Книга Леденящее пламя онлайн

ПРЕДИСЛОВИЕ

До того момента, как я начала работать над своими романами, у меня сложилось представление, что до первой мировой войны мужчины и женщины были довольны своими ролями в жизни. Я думала, что женщины с готовностью подчинялись своим мужьям, а те были счастливы со своими нежными женами.

Но, когда я углубилась в книги эпохи средневековья, я была поражена, узнав, что даже в четырнадцатом веке женщины писали весьма современно звучащие книги об угнетении их мужчинами. Что касается мужчин, то еще задолго до Шекспира появилась шутка о том, что тот мужчина, который прикажет жене следовать за ним, а она подчинится, не задавая вопросов и не выдумывая предлогов, почему она не может этого сделать, получит награду. История идет вперед, а награда все еще ждет своего победителя.

Если мои средневековые изыскания меня поразили, то нет слов, чтобы описать мои чувства от знакомства с документами девятнадцатого века. Я прочла достаточно много сочинений феминисток нашего века, но ничто не сравнится по своей силе с тем, что писали женщины прошлого столетия. Они сражались в тех же самых битвах: за равную оплату труда, против насилия и грубого обращения с женами, за законы, не позволяющие мужчинам отбирать детей у своих бывших жен, за сотни других реформ. Разница состояла лишь в том, что в ответ на каждую женскую книгу о равенстве полов мужчины писали свою книгу, утверждавшую, что женщины, покинувшие кухню, разрушат мир. Сегодня, спустя сто лет, женщины, похоже, все еще продолжают свою борьбу, в то время как мужчины уже почти сдались. Печально, потому что, как явствует из моих книг, я предпочитаю конструктивные дискуссии.

ПРОЛОГ

Филадельфия, штат Пенсильвания

Апрель 1892 года

– Поздравляем! – раздались дружные возгласы, когда Блейр Чандлер вошла в столовую дома своего дяди. Это была красивая молодая женщина: темно-каштановые волосы, слегка отливавшие медью, широко расставленные зеленовато-голубые глаза, прямой аристократический нос и маленький, великолепно очерченный рот.

Блейр на мгновение остановилась, пытаясь скрыть навернувшиеся слезы счастья, и посмотрела на стоявших перед ней людей. Здесь были ее дядя и тетя, рядом с ними – Алан, чьи глаза светились любовью к ней, и ее друзья – студенты-медики: женщина и семеро мужчин. Они радостно улыбались, а стол перед ними был завален подарками. Казалось, не было тяжелых лет учебы, борьбы за право получить медицинскую степень.

Легко и грациозно, словно молоденькая девушка, вперед выступила тетя Фло:

– Ну что же ты стоишь, дорогая? Все умирают от желания увидеть твои подарки.

– Сначала этот, – сказал дядя Генри, поднимая большой сверток.

Блейр догадывалась что в нем, но все же боялась надеяться. Сняв обертку и увидев кожаный чемоданчик с блестящими новыми медицинскими инструментами, она опустилась на стул, не в силах вымолвить ни слова, и только гладила пальцами прикрепленную к чемоданчику медную табличку, которая гласила: «Д-р Б. Чандлер, Д. М.»^[1].

Неловкое молчание нарушил Алан:

– И это та женщина, которая подложила тухлые яйца в шкаф хирургу-преподавателю? Это та женщина, что выстояла перед самим Больничным советом Филадельфии? – И, наклонившись, добавил ей на ухо:

– Это та самая женщина, что одержала победу в конкурсе на место в больнице св. Иосифа и стала первой женщиной-специалистом в этом заведении?

С минуту Блейр молчала.

– Я? – прошептала она.

– Интернатура – твоя, – подтвердила сияющая тетя Фло. – Начнешь работать в июле, сразу, как вернешься со свадьбы сестры.

Блейр переводила взгляд с одного лица на другое. Она приложила столько усилий, чтобы попасть в больницу св. Иосифа, даже наняла преподавателя для подготовки к экзаменам, но ей говорили, что эта городская больница, в отличие от женской клиники, не принимает врачей-женщин.

Блейр обернулась к дяде:

– Это твоих рук дело, признавайся! Герни гордо выпятил грудь:

– Я просто заключил пари, что моя племянница не наберет наибольшего количества баллов за все время проведения конкурсов и им не придется брать ее в штат. Я даже сказал им, что ты предпочла бы оставить медицину и посвятить свою жизнь Алану. Думаю, они не могли устоять перед искушением поставить даму-врача на место.

На какое-то мгновение Блейр почувствовала слабость. Она и не представляла, сколько всего стояло за трехдневными экзаменами.

– Ты победила, – засмеялся Алан. – Хотя мае не слишком нравится быть утешительным призом. – Он положил руку ей на плечо. – Поздравляю, дорогая. Я знаю, как ты этого хотела.

Тетя Фло вручила ей письмо, подтверждающее, что она действительно принята в больницу св. Иосифа в качестве врача-интерна^[2]. Блейр прижала листок к груди и оглядела стоявших перед ней людей. «В этот самый миг, – подумала она, – вся моя жизнь предстает передо мной – и она прекрасна. Рядом мои родные, друзья, я смогу пройти подготовку в одной из самых лучших больниц Соединенных Штатов. И у меня есть Алан – мужчина, которого я люблю».

Блейр потерлась щекой о руку Алана и взглянула на блестящие медицинские инструменты. Она осуществит мечту своей жизни – станет врачом и выйдет замуж за доброго, любящего человека.

Оставалось только отъездить в Чандлер-хаус на свадьбу своей сестры-близнеца. Блейр с нетерпением ждала этой встречи после стольких лет разлуки. Она горела желанием поделиться с сестрой своим счастьем и стать свидетельницей одного из самых лучших дней в жизни ее сестры.

Вслед за Блейр в Чандлер-хаус приедет Алан, чтобы познакомиться с ее матерью и сестрой. Они объявят о своей помолвке, а свадьба состоится после того, как оба закончат интернатуру.

Блейр улыбнулась друзьям – ей хотелось обнять их. Еще месяц, и начнется то, ради чего она столько трудилась.