юных годах ее матери, и в надежде узнать что-то новое девочка забыла о благоговейном страхе, который внушал ей знаменитый квэссир,

– Я встречал З'Берил много лет назад, – ответил Кимил.

Он осторожно разжал руки Эрилин и, высвободившись, вновь принялся изучать изображение Ханнали Селанил. Раз или два он взглянул на девочку-полуэльфа, словно готовясь принять важное решение.

Эрилин сделала нетерпеливое движение, но Кимил молчал. После минутной паузы девочка перевела любопытный взор с Кимила на статую богини, пытаясь найти в красивом холодном изваянии черты сходства со своей матерью.

Луна ярко освещала каменную фигуру, словно любуясь ею. Своей стройностью и красотой Ханнали Селанил превосходила любую женщину из рода людей. У богини были правильные черты лица, как у эльфов. В уголках ее прекрасных губ таилась понимающая улыбка, а миндалевидные глаза внимательно озирали окрестности храма. Одна ее рука покоилась на груди, у сердца, другую богиня поднесла к заостренному уху. Именно так обычно изображали Ханнали Селанил. Положение ее рук означало, что богиня всегда с участием внимает молитвам влюбленных.

Дав свободу воображению, Эрилин попыталась представить, что щеки и уши Ханнали Селанил побелели до синевы. Она также мысленно заменила изысканный головной убор богини, высеченный из белого камня, на длинные темно-синие косы. Так, повесим на бок меч, а глаза сделаем васильковыми с золотыми искорками, добавив в них толику материнской любви и заботы.

– Да, – проговорила Эрилин задумчиво, – Она действительно похожа на мою маму.

Голос девочки отвлек Кимила от раздумий. Он больше не выглядел рассеянным. Эльф положил руку Эрилин на плечо. Этот жест, выражавший молчаливое участие, казался непривычным для сурового воина.

– Я сочувствую твоей потере, – сказал Кимил. – Могу я спросить, что ты собираешься делать дальше?

Эрилин подалась назад, удивленно уставившись на квэссира. Этот вопрос застал ее врасплох.

У нее не было никаких планов на будущее. Она просто не пыталась заглянуть так далеко.

Внезапно в тишине раздался низкий, гнусавый звук трубы. Эрилин догадалась, что это сигнал к смене караула. Казармы городской стражи располагались у подножия холма, и шум их ежевечерней поверки долетал до садов на храмовой горе.

– Я запишусь в стражники, – твердо заявила Эрилин.

На лице Кимила Нимесина промелькнула улыбка.

– Если бы ветер дул с запада, он бы донес песнопения из Колледжа магии. Вероятно, тогда ты сказала бы, что хочешь стать магом?

Эрилин опустила голову, стыдясь своего ребяческого порыва. Однако она продолжала упрямо стоять на своем.

– Нет, я всегда хотела стать воином, как моя мама.

Произнеся эти слова, она гордо вздернула подбородок и положила руку на рукоять меча, принадлежавшего ее матери.

Впрочем, теперь меч принадлежал ей.

– Понятно. – Кимил проследил взглядом за рукой девочки и, прищурившись, посмотрел на ее меч. – Однако твоя мать была не только воином, но и магом. К ней относились с большим уважением в Колледже магии и воинских искусств. Разве она не обучала тебя тому, что умела сама?

Эрилин покачала головой.

– Нет, боюсь, у меня нет способностей к магии, – и, чуть усмехнувшись, продолжила: – Да и интереса тоже нет.

– Неужели мать никогда не рассказывала тебе о Лунном Клинке?

– Вы имеете в виду этот меч? Если у этого клинка и есть своя история, я ее никогда не слышала. Мама сказала только, что этот меч когда-нибудь станет моим, и обещала рассказать мне про него, когда я достигну совершеннолетия.

– Ты не пыталась воспользоваться этим оружием?

– Нет, и моя мама тоже им не пользовалась, хотя носила меч постоянно. Он всегда был с ней до того дня, как…

Голос Эрилин прервался.

– До дня похорон, – тихо закончил Кимил.

Девочка сглотнула:

– Да, до похорон. Потом зачитали мамино завещание, и меч перешел ко мне.

– А ты уже вынимала клинок из ножен?

Вопрос квэссира озадачил девочку, однако, кто знает, возможно, эльфийским лордом движет не только любопытство. Она молча кивнула. Кимил хмыкнул:

– Ты уверена, что З'Берил ничего не говорила тебе про оружие?

– Увы, – грустно подтвердила Эрилин. Потом ее лицо вновь просветлело. – Зато она учила меня фехтованию. У меня хорошо получается.

Последние слова она произнесла с безыскусным детским прямодушием.

– В самом деле? Давай проверим.

Не успела Эрилин и глазом моргнуть, как в руках мастера оказался длинный тонкий клинок. В то же мгновение ее собственный меч почти непроизвольно скользнул из ножен и со звоном врезался в меч эльфа. Эрилин парировала атаку, ухватившись за рукоять обеими руками.

Что-то промелькнуло в черных глазах эльфа, однако, прежде чем Эрилин разобралась в чувствах своего противника, его красивое лицо вновь превратилось в непроницаемую маску.

– У тебя хорошая реакция, – заметил он ровно. – Однако у двуручного захвата есть определенные недостатки.

Чтобы доказать это, Кимил вытащил из-за пояса узкий кинжал. Эльф атаковал, сделав обманный выпад кинжалом. Одновременно он описал дугу мечом, изготовившись ударить сверху. Инстинктивно Эрилин отступила в сторону и, увернувшись от кинжала, отвела меч Кимила своим клинком.

Квэссир вздернул брови, однако выглядел скорее задумчивым, чем удивленным. Он крутанул меч так, что движение клинка слилось в одну сверкающую линию, затем еще раз повторил этот прием, но, не завершив круг, попытался достать Эрилин кинжалом. Хотя девочка внимательно наблюдала за мастером фехтования, она не растерялась и отразила удар. Кимил отступил на несколько шагов и опустил оружие. Однако Эрилин не позволила себе расслабиться и выйти изоборонительной позиции. Ее колени были чуть согнуты. Она не отрывала глаз от противника, обеими руками сжимая рукоять Лунного Клинка,

Великолепно! Кимил мысленно поаплодировал. Этот ребенок продемонстрировал не только талант к фехтованию, но и редкостное здравомыслие. Решив продолжить испытание, эльф вновь перешел в наступление. Он наносил удары то мечом, то кинжалом, вычерчивая сталью в воздухе замысловатые узоры. Такая атака могла бы смутить и опытного фехтовальщика, однако Эрилин парировала каждый выпад, причем по-прежнему удерживала меч двумя руками.

«Девочка двигается быстро, – подумал Кимил. – Но достаточно ли она сильна?» Заткнув за пояс кинжал, эльф взялся за рукоять обеими руками и поднял меч высоко над головой. Он вложил в удар немалую силу в полной уверенности, что выбьет клинок из рук Эрилин. Описав полукруг, полоса стали помчалась навстречу мечу Кимила. Мечи столкнулись, разбрасывая искры в ночи. Полукровка не выронила оружие. Удовлетворенный результатом, Кимил сделал шаг назад.

По-прежнему держа оружие на изготовку, он обошел вокруг девочки, словно выискивал в ней недостатки. То, что он видел, нравилось ему все больше.

Дочь З'Берил и человека… Эрилин была довольно высокой для девушки из народа лунных эльфов. Ей не хватало трех дюймов до шести футов. У нее была стройная пропорциональная фигура. А ее силе и проворству могли бы позавидовать даже эльфы. К тому же девочка действительно умела фехтовать. Да, этот ребенок подавал большие надежды.

Впрочем, главное, с точки зрения мастера фехтования, заключалось в том, что Эрилин вытащила клинок из ножен и осталась жива. Это означало, что магическое оружие признало наследницу З'Берил. Встретившись с девочкой, Кимил разглядел в ее сине-золотых глазах неукротимое пламя духа и теперь был уверен, что меч сделал правильный выбор. Направляясь в сад при храме, эльф полагал, что увидит жалкую метиску, но перед ним стояла будущая воительница, и этого не могли скрыть ни ее растрепанные волосы, ни старая одежда.

Чувствуя на себе изучающий взор Кимила, Эрилин поворачивалась вслед за эльфом, так чтобы лицом к лицу встретить его атаку. В руках девочка все еще сжимала меч. Ее кровь бурлила от возбуждения, она с азартом ждала продолжения поединка.

Хотя Эрилин училась владеть мечом с пеленок, ей впервые встретился такой противник, как Кимил Нимесин. И никогда прежде ей не доводилось сражаться таким клинком. Юная фехтовальщица хотела продолжить бой. Внезапно она бросилась вперед, стремясь дотянуться до эльфа острием меча. Кимил легко отразил удар, отскочил назад и убрал оружие в ножны.

– На сегодня хватит. Твое рвение похвально, но не подобает бесцельно размахивать мечом в саду храма. Могу я взглянуть на твой Лунный Клинок? – добавил он, протянув руку.

Хотя Эрилин разочаровал отказ квэссира продолжить поединок, она чувствовала, что выдержала испытание. Пряча торжествующую улыбку, девочка взяла меч за лезвие и протянула его эльфийскому воину рукоятью вперед.

Кимил качнул головой:

– Сначала вложи его в ножны.

Озадаченная Эрилин выполнила требование мастера. Убрав клинок, она расстегнула пояс и отдала его вместе с мечом Кимилу.

Кимил внимательно осмотрел оружие. Он долго вглядывался в руны на ножнах, затем перевел взгляд на эфес меча и осторожно провел пальцем по пустому ободку у рукояти.

– Тебе придется найти новый камень, чтобы заменить тот, который выпал. – Он нахмурил лоб. – Кажется, баланс слегка нарушен.

– Я этого не замечала.

– Заметишь, когда начнешь тренироваться, – уверил девочку эльф.

– Тренироваться?

В голове Эрилин возникла сразу дюжина вопросов, и смятение отразилось на ее лице. Однако Кимил нетерпеливо махнул рукой:

– Позже. Сначала расскажи мне о своем отце.

Застигнутая врасплох, Эрилин растерянно молчала. Впервые за долгие годы она вынуждена была затронуть эту тему. И хотя в детстве полукровка придумывала фантастические истории об отце, в действительности она ничего толком не знала о своем рождении.

Обычно эльфы придавали большое значение родословной, однако З'Берил всегда ставила личные заслуги выше, чем знатное происхождение. Эрилин твердо усвоила эту нетрадиционную точку зрения, но сейчас глубоко сожалела, что не может гордо поведать Кимилу Нимесину свою семейную историю.

Девочка знала, как трепетно относятся светлые эльфы к родственным связям, и поэтому осторожно ответила:

– Наверное, вы заметили, что я только наполовину эльф. Мой отец был человеком.

– Был?

– Да. Когда я была совсем маленькой, я часто расспрашивала маму об отце. Однако от этих разговоров мама расстраивалась, и, в конце концов, я оставила ее в покое. Я всегда считала, что мой отец погиб.

– А родственники З'Берил? – настаивал Кимил.

Эрилин пренебрежительно фыркнула. Квэссир удивленно поднял золотистую бровь:

– Но ты ведь о них знаешь?

– Очень немного. – Девочка гордо вздернула подбородок. Онаим была не нужна, и ей до них дела не было. – Я никогда их не видела до маминых похорон и, надеюсь, больше не увижу.

– Даже так?

Кимил не скрывал своего любопытства, однако Эрилин только пожала плечами.

– Когда мы с ними встретились, их интересовал только меч. Не понимаю, почему они просто не отобрали его у меня.

– Почему? – Светлый эльф позволил себе усмехнуться. – Они не могли этого сделать, потому что это – Лунный Клинок, меч, который передается по наследству. И хозяин у него может быть только один. З'Берил оставила клинок тебе, и, похоже, меч одобрил ее выбор.

– Одобрил? Откуда вы знаете?

Эльф искоса взглянул на девочку и ответил коротко:

– Ты вытащила меч из ножен и осталась в живых.

Бережно и даже почтительно Кимил протянул оружие Эрилин.

– Меч сделал свой выбор, и тем самым он выделил тебя среди других. Только ты сможешь воспользоваться этим клинком. Даже когда он в ножнах, никто не сможет взять его без твоего разрешения. С этой ночи и до последнего часа Лунный Клинок будет сопровождать тебя.

– Значит, меч и я станем единым целым, – нерешительно проговорила Эрилин, глядя на меч в ножнах, который ей протягивал Кимил.

– В каком-то смысле да. Его магия принадлежит только тебе,

– Магия? – Эрилин осторожно застегнула пояс с мечом, словно опасалась, что клинок вдруг превратится во что-то невероятное, – А что он может делать?

– Я не могу тебе сказать, потому что не знаю истории этого меча, – ответил Кимил, одобрительно глядя на девочку. Забыв о своем мимолетном испуге, Эрилин вытащила клинок из ножен и рассматривала его с новым интересом. – Все Лунные Клинки разные.

– А что, существуют и другие? – осведомилась Эрилин.

– Да, но таких мечей мало, и за каждым из них стоит особая история. Магия клинка растет и развивается по мере того, как новый владелец наполняет его своей силой.

Лицо девочки-полуэльфа озарил восторг.

– Значит, и я могу наделить этот меч волшебной силой? Сделать его таким, каким захочу?

– Боюсь, нет, – ответил Кимил, указывая на пустой ободок у рукояти. – Здесь должен находится лунный камень, который служит связующим звеном между клинком и его хозяином. Поток магической силы, который исходит от хозяина, сначала преломляется магическим камнем и лишь потом впитывается мечом.

– Понятно…

Эльф чуть улыбнулся:

– Не расстраивайся, дитя, Вся сила Лунного Клинка, которую он накопил, принадлежит тебе.

– А что она собой представляет? – не сдавалась Эрилин.

Кимил прикрыл глаза, и, обреченно покачав головой, издал глубокий вздох.

– А ты будешь требовательной ученицей, – пробормотал он, – Поскольку у тебя нет наставника, я сам возьмусь за твое обучение. Разумеется, если ты этого хочешь.

– О да! – выпалила Эрилин в восторге. – Но как? В Академию воинских искусств меня не примут.

– Чепуха, – отрезал Кимил и резко взмахнул изящной рукой, словно сметая незримую преграду. – Ты уже показала больше мастерства и таланта, чем их лучшие фехтовальщики. Люди вообще не способны продвинуться дальше азов воинского дела. Будет полезно ввести в их среду способного ученика. К тому же ты дочь З'Берил.

Эльф умолк, размышляя об открывавшихся возможностях.

Все еще не веря в свою удачу, Эрилин пристально разглядывала сбитые носки башмаков.

– Пройдет еще несколько лет, прежде чем я достигну возраста, когда полуэльф может поступить в Академию.

– Об этом не стоит беспокоиться, – прервал девочку Кимил, и его тон ясно показал, что он считает вопрос решенным. – Ты этриель, которую я принял под свою опеку. Это все, что им нужно знать.

Потрясенная Эрилин подняла голову. Глаза девочки расширились от изумления, когда до нее дошел смысл сказанного. Она распрямила плечи и решительным движением вложила волшебный меч в ножны. Отныне никто не назовет Эрилин сиротой, полукровкой, не знающей своего отца. Она стала этриель, благородной эльфийкой. Так сказал Кимил Нимесин.

– Отлично, – бросил Кимил. – Это мы уладили. Тебе осталось только принести клятву ученичества. Если ты готова, обнажи свой меч и повторяй за мной.

Ошеломленная, но счастливая, Эрилин вытащила Лунный Клинок. Повинуясь внезапному порыву, девочка отступила под сень статуи и опустилась на колени. Она принесет клятву у ног эльфийской богини, как и положено этриель. Ухватив рукоять обеими руками, Эрилин вытянула клинок перед собой и подняла глаза на мастера, ожидая его распоряжений.

Но Кимил вдруг резко втянул в себя воздух, не в силах произнести ни слова. Ничего не понимая, Эрилин поднялась на ноги. Эльф отступил назад, не отрывая взгляда от меча в руках девочки.

Эрилин тоже взглянула на меч. Его лезвие испускало тусклое голубое сияние. Ореол вокруг меча светился все сильнее. Затем свет ожил и перекинулся на окружающие предметы. Призрачно мерцая, клубы тумана плыли вокруг эльфа и девочки. Мастер фехтования и его юная подопечная стояли, замерев, и смотрели на голубое облако, которое медленно двигалось над поляной, как будто что-то искало. Наконец таинственное сияние коснулось статуи, и лицо богини озарила яркая голубая вспышка,

Внезапно Эрилин почувствовала, как в глубине ее смятенной души зарождается новое чувство. Трудно сказать, на что это было похоже – на поток холодной энергии или на присутствие постороннего существа в ее сознании, однако магическая сила одновременно была в ней и обволакивала ее снаружи. Поток энергии все усиливался. Голубой свет залил сад, и чувства Эрилин были напряжены до предела. Значит, это и есть магия? Сила была чужой и пугающей, но все же она составляла часть Эрилин, так же как и ее рука, вооруженная мечом. Вздрогнув, девочка выронила клинок.

Сад тут же погрузился во тьму, и только луна бледно светила сквозь дымку. Сияние на лезвие волшебного меча быстро тускнело.

– Что это было? – благоговейным шепотом спросила Эрилин. – И куда исчезло?

– Не знаю, – ответил Кимил, подходя к ней. – Каждый Лунный Клинок – это загадка.

Эрилин провела чуткими пальцами по каменной руке, которую богиня прижимала к груди. Девочке показалось, что камень еще хранит отблеск голубого сияния.

– Довольно, – прервал ее Кимил, и его резкий тон вывел Эрилин из оцепенения. – Этот инцидент не должен напугать или отвлечь тебя. Я уверен, рано или поздно мы узнаем, что все это значит. Мы вместе изучим возможности твоего Лунного Клинка. Ты талантлива, к тому же тебе досталось необычное наследство. Я могу отточить твои навыки обращения с оружием и указать цель в жизни. Итак, не пора ли нам перейти к клятве?

Кимил Нимесин станет ее наставником! Девочка радостно кивнула и подняла меч. Когда Эрилин произносила слова клятвы, ее синие глаза горели ярче, чем тускнеющий свет на лезвии Лунного Клинка.