Книга Крик ворона онлайн - страница 4



(5)

Делох уютно расположился на черном кожаном диване в гостиной Питера Дубойса.

Первым его намерением было сразу по приезде взять Дубойса в оборот, но сейчас он понял вдруг, что не знает толком, с чего начать. Слишком много информации… Вероятно, следовало сначала разведать обстановку, понять какое место теперь занимает его друг в этой структуре…

Неожиданная встреча в лондонском кафе многое изменила в жизни профессора Делоха. Этот человек, чье лицо он почему-то не мог вспомнить, теперь открыл глаза ему на многое. Напрашивались библейские аналогии. Делох, однако, считал себя достаточно разумным, для того, чтобы не впасть в излишний мистицизм. Речь шла о вполне земных вещах.

Нет, профессор Делох будет достаточно осмотрителен. Сейчас любой неосторожный шаг мог привести к провалу. Он не был уверен, не рискует ли он, рассказывая все Питеру здесь и сейчас. Но промедление, как когда-то выразился вождь пролетариата, – смерти подобно. И в Питере Делох был уверен как в самом себе.

В комнату неожиданно вошла Клэр Безансон.

– Клэр, – радостно поприветствовал девушку Питер. – Отлично! Познакомься с моим хорошим другом… Профессор Делох – Клэр Безансон!

– Очень рада, – натянуто улыбнулась Клэр, пытаясь держать себя в руках, так рвалось наружу все то, ради чего она сюда пришла.

Делох кивнул.

– Рад, что здешнее общество не ограничивается учеными сухарями, вроде вашего покорного слуги! – соорудил неуклюжий комплимент Делох и, клюнув Клэр в руку, вернулся к кофе.

Рука миссис Безансон пахла лавандой, и Делох вытер рот, чтобы сбить этот аромат, мешавший наслаждаться напитком.

Тем временем, Питер и Клэр успели обменяться взглядами, его был нежным, ее – встревоженным. Клэр хотелось как можно скорее узнать о результатах переговоров с Баренцевым, и она не знала, стоит ли говорить об этом в присутствии профессора.

Тот бросил в чашку три ложки сахара и, подумав, добавил четвертую.

– В последнее время я мало сплю и почти не ем! – объяснил он. – Есть причины. События развиваются стремительно, дорогой Питер. Господа в Ордене, включая нашу леди Морвен, да-да, вы ведь не думаете, что что-нибудь изменилось… Нет, мой дорогой друг, помните – «каково жалу не жалить?». Если называть вещи своими именами, Питер, то вас просто использовали. Сначала вы провели расследование, которое никому не было нужно, кроме вас. Пострадали от этого и морально, и возможно – физически, неизвестно ведь еще, как скажется на вас пребывание в этой больнице…

Питер согласно кивнул. Он прошел краткое обследование после побега, и врачи утверждали, что с ним все в порядке. Но на самом деле никто не мог сказать, что он испытает в дальнейшем. Что они ему там кололи, какую-то жуткую дрянь, от которой сознание словно застывало, превращалось в кусок льда. Информация извне почти не достигала его мозга, и сам он не мог докричаться до окружающих, да и не хотел. Мир вдруг перестал казаться цельным, распался в памяти на бессмысленные обломки. Все потеряло смысл. Так было вначале, когда его только привезли в больницу. Потом то ли дозу препаратов стали снижать, видя, что он сломлен и покорен, то ли организм сам вступил в борьбу с дурманом. Так или иначе, туман стал рассеиваться. Питер инстинктивно понял, что известие об этом не обрадует его мучителей, и притворялся по-прежнему безразличным. Впрочем, депрессия, накатившая тогда, была хуже наркотиков. Те давали иллюзию полного покоя. А теперь его уделом становилась безнадежность.

Так продолжалось до тех пор, пока в лечебнице не появилась Татьяна…

Что ему давали, оставалось загадкой. Возможно, ЛСД – опыты с этим препаратом официально были прекращены в шестидесятые, когда стало известно о его разрушительном воздействии на клетки мозга.

Это не мешало спецслужбам по обе стороны океана использовать его в своих целях. А ЛСД способно вызывать галлюцинации даже через пять, десять лет после прекращения курса. И кто знает, чем еще откликнется ему эта чертова больница. Даже если это был не ЛСД. Симптомы трудно восстановить по памяти.

– А сейчас вы фактически отстранены от дел. Вас, мой друг, использовали и выкинули, как шкурку от банана или лимона, что вам больше нравится…

Сам профессор обсасывал дольку лимона – крупного и необычайно вкусного. Лимоны выращивались в маленькой оранжерее Ред-Рока кем-то из местных «Мичуриных». Делох, совершенно не смущаясь, облизал пальцы.

Георг Делох близко к сердцу принял историю Дубойса, как с некоторых пор принимал близко к сердцу все, что было связано с этим человеком.

– Откровенно говоря, этого следовало ожидать, – сказал он задумчиво. – Эти люди заложили душу дьяволу, и тьма поселилась в сердцах их! Вам, да и мне, не следовало доверять им…

– Не думаю, что все зашло так далеко, – сказал серьезно Питер.

– Напрасно, кстати, – возразил Делох. – Организации, подобные Ордену Иллюминатов, как правило, так или иначе связаны с оккультной практикой. Безусловно, это касается лишь определенной части Ордена…

– Полагаю, ваш наметанный глаз заметил бы, если Занаду было местом шабаша! – съязвил Питер.

– Я был слишком увлечен нашими политическими диспутами! – признался Делох. – Впрочем, я ничего подобного не имел в виду… Да, кстати, – забеспокоился он, – вы уверены, что нас не подслушивают!

– Вы забываете – теперь я здесь хозяин и все операции, в том числе и прослушка, проводятся с моего ведома. Теперь здесь многие лишатся тепленьких местечек. Такого контроля, как раньше, больше не будет…

Последняя фраза предназначалась Клэр. Она мрачно кивнула – мысль о возможной свободе просто жгла ее, и мелкие уступки вроде снижения контроля ее уже не интересовали.

– А Нил Баррен? На его месте я постарался бы вас проконтролировать!

Дубойс задумался.

– Он знает, что я профессионал и всегда найду жучки… Конечно, нельзя абсолютно исключать возможность прослушивания, но я думаю, что здесь чисто.

– Питер, Питер, – качая головой, проговорил Делох, – мы с вами соприкоснулись с вещами куда более страшными, чем все библейские предания… Здесь, в этом вашем центре, на наших глазах, меняется мир… Меняется не в лучшую сторону усилиями горстки человечков, которые возомнили себя властителями судеб. Помните, что стало с тем, кто покусился на место Бога? Проблема в том, мой дорогой друг, что в нашей реальности возмездие редко настигает преступников. И вы сейчас здесь потворствуете этому. Знаете, что сейчас затевает наша дорогая Татьяна Захаржевская-Дарлинг-Теннисон-Баррен, ее обожаемый супруг и компания? Знаете, что вы сами здесь делаете? Вы работаете на иллюминатов!

– Разве Баррен имеет отношение?..

– Само собой. А вы полагаете, он умеет ходить по воде, не замочив ног? Блитс – член Ордена, его ближайший друг и партнер, и можно не сомневаться, что он ввел Нила в Орден, пользуясь своими правами.

– Откуда у вас такие сведения? – осведомился Питер по окончании рассказа.

– Ну, как принято говорить в таких случаях, – хитро сощурился Делох, – я предпочитаю не раскрывать имя… На самом деле, мне оно самому неизвестно. Он представился, как Дерил Ван Хорн. Я, разумеется, читал Апдайка, но сделал вид, что поверил. Ничего больше не оставалось. В конце концов, главное не имя, а информация…

– Однако имечко внушает сомнения, – сказал Дубойс. – Что за черный юмор!

– Это Британия! – с достоинством произнес Делох.

– Ах, извините!

– В любом случае, я ему доверяю. – Делох отхлебнул кофе.

Он понимал, что его следующее заявление связано с определенным риском, но все же решился:

– Питер, вас водят за нос, это очевидно. И не только вас, но и всех прочих, за исключением разве что меня…

– Чепуха, – возмутился Дубойс. Затем, подумав, добавил: – Но если допустить на мгновение, что это так…

Профессор, торжествуя в душе, удовлетворенно кивнул.

– Ладно, – согласился он, – немного подождем. Не будем пороть горячку.

Про себя он подумал, что Питер не подвел, он готов был не только слушать, но и действовать, несмотря на некоторое колебание, которое Делох предвидел.

– Что же мне делать? – спросил Питер, повторяя вслух вопрос, мучивший недавно отсутствовавшего здесь Павла Розена.

– Здесь я вам ничего посоветовать не могу! – сказал Делох, но глаза его сверкнули недобрым светом. – Но в ваших руках сейчас большая власть. Мне кажется, что не воспользоваться открывшимися возможностями было бы просто непростительно.

– Помните русскую поговорку, Георг? Против лома нет приема!

– Личность! – возразил тот. – Запомните, Питер, историей всегда распоряжались личности, а не массы. Самый неприметный с первого взгляда человек может оказаться тем рычагом, который сдвинет историю с мертвой точки. Вы можете положить начало новой эре… Конечно, для человечества все останется по-прежнему, никто не выйдет на улицы, чтобы благодарить своего избавителя, и вряд ли вы удостоитесь почестей в Конгрессе.

– Что-то вы слишком развоевались! – по-дружески заметил Питер, настроенный совсем на другой лад. Встреча с Клэр заставила забыть на время об унижении. И ссылка не казалась уже такой унизительной.

Однако профессор Делох был намерен вырвать его из этого благостного состояния.

– Управление информацией сосредоточится в одних руках! – пояснил Делох и обратился к Клэр: – Ваши птички станут глазами Пентагона, а говоря точнее – Ордена иллюминатов, ибо Пентагон, собственно говоря, лишь силовая структура при Ордене. Довольно цинично использовать создания божьи в таких целях.

– Все мы создания божьи, – ответила хмуро Клэр, – и всех нас используют так или иначе! А в каких целях, это уже неважно…

Делох ей не понравился. Нервный экзальтированный профессор принадлежал к тому типу людей, от которых Клэр Безансон предпочитала держаться подальше. В Ред-Роке таких оригиналов хватало, и пополнение в лице Делоха было явно лишним. К тому же, профессор претендовал на внимание Питера, а это Клэр не устраивало уже категорически. Питер Дубойс, как она прекрасно понимала, – ее единственный шанс на свободу.

Однако Делоха было не так-то легко смутить. За последнее время многое произошло в его жизни, и профессор наконец-то обрел цель. Правда, манера изъясняться и вообще – привычки Делоха особых изменений не претерпели. Теперь он выглядел не просто чудаком, а чудаком одержимым. И если Питер Дубойс по-прежнему симпатизировал ему, Клэр Безансон с трудом скрывала раздражение.

Она предпочла бы остаться наедине с Дубойсом, предаться любовной игре, по которой она истосковалась за последнее время. Со времени побега, когда Павел Розен отказался продолжить отношения, несмотря на все ее ухищрения, у нее не было мужчины.

Не то, чтобы это создавало проблему. В Центре было полно одиноких мужчин, скучающих по женскому телу, а Клэр Безансон была более чем сексуальна. Но тупая сексатлетика никогда ее не привлекала.

И вот теперь появился Питер – и все стало не таким, как раньше.



Помоги Ридли!
Мы вкладываем душу в Ридли. Спасибо, что вы с нами! Расскажите о нас друзьям, чтобы они могли присоединиться к нашей дружной семье книголюбов.
Зарегистрируйтесь, и вы сможете:
Получать персональные рекомендации книг
Создать собственную виртуальную библиотеку
Следить за тем, что читают Ваши друзья
Данное действие доступно только для зарегистрированных пользователей Регистрация Войти на сайт