Книга Герцогиня онлайн

Глава 1

Лондон. 1883

Мисс Клер Уиллоуби влюбилась в Гарри. Одиннадцатого герцога Макаррена, как только увидела его. Как, впрочем, почти все женщины, находившиеся в гостиной. Но Клер полюбила Гарри не только за его редкую красоту – широкие плечи, густые светлые волосы и сверкающие голубые Глаза. И не за ноги, такие мускулистые благодаря езде верхом на норовистых лошадях, – нощь так хорошо подчеркивала короткая шотландская юбка ярко-зеленого цвета. Нет, Клер больше всего поразило то, что она услышала.

При виде его юбки, свисавшей с пояса сумки мехом наружу, украшенной серебром, кинжала с рукояткой из слоновой кости в тесных ножнах, пледа, наброшенного на плечо и пристегнутого пряжкой с гербом шотландского вельможи, Клер как бы услышала завывание ветра в зарослях вереска я низкое гудение волынок, залпы пушек Каллодина и рыдания вдов. оплакивающих павших в битве мужей. Ей почудились ликующие крики победителей, она угадывала мрачное молчание побежденных, пробуждение надежды, связанной с восшествием на престол Красавчика Чарли, принца Шотландского, и отчаяние, когда он потерпел поражение. Как наяву Клер услышала о предательстве Кэмпбеллов, в ушах у нее звучали стенания шотландцев, которые вели многовековую борьбу с англичанами.

Все это пронеслось в голове Клер при виде Гарри, потомка славной семьи Макарренов. Другие женщины увидели бы в нем просто красивого и бравого молодого человека. Воображение же Клер рисовало этого светловолосого гиганта сидящим во главе тяжелого дубового стола с серебряным кубком в руке. На лицо его падает отсвет огня, горящего в очаге, и он призывает своих людей следовать за ним. Он – вождь.

Гарри же увидел маленькую полногрудую девушку из Америки, довольно хорошенькую. Особенно привлекательной делало ее выражение лица. На нем был написан живой интерес ко всему и вся. Когда Клер взглянула на Гарри, ему показалось, что в этот момент он для нее – единственный мужчина на земле, которому стоит внимать. Ее большие темные глаза светились пытливым умом. Маленькая и изящная, она двигалась быстро, и в ее походке чувствовалась решительность, которой недоставало большинству женщин.

Гарри сразу понравилась живость Клер. Она не могла усидеть на месте ни минуты, ей все время хотелось куда-то бежать, что-то смотреть. Когда Клер предложила устроить пикник, Гарри с друзьями решили принять в нем участие. Девушка забавляла его. Иногда она слишком много говорила об истории Шотландии, но Гарри находил это весьма занимательным, особенно когда она принималась плакать, рассказывая о какой-нибудь битве столетней давности. Она считала героями множество шотландцев, чьи жизни, по ее мнению, были полны славных дел. Когда Клер говорила о них, ее взгляд становился рассеянно-мечтательным, а Гарри в такие мгновения больше всего интересовала ее восхитительная грудь.

А уж когда Клер назвала умершего брата Гарри одним из своих любимых героев, он даже поперхнулся вишневой косточкой и чуть не задохнулся. Однако Клер, никогда не терявшая присутствия духа, тут же заставила Гарри перегнуться через стул так, чтобы спинка надавила на живот молодого шотландца, и сильно ударила его по спине между лопатками. Косточка вылетела из глотки Гарри и, пролетев через всю гостиную, шлепнулась в чашу с пуншем.

Именно этот случай окончательно убедил Гарри в том, что Клер ему подходит. Брэмли Хаус нуждался в хозяйке, которая умела бы быстро принимать решения и претворять их в жизнь. Да и всем остальным владениям Гарри нужна была хозяйка с деньгами Клер.

Сама Клер была просто потрясена вниманием, оказанным ей настоящим шотландским герцогом. В его присутствии она едва осмеливалась дышать и только смотрела, слушала и улыбалась ему. Она говорила то, что, как ей казалось, он хотел услышать, и делала то, чего он желал. Оставаясь одна, Клер думала о Гарри и вздыхала.

Мать юной американки была вне себя от радости, что ее дочь влюбилась в настоящего герцога.

– Но он ведь еще и потомок клана Макарренов, – говорила Клер, но это ничуть не волновало ее мать.

Когда-то Арва Уиллоуби была очень красива, но теперь она совсем перестала обращать внимание на свои формы, выпиравшие из корсета. И она вовсе не собиралась позволить дочери – слишком скромной и наивной, по ее мнению, – упустить такой шанс. Арва делала все, чтобы научить дочь искусству покорять сердца мужчин.

Во-первых, она не разрешала молодым людям оставаться наедине. Она утверждала, что интерес мужчины к женщине только растет, если он видит ее не каждый день. Женщина слишком много времени проводит с мужем после свадьбы, так что не нужно часто видеться с ним до заключения брака,

– Но мама, – возражала Клер раздраженно, – герцог еще не просил моей руки. А как я определю, хочу ли сама выйти замуж, если не узнаю его?

Как обычно, у Арвы на все был ответ.

– Ты думаешь, что знаешь жизнь, потому что провела несколько лет, уткнувшись в книжки? На самом деле ты ничего не знаешь ни о мужчинах, ни о женщинах.

Клер была слишком счастлива, чтобы скептицизм матери подействовал на нее. Она только улыбалась и думала о Гарри и его предках, живших в горах на севере Шотландии.

Через месяц после знакомства с Гарри у Клер появились сомнения.

– Мама, мне кажется, нам с Гарри совершенно не о чем говорить. Он слушает меня, улыбается, но никогда не отвечает. Иногда я думаю, что Его светлость даже не знает, кто такой Красавчик Чарли.

– Дитя мое, на что ты жалуешься? Ведь твой возлюбленный божественно хорош собой, он герцог! Чего тебе еще?

– Чтобы было с кем поговорить…

– Еще чего! – фыркнула Арва. – Кому нужны разговоры между мужем и женой? Через год после свадьбы ты ограничишься словами: «Передай мне, пожалуйста, масло», а если у тебя хорошие слуги, то не придется говорить и этого. Твой отец и я не разговариваем годами и все-таки очень любим друг друга.

Клер уткнулась в книгу.

Арва взяла ее за подбородок, заставив поднять голову.

– Я знаю, что значит быть молодой и влюбленной. Конечно, ты сомневаешься. Все сомневаются в твоем возрасте. Но, поверь мне, тебе не о чем беспокоиться. Твой герцог хорош собой, добр, внимателен и заботлив. Вспомни, какие цветы он прислал тебе на той неделе. О таком мужчине женщина может только мечтать. А если он немногословен, это только к лучшему. Ведь ты сама рассказывала мне, что он слушает тебя? Дорогая, мужчине, который слушает то, что говорит ему женщина, просто нет цены!

Клер заставила себя улыбнуться, а мать забрала у нее книгу.

– Ты испортишь себе зрение, если будешь так много читать. – Она взглянула на переплет. – А кто такой капитан Бейкер?

– Путешественник и исследователь. Величайший исследователь в мире. Говорят, он родственник герцога.

Перехватив восторженный взгляд Клер, ее мать нахмурилась.

– Дорогая, я знаю, как приятно мечтать. У меня тоже были фантазии, но я кое-чему научилась в жизни. Будущее женщины, все ее существование зависит от мужа. А эти люди, о которых ты мечтаешь, все эти… – она оглядела спальню Клер, полную книг, они повсюду сопровождали семью Уиллоуби, – все эти изобретатели, художники, писатели, да и этот твой исследователь – не те люди, с которыми можно жить. Ну да ладно, ты все поймешь сама, когда выйдешь замуж. Я не буду тебе ничего говорить, надеюсь, Гарри достаточно практичен.

Хотя Клер не очень вникала в слова матери, что-то в наставлениях Арвы ей не понравилось.

– Я хочу любить своего мужа.

– Конечно! И ты любишь Гарри, разве не так? Да и как может быть иначе?!

Клер подумала о Гарри, представила себе его красивые голубые глаза, шотландскую юбку… Арва улыбнулась дочери.

– Есть еще кое-что. Подумай, Клер, что такое быть герцогиней. Каждое твое желание, каждый каприз выполняются еще до того, как ты сама поймешь, чего хочешь. Ты сможешь встречаться со всеми этими странными людьми, о которых читаешь. Разве они посмеют отклонить приглашение герцогини? Ты сможешь делать все, что захочешь, тогда, когда захочешь. – Улыбка сошла с ее лица. – В завещании твоего деда есть один пункт… Мы с отцом одобряем твое замужество. Если ты выйдешь замуж за Гарри, то получишь свою долю наследства. А если нет… – Она снова улыбнулась. – Я не угрожаю тебе, дорогая, делай, что сочтешь нужным, но ведь у тебя есть младшая сестра, о которой нельзя забывать…

С этими словами Арва вышла из комнаты дочери. Мать часто казалась Клер пустой, недалекой и невежественной женщиной. Но иногда она просто пугала ее.

Клер отложила книжку капитана Бейкера и разгладила руками складки на платье. О чем она думала? Ах да, Гарри, герцог Макаррен, божественное создание, и она действительно любит его. Мать права, как можно не любить Гарри?! В нем нет недостатков. Если бы женщина могла произвести на свет совершенного человека, это был бы именно Гарри.

Клер громко рассмеялась. Что за глупости! Она любит Гарри и, возможно, станет герцогиней. Она – самая счастливая и удачливая женщина в мире.

В следующее воскресенье Гарри пригласил Клер на прогулку по озеру. Он подплыл на лодке к красивому маленькому островку и помог Клер выйти на берег. Девушка опустилась на плед, который Гарри расстелил на траве, а Гарри уселся подле нее. На нем была старомодная полотняная рубаха с широкими рукавами. Она выглядела совершенно застиранной и пожелтевшей от времени. В расстегнутом вороте виднелись гладкая шея и грудь Гарри. Он был в старой зеленой шотландской юбке, не стеснявшей движений, и сидел, расставив ноги. В седло он вскакивал быстро и решительно – говорили, что одна юная леди упала в обморок, увидев, как молодой герцог садится на лошадь. Вот и сейчас он развалился на траве, юбка, стянутая на талии широким поясом, небрежно задралась. Поглядев на Клер, он вдруг сказал:

– Знаете, вы мне очень нравитесь.

Сердце ее забилось сильнее, горло перехватила судорога. Она не знала, что взволновало ее больше – сам Гарри или его неземная красота, как говорила ее слишком много позволявшая себе сестричка. Но Гарри действовал на нее самым невероятным образом.

– Я тоже… Вы тоже нравитесь мне, – пролепетала она.

– Я хочу знать, согласитесь ли вы стать моей женой?

Клер повернулась к герцогу, глаза ее широко распахнулись. Она ждала, она надеялась однажды услышать эти слова, но они все равно прозвучали неожиданно. Девушка не знала, что ответить.

– Я понимаю, что прошу многого, – продолжал Гарри. – Мне принадлежит несколько ужасных владений, в том числе отвратительный старый дом под названием Брэмли. Он вот-вот развалится. Есть и другие проблемы, но вы так нравитесь мне…

Клер вздохнула и проглотила стоявший в горле ком. Она хотела овладеть собой, прежде чем отвечать. Иногда, вдали от Гарри, она сомневалась, не зная, подходят ли они друг другу, но эти мысли мгновенно исчезали, стоило ему оказаться рядом. В душе у нее звучали волынки, сердце пело.

Клер медлила с ответом, не желая показать, как сильно ей хочется выйти за него замуж. Глядя на сильные стройные ноги Гарри, она готова была взобраться босиком на покрытую снегом гору, лишь бы стать женой божества и шотландской герцогиней.

– У вас очень старый дом? – спросила она, стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно.

Гарри запрокинул голову, подставляя лицо солнцу. Ресницы у него были длинные и густые.

– Не помню. Кажется, Брэмли построили то ли в XIII, то ли в XIV веке.

– Это замок?

– Когда-то был им. Одно его крыло очень старое, оно почти обвалилось, но кто-то из моих предков возвел новые строения вокруг.

Клер поняла не сразу.

– То есть кто-то выстроил новый фасад? И внутри вашего дома стоит замок?

Гарри только хмыкнул в ответ.

Воображение унесло Клер далеко-далеко. Она думала о семье, веками жившей в одном и том же доме, о древних стенах, впитавших в себя историю.

– А Брэмли очень большой?

Гарри опустил голову и ухмыльнулся. Сердце Клер екнуло.

– Я так и не увидел весь дом целиком.

Такой огромный дом, что даже хозяин не обошел его комнаты! Девушке трудно было даже представить себе такое.

– Да, – прошептала она. – Да, я согласна стать вашей женой.

Клер больше не могла сдерживаться. Она вскочила и начала кружиться, юбка сбилась набок. Гарри не мог удержаться от смеха – она напоминала развеселившегося щенка. Ему очень нравились американские девушки: они говорили то, что думали, и поступали, повинуясь чувству.

– Я буду для вас лучшей герцогиней во всем мире, – сказала она. – Вы увидите. Боже мой, я думаю, это так интересно – быть герцогиней!

Не говоря ни слова, он медленно протянул свою большую руку, положил ее на затылок Клер и притянул ее лицо к своему. Клер никогда еще не целовалась и очень боялась сделать что-нибудь не так. Клер старалась быть послушной, но, когда он прижал ее к себе, отвернула голову в сторону. Ей с трудом удалось уклониться от его ласки. В смятении она опять уселась на плед, исподлобья взглянула на Гарри. Он посмотрел на нее сердито-удивленным взглядом.

– Но почему?.. – начал он. – Мы ведь собираемся пожениться!

Клер пыталась успокоиться. С ней случилась странная вещь: когда Гарри решил поцеловать ее, волынки в сердце замолчали.

– Вы должны познакомиться с моей матерью, – сказал Гарри. – Сейчас сезон охоты, у нас будут гости. Вы поживете в Брэмли с моей семьей, а через некоторое время мы поженимся. – Да. – Больше Клер ничего вымолвить не смогла. Они замолчали. Клер уже знала, что Гарри не мастер беседовать, и не огорчилась. Немного погодя Гарри сказал, что пора возвращаться. Когда он помогал ей сойти в лодку, то опять поцеловал ее, мягко и нежно, прямо в губы. Пока он греб к берегу, Клер улыбалась и думала о своем будущем.

Потянулись недели приготовлений. Мать Клер была просто вне себя от счастья, узнав о том, что ожидает ее дочь, о предстоящем визите в Брэмли и знакомстве с герцогиней. Клер хотелось быть только с Гарри, но у Арвы были другие планы.

– Поверь мне, ты насладишься обществом своего избранника, когда он станет твоим мужем, – повторяла она.

Но Клер не огорчали циничные высказывания матери. Она виделась с Гарри, однако они почти никогда не оставались наедине. Вместе с Гарри и четырьмя его друзьями они отправились покупать обручальное кольцо. Оно было с большим голубоватым бриллиантом в обрамлении изумрудов. Клер знала, что будет очень скучать по Гарри, когда уедет вместе с родителями и сестрой на континент, чтобы заказать Уорту изысканные туалеты.

Клер вернулась из парижского салона Уорта в отель. Не «Ритц», но мать говорила, что именно здесь останавливается теперь знатная публика. Ковры в их комнатах были истерты, сиденье одного стула разорвано, а с потолка свисала паутина. Клер понимала, что обязана верить матери, раз той хочется успокаивать себя подобным образом.

– Я пошел, дорогая, – сказал отец Клер Джордж своей тучной жене.

Клер знала, куда он идет: она видела, как он украдкой вытащил тысячефранковую банкноту из маленькой шкатулки матери. Отец отправлялся на скачки, где, как всегда, конечно, проиграется. Нахмурившись, девушка стянула перчатки и бросила их на пыльный столик.

Мать тут же подобрала их.

– Ты не должна так небрежно обращаться с хорошими вещами. Других не будет до тех пор, пока ты не выйдешь замуж.

– Если только он женится на ней, – сказала четырнадцатилетняя сестра Клер, Сара Энн, которую в семье звали Отродьем. Она с упоением шарила в шкатулке с драгоценностями Клер.

Усталая и раздраженная после целого дня, проведенного в примерочной, Клер с силой захлопнула шкатулку. Сара Энн рассмеялась ей в лицо.

– Я выйду замуж за мужчину, который меня будет обожать и делать то, что я ему скажу. И он будет очень-очень богат. Я не собираюсь становиться женой бедняка, даже если у него будут очень красивые ноги.

– Ты выйдешь замуж за того, на кого я тебе укажу, – сказала Арва, схватив младшую дочь за ухо и вытащив ее из комнаты. Клер устало пожала плечами. Она знала, что мать никогда по-настоящему не накажет свою любимую младшую дочь, что бы та ни натворила. Уже через минуту эта хитрюга будет есть шоколад, а мать станет обещать ей самые невероятные развлечения.

Клер подошла к окну и посмотрела на деревья маленького парка, окружавшего отель. Листья трепетали под дуновением осеннего ветра. Она вдруг вспомнила Нью-Йорк. Париж и Лондон отличались от ее родного города, жизнь здесь казалась Клер слишком неторопливой. Она вспоминала о годах, прожитых в Нью-Йорке, о летних месяцах, проведенных на севере в штате Мэн. Ей тогда казалось, что так будет всегда. Она целовала отца, когда тот отправлялся на своей яхте в море или уезжал охотиться на медведя гризли или пуму, месяцами не появляясь дома.

Клер привыкла, что мать вечно командует многочисленной прислугой в их большом доме на Пятой авеню, особенно когда ожидался большой прием. Клер часто останавливалась, чтобы полюбоваться орхидеями, украшавшими стены и каминные доски.

Ее родители мало занимались дочерьми, полностью вверив их заботам гувернанток. А Клер и Отродью нетрудно было откупиться от своих надсмотрщиц, и они жили так, как хотелось им самим. Саре нравилось общество. Она походила в этом на мать и часто сопровождала Арву Уиллоуби на светские рауты и приемы, где все восторгались ее красотой.

Клер же не жаловала подобные мероприятия. Ей нравились библиотеки и музеи, она любила разговаривать с людьми, знающими свое дело. Мать возмущалась, когда старшая дочь приглашала на чай пожилых профессоров, занимающихся древней историей. Арва без конца ехидничала по поводу прожорливости маленьких худосочных господ.

– Я люблю умных и образованных людей! – возражала Клер.

Арва и Джордж были слишком поглощены своими делами, чтобы заниматься детьми. Но однажды, после тягостной беседы с управляющим, жизнь семьи Уиллоуби резко изменилась. Не стало дома на Пятой авеню, продали и дом на севере. Яхта отца исчезла, как и почти все имущество, совершенно изменился стиль жизни.

Так что Клер просто обязана была что-то сделать для семьи. Если она выйдет замуж за Гарри и станет герцогиней, все опять вернется на свои места. Родители получат то, чего больше всего хотят, а младшей сестре наверняка встретится богатый аристократ, который будет ее обожать.

Клер глядела в окно и улыбалась. Она ужасно боялась замужества, но Гарри так быстро все решил! Старинная поговорка, что влюбиться в богатого так же легко, как и в бедного, подтвердилась: полюбить герцога оказалось совсем просто.

На третий день их пребывания в Париже пришли книги, которые Клер заказала еще в Лондоне. Она читала их в перерывах между примерками и постоянными нравоучениями и вопросами матери: «А дамы будут приседать перед тобой в реверансе, когда ты станешь герцогиней?», «А передо мной – твоей матерью?», «А как ко мне будут обращаться – „Ваша светлость“?» Клер быстро надоело объяснять матери разницу между членами королевской семьи и просто аристократами; ей очень не хотелось говорить Арве, что у нее, даже когда она станет матерью герцогини, не будет никакого титула.

Заказанные Клер книги были посвящены истории семьи Гарри – рода Монтгомери. Девушка узнала, что это очень старинный род, а его шотландская ветвь называется клан Макарренов. Когда-то главой клана была женщина. В начале XV века один из представителей рода Монтгомери женился на девице из клана Макарренов и взял ее имя. Потом Монтгомери все чаще женились на Макарренах – пока не стали отдельным кланом. В 1671 году Карл II пожаловал семье герцогский титул. Было много версий, почему он так расщедрился. Некоторые считали, что причиной тому были долгие годы верной службы. Хотя кое-кто злословил, что один из Макарренов согласился жениться на очень уродливой и злобной женщине, которую многие считали единокровной сестрой короля.

Получив титул, члены семьи долго не могли решить вопрос о том, как себя называть. Следует ли им называть себя Макарренами, а герцогство – Монтгомери, или наоборот? Рассказывают, что в конце концов они просто бросили монетку. И теперь Гарри был герцогом Макарреном, а его полное имя звучало так: Генри Джеймс Чарльз Альберт Монтгомери.

В эти дни в Париже Клер иногда казалось, что она вот-вот упадет в обморок от усталости, вызванной бесконечными примерками и приготовлениями к свадьбе, но больше всего ее утомляла и раздражала бурная светская жизнь матери, в которой она вынуждена была принимать участие. Утешало только то, что в конце пути ее ожидал Брэмли.

Ночью, несмотря на усталость, Клер часто не могла уснуть и читала книги о семье Гарри, романы Вальтера Скотта, его рассказы о красоте Северной Шотландии и отваге мужчин, живущих в тех краях. Клер засыпала и видела во сне заросли вереска и полки воинов, каждый из которых был похож на Гарри.

Когда семейство Уиллоуби вернулось из Парижа, Гарри уже ждал Клер. Он проводил ее до экипажа с герцогским гербом на дверце и тоном, не допускающим возражений, заявил родным Клер, что они едут в Лондон вдвоем. Клер готова была закричать от радости. Наконец хоть на какое-то время она избавится от материнских наставлений. Сев в карету, она обнаружила, что Гарри украсил ее алыми розами. Взяв из его рук бокал шампанского, девушка улыбнулась. Ей вдруг захотелось, чтобы Гарри поцеловал ее, обнял и прижал к себе. Она хотела, чтобы он развеял все ее сомнения.

Но он только проговорил, улыбаясь:

– Я соскучился. А вы, думали ли вы обо мне?

– Все время, – быстро ответила Клер, глядя на его широкие плечи.

– Но что же вы делали все это время вдали от меня?

– Покупала платья и читала. А вы?

Гарри улыбнулся ей, держа в руке бокал вина. Он вовсе не собирался откровенничать, ведь свое время он делил между любовницей, несколькими актрисами и лошадьми, на которых просадил уйму денег. Что ж, он женится на наследнице огромного состояния, так что какое значение имеет, сколько он проиграл.

– Я думал о вас, – ответил молодой герцог, и то, как он это сказал, заставило сердце Клер затрепетать.

Чтобы успокоиться, она выглянула в окно.

– Моей матери не понравится, что мы остались с вами наедине.

– Я думаю, она позволит вам все, если только это закончится браком.

Клер посмотрела на него с удивлением.

– Я выхожу за вас замуж, потому что люблю вас, а не из-за того, что хочу стать женой герцога.

– Правда?.. – спросил Гарри, улыбаясь, и, глядя на его веселое лицо, Клер забыла обо всем. – Кстати, что нового вы узнали о той истории… ну, той, о которой все время говорите? Как там называется это место? Калло… или что-то в этом роде?

– Каллодин? Но это было…

– Да, да, большая, очень большая битва… – Он наклонился, взял ее руки в свои и стал нежно перебирать пальцы. – Когда я думаю о женитьбе, то представляю себе не войну. Надеюсь, дорогая, вы не станете читать мне лекций по истории, когда мы поженимся?

Только воздушное кружево манжеты разделяло их руки.

– Я с нетерпением жду мгновения, когда мы останемся одни, в спальне… – Гарри произнес эти слова совсем тихо ей на ухо.

Клер затаила дыхание, когда Гарри наклонился к ней. Она понимала, что не должна позволить ему таких вольностей, но ведь они скоро поженятся! Из книг, которые ей не следовало читать, но она их тем не менее прочла. Клер в общих чертах воображала себе то, что происходит после церемонии бракосочетания.

Но вот их губы слились, и все мысли исчезли. Если бы не неожиданная остановка кареты, молодые люди могли бы зайти очень далеко. Выходя из кареты, Клер хмурилась. Когда Гарри прикасался к ней, ей хотелось бы испытывать к нему больше любви и нежности…

В последовавшие затем две недели Клер была так занята, что даже не могла побыть наедине ни с Гарри, ни со своими мыслями.

Однажды он появился в арендованном семьей Уиллоуби доме и сообщил, что покидает Лондон и возвращается в свое поместье в Шотландии. Клер хотелось задать Гарри тысячу вопросов – о его матери, о других членах семьи и о том, чего они от нее ждут, – ведь теперь она его невеста… Но девушке не удалось вставить ни слова: Арва щебетала с Гарри, не давая перебить себя. Уходя, Гарри поцеловал Клер руку и учтиво простился с миссис Уиллоуби. Клер едва сдерживала слезы, убегая в свою комнату. Целая неделя пройдет, прежде чем они вновь увидятся. А она так торопилась начать новую жизнь…