Цитаты из книги Воронята

Это было не совсем верное слово, но и не сказать, чтобы совсем неверное. Блу нравилась его вежливость. Она казалась совсем не такой, как вежливость Гэнси. Когда Гэнси держался вежливо, это придавало ему силы и властности. Адам же своим вежливым поведением делился силой.

— Мы должны будем обернуться за три часа, — предупредил Ронан. — Я только что накормил Чейнсо, но потом её вновь надо будет кормить.

— Вот, — ответил Гэнси, — именно поэтому я не хочу заводить с тобой детей.

Быть Адамом Перишем было сложно, диво мускулов и органов, синапсиса и нервов. Он был чудом движения, обучением выживанию. Самым важным в Адаме Перише всегда была его свободная воля, способность быть хозяином самого себя.

Это была важная черта.

Это всегда была самая важная черта.

Но Адам знал, что означала жертва, больше, чем, как он думал, Велк или Нив даже догадывались. Он знал, что дело не в убийстве кого-то или изображении фигурки из костей птиц.

Раз до этого дошло, Адам приносил жертвы долгое время, и он понимал, какая тяжелее всего.

На его условиях или никак.

Он не боялся.

Было очевидно, что он не был уверен, что делать с присутствием Адама, что оказалось справедливо, потому что Адам не имел понятия, что делать с присутствием Велка.

Это было так в духе Ронана. Его комната в Монмауте была заполнена дорогими игрушками, но как избалованный ребёнок, пресытившийся всем этим, он в конечном итоге, предпочёл играть на улице с палками.

Предсказания были правдой, но они не были всей правдой.

Все женщины пришли к одному и тому же заключению, прямому и необъяснимо определенному.
То, с чем они все согласились, на многих различных ясновидящих языках, было этим:

«Если Блу поцелует свою истинную любовь, то он умрет».

Если у тебя есть особое чутьё в поисках чего-нибудь интересного, это значит, что вы задолжали миру в поиске его истинного облика.

Люди кричат, когда у них не хватает слов, чтобы шептать.