Книга В предвкушении себя. От имиджа к стилю онлайн - страница 3

Глава 3
Бизнес-леди 1990-х

С гласностью и перестройкой Михаила Горбачева унылые пустые полки в магазинах стали уступать место кооперативным прилавкам, забитым всякой всячиной: шарфиками, джинсами, сумками, часами и пр. Меня заворожила бойкая разноцветная торговля, и неожиданно я отчетливо поняла, что устала жить от зарплаты до зарплаты, трясясь над каждым рублем. К тому же, пусть даже и блестящее, преподавание «Капитала» Маркса приносило радость с оттенком досады. К плановой экономике очередей и дефицита теория денег применима, как специальная камера для хранения дорогого вина к холодильнику «ЗИЛ». И я решила заняться с друзьями частным бизнесом. Вначале совмещая кооператив по продаже компьютеров с работой в вузе, а с 1989 г. и вовсе покинув кафедру и запрятав в дальний ящик свои красные дипломы к.э.н. и доцента. Я наконец стала зарабатывать сумму, позволяющую сменить модель выживания на жизнь по формуле «семейный доход – расход = еще чуть-чуть». И вот это «чуть-чуть» разбудило во мне женщину. Мне захотелось нравиться мужчинам. В памяти всплыло бесконечно снисходительное отношение к моей внешности со стороны другой половины человечества. Неудачные попытки разукраситься купленным у спекулянта сарафаном из кожзаменителя или трата первой зарплаты доцента на финское пальто 54-го размера (моего 44-го не было, как, впрочем, и других до 54-го) уверенности не придали. Я решила взять реванш. Меня тянуло почему-то на безразмерные вещи. Вячеслав Зайцев, Yves Saint Laurent советского фэшн-мира, совпал с моим желанием и по «луку»^[4], и по цене. В качестве бизнесвумен я впервые появилась на ТВ у Влада Листьева в огромном вязаном кардигане в черно-белую клеточку, с пучком на макушке, завернутом в платок. С позиции сегодняшнего дня – смех один. Выгляжу наивно-смело, воплощая в себе прекрасные 1990-е с их вдохновенной атмосферой веры в то, что дальше будет еще круче и все мы – строители нового справедливого мира. С переодеванием в дизайнерскую одежду пришло понимание отсутствия присутствия. Вроде все присутствует, а меня нет. Слава заваливал меня комплиментами, все охали, что я вылитая модель. Я с увлечением примеряла на себя модные в ту пору тренды. Но чего-то не хватало. Так уж получилось, что именно в этот момент одна из сотрудниц кооператива предложила мне пойти на аэробику. И я согласилась, решив заняться для начала физическим оформлением своей измученной души. Аэробика меня серьезно зацепила на многие годы. Это при том, что нас прыгало в зале стадиона «Динамо» человек сто, в душе – столпотворение, пол грязный и вообще. Но мы все были полны энтузиазма сотворить из себя Джейн Фонду. Сутками я крутилась в бизнесе и в семье, а дважды в неделю вечером со спортивной сумкой в переполненном метро тащилась на спорт. Дальше – больше. Образовалась компания девчонок – спекулянток тряпья, и мы стали вместе раз в неделю ездить в сауну на Таганке. Мы встречались у метро. И в дождь, и в холод темными переулками бежали на огонек крутого досуга. Однажды нас чуть не изнасиловали солдаты со стройки, другой раз мы после бани при 30-градусном морозе, в полночь, в перчатках из ангоры (предмет особой гордости для меня) пытались сдвинуть замерзший «жигуль» своей подруги (объект тайной зависти всех). Помню, как в бане я, глотая слюну, рассматривала трусы «неделька» (семь пар с разными рисунками с указанием дня) и с горечью осознавала, что это мне как-то еще не по карману. Мальчишки росли, и на них уходило много.

Я продолжала вкалывать: и в бизнесе, и в спортивном зале. И наконец почувствовала, что могу купить машину. Благо племянник Борового продавал годовалую восьмерку-«жигули». Честно отучившись на курсах вождения, я теперь уже ездила и в «Динамо», и в баню на своей белой восьмерочке. Наконец не так быстро, но все срослось: частный сектор, машина, спорт, баня и Зайцев. Скептицизм в отношении себя отъехал в тень и там затаился. Первое интервью обо мне – бизнес-леди времен перестройки – появилось в «Московских новостях» с фотографией уверенной девушки на высоченных каблуках и в мини-юбке. Жизнь удалась, и пусть не совсем органичный для моей натуры, но результат был, что называется, налицо. Кстати, о лице. Последний штрих к портрету: пучок потерял платочек и съехал с макушки на затылок, образовав круглую черную точку в конце каллиграфически выписанного косого пробора. Получился лаконичный шик брюнетки, списанный с моделей Вячеслава Зайцева.

По-спортивному собранная благодаря любимой аэробике, в белых «жигулях», в джинсах и небрежной кожаной косухе, с «Мальборо» в зубах я поехала по жизни, подхватив зеленый свет горбачевских реформ. Кстати, впереди маячил третий спутник, и это была опять любовь, не оставляющая сомнений, тем более что дети подросли, а старший поступил в МГУ. Несмотря на революцию 1991-го, уход из жизни отца и сестры, я упорно двигалась, когда внезапно загорелся красный свет. Но об этом позже, а пока выводы:

• Первое желание заняться внешним видом вырастает из появления минимальной суммы, превышающей затраты на простое воспроизводство личного хозяйства.

• Формальное копирование модных трендов не приносит удовлетворения.

• Любимый спорт, ассоциируемый с образом для подражания, сильно компенсирует недостатки вкуса, придавая уверенность.

• Инфраструктура нового образа жизни помогает более системно подойти к формированию личного образа.

• Прическа становится последним штрихом в написании портрета более стильной личности.

Глава 4
В преддверии политики

Страна впала в период накопления капитала. Главный признак жизненного успеха полностью оформился в богатство. Стремление работать по дипломной специальности уступило место желанию заработать – иногда чисто вынужденно, а иногда осознанно. Интеллигенция, торгующая на рынках, физики и химики, театральные режиссеры, контролирующие потоки винного и прочего ширпотребного импорта, частные кооперативные рестораны с перестрелками подогревали котел с постсоветским нуворишеством. Малиновые пиджаки, угар презентаций, сигары и золотые цепи будоражили воображение человека родом из СССР.

На этом фоне я существовала достаточно скромно. Развелась, и со своим младшим сыном, мамой и гражданским новым мужем жила в старой квартире. Кооператив вырос в Товарно-сырьевую биржу. Набежало много крутых мужиков. Уступив лучшие позиции им, я отдалилась в придуманный мною научно-методический отдел. Выбрала работу эксперта, интеллигентную и непыльную. Жар добывания денег поостыл. Ремонт в родительской квартире и то сделала по настоянию супруга. Его достали раздолбанная кухня, старая кровать с томами собраний сочинений Маркса и Ленина вместо ножек. Еще от папы осталась помпезная «Волга», на которой ездили большей частью мужья. Бандиты пытались ее отнять, биржа провела спецоперацию и спасла меня и машину. Типичная жизнь лихих 1990-х. Я впервые самостоятельно несколько раз выехала за границу. Посмотрела Европу, но не почувствовала, так как большую часть времени считала непривычную валюту и экономила, чтобы привезти подарки.

Из вышесказанного можно легко понять, что я вписалась в новую жизнь, но на пути к успеху добровольно остановилась где-то посредине, не достигнув внушительных высот. Красавец-бизнесмен муж, отремонтированная квартира, «жигуленок», аэробика, баня, любимая мама и сын вполне устраивали. Я лучше выглядела по сравнению с далеким уже советским прошлым. Но это не шло ни в какое сравнение с бойкими молодыми женщинами в моей компании. Мне хотелось быть похожей то на очередную Таню, то на Свету. Они все время бежали впереди, а я догоняла. Только найду что-нибудь достойное, а они опять круче. Затаившаяся неуверенность опять вылезла из тени и начала пить мою кровь.

В научный отдел периодически заглядывали для консультаций депутаты Верховного Совета. Я с тоской понимала, что рыночные законы им не по зубам. Руководство биржи во главе с Константином Боровым часто встречалось с молодым правительством Егора Гайдара. Спорили о моделях развития страны. В качестве эксперта я обсуждала вопросы рыночной экономики с Аркадием Вольским, занимавшим пост президента Российского союза промышленников и предпринимателей в 1990–2005 гг., с Чубайсом, презентовавшим модель приватизации. Со многим была не согласна, но нас считали дилетантами-кооператорами. Страна разделилась на младореформаторов и красных директоров, назревал конфликт президента Бориса Ельцина и Руслана Хасбулатова. Гласность и перестройка взорвались информацией. Мы следили по телевидению, как разгорается политический костер, который впоследствии перерос в пожар, поглотивший Верховный Совет в Белом доме. Для меня экономика стала отступать под натиском политического дискурса, выражаясь политологическим языком. Именно на таком историческом фоне я начала сдуваться, как воздушный шарик, забытый в комнате после праздника. Разукрашенный и круглый, он постепенно скукоживается, теряет веселую энергию рисунка и превращается из элемента праздника в частичку мусора. Так и я начала вянуть. Все такая же подтянутая и прилично упакованная, я как-то ехала в «жигуленке» по Тверской и наконец решилась задать себе честный вопрос: счастлива ли я? И отважилась честно ответить – нет. Мне надоела биржа, бизнес и вообще ДЕНЬГИ, а точнее, процесс их зарабатывания. Скучно. Крючок золотой постсоветской лихорадки меня не удержал. Я сорвалась в бездну исторической самоидентификации. Звучит, конечно, несколько пафосно. Но время было такое. Время грандиозных перемен.

Поставить диагноз удалось, а вот найти выход – еще сложнее. По инерции продолжая функционировать на бирже, я анализировала мир вокруг себя. Неожиданно вспомнились отдельные эпизоды…

Эпизод № 1. Боровой предлагает мне избираться в Моссовет по новым демократическим правилам. Появилась возможность самовыдвижения от избирательного территориального округа. Я соглашаюсь. Крутые упомянутые подружки меня упаковывают в государственный стиль. Выхожу на трибуну местного собрания, что-то говорю и, к удивлению, получаю преимущество над конкурентами. Для меня это всего лишь забавная игра. Играют все. Мне объясняют, что теперь я не принадлежу себе, а принадлежу КАМПАНИИ. Новоявленные стилисты меня оденут, причешут, фотографы снимут для плакатов. Важно подснять семью, мужа, ребенка. Группа экспертов распишет мой день и все будет за… сь, как в Голливуде. Насмотрелись к тому времени всякого кино по видакам, в том числе и про выборы. Я мучаюсь всю ночь и понимаю, что не хочу принадлежать никому ради Моссовета. Мне просто совсем плохо от чужого распорядка дня. Некстати вспомнился Госплан и прочие советские штучки. Утром я звоню Боровому и решительно отказываюсь. Первая серьезная ссора.

Эпизод № 2. Маргарет Тэтчер впервые посещает Советский Союз имени Горбачева, и три журналиста берут интервью. Они задают серьезные вопросы и садятся в лужу. Она – восхитительна, умна и стильна. Избранная королева.

Эпизод № 3. Я читаю лекцию студентам о сути цены и стоимости рыночного товара. Все в восторге. Кто-то спрашивает, а когда у нас.

Эпизод № 4. Яростный спор в курилке в ИНИОНе^[5] с коллегами по аспирантуре: что сделает Россию прогрессивной – публикации Солженицына и фильмы Тарковского или частная собственность?

Эпизод № 5. Визит в мой отдел на бирже депутата В.С. с намерением написать закон о биржевой торговле. Попытка понять, чем отличается опцион от фьючерса, ему не удается. Однако покидает меня субъект законодательной инициативы в полной уверенности, что с законом справится.

Эпизод № 6. Фильм Глеба Панфилова с Инной Чуриковой «Прошу слова». Финал, она на трибуне, строгая и уверенная в своей дурацкой правоте.

Я думаю, это не полный, но самый яркий перечень кадров из прошлого, проносящихся в моей голове за время раздумий. Финальная картинка оказалась неожиданной. Я на трибуне вместо Чуриковой. Меня пронзила мысль, что пора в политику, причем самостоятельно и всерьез. И сразу стало легче и веселее, хотя задача была поставлена сложная. С другой стороны, рассуждала я, кому, как не мне, писать экономические законы. Теория есть, дипломы вынимаем обратно. Плюс практика, бизнес с нуля. На душе потеплело от предвкушения новой жизни. Шарик втянул кислород и вылетел в окно навстречу новому потоку.

Выводы

• Стремление к формированию имиджа начинает стихать в отсутствие драйва к самореализации в карьере.

• Вовремя заданный вопрос о счастье и честный ответ помогают начать процесс жизненного самоопределения.

• Спокойная раскадровка прошлого и настоящего формирует картину персонального будущего.

• Новое рождается из внутреннего поиска и внутренней готовности к изменениям. Внешнее принуждение не работает.

• Поиски и нахождение нового профессионального драйвера улучшает отношение к себе и реально убирает комплексы неполноценности.