Книга Пророчество Луны онлайн - страница 10

Глава 14

Джованни очнулся в доме деревенской старухи-знахарки, которая лечила травами. Его истерзанная спина была покрыта мазью из глины и календулы, у изножья кровати дежурил страж. Джованни понял, что уже ночь. Он попросил попить, старуха дала ему отвар из трав, который должен был облегчить боль и помочь юноше заснуть. Спустя некоторое время, уже на рассвете, страж ушел. Джованни услышал, как снаружи суетятся люди, и понял, что венецианцы навсегда покидают деревню. Юноша подумал о Елене, которая отправляется в дорогу, и, хотя печаль охватила его сердце, он не испытывал тревоги. Он был уверен, что снова встретится с девушкой, и одной этой мысли было достаточно, чтобы смягчить страдание.

Следующий день юноша провел у знахарки. Вечером его пришел навестить отец, явно потрясенный случившимся. Он сел напротив и, не говоря ни слова, крепко сжал ладонь Джованни. В обеспокоенном взгляде отца сквозила тревога за сына, и тот подмигнул в ответ, показывая, что ему уже гораздо лучше.

– Ты нас сильно огорчил, – в конце концов произнес отец.

– Отец, простите меня, – выдавил Джованни.

Он долго искал слова, чтобы объяснить отцу, что любит Елену и просто хотел ее увидеть, но так и не нашел.

– Они уплыли, – сообщил отец после долгого молчания.

Затем встал и вышел, оставив сына на попечении старухи. Через три дня Джованни уже мог нормально двигаться, хотя из-за враждебных взглядов, которые бросали на него односельчане, ему было тяжело ходить по деревне. Поэтому большую часть времени он проводил в доме знахарки, которая по нескольку раз в день мазала его спину снадобьями. Благодаря ее заботе раны вскоре затянулись, но навсегда оставили глубокие шрамы.

Однажды утром к Джованни пришел местный священник. Он уезжал дней на десять – подменить захворавшего собрата – и, к своему огромному сожалению, не застал венецианцев.

– В кои-то веки здесь что-то произошло! – огорченно вздохнул он, когда вернулся.

Священник, который был всегда добр к Джованни, расспросил юношу о причинах его дерзкого поступка и предложил исповедаться. Молодой крестьянин не отличался особой набожностью, тем не менее, подобно другим жителям деревни, относился к религии как некоему ритуалу, своего рода традиции. По воскресеньям он ходил к мессе, принимал причастие, а по праздникам – исповедовался, хотя и не читал молитв и не выказывал особой любви к Пресвятой Деве. Джованни верил в Бога, как люди верят в жизнь. Как во что-то само собой разумеющееся, не требующее ни вопросов, ни долгих размышлений. Поэтому, при сложившихся обстоятельствах, исповедаться для Джованни было вполне естественно, тем более что его поступок принес неприятности для деревни, и юноша испытывал чувство вины. Но он так и не смог объяснить священнику, почему его сердце воспылало любовью к девушке, которую он даже толком не видел. Священник попенял юноше за слишком богатое воображение и сказал, что мечтать о новой встрече с Еленой – безумие; даже если это случится, такого жалкого крестьянина, как Джованни, ждет только презрение.

– Ты совершаешь грех гордыни, сын мой, думая, что она сможет полюбить тебя. Даже если бы вы оба искренне любили друг друга, все равно не смогли бы соединиться перед Богом и людьми, ведь принадлежите вы к разным сословиям.

Джованни прекрасно понимал слова священника и не мог не признать его правоту. Но где-то в глубине души тихий голос шептал ему совсем другое. Он полюбил Елену с первого взгляда и уже претерпел страдания из-за любви к ней… Несомненно, это означает, что когда-нибудь они соединятся. Или в его душе говорит гордыня, как утверждает священник? Сомнения терзали юношу, и внутренняя сила, которая помогла ему вынести наказание, начала постепенно иссякать.

После исповеди Джованни несколько раз прочитал в церкви «Отче наш». Затем, погрузившись в глубокую печаль, вернулся домой. По дороге он снова и снова прокручивал в голове события недавних дней. И правда, ведь он ничего не знает о чувствах Елены. Может, она тоже обвиняет его? А может, ей понравилось, что Джованни подвергли такому ужасному наказанию? Или, что еще хуже, Елене совершенно безразличен жалкий крестьянин, которого наказали словно пса, забравшегося в кладовую? Скорее всего, он обречен навсегда хранить любовь к Елене в своем сердце, не смея признаться в этом ни единой живой душе. Наверняка его ждет та же участь, что и остальных юношей деревни, – женитьба на крестьянке и тяжелая работа в поле всю оставшуюся жизнь. В конце концов, так устроен мир.

Джованни никак не мог понять, почему с самого детства он мечтал о другой жизни, тогда как остальные деревенские мальчишки стремились к простым и доступным вещам. Недавнее происшествие оставило глубокий след в его душе. Джованни доверился мечтам и, не раздумывая, последовал зову сердца, только для того, чтобы стать еще более одиноким, изгоем, который никогда не осмелится взглянуть Елене в глаза. А она, наверное, уже забыла о своем пребывании в калабрийской деревушке как о дурном сне. Может, священник прав, думал Джованни, и собственное воображение вкупе с гордостью завели его слишком далеко.

Когда Джованни пришел домой, отец еще не вернулся с работы в поле, но младший брат, Джакомо, лежал в постели. Накануне его ужалил скорпион, и теперь мальчика лихорадило. Братья обрадовались, увидев друг друга, хотя по душам они разговаривали нечасто, и Джованни не делился с Джакомо своими самыми сокровенными мыслями. Джакомо беззаветно любил старшего брата и никогда не осуждал ни его слов, ни поступков, даже если не всегда их понимал. Не упоминая события недавних дней, братья обменялись парой реплик о здоровье, которое и у того и у другого оставляло желать лучшего.

Джованни уже собирался пойти в поле, к отцу, когда Джакомо странно взглянул на брата и махнул рукой, словно хотел его задержать. Джованни остановился, но брат молчал, поэтому юноша помедлил секунду и вышел из дома. Однако тут же вернулся.

– Джакомо, ты хочешь мне что-то сказать?

Мальчик опустил глаза.

– Нет… я не должен… – пробормотал он. – Я обещал отцу, что ничего тебе не скажу.

Джованни присел на краешек кровати и пристально посмотрел на младшего брата, который медленно поднял голову.

– Девушка, из-за которой тебя выпороли…

Джакомо замялся, слова застревали у него в горле, но брат не отводил взгляда, и у мальчика не осталось выбора.

– Она передала тебе письмо.