Книга Под прицелом онлайн - страница 6

Глава 5

Смайлсон увязался следом.

– Пойду с тобой, – пояснил он. – А то дорогу не найдешь. Да и посмотреть охота… – Джек хмыкнул. Это Летуму крайне не понравилось. Что еще за сюрприз?

Они поднялись на ту палубу, где располагался главный стыковочный шлюз. Длинный коридор со множеством ответвлений привел к большой двери без каких-либо обозначений. Смайлсон нажал на единственную кнопку, и створки разъехались в стороны.

Внутри находилось нечто вроде барака. Или казармы, – насколько Летум представлял себе эти помещения. Здесь было все, что показывают в фильмах: тусклый свет редких фонарей, унылые стены, ряды узких коек. А также то, что не показывали: запах. Тот самый запах, к которому Летум уже успел притерпеться в трюме работорговного судна. Страха в нем не уменьшилось – рабы продолжали считать себя таковыми.

Однако условия здесь были намного лучше холодного пола и стен, что предоставили номадиане. Кое-кто уже вовсю храпел на койках, но большинство продолжало бодрствовать в самых различных позах: бывшие рабы сидели, стояли, полулежали, обнимались. Несчастье сближает людей. Летум повидал такого достаточно.

Стоило ему войти, как все разговоры мгновенно прервались. Бедолаги были озабочены своей дальнейшей судьбой. Что ж, он здесь как раз для разъяснений…

Летум прочистил горло и громко возвестил:

– Вы покинете корабль на ближайшей планете Пограничья, чтобы начать там новую жизнь. Но кто-то из вас, возможно, согласится остаться с пиратами. Капитан назначил меня капралом, и я набираю тридцать человек в свою роту. Должен предупредить: работенка предстоит не из легких. Мы будем убивать и грабить в открытом космосе; каждого из нас в Автократии приговорят к смертной казни через сожжение.

Летум обвел казарму взглядом. На лицах читались сомнения, но Летум не мог дать им времени для размышлений. Тот, кто согласится сейчас же – пойдет за ним куда угодно. К тому же желающих могло оказаться больше тридцати.

– А нам и так там ничего не светит, – сказал кто-то с противоположного конца казармы. Он встал, и Летум смог лучше его разглядеть: высокий широкоплечий мужчина с бородой и длинными черными волосами. – Я готов убивать и грабить.

– Но прежде всего ты должен повиноваться приказам, – подал голос Смайлсон. – А не то сам окажешься убит и ограблен.

Мужчина нахмурился, но ничего не сказал.

На койки уселись те, что стояли. Вместо них поднялись еще три человека – те самые, что совсем недавно получили оружие мертвых Иных. Летум видел по лицам: этим убивать и впрямь приходилось. Рабами, как правило, оказывались любые отбросы общества, которых галактические гангстеры только могли поймать. Летум подумал о том, что рано или поздно, но они узнают его фамилию. И вряд ли будут благодарны.

Еще несколько. Две женщины с глазами волчиц, взявшиеся за руки. Еще мужчины. Еще.

Летум подождал.

– Это все?

Стоявшие огляделись, изобразив на лицах презрение.

– Двадцать три человека, – сосчитал Смайлсон и присвистнул. – Неплохо. Кажется, ты установил новый рекорд. У меня было всего двенадцать.

Летум пропустил это мимо ушей.

– Отлично, – сказал он, жадно рассматривая каждого своего бойца. Почти как в прежние времена, когда Летум еще мог позволить себе рисковать. Однако ни один из прежних его шестерок не мог даже сравниться с любым из этих монстров. В глазах у них горел тот самый огонь, что был так хорошо знаком Летуму Вагнеру.

Кроме того, ему понравилось, как они смотрели на него. Их в нем интересовало далеко не лицо. Летум чувствовал, как будто с него живьем сдирают кожу, чтобы посмотреть, что там, внутри.

– Отлично, – повторил он. – Теперь мы одна команда.

Смайлсон кашлянул и выступил вперед.

– Все не так просто, – сказал он. – У нас, братства Веселого Роджера, есть свои правила и обычаи. Любой из вас, – он поднял руку и обвел ею стоявших, – имеет право сам стать капралом.

Летум вытаращил глаза. Что еще этот сукин сын надумал?..

– …Однако для этого, – говорил Смайлсон, – претендентам придется победить Летума Безликого в честном поединке.

– Насколько я понял, – прошипел Летум, – капитан назначил меня капралом.

– Обычно так и делается, – ответил Смайлсон все тем же менторским тоном. – Капитан по собственному усмотрению выдвигает кандидата, который должен защитить свое право на власть. Это способствует укреплению дисциплины и поднятию авторитета командира. – Джек понизил голос: – Особенно в таком обществе, как это…

Летум мрачно кивнул. Его отнюдь не прельщала перспектива мериться силами со всеми этими головорезами. Он обвел взглядом угрюмые лица, пытаясь прочесть по ним хоть какие-то мысли. Ни один не подал голоса и не вышел вперед.

– Однако должен предупредить, – сказал Смайлсон, – что это последняя ваша возможность. Именно сейчас вы можете рискнуть, или же должны замолчать навсегда. Больше такого шанса ни у одного из вас не будет. По обычаю, вам дается минута на размышления.

Летум незаметно сглотнул. Вот так сюрприз… Что и говорить, удружил лейтенант.

Смайлсон обернулся и подмигнул.

«Сука трущобная», – подумал Летум.

Уголовники молчали. Кое-кто, похоже, для себя уже все решил, и теперь откровенно скучал. К облегчению Летума, в числе большинства. Остальные же, – человек семь, – явно раздумывали, бросая на Летума оценивающие взгляды. Все здоровые, крепкие мужики, с татуировками и шрамами.

М-да. Летум привык иметь дело с профессионалами, но не с затравленными волками. Они были непредсказуемы, а потому особенно опасны.

Летум скрестил руки на груди, полагаясь на должную эффектность обнаженных предплечий. Над его мышцами в свое время поработали лучшие тренера и диетологи, – хирургам оставалось лишь пересадить готовый материал на каркас наследника. Маркиз не счел нужным отнимать у него это нехитрое богатство: видимо, в расчете на то, что с ними дорогой братец протянет в рудниках Номада дольше всех.

И, как всегда, ошибся. Теперь братец, лишенный лица, стоял перед расчетливыми головорезами, оценивающими эти самые мускулы.

Бородач, поднявшийся с койки первым, шагнул вперед. Летум затаил дыхание. Он выглядел самым опасным, и меньше всего Летум желал заполучить в противники именно его. Но простое желание мало что значило…

– Я бросаю ему вызов, – сказал бородач.

– Отлично, – кивнул Смайлсон. – Кто-нибудь еще?

– Эй, Бран, – окликнула бородача одна из женщин, присоединившихся к пиратам. – А ты, оказывается, редкая скотина!

– Заткнись, баба, – прорычал бородач. – Это мое право.

– Летум спас нас всех, – заявила женщина, – в то время, как ты успел обмочиться в своем углу.

– Еще одно слово, – сказал Бран, ткнув в женщину толстым пальцем, – и я вырву тебе язык.

– Никто здесь никому и ничего вырывать не будет, – сказал Смайлсон, положив руку на кобуру бластера. – У него действительно есть право на поединок. Это отличный обычай, и не нам судить о моральных ценностях Брана.

Летум взглянул на кобуру Смайлсона. Рукоять его собственного бластера продолжала торчать из-за пояса. Сама собой появилась дельная мысль. Почему бы прямо сейчас, раз и навсегда, не закрепить разболтанную дисциплину и не возвысить свой авторитет до невообразимых высот?.. Одним-единственным нажатием на спусковой крючок… Не в этом ли состоит испытание? «Эх, – подумал он, – зря в свое время не интересовался пиратами…»

– Больше никого? – явно разочарованно поинтересовался Джек. Пираты молчали. Бран глядел исподлобья. – Что ж, смотрите сами. Если победит Бран, он будет командовать всеми вами. – Пираты молчали. Никто не желал связываться ни с Браном, ни с Летумом. – Хорошо. Поединок состоится через час, за вами придут.

Смайлсон развернулся и зашагал к двери. Летум направился следом. «Дорогу, я значит, не нашел бы, – грохотало в мозгу. – Посмотреть ему была охота…»

Они вышли в коридор, и дверные створки встали на место.

– А если проиграю я, – сказал Летум, едва сдерживая рвущийся наружу вопль, – кто будет командовать мною?

Смайлсон невинно пожал плечами.

– Как правило, большинство таких поединков оканчиваются смертью. Или причинением тяжких увечий, что, по сути, одно и то же.

– Не вижу логики, – заметил Летум. – Еще пару часов назад ты возлагал на меня большие надежды!

– Что ж, – Смайлсон ухмыльнулся, – поединок покажет, прав я был, или ошибался.

Летум не мог не признать, что лейтенант был по-своему прав.

– А если бы вызов бросили сразу несколько человек? – спросил Летум. – Я дрался бы с целой толпой?

– Жребий. – Пожатие плеч. – У нас все равны. Самая настоящая демократия.

– Особенно если никого не жалко, – проворчал Летум. – Подумаешь, рабы…

Они молча шагали по палубе. Первым не выдержал Смайлсон:

– Да что ты, в самом-то деле!.. – неожиданно воскликнул он. – Никого не убивал раньше, что ли?..

Летум сперва удивился. А потом задумался, стараясь найти подходящий ответ. Разумеется, прежде ему доводилось убивать. Как чужими, так и собственными руками. Вот только в последнем случае, как правило, с его стороны имела место самооборона. Пару раз ему помогала охрана, но раза четыре он самостоятельно отстоял право на жизнь. Киллеры неизменно оказывались матерыми профессионалами, поэтому победы Летум предпочитал приписывать простому везению.

Бран профессионалом не являлся, раз уж очутился в трюме работорговного суда. Летум знал, что может с ним справиться. Вот только он… здорово нервничал. Это не спарринг, и не внезапное нападение из-за угла, напоминающее гром с ясного неба. Это настоящий бой, из тех, «большинство которых оканчиваются…»

Вне сомнения, к этой нервозности примешивалась изрядная доля страха. Для одного дня это уже слишком: отчаяние, сменившееся спокойным смирением, нежданная надежда и совсем уж невероятное спасение. Кроме жизни, у него ничего не осталось. По большому счету, у него никогда ничего и не было. Поэтому он боялся. Боялся погибнуть из-за каких-то глупых обычаев, от руки невежественного уголовника. Так и не оставив Вселенной памяти о новом человеке – Летуме Безликом… Памяти, закаленной кровью и пламенем взрывов.

«Выходит, сегодня мой день рождения», – Летум усмехнулся. Смайлсон истолковал это по-своему.

– Тогда отчего ты так кипятишься?

– Не люблю убивать людей, – ответил Летум, – когда кто-то манипулирует ими в своих интересах.

– Ну, знаешь, – фыркнул Джек, – люди умирают и по менее значительным поводам. Просто потому, что какой-то ублюдок-водитель нажрался водки до потери сознания. Потому, что идиотские войны Автократии гораздо выгоднее, чем содержать толпу новобранцев. Потому…

– Довольно странно слышать такие речи от пирата, – перебил его Летум. – Ты же сам убиваешь ради поживы.

– Но делаю это потому, – горячо возразил Смайлсон, – что Диктатор и все прочие свиньи лишили меня иного заработка! Теперь я плачу по счетам.

Летуму стало дико любопытно. Каким таким способом Джек промышлял этот самый «иной» заработок? Неужели умственным?.. Судя по высказанному, лейтенант был отнюдь не глуп.

Впрочем, любопытство потухло так же быстро, как и возникло. Летум никогда не любил откровенничать, и не ждал обратного от других. Он попытался сменить тему:

– Как пираты вообще могут побеждать, если ими командуют самые умелые драчуны?

Смайлсон рассмеялся. Они проходили по коридору мимо других пиратов, никто не обращал на них внимания.

– Прежде чем отдать Богу души, угробить слишком много народу дураки просто-напросто не успевают.

– Слишком много?..

– Не жалко, – тихо сказал Джек. – Подумаешь, рабы…

Вновь молчание. И вновь его нарушил Смайлсон.

– Значит, не любишь убивать… Никто не тащил силком этого Брана. Он сам вызвался.

– Не мог не вызваться, – ответил Летум. – Он дурак, и в нем сильны амбиции. Ты рассчитывал именно на это.

– Это правда, – усмехнулся Смайлсон. – Значит, я оказал тебе услугу. – Выдержав паузу, он пояснил: – Убей его, и все остальные сразу поумнеют.

– Большое спасибо, – серьезно кивнул Летум.

«В этом-то и проблема».

Смайлсон говорил разумные вещи, но как объяснить, что он боится? Новоприобретенным авторитетом лучше не разбрасываться.

– Пожалуйста.

За таким разговором и невеселыми думами Летум не заметил, как вновь оказался у двери капитанского мостика. Створки разъехались в стороны, они вошли внутрь. Смайлсон сразу же направился к капитану, о чем-то беседующему с белокурой красоткой. Не подозревая дурного, Летум двинулся следом.

Смайлсон начал без предисловий:

– Сэр, капрал Летум считает, что произошло двойное нарушение вашего приказа. Или же нарушения двух автономных приказов, как пожелаете. Он…

Летум впервые в жизни почувствовал, как отнимается язык. Такой наглости он еще не встречал.

Капитан сам остановил мерзавца:

– Давай-ка по порядку. Какие нарушения? Которых приказов?

– Так точно, сэр. Буквально несколько минут назад капрал набирал новую роту. Новый рекорд – двадцать один доброволец.

Капитан с уважением глянул на Летума.

– Ты разъяснил им суть обычая Кромвеля?

– Вплоть до запятых, – хмыкнул Джек. – Однако вызвался только один.

– Не суть важно, – отмахнулся капитан. – Главное – вызвался.

Шкипер пристально поглядел на Летума. Тот стоял и молчал, изображая полнейшее равнодушие. Будто бы день пропал, если не пришьешь кого-то…

– И которые же мои приказы были нарушены? – медленно спросил капитан.

– Те, которые касались самого капрала, – быстро ответил Смайлсон. – Во-первых, вы лично произвели его в таковую должность, а значит, конкуренция здесь неуместна. Во-вторых, вы заявили, что Летума Безликого трогать ни в коем случае нельзя.

Капитан хмыкнул.

– Действительно… Но, видишь ли, Летум, пока что ты еще не вполне представляешь себе силу наших обычаев. Ни я, ни кто-либо другой не в силах перекрыть их своими приказами и распоряжениями. Они имеют абсолютный приоритет, примерно как межпланетные договоры – над местным законодательством.

Летум кивнул. Говорить сейчас тоже не следовало.

– Так что, капрал, – подвел итог шкипер, – придется драться. – Широкая ухмылка. – Смотри, не подведи.

«Капитан такой же извращенец, – подумал Летум, – как и его лейтенант. А говорил-то так, будто его слово – истина в последней инстанции. Бюрократия неистребима…»

– Я постараюсь, сэр, – холодно ответил Летум.

– Тогда ступай, – кивнул пират. – Скоро увидимся.

Летум развернулся и зашагал к двери. И вновь Смайлсон увязался следом. На это и велся расчет. Стоило только створкам вернуться на место, как Летум схватил лейтенанта за плечи и быстрым движением ударил коленом в живот. Воздух мгновенно покинул легкие пирата, тот сложился пополам и упал на колени. Летум отошел, разминая пальцы.

Он ударил вышестоящего офицера. В армии наказание за это – десять плетей, на полковом плацу. Пираты, должно быть, не столь щепетильны.

Джек с хрипом пытался восстановить дыхание. Летум ему не завидовал. Тренер не раз и не два проделывал с ним такие трюки. Пожалуй, он являлся единственным в целой Вселенной, кто мог безнаказанно ударить Летума Вагнера. Теперь же все изменилось. Тренер наверняка погиб, а значит, от наказания не уйдет никто.

Смайлсон, опираясь о переборку, поднялся на ноги. Побледневший, со вспотевшим лицом.

– Здорово ты меня, – прохрипел пират. – Но можешь не бояться: об этом никто не узнает. Живой ты можешь принести гораздо больше пользы…

– Помни об этом, – кивнул Летум. – Тем, кто рядом со мной, будет куда лучше, чем всем остальным.

– Я запомню, Летум Вагнер, – пообещал Смайлсон. – Хорошо запомню…